Последняя из рода Леер - 1 (часть1)

ПРОЛОГ

Последняя из рода Леер - 1

ЧАСТЬ 1 Тайна велесской сиротки

ПРОЛОГ

Звук мечей заполнял все пространство огромного зала, где сражались десятки юношей — будущих воинов в простой, свободной ученической форме. На стенах висело всевозможное оружие: от алебард, арбалетов, мечей и кинжалов до метательных ножей. Большие и маленькие, тяжелые и легкие, почти неощутимые в руках; секиры, двуручники, копья и другое оружие, никогда не участвующее в бою, но не менее опасное. Ученики боролись, показывая все свое мастерство любимому учителю, ожидая от него похвалы, но на лице воина не было удовлетворения. Он видел каждый их изъян, каждый промах и сожалел, что не было у него ученика, который мог бы когда-нибудь превзойти его и занять место ведущего внутреннего или внешнего круга защиты границ Адеона.

— О чем задумался, Оден? — учитель резко обернулся, столкнувшись с черными, как ночь, глазами мужчины, так легко сумевшего застать его врасплох.

— Ваше высочество, — склонился он в легком поклоне, немного досадуя на себя. Не заметить чье-то приближение — недопустимо для анвара, даже если этот кто-то его лучший ученик. — Я думал, вы появитесь позже.

— А я решил посмотреть на молодое поколение, — ответил мужчина, рассматривая сражающихся. — Есть кто-нибудь стоящий?

— Они еще совсем сырые, возможно через пару лет некоторые смогут пройти отбор. Вы сегодня будете наблюдать?

— Нет. Я думаю поучаствовать.

— Признаюсь, — обрадовано заговорил учитель, — я надеялся, что вы не откажетесь показать кандидатам, как должен сражаться истинный анвар.

— Ты льстишь мне, друг мой.

— Напротив, я всегда говорил, что из вас бы вышел прекрасный ведущий…

— Не будь я наследником, — со скрытой горечью закончил фразу учителя мужчина.

Оден узнал этот полный сожаления и смирения взгляд. Сам нередко видел такой же в зеркале. Увы, ведущим анварам, как и наследникам, судьбу свою выбирать не приходилось.

Он понимал, возможно, как никто, каково это — знать, что от твоих действий, решений, мудрости зависят многие судьбы, что ты и никто другой должен обеспечить их безопасность, и тебе тяжело, иногда так, что хочется просто упиться до смерти самым крепким гномьим самогоном от всей этой ответственности, от невозможности побыть хоть немного никем.

Учитель тяжело вздохнул, отгоняя невеселые мысли, и обернулся к центру зала.

— Довольно! — ученики резко остановились и посмотрели в сторону наставника с любопытством и безграничным уважением.

— На сегодня урок окончен.

— Учитель, — робко выступил вперед один из мальчиков. — А можно нам… можно нам побывать на отборе?

— Хм. Если его высочество не против…

— Не против, — усмехнулся наследник. — Думаю, им это будет даже полезно.

— Ну что ж. Хорошо. Тогда пойдемте.

Наставник повел учеников через коридор в западное крыло дворца. Там располагалась святая святых всех мальчишек, мечтающих стать анварами — переход на арену «Трех мечей», где уже многие поколения сильнейшие воины разных школ и гильдий Артана проходили отбор, демонстрируя полученные за годы тренировок умения в жестоком поединке мастерства.

Нетерпеливые зрители уже усаживались на свои места по периметру огромной площадки в ожидании захватывающего зрелища. Сюда в этот день, в отличие от других подобных мероприятий, допускались все: и знать, и обычные адеонцы. И, конечно, все ждали сражения ведущих звеньев. Ведь эти воины составляли костяк защиты всего Адеона.

Каждый мальчишка мечтал попасть в эти тройки, а уж ведущими хотели стать многие выдающиеся воины, но отбор был так суров и жесток, что иногда вместо вожделенной военной карьеры неудачливый кандидат надолго попадал к лекарям залечивать многочисленные раны и сломленный проигрышем дух. Именно поэтому к отбору допускались только самые сильные, самые ловкие и умелые кандидаты.

Когда на арене появился наследник, все присутствующие поднялись, в жесте почтения и признания прижали правые руки сжатые в кулак к груди. Нечасто столь значимая в Адеоне персона удостаивала своим присутствием отбор, еще реже изъявляла желание сразиться. И когда наследник снял плащ, оставшись в свободной рубашке, и обнажил мечи, все те, кому посчастливилось оказаться в зале «Трех мечей» замерли в неверии и предвкушении. И их ожидания оправдались в полной мере.

Это было удивительное в своем великолепии и страшное по смертоносности зрелище. Игра силы, скорости и ветра, клинки, соприкасающееся остро отточенными лезвиями, стремительное движение, непередаваемый узор атак и защит, скрытое совершенство боя. Это напоминало скольжение на краю пропасти или игру с опасным и смертоносным огнем. Оден бы сказал, что это был танец самой смерти — завораживающий, страшный и прекрасный одновременно. Душа учителя ликовала, глядя с гордостью на происходящее на арене, а его юные ученики не могли оторвать глаз, отчаянно завидуя умению и мастерству самого сильного, самого непревзойденного анвара в Адеоне, а может и во всем мире.

ГЛАВА 1 Веселая жизнь студентов велесской Академии магии

Я уже целую вечность перебирала книги, пытаясь подготовиться к последнему экзамену перед летней практикой, но мне постоянно что-то мешало. То Тимка — вечно растрепанный друг-однокурсник заглянет, требуя немедленно отдать одолженный полгода назад какой-то полусгнивший фолиант, то соседка по комнате и по совместительству моя лучшая подруга Милава ворвется, разыскивая свой любимый защитный артефакт, то грозная староста курса Тиана нагрянет с проверкой. А уж когда на подоконник сел Эрберт — домашний ворон Милавы с посланием из дома, я бросила это неблагодарное дело, решив, что все равно боевую магию завалю, даже если вызубрю все на свете боевые заклинания.

Дело в том, что боевые заклинания очень энергоемкие. Любой хороший маг может без подпитки создать от силы семь добротных плетений, моего магического резерва едва хватало на три. На то была своя причина, о которой мне нельзя было никому рассказывать. Поэтому я всегда старалась заменить боевые заклинания зельями и оружием. С переменным успехом, конечно, но это лучше, чем вечно плестись в хвосте отстающих.

Так вот, не успела я снять с лапки ворона письмо, как в комнату в который раз ворвалась Милава и заметалась по комнате.

— Знаешь что? — взволнованно заговорила подруга. — Это просто невероятно! Я не могу в это поверить, не могу поверить, что это происходит со мной, это страшный сон!

— Постой-постой, — попыталась остановить бессвязный поток слов Милы я. — Что случилось? Пожар? Экзамены перенесли?

— Хуже! Я только что столкнулась в коридоре, знаешь с кем?

— Понятия не имею, — развела руками я.

— С этой крашеной курицей из параллельного потока! — скривившись, словно съела кислого лимона, заявила Милава.

— Это ты о Медее так ласково? — удивилась в ответ я.

— О ком же еще?! Или ты еще знаешь кого-то настолько мерзкого?

— Ты все еще злишься, что она стала королевой зимы? — снисходительно улыбнулась я.

— Этот титул должен был достаться мне, я знаю, это она наслала на меня тогда проклятие боязни публики.

— Мы этого не доказали.

— Ты кого защищаешь: ее или меня? — медленно проговорила Мила, прожигая меня грозным взглядом. Я предпочла благоразумно заткнуться от греха подальше. Милава в гневе — зрелище еще то.

Увлечение подруги собственной внешностью всегда поражало меня. Она часами могла сидеть перед зеркалом, расчесывая свои роскошные длинные до пояса светлые волосы, экспериментировать с различными травами в попытке улучшить цвет и без того совершенного лица и пробовать новые диеты. Она стала ассом в этом деле и могла бы сделать неплохую карьеру, если бы захотела.

Их противостояние с полуэльфийкой Медеей, началось на третьем курсе, когда Милава увела титул первой красавицы Академии у нее прямо из-под носа. С тех пор они соревновались с переменным успехом. А мне приходилось стоять между ними, так как дружила я с обеими. Мила злилась на меня из-за этого, и мне приходилось каждый раз убеждать ее, что только она и никто другой, моя лучшая и самая любимая подруга.

— Ну конечно, она же помогает тебе с резервом, она же у нас святая, а я — злобная завистница, — прошипела злая подруга.

— Мил, тебе нечему завидовать. Ты превосходишь ее во всем. И она это знает, иначе бы не наслала то проклятие.

Это всегда срабатывало — невинная лесть, заискивающая улыбка и возмущение коварством полуэльфийки. Только после этого подруга успокаивалась.

— Ты, правда, так думаешь? — все еще с подозрением спросила она.

— Чтоб мне неделю дежурить по этажу! — клятвенно заверила я.

— Ну, тогда ладно.

Ну, вот и все. Буря прошла. Можно выдохнуть и узнать наконец, что же такого ужасного произошло пока я здесь грызла гранит науки, а подруга доставала своей нервозностью кого-то за пределами нашей комнаты.

— Так что ты хотела рассказать?

— Ах да, я столкнулась в коридоре с этой ощипанной курицей и она сказала, что ее команда тоже записалась на летнюю практику к профессору Гаару.

— Что? — от услышанного я чуть не села мимо кровати. — Но это невозможно! Уже поздно! Как же так?

Да уж, после этой буквально убийственной новости пришла моя очередь возмущаться и негодовать.

— Я специально ходила вниз, чтобы проверить. Они подали заявку и их приняли.

— И что теперь? — я спросила, хотя уже знала ответ.

— Все зависит от экзамена по боевой магии.

— И мы проиграем.

Это был не пессимизм. Это был факт. Мне никогда не получить «отлично», как бы сильно я не старалась, а вот Медди способна сделать это играючи. Она ведь лучшая на курсе, и заслужено лучшая.

— Не обязательно, — принялась успокаивать меня Мила. — Мы что-нибудь придумаем, один экзамен ничего не решит…

ГЛАВА 2 Испорченный экзамен

Утром мы были во всеоружии. Только спать хотелось смертельно и не мне одной. Похоже, пол курса ночью готовились, а другая половина забила на все и отправилась кутить в местную таверну.

Когда мы подошли к экзаменационной аудитории, несколько студентов уже сдали экзамены и беззаботно давали советы тем, кому это только предстояло. Я посмотрела на список сдающих и разочарованно вздохнула. Опять меня загнали на последнюю строчку, видимо до сих пор не отошли от моего прошлогоднего экзамена.

Да, признаю, я тогда напутала с заклинанием вызова и вместо того, чтобы призвать злого духа, отправила всех экзаменаторов к нему. Хорошо хоть мне не достался билет с призывом демона, а то бы пришлось набирать новый преподавательский состав.

Милава сдала раньше всех, Тимка и Зак тоже пошли одними из первых, а вот Рилану пришлось туго. Он пытался убить упыря заклинанием взрыва.

— Упырь здорово взорвался! — оживленно рассказывал друг всем, желающим его послушать. — Не понимаю, почему комиссия осталась недовольна, никто ж не умер.

— Может все дело в том, что ты забыл поставить щит на приемную комиссию? — предположила Милава.

— Точно! — хлопнул себя по лбу Рилан. — А я все не мог отделаться от мысли, что что-то забыл.

Когда из дверей аудитории появилась довольная Медея, я стала нервничать еще сильнее. Еще три студента, два, один, и вот моя очередь.

— Аурейанна Роен, — послышался голос приемного секретаря.

— Удачи! — прокричали друзья и заботливо подтолкнули меня в спину, да так что я споткнулась и едва не сшибла стол секретаря со всеми билетами. Преподаватели как-то сразу прикрылись щитами, видимо опасались, что я опять что-нибудь выкину. Надо же, и директриса Эльвира тоже здесь. Интересно она и у других присутствовала или мне одной так «повезло»?

Один профессор Гаар был невозмутим и, заметив мой нерешительный взгляд, ободряюще кивнул. Зато профессор Эльфир надулся как помидор и прикрылся дополнительным щитом. Видать, до сих пор не забыл, как на недавнем уроке по превращениям мое заклинание срикошетило и попало прямиком в него, превратив того в разноцветного попугая. Я потом три дня придумывала, как вернуть ему прежний облик. И ведь вернула, за исключением волос. Они так и остались разноцветными. Зато благодаря им профессор наконец смог обратить на себя внимание нашей заведующей кухни Себерины.

Это невинное воспоминание придало мне уверенности. Я быстро подошла к столу секретаря, вытянула первый попавшийся билет и уставилась в текст. Билет состоял из двух вопросов по теории и одному по практике.

— Последствия применения замораживающего заклинания, — прочитала я первый вопрос.

Это легко. Основная стихия Милавы как раз вода. В свое время мне не раз приходилось испытывать на себе силу ее дара, в том числе и замораживающее заклинание. Поэтому я уверенно рассказала, что чувствует человек, подвергшийся подобной магии, и какие пассы рукой делает маг когда замораживает, и когда размораживает тоже.

Со вторым вопросом пришлось повозиться.

— Открытие и закрытие пространственного портала.

Вообще-то пространственные порталы нужны для быстрого перемещения, но не каждому магу под силу его создать. Из людей только маги-пространственники могут открывать и закрывать порталы без особых усилий. Другие же для этого используют специальный серый порошок, который умельцы гномы добывают только в Призрачных горах. Проблема в том, что порошок стоит не просто дорого, а неимоверно дорого. Да и мало просто его приобрести. Нужно уметь грамотно им воспользоваться, начертить неимоверно сложную пентаграмму, а уж если ошибешься в какой-нибудь закорючке, тогда держись. Унесет тебя в такую глушь, проклянешь все на свете. Поэтому многие маги предпочитают старинный дедовский способ перемещения — лошадь.

Все это я рассказала экзаменаторам, вызвав ободряющую улыбку Эльвиры, начертила пентаграмму, указав векторы входа и выхода, подошла к столу с ингредиентами, нашла среди склянок нужный порошок и кинула его в центр пентаграммы. Портал мгновенно открылся, что меня невероятно удивило. Просто не ожидала я так легко справиться с заданием.

Добившись одобрительных кивков приемной комиссии, мне осталось только одно — нарушить границу круга, чтобы закрыть портал. Вот только, стоило мне приблизиться, как все внутри похолодело, предупреждая об опасности. Кто-то на том конце портала активно колдовал, и его магия едва ли была мирной.

Недолго думая, я бросилась к кругу, но не успела. Меня отбросило буквально на границе с такой силой, что я перелетела через оказавшийся на пути стол с зельями и ударилась о какую-то кривую статую, которая зашаталась и рисковала рухнуть прямо на меня. Я потихоньку отползла и посмотрела на портал. И очень вовремя. Ведь из его светящегося центра появилась огромная злобная тварь, очень похожая на… О, нет! Да это же химера!

Я никогда не видела живую химеру, только на картинке в школьном справочнике самой опасной нечисти. А когда вспомнила, что было написано под картинкой, испугалась по-настоящему.

Химеры были созданиями самого темного колдовства, самыми отвратительными существами и самыми опасными. Они питались магией, высасывали ее из всего, пока не оставляли за собой сухую выжженную пустыню. Любое немагическое оружие не пробивало их грубую твердую шкуру, и я понятия не имела, что могло бы их остановить. Я перевела взгляд с отвратительной твари на экзаменаторов и ужаснулась. Они отчаянно пытались пробиться ко мне, но какая-то невидимая преграда стояла между нами. А потом я почувствовала это… холод.

ГЛАВА 3 Секреты профессорского состава велесской Академии магии

— Можно?

— Профессор Гаар? — удивилась Эльвира. — Вы застали меня врасплох.

— Что бывает очень редко, не так ли? — усмехнулся мужчина.

— Вы правы. Как ваша рука?

— Жить буду. Вы хотели о чем-то поговорить? А точнее разобраться со мной, — напомнил профессор.

— Да, — смущенно пробормотала Эльвира. — Припоминаю. Я вела себя некорректно. Это все нервы, простите. И все же, мы должны поговорить о том, что случилось на экзамене студентки Роен.

— Если вы по поводу внезапно открывшегося портала, то расследование еще ведется.

— Нет. Я о другом. Вы все еще хотите взять ее на практику в Северные пустоши?

— Мое мнение вам известно.

— Да. Это так. Но после всего, что случилось… Она едва не убила вас.

— Мы все сегодня чуть не погибли.

— Это верно. Поэтому, я думаю, Ауре не стоит ехать на эту практику. Профессор Эльфир будет счастлив…

— Едва ли поездка к русальичему озеру может дать ей какой-то опыт.

— Она не готова.

— Я не согласен с вами. Ее достижения давно вышли за уровень пятой ступени. По всем своим успехам, она должна быть сейчас выпускницей.

— Ей всего лишь семнадцать. К тому же, насколько я знаю, по вашему предмету она не дотягивает даже до второй ступени. И сегодняшний экзамен наглядно это подтверждает.

— Сегодняшний экзамен доказывает также, что она может справиться с чем угодно. Где и когда вы видели, чтобы студент пятой ступени в одиночку уничтожил трех химер? Это достойно восхищения, а не порицания. Аура заслужила практику в Северных пустошах, она мечтала об этом очень давно.

— Так или иначе, не вам решать, достойна она или нет.

— Зачем вам это? — внезапно спросил Гаар. — Зачем вы так отчаянно пытаетесь оставить ее в школе?

— Не понимаю, о чем вы.

Директриса велесской Академии магии давно научилась держать лицо и с улыбкой лгать, глядя в глаза собеседнику. Вот и сейчас она ничем не выдала ни себя, ни своих секретов, большинство которых касались студентки Роен.

— Нет, понимаете. И очень хорошо, — возразил Гаар. О, за долгие годы, что он знал эту, безусловно, умнейшую и сильнейшую женщину, он тоже научился видеть малейшие изъяны в ее безупречной маске непревзойденной магианы Велеса. Вот и сейчас он увидел плотно сжатые губы, чуть более пристальный прищур ярко-зеленых глаз, чуть более прямую спину и маленькую жилку у основания шеи, выдающую с потрохами все ее скрытое напряжение.

— Так или иначе, я собираюсь на совете рекомендовать ученицу Роен в состав своей группы, — заключил Гаар. Его утомил этот бессмысленный разговор. Эльвира никогда не позволяла себе недомолвок, но во всем, что касалось Ауры, было полно секретов.

— Я не единственная, кто выделяет ученицу Роен среди других, — бросила магиана, когда мужчина поднялся.

— Что вы имеете в виду?

— Только то, что сказала. Ваши индивидуальные уроки сблизили вас. Вы привязались к ней. И это естественно, но не могла ли привязанность перерасти в нечто большее?

— Я никогда не давал и не дам кому-либо повода усомниться в моей компетенции как учителя, — посуровел Гаар. Ему не нравился скрытый намек, что звучал в ее тоне.

— Возможно. Но повторюсь, вашу привязанность к своей ученице вижу не только я. Особенно после сегодняшнего. Преподаватели может и списали ваш поступок на желание помочь ученице избавиться от химер, но я не вчера родилась, чтобы не заметить…

— Я никогда не дам кому-либо повода усомниться в моей компетенции как учителя, — с нажимом повторил он. — И я выделяю студентку Роен только потому, что она этого достойна. Других причин нет.

— Заклинание «Вира» полностью опровергает ваши слова.

— Вам не о чем беспокоится. Связь если и возникла, то слабая. Через пару недель она исчезнет.

— Именно поэтому я так настаиваю, чтобы эти пару недель она провела как можно дальше от вас.

— Боюсь, что это решать не вам, а совету.

— И я намерена рассказать совету, о том, что вы сегодня сделали, — начала заводиться Эльвира. Гаар в этом вопросе проявлял поразительное, просто непрошибаемое упрямство, и директриса очень хорошо понимала, зачем он это делал. Допускала, что он сам не до конца осознавал, к чему все могло привести, но именно это понимание и не давало отступить.

— Тогда для большей объективности и я задам вопрос, — ответил ударом на удар профессор, — почему из всех студентов Академии, только студентка Роен удостоилась вашего столь пристального внимания? Может быть, все дело в ее уникальном даре? А может быть потому, что вы знаете о ней и о ее происхождении гораздо больше, чем знает она?

ГЛАВА 4 Пьянки, гулянки и темные личности в плащах

— Итак, что мы имеем? — спросил Эйнар, усаживаясь за дальним столиком таверны под говорящим названием «Последний путь». — Сколько мы уже здесь торчим? Этот город меня достал. Мало нам шпионов Корнуэлла, так еще эти велесские ищейки по пятам ходят.

— Ты злишься, потому что эти ищейки тебе развлекаться мешают, — поддел друга Ноэль.

— Я не злюсь. Я абсолютно спокоен, — фыркнул Эйнар, но сжал кулаки с такой силой, что костяшки пальцев побелели. — И в деле с девчонкой мы ни на шаг не продвинулись. Эта директриса сегодня опять отложила встречу, сославшись на напряженную пору экзаменов. Да чушь все это! Она просто нас видеть не хочет.

— Интересно почему? — задал своевременный вопрос Акрон, просматривая окружающих.

— По мне, так лучше б мы оставили все как есть, — продолжил жаловаться Эйнар. — О каком образовании и воспитании может идти речь среди людей? Она будет либо непроходимо тупой, либо слишком тщеславной, либо жадной до власти и богатств.

— Не все люди такие, — возразил Ноэль.

— Не все, но большинство. К тому же никто не знает, как она выглядит. Может, она страшна как бездна.

— Уверен, что это не так, — снова возразил Ноэль.

— Может нам, и правда, стоит оставить все как есть? И, когда выйдет срок, безликие найдут девчонку и избавят нас от необходимости…

— Замолчи Эйнар! Рейвен никогда не поступит так бесчестно!

— Зато насколько нам было бы проще.

Наследник хотел согласиться со словами кузена. Он почти мечтал о том, чтобы этой девчонки не было, чтобы она просто исчезла, перестала существовать. Да — эти мысли были недостойны анвара, но он, как бы ни старался, все никак не мог от них отделаться.

Какая она? Сможет ли он когда-нибудь примириться с этим, сможет ли хотя бы уважать? А вдруг она окажется настолько глупой, пустой и не способной управлять Адеоном, как думает Эйнар, или слишком алчной и ради власти пойдет на все? Сможет ли он заставить ее отказаться от трона и титула повелительницы? Жениться на той, которую не знаешь, прожить с ней не одну сотню лет, называть своей единственной, делить постель, а ведь пока не появится ребенок, ему придется все это делать. Только долг перед своей страной и регентом заставил его подавить эгоистичные мысли и направить все силы на поиски той, которую уже заранее отверг.

— Какой бы она ни была, мы найдем ее, — безразлично проговорил он, пресекая все дальнейшие жалобы друзей. — Хватит слушать пустые отговорки сестры Регины. Если она не захочет нам помочь, мы заставим ее это сделать.

— Может прямо сейчас и пойдем? — оживился Эйнар. — Чем раньше найдем девчонку, тем быстрее уберемся из этого адового места.

— Не сегодня. У них, в самом деле, именно сейчас проходят последние летние экзамены. Ей не до нас, — ответил наследник и посмотрел на посетителей таверны.

Тролли, эльфы, люди и маги. Все пили, веселились и явно не гнушались подобным соседством, что в обычных обстоятельствах было бы невозможно. Впрочем, не благодаря природному дружелюбию данных представителей питейного заведения, а скорее умелой и крепкой руке хозяина таверны — седовласого мужчины с большой примесью орочьей и гномьей крови, отражающейся в высоком росте, некоторой грузности, при этом в орочьей проворности и воистину гномьей прозорливости. И эта прозорливость не раз за этот бесконечно долгий вечер выручала старого вояку. Он, как-то неожиданно появлялся, едва подвыпившие посетители затевали скандал или драку с соседями по столу, мягко, но твердо говорил им что-то, и те мгновенно утихомиривались и мирились за новой порцией горячительного. И все же и у хозяина-полуорка, как оказалось, было свое слабое место, а именно новые посетители, появившиеся, когда на улице совсем стемнело. Завидев их, мужчина как-то сразу сник и поспешил спрятаться в кладовке. Наследник перевел заинтригованный взгляд на новых посетителей, которые уже успели занять столик неподалеку, и сразу узнал в них будущих магов.

Двое парней-близнецов отправились искать хозяина. Их различала разве что длина волос, у одного они доходили почти до плеч и были собраны в хвост, отчего он казался взрослее, другой, наоборот, щеголял коротким, задорным темным ежиком. Третий парень носил большие круглые очки и не расставался с книжкой.

Девушки же разительно отличались друг от друга. Одна была пухленькой, круглолицей и розовощекой и скорее походила на дочку какого-нибудь фермера, чем на будущего мага. Вторая была очень красивой. Длинные светлые волосы, нежная фарфоровая кожа, легкий румянец на щеках, гордый взгляд синих глаз. Ее красота была совершенна, но наследника она не тронула. Она напомнила ему изящную статуэтку, созданную умелым мастером из цельного куска мрамора, уникальную в своей красоте, вызывающую восхищение, но холодную и неживую, как и любой другой камень.

На третью же девушку он поначалу не обратил никакого внимания. Она совершенно терялась в красоте своей подруги и больше походила на невзрачную серую мышку. Хрупкое телосложение, средний рост, длинные каштановые волосы, стянутые в косу и лицо слегка загорелое и обветренное на солнце. Единственное, что в этой девушке действительно приковывало взгляд, так это глаза — серые с темными лучиками, вместе создающими глубокий, необычный оттенок грозовой тучи. Он так думал, пока она не улыбнулась. Эта улыбка изменила ее до неузнаваемости, осветила это, казалось, обычное лицо, наполнив ее невероятной одухотворенностью. Он был так заворожен этим поразительным зрелищем, что едва услышал слова Эйнара.

ГЛАВА 5 Гнев профессора

ГЛАВА 5 Гнев профессора

После трехчасового разбирательства в департаменте ищеек наследник мечтал только об одном — добраться до кровати и спокойно подумать без этих постоянных, навязчивых мыслей других людей.

Все, что сегодня произошло, не поддавалось объяснению. Кто-то пытался его убить. Бред. И все же это случилось. Еще непостижимее было то, что этот кто-то использовал угасший атами.

Ноэль тщательно просканировал нож, чтобы убедиться, что хозяин клинка давно умер. Лет пятнадцать, двадцать назад. Не меньше. Может, это кто-то из отступников? Хотя вряд ли. Слишком неумелая работа. Словно это сделал дилетант. Но почему он не почувствовал? Объяснение крылось в серебристых глазах одной юной человеческой девушки.

Рейвен добрался до своей комнаты, отослал друзей, распахнул деверь и почти не удивился, увидев на собственно й кровати Лаиллэ. Он знал, что она не упустит такой возможности, а точнее ее папаша.

Когда он узнал, что в составе посольства будет эта маленькая пронырливая тварь, скривился. А ведь когда-то она казалась ему совершенной, одно время он хотел связать с ней жизнь и даже был готов на ультиматум: брак с Лаиллэ или отказ от власти Адеона. Сейчас он смеялся над той своей мальчишеской глупостью, но в то время всем, особенно Максу, было не до смеха.

Впрочем, наваждение прошло так же быстро, как и возникло. В тот самый момент, когда Макс показал, что с его кажущейся наивной, невинной и чистой возлюбленной готово было связать жизнь пол Адеона. Она была настолько же прекрасна, насколько и распутна, да и умом, как оказалось, не блистала, раз позволила кому-то узнать, что далеко не невинна. Разумеется, папаша Корнуэлл пытался скрыть пороки дочери, которые сам же и взрастил, подкладывая едва ли не с четырнадцати под всех, кто мог принести ему выгоду, и слава богам, у него это не вышло.

Так или иначе, но та давняя история многому научила глупого пылкого юношу, который вскоре растерял и свою пылкость, и юность. Он просто решил никогда не допускать, чтобы в его отношениях с женщинами участвовало сердце, до сегодняшнего вечера.

— Лаиллэ. Что ты здесь делаешь? — спросил наследник, устало опустившись на кровать.

— Жду тебя. Ты устал. Я помогу, — промурлыкала адеонка, растирая его затекшие плечи. — Как же ты напряжен. Что-то случилось?

— Нет, — ответил он.

Лаиллэ умела доставлять удовольствие, в этом ей не откажешь. И прекрасно пользовалась тем, чем щедро одарила ее природа. Каждое ее движение, взгляд, поворот головы, взмах руки, загадочная полуулыбка были наполнены чувственностью и желанием. Она могла зажечь страсть даже в самом бесчувственном существе. Вот и сейчас, она легко провела кончиками пальцев по обнаженным плечам, пощекотала шею дыханием, укусила за мочку уха. Он не выдержал, а точнее не хотел сдерживаться. Опрокинул ее на спину и почти сразу вошел в податливое тело. В этой страсти не было ни чувства, ни любви, ни даже нежности. Глухая потребность. Она стонала и выгибалась навстречу, царапала кожу своими идеально ухоженными ноготками, а он словно наваждение на одно лишь мгновение увидел в этом порочном лице другое и широко распахнутые лучистые серые глаза, в которых отражалась сама невинность. Он не смог устоять перед этим наваждением и сделал то, чего никогда не позволял себе с другими любовницами. Он ее поцеловал, нежно, мягко, как целовал бы другую. Она откликнулась, вздрогнула вначале, но мгновенно перестроилась, отдавая себя с утроенной силой. А он все никак не мог избавиться от наваждения, и ласки его были полны восхищения, нежности, желания, чувства от одной только мысли о маленькой, невинной незнакомке…

Через час, когда горячка страсти схлынула, а Лаиллэ покинула его счастливая, переполненная уверенностью, что лед тронулся, он лежал на смятых простынях, закинув руки за голову, и вспоминал в малейших деталях прошедший вечер. Вспоминал, как не мог заставить себя покинуть таверну. Еще труднее ему было не смотреть на ту девушку с лучистыми серыми глазами и невероятной улыбкой. Он и сам не понимал, что привлекло его. Но его тянуло туда, к ней. Тянуло словно магнитом.

— Рейвен, что происходит? — спросил недовольный Эйнар. Он всегда был наименее терпеливым и легко высказывал свое мнение.

— Ничего, — ответил наследник.

— Это ничего никак не связано с той девчонкой, на которую ты пялишься весь вечер?

— Эйнар, оставь, — заговорил Акрон. — Если ему захотелось развлечься, то мы не должны мешать.

— Почему ты думаешь, Акрон, что эта девушка так легко доступна? Она совсем не похожа…

— О, оставь Ноэль. Ты всегда видишь в людях только лучшее. Но человеческие девушки только и годятся на то, чтобы развлекаться с ними, — перебил друга Эйнар. Почему эта должна быть другой?

Рейвену не понравились слова кузена. Почему-то ему хотелось, чтобы именно эта девушка оправдала ожидания Ноэля.

И вот она поднялась, немного напряженная, неловкая, готовая вот-вот упасть, что и случилось бы, не успей он подхватить ее.

— Спасибо.

Вблизи ее лицо было немного другим. В нем было что-то благородное, немного наивное, неиспорченное. Следующие слова девушки удивили его.

ГЛАВА 6 Киор

ГЛАВА 6 Киор

Эльвира сидела в своем кабинете за большим письменным столом, заваленным папками с личными делами студентов. И среди всех этих папок ее интересовало только одно дело, которое не давало ей покоя уже долгих даже не шесть — семнадцать лет.

Аурейана Роен — студентка пятой ступени велесской Академии магии, ее подопечная, ее головная боль и самый большой секрет. Сейчас, вглядываясь в портрет юной девушки в личном деле, она вспоминала, как увидела ее в первый раз…

Наставница одного сиротского приюта Высокогорья написала ей о девочке-сиротке, которая применила магию к двум деревенским мальчишкам, за что староста местной деревни приказал жестоко выпороть девочку розгами. Эльвира тут же собралась в путь. Она не представляла, кого найдет в этом забытом богами крае, но то, что она увидела, перевернуло всю ее жизнь.

Магиана опоздала всего на день. Приказ старосты был исполнен.

— Она насквозь прокусила губы, но не проронила ни слезинки, — едва не рыдая, рассказывала наставница приюта.

Это лишь разозлило жестокого старосту, и он приказал добавить ей еще розг. А когда даже привыкший ко всему, не обремененный моралью мужик-исполнитель отказался, староста сам взял кнут и засек бы девочку до смерти, если бы не сторож Савелий, перехвативший его руку.

Увидев, в каком состоянии была девочка, Эльвира ужаснулась. Вся спина ребенка была похожа на кровавое месиво. Она хотела залечить раны, но девочка не позволила.

— Останутся шрамы, — предупредила магиана.

— Пускай, — прошептала малышка, едва шевеля губами. — Я хочу помнить.

— О чем?

— Что такое жестокость, — ответил не по годам разумный ребенок. — Лучше залечите раны Савелия. Староста и его не пощадил.

Эльвира кивнула и провела рукой по спутанным волосам девочки. Та мгновенно заснула.

Она сдержала обещание и не стала залечивать все раны девочки, оставив две кровавых полосы на идеально белой спине. А когда они уезжали, в деревне был уже другой староста.

Эльвира поняла, кем была та девочка-сиротка, едва взглянула в ее серые, как грозовая туча, глаза. Когда-то давно она жила ради этих глаз на лице мужчины, которого любила. А эту лучистую улыбку, преображающую все вокруг, когда-то почти ненавидела. Аура не была копией своих родителей, но определенно взяла лучшее, что было в них.

Так в Академии появилась Аурейана Роен — талантливая, умная, смелая студентка, окутанная тайной — ее тайной. Эльвира с удовольствием наблюдала за успехами девочки, словно это была ее собственная дочь и грустила, осознавая, как много той предстояло совершить, повлиять на судьбы стольких людей и нелюдей. Ее ждали большие испытания, и магиана была не в силах облегчить эту ношу, помочь ей обрести себя, понять кто она и на что способна.

На экзамене стало понятно, что этот день не за горами. Когда Аура уничтожила химер своим заклятием, когда едва не выкачала из профессора Гаара всю магическую силу, Эльвира испугалась за нее. Девочка даже не догадывалась, какой силой обладала, и если эту силу использовать во зло, если она хоть на секунду обратится к тьме, то тьма затянет ее. А ей оставалось только бессильно наблюдать, как тучи сгущаются над головой ее любимой воспитанницы, как узел медленно затягивается, и она уже ничего не может сделать. Разве что защищать ее, оберегать до последнего от того, кто, походя, мог ее сломать.

Узнав, что адеонцы прибыли в Велес, Эльвира поняла, что время истекло, что рано или поздно он окажется на пороге ее кабинета. И когда они появились, она уже была готова и во всеоружии. Их было четверо и, конечно, первым вошел он — наследник Адеона.

Она вздрогнула, когда он обратился к ней, холодный, закрытый, высокомерный и бесчувственный снаружи, но внутри кипящий вулкан, одержимость, ярость, эмоции всегда через край, почти безумие, а иногда и просто безумие. Таким был его отец, таков ли его сын?

Его спутники были похожи: высокие, красивые, почти прекрасные и загадочные, как все анвары. Она с удивлением узнала в светловолосом черты Максимилиана Прегора, а зеленоглазый больше походил на эльфа из светлых лесов.

И все же наследник отличался чем-то, возможно, взглядом, каким-то особым налетом власти, безграничной силы. Да, его трудно было не узнать.

— Я надеялась, что этот день не настанет. Знаете, если бы это было возможно, я бы сделала все, чтобы вы никогда не появились в судьбе последней из рода Леер.

— Не думайте, что и нас может радовать подобная перспектива. Знать, что повелительницей Адеона станет девушка воспитанная людьми, не знающая ни наших обычаев, ни нашей истории. Сможет ли она полюбить Адеон, так же, как любим его мы? — бесстрастно, но властно заговорил наследник.

— Меньше всего меня интересует судьба вашего Адеона. Меня волнует только девушка. И я понимаю, что ваши приоритеты полностью противоположны. Что ж, так или иначе, мы преследуем одну цель: найти и защитить последнюю из рода Леер.

— Означает ли это, что вы не знаете где она?

Эльвира ожидала этого вопроса. Она знала, что ложь наследник непременно почувствует. Увы, даже у нее не было иммунитета к силам анвар. Поэтому она предпочла уйти от ответа.

ГЛАВА 7 Эта странная семейка Тимки

Все следующее утро я убиралась в экзаменационной зале, восстанавливала статуи и разбившуюся мебель. Эльвира как всегда придумала идеальное наказание. Бытовая магия никогда мне особо не давалась, разумеется, не так, как боевая, но все же.

Здесь важно уметь грамотно расходовать свой магический резерв. Хорошие хозяйки способны убрать целый замок, накормить армию гостей и подготовить шикарный прием, не израсходовав и четверти сил. У меня же на восстановление всех разбитых вещей ушло почти все.

А отмывать стены и полы пришлось вручную. Благо жизнь в приюте научила меня выполнять домашнюю работу без магии. Так что я прекрасно знала, как обращаться с тряпкой и ведром. К тому же физический труд отлично прочищает голову, избавляя от ненужных мыслей. А их было предостаточно.

Во-первых, что мне делать с Гааром? После вчерашнего я запуталась окончательно. Мой любимый учитель, человек, на которого я равнялась, которого считала едва ли не божеством, в один миг превратился в жестокого тирана.

Хотя где-то в глубине души я понимала или скорее догадывалась, почему он это сделал. И это понимание мне совсем не нравилось.

Еще был анвар. Наследник, в присутствии которого я становилась сама не своя. Он невероятно раздражал меня и в то же время притягивал своей самоуверенностью.

И, наконец, вопрос, который мучил меня с момента экзамена: как я смогла закончить свое заклинание, и что такого сделал со мной Гаар? И на этот вопрос я получила ответ даже раньше, чем ожидала.

— Вот ты где?

— Привет, — вяло отозвалась я, наблюдая, как заглянувший ко мне Тимка пораженно рассматривает полуразрушенный зал.

— Ну, ничего себе! И что же это было за зелье, оставившее такой бардак?

— Если бы я знала, — вздохнула я.

— Сомневаюсь, что здесь дело в зелье, — пробормотал друг. — Выглядит так, будто ты применила заклинание «солнечной сферы» на полную мощность.

— Ну, и воображение у тебя, — фыркнула я в ответ. — Если бы я сделала это, то либо от меня ничего бы не осталось, либо от школы.

Да, знаю, я опять лгу и изворачиваюсь. Но что поделать, когда правду сказать нельзя. Друзья не поймут меня, и я сей час не о даре универсала, а о том, что столько лет молчала, обманывала, как сейчас. Не поймут и отвернутся, чего я боялась больше всего, даже больше того, что меня выгонят из Академии.

— Так зачем ты меня искал? — поспешила спросить я, пока Тимка не начал размышлять об опасных для меня вещах.

— Ах, да. Я нашел.

— Что нашел?

— То, о чем ты меня просила.

— Да, точно. Я просто не думала, что ты что-то узнаешь так скоро. Рассказывай скорее, что ты выяснил, — потребовала я, присаживаясь рядом с другом на одну из восстановленных мной скамеек.

— Ну, в нашей библиотеке почти нет сведений об этом, точнее их совсем нет, даже в закрытом хранилище. Я все перерыл и когда уже почти отчаялся, вспомнил, что в нашей семейной коллекции есть куча дневников моей бабушки.

— Да я слышала о ней. Это была великая женщина.

— Почему была? — удивился Тимка. — Она и сейчас есть. Очень, знаешь ли, неугомонная старушка.

— А как же дневники? Это же личное.

— Ну, это скорее мемуары. Бабуля была только рада, когда я взял некоторые из них. Вот там-то я и нашел вот это. — Тимка вытащил из внутреннего кармана жилетки невзрачную книгу в тонком переплете и дал мне. — Только там что-то странное.

— Странное или страшное?

— И то и другое. Сама посмотри, — ответил друг, а я раскрыла дневник на первой странице и прочитала:

«Деверские легенды. Воспоминания мага-недоучки Арайи Селери».

Забавно. Судя по этой фразе, ее автор неординарная личность. Не каждый способен на самоиронию.

— Там есть закладка.

Да, закладка была. Я потянула за нее, и книга раскрылась на странице в самой середине дневника:

«Отправляясь на Свободный остров, я даже не предполагала, что встречусь с ними. Два мага, чья связь настолько крепка, чья сила настолько огромна, что даже Всесильные боятся их союза. Вначале я даже позавидовала им. Черпать энергию друг в друге, создавая что-то совершенно невообразимое вместе, об этом мечтают многие маги, но потом я поняла, что за всемогуществом идет зависимость друг от друга. Они соединили свою энергию, свои души в забытой магии побратимов, не подумав о последствиях. Дев, как более сильный маг, со временем смог влиять на чувства, эмоции и привязанности более слабой Рины. За этой связью она сама не заметила, как потеряла себя. Впрочем, возможно это ее вполне устраивает…»

— И что из этого? — растерянно пробормотала я.