Глухая стена

1

Никаких следов, хоть ты тресни. Труп женщины лежал метрах в тридцати от шоссе на спуске к реке. Чуть дальше, шагах в десяти, стояла очень симпатичная беседка, а за ней шел высокий обрыв. Волны реки омывали камни. Упади с такого утеса вниз, косточек не соберешь. Место, безусловно, красивое: кругом кусты дикой сирени. Аромат. Беседку здесь построили не зря. Из нее прекрасно был виден закат. Одним словом, место для романтиков и влюбленных.

Все портил дождь. Мелкий, колючий и напористый. Черное небо закрыло весь горизонт.

Девушка лежала рядом с тропинкой, ведущей в беседку. Никаких признаков насилия.

Подполковник Сабуров стоял неподвижно в плащ-палатке и молча взирал на работающих экспертов. Рядом скучал капитан Левушкин, он тоже бездельничал. Обычно Сабуров бывал очень активен. Не зря его считали лучшим сыщиком города.

– Что думаешь, Валера? – обратился Сабуров к капитану.

– Вряд ли это убийство. Пусть моя идея покажется вам бредовой, но, по-моему, парочка просто приехала полюбоваться закатом. Дождь начался в начале четвертого утра, до этого небо было чистым. Я-то знаю, ночью дежурил по управлению. Вдруг девушке стало плохо с сердцем. Ну, скажем, обширный инфаркт. Она тут же умерла. Парень испугался и удрал. Может, еще одумается и придет с повинной?

– Как все просто… Вызывай следователя из прокуратуры. Трупы – их привилегия. Наше дело искать убийцу. Вот только зацепиться не за что. Никаких следов.

– Если следы и были, то их смыло. И по тропинке целая река течет.

– А с чего ты решил, капитан, что смерть наступила случайно?

– Во-первых, нет следов насилия. Во-вторых, до обрыва меньше пятидесяти метров. Не проще ли ее скинуть на камни с десятиметровой высоты? Разбилась бы в лепешку.

– Не согласен. У края обрыва глина. Он оставил следы борьбы в любом случае, только вот дождик их смыл еще до нашего приезда. И труп уже холодный. Он хотел побыстрее от нее избавиться. К тому же она этого не ждала. Лицо спокойное. Ужаса и страха девушка не испытывала. С ней был близкий человек.

К офицерам подошел медэксперт и, обратившись к подполковнику, сказал:

– Выводов пока сделать не могу, Сергей Натанович. Смерть наступила от часа ночи до двух. Ее пора везти в морг.

– Увозите на «уазике» опергруппы. Там места хватит. А команда поместится в моей машине.

– С чем пришли, с тем и уйдем, – сказал криминалист. – Ничего интересного. Есть лейбл на платье, Suzana. Платье белое, нарядное. Дождь его, конечно, подпортил. Но нижнее белье черное и чулки тоже. Почему не переоделась? Лейблы с белья я тоже переписал. Оно не заводское. Сделано на заказ в фирме «Женская гармония». Документов нет. Вероятнее всего, убийство. Она лежит в неестественной позе. Ее толкнули с тропинки. Падая, она ударилась лбом о камень. Была бы живой, без шишки не обошлось бы. Ее толкнули уже мертвой. Скорее всего, это был мужчина. Женщина не справилась бы.

– Займись лейблами. Наряд ее меня смущает, – коротко приказал Сабуров.

– Я понял. Рассчитывал найти отпечатки, но, похоже, убийца был в перчатках.

– В такую-то жару?

– Можно надеть в последнюю минуту. Особенно, если он шел позади.

Подполковник пожал плечами и пошел вверх к шоссе.

Возле полицейских остановился черный «БМВ». Из него вышли молодой человек и красивая девушка. Судя по направлению, они ехали в город.

– Что случилось? – спросил мужчина.

– Мелкое происшествие. Из газет узнаете, – ответил Сабуров. – А вы здесь вчера не проезжали?

– Проезжали, – сказала девушка. – Часов в восемь вечера. У нас дача в десяти километрах, дальше, на берегу реки. Вот только погода испортилась. Решили вернуться домой.

– В такую рань? – спросил капитан.

– Для нас нормально, – улыбнулся молодой человек. – Мы рано ложимся спать. Телевизор сломался.

В этот момент двое санитаров вынесли накрытый простыней труп на шоссе. Носилки запихнули в «уазик» и тут же уехали.

– Мелкое происшествие, говорите? – усмехнулся молодой человек.

– Какое вам до этого дело? Езжайте, куда ехали.

– Не обижайтесь, подполковник. Мне до всего есть дело. Я писатель Арсений Коблов. Может, слышали?

– Не читал, но ваше имя мне известно. Газеты о вас пишут…

– А это моя невеста, Ксения Кайранская. И редактор по совместительству.

– Случайно не сестра адвоката Кайранского? – поинтересовался капитан.

– Она самая, – ответила девушка. – Вообще-то я работала журналисткой до нашего знакомства с Арсением. Так что известна не меньше своего брата.

– А я как раз работаю над новым сюжетом. Так что всюду сую свой нос, – вмешался писатель.

– Извините, но у нас дела, – сухо закончил беседу подполковник и направился к ожидавшей их машине.

Романтической парочке тоже пришлось уехать.

– У тебя загорелись глаза, – сказала Ксения, как только они тронулись с места.

– Я думаю, такие преступления быстро раскрываются. Тем более под руководством такого сыщика.

– Ты о нем что-то знаешь?

– Твой брат мне о нем рассказал. Кажется, они приятели.

– Значит, они сошлись в понимании несправедливости.

– А вот мне этого не понять, Ксюша. Наверно, есть разные несправедливости. У прокурора – одна, у адвоката – другая.

– Так оно и есть. Прокурор – крепкий орешек. Он строит обвинения на косвенных уликах, а судья ему потакает. А если они друзья? Подполковник Сабуров старается ходить на все судебные заседания, и сам убедился, как прокурор Тендряков за уши притягивает дело к обвинительному приговору. Иван не выиграл у него ни одного дела. И уйти никуда не может. Они работают в одном округе, и назначал их губернатор.

– А я думал, Иван только мне жалуется на вопиющую несправедливость.

– У него душа кипит. Тебя он считает большим талантом, ты слишком часто бываешь в нашем доме. Из-за меня, надеюсь. Вы уже подружились. Как же он может обойти любимую тему? А с подполковником, который у нас не бывает, они дважды в неделю встречаются у своего общего приятеля. Расписывают пулечку. Так что, не удивительно, что мы незнакомы. Сегодня он видел меня впервые.

– Раз вы уже познакомились и он друг твоего брата, надо пригласить его на свадьбу.

– Не загадывай. Еще три месяца ждать. Ты же сам хотел регистрироваться во дворце. Твой каприз выполнен, но очередь есть очередь.

– Могла бы меня переубедить.

– Только одним способом. Не ложиться в твою постель до свадьбы. Но что делать со страстью? Мы люди современные и давно уже не дети. Тебе тридцать шесть, мне тридцать. Потерпим еще три месяца.

2

Задание для капитана полиции было не очень приятным. Он привык ловить преступников, вступать в единоборство с нарушителями закона, а тут ему пришлось заниматься женским бельем да еще особого фасона.

Фирма «Женская гармония» себя не рекламировала. Пришлось покопаться в Интернете. Ателье он нашел. Оно находилось на окраине Твери. Не теряя времени, капитан Левушкин собрал белье убитой в рюкзак и на служебной машине поехал по нужному адресу. Ателье с очень примитивной обстановкой занимало первый этаж жилого дома. Сюда приезжали только по делу. Приемщица при виде удостоверения тут же вызвала хозяйку.

К капитану вышла ухоженная полная женщина в черном атласном халате. Левушкин предъявил удостоверение, которое она взяла в руки и долго читала, похоже, по слогам.

– У меня все в порядке. Уже проверяли. Можешь называть меня тетей Соней. Не люблю официальных разговоров.

Капитан достал из рюкзака нижнее белье жертвы.

– Для кого вы это шили, тетя Соня?

– Красиво, да? Правда, дома в таком не походишь. Это заказ Ленчика из клуба «Ожидание». Все его танцовщицы шьют у меня. Правда, я ни одной не видела. Ленчик привозит мне только их размеры. Но чье это белье, узнать не трудно. В нем девушки выходят на сцену, и все в разном. Это сделано умышленно. У Ленчика в клубе всегда аншлаг. У нас хватает богатых мужчин. Некоторые договариваются с Ленчиком, если в цене сойдутся. Клиент имен девушек не знает. Просто он хочет ту, что в розовом или в голубом.

Левушкин удивился ее болтливости.

– Так это же обычный притон!

– Я вам ничего не говорила, капитан. В стенах клуба все идеально. Никаких подсадок за столик, никаких расплат. Просто клиент отдает Ленчику ключи от машины и называет цвет и марку. Девушка в розовом заканчивает выступать и уходит домой. Клиент встречается с девушкой в своей машине. А дальше их дело. К клубу они не имеют никакого отношения.

– Как же Ленчик получает свою долю?

– Вероятно, от девушки. Она перечисляет определенную сумму на определенный банковский счет. Не подкопаешься. И кому это надо? У нас уличных шлюх полно, и ими никто не занимается. А сколько работает на выезде? Они же у меня одеваются. Я шью самое сексуальное белье. Ну, а теперь расскажи мне, товарищ генерал, что случилось с этими черными трусиками?

– По-видимому, с клиентом что-то не поделила, и тот ее удушил, а потом выбросил из машины.

Тетя Соня покачала головой.

– Опасная профессия. Маньяков у нас еще хватает. Я шью Ленчику по четыре комплекта в месяц. Девочки от него уходят, а многие просто пропадают. Не думаю, что они на деньги падки. У них хороший заработок. Ленчик в полицию не заявляет. Ему такая реклама не нужна. Он даже не заключает с танцовщицами договор. Не знаю такую, и все тут. Поди, докажи. У него их постоянно крутится двенадцать человек. А теперь прикинь. Четыре комплекта в месяц я для него делаю. Значит, четверть состава он теряет ежемесячно.

– Треть, – поправил капитан.

– И это от хорошей жизни? Вам повезло, одну вы нашли. А сколько их кануло? Уверяю, он быстро найдет ей замену и через пару дней закажет мне черное белье. Кто-то должен выходить в черном. Цветов не так много. Я до сих пор не могу найти лиловый шелк. А Ленчик хочет радугу.

– А этот комплект вы давно шили?

– Точно не помню, но не больше месяца назад. Вот почему он не показывает мне своих девочек. Не хочет афишировать, кто пропадает. В прошлом году я за один месяц сшила три красных комплекта. Это значит, что со сцены исчезли три танцовщицы в красном.

Левушкин достал из рюкзака белое платье.

– А об этом что можете сказать?

– О! Это фирма! Итальянская. Думаю, купили это платьице в Милане. Suzana – небольшая, но очень дорогая фирма. Наша страна таких нарядов не закупает. Возможно, девка очень торопилась, а переодевание занимает немало времени, если ее кто-то ждал.

– Вы уверены, что итальянское платье невозможно купить у нас?

– Поезжайте в Москву. В итальянском торговом представительстве вам могут показать заказы, сделанные из России. Сами они этим не занимаются, но нужный адресок дадут. А тот, кто мог заказать такое платье, должен знать фирму и видеть ее товар. Мое мнение, что клиент случайно напоролся на платье, если он был в Милане. Увидел его в витрине.

– Я об этом подумаю. Скажите, тетя Соня, а вам никогда не хотелось посмотреть на свою работу со стороны? Пошли бы в клуб к Ленчику, посмотрели варьете с девочками.

– Женщин в этот клуб не пускают. Это категорическое правило. Туда пускают только мужчин, от которых пахнет деньгами.

– Ладно. Спасибо за помощь.

Тетя Соня усмехнулась. Похоже, она терпеть не могла этого Ленчика. Левушкин получил столько информации, сколько люди месяцами откапывают.

Он собрал вещи в рюкзак и ушел.

3

Подполковник Сабуров выслушал всех участников оперативной группы у себя в кабинете, а также пересмотрел все фотографии, сделанные на месте происшествия. Это был показательный спектакль для следователя прокуратуры, которому доверили вести это дело, и для государственного обвинителя полковника юстиции Тендрякова Юлиана Яновича. Его присутствие было необязательным. Но Тендряков заседал в суде и всегда присутствовал на разборе дела. Если оно ему подходило и он видел в своем воображении сам процесс, то выносил для себя главное решение: браться за дело или нет. Если он понимал, что дело ясное и он его выиграет, тогда Тендряков садился на голову следователю и оперативникам, ведущим розыск преступников. Он знал дело в мельчайших деталях, в то время как адвокат отставал от него на несколько шагов. Ведь для начала надо найти подозреваемого, доказать его причастность к преступлению, потом выдвинуть обвинение. И только после этого обвиняемый может нанять себе адвоката. Глупый закон. Прокурор, такой, как Тендряков, имел десяток «шестерок» для мелких заданий, он преподавал в университете и использовал студентов. Это называется юридической практикой. Иван не имел студентов и знакомился с делом обвиняемого, когда его нанимали. Чаще всего напрашивался сам и чаще всего проигрывал. А тщеславный Тендряков праздновал победу и по-дружески хлопал Ивана по плечу: «Ничего, старик, и тебе однажды повезет!»

Тендряков никогда не предъявлял обвинение раньше времени. Он не давал оппоненту нанять адвоката. Вот когда он был во всеоружии, тогда и начиналась настоящая борьба с заранее известным результатом.

На сей раз ничего важного никто не услышал. Висяк. Убийцу поймать невозможно. Интерес немного возрос после отчета медэксперта. Он заявил следующее:

– Диагноз смерти – воздушная эмболия. Ее убили десятью кубиками азота. Иначе говоря, шприцем, накачанным воздухом. Кольнули в сонную артерию. Воздух закупорил поток крови, образовался тромб, наступила смерть. Процесс быстрый. Человек тут же теряет сознание, а смерть наступает либо мгновенно, либо в течение минуты. Точку укола я нашел, это и заставило меня сделать все анализы. Похоже на кровоизлияние в мозг. Могу лишь добавить, что убийца как-то связан с медициной. Обычный смертный не сумеет так быстро и точно сработать. Тем более ночью. Она умерла около двух часов.

– С такими знаниями и ты еще не профессор? – удивился прокурор.

– Если бы мы резали ее как кусок мяса, то я не определил бы диагноза. Мы к делу подошли ювелирно: воздух не испарился, пузырьки азота обволокло кровью, они не лопнули. А откуда в крови воздух, блокирующий сосуды? Вот вам точный результат.

– Хорошо. Идите пока. Мы вас еще вызовем, – сухо сказал подполковник.

– А кто ее нашел? – спросил прокурор.

– Рыбак в шесть утра. Собирался на утреннюю зорьку, – ответил криминалист.

Капитана Левушкина так и не дождались. Он застрял на своем задании.

Обсуждать ничего не стали, а молча разошлись.

4

Он надел свой лучший костюм, собрал все деньги, что откладывал, и смело поехал в клуб «Ожидание». Главное, думал Левушкин, чувствовать себя уверенно.

Клуб походил на Дворец культуры. Возможно, так оно и было. За ненужностью его продали или сдали в аренду. Рядом троллейбусный парк, мрачная улица, а клуб весь сверкал огнями. Женщин капитан здесь не заметил. У входа висели афиши под стеклом. На афишах девушки, танцующие канкан. Одна другой лучше. Он насчитал их двенадцать. Все в разноцветном белье. Одна из них в черном. Да. Это была та самая, которую они нашли мертвой. Очевидно, хозяин об этом еще не знал, иначе сменил бы афишу. В самом низу мелким шрифтом было написано: «Военная типография № 7» и адрес.

Он осмотрелся, нашел кассы и купил входной билет за бешеные деньги.

Клуб был прекрасно оформлен. Зрительный зал оборудован столиками с белыми скатертями, подсвечниками с горящими свечами и вазочками с цветами. В зале стоял полумрак, но сцена была освещена яркими прожекторами. Свободных мест хватало. Разгар вечера еще не наступил. Танцевали девушки прекрасно. Но ночь с такой красоткой может оставить тебя нищим. Левушкин был холостяком, симпатичным парнем, но в Твери он таких девушек не встречал. На сцене их было одиннадцать, отсутствовала танцовщица в черном.

Он сел за крайний пустой столик. Тут не принято было стоять. Даже если вы не собирались ничего заказывать, вам все равно принесут бутылку шампанского и фрукты. И все это угощение входило в стоимость билета. Зарплаты опера хватило бы на два посещения этого заведения, если бы он отказался от пищи и коммунальных платежей. Шампанское и фрукты ему принесли. Официант положил перед капитаном меню.

– Что будете заказывать?

– Чуть позже. Я жду приятеля. Он настоящий гурман, вот он и сделает заказ.

Недовольный официант в белом смокинге повернулся и ушел, а Левушкин решил осмотреться. Первое, что его поразило – наличие в зале особых персон города. Он увидел заместителя прокурора, директора Тверской типографии, чуть ли не самой крупной в России. Нескольких заместителей мэра, людей невероятно влиятельных. Но все они сидели в разных местах и не обращали друг на друга никакого внимания. Чем черт не шутит, может, убийца тоже здесь сидит и тоже относится к элите города? Главврач центральной больницы и ведущий хирург находятся здесь. Народ прибывал. Зал мог вместить полтысячи человек. Вот только знал Левушкин немногих. Вероятно, клуб был очень популярным, и сюда приезжали из других городов. До Москвы – три часа пути. Пустяк для хорошей машины.

Капитан начал следить за фотографом. Молодой парень с профессиональной аппаратурой старался оставаться незамеченным, и ему удавалось это сделать. Он фотографировал девушек. На него никто не обращал внимания. А перед входом в зал висело крупное табло, которое информировало о запрете фото– и видеосъемки и прочих запретах.

Наблюдая за парнем, Левушкин все же осушил полбутылки шампанского. Денег на службе все равно не вернут. Он понял главное. Искать Ленчика, не зная даже имени жертвы, бесполезно. Он пошлет куда подальше и будет прав. Тем более имея таких друзей, какие сидят в зале. Надо начинать издалека. И он начал.

Молодой фотограф оказался как нельзя кстати.

Левушкин подошел к нему и с грустью сказал:

– Жаль. Сегодня нет красотки в черном.

Парень ухмыльнулся.

– Запал на Алину Корзун? Тут есть два варианта: либо она появится через четыре дня, либо не появится совсем. Так всегда бывает, когда девочки уезжают с клиентами.

– Слушай, парень, меня зовут Валерий. Или проще – Лера. Ты, я вижу, местный. Мог бы мне из своего архива дать ее фотографию?

Парень даже опешил и опустил фотоаппарат.

– Меня зовут Слава. Да, я работаю на клуб, и у меня есть фотографии. Общая, две тысячи, индивидуальная в позах – пять тысяч. Я зарабатываю и подарками не занимаюсь. Поедешь в типографию, там с тебя вдвое дороже возьмут.

– Хорошо. Мне нужна Алина одна. Готов платить.

– Деньги вперед.

Левушкин достал из кармана пять тысяч и подал парню.

– Последняя пятерка, что ли?

– Нет. У меня, кроме «пятерок», других купюр нет. Выдернул первую попавшуюся.

– Ладно, поехали. Сюда я снимки не повезу.

– Поехали.

Они вышли на улицу. Тут стояла кавалькада дорогих иномарок. Левушкин смотрел только на номера. Он не ошибся. Большинство машин имели московские номера, были и питерские. Значит, у людей есть здесь жилье, или они бронируют гостиницы. Этим делом надо заняться.

Они сели в «девятку» фотографа и поехали к нему. Очутились не в его доме, а в хорошо обустроенном подвале, приспособленном под фотостудию. Помимо аппаратуры, тут стояли железные шкафы с ящиками, каждый из которых был пронумерован. Он нашел нужный, открыл его и перебрал огромный ряд конвертов. Вытащил один из них. Содержимое высыпал на стол. Там лежали три снимка Алины Корзун. Портрет в полный рост, фас и профиль. Негативы Слава тут же бросил в конверт и убрал на место.

– Эти забирай. Размер А-4, как писчий лист. Качество сам видишь, не придерешься. Я не халтурщик, потому меня и держат.

Эта была настоящая удача. Теперь Левушкин знал имя и мог идти к Ленчику с фотографией девушки.

– Скажи, Славик, а ты не знаешь, с кем она уехала?

– Знаю. Это будет стоить папаше Дорсету еще пять тысяч.

– Много. Имени все равно не знаешь и номер машины не запомнил.

– Верно. Получил, что хотел, и досвидос.

Пришлось выложить еще «пятерку».

– Он подъехал к двенадцати к черному ходу и два раза посигналил. В это время я сидел на ящиках. Мне не разрешают курить в зале. А заодно и пленку перезаряжал. Гудки отвлекли меня. Обычно девушки выходят первыми и садятся в машину, получая ключи заранее. Машина подъехала к окнам. На втором этаже у девушек гримерка и раздевалка. Алина выскочила пулей и села на переднее сиденье. Они тут же уехали.

– В чем она была?

– В черном платье, сильно обтягивающем ее фигуру.

– А не в белом? Может, путаешь?

– У меня глаз наметанный. Я никогда ничего не путаю. В моей профессии такие штуки недопустимы. Парня я тоже запомнил. Бежевый плащ с погонами. В такую-то жару! Правда, по радио обещали обильные осадки. Не соврали. Ночью пошел дождь. А еще на нем была бежевая бейсболка с американской кокардой бейсбольной команды «Рейнджер». У нас мало кто такие имеет. Вещь привезенная. Козырек загораживал его лицо. Но мне показалось, что на нем были очки. То ли темные, то ли обычные. У нас черный вход плохо освещается. Одна лампочка над дверью.

– Судя по всему, он приезжал уже не первый раз. К тому же он сигналил, а значит, знал, что она его услышит.

– Да, въехал он уверенно, как к себе домой. Номер и марку машины я не запомнил. Знаю, что она была серебристого цвета. Сейчас это самый модный цвет. Обычный «седан».

– Значит, у Алины был свой парень. А ты говорил, что девушки первыми садятся в машину. Ну да черт с ними. А почему они возвращаются через четыре дня?

– Этого я не знаю. Спроси у девушек. Вот, к примеру, у Зои Мадо. Они снимают квартиру на двоих с Алиной. Вот та имеет успех.

– Зоя в каком костюме?

– В оранжевом. Ладно. Не буду тебя больше грабить.

Он достал из очередного ящика фотографии Зои.

– Дарю. Только их адреса я не знаю. Эту тайну даже Ленчик не знает. За кулисы тебя не пустят. Даже будь ты ментом с генеральскими погонами. Частная собственность. Дождись ее на улице и проследи, если она не нырнет в чью-либо машину.

– Хорошая идея. У тебя выпить есть?

Слава посмотрел на часы.

– Черт! В клуб уже возвращаться поздно. На сегодня с них хватит.

Он подошел к холодильнику, достал бутылку водки и пакет с логотипом клуба.

– Подкармливают, – с гордостью сказал парень.

Потом на столе появились рюмки из ресторана и приборы. Выпили.

– Скажи, Лера, и чего ты нашел в Алине? Она самая неприглядная.

– Сердцу не прикажешь.

Левушкина удивляла наивность фотографа. Он ничего не подозревал, рассказывая чужаку подробности. Или имел мощное прикрытие и ничего не боялся?

Глубокой ночью капитан ушел.

5

Капитан Левушкин ночевал в своем кабинете в управлении. Он знал, что подполковник приходит за час до начала рабочего дня, и решил выложить ему свою историю до прихода следователя. О любопытном прокуроре он и не подозревал.

Будильник разбудил его вовремя. Он умылся и направился к начальнику. Пришлось посидеть перед закрытой дверью десять минут. Наконец подполковник появился. Капитан встал.

– Срочный доклад, Сергей Натанович. Не для чужих ушей. Что сочтете нужным, сами доложите прокуратуре, а я напишу соответствующий отчет.

– Ладно. Я решил привлечь еще одного опытного парня.

Этим опытным парнем оказался майор Колодей, в эту минуту он открывал ключом свой кабинет.

– Тарас Семеныч, зайдите, есть разговор.

Старший оперуполномоченный Колодей подчинялся начальнику отдела по убийствам и тяжким преступлениям. Он вновь запер свой кабинет, и они уже втроем собрались в комнате начальника.

Левушкин выложил на стол фотографии.

– Вот портрет живой Алины Корзун. Позавчера в двенадцать ночи за ней приехала серебристая машина. Подъехала к черному ходу, куда дорогу с первого раза не найдешь. Окна танцовщиц находятся на втором этаже. Речь идет о престижном и дорогом мужском клубе «Ожидание». Принадлежит клуб Леониду Суреновичу Кардави. Среди посетителей я видел высокопоставленных чиновников мэрии, заместителя прокурора города и других. Так вот, машина дала два сигнала. На улицу тут же выскочила Алина в черном, прошу заметить, платье, и машина тут же уехала. Номер и марка машины не установлены. Водитель был в бежевом плаще с погонами и бейсболке с крабом бейсбольной команды «Рейнджер». В России такие редкость. В клубе работают двенадцать танцовщиц. Меняются постоянно. Текучка сумасшедшая. По четыре девушки в месяц. Все занимаются проституцией. Но дело поставлено очень хитро, так, что Ленчика мы на этом деле не поймаем. Просто клуб надо взять под наблюдение. Я знаю, с кем в одной комнате жила Алина. Они были подруги. И я думаю, что сумею развязать ей язык. Но, с другой стороны, связи Ленчика, как его все называют, нам перекроют кислород. Свидетели у меня есть, но они ненадежны. Не ладят с законом.

– Ленчик – менеджер. На его место посадят другого, – сказал подполковник. – Дело не в нем. Меня интересует белое платье. И куда делось черное?

– Черное преступник увез с собой, – предположил майор, – а белое надел на труп. Возможно, на черном остались пятна крови. Я в курсе. Читал сводки.

– Мысль стоящая, – кивнул подполковник.

– Белое платье – эксклюзив. Его покупали в Милане. Фирма Suzana с Россией не торгует. Мелкая, но знаменитая. Она только своих одевает. Концы надо искать в Москве, – уверенно заявил капитан.

– Тут вот какая петрушка получается, господа сыщики. Жертв клубных клиентов мы находили уже трижды. Очевидно, их теряли при перевозках. Об этом говорят мешки, в которые они были упакованы.

Да и было это давно. Но у всех перерезано горло бритвой. Доказать мы ничего не смогли. А тут убили женщину странным способом. И мы знаем, что она имеет непосредственное отношение к клубу. Хорошо. Фотографию – на первую полосу газеты. Колодей едет с белым платьем в Москву. Я даю тебе четыре дня отгулов. О нашем разговоре молчок. С прокуратурой я сам разберусь. Ну а ты, Левушкин, продолжай свое следствие и пиши подробные отчеты. Потом я подошью их к делу. А теперь быстренько за дело, пока тут лишних нет.

Оба офицера вышли из кабинета.

– И как он успел все сделать и не попался кому-нибудь на глаза, – удивился капитан.

Колодей махнул рукой.

– Он мог подарить платье в машине, она переоделась, а потом он сделал ей укол, уже мертвую взял на руки и спустился к беседке.

– А проезжающие машины?

– В три часа ночи? И потом, если ты увидел бы такую картину, то решил бы, что жених несет невесту к популярному месту, где они встретят рассвет.

– Возможно. Но есть еще одна деталь. Убитая долгое время носила обручальное кольцо. Загляни в морг и убедись сам. На безымянном пальце остался четкий след.

Подумав, капитан кивнул головой.

6

Прекрасный особняк в два этажа принадлежал Ксении Кайранской, он достался ей в наследство от отца. Старик умер в глубокой старости, а Ксюша была поздним и любимым ребенком. Его жена умерла при родах. Отец один воспитывал свою дочь, обожал ее, дал прекрасное воспитание и образование. Сейчас ей тридцать, и она считалась самой завидной невестой, но влюбилась в писателя и ни о ком слышать больше не хотела. Ее брат, талантливый адвокат, пошел по линии отца. Тот был мировым судьей, сажал людей за решетку, а сын их защищал. Отца уважал весь город. Он слыл человеком справедливым, жестким, но честным. Шестьдесят лет просидел в кресле председателя и ни одного отвода или замечания.

Старшему брату Ивану досталась малая часть наследства. Отец больше ценил свою дочь и считал, что деньги ей более необходимы. У сына карьера складывалась не очень удачно. Он постоянно проигрывал дела своему оппоненту – прокурору Тендрякову, который строил процесс на косвенных уликах.

Все трое сидели на веранде в плетеных креслах и попивали коктейли. В доме не принято было пить чистый алкоголь.

Темой для разговора стала утренняя статья. Впрочем, ее можно назвать заметкой.

«Сегодня в пригороде Твери найден труп танцовщицы клуба «Ожидание» Алины Корзун. Прокуратура открыла уголовное дело по факту убийства. О ходе следствия горожан будут информировать правоохранительные органы». Под текстом размещалась фотография жертвы.

Зачитывал заметку Иван.

– К сожалению, мы ничего не знаем. Но прокуратура уже в курсе всех деталей.

– Не тот ли это труп, который мы видели, возвращаясь с дачи? – спросил жених Ксении.

– Похоже, – сказала Ксения. – Это было рано утром. Тело несли по тропинке, ведущей к беседке влюбленных. Кстати, дело ведет твой друг, Ваня, подполковник Сабуров. Ты же с ним постоянно видишься. Он от тебя не станет скрывать деталей. Тем более он на твоей стороне. Такой же правдолюбец, как и ты.

– И мне бы хотелось знать подробности, – сказал Арсений. – Мой первый роман наделал шуму. Людям моя история понравилась. Издательство ждет новой книги. То, что я сейчас пишу, меня не очень устраивает. Стандарт. Таких сотни на прилавках. А эта тема может стать интересной.

– Я попробую что-нибудь для тебя накопать. Но тут нужны очень веские обстоятельства, чтобы арестовать убийцу. Если они найдут подозреваемого, ему крышка. Причем он обязательно получит пожизненное. Других приговоров у судьи Митрофанова не бывает.

– Пусть они еще его найдут, – сказала Ксения. – Если честно, сожаления к шлюхам я не испытываю.

– Раз танцовщица кабаре – так сразу шлюха, – возмутился Иван. – Так просто людей не убивают. Обязательно есть мотив. Сутенер, ревнивый любовник, деньги… Такие женщины живут на лжи. Им верить нельзя.

– Да какой там мотив! – Арсений раздраженно махнул рукой.

Остальные промолчали.

7

Сегодня вечером Левушкин вновь направился в клуб. После утренних газет ничего не изменилось, будто смерть танцовщицы их не касалась. На сцене выступали двенадцать девушек, и одна из них была в черном. Быстрая замена удивила капитана. Тем более что девушка, вставшая на замену, была очень хорошенькой. Такую сразу не найдешь. Значит, Ленчик имел резерв. Девушки пропадали часто, и он тут же готовил замену. Причем его резерв имел свое общежитие и ждал своей очереди. Эти выводы он сделал, глядя на сцену. Все танцевали слаженно, и танцы не были легкими. Их надо долго учить.

Концерт длился два часа, а потом каждая выступала индивидуально в ярком луче одного прожектора на черном фоне, где они показывали свои формы. Вот только трусики не снимали, а значит, и стриптизом это не назовешь. Фотографа в этот день он не видел.

Зоя Мадо выступала третьей. Она и впрямь была лучше многих. Такую непременно закажут. Левушкин не стал дожидаться конца, а вышел на улицу и обошел здание, очутившись возле черного хода. Спрятавшись в темном углу, он начал ждать. Чутье его не подвело. Девушка торопливой походкой вышла из здания, обошла его и села в одну из машин с московскими номерами.

Левушкин прыгнул в служебную машину, выданную ему под расписку. Это был «форд» в отличном состоянии. Вскоре из центрального входа вывалился пьяный мужчина с букетом цветов и бутылкой шампанского. Он сел за руль «кадиллака», в котором уже сидела Зоя. Они сразу поехали. Левушкин двинулся следом.

«Кадиллак» привез парочку в престижный район. Они остановились у среднего подъезда и вышли. Левушкин не сомневался, что девушка привезла его к себе. В таких домах квартиры стоят очень дорого. Они зашли в дом. Капитан вышел из машины, закурил и начал смотреть на окна. Три окна зажглись на третьем этаже. Он мог рассчитать номер квартиры. Но партнер Зои его не интересовал. Капитан опять сел в свою машину и отогнал ее подальше в тень. Если даже девушка пробудет у клиента всю ночь, он должен ее дождаться, по-другому к ней не подберешься.

Он ждал. В тот же подъезд вошли еще двое мужчин, но ни в одном окне свет не зажегся. Дальше вообще стало все непонятным. Зоя вышла из дома минут через двадцать. Слишком быстро. Мало того, она села в «кадиллак» и уехала. Он тронулся следом. Город опустел, требовалось соблюдать осторожность, но девушка не заметила слежку. На одной из улиц она остановилась, пересела в белую «десятку» и поехала дальше. «Кадиллак» остался на месте. Мало того, она его не заперла, а просто захлопнула дверцу. Поведение Зои казалось очень странным. Наконец, она приехала в старую хрущевку и тут уже сама открыла кодовый замок. Через минуту на первом этаже зажегся свет.

Наконец настал удобный момент. Сейчас она одна. Капитан набрался смелости и пошел в атаку.

Он позвонил в дверь три раза, даже не догадываясь, что только на такой звонок клубные девушки открывают дверь. Зоя открыла ему в прозрачном пеньюаре, с распущенными длинными рыжими волосами. Девушка растерялась. Воспользовавшись моментом, он впихнул ее в квартиру, и вошел сам. Здесь сильно пахло духами, кругом кавардак, разбросанные женские вещи, две больничные койки, такие же тумбочки и огромный платяной шкаф, не считая множества зеркал.

– Я из убойного отдела, капитан Левушкин. Надо поговорить.

Зоя начала заикаться.

– Уб… бой… ный… от… дел?

– Где ваша соседка?

– Понятия не имею.

Она начала приходить в себя.

– Газеты не читаете? – спросил Левушкин.

– Нет. И телевизора у нас нет. Некогда.

– Тогда я вас введу в курс дела, – он достал газету с портретом Алины и бросил ее на одну из кроватей.

– Она убита прошлой ночью.

Зоя вздрогнула. Похоже, она забыла, как одета, а капитана сбивали с мыслей ее ноги, и он не мог сосредоточиться.

– Где и как?

– В пригородном лесу. А как, это не важно. С кем она уехала позавчера?

– Понятия не имею. Мы с ней о работе не говорим.

– Работа – это обслуживание клиентов после выступления в клубе?

– Какое вам дело, чем мы занимаемся после работы! У всех есть ухажеры. Вон Алина чемодан собирала. Это ее барахло разбросано. Она собиралась уезжать из Твери. Старье повыкидывала, а хорошее взяла с собой. Уехала не одна, а с кем-то, разумеется. Свои деньги она не тратила. Я, например, высылаю все деньги матери, которая сидит с моей дочерью. А то бы жила вместе с этой стервой в лачуге!

Зоя подошла к окну и глянула во двор.

– Ошибочка выходит. Машина Алины стоит на месте. Смотрите. Серебристый «лексус».

Капитан выглянул в окно.

– Это тот, что ли?

– Да. Он самый. Вообще-то она стерва та еще. И я не стесняюсь это говорить. Опутала какого-нибудь лоха, прикинулась овечкой и вошла в доверие. Это она умела. Был бы лох с деньгами и квартирой. Ясное дело, не местный. Свои всех знают и в нашу сторону не смотрят. Пока субботник не наступает. Тогда они на халявину нам ляжки мнут. И не «шестерки», и не менты. Ленчик тех давно отбил. Больше не суются. Меня, например, заммэра по снабжению любит. Идите, арестуйте его.

Зоя окончательно расслабилась.

– Послушай, Зоя, речь идет об убийстве. Тут ни один мэр руки пачкать не станет.

Зоя лишь ухмыльнулась. Он назвал ее по имени. Значит, адрес ему не Ленчик назвал. Настоящими именами только он мог их называть. И то один на один. Все девушки имели псевдонимы. Смешно, если бы Зоя вышла на публику как Раиса Сенчикова, бывшая буфетчица с теплохода «Максим Горький».

– Давно Алина работает в клубе?

– Не больше месяца. Откуда приехала, не знаю. Но повадки у нее столичные. Впрочем, если бы она кого-то убила, я меньше удивилась бы. Ее все побаивались. Видела я ее однажды с одним клиентом. Мельком. Под ручку его держала. Я на машине мимо проезжала. Высокий, в бежевом плаще с погончиками и такой же бейсболке. В темных очках. Лицо его описать не могу. Возможно, ему лет тридцать. Увижу еще раз, не узнаю. Мимолетный кадр. С клиентами под ручку не ходят. Но, видимо, он ее раскусил, раз прикончил.

– Сколько человек в танцевальной группе? Только не ври мне по мелочам, не то в прокуратуру как домой ходить будешь. Дело только открыли, и оно будет громким. Ленчик на своем месте не усидит. Это он по наивности считает себя всемогущим. Его попросту заменят на Петюню.

– На репетициях всегда восемнадцать или двадцать девушек, а выступают только двенадцать. Остальные в запасе. Многие не выдерживают нагрузок и сбегают. Если есть куда бежать. А другие терпят. Особенно, если их кто-то ищет. Ленчик своих девочек в обиду не дает, и эта крыша многих устраивает.

– Ладно, на сегодня хватит. Но наш разговор еще не закончен. И ты о моем визите не болтай. Не видела, не слышала. Я ведь наболтать могу больше.

Капитан показал Зое карманный диктофон.

Она машинально прикрыла рот рукой.

Он ушел. Теперь можно поехать домой и выспаться. Но сначала он подошел к машине Алины и переписал номера. Они были московскими.

8

Майор Колодей обошел десятка два фирменных магазинов женской одежды. Больше половины владельцев даже не слышали об итальянской фирме Suzana. Пришлось ехать в торгпредство Италии. К нему отнеслись с большим уважением. Он даже свое удостоверение не показывал. Колодей ходил по городу в лучшем своем костюме от «Армани». Жена на годовщину свадьбы купила. Это польстило итальянцам.

– К сожалению, мы не обслуживаем клиентов. Речь идет о поставках крупного опта. Им выдаются наши карточки, и они пользуются скидками. И это в основном организации, а не частные лица.

– Я понимаю. Так что, мне теперь в Милан придется ехать? Тогда мой подарок станет золотым. А речь идет всего лишь о платье.

Он достал из дипломата белое платье, которое принимало свою прежнюю форму, если его смять.

– Я в восторге от этого шедевра, но в России фирма Suzana не торгует.

– Одну минуточку.

Менеджер принес толстый каталог товаров с цветными фотографиями. Чего там только не было, в том числе и такое же платье, но голубого цвета. Цена 1300 евро, что очень дорого даже по итальянским меркам.

– Значит, моим знакомым можно было купить и привезти его, а простому смертному нельзя.

– Одну секундочку, я проверю заявки.

Он долго копался в бумагах, потом нашел, что искал.

– Вот ваше платье. Его привезли как исключение. Фирма «Колесо» заказала сорок покрышек с дисками для итальянских машин. Отличная сделка. Колеса им дешево обошлись, а продают они их в четыре раза дороже. Вот с этим заказом и доставили платье. В качестве презента. За него не платили. Извините, – он внимательно посмотрел накладную, – даже два платья. Одно черное, другое белое. Дареному коню в зубы не смотрят. А у нас белый и черный цвет не в ходу.

– И давно выполнен заказ?

– Три месяца назад. Под сезон, когда зимнюю резину меняют на летнюю.

– И кто его забирал? Кому достались платья?

– Думаю, начальству. А забирали обычные рабочие. Приехал грузовик с накладной, погрузили заказ и уехали.

– И все они имеют ваши карточки?

Менеджер улыбнулся. Взрослый дядя, а задает детские вопросы.

– Нет, заявку подписывает генеральный директор. В данном случае хозяин, так как фирма частная. Вот у него и есть карточка. Но вы должны его знать, если он дал вам платье и направил к нам.

– Платье хранилось на складе. Кому оно принадлежит, не знаю. Я взял его напрокат. Оставил паспорт под залог. Вот я и подумал, если черное платье он подарил жене, то белое ему не нужно. Может, он мне его продал бы? По цене каталога.

Менеджер подумал.

– Пятьдесят евро за каталог. Они у нас продаются, а фамилия директора Веткин. Но это коммерческая тайна. Я вам этого не говорил. Но в Милан вам ехать не надо. Платье того не стоит.

– Вы невероятно любезны. Огромное спасибо.

– Вижу ваш азарт и решил помочь. Чувствую, что вы влюбились в это платье.

Майор раскланялся и ушел.

Магазинов «Колесо» в Москве было восемь. Искать директора не имело смысла. Майор залез в Интернет и узнал все подробности. Оказывается, фирма торгует не только колесами, но и машинами, а также дает их напрокат. Значит, директор мог поехать в Тверь не на своей машине, а на любой из своего салона. Директором фирмы значился Олег Макарович Веткин. Нужен его адресочек и небольшое досье. Майор позвонил в архив МВД, где находились старые уголовные дела, и дал данные Веткина. Ответ получил быстро. Оказывается, господин Веткин сидел дважды. За ножевую драку и грабеж. Но все это было в молодости, когда парню еще двадцати не исполнилось. Три года сидел в первый раз, четыре – во второй. Вышел в двадцать восемь лет. С тех пор стал пай-мальчиком. Работал автослесарем, потом механиком, начальником цеха. В дальнейшем открыл свою фирму на паях с приятелем. Неожиданно приятель умер при странных обстоятельствах. Его раздавило машиной. Домкрат сломался, когда он проверял тяги, лежа под автомобилем. Были свидетели. Но Веткин среди них не присутствовал или его специально не заметили. Все же кругом свои. С тех пор Веткин руководит фирмой один. Работая вдвоем, он получал двадцать процентов с дохода. Видимо, расчеты исходили от первоначального вклада в дело. Теперь он получает все. Фирма процветает. Веткин оказался отличным менеджером.

Майор прочитал даже его характеристики, полученные в зоне. И тут открылся интересный факт. Во время второй отсидки он работал в санчасти фельдшером. А значит, умел делать уколы и разбирался в анатомии.

Колодей записал его адрес. Хорошо бы посмотреть на этого типа.

И он его выловил рано утром возле дома. Он вышел в той самой бежевой бейсболке с крабом бейсбольной команды «Рейнджер». Мало того, сел в серебристую машину.

Все. На деле можно ставить крест. Оставался главный нерешенный вопрос. Мотив. Зачем ему убивать танцовщицу из Твери? Что их может связывать? Мало того, он даже знал, где находится любовная беседка. И как он мог найти Алину в Твери, да еще в закрытом клубе? Также возможно, что Веткин был постоянным членом клуба и знал Ленчика. А может, Веткин вообще никогда не был в Твери? Вопросы, вопросы, вопросы… Рано пороть горячку. Обвинение в убийстве – дело серьезное, и требуются неопровержимые доказательства. А пока есть только платье. И куда делось черное? Не в нем ли она вышла к убийце на свидание? Вышла сама. И в машину села сама. Значит, они были не чужими людьми?

9

Прослушав пленку разговора с Зоей, записанную капитаном, подполковник задумался.

– Бизнес у Ленчика легальный. Не придерешься. Но как девушки получают ключи от машин? Это первый вопрос. Второе. Девушка уходит очень быстро, да еще угоняет чужую машину. И куда она потом девается? Третье. Кому принадлежит квартира, в которую клиент привозит девушек? Ведь на «кадиллаке» московские номера. Как я понял, у клуба большинство клиентов – иногородние. По идее, если у тебя сперли «кадиллак», ты должен бежать в полицию. Но заявлений об угоне никто сегодня не подавал. Тут есть одна мелкая деталь. Ты видел, как в дом вошли двое мужчин, но в доме не зажегся свет. Можно предположить худшее.

– Я думаю, на многие вопросы сможет ответить фотограф. Мы с ним, можно сказать, подружились. Правда, он мне дорого стоил.

– Выпишем тебе премию и покроем убытки. Ты молодец, Лера, отлично поработал. Ну а сейчас поедем к фотографу. Удостоверение развяжет ему язык. Один вопрос ты забыл ему задать.

И они поехали. Дверь им открыл совсем другой мужчина, уже в годах и с очень приятным лицом.

– Скажите, а Славика можно увидеть? – спросил Левушкин.

– Для Славика я уже староват, а других Славиков у нас нет. Вячеслав Николаевич Фирсов – это я.

Подполковник показал свое удостоверение.

– Убойный отдел? Но я полицию не вызывал. Вероятно, вам нужен Лешка, мой ассистент. Так вот, он исчез.

– Прямо-таки сразу и исчез? – удивился капитан.

– Конечно. А с ним и сто сорок тысяч рублей. Ищи теперь ветра в поле. Я откладывал на машину. Вчера поехал в Москву за хорошей пленкой. Там и заночевал у друзей. О чем предупредил Лешку. Значит, он видел, где я прячу деньги. Я из своей заначки взял мелочь на пленку. А этот хлыщ все увидел. Сегодня вернулся, Лешки нет. Он ведь здесь жил, в лаборатории. Хотел положить сдачу на место, а коробка пуста. А я ему доверял. Он парень неплохой, три месяца на меня работал, даже в клубе, в мое отсутствие.

– Вячеслав Николаевич, вашего ассистента мы найдем. Истратить все он не успеет. Но вы ответите на все наши вопросы. Протокол составлять не будем, – заверил его Сабуров.

– А найдете?

– Начнем сейчас же. Мы можем пройти?

Фотограф посторонился.

Сабуров тут же связался с уголовным розыском, а капитан дал ребятам подробные приметы. И главное: парень прихрамывал на правую ногу.

С одним делом покончили.

Подполковник расхаживал по просторной лаборатории и тихо говорил:

– В клубе, где вы работаете, творятся разные чудеса, на каждое из которых есть статья в Уголовном кодексе. Мэр не станет прикрывать Ленчика, когда увидит всю картину целиком. Ленчика посадят, а на его место найдется другой. Вы должны с нами сотрудничать, это вам зачтется. Мы уже близки к цели, финал неизбежен. Но вы можете сократить нам время.

– Что вас интересует?

– Как девушки получают ключи от машины?

– Да ничего особенного. Обычная ловкость рук. Передать ключи, чтобы этого никто не заметил, невелика премудрость. Это делает каждый официант. Получив заказ, перед уходом еще сдирает с посетителя деньги за букетик цветов и бутылку шампанского. Это ритуал. Клиента я всегда фотографирую для архива. Он этого не замечает. Когда он выходит, девушка уже ждет его в машине. Вот и весь фокус.

– И куда они едут?

– В городе два десятка квартир, приспособленных для таких дел. Может, и больше. Подробностей я не знаю. Но на шоссе перед въездом в город стоит красочная будка с надписью «Квартирное бюро». Такая же есть на площади возле вокзала. Там есть надпись на стекле: «Желающим посетить ночной клуб «Ожидание» сдаются фешенебельные квартиры со скидкой. Дешевле гостиничных номеров». Расплачиваетесь на месте за все пребывание, сдаете паспорт, получаете ключи, цветной буклет со всеми девушками и отправляетесь в отведенные вам пенаты. Их три категории, разбитые по ценам и комфортности. Те, кто едет специально в клуб, всегда останавливаются в таких квартирах. И правда, они дешевле. Номер машины клиента обязательно записывают.

– Как они сдают деньги?

– Курьер собирает утром. Ведь основной поток приезжает вечером. Человеку надо помыться, побриться, переодеться и часам к восьми-девяти приехать в клуб.

Хозяин протянул подполковнику буклет.

– Вот вам их рекламная продукция.

Буклет был отрывной, как календарь, и достаточно пухлый.

– Такие же лежат на столиках в клубе. Но девушку вы можете выбрать себе заранее.

Сабуров пролистал буклет. Каждой девушке была уделена одна страница, где помещались только ее фотографии в разных ракурсах.

– Но тут девушек гораздо больше, чем танцовщиц, – сказал капитан.

– У Ленчика есть резерв. Работают по машинам все, а танцуют самые дорогие. Ночь с танцовщицей может стоить до тысячи долларов. Девушки даже не знают, за сколько их продают. Ленчик им платит по жестким ставкам, и это не тысячи. Иногда они получают премиальные. За удачную сделку.

– Ну, а за машины они тоже получают?

– О машинах я ничего не знаю.

– Одна из красоток провела вчера со своим клиентом двадцать минут, потом села в его машину и уехала. Машину бросила на улице, пересела в свою и поехала домой. Что скажете?

– Утверждать ничего не буду. Но могу сделать предположение. Ведь клиенты сдают паспорта в бюро. Как в отеле. Этих людей тут же пробивают по всем базам. К примеру: он женат, ценит и любит свою семью, футбольный болельщик… Я думаю, что в клубе ему дают шампанское с клофелином. Возвращаясь в дом с девушкой, он хочет отметить знакомство. Но она шампанское не пьет. Ей дорогой коньяк подавай. В холодильнике есть и коньяк. Они выпивают, и клиент вырубается. Тут в квартиру приходит еще кто-то. Девушка раздевается и имитирует половой акт с клиентом. В это время их фотографируют на полароид, который тут же выдает фотографии. Их оставляют на столе, а сами уходят, прихватив с собой каталог. Чтобы он не смог указать фото той девушки, которую заказывал. Девушка угоняет машину. Наутро клиент находит фотографии, но ни девушки, ни машины он больше не видит. Возникает вопрос: либо громкий скандал, либо семья. За клиентом следят. Когда он уезжает, девушка возвращается в клуб, а пока он носится по городу, ее фотография из альбома исчезает. Потом ее вновь вставляют. Они же съемные.

– Остроумно, – хмыкнул подполковник. – Вы можете сфотографировать весь процесс от изъятия ключей из кармана до посадки девушки и клиента в машину?

– Наверное, смогу. Охрана меня не подозревает. Мне можно все.

– Постарайтесь. А мы постараемся поймать вашего ассистента.

10

Сабуров зашел к приятелю, – адвокату Ивану Кайранскому. Подполковник любил этого скромного, а главное, честного человека. Иногда советовался с ним. Иван часто выдвигал любопытные идеи. На этот раз он был дома не один. У него сидел Арсений Коблов, писатель и жених сестры Ивана. Они уже виделись на месте происшествия.

– При Арсении можешь говорить все. Он мой друг и, кстати, хочет написать детективчик на тему таинственного убийства. К тому же он не болтун. Да и болтать некому. Он в нашем городе ни с кем не дружит, если не считать меня. Стесняется своей популярности.

– А у меня нет особых секретов, – сказал Сабуров и присел к столу.

Ему тут же налили коньяку, и он его с удовольствием выпил.

– Можно сказать, я нашел убийцу Алины Корзун. Но прямых улик у меня нет. А главное, нет мотива. У убийцы мотив, разумеется, есть, но я его не вижу.

– Готовишь подарок прокурору Тендрякову? Тот его и без мотива засадит на пожизненное.

– Именно так. Учитывая его две судимости. Ножевая драка и грабеж. Белое платье покупал он. Черное тоже, которое мы не видели. Он носит американскую бейсболку, живет в Москве. Найти девушку мог случайно, если приезжал в клуб «Ожидание». Средства ему позволяют ходить по таким клубам. Сходится почти все. Кроме причины. Что думаешь?

– Думаю, что я бы его защищать не стал.

– Прокурор пока о нем не знает. Если его арестовать, то нужно тут же выдвигать обвинение. Тогда Тендряков его из своих клещей не выпустит. Разговаривать с парнем бесполезно. Он будет все отрицать.

– А почему вы в него вцепились? – спросил Арсений. – Убивал он или нет, ответ вы услышите один и тот же. Надо начинать с убитой. Когда и откуда приехала. Есть ли родители, муж, дети. Как я слышал, девушки идут работать в клуб не из-за любви к искусству. Это крыша. Там прячутся по разным причинам. Я тут как-то выпивал в баре, и одна из танцовщиц со мной разговорилась. Им платят по сто долларов в неделю, а если ее возьмет клиент, то доплачивают пятьдесят долларов за ночь. И они идут. Сбежала бы, но некуда. И хозяин борделя о них все знает. Кому и сколько платить, знает тем более. Кого-то он любит и ценит, а кого-то держит из жалости. Вот его и надо брать за рога.

– Он окружил себя бонзами из городского начальства и никого не боится. К тому же в открытую не нарушает закон. Он ничего не скажет.

– Он свидетель, – настаивал Арсений. – Вы обязаны его допросить. Убита его сотрудница. А он и глазом не моргнул.

– Вы правы, конечно, но мне времени жаль. На него надо нарыть компромат, тогда он заговорит.

11

На вокзале Левушкин сам подошел к квартирному бюро. Из его проверки ничего не получилось. Рекламу он видел, в номере ему не отказали, но когда потребовали паспорт, он сказал, что забыл его дома. Разговор на этом закончился.

– У нас тот же принцип, что и в гостиницах. Кто даст вам номер без документа? В квартирах телевизоры, музыка, хорошее белье.

Капитан понял, что местные играть роль гостя не могут. Тверская прописка все портила. Они его пробьют по всем базам и поймут, что он полицейский. Ведь у него в отделе тоже были подобные компьютерные базы. Наверняка и у них есть такие. Сегодня мальчишки-хакеры все это имеют.

Провалить такую операцию нельзя.

Он вернулся в машину и доложил ситуацию подполковнику. Тот подумал и сказал:

– Есть отличный кандидат. Москвич. Дик Журавлев[1]. Очень умный и талантливый частный детектив. Числится консультантом в каком-то министерстве. Это его крыша. Но он бесплатно не работает. И стоит парень дорого. Где взять деньги?

– У Ксении Кайранской. Она очень богатая женщина.

– Значит, ее надо вводить в курс дела, – вздохнул подполковник.

– А то она ничего не знает! Вы дружите с ее братом, а тот – с писателем, женихом сестры. Эта семья знает не меньше вашего. Если не больше. Поговорите с Иваном. Но сначала нужно заручиться согласием Дика. Странное имя.

– Его настоящее имя Вадим… Но с детства его зовут Дик. Друг у него был, сильно заикался. Вот он и сократил его до Дика. Ладно. Поехали к Ивану.

Они поехали. Им повезло. Вся семья сидела за обеденным столом. Гостей тоже пригласили.

– Есть новости? – спросил Иван.

Сразу было ясно, что семья в курсе дела. Подполковник не стал хитрить.

– Есть идея, но она дорого стоит.

– Сколько? – спросила Ксения.

– В районе тысячи долларов в день. Но человек свое дело знает. Я думаю, он с задачей справится. И время тянуть не будет.

– Хорошо. Я дам деньги. Но хочу, чтобы вы меня с ним познакомили.

– Без проблем. Я уже говорил с ним по телефону. Завтра он приедет.

– Ну а теперь введите нас в курс дела, – потребовал Иван.

Он сделал это умышленно, видя безвыходное положение сыщиков. Зато потом Сабуров не будет упрекать его в излишней болтовне.

И подполковник начал раскладывать ситуацию, как пасьянс, не упуская деталей.

Его беседу прервал капитан Левушкин, позвонив по телефону.

– Товарищ подполковник, у нас неприятность. У Алины была машина. Стояла во дворе. Я ее лично видел и записал номера. Сегодня мы с ребятами за ней приехали. Машины на месте нет. Покойница в морге и угнать свою машину не могла. Зоя не в курсе. Номера я пробил. Машина принадлежит московской торговой фирме «Колесо». Это пока все.

Сабуров положил трубку.

– Кажется, мои подозрения начинают сбываться. Неужели все так просто! Странно!