«Совершенство в принципе не может быть счастливым»

Сюзанна Браунинг

Патология скрытой невменяемости, определённая действиями, констатируемыми как графомания той или иной степени, включая в эту формулировку как производство романов, поставленное на поток, так и записки мемуарного характера, или просто полубредовые(или совершенно арифметические)очерки об окружающем мире, не несущие ничего и никому в ясном состоянии духа, направлена остриём своей энергетической максимы трансцендентного смысла именно в поле неясного состояния, то есть, практически, все без исключения пишущие ради того, чтобы их записки прочитал внешний мир, являются лёгкой(или не совсем)формы представителями маниакально-депрессивного психоза, надеющимися отыскать своё подобие в безбрежном океане внешнего, в любом случае, при близком рассмотрении, оказывающегося не более чем жалким подобием внутреннего(подобием его представления), потому что аутентичность всегда максимально насыщена собственной собственностью, кроме которой ничего не может быть в принципе, так как оно в любом случае не является элементом брахмана, но лишь иллюзией атмана, выражаясь терминологией буддизма, то есть эгоцентричность никогда никаким образом не трансформируется в эговселенность, хотя именно этого и хотят на несознательном уровне все без исключения маниакально-депрессивные представители пера, желая объять необъятное.



Что конечно же возможно, но достаточно специфическими методами.



Вопрос не в том, как объять необъятное, а в том, какова себестоимость этого объятия, о чём никто никогда не задумывается, начиная трагическую эпопею овладения мастерством, не осознавая, что предельность как понятие основная преграда на пути предприимчивости любого рода, включая и политическую деятельность и творческую изысканность, когда хаос трансформируется в порядок императивными критериями эстетизма, которые однако так же предельны, как длительность дня или ночи.



Этим поясняется шизофреническая стилистика некоторых творческих направлений любого рода, когда конструктивность исчерпывается, но не исчерпывается желание "строить пирамиду" далее, и тут-то и является деструктивность.



Это напоминает развитие алкоголизма, когда изысканные вина в фешенебельных ресторациях постепенно заменяются суррогатной водкой в подворотне.



Предположительно, разумные творцы вообще ничего не начинают, сохраняя всё в себе, не претендуя ни на какие копирайты и, таким образом, не открываясь в поле излучения смертельно опасной для души энергетики получения сомнительного удовлетворения посредством раскрытия возможностей и подсаживаясь на иглу "движения" в этом поле, более похожем на кладбище, в конечном итоге.



Объять необъятное можно единственным способом, воспринимая эту необъятность как собственную личность, отрицая иное, потому что внешнее как действительное под большим вопросом, тогда как внутреннее не может иметь вопросов или ответов, оно просто безусловно есть, и единственное приносящее некоторую дискомфортность это предположительное внешнее, то есть именно его предположение, понимаемое как переживание, или генерируемая внутренним эмоциональная аура несуществующего.



Что доступно пониманию многим, поскольку каждый достаточно часто ощущает на себе влияние пустоты, прикидывающейся действительностью.


«Религиозный психоз как признак неполноценности»

Сюзанна Браунинг

Определяя личность как напыление на животном носителе, следует признать констатацию того, что качественное состояние напыления, определённое личностными переживаниями и рефлексивной способностью к безусловному, но не условному, состраданию, абсолютно зависимо от состояния самого носителя как репродуктивного механизма, поскольку стремление быть определено силой способности создавать, подразумевая это буквально, так как тезис о первичности гендерного устремления(так называемого либидо)в формировании любой социальной детерминанты абсолютно неоспорим(то есть стремление мужчины к женщине и аналогично наоборот являет собой базовую платформу любой цивилизации),поэтому попытка жить теоретическим будущим(то есть предполагаемым райским или иным бессмертием, ради которого отрицаются многие реальные вещи здесь и сейчас)является не более чем осознанная или неосознанная попытка уйти от человеческих возможностей и обязанностей со всеми конкретными предложениями, от которых отказывается лишь хитрое или одурманенное, но в любом случае ущербное существо.



Само предприимчивое устремление обеспечить себе что-либо в счёт пустоты, оформленной в изыск обрядовых услуг, означает или степень психической недоразвитости, или степень трансформируемой в обязательность обрядового исполнения хитрости, когда второе предпочтительно охватывает пользователей(то есть управленческие структуры конфессии), а первое доноров, так называемых адептов-прихожан, также дробящихся на социально-религиозные касты, когда на самом дне лестницы в небо оказываются нищие у церквей, работающие под "крышой" бандитов.

«Время любить и ненавидеть целуя прошлые листы»

Сюзанна Браунинг

ВРЕМЯ КАК НЕСУЩЕСТВУЮЩАЯ СУБСТАНЦИЯ подтверждающая своим аффектом существование всего во всём безначально и бесконечно без всякой возможности что-либо изменить так называемым волевым усилием, поскольку изменяемое или формируемое уже существует неизменно и оформленно.



Размышляя минимально просто, можно эмпирически(!)понять - если фиксированная отметка длительности(конкретное время на часах)наступает несомненно и всегда без всякого исключения(что есть чистейший эмпиризм наблюдения), то это фиксирует наличие этой точки(выраженной чем угодно, в данном случае позицией стрелок часов)в пространстве так же несомненно, как и во времени, поэтому будущее не предположительно(то есть "будет-не будет" как понятие чистый бред), но абсолютно реально и действительно всегда в полностью оформленном материальном виде с точностью до более чем миллиардной доли ангстрема и без дискурсивной вариантности, то есть его не может не быть в готовом изначально виде в той же степени, в какой не может не наступить вторая секунда следующей за первой, а не, например, сразу третья, что конечно же не может быть никак опровергнуто, как и не может быть понято подавляющим числом человеческих умов, но означает простую истину - всё всегда есть, было и будет прямо здесь, в точке отсчёта.



Определяя подобные рассуждения эмпирическим мышлением, но вовсе не априорным, можно просто опереться на несомненный факт того, что сам смысл неизбежности неизбежно утверждает неотвратимость последующего сенсорного сигнала(подразумевается сенсорика тела), когда предыдущие сигналы фиксируются в физиологических накопителях, а последующие ещё не вступили в контакт с точками сенсорного приёма, что никак не может говорить о их несуществовании и что косвенно подразумевает сама идея трансцендентности, которая конечно же не более чем идея и непроверяема эмпирически никак, однако сам факт возможности ощущать и измерять длительность говорит о том что она(длительность) единое статичное целое, нерушимое в своём безначально-бесконечном виде, ощущение чего(посредством сенсорики второй сигнальной системы)и наводит на мысль о трансцендентности как понятии, хотя в действительности невоспринимаемого личностью не существует и существовать не может, так как она(личность)это и есть всё её окружающее, поскольку вне возможности воспринимать это всё, ничего просто не может существовать и не существует.

«Сексуальное переживание группового секса»

Сюзанна Браунинг

Нет особой необходимости постулировать представление как действительную суть той материальной плоскости, от которой отталкивается воображение полноценного человека, поскольку ничего истинного, кроме самого механизма воображения, нет и в принципе быть не может, на что неоднократно указывают(умышленно или нет)ведущие философы всех времён и народов(не люблю ссылки, никогда не ссылаюсь, но в такой форме всё же отмечу), отличаясь друг от друга всего лишь формой подачи своих идей, но никак не абсолютной точностью в ощущениях, которые только и есть действительная истина, в отличие от интеллекта, оперирующего искуственными данными, созданными им же самим.



Никто никогда не сможет материально зафиксировать представление, аналогично тому, как никто никогда не сможет увидеть свой собственный взляд.



Естественно, что архиважная категория не может быть уловима и конкретизирована непосредственно тем продуктом, который она сама и создала. Было бы смешно рассуждать иначе.



Главная и основная помеха соответствия представления воплощению это тело человека, поскольку всё представляемое никаким образом не может учитывать физиологические ощущения, так как память их не фиксирует, исключая рефлексы(перерастающие в фобии или мании), и если кто-то считает иначе, пусть попытается вспомнить и представить физиологическое состояние наслаждения или боли, а потом испытать в реальности.



Таким образом, весь смысл управляемой, а не инстинктивной мотивации существования заключается в минимизации девальвации прямого и чистого наслаждения жизнью, поскольку это самое губительное состояние, так как развращение качеством необратимо.



О чём могут доступно рассказать отставные президенты, но не следует от них ожидать такого откровения.



В ключе всех этих технических нюансов интермодуляции мотивов и воплощений можно ясно понять, что женственность со своими многочисленными атрибутами процессуального манёвра взаимных сексуальных отношений гораздо лучше защищена от подобной девальвации, то есть развращения, поскольку для неё(что достаточно тривиально, но стоит упоминания)сам фактический процесс достаточно вторичен, тогда как кульминационное восхождение первично.



Именно это кульминационное восхождение, максимально изобилующее разнообразием границ и пересечением этих границ, и есть, собственно, главный смысл и мотив быть женственной женщиной, но не функциональной самкой.



Конечно же феминизм не может рассматриваться как нормальность и естественность, потому что женщина физически не может манипулировать теми же объёмами массы, что и мужчина. Однако, учитывая что человечность это полнейшая неестественность, следует признать легитимность существования классов и каст, то есть элиты и низших сортов человеческого материала, поэтому женственность можно определить как элитарность(что вряд ли оспоримо в свете конкретных исторических примеров) в поле элитарности, принимая это поле гетеросексуальным, где мужской материал, убегая от девальвации ощущений, бессмысленно строит окружающий мир, перманентно возводя вавилонские башни, обрушивая их и начиная всё с начала, а материал женственный просто существует в поле энергетики, создаваемой бессмысленной мужественностью, которую необходимо постоянно подпитывать идеями патриотизма, прагматизма или просто идиотизма, разницы нет никакой, так как вавилонское строительство цивилизации в базисе своего энергетического обеспечения содержит единственный элемент, генерирующий всё это строительство, и этот элемент - женщина.

«Перформанс экстатического наслаждения»

Сюзанна Браунинг

Осознавая, что отдельные фрагменты несут действительную истину, являясь самодостаточными существительными, можно понять несомненную ложь их объединённого воображением воплощения в нечто, чего в действительности просто не может существовать.



Простота действительности обескураживает, поэтому женщины, как истинные носители человечности, в противоположность звериной энергетики настоящих мужчин, рождённых своей бычьей энергией содержать женский мир истины(то есть условной человечности, поскольку безусловной не существует), всегда очень внимательно подходят к вопросу лжи, к вопросу неестественного воплощения своего образа в рамке эстетически-экстатического посыла, когда обыкновенная животная самка чудесным образом превращается в волшебную фею, благодаря манере поведения и конечно же искусству мимикрии, то есть косметического эпатажа, основанного конечно же на сексуальной доминанте и более ни на чём.



Следует понимать, что порнография открывает тайны этого механизма, убивая ложь эфемерности и предлагая в замену чистую инстинктивность прямого действия, уничтожающего механизм упряжи, которой опутаны все настоящие мужчины как определение, почему и преследуется социальными институтами, оберегающими эфемерность женственности, руководящей созидательным потенциалом мужественности.



Впрочем, во имя чего это делается и каков действительный механизм мотивации этой сложной системной мышеловки осознаётся минимумом, определяемым как отрицательная социальная величина, поэтому настоящий носитель оккультных знаний никогда ничего никому не скажет прямым текстом, потому что эта истина настолько элементарна и проста, что не может быть видна опьянённому социальностью глазу рядового мыслителя, не говоря уже об простых так называемых людях, в действительности являющихся не чем иным как механизмами, управляемыми внедрённой программой самоуничтожения внутреннего знания и создания энергией коммуникатива феерии бесконечной и бессмысленной лжи, смысл явления которой в поле отношений этих самых людей есть не более чем создание псевдо смысла существования, тогда как истинный смысл всегда есть и заложен в так называемом генетическом коде, невыполнение команд которого ведёт к негативному состоянию тела, определяемыми некоторыми социальными институтами как душа.



По этой причине в жизни среднестатистического человека счастья достаточно немного. Достаточно для того, чтобы выполнять команды другого человека, который этими своими командами своё личное счастье успешно реализует, что непостижимо основной социальной массе, поскольку она загипнотизирована пассами словесных конструкций.



Разделяя людей по уровню соотносительности внутреннего сплава гипнотической социальной доминанты и действительной генетической мудрости, можно ясно констатировать, что полноценных, то есть свободных к воплощению себя как это определено импульсом созидания, личностей очень немного, хотя приближённых к этому естественному состоянию вполне достаточно, однако практически все они(за некоторыми исключениями, считающихся ненормальными, что соответствует действительности) не вполне устойчивы психически, поскольку ощущая своё отличие, не могут принять ту истину, что они креатив полноценности, но вовсе не наоборот.

«Дух как сочинение недоумков»

Сюзанна Браунинг

Понимание того, что есть лишь то что есть и более ничего нет и быть не может приходит не сразу, или не приходит никогда.



Основные положения любой веры основаны на предположении невозможности общей человеческой массы каким-либо образом проверить, есть ли что-то за словом или там не более как манёвр отъёма ценностей, то есть средств к существованию и обеспечению качества этого существования.



Вера в литературу конечно же основана на рефлексе, выработанным в первые годы жизни и запрограммировавшем зомбированное состояние психики и разума личности, причём это касается всех аспектов виртуальных отношений(подразумевая под этим общение на тему пустоты, то есть иных миров, загробной жизни, марсианских городов, чёрных дыр, предельности скорости света, существования антиматерии, Большого взрыва, снежного человека, левитации, антигравитации и пр.), но не только лишь идеи бога.



Как пример можно привести теоретическую астрофизику и теоретическую физику квантовую, когда взрослые люди играют вроде бы в пустые игры(бессмысленный адронный коллайдер), однако в действительности зарабатывают деньги на этой пустоте, когда другие люди отдают на это баловство свои личные средства, то есть доверительно делятся, рефлексируя кодированным сознанием, загрузившим в себя коды, заложенные в сказочной литературе юношества.



Духовность, как нечто неосязаемое, настолько же духовна, насколько нарисованная тушеная курица питательна и калорийна.



Однако именно этот существенный нюанс отличия истинного от ложного нельзя найти ни в какой религиозной, мистической или оккультной школе, поскольку истинная духовность, то есть чистый дух как он есть по определению, это конкретный живой человек с чистыми и ясными человеческими и сострадательными помыслами взаимопонимания, именующийся в некоторых вариантах фиксации мысли пассионарной личностью или попросту дураком не от мира сего, тогда как в действительности это и есть чистейший божественный материал, включая терминологию теизма, а также истинный Дух, Брахман, Нагваль, Абсолют, используя часть синонимов мистицизма и оккультизма.



Таким образом, Дух и Материя, так тщательно разыскиваемые для фиксации философией и искажённым естествознанием, это вполне конкретные, живые люди, то есть породы людей, когда одна порода(в совершенно минимальном соотношении к общей массе) представляет собой Дух, а другая(в совершенно максимальном соотношении к общей массе) это Материя.

«Магнетизм сексуального акта»

Сюзанна Браунинг

Определяет достаточность или недостаточность жизнеспособности конкретного представителя породы, когда неперспективная ветвь теряет силу проникновения(в будущее)и неспособна генерировать импульсы желания, определяемые как божественные эманации, питающие механизм восстановления тела и преодоления смыслового барьера.

«Сексуальность совершенства»

Сюзанна Браунинг

Сложно осознать сущность чего-либо, не пропуская его сквозь личностную призму опыта, точнее говоря это практически невозможно, потому что эмпирика в действительности есть единственное настоящее, которому можно верить исходя исключительно из практики чувственности суперпозиции, но никак не рефлексии второй сигнальной системы, которая при всей ценности базиса своего потенциала модулей детерминирования самой суперпозиции(то есть изначальное вообразительное лежит в последующем воплощённом)всегда есть не более как потенциальное(существующее, но не пропущенное сквозь эмпирический фильтр, то есть неполноценное своей неразвращённостью), тогда как воплощённое осознаваемо именно своей сущностью, а поэтому, атакующему трансцендентность и расширяя в максимум личностное поле телу-разуму-духу становится неинтересным и скучным своей понятостью и отсутствием диссонирующей неизвестности, единственным, что может интересовать истинного мастера всего во всём, так как совершенство или есть, или его нет, без всякого распределения по градациям человеческой классификации натурального материального, так как любое материальное человеческое происходит исключительно из магнетического поля притяжения сферы возможного воспринимаемого нематериального и ретранслируемого в материальное силой сексуальности влечения к недешифрованному в развращённую простоту понятности.

«Красная тряпка демиурга»

Сюзанна Браунинг

Только волнительность желания рисует королевское сословие, которое в действительности без него ничто и никто.


Подразумевается набор классиков, тормозящих индивидуальное развитие, заключающееся в любом случае лишь в утверждении возможности как действительности, что мало кому ясно умом, но достаточно чётко видно полем эго.


Именно эта волнительность желания предвкушает алые паруса, которые всегда не более чем выкрашенные тряпки для обольщения, однако для того, кто видит не тряпки есть истинный пусть стать носителем знания как что где и для чего, которое никогда не приносит пользы, о чём наивно думают предвкусители магии, потому что знания это бессилие, рисующее силу истекающую пустотой.


Истинная сила в незнании и непосредственной любви, что тоже почти невозможно пояснить пишущим и читающим, так как процесс чтения это заказное убийство, заказчик которого прочёл всё, а вот забыть не может, поэтому одно что ему осталось это причастить к своему состоянию чистоту возможности, накинув ей на голову грязную тряпку алых парусов, напевая псалмы шизофреничного Моисея и рассматривая кусты чаппареля, в надежде услышать их разговор, когда они будут гореть.

«Божественность экстаза идиотизма»

Сюзанна Браунинг

Осознавая, что предельность это дамоклов меч, занесённый над самим смыслом существования, не стоит спешить к этой горизонтной линии.



Впрочем, никто полностью не понимает действительности губительной силы познания, которая шагреневой кожей удавки неумолимо сжимает возможности непосредственного восприятия, включая цепь опосредования и нанизывая на эти бусы всё больше и больше необходимости, совершенно не нужной изначально, в просветлённом состоянии чистой духовной животности.



Мало кто понимает смысл этой сути, но кто понимает, тот невидим в спектре золотых павлиньих хвостов рафинированного эрзац-счастья.



Непостижимость неотвратимости необратимого преобразования чистоты и непосредственности в мутную жижу девальвированной грязи постижима на конечном участке баллистического полёта, когда сам вброс инициирован желанием сверхпроводимости, понимая под этим максиму социальности как наркотической зависимости, дающий тот смысл, который теряется на излёте всегда и без всякого исключения.



Чему есть масса исторических примеров.



Любая политическая деятельность заканчивается крахом.



Неудивительно, что идея конца света возникла где-то в районе пребывания Адама и Евы.



Любое интеллектуальное усилие и сверхнапряжение заканчивается крахом.



Любой прогресс имеет такие негативные побочные явления, что не может не закончиться крахом.



Вы представляете, они счастливы, хотя у них совершенно ничего нет... Это слова "суперзвезды" кинематографа по поводу тибетского монастыря и его обитателей.



Но этой "звезде" ещё предстоит, и очень скоро, увидеть свой последний горизонт.



Гёте однажды скзал: мой сын был настолько умён, что родившись, прожил несколько часов и ему этого хватило, чтобы благополучно удалиться.



Не все столь проницательны, но это ничего не меняет.



Психиатрами планеты давно констатировано, что вера в бога это классический психоз, то есть частичное сумасшествие.



Варочем, в среде психиатров самый высокий процент больных именно психическими заболеваниями, хоть они и не верят в бога.



В бога поверить нельзя нормальному человеку, потому что его(бога)просто не может быть и конечно же нет.



Есть любовь.



Подразумевается биофильное счастье, в противоположность некрофилии вероисповедания, когда сама идея веры в действительности является идеей смерти при жизни.



Чему также тьма примеров во всех временах и народах.



Не верить, не думать, не развиваться... Что же тогда делать...



Мог бы кто-то спросить.



Я бы сказала, что нужно делать, но думаю - стоит ли.



Подумала.



Стоит.



Необходимо осознать командный сигнал из глубины генома и уловить свою функциональность как предназначение, пусть даже это будет выглядеть как нечто не совсем нормальное для других ненормальных(в контексте тезиса о нормальности как нивелировании)и двигаться командным путём дорожной карты этого сигнала, что, вне всякого сомнения, делают все действительно счастливые люди.

«Свингер-клуб пожизненной установки на смерть»

Сюзанна Браунинг

Любое доказательство наличия действительности, но не эфемерности, построено, прежде всего, на постулатах, вытекающих из непоколебимой базы аксиом, которые не могут быть опровергнуты никаким образом, так как предположительно имеют чистое эмпирическое подтверждение своей убедительности.


То есть мерилом этой эмпирики выступает здравый смысл рассудка, основанный на опыте переживания подобных и дискурсивных моментов, которые невозможно опровергнуть никакими ухищрениями словоблудия.


Однако стоит ввести хотя бы одну лжеаксиому, как всё построение превращается в подобие вавилонской или пизанской башен, причём констатация этой лживости обыкновенным умом практически происходит лишь в момент обрушения(иллюзий, например), так как постулаты построенные на лжеаксиомах имеют свойство сверхубедительности, подобно драматическим сценам в театре кинематографа, где лжецы зачастую разыгрывают зрелища, никогда не могущие иметь место в действительной жизни, но, тем не менее, вызывают своей ложью самые яркие эмоции «обыкновенных людей», не включающих в голове знание, что это просто кривляние артистов, подгоняемых режиссёром, и что после «удушения, Отелло и Дездемона пойдут в кассу получать деньги, а Ромео и Джульетта, возможно, разойдутся – один в гей клуб, а другая в свингер бар».



Человеческое существование основано на двух базовых аксиомах – это рождение и смерть.



Как раз именно эти моменты являются таковыми, в существование которых приходится верить на слово окружающего представления, поскольку ни о рождении, ни о смерти никакая личность не может знать ничего, кроме различных описаний(подобных графоманским пассажам на литературных сайтах и библейских, медицинских, психологических, физиологическо-академических/числа не счесть/, предположений/включая доказательства «ромео и джульетты»/, то есть игры обыкновенного воображения), потому что рождения никто не помнит, а смерть никто не пробовал.


Иллюзия же или нет человеческие «доказательства» наличия в природе и смерти и рождения не имеет никакого отношения к наблюдателю, что редко кому приходит в голову(надеюсь эту мысль кто-то поймёт).


p.s.


Хотела бы добавить, что вопросы пола в данном контексте(неведомости существования рождения и смерти) полностью социальны(не функционально-закономерны как у животных наблюдаемого(!) мира) и достаточно предположительны, когда главное отличие мужчины и женщины(не половые признаки) это неспособность первых мыслить «действительно»(включая тотальную установку на роль быка мачо, блокирующую разум достаточной степенью ограничения), и самодостаточность вторых, при условии существования комфортных условий(которые обеспечивают эти самые мачо, для чего и существуют, исключая исключения), поскольку человек, в отличие от животного, ориентирован на прогрессирующий комфорт(в этом главное различие животных и людей), который мотивирует создание всей инфраструктуры планетарного масштаба(подразумевается комфортная доставка тела, его питание, или его сексуально-информационное удовлетворение), включая и космические исследования и микроскопическое копание в несуществующих элементарных частицах.

«Демонизм чувственной интерсексуальности»

Сюзанна Браунинг

Сложившееся мнение никогда не претендует на пробу пера, потому что всегда боится этого.


Сам страх, однако, демонизирует точку ощущения, которая в действительности(вне страха)ничего собой не представляет.


Это определено нюансами второй сигнальной системы, и только благодаря ей есть и бог, и гомосексуализм и бисексуальность, включая инстинкт власти.


Просветление конечно же возможно, но оно никому, по большому счёту, не нужно, так как затемнение даёт подсветку второй сигнальной системе, которая рисует необходимое в необходимых пропорциях.


Это в случае адекватности носителя системы в отношении самого себя как в эмпирическом ключе так и в духовно априорном.


Вне адекватного осознания(то есть любовного влечения)всё рассматриваемое с подачи ВСС может интерпретироваться как угодно, в том числе и как сатанинские изыски и как демонические посылы, и вообще в любой вариации, потому что без адекватности восприятия собственной рефлексии картинка наполняется абсолютным бредом.


Отсюда и алкоголизм, и наркомания и суицид, и фанатичное богопреклонение.


Отсюда же(кстати)и некоторые гениальные и не совсем литературные произведения(законченный литературный труд - покойник), так как писатель в любом случае слегка не в себе, в противном случае он ненастоящий.

«Бессмертие синтетического счастья»

Сюзанна Браунинг

Сам принцип человеческой органики, включающей в своё понятие физиологию, трансформируемую в духовность(что не подлежит понимаю традиционным мышлением), подразумевает смысл сущего в генерации последующего ценой "уничтожения" текущего, оставляя его в виде "окаменевших останков динозавров", транслируемых как историческое и, порой, академическое, но, конечно же, уже неспособное служить катализатором гормона счастья, который только и есть истинный бог, мессия и сингулярное состояние, выталкивающее бессмертную монаду саморазмножения далее, поскольку есть только менее, но никак не "ничто", так как бессмертие возможно лишь вне рождения.



Поэтому тело это всё и без качественного его нет качественного мира.

«Сексуальный регистр септаккорда»

Сюзанна Браунинг

Септима не умещается в рамки традиционной формации интервалов, поскольку имеет как минимум три воплощения - малая, уменьшённая и большая, таким образом совмещая в себе тройственность нежности, прагматизма и романтичности, что определяет этот объединённый интервал как союз трёх, использующих своих собственных вассалов(в виде обращений и не только) при построении контрапункта, выражающего своим диссонансом страсть всего во всём, что достаточно нетрадиционно и доступно очень далеко немногим.

«Мария Магдалина жена Иисуса»

Сюзанна Браунинг

Сама идея мессии несёт в своём посыле признаки явной неполноценности и неуверенности её носителя как представителя вида.


Что неудивительно, поскольку практически все без исключения пророки нового времени имеют некоторые физиологическо-психические отклонения от чистоты своей расы, то есть, говоря прямо, несут признаки дегенерации той или иной степени.



Нет оснований предполагать, что «духовидцы» других времён имели особое отличие от своих современных аналогов, однако есть уточняющий нюанс – современным предсказателям будущего, как и различным представителям оккультизма, астрологии, теоретической (астро, нейро, квантовой и пр. аналог.)физики гораздо трудней ввести в веру своего сочинения окружающих потенциальных неофитов, чем это было возможно на заре истории по причине тотальной неграмотности, малого населения планеты(человек разумный к человеку фантомному имеет соотношение минимум 1 к 10 000, в зависимости от цивилизации), непрестижности умственного труда и множества иных причин, одной из которых можно назвать параноидальный страх перед темнотой.



Разделяя всех людей без исключения как носителей биофильной или некрофильной ориентации, включая в отдельный список аморфных фантомных носителей пустоты, можно выявить тенденцию к проявлению некрофилии именно в ориентации на монотеистическое мировоззрение, когда теоретическая жертвенность и ориентация на мученичество приносят творческие плоды в виде фанатичной веры в бога, затмевающей здравый рассудок по одной основной причине – он закован в некрофильное ориентирование, которое не позволяет видеть солнечную радугу бытия, но лишь серый, угрюмый фон коллективного принудительного сознательного.



Следует отметить, что некрофилы имеют способность именно серый, угрюмый фон проецировать последователям как нечто действительное и самоценное, и это легко объяснимо обыкновенной человеческой внушаемостью среднестатистической социальной единицы.



Как подтверждение этого тезиса можно привести пример массового обоготворения Адольфа Гитлера и Иосифа Сталина, что было естественным, когда присутствовал конструктивный мажор(в Германии) или резкое изменение структуры социальных отношений(в России).



Некрофилия( во всех случаях подразумевается психическая установка личности)имеет очень большой потенциал для внушения носителю достаточного количества ограничений бытового, социального, когнитивного, психологического и психического порядка, так как основана на чистой квинтэссенции животного страха и ксенофобии, когда каждый шаг регламентируется внутренним некрофильным компасом ориентиром, не позволяющим, собственно, нормально и счастливо жить, потому как живёт как раз именно она за счёт своего носителя.



Что, конечно же, практически ни кем не осознаётся, разве что верхушкой Ватикана, Синода и аналогичных им конфессиональных надстроек социальных айсбергов некрофильных великомучеников.



Биофильное же восприятие картины мира полностью противоположно своему контрагенту антиподу, когда чистота рассудка соответствует духовной чистоте чувственности, что в полном формате свободного воплощения наблюдалось в эллинской культуре, когда и однополая любовь, и вынужденное самоубийство, и отсутствие страха смерти в бою(единственный выживший из трёхсот спартанцев всю оставшуюся жизнь доказывал смертельными боями с персами свою состоятельность)и многое иное естественное человеческое считалось нормальными гранями нормальной человеческой жизни, не подчинённой никакому конкретному богу, что подразумевало божественность самого человека.



Биофильное восприятие жизни допускает всё что угодно, но без фанатизма и с улыбкой уверенного контроля над любой ситуацией, будь то оккультные сеансы различных духовных эзотерических школ или групповой секс на элитной вечеринке.



Биофильный порядок эллинской культуры сменился перманентной некрофилией с подачи иудейских песнопений, вынудивших-таки явиться некоего мессию, и сказка та плывёт по волнам человеческой памяти тысячелетиями, затмив собой подвиги египетских царей и прочие чудеса свободной эры до нулевого года.



Иудейская история времён начала нашей эры смутна своей неясностью и отсутствием любви к жизни, где всё замешано на человеческой крови и страданиях, развивая будущий средневековый тезис «господь терпел и нам велел».



Все мажорные моменты этой постоянно редактируемой истории, включая Марию Магдалину, её свадьбу с Иисусом, клан Меровингов, основанный их детьми и пр., объявлены апокрифами во имя благословенной некрофилии, торжествующе несущей своё естество багровых тонов по планете.



Атеизм русскоязычного ареала загоняется в положение церкви времён Сталина.


Неприятие религиозного начала, как и неприятие атеизма, взаимны, но равноправны.


Однако, церковная философия, теология, теософия и т.д. имеют полное праву нести свою партитуру по кварталам и контентам, несмотря на то, что атеисту, возможно, этим наносится духовная травма, но атеистическим взглядам, в особенности ярко выраженным биофильным их формам(сексуальные изыски, духовный поиск себя в другом, любовь к жизни и пр.) уже не всегда светит зелёный свет для центростремительного движения самовыражения, что говорит о некотором преобладании некро над био, хотя в силу всего лишь административного ресурса конъюнктуры момента, не более того.

«Нетрадиционная ориентация»

Сюзанна Браунинг

Счастье проистекает из рефлексии перманентного состояния изменёного момента восприятия, всегда оставляя использованные мгновения впечатанными в прошлое и невозможные к повторению чувственного энергетического в любом случае, кроме как унылого ренессанса, который всегда не более как насмешка и недостаточность.



Конечность вариантов удручает, но конечно же лишь горячий и мощный разум, всегда сопутствующий столь же сильной чувственности, видит эту конечность достаточно быстро.



Нетрадиционное восприятие картин мира множит способность нейтрализовать девальвацию чувственности, заменяя картины естества действительными картинами внутреннего мира, который только и есть истинный, но что понимаемо многими лишь на склоне лет, а большинством не понимаемо вообще.



Естественность закрывает горизонты, но для понимания этого нужно происхождение, горячее сердце и регулятор ума, в противном случае(как, собственно говоря, обычно и происходит)животное человек так и умирает подержанным, использованным животным.

«Сакральность сумасшествия»

Сюзанна Браунинг

Традиция как понятие своим истоком имеет захват дюжинности подачи аффекта харизматичности, когда сам аффект почти всегда не имеет никакого отношения к реальному эффекту сути предмета, но имеет конкретную цель - вывести в социальный центр внимания источник квазисути(поскольку почти всегда в этой подаче самой сути нет и быть не может)с последующими материальными преимуществами обретённого таким методом социального положения.



То есть, говоря скромно, традициям нужно верить осторожно.



С другой стороны, истина(искомая каждой личностью в любом случае, но почти всегда внесознательно)обозначает не более как состояние счастья(отсюда известное выражение про вино), которое некоторые люди испытывают постоянно и без всякого воздействия возбуждающе-успокаивающих веществ, однако именно эта нетрадиционность состояния всегда ставит их в центр прицела некоторых особей, а именно - описанных выше(и подающих и принимающих).



Самодостаточность помешательства в особом понимании этого слова убивает дюжинность и харизматичность, пытающихся купить эту самодостаточность, что в принципе невозможно и всегда заканчивается "красным шарфом в ванной" или примерно так.



Поэтому нетрадиционность по своей сути божественна и несёт в мир счастье.

«Кровь Исиды»

Сюзанна Браунинг

Исходящий мотив нисходит воплощением телесного совокупления с любовью окружающего, чему всегда существенно мешает очередь желающих, поскольку недостаток порождает избыток и только таким образом можно создать то, чего никогда не было.


Поэтому духовное условно отделяется от телесного, в действительности являясь его продолжением во вне из ниоткуда, потому что никто никогда не сможет познать, что же это такое не во вне.


Вообще-то считается что это душа, или нечто аналогичное описанию подобного, хотя, понимая условность самого письма, можно осознать, что оно с определённого момента, то есть с некой критической информативной массы, начинает само генерировать своё содержание, к которому автор не имеет никакого отношения, что вне всякого сомнения заметили многие пишущие интроверты, почти всегда предпочитая думать, что это некое вдохновение или что-то в этом роде.


В действительности это цепная реакция символического ряда, объединённого единым полем воплощения, то есть рефлексивным сознанием писателя, который наивно рассчитывает написать что-либо авторское, в действительности лишь выступая в роли медиатора-посредника, когда апокалиптическое превышение состава модулей сознания приводит к цепной реакции взаимодействия символов, цепляющихся друг за друга в давно известной последовательности, так как всё написано ещё до первой исторической, так называемой авторской, публикации.


Всё есть и всегда было, и конечно же всегда будет совсем не в метафорическом смысле, а в исключительно физическом, поэтому сама идея копирайта это идея или идиота, или хитрого лжеца, норовящего украсть эфемерность с условием переработки её в продукт физиологического пользования, что смешно до слёз.


Эфемерность это единственная нерушимая и неуничтожаемая ничем действительность, потому что лишь она мотивирует всё то, что признано истинно утилитарным и необходимо убедительным, однако до определённого момента, когда становится совершенно ясно, что именно эфемерность это непоколебимая базовая сущность, невыводимая и неуничтожаемая никакими средствами, поскольку сразу же после её исчезновения исчезает и человечность, оставляя несчастное разговаривающее животное наедине с надгробием.


Безусловность неизбежности самого надгробия, вернее того, что оно олицетворяет, также почему-то никем не подвергается сомнению, хотя никаким личным опытом исключительно никто в этом ключе не обладает, полагаясь на так называемые традиции, когда мысль одного дурака транслируется из поколения в поколение, генерируя целый исторический эшелон недоумия, наподобие монотеистический религии или канонических методов размножения.


Единственное, что можно видеть ясно и вне коллизий внедрённого воспитанием умопомешательства, это абсолютная самоценность физиологии тела, в любом случае выступающей генератором бессмертия, когда сама божественная любовь это есть тело, а также всё остальное им воспринимаемое и безусловно иллюзорное, включая эпитафию точных наук и всего современного познания, кластеры-пиксели которого никогда не в состоянии уловить текущий момент, который только и есть в действительности, и пребывая в дыму умопомрачения постоянного контакта с модулями сознания, совершенно не в состоянии видеть то, что есть, в обмен на условное видение того, чего нет.


Однако то, что есть, всегда будет видно, но часто в момент невозможности прямого действия, а оно это единственное, что есть как настоящее, но не иллюзорное, не путать с эфемерным.


Поэтому женственность, как истинная самость, несёт истинность, то есть сексуальность как потенциальность, где сексуальное в действительности обладает возможностями всего физического, а не физиологического, поскольку любовь это понятие абсолютно математическое, понимая математику как искусство возможного потенциального, но не предположительного, так как поле сведения всего до степени единения как оно есть и как задумано быть это сексуальный акт и его продолжение как изменённое состояние, но не состояние неизменности.

© Copyright: Сюзанна Браунинг, 2012


Загрузка...