Шестеро смелых и похищение «Европы»

Глава 1 КАПЛЯ В БАГАЖНИКЕ

Пухлые белые снежинки густо кружились в воздухе. Снегопад едва начался, а вся улица уже стала белым — бела. Под ногами лежал ровный пушистый ковер. Ветви деревьев словно покрылись лебяжьим пухом. Наконец — то снова вернулась зима! Может, хоть этот снег не растает и останется до весны. Клим Ахлябин с наслаждением вдыхал чистый морозный воздух и, насвистывая веселый мотив, бодро шагал по направлению к дому.

Если до завтра зима не кончится, хорошо было бы вспомнить детство, собраться с ребятами и поиграть в снежки. Или даже слепить снежную бабу. А если еще и мороз усилится и Серебряные пруды замерзнут как следует, не грех и на коньки встать. В прошлом — то году это сделать не удалось — зима стояла теплая, и лед на прудах так и не образовался.

«Нет, хорошо», — подумал мальчик и собрал с багажника ближайшей машины пригоршню снега. Слепив плотный комок, он размахнулся и резко метнул свой снаряд в ствол дерева. Во все стороны разлетелись ледяные брызги, а сам тощий и высокий Клим едва не растянулся на тротуаре. Бросая снежок, он случайно наступил на развязавшийся шнурок. И только чудо спасло его от неприятных последствий. Отдышавшись, мальчик нагнулся, чтобы снова завязать ботинок.

— Помогите, — услышал вдруг Клим чей — то сдавленный крик.

Мальчик с изумлением огляделся и ничего не понял. Поблизости не было ни души. Улица словно вымерла. Лишь вдалеке маячила едва различимая в снежном мареве фигура женщины с детской коляской. Однако призыв о помощи никак не мог исходить от нее. Кричали где — то совсем рядом.

— Помогите! Помогите, пожалуйста! — вновь воззвал тот же самый глухой голос.

На сей раз Клим определил: он раздавался из багажника стоявшей у кромки тротуара машины.

Мальчик не верил своим ушам. «Розыгрыш, что ли, какой — то?» Все же он подошел вплотную к машине и, вежливо постучав по крышке багажника, осведомился:

— Вы это что, значит, там сидите?

— Лежу, — мрачно буркнули изнутри. — Слушай, парень, ты помоги мне.

— Зачем же вы туда залезли? — решил на всякий случай выяснить Клим.

— Да не залезал я. Меня засунули. — В голосе собеседника послышалось раздражение. — Давай — ка скорей открывай. Дело серьезное. Мне срочно надо отсюда выбраться. К тому же холодно: зуб на зуб не попадает.

— А кто же вас сюда засунул? — продолжал расспрашивать ошеломленный Клим.

Ситуация представлялась ему почти нереальной. Это кому сказать, чтобы среди бела дня, и не в лесу, а на улице Москвы, человека могли вот так, запросто, запихнуть в багажник! Сейчас прохожих не оказалось по чистой случайности, но обычно здесь народу достаточно.

— Мне — то почем знать кто, — отвечал тем временем невидимый собеседник. — Напали сзади. Я и пикнуть не успел, как здесь оказался.

— Машина — то ваша?

— Чужая. Мою, видать, угнали.

Климу стало еще интереснее. Собственную машину угнали, а его в другой оставили. И тачка — то, между прочим, совсем не металлолом, а новенькая «ауди». Что же у мужика был за автомобильчик, если за него этот бросить не пожалели?

— Парень, да нажми ты, наконец, на крышку или вверх, что ли, дерни. Глядишь, и откроется, — снова поторопил пленник.

Клим проделал и то и другое, однако безрезультатно.

— Заблокировано, — сообщил он мужчине. — Тут или пульт нужен, или специалист.

Узник взвыл от отчаяния.

— Эй, а мобильник у тебя есть? Мой — то они отобрали.

— Да, в общем, есть, — Вопрос о мобильнике Клима немного смутил, и он, тяжело вздохнув, полез в карман.

— Звони в милицию, — продолжал распоряжаться мужчина. — Скажешь им что и как. Кстати, я даже толком не знаю, где нахожусь.

— В Серебрянопрудском проезде, — мигом пояснил Клим.

— Вот им и уточни, — напутствовал его пленник. — Мне — то сейчас, как сам понимаешь, без разницы.

Мальчик тщательно очистил крышку багажника от снега, выгреб из кармана горсть деталей и, аккуратно разложив их, смущенно произнес:

— Потерпите чуть — чуть, мне сначала телефон собрать надо.

— Ну, ты звонишь или природой полюбоваться решил? — явно не вник в смысл его слов пленник.

— Вам же сказано: собираю.

— Издеваешься? — рассвирепел мужчина.

— Не издеваюсь, а собираю! — Клима тоже стало охватывать раздражение, ибо вопли мужчины мешали ему сосредоточиться. — Понимаете, я телефон недавно уронил, и он у меня немного развалился. Думал, дойду до дома, там спокойно и соберу. Кто мог предполагать, что по пути с вами встречусь. Но вы не волнуйтесь. Я его постоянно роняю, потом собираю, и он отлично работает. Модель очень хорошая, надежная.

В ответ пленник с силой врезал изнутри по крышке багажника.

— Знаешь, ты мне это брось! Думаешь, я тут шутки с тобой шучу? Самого бы тебя сюда!

От удара детали мобильника подпрыгнули.

— Осторожнее! — закричал Клим. — Мне и так, между прочим, собирать трудно! Сейчас что-нибудь потеряется, тогда вообще не смогу позвонить.

— Ну, извини, извини, — сбавил тон узник. — Просто время — то идет. Дорога каждая минута.

— Поспешишь — людей насмешишь, как говорит моя мама, — проворчал в ответ Клим. — Я и так стараюсь. Чем меньше будете меня отвлекать, тем скорее выберетесь.

Незнакомец покорно умолк, и какое — то время до мальчика доносились лишь тяжелые вздохи да копошение — видимо, мужчина пытался принять более удобную позу.

— А тебе не кажется, что за это время можно собрать три мобильника? — вновь послышалось изнутри.

— Представьте себе, не кажется, — огрызнулся Клим, защелкивая корпус своего телефона.

Мобильник был собран, но, как немедленно выяснилось… не работал.

— К сожалению, позвонить всё — таки не удастся, — промямлил Ахлябин. — Зарядка в аккумуляторе кончилась. При падении такое иногда случается. Но если хотите, я добегу до нашего отделения милиции. Меня там знают.

Из багажника ответили бурным взрывом эмоций. Мужчина брыкался, не скупясь на сильные выражения, и лишь ограниченное пространство, в котором он был замкнут, не позволяло ему развернуться по — настоящему. Не вступая в напрасные споры, Клим терпеливо ждал, пока пленник устанет. Это произошло весьма скоро. Перестав возмущаться, мужчина обреченно спросил:

— Ты вообще — то хоть кто?

Вопрос застал Клима врасплох, однако, чуть поразмыслив, он честно ответил:

— Школьник.

— А — а, понимаю, — протянул мужчина. — Хулиган, значит.

— Почему? — не уловил логики Клим.

— Ну, сам ведь сказал, что тебя в милиции знают.

— Они совсем по — другому меня знают, с хорошей стороны, — уточнил мальчик.

Мужчина хмыкнул:

— Ладно. Потом объяснишь про свою хорошую сторону. Зовут — то тебя как?

— А вот этого я вам пока не скажу, — твердо произнес мальчик.

— Почему? — удивился пленник.

— Потому что, пока я бегаю в милицию, те, кто вас засунули в багажник, могут вернуться и увезти вас еще куда-нибудь. Начнут, например, пытать, вы меня заложите, и они после ко мне приедут.

В багажнике икнули.

— Слушай, ты, философ, беги — ка лучше скорее к своим знакомым в милицию. Иначе и впрямь как бы чего не вышло.

— Нет, вы мне сначала свои данные продиктуйте. — Клим быстро извлек из внутреннего кармана куртки блокнот и ручку,

В багажнике шумно и раздраженно засопели.

— Что с тобой сделаешь. Запоминай.

— Мне запоминать не надо. Я пишу, — пояснил Клим.

— Капля, — послышалось из багажника.

— Снег, что ли, на вас тает и капает? — полюбопытствовал мальчик.

Сопение стало еще нервозней и громче.

— Фамилия у меня такая: Капля. Клим фыркнул:

— Бывает.

— Ты не хами, а пиши, — обиделся пленник.

— Уже записал, диктуйте дальше.

— Александр Авдеевич.

— Марку вашей машины и номер, — потребовал Клим.

— А краткую биографию мою не нужно? — хохотнул узник.

— Между прочим, в ваших же интересах предоставить мне как можно больше информации, — не смутился мальчик. — Тогда, если вас и впрямь отсюда увезут, пока я бегаю, хоть будет известно, кого искать.

— Микроавтобус «мерседес». — Александр Авдеевич продиктовал номер. — Я не владелец, а водитель. Работаю в «Милим — банке». Машина их. Я вез в ней деловые бумаги. Банк в новый офис перебирается. Этого, надеюсь, тебе достаточно?

— Не совсем, — откликнулся Клим. — Сейчас еще номер «ауди» запишу.

— Какой еще «ауди»? — не понял его собеседник.

— В которой вы сейчас находитесь.

Из багажника послышалась весьма гневная и нелицеприятная тирада, суть которой сводилась к тому, что когда не везет, то уж во всем. Сначала бандиты едва не грохнули, а теперь навязался в спасатели какой — то малолетка. Насмотрелся по телевизору боевиков и возомнил себя детективом. Номера он записывает! Шевелил бы лучше скорее ногами!

Клим не мнил себя детективом, а, можно сказать, в определенной степени им действительно был. Так получилось, что он и его друзья этой осенью умудрились раскрыть целых два опасных преступления, из — за чего и стали практически своими людьми в районном отделении милиции.

— Во — первых, я вам не навязался. Вы сами меня позвали, — с достоинством проговорил мальчик. — Во — вторых, помощь надо оказывать грамотно, что я и стараюсь сделать. А в — третьих, напрасно волнуетесь: уже бегу.

И, спрятав блокнот, в котором теперь были зафиксированы номера обеих машин, он пустился бегом по улице.

Время было дорого. Клим решил попытать счастья в опорном пункте, который располагался на полпути от места происшествия до районного отделения милиции. Если повезет и участковый окажется там, они совсем скоро вернутся к несчастному Капле.

Метель усилилась. Поднялся ветер. Путаясь в лабиринтах многоэтажек, он яростно завывал и свистел. Снег залеплял Климу глаза, но мальчик, не сбавляя скорости, несся к цели. Жизнь человека была в опасности. Если даже преступники не вернутся, Александр Авдеевич запросто может замерзнуть.

Дыхание у Ахлябина сбивалось, сердце стучало — не столько от бега с препятствиями, сколько от бури эмоций. Он уже понимал: угон машины был отнюдь не главной целью преступников. Скорее всего, они охотились за тем, что в ней везли. У него, Клима, почти на глазах произошло ограбление банка! И не под покровом ночи, а среди бела дня. И не в каком-нибудь там Чикаго, а в тихом, мирном и сонном Серебрянопрудском тупике. Ребята, когда услышат, ни за что не поверят. Да он бы и сам не поверил. И впрямь как в голливудском боевике.

И что, спрашивается, за деловые бумаги такие, если за них дорогую машину бросить не пожалели? Или Капля соврал и на самом деле вез не бумаги, а крупную сумму денег? Хотя деньги перевозят в специальных бронированных машинах, с охраной. Клим много раз видел, как от «Милим — банка» отъезжали броневички цвета слоновой кости с зелеными полосками. Хотя… Мысли мальчика потекли в ином направлении. Ведь это вполне могли быть «левые» деньги, о которых вообще никто знать не должен. К примеру, доходы от каких-нибудь сомнительных махинаций. Тогда вполне понятно, почему их перевозили подобным образом. Водитель, наверное, вообще ни о чем не подозревал. Запрятали среди документов, погрузили — и вперед.

Да, но грабители — то знали. Откуда? Или правда охотились за документами? Иные ведь стоят дороже денег, если в них, например, зафиксированы какие-нибудь тайные махинации или компромат. Завладел подобной бумагой, и хозяева банка навсегда у тебя в руках. Правда, такие вещи обычно берегут как зеницу ока. Это, так сказать, тайна за семью печатями. И всё — таки их украли. Следовательно, о них еще кто — то знал, помимо владельцев банка. Впрочем, посвящены в тайну наверняка не многие, а значит, нетрудно вычислить организатора похищения, но это уже не его, Клима, дело. Пусть сами разбираются. Его наверняка никто в тайны мадридского двора, а точнее, «Милим — банка», не посвятит. Вот сейчас он организует спасение Капли — и к ребятам. Рассказывать. Может, еще потом благодарность от банка получит. Особенно если не только водитель спасется, но и похищенное найдут. Интересно, каковы будут размеры их признательности?

Подумав об этом, Ахлябин застеснялся собственных мыслей. Человеком он был совершенно не меркантильным и принял участие в судьбе Капли исключительно из человеколюбия. Просто сработала логическая взаимосвязь: банк — деньги — спасение — награда. Он решительно отогнал от себя наваждение. Сначала надо дело сделать, а потом уж мечтать.

Взлетев по ступенькам опорного пункта, Клим заколотил по металлической двери.

Участковый Николай Алексеевич Сенюшкин пребывал в замечательном настроении. Утро выдалось на редкость спокойным. Ни единого происшествия. Даже телефон ни разу не зазвонил. И зима наконец вернулась. Николай Алексеевич мечтательно посмотрел в окно. Послезавтра выходной. Он возьмет детей и отправится в поход на лыжах. Сто лет уже никуда вместе не выбирались. Дела да дела. То чрезвычайную обстановку по городу объявят, то внеочередные дежурства. А людей не хватает. Вот и приходится пахать почти без выходных. Жена уже волком смотрит. И дети скоро вообще от рук отобьются. Едва дневники их проверять успевает. Необходимо что — то менять в этой жизни. Чтобы побольше времени для семьи оставалось. Ну, ничего. В эти выходные он хоть немного да наверстает. На лыжах — это же так здорово! Витька, старшенький, правда, год уже выклянчивает сноуборд, ну да ладно. У них здесь на сноуборде особенно и кататься негде. А может, пойти и купить ему? Парень обрадуется. И вещь, по сути, полезная. Сидит ведь целыми днями за компьютером. Так хоть подвигается. Разовьется физически. Жена вот только категорически против: боится, как бы Витька шею себе не свернул. Очень уж эта доска ей опасной кажется. С другой стороны, сын настоящим мужиком расти должен. Какой же мужик без риска и преодоления опасностей. А шею, между прочим, и на лыжах запросто свернуть можно.

Николай Алексеевич вздохнул. Насчет сноуборда он еще помозгует, а пока — взгляд его упал на часы — не грех и о своем организме подумать. Вера, жена, и так вечно ворчит, что он питается нерегулярно, завел манеру всякую дрянь на ходу перехватывать. Теперь вот взяла ситуацию под контроль: собирает ему с собой в термосах полный обед. Все исключительно домашнее и приготовленное своими руками. Вот сейчас он этого и отведает.

Николай Алексеевич поставил на стол два термоса. Один — с супом, другой — с котлетами и картофельным пюре. Открыв крышку первого термоса, участковый принюхался. От аппетитного запаха потекли слюнки. Его любимый борщ! Ну, Веруня! Не супруга, а золото!

Он перелил борщ в тарелку, отрезал ломоть черного хлеба, но ложку до уже открытого рта донести так и не успел. В дверь опорного пункта бешено заколотили. Резкий звук в тишине прозвучал столь внезапно, что Николай Алексеевич вздрогнул. Ложка выпала из его руки и брякнулась обратно в тарелку, обдав лицо участкового брызгами.

— Вот и пообедал, мама дорогая! — в сердцах воскликнул Николай Алексеевич.

От благостного настроения не осталось и следа. Опыт ему подсказывал: когда так колотят, хорошего не жди.

Если еще и теплилась, пока он шел к двери, маленькая надежда, что кто — то из знакомых забрел попросту перекинуться словом — другим в обеденный перерыв, то, отворив дверь и увидев мальчика, хоть и действительно знакомого, участковый понял по выражению его лица: это отнюдь не визит вежливости. Стряслось явно нечто серьезное.

— Николай Алексеевич! Капля в багажнике замерзает! — выпалил Клим.

Участковый вытаращился на мальчика.

— Какая капля? В каком багажнике?

— В «ауди»! Бежим быстрее! А то увезут!

— У матери твоей, что ли? Машина замерзла? Багажник не открывается? Эвакуаторы увезти грозятся? — по — прежнему не понимал участковый.

— При чем тут моя мать? — в свою очередь изумился Ахлябин. — У нее не «ауди», а «мицубиси»! Там абсолютно другой человек замерзает! В чужой «ауди»! Понимаете, его похитили! И могут совсем похитить! Бежим скорее! А то машину уже угнали. Рядом ее, во всяком случае, нет!

— «Ауди»? — чувствовал, что сходит с ума, Николай Алексеевич.

— Да нет! Как вы не понимаете?! «Мерседес». «Ауди» как раз еще стояла, когда я оттуда уходил. Сейчас, правда, может, уже и не стоит, но я ее номера записал.

Николай Алексеевич повертел лысеющей головой.

— Ты мне всё — таки поясни: сколько машин — то угнали?

От нетерпения и раздражения Ахлябин подпрыгнул на месте.

— Украли одну. «Мерседес». Но пока мы тут с вами беседуем, может, и вторую сперли. Пойдемте! Пойдемте скорее! Там же человек! Он пока живой!

— А какую каплю ты имел в виду? — Концы с концами в голове у Николая Алексеевича по — прежнему не сходились.

— Так его и имел!

— У него в багажнике замерзла капля?

— Нет, фамилия у него такая.

— Теперь понятно. А он сам, значит, в «мерседесе»?

— Как раз «мерседес» — то без него и угнали, а Капля остался в «ауди». В багажнике.

— Ладно, — с обреченным видом махнул рукой Сенюшкин. — Пошли. На месте разберемся.

Кинув последний взгляд на остывающий борщ, он оделся и последовал за Ахлябиным. Тот, уже на ходу, сообщил ему подробности происшествия. Услышав, что микроавтобус принадлежал «Милим — банку» и что в нем, кажется, находились важные бумаги, из — за которых, судя по всему, и произошло похищение, Николай Алексеевич обреченно изрек:

— Вот тебе, Коля, и выходные с детьми и женой, мама дорогая.

Семейный лыжный поход явно откладывался до лучших времен, а в желудке, разбуженном запахом борща, уныло урчало.

«Ауди», к счастью, стояла на прежнем месте. Клим снова вежливо постучал по крышке багажника:

— Александр Авдеевич, это мы вернулись. Вы еще тут?

— Нет, в Средиземном море плаваю с аквалангом. Водичка, знаете, теплая, разноцветными рыбками любуюсь…

«Замерзает!» — встревожился Клим. Он где — то читал, что у погибающих от переохлаждения перед смертью начинаются галлюцинации. Но следующая реплика пленника свидетельствовала, что тот пока пребывает в достаточно ясном сознании. «Выстрелив» забористым ругательством, Капля потребовал:

— Раз вернулись, то открывайте! Или ждете, пока я тут окончательно околею?

— Капитан Сенюшкин, — представился Капля. — Машина ваша?

В багажнике взвыли:

— Какая к черту моя! Вам этот охламон разве ничего не объяснил?

— Объяснение было, — ответил Николай Алексеевич. — Но если машина не ваша, без разрешения хозяина взламывать не имею права. Так что потерпите. Сперва хозяина разыскать надо.

Из багажника немедленно последовала реакция. Клим и Николай Алексеевич услышали отнюдь не лестный отзыв о родной московской милиции. Участковый насупился:

— Попрошу, гражданин, не выражаться. Я, между прочим, действую согласно закону и инструкции.

— А — а! — взревел Капля. — Значит, согласно вашему закону, это правильно, когда человека в багажник запихивают?

— Неправильно, — вынужден был признать его правоту участковый. — Мы с этим боремся.

— Хороши законы! — продолжал бушевать Капля. — Юстиция, тудыть ее растудыть! Засунуть меня в багажник и бросить можно и без хозяина, а освободить — его разрешение подавайте! Ну, артисты из погорелого театра! Цирк в огнях! А если вы хозяина вообще не найдете, мне что, навеки здесь оставаться? Ждать, пока железо не проржавеет?

— Найдем мы хозяина. Обязательно найдем, и очень скоро, — заверил пленника Сенюшкин. — Сейчас в милицию позвоню, они пробьют адресок. Хозяину сообщим и вас освободим.

— Николай Алексеевич, — переминался от волнения с ноги на ногу Клим, — если это машина грабителей, вы их не найдете. Наверняка ведь скрываются.

— А ему главное по инструкции, — злобно хохотнули из багажника. — Только с приличными людьми бороться и могут. Вы меня еще потом арестуйте, если живым, конечно, достать успеете, за то, что у меня машину угнали, по башке тюкнули и в чужой машине заперли, где я без разрешения хозяина тоже не имею права находиться!

— Достанем — разберемся, — пообещал участковый. — А сейчас дайте мне до отделения дозвониться. И не волнуйтесь: мы вас одного не оставим.

Последние его слова вызвали новый взрыв гнева:

— Ну и райончик! Ну и Пруды эти ваши Серебряные! Одни недоумки живут! Сначала этот ваш тормознутый школьник не волноваться просил, теперь вы…

— Без тормознутого школьника вы до сих пор бы один здесь сидели, — обиделся Клим.

— А интересно, что, собственно, изменилось? — продолжал бушевать узник. — Я и сижу фактически один. Или, думаете, мне ваши разговоры большое удовольствие доставляют?

Николай Алексеевич тем временем уже связался с отделением и бодренько сообщил:

— Ну вот, гражданин Капля, уже выясняют. Скоро установим личность владельца. Может, он вообще живет где-нибудь рядом.

В багажнике молчали. Видимо, пленник объявил им бойкот.

Мобильник в кармане капитана ожил — зазвучала мелодия из телесериала «Мужчины не плачут», герои которого — работники прокуратуры — с риском для жизни боролись с могущественной бандой коррумпированных чиновников.

— Вот как у нас ребята оперативно работают! — выхватывая телефон из кармана, с гордостью прокричал в багажник Николай Алексеевич, имея, понятное дело, в виду не героев любимого телесериала, а коллег из родного отделения милиции. — Молнией информацию добыли! А вы, гражданин Капля, сомневались.

Пленник по — прежнему бойкотировал.

— Сенюшкин, — отрапортовал капитан в трубку.

В ответ вместо ожидаемого баритона лейтенанта Марченко послышался мелодичный, но строгий голос жены Веры:

— Коля, ты пообедал?

— Ага, только что. Сейчас вот чаек допиваю, — не стал вдаваться в подробности Николай Алексеевич.

— Похавать вы, естественно, никогда не забудете, — гаденько хихикнули в багажнике. — Жертвы преступления подождут. Работа — она не волк, в лес не убежит.

Жена в трубке жалобно воскликнула:

— Коля, ну зачем врать! Какой чаек! Я же вижу: ты стоишь возле машины!

Николай Алексеевич поморщился: и поесть не успел, и этот, в багажнике, издевается, и супруга недовольна.

— Зачем тогда спрашиваешь. Сама — то ты где?

— А ты погляди через дорогу.

Жена стояла на противоположной стороне улицы. Неудачно получилось! Стремясь скрыть замешательство, капитан сурово бросил:

— Ладно, Вера, иди домой. У нас тут серьезные обстоятельства.

— Воришку автомобильного, что ли, поймал? — хмыкнула жена. — Опять салоны повадились обчищать?

— Вопрос гораздо серьезней, — посуровел муж. — Ко мне сейчас не подходи. Вот — вот наши должны подъехать. Вечером все объясню. Отключаюсь, у меня вторая линия.

На сей раз звонили действительно из отделения.

— Ну? — коротко спросил Сенюшкин.

Он слушал, и лицо у него постепенно вытягивалось. Наконец участковый подавленно произнес:

— Это что, шутка? Где же теперь хозяина — то прикажешь искать?.. Ах, не знаешь… Кто же тогда знает? Ладно, везите лом.

Догадавшись по репликам капитана, что ситуация непредвиденно осложнилась, Ахлябин, боясь напугать пленника, шепотом спросил:

— Накладочка вышла?

— Вышла, да еще какая, мама дорогая, — тоже шепотом отозвался капитан, в свою очередь опасливо косясь на багажник.

Капля, к счастью, пока молчал, однако и участковый и мальчик не строили на сей счет никаких иллюзий. Это было короткое затишье перед бурей. Все же Николай Алексеевич наигранно бодрым тоном выкрикнул:

— Потерпите еще чуть — чуть: помощь уже поспевает.

— Блажен, кто верует, — презрительно процедил Капля и, шумно поворочавшись в своем «саркофаге», снова затих.

Николай Алексеевич, отойдя в сторону, с заговорщицким видом поманил пальцем Клима.

— Представляешь, какая дрянь вышла. Номера — то на этой тачке точь — в—точь совпадают с номерами нашего начальника отделения. Хорошо еще, кто — то из наших ребят вовремя сообразил. А то бы пробили владельца…

— Так, может, и машину у вашего начальника угнали, — предположил мальчик.

— Нет. У него «опель». И спокойно себе под окном стоит. Ребята уже установили.

— Без номеров, что ли? — не совсем уяснил себе ситуацию Клим.

— С номерами. А эти, на «ауди», фальшивые. Левый дубль. То ли кто — то намеренно съюморил, то ли случайное совпадение. Главное, теперь не понять, чья машина. Придется багажник курочить.

— Жалко, — сказал Клим.

— А мне, думаешь, нет. Красивая ведь тачка. — «Мне бы такую», — мысленно добавил Николай Алексеевич.

— Правда, его еще больше жалко, — взглядом указал на багажник Клим.

— Теоретически да, — неохотно согласился участковый.

Подъехала милицейская машина. Из нее выбрались несколько человек в форме и бронежилетах. Двое из них были вооружены автоматами.

— Ну, что у нас тут? — спросил старший группы. Он обошел «ауди» и под конец ударил ногой по заднему колесу.

— Постарались, приколисты.

— «Мерседес» — то нашли? — раздался голос из багажника.

— Ка — акой еще «мерседес»? — уставился вновь прибывший на участкового.

— Да я ж объяснял, — напомнил тот.

— А — а, это, — махнул рукой старший группы. — Так мы еще не искали. Не успели. — Он постучал по багажнику и обратился к пострадавшему: — Ты в каком месте — то свой «мерседес» парковал?

— За углом возле банка. Там, где служебный вход.

— Понятно. Семенов, слетай, проверь и доложи, — приказал командир одному из своих подчиненных. — А мы эту консерву попробуем вскрыть, пока он в тушенку не превратился.

— Скорее в мороженое, — свирепо пробурчали из багажника. — Предупреждаю: я скоро дуба дам.

— Крепись, мужик, директором банка станешь, — хохотнул всё тот же милиционер и, повернувшись к Климу, бросил: — А ты, пацан, отвернись.

— Это еще почему? — не понял Клим.

— Чтобы твои глаза не видели того, что им не положено.

Мальчик хотел побороться за свои права, но Николай Алексеевич взял его за плечо и отвел в сторону.

— Понимаешь, тут ребята вместо лома какую — то хитрую штуковину привезли. Последняя «научная» разработка. И с помощью этого прибамбаса они собираются вскрыть машину.

— И почему же я не могу на это посмотреть? — возмутился Ахлябин.

— Да как бы тебе объяснить. Штука у них эта… ну, не совсем официальная.

— Ясно, — проворчал Клим.

Он догадался, в чем суть проблемы. «Хитрую штуковину» наверняка конфисковали у какого-нибудь угонщика — из породы виртуозов, которые машины не взламывают, а подбирают код к их электронной блокировке.

«Наука» победила. Крышка багажника с истошным писком взметнулась вверх.

— Ну, всё, мужик, вылезай! — сказал старший группы.

— Не могу, — ответил Капля, — пока вы на мне скотч не разрежете. Я сам пытался отковырять, но не вышло.

— Эк тебя упаковали — то, — покачал головой Николай Алексеевич.

Достав из кармана нож, он аккуратно перерезал клейкую ленту и высвободил руки и ноги пленника. Однако и после этого тот выбрался наружу лишь с большим трудом, настолько у него затекло тело.

Пленником оказался невысокий и довольно упитанный мужчина. В глаза сразу же бросилась одна любопытная особенность. Его фигура как бы расширялась книзу, и он действительно был похож на каплю.

— Ну вот. Ведь спасли, — не без гордости обратился к пленнику участковый.

— А «мерседес»? — хмуро глянул на него из — под кустистых бровей Капля.

— А вот его, кажись, угнали, — сообщил как раз возвратившийся из разведки Семенов. — За углом микроавтобуса нет. Но около служебного входа у вас должна быть камера слежения. Может, она что зафиксировала?

— Может, — задумчиво произнес Капля. — Только ведь они все равно в масках были. Кажется, — добавил он неуверенно. — Так всё быстро произошло…

— Хороший вы свидетель, — ухмыльнулся старший группы. — Ладно, поехали в отделение оформляться. А ты, Семенов, пока покарауль машину. Вдруг кто за ней вернется.

— Конспирацию соблюдать надо? — спросил Семенов.

— Серединка на половинку, — ответил старший. — Укройся в сторонке и жди. А машину мы потом заберем.

— А я? — заволновался Ахлябин. — Мне тоже с вами ехать?

— Зачем ты нам нужен, — даже не стал поворачиваться к нему старший.

— Но ведь я же его нашел. — Клим чуть не плакал от обиды. Ему безумно хотелось узнать подробности произошедшего. И вот, когда наступает самое интересное, от него попросту отделываются! Где же справедливость?

— Нашел, вот и наше тебе спасибо, жму твою мужественную руку, — небрежно бросил старший. — А теперь беги домой. Мать и так, наверное, волнуется.

— Она на работе, — зачем — то уточнил Клим, хотя ему уже было ясно, что это ничего не изменит и в отделение он не поедет.

— Тем более, — сказал старший. Затем, кажется сжалившись, добавил: — Если твои свидетельские показания потребуются, вызовем после.

И они уехали. Клим, бросив последний взгляд на «ауди», поспешил к Соколовым,

Загрузка...