Крылатые защитники Севера

Иноземцев Иван Григорьевич

Крылатые защитники Севера

Аннотация издательства: Брошюра представляет собой военно-исторический очерк о славных боевых делах авиаторов Заполярья и Карелин в годы Великой Отечественной войны. За мужество и отвагу, за высокое боевое мастерство и победы, одержанные в воздухе, более 30 летчиков и штурманов Карельского фронта были удостоены звания Героя Советского Союза. Высоких правительственных наград удостоились и многие авиаторы-североморцы. Очерк написан на основе архивных документов, иллюстрирован портретами героев. Рассчитан на массового читателя.

Содержание

По тревоге

Враг остановлен

Боевая мощь растет

Над Кировской железной дорогой

Освобождение советской Карелии

Победа в Заполярье

По тревоге

К лету 1941 г. полыхавшая в Европе вторая мировая война вплотную подошла к границам СССР. За несколько недель до начала Великой Отечественной войны в воздушное пространство Советского Союза неоднократно вторгались самолеты германских ВВС. Особенно участились случаи нарушения воздушной границы в последний предвоенный месяц. 17 июня в Заполярье над полуостровами Средний и Рыбачий пролетел разведывательный двухмоторный самолет с черными крестами. С этого дня немецкие самолеты, взлетая с аэродромов Северной Норвегии и Финляндии, ежедневно появлялись над Кольским полуостровом и Карелией, проходили на небольшой высоте над базами, портами и другими важными объектами. Интенсивная воздушная разведка советских приграничных районов свидетельствовала о том, что враг готовится к нападению. Угроза войны становилась все более очевидной.

В ночь на 22 июня 1941 г. Военный совет Ленинградского военного округа получил телеграмму Наркома обороны СССР Маршала Советского Союза С. К. Тимошенко и начальника Генерального штаба генерала армии Г. К. Жукова с предупреждением о возможном нападении немецко-фашистских войск на нашу страну. Нарком требовал привести войска в полную боевую готовность и не поддаваться на провокации, могущие вызвать крупные осложнения. Военно-Воздушным Силам приказывалось перед рассветом 22 июня рассредоточить по полевым аэродромам всю авиацию, в том числе войсковую, тщательно ее замаскировать.

Командующий ВВС Ленинградского военного округа генерал-майор авиации А. А. Новиков, вызванный ночью в штаб округа, приказал командирам авиационных соединений и частей объявить боевую тревогу и подготовиться к военным действиям.

В авиационных гарнизонах и лагерях завыли сирены. Все пришло в движение. Летчики и техники поспешили на аэродромы. В истребительных авиаполках на дежурство выделили по одной эскадрилье, в бомбардировочных готовили бомбы для нанесения удара по врагу. Через один-два часа командиры авиаполков и дивизий доложили о готовности к боевому вылету.

Немногие знали, чем вызвана тревога. Хотелось думать, что это обычное учение, каких летом 1941 г. было немало. Но общая международная обстановка невольно наводила на мысль о войне. "Неужели началось?" - думал каждый. А война уже шла.

На рассвете 22 июня 1941 г. многомиллионная армия фашистской Германии напала на Советский Союз. Наши сухопутные войска, многие аэродромы, железнодорожные узлы, военно-морские базы и города подверглись удару огромной силы. Более тысячи вражеских самолетов сбросили бомбы на приграничные аэродромы Прибалтийского, Западного, Киевского и Одесского военных округов, уничтожив на них 800 самолетов.

На Севере противник также пытался нанести бомбовые удары. Рано утром 22 июня вражеские бомбардировщики сбросили смертоносный груз в районе поселков Ура-Губа и Кола. В Мурманске прозвучал сигнал первой воздушной тревоги.

Советские летчики самоотверженно вступили в борьбу с сильным и коварным врагом.

В соответствии с планом "Барбаросса" на Крайнем Севере была сосредоточена вражеская армия "Норвегия" в составе шести дивизий, в том числе двух финских, общей численностью около 150 тыс. человек. Эти войска должны были наступать отдельными группировками в трех направлениях: по побережью Баренцева моря из района Петсамо на Мурманск и Полярный; от Кемиярви на Кандалакшу и из района Суомуссалми, Куусамо через Ухту и Кестеньгу на Лоухи.

В юго-восточной части Финляндии дислоцировались две финские армии, включавшие 15 пехотных дивизий (из них одна немецкая) и 3 бригады. Финские армии должны были наступать на Карельском перешейке, а также на петрозаводском и медвежьегорском направлениях, содействуя немецкой группе армий "Север" в захвате Ленинграда.

Одновременно с наступлением на суше предусматривались широкие морские операции в Баренцевом море с целью уничтожения кораблей и баз Северного флота, оказания поддержки сухопутным войскам, блокады морского побережья и контроля над морскими коммуникациями.

Действия неприятельских войск на Севере поддерживали 5-й воздушный флот Германии и военно-воздушные силы Финляндии. 5-й воздушный флот включал в себя три авиационных командования ("Норд-Ост", "Норд-Вест" и "Лофотен") и насчитывал 400 самолетов. ВВС Финляндии к началу войны состояли из смешанных: авиаполков. Всего в финских ВВС было 500 самолетов.

На вооружении 5-го воздушного флота имелись бомбардировщики Ю-88, Ю-87, Хе-111, истребители Ме-109, Ме-110 и различные типы разведывательных и транспортных самолетов. Боевые машины Германии отличались высокими тактико-техническими данными. В финских ВВС были самолеты различных иностранных марок, которые, за исключением немецких "юнкерсов" и "мессершмиттов", уступали советским машинам соответствующих классов.

Летные кадры противника уже имели боевой опыт. Многие фашистские пилоты участвовали в разбойничьих налетах на города Испании, Польши, Франции, Англии и других государств Западной Европы. Немецкие летчики специально готовились для действий в условиях Заполярья.

5-й воздушный флот должен был уничтожить советскую авиацию на аэродромах Кольского полуострова, обеспечить поддержку сухопутных войск на поле боя, разрушить мурманский порт, нарушить морские сообщения в Баренцевом море, топить корабли и производить минирование, вести разведку на суше и на море. Основные силы нацеливались на мурманское и Кандалакшское направления. Перед финской авиацией ставилась задача во взаимодействии с ВВС фашистской Германии поддерживать войска в наступлении, нарушать работу Кировской железной дороги и бороться за господство в воздухе.

В Заполярье и Карелии врагу противостояли 14-я и 7-я армии, входившие в состав Ленинградского военного округа, и Северный флот. 14-я армия прикрывала мурманское и Кандалакшское направления, 7-я армия центрально-озерное (петрозаводское) направление.

14-ю армию с воздуха обеспечивала 1-я смешанная авиадивизия в составе 137-го скоростного бомбардировочного, 145-го и 147-го истребительных авиаполков. В дивизии было 125 исправных самолетов, из них 28 бомбардировщиков СБ и 97 истребителей И-16, И-15, И-153. 7-ю армию поддерживала 55-я смешанная авиадивизия, в которой был лишь один 72-й скоростной бомбардировочный авиаполк, имевший 34 исправных бомбардировщика СБ. На Северном флоте было два авиационных полка и отдельная эскадрилья, имевшие 114 самолетов, в том числе 11 бомбардировщиков, 49 истребителей и 54 гидросамолета.

Таким образом, в Заполярье и Карелии мы могли противопоставить врагу всего 273 самолета. Бомбардировщики СБ уже не отвечали своему назначению скоростных, устарели и истребители, имевшие меньшую скорость и скороподъемность по сравнению с "мессершмитта-ми". Самолеты были вооружены пулеметами.

По мощности огня они уступали немецким. Радио и фотооборудование только внедрялись. Более совершенная материальная часть стала поступать на Север уже в ходе войны.

Летный состав нашей авиации примерно наполовину состоял из молодых летчиков. Они еще только отрабатывали технику пилотирования в простых метеоусловиях и полеты в составе звена. Но летчики, прослужившие в авиации не менее двух лет, достаточно хорошо освоили самолеты, стоявшие на вооружении ВВС 14-й и 7-й армий. Многие из них имели боевой опыт. Немало экипажей бомбардировочной авиации летали ночью и в сложных условиях погоды. 137-й скоростной бомбардировочный авиаполк еще до войны был определен как ночной.

Города и объекты советского Севера с воздуха прикрывались также войсками противовоздушной обороны. В феврале 1941 г. была создана Северная зона ПВО. В ее состав входили Мурманский, Архангельский, Петрозаводский и Свирский бригадные районы ПВО, а также Ленинградский корпусной, Выборгский и Луж-ский бригадные районы ПВО.

Большая работа в 1941 г. проводилась по реорганизации авиационного тыла. Вместо тыловых частей, входивших в состав авиационных соединений и менявших свою дислокацию при перебазировании авиационных дивизий и полков, создавались районы авиационного базирования (РАБ). В состав РАБ входили авиационные базы из расчета одна на авиадивизию и батальоны аэродромного обслуживания (БАО) из расчета один на авиаполк. Эта работа не была закончена к началу Великой Отечественной войны и завершилась уже в ходе боев. В июне 1941 г. сформировались 2-й и 3-й РАБ с подчинением соответственно ВВС 14-й и 7-й армий. В предвоенное лето на территории Кольского полуострова и в Карелии развернулось строительство и реконструкция аэродромов, так как существовавшая аэродромная сеть не обеспечивала базирование и маневрирование авиационных частей и соединений в боевых условиях. Работы велись не только на строящихся аэродромах, но и на реконструируемых. Это привело к скученности авиации, затруднило проведение летно-боевой подготовки авиачастей. К началу войны на территории Карелии и Мурманской области было несколько аэродромов, из них на некоторых строительство не было закончено. Уже в ходе военных действий завершилось начатое строительство аэродромов, а также вводились в строй новые.

Большое внимание в авиационных частях и соединениях уделялось партийно-политической работе. Эта работа, проводимая командирами и политработниками, партийными и комсомольскими организациями, была направлена на повышение боеготовности авиационных частей и соединений, идейно-политического уровня авиаторов, на укрепление воинской дисциплины, качественное освоение новых самолетов, воспитание у личного состава чувства патриотизма и преданности социалистической Родине.

Как только стало известно о вероломном нападении фашистской Германии на Советский Союз, в авиационных полках прошли митинги и собрания. Авиаторы давали клятву Коммунистической партии, советскому народу отдать все силы на защиту Родины от гитлеровских захватчиков. В резолюции митинга личного состава 72-го скоростного бомбардировочного авиаполка говорилось: "В годину серьезной опасности, нависшей над нашей Родиной, мы, как никогда, еще теснее сплотимся вокруг нашей партии и ее ленинского ЦК и клянемся перед всем советским народом, что будем самоотверженно драться за каждую пядь советской земли до последней капли крови, до последнего вздоха". С первых же дней войны немецко-фашистская и финская авиация получила на Севере достойный отпор. 24 июня командир эскадрильи 72-го смешанного авиаполка ВВС Северного флота старший лейтенант Б. Ф. Сафонов обнаружил немецкий бомбардировщик Хе-111, который шел курсом на Полярный. "Только не дать фашисту уйти", думал Борис Феоктистович, разворачиваясь в атаку. Вражеский пилот прилагал все усилия, чтобы помешать прицельному огню советского истребителя. Но ни маневр, ни скорость ему не помогли. Сафонов отрезал "хейнкелю" путь к бегству, затем зашел в хвост и меткой пулеметной очередью поджег самолет.

Бомбардировщик, оставляя за собой полосу дыма, врезался в море в районе бухты Зеленцы. Это был первый вражеский самолет, уничтоженный в Заполярье. С него начался длинный список побед Бориса Феоктистовича Сафонова, ставшего впоследствии дважды Героем Советского Союза.

В этот день по одному неприятельскому самолету сбили 3-я батарея 33-го отдельного зенитного артиллерийского дивизиона, оборонявшего район Мурманска, и 581-я батарея ПВО Северного флота.

Ставка Главного Командования 24 июня информировала военные советы Северного фронта, Краснознаменного Балтийского и Северного флотов о том, что на территории Финляндии сосредоточиваются войска и авиация для нанесения удара по Ленинграду и захвата Мурманска и Кандалакши. Хотя Финляндия еще официально не вступила в войну против Советского Союза, с ее аэродромов уже взлетали самолеты для бомбардировки Ленинграда, Кронштадта и городов Карело-Финской ССР.

Чтобы ослабить северную авиационную группировку противника, советское командование решило нанести по аэродромам базирования 5-го немецкого воздушного флота и финских ВВС мощные бомбовые удары. К операции, рассчитанной на шесть суток, с 25 по 30 июня, привлекались ВВС Северного фронта, Северного и Краснознаменного Балтийского флотов.

Немецкая и финская авиация базировалась далеко от наших аэродромов, поэтому советские бомбардировщики действовали без прикрытия истребителей, радиус полета которых не позволял достигнуть цели и вернуться обратно.

27 июня шестерка самолетов СБ 137-го скоростного бомбардировочного авиаполка во главе с капитаном В. В. Котовым бомбила вражеский аэродром. На земле сгорели три самолета противника. Но и один наш бомбардировщик, сбитый зенитным огнем, не вернулся на базу. Быстро подготовившись к повторному вылету, группа капитана Котова снова полетела бомбить этот аэродром. Советским самолетам удалось благополучно прорваться сквозь бешеный огонь вражеских зениток, но на обратном курсе их уже ждали пять "мессершмиттов". Котов повел группу в облака. Однако последний бомбардировщик отстал и был обстрелян фашистскими истребителями. Поврежденный самолет произвел вынужденную посадку на нашей территории.

Еще труднее пришлось экипажам 72-го скоростного бомбардировочного авиаполка, который был один в дивизии, - лишь 27 июня в нее прибыл 155-й истребительный авиаполк, имевший 33 самолета И-16. В первый день операции с боевого задания не вернулось 9 самолетов СБ.

Несмотря на значительные потери в бомбардировщиках, за шесть дней ударам в общей сложности подверглись 39 аэродромов на территории Финляндии и Северной Норвегии. В воздушных боях и на аэродромах было выведено из строя более 130 вражеских самолетов. Противник был вынужден оттянуть свою авиацию на дальние тыловые базы.

Упорно сражались на Севере и летчики-истребители, так как неприятельская авиация с первых же дней войны совершала частые массированные налеты на наши войска и объекты.

Нападения осуществлялись группами от 12 до 30 самолетов.

В светлую северную ночь на 27 июня несколько групп бомбардировщиков Хе-111 и истребителей Ме-110 и Ме-109 пытались нанести удар по нашему аэродрому. Самолеты шли с разных направлений, эшелонируясь по высоте. На их отражение вылетели летчики 147-го истребительного авиаполка и с ходу вступили в воздушный бой. Особенно самоотверженно сражался командир эскадрильи старший лейтенант Л. И. Иванов, личным примером увлекавший товарищей в атаку. В этой неравной схватке он сбил "Мессершмитт-110".

Утром вражеский налет повторился. Первым поднялся в воздух старший лейтенант Л. И. Иванов и связал немецкие самолеты боем, оттянув их от аэродрома. Ему пришлось одному драться против семи "мессершмиттов". Иванов все же сумел поджечь один Ме-109, но и сам погиб в бою. К этому времени в сражение вступили другие советские истребители, которые сорвали попытку врага бомбить аэродром. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 22 июля 1941 г. старшему лейтенанту Леониду Илларионовичу Иванову было посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.

В этот же день, 27 июня, немецко-фашистская авиация пыталась нанести удар по другому нашему аэродрому в районе Мурманска. Для отражения налета поднялись самолеты И-16 145-го истребительного авиаполка. Недалеко от аэродрома советские летчики перехватили группу вражеских самолетов и атаковали их. Завязался упорный воздушный бой. Командир звена лейтенант И. Т. Мисяков, видя, что "Мессершмитт-110" заходит на цель для бомбежки, пошел на таран. Двухмоторный истребитель врага рухнул наземь. Но и советский летчик погиб. Ошеломленные фашисты стали поспешно разворачиваться. Преследуя их, наши летчики сбили еще один вражеский истребитель.

За свой подвиг лейтенант Иван Титович Мисяков посмертно был награжден орденом Ленина.

Летчики Заполярья и Карелии, делая в день по 5-7 боевых вылетов, самоотверженно, порою ценой жизни, отбивали нападения вражеской авиации. Но накал борьбы все нарастал.

На рассвете 29 июня перешел в наступление немецкий горнострелковый корпус "Норвегия". Гитлеровское командование стремилось совершить прорыв и не позднее 4 июля захватить Мурманск. Войска 14-й армии отошли на рубеж по восточному берету реки Западная Лица. Ожесточенные бои здесь продолжались в течение 15 дней. Несмотря на все усилия противника, прорваться к Мурманску ему не удалось.

На Кандалакшском направлении 1 июля перешел в наступление 36-й армейский корпус, составлявший главные силы фашистской армии на Севере. Здесь противник имел задачу захватить Кандалакшу, перерезать Кировскую железную дорогу и тем самым лишить 14-ю армию и Северный флот сообщений с центром страны. В течение сорока дней враг пытался преодолеть оборону 42-го стрелкового корпуса, но советские войска стойко обороняли свои рубежи и не пропустили гитлеровцев.

На другой день начали атаки на ухтинском и кестеньгском направлениях финские войска. Имея более чем тройное превосходство в силах и средствах, они смогли к 9 июля продвинуться от 20 до 40 км, но там были остановлены советскими войсками.

Ожесточенные бои разгорелись также на ребольском направлении, где 14-я пехотная дивизия финнов прорвала оборону наших войск и начала развивать наступление. К середине июля враг был остановлен.

Севернее Ладожского озера финские войска перешли в наступление в ночь на 1 июля, нанося основной удар в стык наших 7-й и 23-й армий в районе Лахденпохья. Противник рассчитывал прорваться к западному побережью Ладожского озера, изолировать армии друг от друга и в дальнейшем уничтожить их по частям. Но его планы были сорваны.

10 июля "Карельская армия" финнов начала наступление против войск 7-й армии на олонецком и петрозаводском направлениях. Она должна была выйти на реку Свирь и соединиться здесь с войсками группы армий "Север", а также перерезать Кировскую железную дорогу. 30 июля наступление финнов было остановлено. В период наступления войск противника его авиация вела борьбу за завоевание господства в воздухе, поддерживала и прикрывала свои войска на поле боя, наносила удары по населенным пунктам и железнодорожным узлам на глубину до 100 км, а в отдельных случаях и до 300 км от линии фронта, вела воздушную разведку. Усилились налеты на Мурманск.

Вначале неприятельская авиация действовала относительно большими группами. Но, получая отпор от советских истребителей и зенитчиков, фашистские пилоты вынуждены были изменить тактику. Они стали летать группами по 5-7 самолетов на больших высотах, маскируясь облачностью, солнцем, применяя противозенитный маневр, и с обязательным прикрытием самолетов-истребителей. Вражеская истребительная авиация стремилась вытеснять наших истребителей с поля боя.

При отсутствии в воздухе советских истребителей немецкие бомбардировщики подолгу находились над полем боя, рассредоточивались на мелкие группы для бомбометания с пикирования. Но как только фашисты замечали приближение советских истребителей, они, не принимая боя, стремились поскорее уйти на свою территорию или скрыться в облаках.

Такой же тактики неприятельская авиация придерживалась и при налетах на населенные пункты, железнодорожные узлы и другие тыловые объекты.

Основные усилия нашей авиации в Заполярье и Карелии в начальный период Великой Отечественной войны, особенно на мурманском и Кандалакшском направлениях, были направлены на отражение налетов авиации противника на наземные войска, аэродромы, города и другие объекты, завоевание господства в воздухе. Не менее важной задачей являлась поддержка наземных войск. До середины августа 1941 г. 57 процентов боевых самолето-вылетов приходилось на удары по аэродромам врага, прикрытие войск на поле боя и перехват вражеской авиации, а 43 процента - на поддержку наземных войск.

Налеты советской авиации на вражеские аэродромы и другие объекты, расположенные вблизи линии фронта, осуществлялись группами по 3-12 самолетов в сопровождении истребителей. Удары по глубинным целям наносили малые группы бомбардировщиков по 3-5 самолетов без сопровождения истребителей, радиус действия которых был недостаточно велик. По войскам противника на поле боя и в ближнем его тылу удары наносили и истребители.

Бомбардировщики, летавшие бомбить объекты противника без прикрытия истребителей, часто подвергались атакам "мессершмиттов". Не все наши самолеты возвращались из полета, а у вернувшихся оказывалось по многу пулевых и осколочных пробоин. Авиационные техники быстро ремонтировали машины, и летчики снова вылетали навстречу смертельной опасности.

Командир звена 137-го скоростного бомбардировочного авиаполка старший лейтенант С. А. Макшанов за первую неделю войны девять раз летал на бомбардировку аэродромов противника. 2 июля при возвращении на свой аэродром его самолет был атакован тремя вражескими истребителями. Отражая их нападение, стрелок-радист П. Г. Хайновский сбил один "мессершмитт". Но тут на наш самолет напал другой истребитель. У советского бомбардировщика вышел из строя один мотор, скорость снизилась. Макшанов продолжал со снижением уходить на восток. Экипаж бомбардировщика поджег еще один самолет с черными крестами. Но и наша машина была подожжена, а командир экипажа старший лейтенант Макшанов тяжело ранен. Все же он сумел посадить горящий бомбардировщик на своей территории и спасти экипаж. За героизм, проявленный при выполнении боевых заданий, Сергей Андрианович Макшанов и Петр Григорьевич Хайновский были награждены орденом Ленина.

Такой же высокой награды был удостоен их однополчанин командир эскадрильи старший лейтенант Георгий Дмитриевич Владимиров. Он добивался выполнения боевой задачи в любых условиях. Однажды Владимиров повел на задание группу бомбардировщиков, но цель оказалась закрыта облаками. Штурманы самолетов не могли прицельно сбросить бомбы. Тогда Владимиров под шквальным зенитным огнем повел группу на второй заход. Наконец цель накрыта. Но в самолет ведущего попал осколок снаряда и перебил тягу руля поворота. Машина стала плохоуправляемой, скорость снизилась. Это заметили ведомые летчики. Они окружили своего командира плотным кольцом, чтобы его не сбили фашистские истребители, и помогли благополучно вернуться на свой аэродром.

Самоотверженно сражались и наши истребители. Летчик 145-го истребительного авиаполка старший лейтенант А. А. Прокофьев иногда в день делал до 12 боевых вылетов. 3 июля во время разведывательного полета над территорией противника осколком зенитного снаряда Прокофьева ранило в ногу. Превозмогая острую боль, он все же прилетел на аэродром и совершил посадку. 7 июля был ранен его однополчанин старший лейтенант Н. В. Пискарев. Но летчик отказался лечь в госпиталь, на следующий день сбил фашистский самолет, а 10 июля снова участвовал в воздушном бою.

Тройка самолетов И-16, пилотируемых старшими лейтенантами Н. В. Пискаревым, Н. И. Позднышевым и лейтенантом А. З. Небольсиным, вылетела на разведку в район Западной Лицы. Выполняя задание, летчики заметили колонну автоцистерн противника. Ведущий покачал крыльями - и звено устремилось в атаку. Небольсин разворачивался на второй заход, когда в его самолет попал зенитный снаряд. Машина загорелась, спасти ее было уже невозможно. И тогда герой-комсомолец направил свой истребитель в центр автоколонны. Раздался сильный взрыв, разметавший более пяти машин.

Пискарев и Позднышев решили отомстить фашистам за гибель боевого товарища. Они снова спикировали на колонну и длинными очередями стали бить по врагу из пулеметов. Пронесшись последний раз над местом гибели Алексея Небольсина, советские летчики повернули домой. Неожиданно в облаках мелькнул немецкий самолет-разведчик ФВ-189. И хотя горючее было на исходе, Пискарев и Позднышев преследовали врага, пока тот не свалился горящим на землю. На последних каплях бензина вернулись они на аэродром. Алексей Захарович Небольсин за свой подвиг был посмертно награжден орденом Ленина. Удостоились наград Н. В. Пискарев и Н. И. Позднышев.

Мужественно сражался с врагом командир эскадрильи 145-го истребительного авиаполка капитан Л. А. Гальченко. Опытному летчику, награжденному орденом Красного Знамени за участие в боях с белофиннами в 1939-1940 гг., часто поручали сложные задания по разведке вражеского тыла. 19 июля он с ведомым под сильным зенитным огнем сфотографировал вражеский аэродром. На перехват советских самолетов поднялись немецкие истребители. В районе озера Титовское шестерка "Мессершмиттов-109" атаковала пару И-16. Бой был неравный. Фашистам удалось сбить самолет ведомого. Затем они все навалились на самолет Гальченко. Капитан стал со снижением уходить на свою территорию. А за ним неотрывно гнались фашисты. Солнце светило в глаза летчику, мешало управлять самолетом и вести наблюдение. Гальченко решил воспользоваться этим. Перед самой сопкой он неожиданно взмыл вверх. Гитлеровский пилот, не ожидавший такого маневра, растерялся и, не успев отвернуть, врезался в гору. Остальные "мессершмитты" продолжали преследование, но коммунист Леонид Акимович Гальченко ушел от них и доставил командованию ценные разведданные.

Мастером штурмовых ударов был командир эскадрильи 65-го штурмового авиаполка капитан М. П. Краснолуцкий. По нескольку раз в день водил он эскадрилью на штурмовку вражеских войск. Опытный командир, участник боев с белофиннами, он умело руководил в бою летчиками, искал новые тактические приемы, личным примером воодушевлял подчиненных на подвиги. 12 августа М. П. Краснолуцкий во главе семерки И-15бис вылетел на штурмовку колонны вражеской пехоты в районе Паннилы. Группа уже подходила к цели, и он все внимание сосредоточил на прицеливании, стремясь точнее поразить врага. Вдруг слева от него промелькнула пулеметная трасса: кто-то из ведомых предупреждал командира об опасности. Митрофан Петрович обернулся и увидел выше в стороне "Мессершмитт-110". "Успеем", - решил он, прикинув расстояние до самолета.

Бомбы уже падали на цель, когда на группу неожиданно свалились шесть незамеченных "Мессер-шмиттов-109". В районе Шот-Озеро разгорелся упорный воздушный бой. Казалось, силы были равными, но по летно-тактическим данным истребители И-15бис, рассчитанные скорее на штурмовку, чем на воздушный бой, значительно уступали "мессершмиттам". Фашистские пилоты, применяя вертикальный маневр, стремились зайти нашим самолетам в хвост. Советские летчики умело отбивали их атаки.

На Краснолуцкого напали два истребителя. Резким разворотом он отогнал одного, но навстречу несся второй. Советский летчик и фашист сближались лоб в лоб. Это длилось секунды, секунды напряженнейшего внимания, выдержки и воли. Краснолуцкий выпустил длинную очередь, фашист тоже ответил огнем. И вот самолеты рядом. Немецкий пилот не выдержал и резко отвернул в сторону. Он все же опоздал. Нижней плоскостью И-15бис срезал хвост "мессершмитту", который сразу же перешел в беспорядочное падение. Но и советский самолет оказался сильно поврежденным, однако рули действовали. На израненной машине Митрофан Петрович не полетел на аэродром, а поспешил на помощь сражавшимся товарищам. И враг отступил.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 16 января 1942 г. Митрофану Петровичу Краснолуцкому было присвоено звание Героя Советского Союза.

После прорыва противника в направлениях Корписелькя, Лоймола наши бомбардировщики под прикрытием истребителей 155-го истребительного авиаполка действовали в основном по вражеским войскам. Нередко летчики-истребители штурмовали неприятельскую пехоту на поле боя, на дорогах, в местах скопления. Недостаток самолетов компенсировался огромным напряжением, мужеством и героизмом советских летчиков. Впереди, как всегда, были коммунисты, летчики-политработники. Они словом и личным примером увлекали других на самоотверженные подвиги.

18 июля четверка истребителей 155-го истребительного авиаполка во главе с командиром полка майором Д. С. Шпаком вылетела на штурмовку коммуникаций противника. Рядом с командиром летел комиссар полка старший политрук В. Г. Виноградов. На дороге они обнаружили огромную колонну автомашин. Советские летчики устремились в атаку. Снижаясь до высоты бреющего полета, Виноградов наблюдал, как горят машины, мечутся лошади, как в панике разбегаются и падают солдаты. Разгром врага продолжался до тех пор, пока не были израсходованы все бомбы и снаряды. На обратном маршруте встретился финский бомбардировщик "Бристоль-Бленхейм". Но какая досада - стрелять нечем! Оставался один выход - таранить врага. Комиссар развернулся в сторону бомбардировщика. "Бристоль-Бленхейм" попытался со снижением уйти, но это ему не удалось. Коммунист Василий Григорьевич Виноградов таранным ударом уничтожил противника, а сам погиб смертью героя.

Мужество и героизм проявляли и авиационные техники, которые в трудных условиях готовили машины к боевым вылетам. При налетах вражеской авиации на наши аэродромы они стремились прежде всего спасти материальную часть и быстро ликвидировать последствия бомбардировок. 2 июля 1941 г. один наш аэродром дважды подвергался налетам больших групп "юнкерсов" и "мессершмиттов". Фашистам удалось зажечь бомбардировщик СБ. Авиатехники Завьялов, Щербаков и механик Мемех, несмотря на разрывы бомб, бросились спасать самолет. При тушении пожара Завьялов погиб от взрыва вражеской бомбы, а Щербаков и Мемех были ранены.

Во время налета неприятельской авиации техник-лейтенант Чирков работал на самолете СБ. Соседний самолет загорелся. Чирков не растерялся, под бомбежкой запустил моторы своего бомбардировщика и отрулил его со стоянки.

Мужественно и инициативно действовал техник коммунист Морозов. При налете немецкой авиации на аэродром он занял кабину стрелка-радиста и вел огонь по вражеским самолетам, мешая им снижаться и вести прицельное бомбометание и обстрел аэродрома. Вскоре по инициативе Морозова на стоянках были установлены пулеметы на турелях, и технический состав принимал участие в отражении налетов воздушного противника на наши аэродромы.

Оказывая максимально возможную помощь наземным войскам, советская авиация в то же время вела упорную борьбу за господство в воздухе, где преимущество пока принадлежало противнику.

Основным средством завоевания господства в воздухе гитлеровское командование в первый период войны считало нанесение ударов по нашим аэродромам. Характерно, что 75 процентов всех налетов на советские аэродромы в Заполярье и Карелии приходится на первый месяц войны. За две недели июля противник совершил 21 налет на наши аэродромы группами по 5-7 самолетов. Со второй половины июля в налетах участвовали более многочисленные группы, действовавшие в разное время.

На мурманском направлении разбойничали многие опытные фашистские пилоты. Их называли непобедимыми асами, вокруг их имен создавали шумиху. Одним из таких асов считался капитан Шашке. За свои победы на Западе он был награжден несколькими Железными крестами. Летал Шашке на самолете Ме-110. Изо дня в день он в сопровождении пары "Мессершмиттов-109" появлялся над нашими аэродромами, подстерегая одиночек в воздухе. Участвовал и в налетах больших групп. Распространились слухи, что прицел у Шашке с фотоэлементом, что броня его самолета непробиваема. Но вскоре этот миф был рассеян.

4 августа в районе нашего аэродрома неожиданно появились четыре "Мессершмитта-110" и девять "Мессершмиттов-109". Навстречу им взлетела тройка И-16 и четверка ЛаГГ-3 145-го истребительного авиаполка. Несмотря на двукратное превосходство врага и его более выгодное положение в воздухе, советские летчики пошли в атаку. Немецким пилотам, связанным боем, который продолжался 40 минут, было уже не до бомбежки нашего аэродрома. Советские истребители захватили инициативу в бою и не только отогнали врага, но и сбили три самолета. Командир эскадрильи капитан А. П. Зайцев на истребителе ЛаГГ-3 поджег ведущий "Мессершмитт-110", пилотируемый капитаном Шашке. На сопках Заполярья закончилась "карьера" этого фашистского пирата. Один Ме-109 сбил старший лейтенант Н. А. Шелухин, а третий гитлеровец был уничтожен советскими летчиками в группе.

В упорной борьбе с превосходящими силами противника советские авиаторы проявляли исключительное мужество и твердость духа. Эти качества вырабатывались благодаря кропотливой, целеустремленной партийно-политической работе в авиационных частях.

Командиры и политработники говорили летчикам и техникам правду о смертельной опасности, нависшей над нашей Родиной, о трудностях борьбы с сильным и коварным врагом, разъясняли справедливые цели Великой Отечественной войны, призывали летный и технический состав отдать все силы на разгром гитлеровских захватчиков.

Исключительно важное значение в деле перестройки партийно-политической работы в Военно-Воздушных Силах имел Указ Президиума Верховного Совета СССР от 16 июля 1941 г. "О реорганизации органов политической пропаганды и введении института военных комиссаров в Рабоче-Крестьянской Красной Армии". В соответствии с Указом в авиационных дивизиях и районах авиационного базирования вводились политотделы. Одновременно в авиационных эскадрильях, полках, дивизиях, штабах, районах авиационного базирования вместо заместителей командиров по политической части назначались комиссары. Военкомом 1-й смешанной авиадивизии стал полковой комиссар М. Н. Смирнов, 55-й смешанной авиадивизии - полковой комиссар Ф. Ф. Морозов. На должности комиссаров эскадрилий выдвигались летчики, умевшие организовать партийно-политическую работу, отлично зарекомендовавшие себя в боях с врагом.

Формы партийно-политической работы постоянно совершенствовались.

С первых дней войны широкое распространение получили митинги. В коротких, но горячих, идущих от сердца выступлениях авиаторы одобряли мероприятия партии и правительства по разгрому врага, давали клятву беспощадно громить немецко-фашистских захватчиков. В 145-м истребительном авиаполку на митинге, посвященном первому награждению летчиков орденами, старший лейтенант Н. В. Пискарев сказал: "Я горячо благодарен Советскому правительству. Я скажу попросту, что мы будем драться храбро. Били, бьем и будем бить фашистских гадов!" С воодушевлением прошли митинги в авиационных полках в августе 1941 г. по поводу создания фонда обороны и дополнительной подписки на заем. Горячо подхватили авиаторы призыв личного состава 147-го истребительного авиаполка внести свои сбережения на постройку эскадрильи самолетов, сбор средств на которую начался по инициативе мурманских комсомольцев.

В условиях напряженных боевых действий партийные собрания, заседания партийных бюро, беседы проводились на аэродромах, там, где находился личный состав, в короткие промежутки между вылетами. В центре внимания были вопросы борьбы с врагом, воспитания любви к Родине и ненависти к оккупантам, стойкости и мужества в бою.

Важной частью партийно-политической работы являлась своевременная информация личного состава о положении на фронте, о событиях в стране и за рубежом. У летчиков не было возможности часто слушать радио, поэтому слово агитаторов приобретало особенно важное значение. В некоторых частях у радиоприемников круглосуточно дежурили люди, которые записывали сводки Совинформбюро и другие важные сообщения. Политработники и агитаторы использовали эти записи в агитационно-пропагандистской работе.

Авиаторы постоянно чувствовали заботу Коммунистической партии, Советского правительства и всего народа. Это поднимало их морально-боевой дух, воодушевляло на самоотверженную борьбу с немецко-фашистскими захватчиками.

Враг остановлен

К середине июля 1941 г. советские войска остановили наступление немецко-фашистской армии "Норвегия", не дав ей продвинуться дальше чем на 25-30 км. Не удалось и финским соединениям добиться успеха в Карелии. Почти на всех направлениях они были отброшены за государственную границу. Важную роль в этом сыграла авиация 14-й и 7-й армий.

Но если в Заполярье и Карелии положение наших войск стабилизировалось, то южнее, на ленинградском направлении, в начале августа обстановка обострилась. В целях более удобного руководства боевыми действиями войск по решению Ставки Верховного Главнокомандования 23 августа 1941 г. Северный фронт был разделен на два фронта: Ленинградский и Карельский. Командующим войсками Карельского фронта был назначен генерал-лейтенант В. А. Фролов, членами Военного совета - корпусной комиссар А. С. Желтов и позднее дивизионный комиссар Г. Н. Куприянов - секретарь ЦК Коммунистической партии Карело-Финской ССР, начальником штаба - полковник, с ноября 1941 г. генерал-майор, Л. С. Сквирский.

По директиве Ставки были сформированы ВВС Ленинградского и Карельского фронтов. В состав ВВС Карельского фронта вошли ВВС 14-й и 7-й армий, а также 2-й и 3-й районы авиационного базирования. Командующим ВВС Карельского фронта был назначен генерал-майор авиации Т. Т. Хрюкин, военным комиссаром полковой комиссар Л. А. Чикурин, а со 2 ноября 1941 г. - бригадный комиссар Г. Г. Гурьянов. Штаб возглавил полковник И. М. Соколов.

Принимались меры и для усиления противовоздушной обороны Заполярья и Карелии.

Тем временем обстановка на Севере снова обострилась. Гитлеровское командование, стремясь захватить Полярный и Мурманск, срочно усиливало горнострелковый корпус свежими соединениями и частями, на северные аэродромы прибывали новые группы бомбардировщиков и истребителей.

8 сентября противник перешел в наступление. Сухопутные войска поддерживала авиация. В течение недели она силами 350 самолетов нанесла по нашим войскам 13 массированных ударов.

Наши Военно-Воздушные Силы, продолжая борьбу с воздушным противником, основные усилия перенесли на удары по наземным войскам врага, его огневым точкам на поле боя, подходящим резервам, коммуникациям и транспортам, базам, складам и другим объектам. На действия по наземным целям с августа и до конца года приходится 62 процента всех боевых вылетов ВВС Карельского фронта.

Напряжение боевой работы резко возросло. Экипажи бомбардировщиков совершали в день по 4-6 боевых вылетов, а истребители и того больше. С 9 по 29 сентября ВВС 14-й армии произвели более 1000 самолето-вылетов только на штурмовку войск противника.

При поддержке наземных войск на поле боя остро ощущался недостаток самолетов-бомбардировщиков. Их и перед войной было мало, а в ходе боев бомбардировочная авиация понесла большие потери. Каждый бомбардировщик был на счету. К тому же материальная часть устарела. Только в середине июля 137-й скоростной бомбардировочный авиаполк получил два пикирующих бомбардировщика Пе-2. Их использовали и для ведения разведки, и для бомбардировки противника, и для переучивания летного состава. Экипажи пикировщиков во главе с капитаном И. А. Дзюбенко и лейтенантом А. Т. Кулиновским подолгу находились в воздухе. Сначала противник принимал наши "пешки" за свои "Мессершмитты-110", тоже двухмоторные и двухкилевые самолеты, а потом устроил за ними настоящую охоту. Но Дзюбенко и Кулиновский продолжали наносить по врагу неожиданные и меткие удары.

26 августа они вылетели на бомбардировку моста вблизи Сальмиярви. Под сильным зенитным огнем Дзюбенко с высоты 2000 м ввел самолет в пикирование, штурман старший лейтенант И. А. Попов сбросил бомбы, которые упали в 15-20 м от моста. Кулиновский со штурманом старшим лейтенантом И. П. Куликом спикировал на деревянный барак, стоявший недалеко от моста. Тяжелая фугасная бомба угодила прямо в цель. По полученным данным, в бараке-складе было убито около 300 гитлеровцев, получавших в тот момент довольствие.

Имевшиеся самолеты-бомбардировщики СБ использовались главным образом для нанесения ударов по тыловым объектам противника мелкими группами. Это были очень рискованные рейды. Но советские авиаторы шли на риск и добивались успеха. Очень смело действовал старший лейтенант Василий Ильич Ивашкин, который много раз бомбил объекты в тылу врага. 4 сентября он во главе звена совершил налет на аэродром Алакуртти. При появлении советских самолетов зенитная артиллерия открыла яростный огонь, фашистские истребители начали спешно взлетать. Но это не остановило коммуниста Ивашкина. На взлетную полосу посыпались бомбы. На контрольных фотоснимках отчетливо было видно четыре горящих самолета.

Для действий по наземным войскам противника широко использовалась истребительная авиация. На мурманском направлении особенно успешно воевала эскадрилья 145-го истребительного авиаполка под командованием капитана Л. А. Гальченко. Леонид Акимович, как всегда, лично водил своих летчиков в бой. Это был универсальный воздушный боец. Он штурмовал вражеские войска, вел воздушную разведку, отражал налеты неприятельской авиации на позиции наших войск и объекты.

13 сентября звено истребителей во главе с Л. А. Гальченко перехватило группу немецких бомбардировщиков. Три советских летчика - капитан Л. А. Гальченко, старший лейтенант Б. М. Кузьмин и лейтенант В. П. Миронов - сбили по одному "Юнкерсу-87". А через день пятерка истребителей под командованием Гальченко вела бой уже с тридцатью бомбардировщиками. Теперь уже четыре вражеские машины были повержены наземь.

В середине сентября противник двумя полками форсировал реку Западная Лица и, обойдя левый фланг 14-й стрелковой дивизии, перерезал дорогу Мурманск - Большая Западная Лица.

Снова эскадрилья Гальченко продемонстрировала пример бесстрашия и мастерства. Летчики делали по 5-7 боевых вылетов в день и нанесли врагу большой урон. При поддержке авиации наземные войска отбросили противника на западный берег реки Западная Лица. Командующий ВВС 14-й армии полковник И. Л. Туркель всему личному составу эскадрильи объявил благодарность.

До октября 1941 г. эскадрилья под руководством Гальченко совершила 860 самолето-вылетов. Летчики эскадрильи провели 76 воздушных боев и сбили 16 самолетов, из них 7 вражеских машин уничтожил Л. А. Гальченко.

Талантливым учеником Гальченко был командир звена лейтенант В. П. Миронов. Леонид Акимович брал его на самые ответственные боевые задания, и вскоре Виктор Миронов стал одним из лучших летчиков в полку. В сентябрьских боях на мурманском и Кандалакшском направлениях он много раз отражал налеты воздушного противника, наносил штурмовые удары по вражеским войскам, доставлял ценные сведения из разведки. Заметив противника, он сразу же устремлялся в атаку. 24 сентября он в паре с Гальченко вылетел на разведку. На одном из вражеских аэродромов летчики обнаружили фашистские самолеты. Немецкие зенитки открыли яростный огонь. Тогда Виктор Миронов спикировал на зенитки и метким огнем вывел их из строя. В это время капитан Гальченко расстреливал самолеты с черными крестами.

Весьма успешным был полет лейтенанта Миронова на разведку 27 сентября. В портах Петсамо и Лиинахамари он обнаружил выгрузку и движение неприятельских войск. Вместе с ведомым Виктор Миронов спикировал на противника и обстрелял его из пулеметов. Среди гитлеровцев началась паника то там, то здесь падали сраженные свинцом солдаты и офицеры. А главное нашему командованию были доставлены ценные разведданные.

6 июня 1942 г. Л. А. Гальченко и В. П. Миронову было присвоено звание Героя Советского Союза.

Таким же отважным асом северного неба был командир звена 147-го истребительного авиаполка лейтенант В. И. Королев. При отражении налетов немецко-фашистской авиации на Мурманск и объекты Кировской железной дороги он сбил несколько самолетов. Но ему нередко приходилось выполнять и задачи штурмовика. Вылетев 30 августа во главе шестерки истребителей на боевое задание, лейтенант В. И. Королев увидел автоколонну врага из 40 автомашин. Колонна двигалась по дороге от Кайрала на Алакуртти. Советские летчики с ходу сбросили на колонну бомбы - несколько машин загорелось. Затем истребители перестроились в круг и, снижаясь почти до земли, стали расстреливать врага из пулеметов. Совершив по несколько атак, они вернулись на аэродром.

В сентябре лейтенант Королев во главе группы самолетов И-153 в течение двух недель поддерживал 88-ю стрелковую дивизию на кестеньгском направлении. Однажды с воздуха было обнаружено продвижение вражеских войск к линии фронта. Королев сразу же повел свою группу на штурмовку. Бомбами, реактивными снарядами и пулеметным огнем наши летчики уничтожили два танка и два повредили, разбили пять полевых орудий. Колонна мотопехоты была разгромлена.

В феврале 1943 г. Василию Ивановичу Королеву было присвоено звание Героя Советского Союза.

Осенью 1941 г. к сухопутному фронту было приковано все внимание и авиации Северного флота. Морские летчики бомбили и штурмовали вражеские переправы, артиллерийские и минометные батареи, пулеметные точки и живую силу на участке фронта в районе губы Большая западная Лица, прикрывали войска 14-й армии, в этих боях особенно отличился 72-й смешанный авиаполк, которым командовал Герой Советского Союза подполковник Г. П. Губанов. За образцовое выполнение боевых заданий командования 16 сентября 1941 г. полк был награжден орденом Красного Знамени. В этот же день командиру эскадрильи капитану Б. Ф. Сафонову было присвоено звание Героя Советского Союза.

Благодаря поддержке авиации наступление противника на мурманском направлении 15 сентября было остановлено, а затем гитлеровцы были отброшены на исходные позиции. К 20 сентября наши части остановили наступление врага на Кандалакшском направлении. Военный совет 14-й армии объявил благодарность всему летно-техническому составу, принимавшему участие в боях. На мурманском и Кандалакшском направлениях фронт стабилизировался до осени 1944 г.

Но в воздухе продолжалась упорная борьба. Советские летчики наносили удары по позициям противника и прикрывали свои войска и тыловые объекты от налетов вражеской авиации.

Эскадрилья 147-го истребительного авиаполка 29 ноября штурмовала неприятельские позиции на мурманском направлении. Налет оказался удачным. Вернувшись на свой аэродром, летчики пошли на посадку. И в этот момент появились немецкие истребители. Несмотря на почти полный расход боеприпасов, советские летчики, находившиеся в воздухе, вступили в бой с врагом. Лейтенант П. А. Каиков сразился с двумя "Мессершмиттами-109". Вскоре один фашистский пилот обратился в бегство, а второй продолжал драться, стремясь прорваться к аэродрому. Хотя Каиков и экономил снаряды, стреляя короткими очередями, боеприпасы быстро кончились. И вот на высоте 150-200 м советский и фашистский истребители сошлись в лобовой атаке. Немецкий пилот знал, что русский летчик не свернет с курса, и с разворотом стал переходить на бреющий полет. Павел Каиков погнался за "мессершмиттом". Наконец машина с черными крестами рядом. Над самыми верхушками деревьев советский истребитель ударил винтом по хвостовому оперению "Мессершмитта-109", и тут же оба самолета врезались в землю.

Отважного летчика хоронил весь полк. На митинге его друзья поклялись еще сильнее бить ненавистного врага. 6 июня 1942 г. Павлу Александровичу Кайкову было посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.

Серьезное положение складывалось в полосе обороны 7-й армии. На ухтинском и реболъском направлениях советские войска остановили финнов. Но на петрозаводском и приладожском направлениях наши части под натиском 6-го и 7-го финских армейских корпусов с боями отходили на восток.

В сдерживании натиска противника войскам 7-й армии большую помощь оказала авиация. Особенно успешно действовал 65-й штурмовой авиаполк, которым командовал Герой Советского Союза В. И. Белоусов. В полку служили замечательные воздушные бойцы - М. П. Краснолуцкий, М. В. Салов, В. И. Саломатин, П. Я. Самохин, ставшие впоследствии Героями Советского Союза.

Командир звена лейтенант В. И. Саломатин, летавший на штурмовике Ил-2, наводил ужас на фашистов. Там, где появлялись штурмовики, на земле оставались сожженные танки и автомашины, разбитые орудия и пулеметы, взлетали на воздух склады с боеприпасами и бензоцистерны с горючим, падали сраженные метким огнем солдаты и офицеры противника.

Так же воевали и летчики звена, которым командовал лейтенант П. Я. Самохин. 1 сентября он в составе шестерки "илов" штурмовал вражескую колонну, в которой насчитывалось до 60 грузовых и до 10 легковых автомашин. Несмотря на сильный зенитный огонь, советские летчики уничтожили свыше 15 машин. Каждый день от метких ударов Самохина горели вражеские танки, автомашины, повозки. 14 сентября он со звеном разрушил понтонный мост через реку Свирь в районе Лодейного Поля. За полгода войны лейтенант Самохин совершил 120 боевых вылетов, уничтожил много боевой техники и живой силы противника. 17 декабря 1Э42 г. он погиб смертью героя.

Финские войска рвались к столице Карело-Финской ССР городу Петрозаводск. У командования Карельского фронта не было резервов. В конце сентября 7-я армия была выведена из состава фронта и подчинена непосредственно Ставке Верховного Главнокомандования. Командующим армией был назначен генерал армии К. А. Мерецков. Но удержать Петрозаводск не удалось. Финское командование ввело в бой новые части, и 2 октября 1941 г. наши войска оставили город.

Ожесточились бои и на медвежьегорском направлении. Чтобы усилить поддержку наших войск с воздуха, в конце октября 1941 г. на базе частей ВВС 7-й отдельной армии и вновь приданных полков из резерва была сформирована 103-я авиационная дивизия. Командиром дивизии назначили полковника И. Д. Удонина, военным комиссаром - батальонного комиссара Р. М. Емельянова. Дивизия обеспечивала южное крыло Карельского фронта.

Авиация противника продолжала совершать налеты на советские наземные войска и железнодорожные объекты. В схватках с неприятельскими самолетами мужественно и смело действовал командир эскадрильи 152-го истребительного авиаполка 103-й авиадивизии старший лейтенант Н. Ф. Репников. Помогая пехоте, он почти не вылезал из кабины самолета. Вступая в бой, стремился прежде всего сбить ведущий самолет вражеской группы. Так было и 4 декабря. Во главе звена истребителей И-16 Николай Репников вылетел на разведку. Внимательно осматривая территорию противника, разведчики заметили на шоссейной дороге Медвежьегорск - Кяппесельга колонну вражеских войск. Летчики с ходу спикировали на фашистов и обстреляли их из пулеметов. Затем они штурмовали обоз противника. Возвращаясь на аэродром, старший лейтенант Н. Ф. Репников увидел, как из-за облаков вывалились семь "мессершмиттов". Они летели в направлении Беломорско-Балтийского канала, очевидно для штурмовки позиций наших обороняющихся войск. И хотя у советских летчиков горючее и боеприпасы были на исходе, они смело вступили в неравный бой. Репников первым пошел в лобовую атаку, увлекая за собой товарищей. Верный себе, он направил самолет на ведущего неприятельской группы. Расстояние между истребителями стремительно сокращалось. В последний момент нервы у фашиста не выдержали, он рванулся в сторону, но было уже поздно. Ударом винта по крылу Репников уничтожил "мессершмитт", но и сам погиб смертью героя. Боевой порядок противника расстроился. Мстя за командира, ведомые Репникова Басов и Иванов сбили по одному "мессершмитту". Фашистские пилоты, забыв о том, что их больше, чем советских истребителей, поспешили скрыться в облаках.

А на земле, по обе стороны фронта, за боем наблюдали сотни людей. Воздушный таран советского истребителя вызвал восхищение у наших воинов, поднял их боевой дух. А врагов это повергло в ужас: они не могли понять самоотверженности советского летчика, для них это был поступок фанатика.

Нет, советские летчики, совершившие таран, не были фанатиками. Они любили жизнь и шля на самопожертвование во имя победы, во имя жизни. Таким был и коммунист старший лейтенант Николай Федорович Репников. За первые пять месяцев войны он сбил пять вражеских самолетов, уничтожил много живой силы и техники противника во время штурмовых ударов. В феврале 1943 г. ему было посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.

Основные силы ВВС 7-й отдельной армии в октябре вели боевые действия на тихвинском направлении, где немецко-фашистские войска развернули наступление, стремясь полностью замкнуть кольцо блокады вокруг Ленинграда и соединиться с финнами на реке Свирь в районе Лодейного Поля.

Несмотря на героическое сопротивление советских войск, финнам удалось захватить Медвежьегорск. Враг был остановлен на берегу Беломорско-Балтийского канала, где оборона стабилизировалась. Со второй половины января 1942 г. на Карельском фронте наступило затишье.

В срыве плана гитлеровского командования захватить Кольский полуостров и Кировскую железную дорогу немалая заслуга принадлежит советским Военно-Воздушным Силам. Несмотря численное превосходство неприятельской авиации, наши ВВС оказывали сухопутным войскам существенную поддержку и вели эффективную борьбу с воздушными силами противника. За первое полугодие войны летчики Карельского фронта произвели 14447 боевых самолето-вылетов, в том числе 233 ночью.

Это требовало от летного состава большого напряжения, особенно в сентябре, когда на земле велись активные наступательные действия, а наш самолетный парк значительно уменьшился. С октября в связи с сокращением светлого времени, а затем и наступлением полярной ночи активность действий авиации обеих сторон снизилась.

Таким образом, противнику не удалось добиться победы ни на земле, ни в воздухе. За шесть месяцев войны летчики Карельского Фронта провели 250 воздушных боев и сбили 24 вражеских самолета. За это же время на аэродромах противника они уничтожили еще 37 самолетов. После таких потерь немецкие и финские пилоты стали уклоняться от боя с нашими истребителями, если не имели количественного превосходства в силах. Действия вражеской авиации были рассчитаны, как правило, на внезапность нападения с последующим быстрым уходом на свою территорию. Неоднократно отмечались случаи, когда группы бомбардировщиков, летевшие на Мурманск или Беломорск, уходили на запасную цель только потому, что над этими городами патрулировали звенья советских истребителей.

Потери ВВС Карельского фронта были ниже, чем у врага. Характерно, что 40 процентов всех наших потерь за первое полугодие войны приходится на ее первый месяц. Это объясняется тем, что в начале войны еще нечетко было налажено управление авиацией и взаимодействие авиационных частей и соединений ВВС Северного (Карельского) фронта и Северного флота. Но в ходе боев управление совершенствовалось, улучшалось взаимодействие между частями и соединениями фронта и флота, между бомбардировочной и истребительной авиацией.

Быстро росло боевое мастерство советских летчиков. Они отказались от шаблонных боевых порядков группы, в которых звенья истребителей состояли из трех самолетов, и переходили к звеньям четырехсамолетного состава. Наименьшей боевой единицей стала пара. Группы делились на ударную и прикрывающую. Плотные боевые порядки, сковывавшие маневр и затруднявшие осмотрительность в воздухе, уступили место разомкнутым боевым порядкам. Вырабатывались новые тактические приемы воздушного боя с учетом тактико-технических данных наших и неприятельских самолетов.

Авиаторы учились воевать не только в воздушном бою, но и на земле. Особенно серьезно относились к изучению боевого опыта в 145-м истребительном авиаполку. После каждого воздушного боя командиры разбирали действия летчиков, участвовавших в схватке, анализировали тактические приемы противника. 145-й полк авиаторы нередко называли "академией воздушного боя". В конце сентября, когда дни стали короче и напряжение в боевой работе несколько ослабло, в полку было проведено совещание летчиков по обмену боевым опытом. На совещании выступили командир полка майор Г. А. Рейфшнейдер, комиссар полка старший батальонный комиссар Ф. И. Рекин, летчики - мастера воздушного боя майор А. Е. Новожилов, лейтенанты И. В. Бочков, В. П. Миронов. Подобные совещания вскоре стали проводиться и в других полках ВВС Карельского фронта.

Успех в бою во многом зависел от мужества, героизма советских летчиков, от их настойчивости и упорства в схватке с врагом. Эти качества наиболее ярко проявились в том, что за шесть месяцев в небе Заполярья и Карелии было совершено около 10 огненных и воздушных таранов. Каждый воздушный бой, каждый вылет на боевое задание был проверкой морально-боевых качеств наших летчиков, и они выдержали этот экзамен.

Справился со своими задачами и инженерно-технический состав. Устаревшая материальная часть, отсутствие развитой ремонтной сети, недостаток авиаспециалистов-эксплуатационников, острый дефицит запасных частей - все это очень затрудняло подготовку, обслуживание и ремонт самолетов. Большая влажность воздуха и резкие колебания температуры вызывали быструю коррозию агрегатов и вынуждали авиаспециалистов чаще выполнять регламентные работы. Полеты с песчаных аэродромов приводили к преждевременному износу моторов, оружия и других агрегатов.

Нередко наши самолеты возвращались из полета с большими повреждениями. Инженерно-технический состав делал все возможное, чтобы скорее ввести машины в строй. Но эта важная работа осложнялась недостатком средств полевого ремонта. Перед ремонтным отделом была поставлена задача в короткий срок создать ремонтную сеть и организовать быстрейшее восстановление материальной части. Вначале в ВВС Карельского фронта была лишь одна полевая авиамастерская, а в октябре 1941 г. в их состав вошли две стационарные авиамастерские.

Самолеты восстанавливались не только в мастерских, но и в поле. 13 июля 1941 г. самолет СБ 137-го скоростного бомбардировочного авиаполка, уходя на бреющем полете от преследования вражеских истребителей, зацепился за воду озера и затонул. Через несколько месяцев на восстановление машины, поднятой водолазами на берег, была послана группа технического состава во главе с техником Зибровым. Вскоре наступила зима. Ремонт приходилось продолжать в пургу и сильные морозы. Продовольствие кончилось, а доставлять его было почти невозможно, поэтому люди питались в основном олениной и рыбой. Несмотря на все трудности, самолет был введен в строй и отбуксирован на аэродром. С большим напряжением работал авиационный тыл. В батальонах аэродромного обслуживания не хватало спецмашин, а это затрудняло снабжение авиационных полков и соединений боевыми и материальными средствами. Нехватка запасных частей осложняла ремонт самолетов и удлиняла сроки ввода их в строй. Неукомплектованность частей тыла средствами связи, особенно радио, отражалась на оперативности и непрерывности руководства частями ВВС фронта. Но все же тыл в основном успешно обеспечивал боевые действия авиационных частей и соединений.

Важный вклад в общее дело борьбы с врагом на Севере внесли политработники. Благодаря большой, целеустремленной партийно-политической работе, проводимой командирами и политработниками, партийными и комсомольскими организациями, личный состав каждой авиационной части ВВС Карельского фронта сплотился в крепкий монолитный коллектив. Первые месяцы войны, несмотря на неблагоприятно сложившуюся для нас обстановку и понесенные потери, закалили авиаторов, сделали их опытными воздушными бойцами, готовыми сражаться с ненавистным врагом до полной победы.

Боевая мощь растет

К концу 1941 г. стратегическая инициатива на всем советско-германском фронте полностью перешла к советскому командованию. В декабре Красная Армия отбросила немецко-фашистские войска от Москвы, Волхова и Тихвина, очистила от врага Керченский полуостров.

В конце декабря Советское Верховное Главнокомандование приняло решение о переходе Красной Армии в общее наступление на всех решающих направлениях советско-германского фронта с целью разгрома главных группировок врага под Ленинградом, западнее Москвы и на юге страны.

Карельский фронт считался второстепенным. Однако Ставка возлагала и на него важные задачи, так как он вместе с Северным флотом обеспечивал северный фланг советско-германского фронта и прикрывал Мурманский порт и Кировскую железную дорогу, по которой осуществлялась связь Заполярья и Карелии со всей страной, а также Советского Союза с союзниками. Поэтому Ставка требовала любой ценой удержать Мурманск и Кировскую железную дорогу.

Гитлеровское командование не отказалось от идеи захвата Мурманска и Кировской железной дороги. Но оно не могло не учитывать того, что армия "Норвегия" обескровлена в летне-осенних боях. Фашистское командование надеялось на разгром Красной Армии на главном театре военных действий - на московском и донбасском направлениях. Наступление на Кировскую железную дорогу враг планировал осуществить зимой или весной 1942 г. Развернулась активная подготовка. Армия "Норвегия" в январе была преобразована в 20-ю горную армию. Ее части пополнились личным составом и боевой техникой.

Серьезное внимание враг уделял военно-воздушным силам. Встретив упорное противодействие со стороны советской авиации, противник вынужден был усилить свою истребительную авиацию. Кроме того, гитлеровское командование перебросило на Север авиационные части, специально подготовленные для действий на морских коммуникациях. Для выполнения дальней морской разведки в авиационную группировку на Севере была включена часть гидроавиации. Изменилось и базирование неприятельской авиации. На оккупированной части советской территории враг восстановил наши аэродромы и построил новые.

Но и советские Военно-Воздушные Силы в Заполярье и Карелии укреплялись. В части ВВС Карельского фронта и 7-й отдельной армии поступали новые отечественные самолеты: бомбардировщики Пе-2, истребители МиГ-3 и ЛаГГ-3, штурмовики Ил-2. В конце 1941 г. авиачасти фронта стали получать также самолеты иностранных марок типа "Томагаук", "Харрикейн", а в следующем году - "Кертис-52" и "Аэрокобра". Прием новой материальной части происходил в морском порту Архангельск.

К сожалению, союзники присылали нам не лучшую свою технику. Их машины по основным тактико-техническим данным уступали как советским самолетам новых конструкций, так и немецким машинам.

Осваивать иностранные самолеты оказалось гораздо труднее, чем советские. Машины, прибывавшие в контейнерах, необходимо было собрать, отрегулировать, научиться на них летать и вести бой. Но все инструкции были отпечатаны на английском языке. И вот инженерный и технический состав без единого технического описания, полагаясь в основном на свой опыт и смекалку, принялся собирать новые, никому не известные машины. Работали днем и ночью. И самолеты были собраны.

Трудным делом оказалось и обслуживание иностранной техники. Людей не хватало. В некоторых авиационных полках механики имели на обслуживании по два-три самолета. Мало было запасных частей и инструмента. Отсутствие инструкций по обслуживанию самолетов, моторов, спецоборудования заставило инженерный состав ВВС Карельского фронта самим составлять пособия для изучения импортной материальной части. Военинженер 3 ранга П. А. Курач и воентехник 1 ранга Братусь составили полное описание спецоборудования самолета "Харрикейн" и правила его эксплуатации. Военинженер 2 ранга В. И. Андреев подготовил описание кислородного прибора. Такая работа проводилась и специалистами других авиационных служб. Авиаторам Карельскего фронта первым в ВВС Красной Армии пришлось осваивать и ремонт импортных моторов и самолетов.

Еще труднее было летчикам. Даже первые полеты они совершали без инструкторов, не имея руководства по технике пилотирования. В последующем для обучения молодого летного состава некоторые самолеты переоборудовались под двухместные с двойным управлением. Но все трудности были преодолены. Уже в декабре 1941 г. наши летчики на импортных самолетах вылетали на боевое задание.

Без единой аварии и поломки переучился на самолетах "аэрокобра" летный состав 145-го истребительного авиаполка. За 20 дней в нем было выпущено в самостоятельный полет 22 летчика. В совершенстве овладел техникой пилотирования на этой машине командир эскадрильи капитан Павел Степанович Кутахов. Успеха добились и другие летчики. Приказом командующего ВВС Карельского фронта была объявлена благодарность командиру полка майору Г. А. Рейфшнейдеру, его заместителю по политчасти батальонному комиссару А. А. Бородай, командирам эскадрилий капитану П. С. Кутахову, капитану И. И. Павлову, майору А. Е. Новожилову, старшему инженеру полка майору П. П. Гольцеву, начальнику воздушно-артиллерийской службы военинженеру 2 ранга В. И. Болонину и инженеру по электро-спецоборудованию старшему технику-лейтенанту Д. М. Горбунову.

Осваивая импортные самолеты, советские летчики научились учитывать их положительные и отрицательные качества.

Иностранные моторы были надежными, но очень чувствительными в полете к изменениям температурных режимов. В условиях Севера это требовало неослабного внимания. Малопригодными оказались они для эксплуатации на грунтовых аэродромах, особенно песчаных. Из-за попадания песка и пыли во внутренние полости мотора двигатели часто выходили из строя, что было весьма опасно, так как отказ происходил, как правило, на взлете.

Авиационные инженеры Карельского фронта разработали и изготовили пылезащитные устройства, после установки которых на самолете, главным образом на "харрикейне", отказы моторов и износ отдельных деталей поршневой группы прекратились.

Не удовлетворяло наших летчиков и вооружение. На импортных самолетах пушек не было, имелись только пулеметы. На "Харрикейне", например, вооружение состояло из 12 пулеметов "Браунинг" малого калибра. Несмотря на такое большое количество пулеметов, огонь их был малоэффективным, пули не пробивали даже тонкой брони. К тому же большой разнос пулеметов, установленных в плоскостях, снижал точность стрельбы.

Решено было перевооружить "Харрикейн". Вместо четырех пулеметов "Браунинг" установили в плоскостях два пулемета калибра 12,7 мм с боекомплектом по 100 патронов на каждый пулемет, а также по одному замку на каждой плоскости для подвески 50-килограммовых бомб. Вначале было переоборудовано девять самолетов. Боевые испытания дали хорошие результаты. На этих истребителях наши летчики сбили два "Юнкерса-88" и бомбометанием с пикирования уничтожили несколько орудий зенитной артиллерии противника. Перевооружались и другие импортные самолеты.

У нашего летного состава в то время почти не было опыта использования радиосвязи в полете, поэтому встала неотложная задача изучить радиооборудование и научиться грамотно им пользоваться. И летчики напряженно учились. Сначала радиосвязь применялась при выполнении аэродромных полетов. Со стартовых радиостанций, изготовленных силами личного состава спецслужб, командиры авиачастей руководили аэродромными полетами, действиями молодых летчиков во время взлета и посадки. Вскоре ни один полет не выполнялся без радиосвязи.

Одновременно с освоением новой материальной части и вводом в строй молодого летного состава военно-воздушныё силы Карельского фронта выполняли и боевые задачи: патрулировали над портом и городом Мурманск, дежурили на аэродромах, прикрывали Кировскую железную дорогу, район никелевых рудников, вели воздушную разведку. Кроме того, во взаимодействии с ВВС Северного флота ВВС Карельского фронта обеспечивали безопасность прохождения в Баренцевом море и Кольском заливе караванов судов союзников.

С конца 1941 г. активность вражеской авиации снизилась. Но борьба в воздухе не прекратилась. Командование нацеливало авиаторов на завоевание господства в воздухе. На первый план выдвинулась задача воспитания у летного состава неустанной боевой активности, стремления к повышению эффективности каждого боевого вылета. С этой целью применялись самые разнообразные формы и методы партийно-политической работы.

В декабре 1941 г. большая группа летчиков и техников 1-й смешанной авиадивизии за боевые заслуги была награждена орденами. После вручения наград отважные воздушные бойцы обратились с письмом ко всему летному и техническому составу Карельского фронта, в котором призывали бить врага до полного уничтожения.

Эффективность боевых вылетов в большой степени зависела от мастерства летных экипажей. Командиры и политработники, партийные и комсомольские организации этому вопросу Уделяли первостепенное внимание. Для обмена боевым опытом 7 февраля 1942 г. в 1-й смешанной авиадивизии было проведено совещание летчиков-истребителей и штурмовиков. По приглашению командира дивизии полковника М. М. Головни на совещание от ВВС Северного флота прибыл командир 78-го истребительного авиаполка Герой Советского Союза майор Б. Ф. Сафонов.

Для пропаганды фронтового опыта, боевых подвигов авиаторов широко использовалась армейская печать, стенные газеты, листки-"молнии", встречи бывалых воздушных бойцов с молодыми летчиками, техниками и механиками.

Высокий морально-боевой дух воздушных защитников Севера, боевой опыт, накопленный за первое полугодие войны, помогали успешно бороться с авиацией противника.

23 января четверка истребителей 145-го истребительного авиаполка под командованием капитана П. С. Кутахова вступила в бой с таким же количеством "Мессершмиттов-110", пытавшихся нанести удар по железнодорожному составу, стоявшему на станции Лоухи. Советские летчики не только не дали врагу бомбить объект, но и сбили два самолета, не потеряв ни одной своей машины.

Следующий день летчиков этого полка оказался еще более напряженным. В районе станции Боярская шестерка истребителей ЛаГГ-3, пилотируемых майором А. Е. Новожиловым, капитаном А. Г. Никитиным, старшими лейтенантами К. Ф. Фомченковым, Б. М. Кузьминым, В. Н. Любушкиным и В. Т. Коваленко, встретила в воздухе четыре истребителя Ме-110. Наши летчики сразу же атаковали их. В разгар боя на помощь врагу подошло еще семь "Мессершмиттов-109". Теперь соотношение сил изменилось в пользу противника. Но советские истребители не вышли из боя. В течение 35 минут они отбивали атаки фашистов и сами наносили меткие удары. То там, то здесь небо прочерчивали черные полосы дыма: вниз падали горящие самолеты. Четыре "мессершмитта" были сбиты, а остальных наши летчики не допустили к железнодорожным объектам. Но в этом бою погибли старшие лейтенанты Б. М. Кузьмин, В. Н. Любушкин и В. Т. Коваленко.

В тот же день заместитель командира эскадрильи 65-го штурмового авиаполка старший лейтенант В. А. Книжник совершил воздушный таран. Во время штурмовки позиций противника на переднем крае на наши самолеты И-153 напали финские истребители типа "Брустер". Отражая атаку на самолет ведущего, коммунист Книжник на встречном курсе ударил плоскостью своего самолета по вражеской машине. Боевой товарищ был спасен, а враг повержен наземь. И хотя наша "чайка" и получила значительные повреждения, старший лейтенант В. А. Книжник сумел долететь на ней до аэродрома и произвести благополучно посадку. За этот подвиг отважный летчик был награжден орденом Ленина.

Самоотверженно сражались с врагом и другие летчики этого полка: Герой Советского Союза М. П. Краснолуцкий, В. П. Горюн, В. И. Са-ломатин, П. Я. Самохин. Личный состав полка во главе с командиром Героем Советского Союза подполковником В. И. Белоусовым представлял собой крепко спаянный боевой коллектив, Душой которого были коммунисты. Партийная организация полка постоянно пополнялась лучшими летчиками и техниками. За восемь трудных месяцев войны в члены и кандидаты БКП(б) было принято 38 человек. С начала войны и до марта 1942 г. полк уничтожил 25 танков, 683 автомашины, 13 самолетов, до 3 полков пехоты врага. За проявленную отвагу в боях с немецко-фашистскими захватчиками, стойкость, мужество, героизм и организованность летчиков, техников, авиаспециалистов полк в начале марта 1942 г. был преобразован в 17-й гвардейский штурмовой авиационный полк.

Через месяц, 4 апреля, этой высокой чести удостоились также 145-й и 147-й истребительные авиаполки, которые были преобразованы в 19-й и 20-й гвардейские истребительные авиационные полки.

Весной 1942 г. военные действия в Заполярье и Карелии активизировались. Директивой Ставки Верховного Главнокомандования от 27 марта командующему Карельским фронтом приказывалось подготовить и провести наступательные операции на мурманском, Кандалакшском и кестеньгском направлениях "с целью усиления обороны порта Мурманск, Мурманской и 06озерской железных дорог".

Карельский фронт усиливался личным составом и вооружением. Для улучшения управления войсками оперативные группы ликвидировались, вместо них формировались армии, а в них создавались военно-воздушные силы. Кроме существовавших ВВС 14-й армии в марте - апреле 1942 г. были сформированы ВВС 32, 19 и 26-й армий. В ВВС 32-й армии командующим был назначен полковник Г. А. Шанин, военным комиссаром - старший батальонный комиссар Р. М. Емельянов; в ВВС 19-й армии командующим - полковник И. Д. Удонин, военным комиссаром старший батальонный комиссар Я. А. Самохин; в ВВС 26-й армии командующим полковник М. М. Головня, военным комиссаром - батальонный комиссар Ф. И. Рекин. Кроме частей, входивших в состав ВВС армий, имелась фронтовая авиация, подчинявшаяся непосредственно командующему военно-воздушными силами Карельского фронта. На 1 апреля в ВВС фронта было 342 самолета. Военно-воздушные силы 7-й отдельной армии насчитывали 67 самолетов. Усиливались и ВВС Северного флота. К концу 1941 г. в строю находилось 132 самолета, на 22 июня 1942 г. - 180, а в конце 1942 г. - около 300. На флоте была сформирована 2-я авиационная группа, в которую вошли полярная авиация Главсевморпути и четыре авиационных полка. Летом в оперативное подчинение командующего Северным флотом прибыла Особая морская авиагруппа Резерва Главного Командования в составе семи полков. Группой командовал генерал-майор авиации Н. Т. Петрухин.

Серьезное внимание уделялось противовоздушной обороне объектов советского Заполярья и Карелии. В январе 1942 г. из имевшихся и вновь прибывших частей был образован Мурманский дивизионный район ПВО, командующим которого назначили полковника Ф. А. Иванова. В марте этого же года была сформирована 122-я истребительная авиадивизия ПВО. Оперативно она подчинялась командующему Мурманским дивизионным районом ПВО. Командиром дивизии назначили полковника А. И. Швецова, военным комиссаром - полкового комиссара М. Н. Смирнова. В задачу дивизии входила противовоздушная оборона Мурманска и Кировской железной дороги на участках Мурманск - Тайбола, Боярская - Беломорск.

Военно-воздушные силы неизменно участвовали во всех частных операциях наших наземных войск. Авиационные части вели разведку в интересах командования армий и фронта, прикрывали перегруппировки войск, поддерживали сухопутные соединения непосредственно на поле боя, отражали налеты авиации противника на боевые порядки наших частей и соединений. В то же время советская авиация наносила самостоятельные удары по вражеским войскам и объектам.

Чтобы парализовать деятельность неприятельской авиации, ВВС Карельского фронта весной 1942 г. провели ряд ударов по уничтожению авиации противника на аэродромах.

В результате нескольких последовательных ударов по вражеским аэродромам наши летчики уничтожили и повредили около 50 самолетов.

В налете на один из фашистских аэродромов участвовало 14 бомбардировщиков Пе-2 и СБ, 12 истребителей "Харрикейн" и ЛаГГ-3. При подходе к цели на семерку пикировщиков 137-го бомбардировочного авиаполка напало 15 вражеских истребителей. Наши истребители прикрытия завязали с ними бой. Но "мессершмиттам" все же удалось прорваться к бомбардировщикам. Особенно тяжело пришлось замыкающей тройке майора В. И. Ивашкина. Но опытный ведущий звена умело маневрировал, давая возможность штурманам и воздушным стрелкам вести прицельный огонь по врагу. Так под атаками фашистских истребителей они подошли к аэродрому. Командир всей группы майор В. В. Котов дал команду летчикам разомкнуться и первым ввел самолет в пикирование. За ним последовали остальные. На земле запылало четыре вражеских самолета. Атаки "мессершмиттов" продолжались и на обратном маршруте. Но они дорого обошлись врагу, который потерял в воздушном бою 7 самолетов.

Большую работу накануне наступательных операций 1942 г. провели воздушные разведчики. Им удалось сфотографировать оборонительную полосу противника на участке вдоль реки Западная Лица, своевременно вскрыть сосредоточение оперативных резервов, по которым наша авиация нанесла бомбардировочно-штурмовые удары. Враг понес значительные потери.

В ходе наступательной операции 14-й армии, продолжавшейся с 29 апреля по 13 мая 1942 г., военно-воздушные силы армии наносили бомбардировочные и штурмовые удары по огневым позициям противника на переднем крае перед фронтом 10-й гвардейской стрелковой дивизии, содействуя продвижению ударной группы армии. За время операции было произведено 664 самолето-вылета. В то же время летчики 20-го гвардейского, 197-го и 760-го истребительных авиаполков прикрывали ударную группировку армии от ударов вражеской авиации.

Самоотверженно сражались с противником и североморские летчики. Утром 29 апреля четверка истребителей 78-го авиационного полка вступила в бой с семью немецкими истребителями и три из них сбила. Победы одержали Н. А. Бокий, С. Г. Курзенков и П. И. Орлов. Другое звено этого же полка во главе со старшим лейтенантом П. Г. Сгибневым одержало победу над шестью "Мессершмиттами-109". Один самолет сбил Сгибнев. Все эти летчики впоследствии стали Героями Советского Союза. На кестеньгском направлении ВВС 26-й армии, обеспечивая наступление сухопутных соединений, совершили 1330 самолето-вылетов. Отважно сражался здесь командир звена 760-го истребительного авиаполка старший лейтенант В. И. Крупский, часто летавший на штурмовку вражеских войск. В конце зимы 1942 г. он сжег два танка, пять автомашин с боеприпасами, уничтожил много гитлеровских солдат и офицеров.

Но хотя противнику и был нанесен значительный урон в живой силе и технике, наступление войск Карельского фронта по ряду причин не достигло ожидаемого успеха. Активные действия наземных войск в Заполярье и Карелии прекратились.

Немецко-фашистское командование основные усилия своей авиации направило на срыв работы Мурманского порта и Кировской железной дороги. Но то на одном, то на другом участке Карельского фронта возникали бои местного значения. В них принимала участие и авиация. С улучшением погоды усилились налеты авиации противника на советские войска и объекты. В воздухе нередко разгорались упорные бои.

Тройка самолетов 760-го истребительного авиаполка 16 мая 1942 г. прикрывала наземные войска. Ведущий звена старший лейтенант А. И. Николаенков увидел, что к линии фронта приближаются семь бомбардировщиков Ю-87 и четыре истребителя Ме-109. Учитывая, что враг почти вчетверо превосходит советскую группу, Николаенков решил использовать фактор внезапности. Он увел свое звено в сторону солнца и уже оттуда напал на бомбардировщиков. С первой же атаки два "юнкерса" загорелись. Остальные бомбардировщики, бросая беспорядочно бомбы на свои войска, поспешно повернули назад. Преследуя их, наши летчики сбили еще один "юнкерс". И только тогда всем звеном вступили в бой с "мессершмиттами", атаки которых становились все настойчивее. Но врагу не удалось добиться успеха - все наши самолеты без единой пробоины вернулись на свой аэродром.

Вражеская авиация теряла самолеты не только в воздушных боях, но и на земле. 10 августа группа самолетов Ил-2 17-го гвардейского штурмового авиаполка, ведомая заместителем командира эскадрильи старшим лейтенантом А. И. Конским, вылетела на штурмовку фашистского аэродрома. Накануне наши летчики уже штурмовали его, поэтому противник оказался начеку и встретил советские самолеты плотной стеной заградительного огня. Конский первым пробился к цели и сбросил бомбы на самолетные стоянки. Так же поступили и ведомые. Уже пылало несколько фашистских машин, когда штурмовики развернулись на второй заход. И тут в самолет Конского попал зенитный снаряд. Из мотора стало выбиваться пламя, винт остановился. До линии фронта не дотянуть. И коммунист Алексей Иванович Конский поступил так же, как Николай Гастелло. Лейтенант Н. Н. Полушкин, летевший рядом с Конским, видел, как тот оглянулся, как бы прощаясь с товарищами, и затем направил свою машину на одну из ниш, в которой стоял немецкий самолет.

Планируя боевые действия в Заполярье на вторую половину 1942 г., гитлеровское командование прежде всего ставило цель захватить Кировскую железную дорогу. В директиве немецкого верховного главнокомандования № 44 от 21 июля 1942 г. говорилось, что для перерыва линии снабжения, соединяющей "Советский Союз с англо-саксонскими державами... 20-я горная армия по своей инициативе и во взаимодействии с 5-м воздушным флотом готовит на осень этого года наступление с целью захвата Мурманской железной дороги в районе Кандалакши...". Эта операция получила условное наименование "Ловля лососей". Одновременно с наступлением на Кандалакшском направлении планировалось наступление финских войск из района Медвежьегорска на Беломорск. Операцию предполагалось начать после того, как немецкие и финские войска овладеют Ленинградом, судьба которого, по мнению германского верховного главнокомандования, будет решена в сентябре.

Но фашисты просчитались и на этот раз. В августе южнее Ладожского озера началась наступательная операция войск Ленинградского и Волховского фронтов. Немецко-фашистские войска понесли большие потери. Вслед за разгромом ударной группировки противника под Ленинградом последовала катастрофа на Волге. Вследствие этого наступление немецких и финских войск на Кандалакшу и Беломорск было отложено на неопределенное время. Обе операции так и не были осуществлены.

После разгрома врага под Курском руководство Финляндии потеряло веру в Гитлера. Теперь оно поставило перед своими войсками задачу упорно удерживать занимаемые рубежи. Гитлеровское руководство в связи с неблагоприятной для себя обстановкой на советско-германском фронте также отказалось от наступательных действий на Севере, приказав войскам 20-й горной армии укреплять оборону. На оперативных направлениях велись бои местного значения, не влиявшие на общее положение на Карельском фронте.

Но несмотря на стабилизацию фронта, в воз-Духе упорная борьба не прекратилась. Авиация 5-го немецкого воздушного флота все свои силы направила на дезорганизацию работы Мурманского порта и Кировской железной дороги.

В силу географических условий и общей военной обстановки на советско-германском фронте северные порты и Кировская железная дорога в годы Великой Отечественной войны приобрели важное стратегическое значение. В Мурманск и Архангельск приходили через Атлантику караваны судов наших союзников. Далее грузы переправлялись по Кировской железной дороге в различные районы Советского Союза. По этой же коммуникации главным образом шло обеспечение войск Карельского фронта и Северного флота.

Воздушные операции противника по нарушению работы этой коммуникации слагались из разведки конвоев в Норвежском и Баренцевом морях, нанесения бомбардировочных ударов по морским караванам до подхода к Мурманску и Архангельску, бомбардировки разгружающихся судов, действий по срыву перевозок по Кировской железной дороге.

В первую очередь гитлеровское командование решило вывести из строя Мурманский порт. Начиная с весны 1942 г. авиация противника стала совершать на него все более массированные налеты. Удары наносились не только по порту, но и по жилым кварталам. Командующий 5-м воздушным флотом генерал Штумпф, зная, что город состоит в основном из деревянных построек, приказал своим пилотам сжечь его зажигательными бомбами.

При выборе тактики налетов на город противник не мог не учитывать того, что район Мурманска имел хорошо организованную систему постов ВНОС, исключавшую внезапный выход самолетов на объекты, что подходы с моря прикрыты сильным огнем зенитной артиллерии кораблей Северного флота. Поэтому неприятельская авиация в основном стремилась прорываться к Мурманску с запада по прямому маршруту, тем более что расстояние от линии фронта до города составляло лишь 50-55 км, то есть 7-10 минут полета. На запад же фашисты и уходили после нанесения бомбардировочного удара.

Защита с воздуха Мурманска и Архангельска, Кировской железной дороги и союзнических конвоев стала важнейшей задачей советской авиации на Севере. ВВС Карельского фронта, привлекавшиеся к обеспечению проводки караванов судов в Баренцевом море, в основном наносили бомбардировочно-штурмовые удары по вражеским аэродромам, ослабляя авиационную группировку противника и не давая ему возможности поднимать свои самолеты для действий по конвоям в море и по Мурманску, а также непосредственно прикрывали город и Кировскую железную дорогу.

Особенно ожесточенные воздушные бои разгорелись на подступах к Мурманску. Мужественно охраняли город летчики 19-го и 20-го гвардейских истребительных авиаполков. Пример показывали коммунисты. Вступая в партию, летчики давали клятву сражаться с врагом еще Упорнее, не жалея ни сил, ни самой жизни.

Так было и 8 апреля. В партию принимали Командира звена лейтенанта А. С. Хлобыстова. В этот день он уже дважды вылетал на боевое задание и, еще разгоряченный недавним сражением, рассказывал партийной комиссии, которая заседала на аэродроме, свою биографию.

В первые месяцы войны Алексей Хлобыстов защищал Ленинград, за что был награжден орденом Красного Знамени. В январе 1942 г. прибыл в 147-й истребительный авиаполк, где показал себя мастером воздушного боя. Теперь Алексей Степанович давал клятву еще сильнее бить ненавистного врага. Члены партийной комиссии единогласно проголосовали за прием отважного летчика в Коммунистическую партию.

И тут поступила команда на взлет. Посты ВНОС обнаружили в воздухе большую группу самолетов, летевших в направлении на Мурманск. На их отражение была поднята шестерка истребителей под командованием командира эскадрильи капитана А. П. Позднякова. Советские истребители перехватили 28 немецких самолетов. В районе поселка Рестикент разгорелся неравный упорный бой. В первой же атаке капитан А. П. Поздняков, прикрываемый лейтенантом И. Д. Фатеевым, сбил "мессершмитт". Но тут на самолет Фатеева напал вражеский истребитель. На помощь товарищу немедленно пришли М. Е. Бычков и В. Р. Семеньков. Спасаясь от их пулеметного огня, фашист отвалил в сторону и оказался совсем рядом с самолетом Алексея Хлобыстова. На прицеливание не было времени. Оставался один прием - таран. И молодой коммунист правой плоскостью самолета ударил по хвостовому оперению фашистской машины. Вражеский истребитель, потеряв управление, рухнул вниз. Советский самолет получил повреждения, но Хлобыстов не вышел из боя.

Враг продолжал рваться на восток. Теперь главной задачей наших летчиков было не допустить к объекту бомбардировщики. Поэтому наши летчики и обрушили на них атаки. Фашистские пилоты вынуждены были побросать бомбы на скалы и уходить со снижением на свою территорию. Преследуя их, Поздняков, Хлобыстов и Фатеев подожгли один "юнкерс". Неожиданно из-за облаков на наших истребителей напали с передней полусферы "мессершмитты". Капитан Поздняков повел своих летчиков в лобовую атаку, чтобы расколоть вражеский строй и уничтожить ведущего. Обе группы истребителей стремительно сближались. Советские летчики не сворачивали, фашистские пилоты тоже не меняли курса. И когда головные машины были уже рядом, враг не выдержал и попытался отвернуть в сторону. Но было поздно. От лобового тарана "мессершмитт" разлетелся На куски. Поздняков погиб смертью героя.

Враг был ошеломлен. Однако немецких самолетов было много, и бой разгорелся с новой силой. Лейтенанта Хлобыстова с разных сторон атаковали два истребителя, пытаясь зажать советский самолет в клещи. Положение становилось критическим. Но и из этой ситуации коммунист вышел победителем. "За Родину, иду на таран!" - крикнул он по радио и направил самолет на врага. Последовал удар той же правой плоскостью, которой он таранил первый истребитель. "Мессершмитт" был уничтожен. Три тарана в одном бою! Это окончательно деморализовало противника. Фашистские пилоты поспешили выйти из боя и скрылись за линией фронта. А лейтенант А. С. Хлобыстов на поврежденном, едва управляемом самолете под прикрытием товарищей дотянул до своего аэродрома и благополучно произвел посадку.

Через месяц, 14 мая, лейтенант А. С. Хлобыстов при отражении налета воздушного противника на Мурманск совершил третий воздушный таран. Раненный, на охваченном пламенем самолете, он соколиным ударом уничтожил вражеский истребитель, а сам спасся на парашюте. Еще много раз участвовал в воздушных боях с врагом коммунист Хлобыстов. Он погиб 13 декабря 1943 г. К этому времени на его боевом счету было более 20 сбитых вражеских самолетов. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 6 июня 1942 г. Алексею Степановичу Хлобыстову было присвоено звание Героя Советского Союза. Этим же указом звание Героя Советского Союза было присвоено посмертно капитану Алексею Павловичу Позднякову.

Противник не ограничивался лишь налетами на Мурманск. Его авиация стремилась наносить удары также по караванам судов в Баренцевом море и Кольском заливе и по Кировской железной дороге. 21 мая 1942 г. бомбардировщики Ю-88 совершили налет на станцию Оленья, где стоял железнодорожный состав с вооружением. На перехват вылетело звено 19-го гвардейского истребительного авиаполка, ведомое капитаном И. В. Бочковым. Советские летчики атаковали "юнкерсов" и двух сбили. Одного бомбардировщика уничтожил лично Бочков.

26 мая 6 истребителей во главе с капитаном П. С. Кутаховым перехватили в районе станции Кица 12 "Мессершмиттов-110" и 8 "Мессерш-миттов-109", пытавшихся бомбить наш поезд. Неожиданным маневром, выполненным по команде Кутахова, строй вражеских самолетов был разбит, один "Мессершмитт-110" запылал. И тут в воздухе завертелась настоящая карусель, продолжавшаяся 45 минут. Советские летчики - капитаны П. С. Кутахов, В. С. Мироненко, К. Ф. Фомченков, лейтенант Е. А. Кривошеев и младший лейтенант И. И. Ибрагимов сбили 4 "мессершмитта". К железной дороге ни один вражеский самолет не был допущен. Наша группа вернулась без потерь. Огромного напряжения сил требовало обеспечение проводки каждого союзнического конвоя. Поэтому на помощь авиации Северного флота, для которой эта задача являлась главной, привлекались ВВС Карельского фронта. Приказом Народного комиссара обороны от 21 мая 1942 г. ВВС 14-й армии на период с 23 по 29 мая были переданы в оперативное подчинение командующему ВВС Северного флота генерал-майору авиации А. А. Кузнецову.

Чтобы помешать вражеской авиации действовать против союзнических караванов в море, ВВС фронта нанесли ряд последовательных ударов по неприятельским аэродромам. А при подходе караванов к Кольскому заливу и при разгрузке транспортов над ними постоянно патрулировали краснозвездные истребители. Обеспечивая безопасность союзнических караванов, ВВС 14-й армии произвели 526 самолето-вылетов.

Для нанесения ударов по аэродромам и портам в Северной Норвегии и Финляндии, блокирования их во время прохождения союзнических караванов привлекалась также авиация дальнего действия.

В июне 1942 г. немецко-фашистская авиация особенно усилила удары по Мурманску. 12 июня она произвела шесть налетов на город, в которых участвовало до 120 самолетов. 18 июня на Мурманск было сброшено около 12 000 зажигательных бомб. В этот день враг сжег и разрушил до 800 жилых домов, несколько школ, больниц и других общественных зданий. Лишь благодаря мужеству и героическим усилиям личного состава воинских частей, бойцов МПВО и населения удалось к вечеру ликвидировать пожары.

Нападения вражеской авиации на Мурманск отражали и истребительная авиация, и зенитная артиллерия. Из 1440 фашистских самолетов, участвовавших в июньских налетах, к городу прорвалось 250. При этом враг понес большие потери. Только летчики 122-й истребительной авиадивизии ПВО в июне провели 40 воздушных боев и уничтожили 28 самолетов. Дивизия при этом потеряла 14 машин.

Патрулируя 1 июня в районе Мурманска, звено 768-го истребительного авиаполка во главе со старшим политруком А. В. Борисовым заметило восемь "Юнкерсов-87" и четыре "Мес-сершмитта-110", которые шли на высоте 2000 м курсом на город. Борисов повел летчиков навстречу врагу и с дистанции 800 м выпустил по неприятельским самолетам залпом четыре реактивных снаряда. Один "юнкере" сразу же был сбит. Остальные, бросая бомбы, стали спешно разворачиваться назад. В схватку вступили "мессершмитты". Отражая их атаки, старший политрук А. В. Борисов и старшина И. Е. Иванов сбили еще один самолет. После этого фашистские истребители с пикированием вышли из боя и скрылись за линией фронта.

Так же решительно действовала 13 июня и четверка истребителей этого же полка, ведомая капитаном М. Г. Шмыриным. Во время патрулирования над Мурманском наше звено встретило на высоте 4000 м семь бомбардировщиков Ю-88. Шмырин с первой же атаки дал залп реактивными снарядами. Хотя эресы и прошли мимо цели, враг уже не посмел продолжать полет к городу, а стал на пикировании удирать. Советские истребители, разойдясь парами, сверху спереди атаковали двух бомбардировщиков. Загоревшись, оба "юнкерса" врезались в землю. Массированные налеты на Мурманск и железнодорожные объекты враг пытался совершить и 15 июня. Западнее города шестерка самолетов "аэрокобра" 19-го гвардейского истребительного авиаполка, пилотируемых капитанами И. В. Бочковым, К. Ф. Фомченковым, старшими лейтенантами И. Д. Гайдаенко, Н. П. Губиным, лейтенантом Е. А. Кривошеевым и младшим лейтенантом И. И. Ибрагимовым, перехватили шесть неприятельских бомбардировщиков и шестнадцать истребителей. Командир группы капитан Бочков передал по радио: "Внимание, атака! Иду на ведущего!" - и повел группу на врага. После первой же атаки строй немецких самолетов рассыпался. Капитан Бочков, круто развернувшись, меткой пулеметной очередью поджег "Мессершмитт-110". Успешно атаковали вражеские самолеты и другие наши летчики. Теперь в воздухе со всех сторон раздавался треск пулеметов, ревущий гул нескольких десятков моторов. Вихрем проносились краснозвездные истребители и машины с черными крестами. Этот огненный вихрь из района Ура-Губа за 45 минут боя переместился в район Мурмаши, Юркино. А на земле по всему пути то там, то здесь догорали "мессершмитты". В этом сражении отважная шестерка сбила 9 фашистских самолетов. Фомченков и Кривошеев сбили по два самолета, по одному истребителю уничтожили Бочков, Гайдаенко и Ибрагимов. Один бомбардировщик Ю-88 и один истребитель Ме-110 были сбиты группой.

Действиями советских асов умело руководил замечательный воздушный боец, тактически грамотный летчик-командир капитан И. В. Бочков. Он участвовал во многих воздушных сражениях и каждый раз выходил из них победителем. Но 4 апреля 1943 г. фашистский истребитель неожиданно атаковал Бочкова и сбил его. Гибель летчика глубоко переживал весь полк. 1 мая 1943 г. Ивану Васильевичу Бочкову было посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.

С большим уважением и теплотой вспоминают о нем однополчане. П. С. Кутахов, ныне Главный маршал авиации, пишет: "Не было у нас в полку бойца отважнее и искуснее Ивана Бочкова. 43 воздушных боя с немцами, 40 сбитых самолетов противника на его счету. Мы Любили Ивана Бочкова за отвагу, за то, что он Никогда не бросал товарища в беде".

В этот же день противник предпринял крупные налеты на объекты Кировской железной дороги. Семнадцать бомбардировщиков Ю-88 и один До-215 под прикрытием пяти истребителей Ме-109 пытались разбомбить железнодорожный мост у станции Кемь, чтобы на длительное время сорвать перевозки по железной дороге. На отражение воздушного противника было поднято семь истребителей. Завязался бой. Несмотря на превосходящие силы противника, наши летчики добились блестящей победы, сбив восемь вражеских самолетов. Из них два лично и один в группе уничтожил командир звена 760-го истребительного авиаполка старший лейтенант Александр Игнатьевич Николаенков. В августе 1943 г. ему было присвоено звание Героя Советского Союза.

20 июня 1942 г. стало для 19-го гвардейского истребительного авиаполка большим праздником. Член Военного совета Карельского фронта корпусной комиссар А. С. Желтов вручал полку гвардейское Знамя. Через день такое же торжественное событие переживал и 20-й гвардейский истребительный авиаполк.

Весь личный состав полка был построен на аэродроме у самолетов. В строю стояли и опытные летчики, и молодые, недавно пришедшие в полк, авиаторы. И те и другие были взволнованы. Ветеранам вспоминались трудные бои. Каждый мысленно подводил итоги совершенному им за время участия в войне: сколько сделал боевых вылетов, сколько сбил вражеских самолетов, уничтожил гитлеровцев, сжег танков, автомашин, артиллерийских орудий. В памяти оживали и те, кто не дожил до этой торжественной минуты. Они тоже незримо стояли в строю.

Когда командир полка принял знамя и, преклонив колено, поцеловал край бархатного полотнища с изображением В. И. Ленина, коленопреклоненный строй произнес священную клятву гвардейцев. Глухим эхом разносились по аэродрому слова: "Пока в груди бьется сердце, пока в жилах течет кровь, истреблять фашистских зверей, не зная страха, не ведая жалости, презирая смерть".

Так авиаторы и сражались. Среди других выделялся своим мастерством, творческим, новаторским подходом к каждому воздушному бою командир эскадрильи 19-го гвардейского истребительного авиаполка майор П. С. Кутахов. Характерным в его действиях было то, что он стремился прежде всего обеспечить общую победу, а не только увеличить свой боевой счет.

Вот некоторые воздушные бои. 22 июня 1942 г. эскадрилья под командованием Кутахова отражала налет на Мурманск 30 самолетов противника. В этом бою советские летчики сбили два "Мессершмитта-110" и один "Мессерш-митт-109ф". Группа Кутахова вернулась без потерь. 28 июня девять истребителей, ведомые П. С. Кутаховым, поднялись в воздух, чтобы перехватить немецкие самолеты, идущие бомбить Туломскую ГЭС. Количественное превосходство было на стороне врага: против наших Девяти истребителей дрались восемь "Мессершмиттов-110" и три "Мессершмитта-109ф". И вновь победу одержали кутаховцы, сбившие три самолета, и Павел Степанович без потерь Привел эскадрилью на аэродром. Много раз он водил летчиков в бой и каждый раз возвращался с победой.

Командир 19-го гвардейского истребительного авиаполка А. Е. Новожилов, ныне полковник запаса, вспоминает: "Самой яркой и колоритной фигурой в полку был летчик Павел Кутахов. Худощавый, высокого роста, с живым выразительным лицом и широкими энергичными жестами... В короткие минуты отдыха он буквально заряжал товарищей бодростью и юмором, а в бою служил примером стойкости, мужества и летного мастерства. Он отлично владел техникой пилотирования, умел использовать в бою малейшие благоприятные условия и выходил победителем из сложнейших положений". Командующий 7-й воздушной армией генерал И. М. Соколов, подписывая 7 марта 1943 г. наградной лист на звание Героя Советского Союза, так охарактеризовал Павла Степановича: "Майор Кутахов, разумный и беспредельно смелый летчик-командир, имеет на своем счету 31 сбитый самолет, 7 сбил лично, остальные в группе. Его эскадрилья среди всех полков лучшая боевая эскадрилья. Достоин высшей правительственной награды - звания Героя Советского Союза".

При вручении гвардейского Знамени молодые летчики обещали сражаться с врагом так же, как их старшие боевые товарищи. Среди них был и недавно прибывший в полк лейтенант Ефим Кривошеев. Этот новичок в первых же схватках с врагом показал себя напористым воздушным бойцом. Он служил в эскадрилье капитана П. С. Кутахова и многому у него научился. С мая по сентябрь 1942 г. Кривошеев совершил 96 боевых вылетов, провел 29 воздушных боев, в которых лично сбил 5 и в группе 15 неприятельских самолетов. 26 августа 1942 г. он был награжден орденом Красного Знамени. Особенно ярко проявились высокие морально-боевые качества Кривошеева в бою, который произошел 9 сентября 1942 г. В этот день на отражение налета большой группы немецких бомбардировщиков и истребителей вылетела пятерка под командованием капитана П. С. Кутахова. Силы были неравные. Но наши летчики, атакуя и обороняясь, срывали все попытки врата разбить строй группы и уничтожить советские самолеты поодиночке. Напряжение боя с каждой минутой нарастало. Ефим Кривошеев стрелял и стрелял в наседавших "мессершмиттов". Вот уже от его пулеметной очереди задымил один фашистский самолет и со снижением скрылся в облаках. На тридцатой минуте боя Кривошеев увидел, как в хвост самолета Кутахова зашел немецкий истребитель. Ефим Автономович устремился на фашиста и, прицелившись, нажал на гашетку. Но пулеметы молчали: кончились боеприпасы. Выручая командира, боевого товарища, коммунист Кривошеев пошел на таран. Он уничтожил фашистский истребитель Ме-109, но и сам погиб смертью храбрых. За этот подвиг Е. А. Кривошееву было посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.

В одно время с Кривошеевым вступил в борьбу с гитлеровскими захватчиками на Севере лейтенант Г. Ф. Дмитрюк. От вылета к вылету, от боя к бою росли его опыт и мастерство. Вскоре он уже летал ведущим группы. Не каждому Летчику предоставлялось такое право. И вот тут особенно проявились незаурядные способности Дмитрюка как отличного воздушного бойца, организатора смелых атак. 15 сентября 1942 г. Григорий Дмитрюк во главе четверки истребителей вылетел на прикрытие Туломской ГЭС. На высоте 3500 м летчики встретили 7 немецких истребителей Ме-109ф и, несмотря на то что врагов было больше, вступили в бой. Воздушная схватка, длившаяся 35 минут, закончилась победой советских истребителей. Три "мессершмитта" врезались в землю. Наша отважная четверка вернулась на аэродром без потерь.

Успешно сражались с врагом и летчики других полков. Заместитель командира эскадрильи 760-го истребительного авиаполка старший лейтенант В. И. Крупский, прикрывая Кировскую железную дорогу, за пять дней июня 1942 г. сбил три вражеских самолета Ю-88. Виктор Иосифович отличался необыкновенным упорством и настойчивостью, высоким летным мастерством. Именно эти качества принесли ему победу 8 июля над самолетом-разведчиком Ю-88.

Немецкий разведчик на высоте 8000 м кружил над нашей территорией, наблюдал и фотографировал военные объекты. Фашисты считали себя в безопасности, думая, что советские истребители не заберутся на такую высоту, а если и достигнут ее, то хватит времени удрать. Но коммунист Виктор Крупский после сигнала с постов ВНОС за короткий срок сумел на своем истребителе набрать необходимую высоту, отыскать в безбрежном небе маленькую темную точку, оказавшуюся двухмоторным самолетом Ю-88, и атаковать врага. Фашистский пилот сначала пытался уйти в облака, потом прикинулся подбитым и перевел самолет в резкое пикирование. Но Крупский ни на минуту не выпускал врага из виду, преследовал его и бил из пулеметов. "Юнкере" загорелся и упал.

Приказом Ставки Верховного Главнокомандования ВВС 14-й армии с 25 июня по 10 августа 1942 г. вновь были переданы в оперативное подчинение командующему ВВС Северного флота для обеспечения прохода союзнических караванов. Такое переподчинение практиковалось и в последующем. При выполнении этой задачи эффективно действовали также дальние бомбардировщики оперативной группы 36-й бомбардировочной авиационной дивизии АДД, базировавшиеся в Заполярье с 9 сентября по 9 октября 1942 г. Боевой радиус самолетов Ил-4 позволял наносить удары по самым удаленным от линии фронта аэродромам и морским портам противника.

Налеты на аэродромы совершались в основном ночью одиночными самолетами, чем достигалось длительное воздействие на врага. Экипажи с больших высот бомбили летное поле, аэродромные сооружения, не позволяя фашистским самолетам производить взлет.

Но все же основная нагрузка по обеспечению безопасности прохода союзнических караванов в море и их разгрузки в Мурманском порту ложилась на истребительную авиацию. Над кораблями в море патрулировали североморские истребители. Мурманск прикрывали летчики и ВВС Северного флота, и ВВС Карельского фронта и истребительной авиации ПВО.

Больших успехов в защите Мурманска с воздуха добилась эскадрилья 20-го гвардейского истребительного авиаполка, построенная на средства, собранные комсомольцами и молодежью Мурманской области. Эскадрилье присвоили наименование "Комсомолец Заполярья", и шефство над ней взял Мурманский областной комитет ВЛКСМ. На своем заседании 7 сентября 1942 г. бюро обкома комсомола заслушало сообщение командира эскадрильи майора. Г. В. Громова о боевой деятельности эскадрильи. В протоколе заседания записали: "...бюро областного комитета комсомола отмечает мужество, отвагу и героизм, проявленные командованием и личным составом эскадрильи в ожесточенных воздушных боях с фашистскими стервятниками на подступах к городу Мурманску, а также по штурмовке войск и технике противника. В воздушных боях с немецкими пиратами на подступах к Мурманску личным составом эскадрильи с момента ее организации - январь 1942 г. - сбито 28 фашистских самолетов. За проявленное мужество, отвагу и смелость 19 человек летного состава награждены орденами Советского Союза. Летчики эскадрильи часто вступали в бой с численно превосходящими силами врага и выходили из боя всегда победителями..."

За боевые успехи, мужество, смелость и отвагу в борьбе с врагом бюро объявило благодарность всему личному составу эскадрильи во главе с командиром майором Г. В. Громовым и комиссаром эскадрильи капитаном И. М. Жариковым.

Трудно было отражать налеты вражеских самолетов на Мурманск ночью. С наступлением темноты одиночные бомбардировщики Ю-88 с интервалом в 3-7 минут с разных направлений на высоте 4000-5000 м выходили на город и сбрасывали бомбы. Через час-полтора следовал новый налет. И так до трех раз за ночь. Особого ущерба военным объектам ночные налеты воздушного противника не причиняли, так как бомбометание велось неприцельно, но изнуряюще действовали на жителей города и войска.

Авиаторы Карельского фронта понимали, что их борьба на северном крыле советско-германского фронта - это вклад в общую победу над врагом. В канун 25-й годовщины Великой Октябрьской социалистической революции группа лучших летчиков Заполярья обратилась с призывом ко всем летчикам Карельского фронта усилить удары по врагу. 5 октября 1942 г. письмо было напечатано в газете Карельского фронта "В бой за Родину". Его подписали гвардии майоры Г. А. Рейфшнейдер, И. А. Шевченко, П. С. Кутахов, Г. В. Громов, гвардии капитаны И. В. Бочков, И. Д. Гайдаенко, К. Ф. Фомченков, В. С. Мироненко, гвардии лейтенанты Г. Ф. Дмитрюк, В. М. Габринец, старший лейтенант Ф. П. Кулешов, старшина В. Бишутин.

В письме говорилось: "...многочисленные воздушные сражения на нашем участке фронта показали, что там, где наши летчики проявляют мастерство, стойкость, мужество и презрение к смерти, - там немцы неизменно биты. Только мы, подписавшие это письмо, сбили за время войны 150 самолетов врага, не считая тех, которые истреблены во время штурмовок". Летчики призывали бить врага до полного уничтожения. "А добиться этого можно только в том случае, писали они, - если каждый из нас будет непрерывно совершенствовать свое мастерство, неустанно тренировать себя, чтобы встречать врага самыми неожиданными для него приемами боя, основанными на дерзости, расчетливости, военной хитрости и точном соколином ударе... В наших руках судьба нашей Родины. Так пусть же будут еще более сокрушительными наши удары по врагу".

Обращение лучших летчиков-гвардейцев широко обсуждалось во всех авиационных полках и эскадрильях, будило у авиаторов стремление еще сильнее громить фашистов.

Командование и политотдел ВВС Карельского фронта поставили задачу растить мастеров воздушного боя. Газета "В бой за Родину" 6 октября 1942 г. открывалась передовой статьей "Воспитывать асов советского Севера". В ней назывались имена замечательных северных летчиков, ставших подлинными асами, рассказывалось, как они передают свой богатый опыт другим. Такими умелыми воспитателями были П. С. Кутахов, Л. А. Гальченко, И. В. Бочков и другие. Боевая когорта асов советского Севера пополнялась все новыми героями.

Продолжала совершенствоваться и организационная структура Военно-Воздушных Сил. В соответствии с приказом Народного комиссара обороны от 10 ноября 1942 г. ВВС Карельского фронта были переформированы в 7-ю воздушную армию. Командующим армией назначили генерал-майора авиации И. М. Соколова, его заместителем по политической части - бригадного комиссара Ф. Н. Хоробрых, начальником штаба - полковника И. М. Белова, начальником политического отдела - полкового комиссара М. А. Бутковского. Военно-воздушные силы 14, 19, 26 и 32-й армий переформировывались соответственно в 258-ю истребительную, 260-ю бомбардировочную, 261-ю штурмовую и 259-ю истребительную авиационные дивизии. Кроме того, по директиве главнокомандующего ВВС Красной Армии и приказу начальника Главного управления Гражданского воздушного флота в оперативное подчинение командующего 7-й воздушной армией вошел 5-й авиационный полк ГВФ. По приказу НКО СССР от 9 февраля 1943 г. все однородные авиационные дивизии, кроме 259-й истребительной, были реорганизованы в смешанные авиационные дивизии. В конце июля 1943 г. управление 259-й иад убыло на новое место. Вместо него было сформировано управление 324-й истребительной авиационной дивизии, в состав которой вошли 152-й и 195-й истребительные авиаполки, до этого бывшие в составе 259-й истребительной авиадивизии.

До создания воздушной армии авиация Карельского фронта была распылена по общевойсковым армиям. Это мешало сосредоточению ее усилий на решающих направлениях. С организацией воздушной армии создались гораздо лучшие условия для маневрирования авиацией, что особенно положительно сказалось в наступательных операциях 1944 г.