Моя подруга-вампирша

Часть первая. Колдовские уроки

( Я стоял в центре Воскресенского кладбища. Помимо меня, тут никого больше живого не было, а многочисленные могилы вокруг давно были пусты. Города мёртвых по всему земному шару были брошены их жителями. Покинув тихие подземные домики, мёртвые путешествовали по Миру, глядели в жилища людей и за собой уводили живых… Возможно, они и привели меня на это кладбище. Я хотел удрапать поскорее, к виднеющемуся за церковью выходу, только ноги словно приросли к земле, как корни дерева. Ужасные чудовища, когда-то бывшие людьми, окружили меня и потащили к свежевырытой могиле.

— Не надо, я живой! — слова комом застревали в глотке, язык не слушался. — Живой! Живой…

— Мертвецы хоронят живых, смерть является жизнью, жизнь — смертью, — прозвучал в ушах холодящий душу нечеловеческий тон.

Усохшие руки подталкивали меня к глинистой насыпи, на поверхности которой виднелся лёгкий мороз. За насыпью открывалась бездонная тёмная яма.

— Нет!

Нужно было прогнать от себя наваждение, пробудиться, только силы уходили от меня, а тёмная пропасть могилы находилась прямо у моих ног… )

Я проснулся от резкого хруста веток, вторгшихся в мой сон, разбивший его оковы. Не веря своему счастью, я открыл глаза.

Рассвет пока не настал. За окном на фоне чёрного неба темнел причудливой формы силуэт старой яблони. Ужас отошёл. Если вдуматься, это был кошмар, который не впервые посещал меня.

Повернувшись лицом к окну, я попытался расслабиться и заснуть.

За окном усилился шум, от которого уже невыносимо стало затыкаться подушкой. От приглушённого вопля моя дремота совсем ушла. Под окном явно происходила какая-то драка, судя по звукам с улицы. Возможно, нужно мне пойти и разбудить папу, спящего в другом крыле дома, но пока я раздумывал об этом, за окошком стали слышны приглушённые голоса.

— Куда ты это дела? — вопрошал злой женский голос. — Последний раз задаю вопрос, куда ты это дела?

Я выбрался из постели и подкрался к окошку, но даже зорько всматриваясь, ничего не рассмотрел.

— Говори! — Послышались увесистые удары, отчего моя спина покрылась мурашками. — Давай!

— Орса, я лучше сдохну, чем сообщу, куда это дела.

— Это находится рядом, — снова заговорила злодейка со странным именем Орса. — Всего несколько часов назад это было при тебе. Мы отыщем это даже без подсказок. Не сегодняшней ночью, тогда следующей. А твоё время, красавица, кончается. Признайся, тогда легко сдохнешь.

— Нет…

Опять стали слышны звуки ударов, неясное бормотание и брань. Я стоял возле окна, находясь в прострации. Что делать? Как быть?

Разбудить папу и пусть вмешается в разборку? Или встрять самому? А если наваляют мне? Либо пострадает папа? Мы с ним живём в нашем доме вдвоём. Можно, конечно, позвонить по сотовому и вызвать полицию, только вот в папином телефоне напрочь сдох аккумулятор, а новый он ещё не купил. Да и за ним ехать в ближайший город надо. В нашем дворе буянила целая шайка и мне, ясен пень, необходимо было переживать о своей личной безопасности, чем о спасении незнакомой девки.

— Ты сдохнешь с восходом солнца! — раздалось под окном и кто-то потащил тело, затем стало тихо.

Я посмотрел на светящиеся электронные часы, показывающие почти два ночи. Я улёгся в кровать, вытянул руки, потянувшись, и уставился в тёмный потолок.

Уснуть после случившегося стало совсем нереально. Приспичило пропустить запланированную утреннюю прогулку, хотя это значило бы подвести Тимофея Панкратова, которого днём ранее с великим трудом я убедил мне составить компанию. Панкратов обожал дрыхнуть побольше и для него встать рано являлось настоящим подвигом. Всё началось с летнего задания в художественной школе, куда я хожу, — нужно намалевать пейзаж, как провёл свои каникулы. Сначала я в компании Панкратова, которому и так нечем занять свободное время, облазил полностью наш дачный посёлок, соседнюю Борисовку с прилегающими к ней окрестностями, нарисовав много зарисовок с набросками. Такое убитие времени мне наскучило и я задумался о реальной серьёзной работе. Нужно для начала придумать для картины оригинальный сюжет. Тимофей предложил <<Безлунная ночь на деревенском кладбище>>. Мысль приглянулась, но сделать это реальным не получалось — папа ни за что не отпустит меня на улицу, если часы показывают десять вечера. Но удрать из дома до рассвета и возвратиться к завтраку было куда проще. Так созрела идея картины <<Рассвет на озере в лесу>>. Пара дней ушла на подготовку работы, а сегодня я должен сделать самое важное — своими глазами посмотреть на солнечный восход и постараться нарисовать это на холсте. Потом, опираясь на эти воспоминания, я смогу хлопотать над картиной даже днём. И теперь, когда Панкратов дал согласие составить компанию мне, в этюднике лежал пакет с бутербродами и осталось лишь тихо перелезть через окошко, случившееся ночью подпортило настрой, лишив меня желания художничать. Наверное, сейчас злодейки совершали своё ужасное дело. Провалявшись без сна до трёх ночи, я смело встал, оделся и вылез во двор.

— Стас! — заспанный и недовольный Панкратов поджидал меня возле колодца. — Что так опаздываешь? Я продрог тебя ждать.

— В нашем дворе укокошивали какую-то девку, а я смотрел и не пытался оказать помощь.

— Ужас! — Тимофей замахал сжатыми кулаками, изображая удары. — Преступность растёт на глазах!

Говоря о случившемся, мы покинули пределы дачного посёлка, прошли стоявшую к нему деревню и спустились по тропе к проходившей внизу дороге. Небо над нами стало терять насыщенный чёрный оттенок, становясь прозрачным и серым. Да уж, со временем я лохонулся, рассвет приближался быстрее, чем я хотел.

— Свернём.

Тимофей стремительно замотал головой:

— Нет. К той постройке ни ногой, в ней наверняка всякие бомжи ночуют.

Панкратов подразумевал обгоревший домик, расположенный около дороги.

Когда-то в нём жили люди, но потом произошёл пожар, вследствие чего хозяева переехали. Конечно, дом сгорел не полностью и они могли бы отремонтировать его, однако выяснилось, что ремонт такого дома обойдётся им дороже, чем приобретение нового жилья. С той поры хозяева уехали, а погоревший дом так и стоит тут. При другой ситуации я сам бы не приблизился к этому дому, но вдали стала виднеться полоса рассвета, что означало скорое появление солнца.

— Тимофей, станем тормозить, завтра опять придётся подниматься ночью.

— Господи… — пробубнил Панкратов и сошёл с дороги.

То и дело спотыкаясь о торчавшие кочки, укрытые травой, я смело шагал к обгоревшему дому.

Тимофей плёлся за мной, испуская вздохи и ворча на судьбу.

Как только мы подошли к заброшенному дому, что-то у стены, показавшееся нам тряпьём, ожило и прохрипело:

— Помогите мне…

— Ты слышал? — Панкратов остановился. — Пойдём узнаем, что там такое.

— Стоп, Тимка! — Я схватил его руку. — А если там коварные и хитрые педофилы? Что они сделают с нами, знаешь?

— Но…

— В таких случаях папа говорит: <<Стас, не лезь ни в какие разборки. Они не твои>>. Для чего нам проблемы какой-то бродяжки?

Панкратов неохотно согласился.

Мы вынужденно отклонились от маршрута, обходя зловещий дом, но стало понятно — оказаться на озере до рассвета не получится.

Краешек багрового солнца уже появился из-за дальнего леса на четверть. День начинался отстойно, в душе царила тоска. За прошедшие пару часов уже во второй раз кому-то была необходима моя помощь, только я проходил мимо.

— А если издали спросить, что случилось, мы не попадём в дерьмо?

— Вряд ли, — обрадовался Панкратов. — Если что, мигом убежим, если заметим опасность.

Мы развернулись и направились обратно. Я оставил Панкратова на стрёме и, вручив ему этюдник, осторожно приблизился к сидевшей у стены личности. Черты её лица скрывала глубокая тень, отбрасываемая углом дома.

— Что такое? Вам не хорошо?

Несколько шагов, словно по минному полю… Тело напряглось, мне показалось, что незнакомка сейчас ринется на меня, вцепится и уволокёт в тёмный дом.

— Развяжи её, — произнёс знакомый тембр.

Это что, та самая девка, которую колотили в нашем дворе? Я забыл об осторожности и подошёл ближе.

Она еле подняла глаза:

— Помоги мне, пока есть время.

Солнце начинало возвышаться выше, и на мятой траве я увидел кровавые капли. Похоже, незнакомка была серьёзно ранена.

При виде крови мне стало дурно — почувствовал слабость, а перед глазами потемнело.

Стараясь держать себя под контролем, я пробормотал:

— Не волнуйтесь. Мы поймаем тачку и отвезём вас в больницу.

— Я не сдохну от ран. Я умру от солнца. Я — вампирша.

— Вампирша?! — Любознательный Панкратов уже возник за мной. — Шутите, да?

Я хотел объяснить Тимофею, что в таком положении люди не шутят и, скорее всего, у девки от потери крови пошли глюки, но опоздал.

Она снова заговорила:

— Через пару минут солнце взойдёт настолько высоко, что лучи его достигнут меня.

Со стороны нас никакой реакции не было. В том, что перед нами была настоящая вампирша, невозможно было поверить.

Девушка не выдержала и заорала:

— Ну же, помогите мне скорее! Мне нельзя видеть солнце!

Её отчаянные мольбы заставили нас поверить её словам. Я что, действительно болтаю с вампиршей?! Но тогда смертельная опасность грозит и нам с Панкратовым! Если освободить эту связанную личность, где гарантия, что она не вонзит клыки в наши шеи?

— Послушайте меня, парни. — Незнакомка поменяла тембр, говоря спокойно и доходчиво. — При свете дня вампирши не представляют опасности, вы не рискуете ничем…

— Но все вампиры выдуманы! — опять воскликнул Панкратов.

— Вы поверите в это лишь тогда, если меня спалит солнце? Гляньте лучше на землю.

Мы глянули вниз. Тень от угла дома становилась короче с каждой секундой, лучи солнца коснулись кровавых капель на траве. Спустя пару мгновений они загорелись так, словно траву облили бензином.

Нас это впечатлило. Я, наконец-то, осознал, что ситуация действительно критическая.

Превозмогая ужас и неожиданное отвращение, я наклонился к вампирше. Когда спешишь, всё выходит гораздо хуже, нежели в спокойной обстановке. Я долго возился с узлами, которые не желали поддаваться. Панкратов наблюдал за происходящим со стороны, сочувственно вздыхал, но не вмешивался, а лучи солнца продолжали сжирать спасательную тень… Вампирша безучастно ожидала своей погибели. Стало казаться, что она уже умерла и мои усилия совсем напрасны. Я уже приготовился завыть от собственного бессилия, когда верёвка вдруг поддалась и немного ослабла. Вампирша, поразительно быстро выдернула руки из петли, а затем тёмной тенью проскользнула внутрь дома. Почти сразу после этого в месте, где она лежала, загорелась трава и пламя уничтожило последние следы её пребывания.

— Что теперь-то? — Панкратов прервал длительное молчание.

— Разойдёмся по домам, пока предки ещё спят.

— А она?

— Панкратов, давай не будем совать свои шнобели в чужие дела.

— А ты кончай говорить словами своего папы, Акуличев.

Снова посмотрев на обгоревший дом, ставший укрытием для настоящей вампирши, мы пошли по дороге к Борисовке.

***

Завтрак прошёл в сумбурной обстановке. Папа, обнаружив беспорядок во дворе, долго ругался и проклинал местное хулиганьё за то, что те совсем распустились и видать, в их детстве им недоставало ремня и хорошей взбучки за свои несуразные выходки. Потом он выпил припасённую бутылку пива и с матерками отправился чинить поломанный забор, пострадавший во время ночной драки. Хамать я расхотел. Заслышав стук папиных инструментов вперемешку с бранью, я понял, что это надолго и, отодвинув от себя стакан немного скисшего молока, которое я и без того не выношу, удрал из дома.

Дачный дом, принадлежавший дядюшке Тима Панкратова, виднелся ещё издали. Фасад двухэтажного дома был из деревянных брусьев. Тима был во дворе. Он сидел на качели с книгой в руках. Книга была вверх-тормашками и явно не занимала его.

— Тим, о чём задумался?

Он кивнул, затем горячо и волнительно заговорил:

— Послушай, мы что же, вычеркнем случившееся из своей жизни? Пересечься с необычным чудом природы, правдивым явлением и забыть об этом, словно ничего не произошло?

Мы начали спорить некоторое время, Панкратов сумел уговорить меня наведаться к скрывавшейся в заброшенном доме вампирше.

Обрадовавшись, он вскочил с качели и помчался в дом, вернувшись оттуда с пледом через плечо:

— Ей там, скорее всего, зябко и некомфортно.

— Хорош, Тим. Все вампиры — мертвяки, спящие в своих гробах и ничего не чувствующие. И знаешь, я что-то не догоняю: ты сначала боялся до неё дотронуться, а теперь…

— Я имел время это обдумать. Она выглядела очень несчастной.

— Тогда поспешим.

Идя по главной и единственной улице Борисовки, я не мог решить, правильно ли поступаю.

Внутренний здравый голос подсказывал: мы совершаем огромную ошибку. Одно дело оказать помощь попавшему в беду животному, совсем другое — по своей воле искать встречи с вампиршей. Интерес толкал нас вперёд, навстречу неизвестному.

Вскоре деревню мы миновали, оказавшись на сером пыльном асфальте дороги… После яркого летнего денька заброшенный дом напоминал ледяной склеп. Воняло до сих пор не выветрившейся гарью и сыростью, продвигаться дальше мешал всюду валявшийся обугленный мусор. В доме было довольно светло — свет проникал через проём двери и узких забитых досками окон. Потолок был полуразрушенным, что задувал ветер, только в углах выделялась темнота.

— Ау, вы тут? — тихо окликнул Панкратов, но ему никто не ответил. Тимофей повертелся по сторонам, осматриваясь. — Она не могла уйти до захода солнца. Неужели она умерла?

— Тим, пошли лучше. Тут скверно.

— Зачем вы явились? — внезапно раздался тихий голос.

— Навестить. Хотим знать, как вы себя чувствуете. Мы принесли плед. — Панкратов устремился к тёмному углу. — На всякий случай…

Как только глаза освоились с темнотой, я смог рассмотреть лежавшую в углу личность.

Она приподнялась на руке:

— Вам известно уже, кто я. Если мне приспичит кокнуть вас, шансов на спасение у вас не будет.

— Но вы ведь не станете? — Панкратов еле заметно вздрогнул, как и его голос.

— Дело не в этом. Некоторые ощущения могут подавить волю и разум. Тебе известно, что такое жажда? Ужасная жажда, которую чувствуешь с каждой секундой и ощущаешь, как жизнь покидает тебя и ты становишься трупом… Но в смерти нет успокоения!

Став трупом, ты станешь сгорать от жажды. Считаешь, любовь, благодарность, признательность или родство могут что-то изменить?

Мы отступили к дверному проёму, который сиял светом солнца.

Вампирша протянула ладонь:

— Кинь плед. Ближе не подходи. Я ещё способна держать в узде свои ощущения, только судьбу не искушай. Не нужно сдруживаться с вампиршей, надеюсь, вам это уже ясно.

Видимо, наша новая знакомая ошибалась. Панкратов передал ей плед и совсем не собирался уйти.

Он рассеянно потоптался на месте и спросил:

— Вы же ранены. Возможно, необходимы лекарства и бинты?

— Вампиршу исцелит лишь кровь.

Я наблюдал за Панкратовым в недоумении. Как он может спокойно, так просто болтать с самой настоящей ожившей мервечихой? Я подрагивал от взгляда её тёмных глаз.

А Тимофей, словно не замечая происходящего ужаса и не ощущая отчаяния в голосе вампирши, продолжал болтать с ней:

— Вы первая вампирша, с которой я познакомился. Просто великолепное впечатление. Ответьте…

— Пошли вон, противные мальчишки! Или вам жить надоело?

Я схватил Панкратова за руку и потянул его на выход:

— Тебе не ясно объяснили, что такое голодная вампирша?

Незнакомка окликнула нас возле выхода:

— Если хотите мне оказать помощь, принесите кое-какую вещицу. Не хочется оставлять это дельце до вечера, вещь может попасть в не хорошие руки.

Возможно, рассчитывая на встречу снова с этой личностью, Панкратов обрадованно закивал:

— Да, да, конечно!

Нам дали нужные инструкции и попрощавшись, мы ушли из зловещего дома. Теперь нам необходимо мигом дойти до старого дерева, которое росло на окраине Борисовки, и изъять из его дупла какой-то кристалл, который служит нашей вампирше талисманом.

— А она красивая, — плавая в мечтах, произнёс шедший по дороге Тимофей.

— Кто?

— Она. Та, от которой мы буквально ушли.

Я остановился от неожиданности:

— Панкратов, тебе солнце по голове стукнуло? Как можно считать красивой клыкастую вампиршу?

— Ну, Акуличев, клыков её мы не видели.

— До поры, до времени…

— Не перебивай меня. И у неё стильная, фотогеничная внешность. Просто у неё вышел трудноватый денёк, но, если мы дадим ей возможность прийти в себя, она произведёт неизгладимое впечатление на любого парня.

Меня удивляет то, что ты этого не заметил, а ещё художник… Знаешь, Стас, если хорошенько приглядеться, эта девушка даже похожа на какую-то известную артистку. То ли на Линдси Лохан, то ли на Роуз Макгоуэн.

— А она то кто такая?

— Артистка, которая в сериале <<Зачарованные>> играла.

Дальше я не слушал Панкратова.

Тима был неглупым мальчишкой, но его единственная привычка повергала меня в кошмар — закончив смотреть очередной модный сериал или фильм, он фатально и неизбежно влюблялся в исполнительницу главного персонажа. Это, конечно, являлось его личным делом, но Панкратов не мог умолчать и безостановочно делился своими эмоциями и выводами с теми, кто находился около него. Его недавние <<романы>> с Сельмой Хайек, а особенно с Анджелиной Джоли по сей день я вспоминаю, словно настоящую катастрофу. Солнце пригревало сильнее, Панкратов болтал без умолку, а до окраины деревеньки мы пока не дошли.

Пугливый Тима не решился засунуть руку в дупло, и за эту миссию взялся я. Я привстал на цыпочки и опустил руку в дупло.

Нащупал банки от газировки, пару обёрток и куски древесины, не тянувшие на роль талисмана. Всё это я откинул в сторону.

— Эй, мальчишки, вы это разыскиваете? — К дереву приблизился Пашка, в руке махая болтавшейся на цепочке блестящей вещью.

Насколько я знал, этот не высокий парень с короткой стрижкой всегда жил в Борисовке и среди дачников его прозвали разбойником и хулиганом. Пашка, как постоянно, показался в компании своих двух братишек-близнецов, моложе его на год или два. Их собственная мама сама не сразу бы определила, которого из них зовут Митькой, которого — Витькой. Близнецам дали погоняло <<двойной тени>> Пашки и они принимали участие в любой его авантюре.

— Это ваше или не ваше? — опять задал вопрос Пашка. — Нечейные вещи переходят нашедшему.

— Нет! Это моя вещь! — Тима подошёл к пацану. — Верни это!

— Сначала доказуху предъяви. — Пашка хитро ухмыльнулся и, подкинув предмет в руке, положил в карман. — А если ты просто решил воспользоваться случаем, а?

Время шло в бесполезном и пустом споре — Пашка дразнил Панкратова, не собираясь вернуть эту вещь. Он стал нервничать сильнее, постепенно распаляясь, и оба уже ничего вокруг не замечали.

Казалось, что сейчас начнётся драка. Хотя я не был уверен, что хилый Панкратов сможет победить чуть подкачанного Пашку.

— Пашка, ты пойми, эта вещь очень древняя, — импровизировал, сочиняя, Панкратов. — Она должна храниться в моей семье. Это смертельно важный вопрос.

— Семейные вещи прячут в сейфах, но не в дупле дерева.

Мимо прошла высокая женщина в элегантном платье и солнцезащитных чёрных очках и остановилась, наблюдая за ребятами.

— Я спрятал это от тех, кто незаконно пытался этим завладеть, — не моргая, соврал Панкратов.

Один из близнецов приблизился к Пашке и, ткнув пальцем на рослую незнакомку, стоящую поодаль, что-то зашептал своему брату на ухо.

Пашка улыбнулся и вынул предмет из кармана:

— Убедил. Советую на будущее не относится так серьёзно к жизни. Вы к нам приехали на всё лето?

— Конечно, — ответил я, ведь расстроенный Тимофей пока не был готов к нормальному разговору. — Папа прошлогодним летом купил тут дачу, а Тима отдыхает у дяди. Знаешь бревенчатый дом?

Пашка кивнул:

— В местности нормально ориентируетесь?

— Честно, не совсем.

— Я здесь любой закоулок знаю и могу вам их показать, где можно грибочки нарвать или ягоду, — Пашка сменил злость на милость. — Да я пошутил, не поняли, что-ли?

Видимо, парень возвратился к неприятному случаю со стекляшкой. Вещь так и осталась у Панкратова в руке и он рассматривал талисман, словно зачарованный. Талисман представлял собой небольшой белый кристалл в виде сердца, с сетью трещин. Он висел кольцом на тонкой цепочке из серебра с продолговатыми и потёртыми звеньями. Возможно, вещь была старинной, особого впечатления она не производила. Мои волосы растрепал лёгкий ветер и, пригладив их рукой, я случайно обернулся назад. Женщина в элегантном платье так и стояла на дороге. Она сняла чёрные очки и зорко наблюдала за происходящим. Наши глаза пересеклись. Глаза женщины были необычного серого оттенка, почти без цвета.

Она усмехнулась едва заметно и подошла к нам:

— Молодёжь, не подскажете мне, где тут я могу снять дачу?

У этой личности было поразительное лицо. В прошедшем году, на дополнительных уроках рисования мне довелось нарисовать лица богинь древнего мира. Тогда их лица мне показались какими-то неправдоподобными. И неожиданно теперь на тихой улице деревни я повстречал личность с лицом богини! Её черты почти точно повторяли древних богинь, лишь взгляд женщины был жёстким, а губы криво ухмылялись.

— Как я поняла из случайно услышанного разговора, — вы — Тимофей, — она кивнула Панкратову, — а вы — Пашка. А этого прелестного блондина зовут…

— Стас, — моё лицо вспыхнуло изнутри, — Стас Акуличев.

— Замечательно. Александра, по отцу Владимировна, — представилась незнакомка. — Так как насчёт дачи? Тут красивые места и я изредка хочу маленько расслабиться.

Пашка обрадовался и потёр ладони:

— Александра Владимировна, давайте к нам. Отец сдал комнату семье, но те не приехали. Ребёнок, что-ли, заболел.

— А кавалеры станут моими соседями?

— Нет, — улыбнулся Тима, — Пашка живёт в Борисовке, мы же немного дальше, в дачном посёлке, примыкающим к деревенской окраине.

Странная особа с лицом богини любезно распрощалась и даже как-то насмешливо, и последовала за Пашкой. Молчаливая <<двойная тень>>, немного помедлив, пошла за ними следом.

— Ты обратил внимание, как она смотрела на нас?

— Неа. — Панкратов помотал головой. — А что?

— Да ничего. Просто нам с тобой везёт на необычные знакомства.

— Нужно быстрее передать эту вещь… Ой, я даже её имени не знаю! — пробормотал Тимофей и потянул меня за локоть. — Пошли!

— Стас! Тима! Я вас везде обыскался!

Не было необходимости оглядываться, чтобы узнать этот тембр голоса. Принадлежал он Жене Ханову, нашему однокласснику, который отдыхал в Борисовке у своего дедушки. Меня, честно, не порадовала внезапная встреча с ним, поскольку Тима Панкратов и Женя Ханов с первого класса стали вечными и непримиримыми соперниками. Оба были отличниками и пытались друг друга обойти в знании того или иного школьного предмета.

Главная же причина конкуренции таилась в другом — Тима и Женя были одинаково милыми мальчишками из всех классов и поэтому не могли мирно сосуществовать в одном классе. А поскольку я с Панкратовым дружил почти с детского сада (мы ходили в один), я избегал общества Ханова, разговаривая с ним лишь по надобности.

— А я о вас всё утро думал. Мне нужно выполнить одно поручение, а вы…

Ханов не успел договорить — сонную улицу сотряс рёв мотоциклетных двигателей, что мы все закашляли от пыли, поднятой этими железяками. Круто развернувшись и чуть не посшибав нас, две байкерши затормозили в нескольких шагах от нас. До этого таких персон я видел лишь в американских боевиках, папа обычно такие смотрит, если там есть подобные персонажи. Увидев около себя сильных и затянутых в тёмную кожу девиц с татушками, я представил, как они сажают нас на свои мотоциклы и увозят не пойми куда.

— Привет, малыши! — Особа постарше тряхнула тёмными волосами и сняла чёрные очки. — Где тут в этой деревне можно купить молока?

— Если нужно парное, то езжайте к бабе Клавдии, — тут же ответил я. — Это по этой улице, пока перед вами не возникнет домик с синей оградой. Баба Клавдия держит пару коров. А если вам нужно магазинное молоко, то это надо в ближайший город ехать.

— А долго?

— Ну, примерно час-два езды.

— Неохота бензин тратить на час туда и обратно. Ладно, обойдёмся парным! — хохотнула брюнетка.

Они развернули мотики и, обдав нас выхлопными газами, уехали в указанном направлении.

— А я думал, что хулиганки лишь пивко лакают, — заметил Ханов и опять вернулся к проблемам, которые его волновали.

Оказывается, пару дней назад он познакомился с настоящим деревенским колдуном, умевшим проделывать разное колдовство.

Говоря о колдуне, Ханов пару раз подчеркнул, что он вообще не берёт плату за свои услуги и занимается колдовством только потому, что любит искусство.

— Да, случай уникальный, но мы то тут при чём? — удивился я.

— Стас, понимаешь ли, он ищет учеников и когда узнал, что у меня имеются знакомые в посёлке, велел мне с вами переговорить.

— Переговорить о чём?

— Непонятно разве? Нам представился потрясающий и невероятный шанс! Умеющий колдовать может иметь всё, что пожелает! Ну, там стать богатым, приворожить любую девушку либо…

— Стоп! А если необходимо приворожить известную актрису? — его перебил встрепенувшийся Панкратов.

— Не вопрос. Она лишь должна знать, как связаться с тобой. Если у неё, допустим, имеется твой номер мобильника, она конечно же позвонит.

— Получается отправка конверта с обратным адресом, — начал уже Панкратов, но спохватился и кисло добавил: — Возможно, это слишком дорого стоит. По весне я хотел посетить курсы по раскрепощению себя, только мама не разрешила — такое удовольствие нам оказалось не по карману.

— Я же сказал, он колдует вообще бесплатно!

Тимофей пребывал в нерешительности. Возможно, ему захотелось обучиться искусству приворота, только признать превосходство давнего соперника было не так уж просто.

— Обожди секунду, Женя. Нам нужно посовещаться конфиденциально.

Мы отошли поодаль.

— Стас, как ты думаешь, Ханов совсем не зазнается, став первым учеником колдуна? Вообрази то, что пока мы получаем наслаждение от жизни, несчастная вампирша в тоске ожидает, когда ей возвратят её вещь. Кошмар! Возможно, она ещё продержится часок, другой?

Я представил скрывавшуюся вампиршу с белым лицом и прозрачными глазами и решил сделать всё возможное, только бы отсрочить кошмарную встречу:

— Она, возможно, уже дремлет. Какой идиот станет будить вампиршу в дневное время? Думаю, лучше дождаться вечера. Касательно же Ханова, важно не формальное первенство, а реальные заслуги. Колдун не ошибётся, выбирая первого ученика.

— Какой же ты умный, Тимочка!

Панкратов расплылся в довольной ухмылке и побежал к стоявшему поодаль Жене.

***

Колдун жил на краю деревеньки в маленьком доме, внешне не отличавшимся от соседских. Мы подошли к ограде и увидели мужчину лет 40, сидевшего на ступенях крыльца и курящего трубку. На нём был выцветший костюм, а волосы были покрыты банданой.

— А, Женя… Заходи, — мужчина на миг вынул трубку изо рта и махнул рукой нам. — Друзей привёл?

— Это и есть колдун? — Я недоверчиво покосился на Ханова.

— Ш-ш-ш-ш… Его зовут Леонид Викторович, для хороших друзей — просто дядя Лёня.

Чуточку робея, мы потоптались возле входа, затем зашли.

Обстановка была разочаровывающей: не было ни чёрного кота на печке, ни сухих трав под потолком, ни котелка с колдовским снадобьем — простой, обставленный деревенский дом.

Посередине стены на тумбочке стоял телик, напротив у другой стены стояла кровать, покрытая клетчатым пледом, стены были увешаны коврами. Дядя Лёня пригласил нас к столу. На скатёрке, местами прожжённой (наверное, от сигарет), стояла банка сгущёнки, воздух пропах ароматами еды и чая.

Мужчина перехватил растерянный взгляд Тима Панкратова и улыбнулся:

— Пусть на моём заборе отсутствуют черепа, а на плите не варятся лягушки с ящерами, я настоящий колдун. Горжусь этим и не утаиваю от всех. Канули те времена, когда люди стали терпимей и не следят за теми, кто мыслит и живёт не так, как они.

— Женя сказал, что вы можете приготовить приворотное зелье, — неожиданно выпалил Панкратов.

— И зелье, конечно же, — улыбнулся мужчина. — Ответь, Тимофей, ты сильно испугался, когда узнал, что тебя зовёт в гости колдун?

— Нет… Возможно, немного, только я не верю в предрассудки.

— Известно ли вам, почему люди боятся колдунов и говорят о них всякую дурь? — спросил мужчина и не дожидаясь ответа ребят, продолжил: — Всякая дурь пришла из мрачного Средневековья. Из того ужасного времени, когда вся Европа горела кострами инквизиции, забирая жизни не только женщин, но и мужчин, чья вина была лишь в том, что они могли врачевать и оказывали помощь людям в трудное время. Много казнённых… Вообразите, сколько страданий, боли испытал каждый из них перед тем, как принять мученическую гибель! За что? Нас обвиняли в сговоре с дьяволом. Этот мрачный след вранья тянется до сих пор. Дьявол искушает лишь иудеев с христианами, ведь он падший ангел, который взбунтовался против их бога!

— А мой дедушка говорил, что все язычники в услужении у чёрта. — Я набрался смелости и решил прервать речь колдуна.

— Простое заблуждение, Стас. Наша вера намного старше других религий. Она появилась очень давно, тогда, когда Земля ещё была скована льдом, а люди только осознали себя людьми. Тогда, когда первый художник нанёс на камень первый рисунок… Проходили столетия, наша вера жила. Знания разных народов и племён вливались в веру, словно ручьи и мудрая речка всё расширялась и становилась полноводней. Когда наступит срок, вы, мои дорогие ученики, узнаете всю долгую историю про нашу веру. Сейчас замрём на главном. Где-то тясячилетия назад римляне притащили древние знания на британскую землю. Верования Средиземноморья слились с местными и понемногу образовалась религия кельтов. Кельтские жрецы, друиды, стали её хранителями.

— Леонид Викторович, я не так давно прочитал в журнале статью о мифологии кельтов. Друиды поклонялись священным дубам, мне это понравилось, но они действительно приносили людские жертвы?

Ханов, сидевший на противоположном стуле, больно стукнул меня по ноге своей.

Колдуна вопрос не смутил.

— Несомненно. Но они так делали до веры, которая пришла к ним из Средиземноморья. Вера смягчила суровый дух кельтов, потому что наша вера — религия земледельцев, не воинов.

— А потом что произошло? — вмешался в беседу Панкратов.

— Одни гонения. Сначала нас преследовал языческий Рим, затем церковь католиков. Народ умирал и забирал с собой мудрость предыдущих поколений.

— Раз вы колдун, выходит, скрытные знания получилось сберечь до наших дней? — спросил Ханов.

— Отличный вопрос, Женя. Конечно, вопреки всему приверженцы нашей религии уцелели. Им помогло выжить осторожность, скрытность и даже редкое бегство. Мои предки покинули Британию во времена оккупации римлян. Нас раскидало по свету, как листочки дубов… Но память невозможно уничтожить и выгнать из сердца! Много веков назад друид ступил на эту дикую землю. Сюда явился служитель богов, храня около сердца самое ценное — горсть желудей от священных дубов. Проходили века, саженцы росли, менялись поколения, но хранители дубов, исполняя свой долг, оставались там, где стояли священные деревья.

— В наших краях имеется настоящая священная рощица друидов?! Рощица, которой уже где-то тысяча лет?!

— Да, Стас. Роща не так далеко отсюда.

— Но зачем вы поведали об этом нам?! — воскликнул удивлённый Тимофей.

— Мой род угасает. Сам я бездетен. Кому мне передать все свои знания, умения, как поддержать пламя древней веры в сердцах людей? Лишь чистые, невинные телом и душой мальчики могут это сделать.

— И мы тоже будем колдунами?

— Если захотите. Каждый обязан сам выбрать свой путь. Пока же вы станете учиться жить в гармонии с природой, а ваше мирское восприятие станет немного осмысленным и ярким. И ещё, дорогие мои ученики, каждый из вас научится колдовать — немного, но и этого достаточно, чтобы преобразить и улучшить жизнь.

Он говорил и говорил, его слова завораживали, а глаза глядели прямо в душу. Затем настала пора прощаться и мужчина в костюме первым поднялся со стула.

— Встреча с юностью поворачивает время обратно, возвращая молодость. Надеюсь ещё увидеть вас, милые мальчики.

Уже на улице странное состояние улетучилось, позволив оценить то, что было, намного трезво.

— Знаете, мальчики, халявным бывает лишь сыр в мышеловке. За что он хочет так нас наградить?

— Какой ты непонятливый, Стас, — возмущаясь, заявил проникшийся идеей Панкратов. — Дядя Лёня объяснил, что он бездетен, а мы ему пришлись по душе. Можно признать, что ты, я и Женя — самые подходящие кандидаты для этого. Учимся отлично, воспитанные, вежливые, без дурных привычек. А если ты такой трус и перестраховщик, тогда не соглашайся. Меня вот очень заинтересовала инфа о священной рощице друидов. Тут столько лет отдыхаю, а никогда ничего такого не слышал.

Мы побазарили о вековых дубах, колдунах, инквизиции, и уже намерились разойтись по домам, когда внезапно Панкратов заметил Пашку, пересекавшего улочку. В руке он держал тяжёлый пакет с продуктами.

— Вот кто необходим нам! — воскликнул Тима и замахал руками, предлагая приблизиться.

***

Если бы мы взялись за руки, то не сумели бы охватить стволы некоторых исполинских деревьев, возвышавшихся на пригорке.

Большие дубы с корявыми и заскорузлыми ветками поражали нас своими размерами. Среди них были и молодые дубы с тонкими стволами и пышной кроной — дети с внуками первых священных деревьев. Мы расселись под одним таким дубом на толстом корне, выступающим из земли и ели колбасу, разломанную на кусочки.

Пашка не пожадничал поделиться с нами жратвой и ему, наверное, было фиолетово, что скажут об опоздании и схомяченных продуктах его родичи. Пашка охотно согласился отвести нас в священную рощицу, и сейчас мы, миновав два ручья и буйные заросли крапивы с малиной, устроили пикник под кронами священных деревьев.

— Какой он колдун, беспонятия, — жуя с набитым ртом базарил Пашка. — К нему, бывает, мальчишки забегают за привлечением к себе везенья. Девчонки так же за приворотными снадобьями ходят. Помогает или нет, не знаю. А заговорить зубную боль либо бородавку какую свести дядя Лёня может, это верно.

— Он действительно служит богам кельтов?

— Кому?

— Имеется в виду, что он охраняет дубовую рощицу, — пояснил Женя. — Поклоняется дубам.

— Дядя Лёня обожает сочинять всякое. Надо же, тысячелетние деревья! Да у нас тут есть места ужаснее и таинственнее.

— Пашка, поведай! — взмолился Ханов.

— Струханёте ещё.

— Нет, нервишки крепкие.

— Хорошо.

Пашка разделался с колбасой, стряхнул крошки и, чуточку помолчав, начал рассказывать:

— Если вы приехали сюда на автобусе, то, скорее всего, видели небольшое озеро. Местные дядьки и приезжие часто там рыбачат, зимой особенно. Клюёт там отпадно и рыбка водится на любой вкус.

— Ты подразумеваешь то озеро за сгоревшим домом? Стас намеревается на холсте его нарисовать.

— Тима, на бумаге. Не рисую я масляными красками.

— Да, его, — утвердительно кивнул Пашка. — Когда там скапливаются приезжие любители подлёдного лова, озеро напоминает рыночную площадь по воскресеньям.

— Это как-то неосмотрительно. Глядеть страшно на этих рыбаков, сидящих на наполовину затопленных льдинах едва ли не в апреле! — Женю передёрнуло.

— Про то и говорю. Много народу там только зимой, но стоит приглядеться внимательней, то можно заметить пустую середину. Лишь один человек без движения сидит около лунки. Его прозвали Вечным рыбаком. Якобы много лет назад его прокляла супруга. И не так, чтобы из-за злобы, а больше от досады — часто он любил рыбалку. Однажды в сердцах она произнесла: <<Будь ты проклят со своей рыбалкой, супруг нерадивый! Раз озеро тебе дороже родного дома, то и живи на нём! >>. Рыбак ушёл с этим напутствием и домой больше не возвратился. Тем же днём утонул. Его долго искали, да не нашли. Пропал бесследно. Супруга рыдала, рыдала и угомонилась. А следующей зимой к ней прибежали рыбаки в деревню и заорали ей: <<Валюшка, твоего мужа на озере видели! >>. Она накинула шубку и побежала в тапках по заснеженной дороге. Увидела мужа своего посреди озера, с опущенной удочкой в лунке, звала его, а он не реагирует. Валюшка ринулась к нему, вытянула руки, когда льдина под ней треснула и разломилась. Когда другие рыбаки подоспели, было уже поздно — женщину камнем утянуло на дно.

— А супруг её?

— Вечный рыбак? До сих пор сидит около своей лунки. Много раз к мужчине пытались приблизиться, только постоянно проваливались под лёд. Дядьки оставили его в покое. Кому хочется ради покойника рисковать жизнью? С того момента, как лёд сходится, на нашем озере появляется Вечный рыбак, а с весной опять уходит под воду.

— Ты сам это придумал или кто подсказал? — Ханов скатал фольгу от плавленного сырка и засунул блестящий комок под корень дуба.

— Зимой приезжайте, придите на озеро — тогда увидите, правда это или нет. А мусор ты, Женя, зря тут оставляешь. Рощица же священная…

— Возможно, так и есть, но вы же никому не скажете об этом?

— Они везде. А что, если они наблюдают за тобой из веток либо глядят глазами той вороны? — Пашка ткнул пальцем на тёмную, словно отполированную птицу, которая сидела на ветви молодого дуба.

— Это кто же <<они>>? — прошептал побледневший Панкратов.

Пашка загадочно усмехнулся, довольный произведённым эффектом:

— Наши края с древности считались гиблыми. Их погибали дороги, а в леса даже разбойники не смели сунуть нос. За прошедшие десять лет леса повырубали, но прогуливаться по ним опасно. Все за грибами ходят, только не все возвращаются… Пару лет назад три мальчишки — один местный и два из города — пошли в лес за ягодами и пропали бесследно. Лишь год спустя случайно нашли обувь одного из мальчишек. Она висела на ветви дерева.

— Возможно, они в болоте утопли?

— Ага, Стасик, обувь скинули и отправились искупаться. — Усмехнулся Пашка снисходительно. — Подобное не впервые случается. Когда мальчишки пропали, старичьё иную историю вспомнили, ещё до войны случилась. Отправилась однажды парочка в лесок, ночечку скоротать, а к утру не возвратилась. Девчонку не отыскали, но вскоре нашли паренька и, представляете, в его теле не было ни капельки крови!

— В вашем лесочке обитают вампиры?

— Ты что, Стасик, вампиры — вымысел, правда ужаснее. Виноваты хищные деревья. Корни их опутывают жертву, утягивают под землю и кровь высасывают. Стоит приглядеться, то можно увидеть их красные листья даже летом и сок под корой струится ярко-алый.

— Я как-то на уроке биологии делал доклад о хищных тропических растениях, — заговорил Женя с важным видом. — Они едят насекомых, иногда маленьких птиц, но для людей и крупных животных не представляют опасности.

— Женя, ты не дослушал. Ужасное впереди. Деревья-кровососы — не растения. Они были когда-то людьми. Помимо этого, чудища сохранили остатки человеческого разума и способность двигаться. Думаете, они просто стоят на поляне и ждут беспечных прохожих? Нет, деревья-убийцы ходят всюду, а иногда даже к нашей деревне приближаются.

— И ты видел их? — в Тимофеивых глазах мелькнул настоящий страх.

— Нет, конечно. Лишь слышал истории о том, как голодные монстры подкрадывались к жилью человека и следили за ним. У деревьев-убийц глаз нет, но взгляд их обжигает. Листья их шелестят даже в тихую погоду, таким способом они переговариваются между собой, сообщают о передвижении намеченной жертвы. Дерево, к которому жертва ближе всего находится, вытягивает корни из земли и, тихо ступая, крадётся за ней. Затем — раз! — Пашка скорчил ужасную гримасу. — Гибкие корни-щупальца обвивают жертву. Остальные деревья собираются на поляне и начинается кошмарный пир.

Я не очень доверял рассказам Пашки, но продолжать сидеть на корне молодого дуба как-то расхотелось. Древние легенды могут иметь реальное подтверждение, это стало ясно сегодня после встречи с вампиршей. Сколько правды и вымысла переплетено в преданиях о деревьях-убийцах, кто ж знает?

Мне на нервы действовал взгляд круглого жёлтого глаза вороны.

Казалось, она внимательно наблюдает за нами в священной роще.

— Выходит, кровожадные деревья ходят всюду? — уточнил Панкратов охрипшим тоном. — Возможно, это и есть священные дубы?

— Я так не думаю. Вряд ли такие большие деревья сдвинутся с места, их корни, поди, до цента Земли доходят.

Ханов выковырял из-под корня смятую фольгу и положил её в свой карман. После историй Пашки рощица показалась нам враждебной, неуютной. Мы вспомнили, что приближается обеденное время и с радостью ушли от странного святилища забытых богов. Пашка шёл впереди, я следом, за мной — Ханов, а замыкал шествие рассеянный и, как обычно, задумчивый Панкратов. Мы перешли вброд первый ручей и углубились в колючие заросли малины, обходя обжигающую крапиву.

— О-о-о! — мальчишеский крик разрозил тишину леса. — Отпустите! Отпустите!

Встревоженный Пашка остановился невдалеке от меня, немного правее пугливо озирался вокруг Женя, только Панкратова нигде не было.

Внезапно над малиной появились руки Тима:

— Отпустите меня! Спасите!

Пашка ринулся в кусты малины.

Пока я раздумывал, нужно ли бежать за ним, он снова показался, держа руку на плече перепуганного и растрёпанного Тимофея.

— Мои ноги схватили, — трясясь, бормотал он, хлюпая носом, — а затем потянули. Они пытались вцепиться в горло и выпить мою кровь.

— Не слушайте его! — Пашка перебил Панкратова. — Тимка сам виноват, смотреть надо под ноги. Он шёл и споткнулся в малине. Не надо было мне вам эти страшилки рассказывать. Вы же, как девчонки, можете в любую сказку поверить, а затем своей тени бояться будете.

Панкратов быстро поправил на себе одежду, обтряхнулся и зашагал за Пашкой. Теперь я шёл последним. Над нами пролетела тёмная птица с громким криком.

Впереди за молодыми елями стала видна дорога.

***

Папа встретил меня сурово. Это было не только потому, что я опоздал на обед. Один сосед обмолвился ему о том, что я расхаживаю с Пашкой и его дружками.

— Мне сказали, тебя с Тимой видели в компании с зачинщиком местных хулиганов?

— Пап, да он нормальный пацан.

— Стас, запомни: я не разрешаю тебе беседовать с ним. Этот мальчик из неблагополучной семьи и поведение у него вызывающее.

— Пашка не вампир, а…

— Двоечник, хулиган и намного хуже вампира! Дракула, хотя бы, обладал титулом графа и имел приличные манеры.

Папа стиснул рот, дав понять, что диалог закончен. Он даже не мог вообразить, с кем мы встретились сегодняшним утром… Я уткнулся в тарелку. Завершив обед, встал со стула и пошёл на выход.

— Стас, что делаешь сегодня?

— Утром нашёл интересное место для зарисовок. Пойду сделаю парочку. Возможно, уболтаю кого-либо попозировать.

— Хорошо. Надеюсь, среди твоих натурщиков не будет Паши либо кого-то из его банды.

— Его лицо чересчур стандартно.

— Время рассчитывай. Ужин — в 10!

По правде говоря мне лишь предстояло решить, как провести этот вечер. Я не успел отойти от ограды, как увидел бегущего по улочке Панкратова. Его появление определило мои дальнейшие планы.

— Боялся не застать тебя дома! — выпалил он, когда отдышался. — Как ты думаешь, она уже проснулась?

— Тим, может, один пойдёшь? У меня лично видок этой монстрины вызывает сильное желание очутиться как можно дальше от неё.

Тёмно-синие глаза Панкратова опечалились:

— Но…

— Хорошо, я просто прокомментировал. Но постарайся не базарить с ней. Отдадим кристалл, повернёмся и уйдём. Ты пойми, Тимофей, голодная вампирша своё поведение не контролирует: едва зазеваешься — и станешь её <<едой>>.

— Стану молчать как партизан! — обрадованно закивал он и помчался в сторону дороги.

Солнце заходило за горизонт, раскидывая по земле едва красный и какой-то тревожный свет. Мимо нас, обдав пылью дороги, пронеслись пара автомобилей и рейсовый автобус, затем стало тихо. Около развалин заброшенного дома никого не оказалось. Я осторожно заглянул в тёмный проём входной двери. На меня пахнуло ледяной сыростью.

— Положим кристалл около порога, — поёжился я. — Когда стемнеет, она его возьмёт.

— Так поступать невежливо. Мы лишь поздороваемся и тут же пойдём. Не трусь, Стасик, с тобой ничего не произойдёт.

Тимофей первым вошёл в полумрачную комнату и сначала поинтересовался:

— Вы пока не сильно голодны?

— Ты нашёл кристалл? — раздалось из тьмы.

Когда мои глаза свыклись с темнотой, я увидел, что вампирша лежит на том же месте, где мы её и оставили. Она была накрыта Тимофеиным пледом.

— Вот ваш кристалл, — Панкратов вынул из кармана камень и сделал шаг навстречу ей.

— Стой там, где стоишь! — девушка в знаке предосторожности подняла руку. — Его ещё кто-либо видел?

— Нет, — на ходу соврал Панкратов. — Лишь Стас.

— Послушайте, мальчики, я направляюсь в такое место, где кристаллу места нет. — Вампирша еле приподнялась и, сев, откинула упавшие длинные волосы за плечи. — Скрывать не стану, что обладание этим кристаллом может навлечь огромные проблемы. Пока никому неизвестно, что камень у тебя, ты будешь в полной безопасности. Умоляю тебя, Тима, сохрани его пока что. Никто из моих врагов не допетрит, где спрятан он, ведь меня и тебя ничего не связывает.

— Вы за ним возвратитесь?

— Да. Если не погибну… И кстати, парни, будьте осторожны. По ночам не бродите и не запускайте в дом чужаков. Запомните, мы не сумеем зайти в чистый дом без приглашения.

— Кто именно <<мы>>? — не понял Тима.

— Вампирши.

— Тут имеются ещё вампирши?!

— Конечно. Парочка. Ни одна из них не обременена понятиями милости и морали.

— Такая, как Орса?

— Конечно. — Она посмотрела на меня удивлённо. — Такая, как Орса.

— Драка случилась в моём дворе. Я слышал кое-что. Эти вампирши тоже охотятся за камнем?

Наша собеседница молча кивнула.

Темы для болтовни кончились, и нам необходимо было побыстрее уйти из мрачного дома. Но Панкратов, будто забыв о своём обещании, явственно искал повод, лишь бы побольше тут задержаться. Я потянул его к входной двери за руку.

— Благодарю вас за всё, мальчишки, — раздалось вслед. — Я не забуду этого.

Мы остановились только у крыльца дома Тимофея.

Мечтательный взгляд Панкратова тревожил, потому я вынужден был пойти на крайние меры, вернув его к реальности.

— Знаешь, что сделает твоя любимая вампирша с заходом солнца?

— Не надо об этом…

— Она выползет из своего укрытия и станет ходить по местности, пока не подкараулит молоденького мальчишку, как ты. Она поймает жертву и высосет ему всю кровь!

Панкратов убежал в дом, не сказав <<прощай>>, а я неторопливо пошёл к себе. Темнело.

***

Вторую ночь подряд я не мог заснуть. Я лежал с открытыми глазами и прислушивался к странным звукам, которые доносились из окошка. Было чувство, что кто-то крадётся по двору, кашляет, стонет, а издали доносятся отчаянные вопли. Мне казалось, что ветки яблони, скрючившись, шевелятся, пытаясь дотянуться до распахнутого окошка, чтобы проникнуть в комнату и оплести мне шею. Пару раз я включал свет, стараясь почитать купленные книги в электричке, но тревога не покидала. Правдивые события и ужасные истории Пашки лишали равновесия душу. Сон напал с рассветом, стоило небу во дворе преобрести сероватость, а звёзды стали гаснуть…

***

… По подоконнику тихонько, но настойчиво постучали. Я, зевая, поднялся и подошёл к окошку. В тумане утра виднелся силуэт Пашки.

— Тебе нельзя тут быть. Родители запретили мне общаться с тобой. Если папа заметит тебя в нашем дворе, возникнут проблемы.

— Какие? Почему?

— Он считает тебя с Витькой и Митькой хулиганами.

Пашка лишь ухмыльнулся и перемахнул через подоконник, очутившись в комнате.

— Тут он меня вряд ли увидит. — Пашка бесцеремонно уселся на старый стул. — После вчерашних страшилок ты можешь не поверить мне. Но я клянусь, что то, что я видел сегодняшним утром, случилось действительно!

— Базарь потише.

— Хорошо, — голос Пашки понизился. — Я сегодня намерился пойти на рыбалку…

— На то озеро?

— Нет. На речку. Там тоже клюёт нормально, нужно лишь место знать. К примеру, имеется одна заводь пониже течения, а самая короткая дорога туда — через старое кладбище. Шёл я спокойно вдоль могил и внезапно смотрю: стоят посреди погоста две крутые девки с заступами. Подобным девицам лучше на глаза не попадаться. Я тут же пригнулся к траве. Лежу. Девки же между собой разговаривают, только фраз не разобрать. Я подполз ближе. Гляжу, темноволосая персона опустилась на корточки и начала рассматривать могильную плиту: <<А хозяйка права была, имеются среди них даже местные. Домоседы. Щели чисты, земелькой не заполнены, царапины на камне свежие>>, — сообщила она своей приятельнице. Та отвечает ей: <<Хозяйка никогда не ошибается, чутьё у неё. Обратила внимание сразу, что тут не поют птицы>>. Они поболтали ещё немного и схватились за инструменты, став сдвигать могильную плиту. Знаешь, Стасик, мне сделалось не по себе. Эти девахи не из тех, с кем можно шутить.

— С длинными волосами, с татухами да в чёрных очках?

— Ты видел их?!

— Конечно. Эти персоны чуть не задавили нас. Интересовались, где могут купить молоко и уехали на своих мотоциклах. А потом что было? Могилу они раскопали?

— Да! Но под плитой было пусто. Одна из них перекрестилась и прыгнула в это пространство. Стали слышны удары по крышке гроба. <<Есть!>> — раздалось из могилы. Стоявшая наверху брюнетка бросила в яму что-то, возможно, заострённую палку. Разнёсся ужасный крик, настолько душераздирающий, что я едва сам не закричал от ужаса. Брюнетка же стояла, сложив руки на груди и ухмылялась. Её напарница выбралась из могилы невредимой, а потом из ямы взмыли вверх языки огня. Затем девки расположили плиту на место и отправились прочь.

— Эти байкерши грохнули вампиршу?

— Скорее всего, если, конечно, допустить, что они существуют. Затем я всю округу обошёл, искал, нет ли где кинокамер. Подумал, снимают кино.

— Ответь, Пашка, ты не посмотрел, случайно, чья там могила?

— Эй, Стас, что нос повесил? У тебя разве есть друзья среди вампирш?

— Всего-то необычная инфа, — промямлил я, думая, могла ли стать жертвой бравых девах наша с Тимофеем знакомая.

Не скажу, что я близок к восторгу Панкратова, но, признаю, не хотел бы услышать известие о её смерти.

— Стас, поднимайся уже! — раздалось за дверью.

— Хорошо, я ухожу. — Пашка шагнул к окошку и повернулся. — Стас, я с пацанами намериваюсь обследовать то место, желаешь с нами? Встречаемся на кладбище после завтрака. Ты только не притаскивай с собой своего слабонервного дружка, с ним одни проблемы.

Пашка скрылся во дворе, а я выждал минуту и пошёл умываться. Не могу понять, что происходит в нашей тихой, всеми забытой деревне… Кто бы мне объяснил…

***

После завтрака я, Панкратов и Ханов пошли в гости к дяде Лёне — симпатичному мужчине, которого никак нельзя было назвать колдуном. Он ждал нас во дворе, на скамейке, на задней веранде. На столе лежали всякие вкусности, а из чайника валил лёгкий дымок.

Дядя Лёня, ожидавший гостей, принарядился и выглядел помоложе, нежели в нашу первую встречу. Он приветливо улыбнулся и пригласил нас к столу. Мы болтали о пустяках, а о тайных волшебных превращениях речи не было. Время шло.

Любопытный Панкратов не выдержал:

— Дядя Лёня, умоляю, научите нас любому заклинанию! Хотя бы обычному, простому, только настоящему. Меня всегда интересовало колдовство. Это что — гипноз или иллюзия?

— Вот ты, если взялся читать любую книгу, часто заглядываешь на последнюю страницу, чтобы узнать, чем всё завершится? — едва с насмешкой улыбнулся дядя Лёня.

— Бывает, — смутился Тимофей.

— Я поведаю, в чём заключается смысл волшебства. Владеющий этим искусством, человек силой воли может менять события, происходящие около него. От прочих он отличается умением направлять и концентрировать энергетические потоки, мысленно создавая сложные зрительные облики. Такими навыками в той либо в иной степени может овладеть любой, но хороших результатов добиваются люди, наделённые нормальной зрительной памятью да художественными способностями.

Я помимо воли расправил плечи, горделиво поглядев на остальных — 2 года посещения изобразительного искусства и 3 года художественной школы что-то означали. Выходит, из меня мог выйти не только художник.

— Дисциплина, талант, жёсткий самоконтроль, — продолжал ведьмак, — позволяют прийти к хорошим результатам. Сам же смысл перемен реальности таков: перед всем нужно сделать так, чтобы желаемое событие случилось в астральном измерении. Тогда оно обязательно случится в материальном мире.

— Сейчас частенько базарят и пишут про астральные плоскости, только я до сих пор не понял, что это такое.

— Тимофей, если ты повнимательнее прочтёшь свои книги, то поймёшь, о чём идёт речь. Это же так легко — изучил несколько брошюр, выучил пару заклинаний, и ты уже повелитель мира. — Мужчина говорил очень серьёзно, только глаза его смеялись. — Поймите, мальчики, всё, о чём я говорил, верно, только пока для вас это пустословие. Магия только часть целого, одна из граней древних верований. Нужно пройти целый путь…

Сознаюсь, подобная перспектива не обрадовала меня. Я проводил каникулы за учёбой и жёстким самоконтролем и это стало для меня непосильным подвигом. Зато Панкратов и Ханов согласно кивнули, лишь бы овладеть тайным искусством колдовства.

— Тогда приступим. Для начала осмотритесь вокруг, дорогие мои ученики.

Мы стали оглядываться вокруг, но ничего примечательного не нашли.

Коричневое покрытие веранды, забор, старые деревья не впечатлили нас, но явно не имели отношения к тайным астральным измерениям и другим чудесам.

Завидев нашу потерянность, колдун снисходительно улыбнулся.

— Знаю, вы пока не можете увидеть гармонию и красоту природы! Но такой дар можно развить. Сначала, когда отправитесь гулять, обратите внимание на любой ландшафт, понравившийся вам, остановитесь и проникнитесь очарованием пейзажа. Затем сосредоточтесь и постарайтесь вообразить, каким было это местечко много веков назад.

— И как это связано с магией? — удивился Тимофей.

— Когда мы читаем книгу о природе, то познаём сущность древних верований. Распахните шире глаза, наполните сердце красотой этого мира, так начнётся ваш путь познания.

Наверное, слова Леонида Викторовича имели огромный смысл, но были настолько неясны и сложны, что сами по себе начали проходить мимо моего сознания.

Заскучал даже Панкратов, только Ханов слушал колдуна с неослабевающим интересом и вниманием.

— Устали, мальчики? — прервал лекцию дядя Лёня. — Если сознание неподготовлено, то трудно воспринимать непривычную информацию. Мне не хочется, чтобы наша беседа показалась пустословной, поэтому я сделаю вам каждому небольшой подарок. Это разрешит вам убедиться в том, что мои знания действительно дают мне власть над людьми и природой. Загадайте одно желание, и я исполню их.

— Супер! — зааплодировал Панкратов. — Дядя Лёня, приворожите для меня одну молодую личность.

Тот молчаливо кивнул.

— Я хочу вечное везение в лотерейных билетах! — воскликнул Ханов.

— Лишь один раз, Женя. Нужно знать меру. А твоё желание какое, Стас?

— Беспонятия… — я малость растерялся, — вроде бы всё имеется… Но… Знаете, Леонид Викторович, меня беспокоят сны. В последние дни мне постоянно снится один и тот же ужас, где все покойники в мире оставили свои могилы и ходят по городам, закапывая живых в землю. Я хочу избавиться от такого сна.

— Можно предельно легко контролировать сны, изменять их по своему желанию, если только… — он замолчал, ища нужные слова, — если только это не облики прошлого либо предстоящего. Тут магия бессильна. В каком-либо ином случае я отведу дурные сны. А сейчас загадай другое желание, Стас.

— Тогда… Тогда сделайте так, чтобы наш учитель по биологии Николай Александрович ко мне не придирался. Если бы не твёрдая <<4>> по биологии, я мог бы стать отличником в следующем году!

— Только результаты будут заметны лишь осенью.

— Пускай. Главное, разрешить такую проблему.

— Будет, как желаете. Через день подходящее время для колдовства. Принесёте с собой те вещи или предметы, которые хотите зарядить колдовской энергией. Ты, Тима, должен раздобыть вещь, которая принадлежит понравившейся девушке. Ты, Женя, — что угодно, из чего мы смастерим тебе на удачу талисман. Ты, Стас… — Колдун задумался. — Принесёшь общую тетрадку. Все работы по биологии, выполненные в ней, будут оценены на <<5>>.

Дядя Лёня раздал нам на прощание по нескольку печенюшек и проводил до забора.

— Дать задание на дом? Постарайтесь держать свои сны под контролем. Сначала часто задавайте себе вопрос: <<Правдиво ли случившееся? Реальное ли оно?>>. С течением времени вы станете задавать эти вопросы в собственных снах. Это огромный триумф. В снах случается много необычного, странного, и лишь вы сможете оценить ситуацию критически, поймёте, что сном можно управлять, изменять его по своему желанию. Попытаетесь?

— Да! Конечно! Прощайте, дядя Лёня!

Мы вдохновились блестящими перспективами и дружно помахали руками. Колдун улыбнулся и пошёл к дому. На веранде он остановился.

— Увидимся через день, друзья!

***

— Тим, если не секрет, кого ты намерен приворожить? Случайно, не Роуз Макгоуэн?

Панкратов лежал на полотенце и сильнее надвинул панаму, перевернулся на спину:

— Уже в прошлом. Она меня уже не волнует. Ну что, ещё раз нырнём?

Мы купались уже не раз, опять и опять ныряя в тёплую воду пруда, заросшего кувшинками. Затем опять разлеглись на песке, подставляя тела жаркому солнцу.

— Ей никогда не увидеть солнца… — с печальной интонацией изрёк Панкратов.

— Кому? — не понял я.

— Ей, прекрасной, загадочной, обречённой на муки вечные. Той, чьи объятия несут гибель.

— Вот ты про кого… Знаешь, Тим, я думаю, втюриваться в вампиршу намного хуже, нежели в заграничную киноактрису. У вас никогда ничего не выйдет.

— Знаю, но это так романтично! Он любит её, она — его, только не судьба быть вместе.

— А кто даст гарантию, что покойники, пусть и ожившие, могут любить?

— Злой ты, Стасик, злой! — Панкратов поднялся и начал одевать вещи. — И ко всему вообще не разбираешься в людях! Она производит впечатление утончённой и возвышенной личности. Встреча с такой молодой персоной — мечта любого парня.

— С вампиршей? — не унимался я.

— Ты заметил выражение её тоскливых, безысходных и тёмных, бездонных глаз?

— Ей хотелось кушать.

— Я на всё готов, чтобы облегчить мучения этой особы! Со мной она забудет про отчаяние с одиночеством и станет счастлива.

— Проблемка в том, что она вряд ли оценит упавшее на её голову счастье.

— Здесь то и придётся кстати помощь дяди Лёни! Сначала станем рассчитывать на силу приворота, а потом всё само по себе утрясётся.

— Знаешь, Тим, мне неохота тебя огорчать, но утром ко мне зашёл Пашка…

Я рассказал Панкратову о событиях на кладбище, свидетелем которых он стал. Доводы о том, что, наверное, там грохнули другую вампиршу, не впечатлили его.

Тимофей был безутешен.

— И ты молчал! Вот она, моя судьба! Не успел как следует познакомиться, а уже нужно оплакивать! Пойдём, хочу посмотреть на это роковое место.

***

Заброшенное деревенское кладбище встретило нас молчанием. Тут не слышно было щебета птиц, молчание казалось зловещим.

Среди косых надгробий мелькнула чья-то голова, затем послышался знакомый тон:

— Эй, мальчишки! Сюда!

Пашка, проявив недовольство появлением Панкратова, сухо оповестил нас о своих похождениях. Как вышло, запланированная после завтрака разведка выдала классные результаты, и сейчас Пашка возвратился на кладбище со своими братьями и нужными инструментами.

— Когда мне удалось сдвинуть могильную плиту, я обнаружил глубокую яму, а на дне стояли обгоревшие остатки гроба… — Тимофей в страдании закатил глаза, а Пашка, словно не заметив его реакции, продолжил: — Но интересным было не это. В одной стене ямы находилась дыра, тоннель, который уходит куда-то в сторону. Можно не сомневаться, что под кладбищем находится целое подземелье упырей, даже город.

— Покажите мне эту могилу! — в приступе нервного расстройства воскликнул Тимофей.

— Ты стоишь на ней, — заметил один из близняшек.

С виду это было простое захоронение — огромная могильная плита с покосившимся крестом в изголовье. Рядом валялись искусственные выцветшие цветы из пластмассы…

Я присмотрелся и увидел, что края плиты покрыты свежими царапинами и она чуток сдвинута в сторону. Пашка же просунул в щель остриё лома, мальчики поднажали, и плита с лёгкостью сдвинулась с места. Под плитой зияла ужасная тёмная дыра. Завоняло гарью и свежевырытой землёй. Кожа покрылась мурашками.

— Вы спуститесь туда?

— Да. И тебя, Стасик, пригласим, — пытаясь говорить бодро, подтвердил Пашка. — Подобное приключение запомнится на все каникулы…

— Благодарю, не нужно, — кисло улыбнулся я.

Панкратов не слушал нас. Он стирал листьями лопуха грязь, пытаясь прочитать табличку на кресте.

— А вампирш не боитесь? — поинтересовался я. — В своих владениях они сильны даже днём.

— Ерунда! До захода солнца монстры спят. Они совсем беззащитны — лежат в гробах и не могут шелохнуться. А затем… — Пашка выхватил из рук своего брата пакет из пластика и вытряхнул содержимое на землю. — Поглядите!

На землю упали головки чеснока, заточённые колья, распятие, несколько старых вилок из серебра, фонари и моток верёвки.

Это был полный набор средств для борьбы с вампиршами и странствий под землёй.

— Вы намереваетесь грохнуть их! — всплеснул руками Панкратов.

— Как же ещё нам поступить с этими упырями?

— Даже преступника, который прикончил человека из корысти, не казнят без следствия и суда. Вампирши же только сражаются за жизнь, отыскивая себе еду. Их нужно изолировать, кормить заменителями крови, но не убивать. Это несправедливо и жестоко!

— Да ты даёшь! — покрутил у виска пальцем Пашка. — Мертвец обязан вести себя тихо да пристойно, иначе он напрашивается на неприятности. Может, решитесь с нами прогуляться?

Мы не согласились. Ощущалось, что Витька и Митька тоже не шибко хотят идти за своим братцем, но близнецы не посмели ослушаться Пашу. Пацаны по очерёдно спрыгнули в яму, согнулись и вползли в дыру. Мы с Тимой устроились на облезлой скамье и начали ждать результата похода.

— Я думаю, тут была похоронена другая вампирша. Она умерла в возрасте 53-х лет, а наша знакомая выглядит намного моложе, — сообщил Тимофей, потом подумал и добавил: — Если, конечно, вампирши не занимаются обменом жилья.

Он умолк. Солнце палило наши спины, навевая дремоту. Неясный шорох нарушил безмятежное оцепенение, а спустя мгновение скамья под нами дёрнулась и наклонилась на одну сторону. Под землёй стали слышны приглушённые вопли. Мы подбежали к могиле и напряжённо вглядывались во тьму. Наконец из тоннеля вылез Пашка, грязный, напуганный, с огромной ссадиной на лбу.

— Вы пересеклись с вампиршами?

— Хуже, Тимка. Братьев завалило! Спешите за подмогой, я пока попытаюсь вытащить их, — проорал Паша и опять скрылся в глубине могилы.

Кладбище располагалось на отшибе, и шанс повстречать в этих местах людей были не так велики.

Мы посовещались и решили, что Панкратов помчится в Борисовку, а я пойду к дороге, проходившей поблизости. Я поднял руку и длительно стоял около обочины.

Мимо стремительно проезжали тачки, но ни одна не притормозила.

Я отчаялся и выскочил на середину дороги, энергично махая руками.

Тормоза взвизгнули и меня чуть не сбила шикарная тойота, остановившаяся рядом.

Из салона вышла женщина в красивом тёмном платье:

— Что произошло?

— Помогите! Помогите!

— Мы, похоже, пересекались? — Женщина сняла чёрные очки. Глаза богини глядели тревожно. — Стас, если не ошиблась?

— Да. Быстрее! Пацанов завалило на кладбище!

Женщина, к моему удивлению, достала из багажника сапёрную лопату и мощный фонарь, и тот час побежала за мной. На кладбище никого не было — помощь из деревни пока не подоспела. Мы перепрыгивали через осевшие холмики и приблизились к злополучной могиле. За то время, что я отсутствовал, Пашка успел вытащить из тоннеля одного из своих братьев.

Близнец сидел спиной к дереву и прижимал кровавую руку к себе:

— Быстрее, Витьку завалило…

Я не успел даже моргнуть, как обладательница дорогущего платья спрыгнула в мрачный проём могилы.

В скором времени оттуда выбрался Пашка:

— Александра Владимировна не велела вмешиваться. Она знает, что делает.

— Пашка, как такое случилось?

— Ну, кто бы сумел подумать… — Паша досадливо ударил своё колено. — Сначала всё происходило нормально. Мы ползли вперёд, заглянули в две могилы по соседству. Прикинь, там нет гробов, лишь тряпки навалены и фонарь вонзён в стену… Отлично устроилась, проклятая кровососка! Продвигаемся мы, значит, дальше и тут видим, что тоннель на две ветви расходится. Я призадумался, куда лучше повернуть. Митька опёрся о стену и та как начала осыпаться. Наверняка подпорку он выдавил. Накрыло его полностью, а Витьку немного придавило. Я его и вытащил.

— Правильно, только Митька — я, а под землёй остался Витька.

— Значения не имеет, суть такая же.

— Кому как, — обиженно ответил брат.

Я обернулся, услышав топот. Через кладбище мчалась огромная толпа людей. Перед ними путь указывал мчащийся Панкратов.

Они ещё не успели добежать до могилы, как оттуда послышалось:

— Всё нормально, помогите мне поднять его.

Общими усилиями мы смогли вытащить из ямы неподвижное тело пацана. Вроде, мальчик был жив, только выглядел плоховато.

— Посторонитесь, я доктор, — над Митькой склонился незнакомый мужчина в домашнем халате.

— Нормально, он дышит, — женщина подняла свои прозрачные, едва бесцветные глаза. — Я отвезу всю троицу в клинику.

— Меня не надо, Александра Владимировна, — потупился и заскромничал Пашка.

— Твоя работа?

Мальчик молчаливо кивнул. Женщина подхватила Витьку на руки и проследовала к дороге. За ней направился Митька, под руку с доктором. Оставшиеся рассматривали необычную могилу и обговаривали случившиеся события. Мы отошли поодаль.

— Кажется, тебе здорово попадёт. — Панкратов злобно посмотрел на Пашку. — Трудновато приходится охотникам на вампирш.

— Управлюсь, — Паша провёл рукой по волосам и стряхнул с них песок. — Видели мою квартирантку? Крутая женщина, она мне сразу понравилась. Если бы не Александра Владимировна…

— Это называется оказаться в необходимое время в необходимом месте. И впридачу с фонарём и лопатой, словно спасательницей МЧС работает. Почему она возит с собой сапёрную лопату?

— Просто эта личность постоянно готова ко всяким неожиданностям.

— А парашюта у неё в багажнике не имелось, случайно? — съехидничал Панкратов.

Пашка не ответил ему.

— Не слушай Тимофея, он сегодня с утречка в мрачном настроении, — я решил подбодрить Пашку. — Александра Владимировна и вправду здорово нам помогла. Одно неясно: раз она такая крутая, то зачем снимает у вас комнату? Я видел её тачку — за такое бабло она могла бы купить часть нашего посёлка.

— И правда. Я думаю также. Странная она личность. Даже улыбка у неё странная и разговор…

— Стас!

По дороге бежал мой папа. В этот миг я захотел провалиться сквозь землю, нежели пересечься с ним при таких обстоятельствах. Я стоял у раскопанной

могилы, нарушив все запреты, и разговаривал с главарём хулиганов Борисовки. Подобное поведение не могло остаться без серьёзных последствий.

Разгневанный папа чуть не уехал из Борисовки, но затем всё-таки смягчился и избрал для меня наказание в виде <<строгого дачного ареста>>. Наступал второй день ареста. Я сидел на ступенях веранды и рисовал натюрморт — упаковку молока и две деревянные вилки на фоне двора. Работа продвигалась хорошо, только передать фактуру было трудно — предметы на рисунке выглядели какими-то лакированными. Я начал нервозничать. Уже хотел остановиться, прогуляться по двору, когда внезапно почувствовал знакомое, но пока ещё пугающее чувство. Кисточка выпала из ладони, а пальцы с внезапной силой вцепились в карандаш, лежавший рядом…

Жирные тёмные штрихи ложились поверх едва готовой акварели, складываясь в новый рисунок. Я мог бы закрыть глаза, отвернуться, только карандаш продолжал бы скользить по бумаге, создавая натюрморт, достойный настоящего художника. То, что происходило, от меня вообще никак не зависело и поэтому пугало. Наваждение длилось пару минут, затем карандаш надломился и упал на пол. Я откинулся назад и со страхом смотрел на получившийся моей рукой рисунок к ночным ужастикам — омерзительные покойники подтаскивали к могиле парня, а вместо солнца над ними зияла большая чёрная дыра… За забором стал слышен пацаний голос. Я поспешно снял рисунок с мольберта и скатал его в трубку. Я не хотел посвящать в свой секрет чужих, объяснять, как я переживаю <<обострение своих художественных способностей>>.

Это стало происходить приблизительно в одно время с ужасными снами — чужая воля руководила моей рукой, создавая безукоризненные по технике, но по сюжету безумные рисунки. Мне было жалко уничтожать их, поэтому я хранил листы дома, в небольшом тайнике за ковром на стене.

— Приветик, затворник! — за оградой стоял Панкратов. — Сегодня у нас сеанс исполнения желаний.

— Я пас. Папа и раньше не отпускал меня разгуливать по вечерам, а сейчас и подавно не отпустит.

— А ты глянь ему в глаза и произнеси: <<Папа, папа, отпусти сына под луной погулять>>. Он стопроцентно отпустит. Вспомни, как дядя Лёня учил.

— Ну, ну!

— Попытайся. У меня же вышло. Это заклинание будет активно семь дней и никто не сумеет удержать нас дома в течении семи суток.

Я поддался на уговоры, только на удачу не рассчитывал и вошёл к папе. Он сидел в гостиной на диване и листал какую-то газету.

— Стас, я читаю.

— Папа…

— Не проси меня тебя помиловать. Это бесполезно. Осознай своё неотвратимое поведение и это в дальнейшем позволит тебе избежать многих проблем.

Сопровождавший меня Тимофей сжал моё плечо.

Я вышел немного вперёд и, поймав папин взгляд, громогласно выпалил:

— Папа, отпусти сына под луной погулять!

— Иди, сыночка мой. Сколько хочешь, — ровно и спокойно ответил он.

Стоило мне осознать, что это не шутка, я едва не задохнулся от радости. Искусство магии действовало, и если колдун раскроет нам все тайны этого, в жизни не будет преград и исполнятся любые желания! Я обрадовался и заторопился на станцию электрички, купить нужную для сеанса ворожбы тетрадку. Затем мы с Панкратовым ходили по переулкам дачного посёлка, строя планы на дальнейшее и не могли дождаться, когда же придёт время сеанса колдовства. Дядя Лёня и пришедший немного раньше Женя встретили нас у ограды на улице.

Колдун приветливо улыбнулся и предложил проследовать в дом.

Мальчишки зашли первыми, а меня он отвёл поодаль и сказал:

— Я бессилен и не властен над твоими снами. Это видения предстоящего, которое случится после часа перемен.

— А это…

— Хватит. На моих губах молчаливая печать. Иди к остальным.

В комнате горели свечи, пахло мятой и другими незнакомыми приятными ароматами. Мы, повинуясь указаниям колдуна, расположились вокруг стола на стульях.

— Вы всё нужное принесли? — спросил дядя Лёня.

Я протянул тетрадку, Ханов предоставил на обозрение всем прозрачного пластикового зверька, а Панкратов извлёк из кармана кристалл, который принадлежал вампирше. Вот чем он хотел завлечь её в сети любви!

От внезапности дядя Лёня подался назад, словно натолкнулся на прозрачную преграду, затем осторожно взял руками старинную стекляшку и поднёс к глазам:

— Эта вещь принадлежит твоей девушке?

— Ага. Она отдала её мне временно.

— Ладно. — Колдун осторожно положил камень на стол и задумался, смотря на пламя свечи, помалкивал. — Я, мальчики, должен прежде всего вас предупредить, что силы, которые мы вызываем к жизни своими действиями, скрывают огромную опасность. В руках неопытных они способны обратиться против человека, который их призвал. Образы, вышедшие из-под контроля, созданные разумом, порабощают своего создателя и высасывают энергию из него. Поэтому помните: мы отвечаем за каждое своё слово, за каждую мысль.

Мальчишки молчали. Радужные мечты последних часов сменила тревога. Дело было не в предостережениях дяди Лёни — уже на крылечке его дома моё сердце стиснула непонятная тоска.

— Постараемся придать магические свойства простым предметам, — прозвучал в полумраке комнаты уверенный тембр колдуна. — Подумайте, как это можно сделать.

Женя по привычке из школы поднял руку:

— Возможно, нужно его зарядить своим желанием?

— Так точно! Фантазия создаст необходимый облик, воля сделает его устойчивым и долговечным, а дыхание перенесёт его на избранный объект.

— Дыхание? — удивился Тимофей.

— Да, лишь это особое дыхание. Когда разгорячённая кровь накопит заряд магии, нужно направить своё дыхание на заряжаемый предмет, вообразить, как переносится желаемый облик на него.

— Невероятно… — зачарованно прошептал Ханов, в его распахнутых светлых глазах искрилось пламя свечей.

Возможно, он был далеко от нашей греховной планеты.

— Милые ученики, ваши способности ещё не развиты, поэтому, даже точно копируя все образные детали, вы не достигните желаемого. Сегодня я сделаю это. Вы в свою очередь воспользуетесь результатом и сумеете снова убедиться в правильности своего выбора.

Колдун умолк. Он сидел без движения, словно статуя, его лицо напоминало застывшую маску. Он ритмично вздыхал и задерживал дыхание, чередуя их. Пламя свечи трепетало, но никакого чуда либо чего-то необычного не происходило. Вообразить, что после подобных дыхательных упражнений вещи, лежавшие на столе, пропитались неким зарядом магии, было нелегко… Дядя Лёня откинулся назад, дав понять, что сеанс магии закончен. Панкратов потянулся к бесценной побрякушке.

— Обожди. Нужно усилить и закрепить колдовство. Такой обряд нельзя видеть тем, кто не посвящён. — Тон колдуна прозвучал странновато, словно он не верил своим речам. — Оставьте предметы на ночь у меня, а с утра вы получите сильные талисманы.

— Я бы не хотел оставлять кристалл.

— Твоё желание, — он развёл руки. — Наверное, твоя знакомая одарит тебя улыбкой либо даже пригласит на белый танец.

— Мне необходима сильная любовь!

— В таком случае запасись терпением.

Колдун загасил по порядку свечи и вышел из комнаты. Пришла пора разбредаться по домам. Уже стемнело и лишь в стороне запада сохранилась жёлто-голубая полоса заката. Ханов тут же направился домой, я с Панкратовым наслаждался невиданной доселе свободой и бродил по пустынной Борисовке с ним.

— Тим, зачем ты таскаешь камень в кармане? Я бы спрятал его на шее.

— Думаешь, я об этом не думал? Была мыслишка, да ничего не вышло. Кристалл леденит сердце и навевает печаль.

Мы замолчали. Усевшись на скамью, слушали трель заливавшейся в ветвях птички.

Неожиданно на фоне звёздного неба появилась зловещая фигура…

***

Думал ли я, что когда-либо стану прогуливаться по ночному посёлку, просто базаря с самой настоящей вампиршей? Может, это действовал приворот либо это было обычным совпадением, но Кристиана (так, оказалось, звали нашу знакомую) именно сегодня вернулась в Борисовку за своей бесценной реликвией.

— Те, кого я преследовала, покинули эти места, и мне предстоит длительный путь. Обладание камнем может привлечь неприятности, поэтому не нужно испытывать судьбу, оставляя вещь с вами.

Панкратов затрепетал, но не подал виду и с усиленной энергичностью продолжал светский разговор. Мы успели перейти на <<ты>>, поделиться впечатлениями о погодных аномалиях и немногих достопримечательностях. Базаря о мелочах, я успел изменить своё отношение к вампирше. В первичную нашу встречу Кристиана вызывала у меня ощущение омерзения и страха.

Сейчас, когда проблемы были позади, я всё воспринимал по-другому. Панкратов не ошибся — это была привлекательная молодая персона с яркой и нетипичной для славян внешностью, обходительная, с хорошим поведением и манерами, миловидной улыбкой. Кристиана, скорее всего, пользовалась огромным успехом у парней. Её маленько портила неестественная, заметная в полумраке бледность, но такой недостаток вскоре уже переставал кидаться в глаза.

— Знаешь, откуда мы шуруем? — спросил повеселевший Панкратов и не дождавшись ответа, пояснил: — От колдуна! Надо же, всего несколько дней назад я даже не верил в ведьмаков и вампирш!

Тимофей пересказал события прошедших часов, только скрыл цель нашего визита, с особой радостью рассказывая о магии, наложенной на предков:

— Невероятно, но даже Акуличев сумел беспрепятственно выйти из дома! Я столько знаю его папу, он никогда не отпускал Стаса по вечерам гулять.

Кристиана слушала, и её бледноватое осунувшееся лицо становилось намного мрачнее в выражении.

— Тебе известно, кому поклоняется этот дядя Лёня?

— Древним языческим богам либо что-то такое. — Тимофей повёл плечами. — Я так понял, природным силам. Он пытается жить с ними в гармонии. Это плохо, что ли?

— В паутине его фраз искусно переплетены правдивость и выдумка. Он много обещает, но что желает взамен?

— Дяде Лёне надо учеников.

— Зачем, Тимофей? Не отвечай, известен мне твой ответ. Послушайте, мальчики… Если мнение вампирши хоть что-то значит для вас, улепётывайте от этого колдуна как от пламени, не берите его дары, не слушайте его увлекательные истории! Отверженные миром, мы, дети темноты, связаны между собой. Мы скованы единым проклятием, наши силы питает один источник, потому я знаю цену своих фраз. Не старайтесь узнать секреты магии, это принесёт лишь страдания, отчаяние, а возможно, и гибель. Поверьте мне, у колдуна свои планы, которые никогда не совпадут с вашими. Тима, Стас, я прошу вас, не ходите больше к нему, он погубит ваши души.

Вампирша говорила настолько волнительно, её тёмные глаза настолько сияли, отражая свет дальних звёзд, что я попросту диву давался её эмоциональным страстным фразам.

Тима же занимало иное:

— Кристиана, мы взрослые и можем отличить плохое от хорошего. Я сам никогда бы не согласился поклоняться дьяволу либо приносить кого-то в жертву. Иное дело — простая магия для дома, семьи.

— Ты сам не заметишь переходящую грань, которая отделяет непорочные забавы от служения тьме. Но достаточно об этом, я предупредила, а выбор вы сами должны сделать. Отдай камень, и мы разойдёмся. Навсегда. — Она предостерегающе подняла ладонь, не дав возразить. — То, что творится теперь, противоестественно. Пути у нас разные, а если человек сблизится с вампиршей, погибнут, как водится, оба. Давай же…

— Камня у меня нет… Он есть дома, укрыт в надёжности. Я принесу, подождите… — промямлил Панкратов и сорвался с места, умчавшись во тьму.

Я остался наедине с вампиршей.

Около нас в деревьях распевалась птица, в высоком небе сияли звёзды — обстановка напоминала романтическое свидание.

Пытаясь прогнать возникшую неловкость, я спросил:

— Мне интересно знать о вампирах, в сущности. Прошу, поведай мне о них. О них снято много кина, но понять, где правда, где выдумка, невозможно.

Кристиана помотала головой:

— Для чего тебе это? Сказка всегда красивей правды, даже сказка об оживших мертвецах.

— Не хочется упускать представившуюся возможность. В мире немного людей, который могут похвастаться разговором с настоящей вампиршей.

— Кто мы такие? Вообрази простого человека, который вынужден ради еды стать убийцей, человека, в один миг лишившегося дома, семьи и друзей. Человека, жестокий враг которого — всё оставшееся человечество. Человека, панически боящегося солнца. Что станет с ним через месяц, год или десятилетие?

— Это ужасно!

— Сначала захлёстывает отчаяние, ужас, печаль, но понемногу, с течением времени, привыкаешь ко всему. Старые вампирши, которым уже пара столетий, не ведают жалости, они попросту не помнят, что некогда были людьми. Их мало, к счастью, мы не живём вечно.

— Но вы ведь не стареете, не болеете!

— Зато нас истребляют. Кто мы такие? Мы нищебродные и бездомные бродяжки, которые всегда страдают от голода и страха за свою жизнь. Думаешь, таких зашуганных, затравленных упырей трудно убить? Многие вампиры гибнут сразу же после обращения, немногие протягивают несколько десятилетий, затем делают неправильный шаг и… Вампирская задача одна — выживание. Мы одиночки. Если в одном месте собирается немного вампиров, следы нашего пребывания уже не замаскировать. Каждый должен иметь собственную огромную территорию для охоты. Вампирши и вампиры давно не используют клыки и прилагают большие усилия, чтобы никто не допетрил о том, что они существуют… Я не желаю это обсуждать дальше, Стас. Есть вещи, которые тебе не следует знать.

— А если вампирам принимать кровь доноров?

— На некоторое время хватит, но, к сожалению, не настолько много. Проблема в том, что вампирши живут именно за счёт чужих жизней, их питает чужая энергия, а не кровь, как много кто считает.

Кристиана замолчала и вдруг взяла мою руку.

Её пальцы были ледяными:

— Ты лишь помни, Стас, всё живое на планете существует за счёт других существ. Все поедают друг друга. Я не стараюсь оправдать себя, но в отличие от людей вампирши убивают лишь ради поддержания своей жизни, исключительно. Люди намного изощрённей в изобретательности повода для смерти: войны, корысть, зависть, ревность, наслаждение болью и мучения ближнего…

Я не был готов к подобным откровениям и ни разу до этого не задумывался на такие ужасные темы.

Я слушал Кристиану и хотел просто глупо и по-детски расплакаться:

— Но ты не такая, ты ведь не ответила злом на добро. Поведай о себе, своём прошлом.

— У вампирш нет прошлого и будущего. Лишь бесконечная и бессмысленная борьба за выживание. — Она посмотрела на ночное звёздное небо. — Почему до сих пор не вернулся Тимофей? Он где живёт?

Я не хотел выдавать Тима, сказав, что он отправился за камнем к дяде Лёне. Потому я и повёл Кристиану к его дому, в надежде, что Панкратов уже успел возвратить секретный кристалл и мы встретим его где-то на полдороги.

***

— Тс-с-с-с! Пригнись…

Вампирша проворно нырнула в кусты сирени. Я старался не шуметь и следовал за ней. В доме Тима Панкратова было светло и творилось что-то странное. За шторками двигались непонятные фигуры, доносился звон битой посуды и треск ломаемой мебели.

Внезапно дверь открылась и на веранду выскочил дядюшка Тимофея.

— Грабят нас… Кто-нибудь, помогите… Меня из дома выставили… Угрожали… — произнёс он и заковылял по улочке, несмотря по сторонам и бормоча себе под нос: — Я на вас, окаянные, управу то найду… Вы ещё пожалеете, что внаглую вторглись в мой дом… Сейчас вот участкового сельского приведу…

Женская рука отдёрнула шторку, и я увидел знакомое лицо темноволосой байкерши.

Кристиана поморщилась:

— Не думала увидеть их тут. Раньше они ни разу не устраивали погромы в домах непричастных. Эти девки меня выследили ещё в Ленинграде, около месяца шли пешком. По их вине я столкнулась с Орсой. Приглядись внимательнее, Стас, и получишь фантазию о том, как выглядят профессиональные охотницы за вампиршами. Одно не могу понять, что их привело в чистый дом.

Вампирша замолкла, следя за происходящим, а затем вдруг схватила мои плечи и тряхнула так, что моя башка откинулась назад и бьющаяся жилка на шее оказалась в опасной близости от её клыков.

Я приготовился к плохому, но Кристиана лишь посмотрела на меня чёрными бездонными глазами и спросила:

— Вы кому демонстрировали кристалл?

Я вынужден был сообщить, что, ища камень в дупле дерева, мы встретили Пашку и приехавшую в Борисовку на отдых женщину, которая впоследствии помогла откопать близнецов, засыпанных на кладбище.

— Вот, блин. Женщина с лицом богини является их хозяйкой. — Кристиана указала на девиц, орудующих в доме. — Кровавая Алекса, гроза вампирш. Кстати, она с удовольствием отзывается на это погоняло. <<Пламя очистит>> — её обожаемая фраза. Алекса уничтожит всех, связанных с силами тьмы. Узнав об оставшемся камне, она постарается заполучить его, чего бы ей это ни стоило. Тебе не известно, где Тимофей его припрятал?

Я вынужден был поведать рассказ до конца. Узнав, что кристалл находится у колдуна, Кристиана схватилась руками за голову. Мы выбрались из кустов сирени и поспешили к дому дяди Лёни.

Пока шли, я попытался заступиться за Панкратова:

— Тима не хотел ничего плохого, он завтра забрал бы камень и…

— Колдуны изредка врут, ведь обман и занятие искусством магии несовместимы. Добиваясь своей цели, они хитро скрывают часть правды, но пуститься на откровенную ложь их могут заставить лишь чрезвычайные обстоятельства. При помощи этого камня нельзя накласть чары приворота, сам он источник силы магии. Возможно, я сильно поглупела за минувшие годы, но объясни, для чего твоему дружку понадобилось привораживать ожившую покойницу?

— Он влюблён в тебя.

— Лишь этого мне не хватало, — пробормотала Кристиана, — насмотрелся глупого кина.

Я не желал дальше продолжать неприятную тему и задал давно мучивший меня вопрос:

— Почему все зациклились на этой безделушке? Она что, драгоценная?

Моя спутница резко остановилась.

— При помощи этой безделушки можно сгубить ваш мир. Вот и всё, — и её рот растянулся в улыбке, но глаза остались грустны и строги.

В доме деревенского колдуна царила темнота. Мы постучали, никто не открыл, тогда Кристиана одним пинком вышибла входную дверь. Она ураганом пронеслась по скромному дому дяди Лёни, обращаясь с его хозяйством не лучше охотниц, крушивших дом Панкратова. Она обшарила комнаты в доме, заглянула в подвал и чердак, я же стоял в стороне, раздумывая над тем, является ли уголовно наказуемым деянием вторжение вампирши во владения колдуна… Казалось, ночные ужасы понемногу стали заползать в реальность.

— Пусто, — прервала мои размышления Кристиана. — Ни колдуна, ни камня, ни твоего друга. Наверняка они находятся в священной рощице.

— Ты ведь говорила, что не можешь войти в дом без приглашения, а сама…

— В чистый дом не могу, но в дом, где руководят тёмные силы, без проблем.

Она вышла из разгромленного дома дяди Лёни и направилась в противоположный конец Борисовки. Я еле поспевал за широкими шагами вампирши.

— Мне некогда провожать тебя до дома, тебе нельзя идти со мной, потому ты останешься тут.

Мы остановились в нескольких метрах от мизерной часовни, которую построили прошлогодним летом. Крест её ясно выделялся на фоне тёмного неба, усыпанного звёздами.

— Мне не хочется всю ночь провести на улице!

— Зато ты тут в полнейшей безопасности.

— В безопасности от кого?

— От вампирш. Я разве не предупреждала вас об опасности? Говорила ведь, не гуляйте по ночам! Помимо Орсы, поблизости охотится довольно гнусная персона. Лучше вам с ней не пересекаться. Хватит, конец обсуждениям, я должна до рассвета управиться.

Кристиана ушла. Я чуток постоял посреди тёмной и безлюдной улицы, потом направился к часовенке, вздохнул и уселся на её ступеньки.

***

Ожидание нервировало меня и, пусть с момента ухода Кристианы прошло около двадцати минут, мне казалось, что я торчу тут порядком целую вечность. Моё сердце ускорило бег, когда я услышал негромкий звук шагов, но не надо забывать, что, помимо вампирши, в мире есть и обычные хулиганы, которые не боятся крестного знамения.

— Стасян, ты?

— Пашка?

— Собственноручно, и Митя со мной.

— Приветик, — поздоровался Митька.

— Как твой братец?

— Неплохо. Скоро его выпишут.

— Очень при…

— Слышь, Стасян, — прервал любезный разговор Пашка, — с какой это поры ты ночами гуляешь то?

— Разыскиваю Панкратова, запропастился он куда-то.

Весточка о пропаже Тимофея не впечатлила Пашку — его заботили иные проблемы. Случившиеся на кладбище лишь раззадарило молодого следопыта и он взял Митьку в напарники, энергично приступив к поискам монстров и чудовищ. За пару часов до нашего пересечения Пашка стал свидетелем нападения вампирши на одного городского мальчишку, проводившего лето в Борисовке.

Чем закончилась их встреча, Пашка не ведал, так как проворонил из поля зрения и преследовательницу и жертву.

Теперь он, словно гончий пёс, рыскал по деревеньке, ища следы кровососки.

— Пашка, а как она выглядела?

— Вампирша как вампирша, хотя… Подожди… Я всегда воображал вампирш худыми, а эта была в меру упитанной с обвисшим животом. Она и бежала с сопением. Ладненько, Стасян, счастливо тебе оставаться, может, мы её ещё выследим.

Пацаны направились прочь от часовенки.

Я вообразил, что снова останусь один и решился на очень рискованную авантюру:

— Пашка, скорее, быть не может, что у тебя не получится разыскать дорогу во тьме… Наверняка, лишь вампирша могла бы отвести меня в дубовую рощицу друидов.

— В этих местах я любого отведу куда хочется хоть днём, хоть ночью. Ты мне вот сначала объясни, для чего тебе это нужно.

— Наверное, колдун туда отвёл Панкратова. Пашка, помоги, Тиме грозит опасность.

— Колдун, значит… — Пашка старался придать лицу суровости. — Расплодилось нежити по всему миру! Пошли!

Пацаны, и я за ними направились к тёмной лесной стене, которая виделась за ограждением. Пройдя небольшой луг, мы ступили в непролазные кусты молодых берёз.

Ветки так низко нависали, что норовили оставить нас без глаз, а корни подставляли подножки.

Приспичило тут же возвратиться обратно, но Пашка уже не останавливался. Он ориентировался лишь по ведомым приметам, уверенно идя вперёд.

Мы с Митькой уныло шли за ним.

Мне это казалось чуть ли не чудом, но Пашка очень скоро довёл нас до первого ручья, который преграждал тропу к рощице.

Деревья разошлись, чуток посветлело, и я увидел тёмную полосу неспокойной воды, которая отражала светящиеся звёзды.

Пашка закатал штаны по колено и ступил в воду.

— А…

Раздался приглушённый вопль, заставивший нас развернуться к чёрным кустам.

— Где Митька? — шепнул Пашка.

— Беспонятия. Он следовал позади меня до самой воды.

Пашка возвратился на бережок и застыл, прислушиваясь. Лес заполнялся звуками, но в них не было никакой тревоги и чего-то необычного.

— Стой тут, я пойду, разведаю.

— Не бросай меня одного!

Пашка проигнорировал мои слова и смело раздвинул заросли и растворился во тьме. Я опустился на единственный поблизости пенёк, обхватил себя руками и начал ждать. Мысли настойчивей вернулись к ужасным историям Пашки. Поблизости, за ручьём, начинались кусты малины, в которых запутался Тима Панкратов. Да, это было нелепое недоразумение, но всё-таки…

Частенько ли происходит подобное в другом месте? А ветки настолько цепко держали его за одежду… И если вампирши, колдуны действительно существуют, где же гарантия, что в природе нет деревьев, высасывающих кровь?

Вероятно, сейчас подо мной находится одно такое дерево… Я спешно вскочил и подошёл к самой кромке воды. Кто знает, насколько опасен даже пень, когда-то он был целым деревом… Я подумал и шагнул в ледяную глубину ручья.

Мне оставалось лишь надеяться, что в нём нет русалок, водяных либо каких-то огромных пиявок.

Что же Пашки до сих пор нет? За моей спиной раздались тихие шаги и ветка хрустнула.

— Пашка? — я резко обернулся.

Ледяные руки обхватили моё горло, зажали рот, а затем всё исчезло…

Часть вторая. Лесные секреты

Первым, что я увидел, очнувшись, был низкий потолок из брёвен надо мной. Затем в нос ударили непривычные ароматы: старое дерево, сырость и земля. Память тот час же возвратилась в мою голову. Я вспомнил, как шёл с Пашкой и Митькой по ночному лесу, а затем, оставшись один после их пропажи, вздрагивал от каждого шебуршания и промелькнувшего силуэта. Когда до меня дошло, что я нахожусь не там, где необходимо, я неуклюже вскочил со скамьи и огляделся. У стены напротив, закутавшийся в одеяло, мирно спал Панкратов.

Разбуженный шумихой, он открыл свои прозрачные синие глаза:

— Где я?

— Отличный вопрос.

Мы находились в небольшой запертой комнате из бревенчатых стен, обставленной грубой мебелью. На потолке висела тусклая электрическая лампа. Над закрытой дверью виднелся зарешеченный железными прутьями проём. Я забрался на скамью и выглянул в него — тюрьма вела в полумрачный коридор без окошек.

— Стасик, ответь, что теперь будет? — Панкратов трусливо озирался вокруг. — Как ты думаешь, нас прикончат либо потребуют выкуп?

— Это прояснится со временем.

Чтобы как-то отвлечь себя от печальных мыслишек, я сообщил Панкратову о событиях, произошедших в его отсутствие: о беседе с Кристианой, о погроме в его доме, о встрече с Пашкой и Митькой.

Он тоскливо улыбнулся:

— А мне и поведать нечего. С дядей Лёней я не встретился. Лишь побежал по улице, как неожиданно почувствовал на своей шее ледяные руки. Вот и всё…

— Камень остался у колдуна?

— Ага. А что?

— Вампирша сказала, этот кристалл может сгубить мир.

— Да какая разница? — вздохнул Панкратов, лёг на скамью и отвернулся к стене. — Мы по-любому умрём раньше.

Моё настроение, признаться, было не лучше Тимофеиного, но печалились мы недолго. В коридоре стали слышны энергичные шаги. К тюрьме приближался некий обладатель громких шагов. Залязгал ключ с той стороны и дверь открылась.

— Проснулись, мальчики? — поинтересовался бледный, чахоточный с виду парень в белом халате. — Не переживайте. Волнение отрицательно сказывается на состоянии организма. Вашей жизни ничего не грозит. Хозяйка позднее всё объяснит, а сейчас прошу на осмотр.

Парень шёл по длинному коридору из брёвен мимо дверей, многие из которых были заперты на железные замки, проделанные через дверные ручки, и тараторил, не умолкая. Его многословие совсем не прояснило смысла происходящему. Он остановился, отворил одну из закрытых дверей, и мы вошли в помещение. Это был простой медицинский кабинет, приблизительно схожий с нашим школьным, только без окон. В углу стояли белые весы, большая линейка для измерения роста, за стеклянным шкафчиком располагались всякие медицинские инструменты. Я и Тимофей, оторопев, сели на край клеёнчатой скамьи.

— Кто первый? — Парень раскрыл разлинованную тетрадку. — Начнём с того, кто ближе сидит. Имя и фамилия?

— Стас Акуличев.

Вопросы посыпались один за другим — сколько лет, где проживаете, какие болезни перенесли в детстве, какое у предков состояние здоровья, сколько прожили бабушки и дедушки… Черноглазый парень неутомимо, с большой скоростью записывал в тетрадку ответы.

Затем он велел мне раздеться, взвесил, измерил и, оставив меня в покое, предложил подождать на скамье. Пришла очередь Панкратова. Следя за действиями странного медбрата, я испытывал всё нарастающую тревогу — слишком он был нервным, издёрганным и временами сильно смахивал на сумасшедшего.

— А сейчас — самое главное. — Завершив допрашивать Тимофея, парень захлопнул тетрадку и надел резиновые перчатки с маской…

Во мне всё покрылось холодом от страха. Я чётко понял, что попал в руки маньяка, проводящего досуг за расчленением подростков. Окон в кабинете не было, а дверь была закрыта на ключ, просвечивающий через карман халата безумного медбрата.

— Спокойненько, Стасик, у тебя что, ни разу из пальца кровь не брали? — Холодные руки мёртвой хваткой стиснули мне руку.

Игла воткнулась в палец, но боли я не почувствовал. Словно завороженный, я глядел на прикрытое маской лицо. Глаза парня полыхали жадным пламенем, казалось, он едва сдерживает какое-то чувство, бушевавшее в нём. Красный столб наполнил пробирку…

— Теперь ты, — хрипло произнёс медбрат и, как слепой, протянул мне кусочек ватки, пропитанной спиртом.

Когда осмотр благополучно завершился, нас отвели в тюрьму из брёвен, и медбрат захлопнул дверь. На столе нас ждала домашняя еда — отваренная круглая картошка, сваренные вкрутую яйца и полбуханки хлеба.

Ощутив приступ неожиданно возникшего голода, я накинулся на еду. Кем бы ни являлись наши похитители, они относились к нам очень гуманно, и это чуток обнадёживало. Немного времени спустя, поболтав о жизни, ко мне присоединился такой же голодный Панкратов.

***

Через пару часов тишину тюрьмы нарушили знакомые шаги.

— Приготовьтесь, Хозяйка идёт, — сообщил чахлый парень и, вдруг стукнув себя по голове, добавил: — Забыл представиться. Я Иран. С этим обращением стал таким рассеянным…

Мы вежливо закивали головами и направились за странным провожатым. Иран постучался в одну из дверей и, получив позволение войти, подтолкнул меня и Тимофея вперёд. Хозяйка восседала в большом кресле со сложенными на выступающем и свисающем животе руками. Это была склонная к полноте женщина среднего возраста, которая могла бы прослыть здоровячкой, если бы не бледный и нездоровый оттенок её кожи. Пока я пялился на неё, следующая страшная догадка опять озарила меня — эти бледные люди, с жадно пылаемыми глазами и порывистыми движениями, скорее всего больны неким страшным заболеванием. Что, если они, утаиваясь от всех, охотятся за внутренними органами?! Дверь в кабинет опять раскрылась, и в комнату вошли Пашка с Митькой.

Сопровождавший пацанов Иран скрылся во тьме коридора, а мы остались наедине с таинственной Хозяйкой.

— Хорошо, все новоприбывшие тут. Пришло время для вводного разговора. Но сначала одно замечание. Вашим драгоценным жизням ничто не грозит. Я принципиальная противница убийства, и, кстати, вы именно потому сейчас тут. — Пухлые губы улыбнулись, толстуха довольно потёрла руки. — Садитесь. Беседа будет долгой и увлекательной.

Мы уселись на кресла, указанные Хозяйкой, и приготовились к неприятностям. Без них не обошлось.

— Начнём издали. Вам известно, как первобытные люди добывали себе пропитание? Охотой. О, это было тяжёлое и опасное занятие. Частенько они заявлялись в свои пещеры голодными, изредка не приходили совсем. Намного позднее древние люди научились возделывать землю, разводить домашний скот, и у человеческого племени образовалось время для развития иных талантов. Так родилась цивилизация. Это преамбула, а сейчас, молодёжь, приготовьтесь к внезапности, могу даже сообщить, к сюрпризу. — Она хихикнула. — Вам выпала почесть беседовать с самой настоящей вампиршей!

Она замолкла в ожидании увидеть на наших лицах неверие либо удивление.

Не дождавшись ожидаемой реакции, Хозяйка повторила свои слова и чуток оскалилась, показав клыки:

— Ну… Ребятушки, вы что же, не удивлены?

— Нам доводилось видеть, как убивают вампирш. Проткнуть осиновым колом в сердце и нет проблем! — Пашка горделиво поднял голову, а остальные просто похолодели от такой дерзости.

— Вот времена! Вот нравы! Поразительно невоспитанные дети! Ладно, что вам хотя бы известна проблема и не нужно тратить время, чтобы доказать очевидное. Вы в курсе, что вампиры существуют, но совсем не воображаете уровень их интеллекта. Многие из нас живут давно, из века в век накапливая опыт и мудрость поколений. Наши ощущения обострены, мозг развит лучше человеческого, а наша сила с ловкостью превосходит любого из вашего рода. Я сказала бы, что вампирша — это воплощённая мечта о сверхчеловеке. Только мы давненько перестали быть людьми, поднявшись над вами. Мы, вампирши, особая и высшая раса. Мы раса избранных.

Упыриха умолкла, наслаждаясь эффектом своей страстной речи.

Затем заговорила тише, без былого пафоса:

— И вот образовался парадокс. Высшие существа тратят огромную часть времени, ища пропитание и, хуже того, на скрытие следов от своей трапезы! Брехня! Я, только я, юные люди, поняла, как прекратить это. Выход в том, что вампирам нужно заняться разведением еды. Людские стада станут на нас работать, и самое главное, своевременно кормить их. Не бойтесь, я же говорила, что являюсь убеждённой противницей убийств и чрезмерного насилия. Вы станете давать нам столько крови, сколько надо, лишь бы сберечь наши силы и жизнь, а мы…

— Вампирши ведь живут за счёт чужих жизней, — не выдержал я. — Чтобы поддерживать свою, им мало лишь пить кровь!

— Глупости! Предрассудки! — в первый раз за время нашего разговора искренне возмутилась Хозяйка. — Не тебе, глупому маленькому мальчишке, судить о подобных вещах. Не слушайте его бред! Возвратимся к основному — люди отдают свою кровь вампиршам, а мы… О, мои молодые друзья, вы, видно, думаете, что нам нечего предложить взамен и это сделка невыгодная. Ошибаетесь. С высоты своего интеллекта мы, вампирши, станем наблюдать и держать под контролем поступки людей, создавая идеальное общество без конфликтов с насилием. Разве за это не стоит отдать свою кровь и во вполне умеренных количествах? Когда настанет час перемен и придёт новое время, ничто не помешает осуществить мои планы!

Мы молчали.

Стало трудно переварить эту информацию, а жирная кровососка продолжала говорить:

— Хотите того либо нет, но вы — стадо. Разумная хозяйка, заботящаяся о своём благополучии, проявляет заботу даже о своих подопечных. Я гуманистка, и этим всё сказано. Нафантазируйте дивный угол природы, не загаженный современной цивилизацией, на котором трудятся трудолюбивые землепашцы. Они возделывают экологически чистые земли, производят такие же чистые продукты, едят их, плодят здоровых наследников, и так стараниями селекционеров появляется новая раса людей с поразительной, сладостной кровью, которую я не пила где-то 150-200 лет… — Она облизнулась.

— Я не понял, мы что, станем плодиться, как коровы либо свиньи? — возмутился Пашка.

— Точно. Но пока вы ещё юны и не дозрели до этого. Вам необходимо чуток подрасти и подкормиться, затем я сама выберу каждому пару. Такая вот перспектива. Со дня на день вас переведут к общему стаду, и вы приступите к укреплению здоровья, занимаясь сельхоз. трудом. Идите, ребята. Иран проводит вас в стойло. — Она снова хихикнула.

— Мы ведь люди! — воскликнул обиженно Тимофей. — Нельзя так относиться к разумным существам.

— На сей Планете, юный джентельмен, все живые твари имеют ту либо иную долю интеллекта, и умные съедают глупых. До сего времени человеческий интеллект позволял ему составлять меню на свой вкус. Настал вампирский выбор.

На этом беседа закончилась.

Хозяйка вызвала Ирана нажатием кнопки, откинувшись в кресле и следя за нами.

— Едва не забыла, — крикнула она вслед, — попытка сбежать и любое нарушение режима караются гибелью. Таков закон.

Когда нас опять заперли в комнате из брёвен, Панкратов изрёк совсем очевидную мысль:

— Отлично влипли, ни черта не скажешь.

— Ты это лишь сейчас понял? Не имею понятия, кому доверять. Кристиана считает вампирш несчастными и одинокими существами, а эта упыриха скоро взорвётся от самодовольства.

— Тут, похоже, дело в характере. Как события воспринимаешь, так и живёшь, — философски заметил Тимофей и попытался улыбнуться. — Представим, что мы приехали в лагерь труда и отдыха.

Жратву в тюрьму приносил Иран.

Он был мил, пытался развеселить нас, но ощущалось, что его настроение не так уж лучше, чем у нас. Кажется, на скотобазе отлично жилось лишь самой Хозяйке.

***

Спустя два дня после нашего исчезновения Иран весело сообщил:

— Карантинная изоляция окончена. — Он улыбнулся, показав острые клыки. — Вас переводят к стаду.

В конце коридора была видна огромная дверь из двух створок. К ней мы приближались.

Иран распахнул дверь:

— Добро пожаловать!

Комната была схожа с коммунальной хатой, где много комнат, просторная гостиная, кухня, кладовая. Окна отсутствовали, помещение освещали только тусклые электро-лампы, жёлтый цвет которых наводил тоску.

Иран ощутил моё состояние и пояснил:

— Мощности генераторов не достаточно, но Хозяйка работает над этим. Всего несколько месяцев назад тут всё освещалось при помощи керосина. — Он открыл дверь одной из комнат. — Заходите, мальчики, пока поживёте тут.

Около стола по центру комнаты сидел на стуле похожий на щелкунчика толстяк с вьющимися волосами. В руке он держал молоток, вбивая гвозди в самодельную полочку.

— Приветик, меня зовут Натан, — представился он, не подняв головы и продолжая вбивать гвозди в полочку.

— Я Стас, это Тима.

— Взаимно. Ваши койки уже поставили. Располагайтесь.

Безотрывно от молотка, упитанный толстяк рассказал много интересного. Оказалось, что скотобаза располагается глубоко под землёй над брошенным хутором, и её жители каждую ночь в сопровождении вампирш выходят наверх возделывать огороды. Работать приходится много, за коротенькие часы летней ночи нужно успеть вскопать землю, но никто не гундит.

— Мы же для себя работаем! — с неясным энтузиазмом пояснил Натан.

— Вы что, живёте здесь без солнца?! — со страхом воскликнул Панкратов. — Как слепые кроты, как вурдалаки!

— Нет, Тимочка! Наша Хозяйка очень заботливая, она знает, что люди нуждаются в солнце. Тут имеется маленький дворик внутри, где мы прогуливаемся по 2 часа ежедневно, загораем и наслаждаемся солнцем. Иран туда не выходит и постоянно нервозничает, но мы ведём себя спокойно и возвращаемся по первому его приказу.

— Удрать оттуда можно?

— Удрать? Для чего, Стас? Ты говоришь так лишь потому, что пока не освоился. Когда свыкнешься, сам не захочешь уйти.

Я сомнительно посмотрел на толстяка, а тот, невозмутимо стуча молотком, продолжал:

— Тут так-то нормально. Жизнь мирная, размеренная, спокойная, за тебя думают и решают те, кто умнее, а ты должен лишь хорошо работать и быть послушным. Я, допустим, взял на себя дополнительную работу: смастерить полочки для всех комнат. Хозяйка сказала, что отблагодарит меня.

— Она ведь пьёт твою кровь! — возмутился Панкратов.

— Ни черта особенного тут нет, вообрази, что подрабатываешь донором. Это довольно просто, приходишь в процедурный кабинет, сдаёшь кровь и получаешь талончик на отменное питание, изредка даже дольку <<Гематогена>>. Большинство рвутся сдать кровь вне очерёдно.

— Ерунда какая-то! — Я смотрел на толстяка, стараясь уловить в его глазах хоть мизерный смех, но тот, видать, не планировал юморить.

— Слушай, Натан, а сколько на скотобазе вампирш? — вмешался в беседу Панкратов.

— Помимо Хозяйки и Ирана, есть три или четыре. Они надсмотрщицы. Мы с ними изредка пересекаемся. Они наблюдают за работой и карают виноватых. Вампирши замечательно видят во тьме и у них хороший слух. От таких стражниц не удрать и не наврать. Если кто из обитателей окажется за пределами фермы, стражницы… — Натан замялся. — Надсмотрщицы отнимают его кровь в огромных, больше необходимого, дозах.

— Ясненько. И частенько ли они так <<кушают>>?

— Не часто. Насколько помню, пару раз. Но я тут недавно. — Он склонился над полочкой, перевернув её ребром, и молоток снова застучал с удвоенной скоростью.

Пришло время <<соляризации>> — так в этом чокнутом доме называли прогулку днём по внутреннему двору. Звонок прозвенел и Натан отложил молоток и заспешил в гостиную. Там уже собралось 20 человек — в большинстве среди них находились юные парни с девушками на пару лет постарше меня и Панкратова.

За рослыми пацанами промелькнул едва видный Митька, немного поодаль я заметил Пашку.

Пройдя по помещению, Иран повернул ключ в железном замке и снял его с неприметной двери.

— Стройтесь по двое, — скомандовал он и невольно попятился, вдавившись в стену.

Дверь стукнулась о стену и комната наполнилась свежим ветром, полным дурманящих ароматов летнего денька. Я выглянул из-за спины Натана и увидел залитый солнцем кусок земли. Встав по двое, поселенцы строем направились навстречу долгожданному солнцу. Иран провожал нас взглядом, полным страха. Я едва не расплакался от разочарования — мы были на дне глубокого колодца, а там, наверху, за зарешечённой перегородкой синело летнее небо без облаков.

Солнце встало настолько высоко, чтобы наполнить своим светом колодец, но всё равно это было душераздирающее печальное зрелище.

— Ты всё ещё намерен отстаивать вампирские права? — к Панкратову приблизился Пашка.

Мы хотели побеседовать о произошедшем, но беседа угасла сама по себе — чересчур не радостной была эта тема.

Остальные пленники просто наслаждались солнцем, загорая под горячими лучами.

Митька, Тима и я решили взять пример с них, лишь Пашка никак не мог угомониться:

— В дневное время вурдалаки не сумеют нас преследовать. Если один поднимется другому на плечи…

— Наверху проём зарешечённый, — перебил брата Митька.

— Скорее всего в этом большом хозяйстве обнаружится инструмент для резки металла — напильник либо ножовка. Решётку можно и выломать. Поразительно, вокруг много крепких парней, и ни один из них не пробует выбраться.

— Они — ненормальные, — шепнул я, поясняя. — Нас поселили с мальчишкой, который убеждён, словно тут жить лучше, нежели на воле.

— Уверен, отыщутся адекватные. Нужно напасть на вампирш днём. В сердце вонзить осиновый кол и нет проблем!

Атмосфера безмятежного отдыха ушла — поселенцы глазели на нас испуганно и осуждённо.