Чапек Карел Скандальная афера Йозефа Голоушека

КАРЕЛ ЧАПЕК

СКАНДАЛЬНАЯ АФЕРА ЙОЗЕФА ГОЛОУШЕКА

Перевод с чешского

В. КАМЕНСКОЙ и О. МАЛЕВИЧА

1364 году издательство "Чехословацкий писатель" выпустило "Десять чешских новелл" - своего рода антологию чешской "малоформатной" повести первой половины XX века. Неожиданно для себя большинство читателей обнаружило здесь неизвестное им произведение Карела Чапека, Это рассказ-памфлег "Скандальная афера Йозефа Голоушека", впервые опубликованный в феврале - марте 1927 года на страницах газеты "Лидове новины" и вскоре вышедший отдельной брошюрой. С тех пор сатирическая новелла Чапека не переиздавалась и давно стала библиографической редкостью, известной лишь узкому кругу специалистов и библиофилов.

Материалом для памфлета послужила скандальная афера, героем которой был... сам Чапек.

Каждую пятницу в его вилле на окраине Праги собиралось небольшое, но довольно пестрое общество. Здесь бывали писатели и врачи, юристы и художники, ученые, журналисты. Хотя среди завсегдатаев пятниц существовало ядро единомышленников, сюда приходили люди самых разнообразных и подчас противоположных политических, философских, религиозных и художественных убеждений. Сближали их не взгляды, а взаимное уважение и интерес ко всему, что происходит в мире.

Завсегдатаи пятниц собрались у Чапека и в канун Нового, 1927 года. На этот раз гостем писателя был и президент Масарик. В качестве сюрприза присутствующим Чапек написал небольшую новогоднюю сцену, которую разыграли его друзья-артисты. Три евангельских волхва, олицетворявших три ведущих партии тогдашней правящей коалиции, приветствовали гостей. В стихотворном тексте содержались актуальные политические намеки, впрочем "по возможности невинные и лишенные тенденциозности", поскольку автор должен был считаться с присутствием главы государства. Но реакционная печать раздула безобидную новогоднюю шутку, использовав ее как повод для политического скандала. Появились броские заголовки - "Новогодние развлечения в Хамове", "К скандалу в вилле Чапека", "Афера г. Карела Чапека"... Особенно грубая анонимная травля велась на страницах вечернего издания национально-демократической партии "Народ" ("Нация"). Чапек не выдержал и подал жалобу в суд. В свою очередь редактор "Народа" подал контржалобу на Чапека. Тяжба затянулась на полтора года, и писателю в конце концов даже пришлось зачитать на суде заявление, что он в своих полемических статьях имел в виду анонимного клеветника. а не редактора газеты, опубликовавшей эту клевету.

Но еще до окончания судебного разбирательства Чапек вынес свой художественный приговор не только непосредственным своим противникам, а всей реакционной буржуазной печати, написав "Скандальную аферу Йозефа Голоушека" Сатира его продиктована конкретной политической ситуацией. Именно в 1925 1926 гг. крайне правые круги чешской националистической буржуазии берут курс на установление в стране реакционной диктатуры. Националистическая реакция вступает в тесный контакт с реакцией клерикальной.

Против этой клерофашистской коалиции, выступающей в союзе с крайними реакционными силами за рубежами Чехословакии и видящей свой политический идеал в режимах типа диктатуры Муссолини в Италии или Примо де Риверы в Испании, и направлено острие чапековской сатиры. Вместе с чем в памфлете сказывается слабость общественной позиции писателя. Герой его одинок и беспомощен, а либеральная "Вольная свобода" явно неспособна противостоять объединенным нападкам "Хоругвей", "Обозрений" и якобы независимых "Глашатаев". Правда, Чапек едва ли не впервые подходит здесь к мысли о том, что у людей, подобных Йозефу Голоушеку и у их оппонентов "слева", - общий враг. Но "кривое зеркало" сатиры отражает прежде всего то, что разделяет этих возможных союзников. С одной стороны, мы видим крайнюю политическую наивность и неопытность, с другой - псевдорадикализм и сектантство. В момент написания памфлета сам Чапек еще недостаточно четко отличал научный коммунизм от мелкобуржуазных пародий на него, примером чего является приведенная автором "заметка" в газете "Красный день". Должно было пройти еще несколько лет, чтобы он убедился в необходимости союза демократической интеллигенции с реальным и подлинным коммунизмом в рядах единого антифашистского фронта.

В "Скандальной афере Йозефа Голоушека" писателю почти не пришлось прибегать к сатирическому заострению и вымыслу. Он только заменил подлинные названия органов националистической и клерикальной печати и воспроизвел типичные приемы полемики, присущие желтой прессе. Некоторые статьи "процитированы" им чуть ли не дословно. Действие памфлета развертывается в двух плоскостях. Одну сюжетную линию составляет мозаичный монтаж цитат, наполненных фантастическими измышлениями и демагогией. Трудно представить себе более беспощадную критику нравов буржуазной прессы, более наглядный показ того, как "свобода слова" превращается в свободу клеветы и дезинформации. Вторая сюжетная линия воспроизводит реальную картину событий, которую мы воспринимаем глазами чапековского героя. Но фактическая ложь, обретая посредством газетного слова власть над общественным мнением, оказывается сильнее индивидуальной правды. Экономка Йозефа Голоушека верит не тому, что видела сама и знала по собственному опыту, а тому, что слышит от соседей, повторяющих газетную ложь. Вторжение большого мира в малый завершается на этот раз трагикомически. Прошли выборы в школьный совет, и про Йозефа Голоушека попросту забыли - в порядке дня новые сенсации и новые клеветнические кампании. Но за комической концовкой памфлета уже маячил трагический финал чапековской "Белой болезни", где отравленная шовинистическим угаром, обезумевшая толпа людей, обреченных погибнуть от страшной эпидемии, убивает самоотверженного глашатая мира доктора Галена (так за десять лет видоизменился человеческий тип, представленный в Йозефе Голоушеке) и втатывает в землю ампулы с открытой им спасительной вакциной.

"Скандальная афера Йозефа Голоушека" вместе с другими памфлетами ("Удивительные сны редактора Коубека", "Письма из будущего"), по мысли Чапека, впоследствии должна была составить отдельный том в собрании его сочинений.

О. МАЛЕВИЧ

1

Йозеф Голоушек не выписывал "Хоругви", но в тот день какой-то неведомый доброжелатель просунул эту газету за ручку его двери. Поскольку ничто на сем свете не дается даром, Йозеф Голоушек очень удивился и больше из благодарности к дарителю, чем из интереса, развернул широченную простыню "Хоругви", чтобы хоть мельком пробежать ее. На первой странице была заметка, обведенная синим карандашом. Пан Голоушек скользнул было по ней рассеянным взглядом, но вдруг изменился в лице, надел очки, заерзал на стуле и стал внимательно перечитывать:

СКАНДАЛ ИЛИ ПРЕСТУПЛЕНИЕ?

Незадолго до сдачи этого номера в набор мы получили сведения, что пять недель назад, 17 декабря, в нашем городе произошло событие, которое может иметь

самые серьезные последствия!

Было три часа пополудни когда в роскошном особняке под номером 171 чья-то рука опустила на окнах шторы, явно для того, чтобы непрошеный глаз - и прежде всего око нашей общественности - не мог подсмотреть, что за ними происходит! Примерно через полчаса тихую улицу огласил

страшный вопль,

после чего можно было услышать, как несколько голосов о чем-то возбужденно и резко спорили. С того момента и до самой ночи

никто из таинственного дома не выходил!

Но с наступлением темноты всем особам, которые являлись прямыми или косвенными участниками

этого загадочного происшествия

без сомнения удалось

скрыться.

Бросается в глаза то обстоятельство, что полиция до сих пор не сочла нужным пролить свет на скандальное происшествие, уже в течение пяти недель крайне беспокоящее нашу общественность. Может быть, у нее есть особые основания, чтобы молчать? Но мы заверяем наших читателей, что установим

всю правду,

каких бы высокопоставленных особ она ни затрагивала! Мы еще не зашли так далеко, чтобы наши граждане терпели

преступные бесчинства

так называемых "заслуженных мужей", чьи "заслуги" должны в конце концов привлечь внимание прокуратуры...

Далее шрифтом помельче было напечатано:

Как нам удалось совершенно точно установить, в доме под No 171 проживает пан Йозеф Голоушек, известный сторонник наших главных политических противников... Ныне общественность может убедиться, какими личностями и с помощью каких средств велась во время последних выборов безнравственная и подлая кампания, направленная против нашей партии и ее любимого вождя. Мы еще вернемся к неслыханному происшествию за закрытыми окнами!

Прочтя все это, Йозеф Голоушек пятикратно сглотнул слюну и протер глаза, не понимая, сон это или явь; но когда он перечитал слова "преступные бесчинства" и "страшный вопль", то понял, что не спит, и решительным взмахом руки швырнул "Хоругвь" в угол. Однако тут же снова поднял ее и заботливо разгладил. Вообще-то по своей натуре человек довольно спокойный, Голоушек постепенно приходил в раздражение - он стал бегать взад-вперед по комнате, сбросил с дивана собаку и, все больше и больше багровея, забормотал сквозь зубы нечто такое, что не может быть воспроизведено из-за отсутствия свидетелей. Час спустя он ворвался к своему приятелю-юристу, уже багрово-красный, с глазами, налитыми кровью.

- Прочтите это, дорогой доктор, - прохрипел он.

Адвокат как-то необычайно медленно прочел заметку и произнес:

- Ну и что?

- К суду! - возопил Йозеф Голоушек. - Я привлеку этих мерзавцев к суду!

- Привлечете к суду, - мечтательно повторил приятель. - А за что именно, скажите, пожалуйста, вы хотите привлечь их к суду?

- За все, - воскликнул пан Голоушек. - За всю эту заметку! Разве я кого-нибудь убил? Или изнасиловал? Ну? Скажите! Убил я кого-нибудь?

- Надеюсь, что нет, - ответил адвокат. - Но ведь тут этого и не сказано. Тут говорится только, что кто-то опустил шторы на окнах.

- Да ведь у меня нет никаких штор! - кричал Голоушек.

- Возможно, - согласился адвокат, - но в этом нет ничего для вас оскорбительного. Еще здесь сказано: "раздался страшный вопль".

- И это ложь, - взорвался пан Голоушек. - Ни о каком вопле я ничего не знаю. Я ежедневно сплю до четырех, потом пью кофе...

- Да погодите же, черт возьми, - заметил адвокат. - Тут вовсе не утверждается, что вы сами страшно кричали или что кто-то страшно кричал именно в вашей квартире. Только и написано "улицу огласил страшный вопль". А это, во-первых, еще не повод для жалобы, во-вторых, вас вообще не касается. Далее тут говорится, что никто из таинственного дома не выходил.

- Такая же бессовестная ложь, - не успокаивался Голоушек, - Я бы мог присягнуть, что в тот день около половины пятого вышел из дому! Я каждый день в половине пятого совершаю моцион! Я могу привести к вам свидетелей...

- Свидетели не нужны, - возразил адвокат. - Утверждение, что никто из таинственного дома не выходил, - вовсе не оскорбление чести и тоже не повод для жалобы. Потом тут еще говорится, что полиция не сочла нужным пролить свет на обстоятельства скандального происшествия. Это уже, собственно, касается не вас, а полиции.

- А что вы скажете о "преступных бесчинствах"? - взревел пан Голоушек.

- Тут написано: "преступные бесчинства так называемых "заслуженных мужей". Вот если бы была названа ваша фамилия... Словом, говорю вам, Голоушек, идите домой и ложитесь спать. Тут нет повода для судебной жалобы.

- Но ведь, - задыхался Йозеф Голоушек, - ведь теперь всякий может подумать, что я кого-нибудь убил или совершил что-либо не менее ужасное!

- Дружище, - постарался успокоить его адвокат, - нельзя подавать жалобу в суд на то, что кто-то может подумать. Хотите услышать мое мнение? Не обращайте на это никакого внимания. Советую вам как друг: не связывайтесь с газетами. Плюньте на все.

Йозеф Голоушек рухнул на стул.

- Но дорогой мой, - простонал он, - вы же знаете, что я всегда был порядочным человеком. Как... как я могу терпеть... чтобы вот так...

- Ну, ну, - утешал его юрист, - вы же не вчера родились. Любой скандал живет не больше недели, и самое большее - если поднят очень уж сильный шум дней десять. Не надо зря волноваться.

После этого разговора с приятелем Йозеф Голоушек решил и в самом деле не обращать ни на что внимания.

2

На другой день в "Хоругви" была помещена статья:

СКАНДАЛЬНАЯ АФЕРА В ДОМЕ НОМЕР 171.

С безусловной достоверностью подтвердилось, что в доме под номером 171 проживает не кто иной, как "выдающийся" представитель наших самых недостойных политических противников пан Йозеф Голоушек. И хотя сей пан должен бы только радоваться, что наша общественность не проявляет интереса к нему, к человеку с таким прошлым, он возымел неслыханную наглость

притязать на первые места

в различных национальных и общественных организациях. Стоит ли удивляться после того, что добропорядочные граждане игнорируют спектакли общества театральных любителей, коль скоро его секретарем может быть подобная личность! Неудивительно также, что все образованные люди демонстративно отказываются посещать публичные лекции, находя среди их организаторов столь сомнительное имя! Сейчас выясняются все

новые и новые подробности.

проливающие свет на сенсационное происшествие, о котором мы вчера сообщили! Стала явной вся грязь, о которой уже давно ходили слухи. Мы молчали достаточно долго, но теперь заявляем во всеуслышание, что не прекратим своих усилий, пока до конца не разоблачим

развратное поведение нескольких хулиганов,

которые отравляют атмосферу нашей общественной жизни. Мы хотим правды и только правды!! А посему публично и без околичностей задаем пану Йозефу Голоушеку вопрос:

Что он делал в своей квартире 17 декабря в послеполуденное

время??

Любопытно будет посмотреть, как вышеупомянутый пан станет выкручиваться, пытаясь увильнуть от ясного ответа на наш вопрос! Ибо мы более чем сомневаемся, чтобы он отважился ответить прямо и определенно!

В тот же день клерикальное "Обозрение" опубликовало такую заметку:

Тяжкое обвинение против Йозефа Голоушека

Как сообщалось во вчерашней "Хоругви", 17 декабря минувшего года в квартире Йозефа Голоушека, известного своими масонскими и еврейскими связями, имело место происшествие, возбудившее законное негодование самых широких общественных кругов. Все совершалось за спущенными шторами, через которые доносились душераздирающий крик и звериный рев развратного сборища. О том, что там происходило, может поведать нашей общественности прокуратура, которая, несомненно, со всей строгостью расследует обстоятельства и выяснит, не совершались ли там вопиющие преступления против нравственности, равно как и покушения на безопасность человеческой жизни. В истории можно найти немало примеров тому, как "просветители", атеисты и всяческие распутные "умники" "служили", а кое-где и по сей день "служат" Черную Мессу, во время которой способом, который мы не решаемся описать, оскверняется святая религия и кощунственно, бесстыдно и более чем непристойно попираются святое учение и обряды. Разве законы, преследующие сексуальную распущенность, теряют свою силу, когда подобные оргии разыгрываются под покровом так называемого "прогрессизма"? Католическая общественность возмущена и ожидает, что надлежащие учреждения не уклонятся от выполнения своего прямого долга.

И в тот же день независимый "Глашатай" напечатал нижеследующую информацию:

ИЗ ПАТОЛОГИИ НАШЕЙ ОБЩЕСТВЕННОЙ ЖИЗНИ

Как сообщает вчерашняя "Хоругвь", в роскошной квартире пана Йозефа Голоушека собирается компания его политических единомышленников, чтобы "развлекаться" и... совещаться при тщательно завешенных окнах! По сведениям "Хоругви", недавно дело дошло до особенно бурных сцен, был слышен грохот переворачиваемой мебели, а возможно, даже и выстрелы. Теперь мы понимаем, почему господа из оппозиционного лагеря вводят своих читателей в заблуждение низкими и яростными нападками на все и вся: они хотят отвлечь внимание общественности от самих себя, зная, что за ними водятся грешки и что небу будет жарко, как только их темные делишки станут достоянием гласности. Кстати, было бы небезынтересно узнать, где берет пан Голоушек денежки для своих политических оргий? Может быть, они завелись у него потому, что некогда он был в своей партии членом комитета по увеселительным мероприятиям?!? Заметим, что однажды мы видели его в обществе сенатора В. и министра 3. Судя по одному этому, уже сейчас можно сказать, что в афере замешан не только пан Голоушек, что последствия ее, как совершенно справедливо констатирует "Хоругвь", будут самыми серьезными.

Когда Йозеф Голоушек прочел все это, он почувствовал, что в горле у него встал какой-то отвратительный ком. Он подошел к окну, но тут ему почудилось, что все прохожие как-то странно оглядываются на его дом. И он решил сказаться на службе больным. После полудня пришла его экономка, вся распухшая от слез, и объявила, что берет расчет и что в доме, где творятся такие вещи, она служить не станет. Уже с сегодняшнего вечера ноги ее больше здесь не будет.

- Послушайте, Мери, - возразил пан Голоушек, - не делайте глупостей. Ну скажите сами, был у меня в декабре кто-нибудь? Впускали вы кого-нибудь в квартиру? Был тут слышен душераздирающий крик? Скажите, странная вы личность, был или не был?

- Так ведь в газетах написано, - ответила странная личность, всхлипывая. А я тут не останусь и до вечера!

- Гром вас разрази! - не выдержал пан Голоушек. - Послушайте, Мери, вы у меня уже три года. Вы знаете, что я каждый день после полудня сплю? А потом в половине пятого иду на прогулку? Ведь так? А в восемь возвращаюсь ужинать, правда? Вы отпираете всем, кто позвонит. Так скажите на милость, был тут вообще кто-нибудь? Слышали вы хоть раз какой-нибудь шум? Да или нет?

- Так ведь в газетах же написано, - разревелась Мери. - Господи Иисусе, не стану я служить в доме, где убивают и насилуют. Я, милостивый пан, не из таковских... Я бедная женщина, но честь свою соблюсти умею, это уж точно. Обо мне никто худого слова не скажет! Ведь меня теперь каждый спрашивает, не была ли я при этом! Срам-то какой! - и она завыла в голос.

- Ради всего святого, не кричите так, - испуганно воскликнул пан Голоушек. - Мери, вы же сами можете засвидетельствовать, что тут никого не было! Вы можете кому угодно доказать, что во всем этом нет ни словечка правды.

- Да ведь во всех газетах пропечатано, - рыдала Мери. - Господи Иисусе Христе, что бы сказала моя покойная матушка! Нет, нет, я не останусь здесь ни минуты! - выкрикивала она в отчаянии. - Как бог свят, лучше пойду у людей милостыню просить, чем служить в таком притоне!

- Убирайтесь! - взревел наконец пан Голоушек и указал ей на дверь. В эту минуту он решил, что так дело не оставит, сел к столу и исписал несколько страниц.

3

На следующий день в "Хоругви" было напечатано:

СКАНДАЛЬНАЯ АФЕРА ГОЛОУШЕКА

Йозеф Голоушек извлек на свет... параграф 19. Свидетельствует уволенная экономка! Дальнейшие поразительные подробности!

Пан Йозеф Голоушек прислал нам "опровержение" согласно 19 австрийского имперского закона о печати:

"Неправда, что в роскошном особняке под номером 171 чья-то рука опустила на окнах шторы, чтобы непрошеный глаз не мог подсмотреть, что за ними происходит, поскольку правда заключается в том, что в доме под номером 171 никакая рука штор не опускала по той простой причине, что в окнах дома 171 вовсе нет штор.

Неправда, что примерно через полчаса тихую улицу огласил страшный вопль, поскольку правда заключается в том, что никакого вопля из дома номер 171 не раздавалось. Точно так же неправда, что потом можно было услышать, как несколько голосов о чем-то возбужденно и резке спорили, поскольку правда заключается в том, что в доме 171 никакого спора не было.

Неправда, что до самой ночи никто из таинственного дома не выходил, поскольку правда заключается в том, что Йозеф Голоушек вышел из дому в половине пятого. Неправда, что с наступлением темноты всем особам, которые являлись прямыми или косвенными участниками этого загадочного происшествия, удалось скрыться, поскольку правда заключается в том, что никому не требовалось скрываться, ибо никакого загадочного происшествия в доме номер 171 вообще не происходило".

Помещаем сие неслыханное "опровержение", опирающееся к тому же на устаревший, направленный к удушению всяческой свободы печати 19, хотя мы и не обязаны были делать это, так как "опровержение" пана Голоушека не соответствует закону, ибо он опровергает вещи, утверждать которые нам и в голову не приходило. Мы вовсе не собираемся утверждать ни того, что в доме под номером 171 на окнах есть шторы, ни что в нем раздался страшный вопль. Мы могли бы преспокойно бросить "опровержение" пана Голоушека в мусорную корзину, если бы с первого взгляда на него не становилось очевидным: так не отвечает человек, который говорит правду и которому нечего скрывать!! Разумеется, пан Голоушек ни словом не обмолвился о том, что же он делал дома, а, изворачиваясь, судорожно хватается за такие ничтожные мелочи, как тот факт, что на его окнах нет штор. Совершенно верно, штор там нет. Но зато есть ставни! А за этими ставнями можно чувствовать себя в еще большей "безопасности", чем за спущенными шторами! Пан Голоушек заявляет, что в половине пятого вышел из дому, но забывает сказать нам, куда он направлялся с такой явной поспешностью! Любой здравомыслящий читатель и сам видит, что сим "опровержением" пан Голоушек сослужил себе плохую службу!

ПОКАЗАНИЯ ГЛАВНОЙ СВИДЕТЕЛЬНИЦЫ!

Йозеф Голоушек изобличен!

В последний момент перед сдачей в набор этого номера нам удалось выяснить, что Йозеф Голоушек

грубо выгнал на улицу

старую, верой и правдой прослужившую ему свыше тридцати лет экономку, девицу Марию Малу, ибо, несмотря на все его угрозы и даже попытки применить силу, она

отказалась лжесвидетельствовать

в его пользу и подтвердить, что в доме ее "высокочтимого" кормильца не совершалось преступных политических махинаций и противных человеческой природе оргий! Наш корреспондент тотчас же навестил

девицу Марию Малу

и увидел пожилую седовласую женщину, лицо которой до сих пор хранит следы былой красоты, хотя в тот момент оно было искажено горьким плачем и покрыто несчетным множеством синяков - следов зверских побоев Голоушека. Задыхаясь от рыданий, она заявила нашему корреспонденту, что ноги ее больше не будет в таком бардаке, как особняк пана Голоушека. С ужасом отказалась она отвечать на вопросы о подробностях того, чему была свидетельницей, и со слезами на глазах благодарила нашу печать, вызволившую ее из этого логова безбожников. Ввиду высокой интеллигентности несчастной старушки, наша редакция сочла возможным принять ее на службу

в качестве разносчицы газет

для обслуживания наших новых абонентов. Приобретая для нашей газеты новых подписчиков, вы поддержите эту жертву политического и морального скотства наших противников. Взносы высокоуважаемых благотворителей в пользу пострадавшей принимает редакция нашей газеты.

Обзор печати - сенсационные разоблачения

на страницах "Обозрения" и "Глашатая"

Вчерашнее католическое "Обозрение" полностью подтверждает нашу позавчерашнюю информацию о скандальной афере Голоушека и отмечает, что этим уже занялась прокуратура. По сведениям "Обозрения", в квартире Голоушека дело дошло до неслыханных нарушений нравственности, более того - до посягательств на человеческую жизнь. "Обозрение" дает понять, что все происходило под декорумом так называемой Черной Мессы, в чем, разумеется, нужно усматривать прямое и преступное богохульство. А если это так, то мы с удивлением вопрошаем: возможно ли, чтобы подобные распутники преспокойно расхаживали по городу, цинически насмехаясь над попранной ими справедливостью? Или, может быть, их охраняют от суда политические мандаты? Как сообщает "Обозрение", в самых широких народных слоях возникает брожение, последствия которого невозможно предусмотреть.

Вчерашний независимый "Глашатай" также получил из самых достоверных источников подтверждение наших первоначальных сообщений и констатирует, что в политических оргиях у Голоушека замешаны сенатор В. и бывший министр 3. Возможно ли пасть ниже! Как отмечает "Глашатай", в квартире Голоушека происходили политические совещания, во время которых имела место стрельба из автоматического оружия! Не исключено, что ведутся приготовления к мятежному заговору, а может быть - и к покушениям на наших наиболее выдающихся политических деятелей! "Глашатай" задает вопрос: откуда располагает пан Голоушек тайными фондами для покупки оружия и содержания разветвленной подпольной организации? Ответ, видимо, прост: пан Голоушек в свое время распоряжался определенными суммами, предназначенными для благотворительных целей.

САТИРИЧЕСКИЙ УГОЛОК

Пепика Голоушека

За ушко - да на солнышко!

Аристофан

В тот же день "Обозрение" напечатало передовицу о неистовствах безбожников и мексиканцев, о преследовании святой церкви, о позорном распутстве, которое совершается чуть ли не с благословения властей; передовая оканчивалась словами:

Наша партия уже принимает меры, чтобы католическая религия была ограждена от беззастенчивых оскорблений, а общественная мораль не осквернялась слюною и ядом гиен. Наш депутатский клуб занят обсуждением официального запроса правительству относительно мер охраны чести и жизни верующих. С этим запросом представители нашей партии предполагают выступить на ближайшем же заседании парламента. Fiat institutia*, как говорил святой Амбросий.

Кроме того, "Обозрение" поместило следующую хроникальную заметку:

Пан Йозеф Голоушек прислал нам опровержение со ссылкой на 19 закона о печати, которое мы вышвырнули в мусорную корзину, во-первых, потому, что оно доставлено нам уже после того, как этот номер был сверстан, и, во-вторых, потому что оно не отвечает требованиям закона. Напоминаем читателям, что на основании 19 можно опровергнуть и передернуть любую истину, будь она даже полностью доказана. Порядочный, сознающий свою невиновность человек никогда не станет прятаться за спасительный 19, а, напротив, сам потребует от прокуратуры расследования выдвинутых против него обвинений. На это, по понятным причинам, пан Голоушек не осмеливается. Наши читатели знают, что честно исполняющего свою трудную работу журналиста не нужно заставлять быть правдивым с помощью 19, поскольку он и сам всегда добровольно и самоотверженно служит правде. В истинных интересах общества давно следовало бы внести в пресловутый 19 оговорку, что на органы правящих партий он не распространяется.

И наконец "Глашатай" напечатал нижеследующее "Письмо нашего читателя:

Слава богу, что в нашем местечке теперь новые фонари. Мы уже знаем, кто на них будет висеть. A propos, не тот ли это Голоушек, что украл в Новом Быджове канифас? Так их! Клеймите носатых гомосексуалистов и гуманистов, нам известно, откуда они получают свои кровавые денежки. Вот для чего порядочный чешский парикмахер должен платить грабительские налоги! Ничего, выйдут на свет божий еще и другие делишки, и тогда у некоторых панов пройдет охота ругать меня за то, что я умею устраиваться. Об этом Голоушеке вы написали лучше всех остальных газет. Рубите правду-матку!

Ваш Читатель

4

Следующий день нужно признать относительно спокойным. "Хоругвь" поместила на первой странице такое сообщение:

Клуб депутатов нижней палаты и сенаторов от нашей партии вчера в течение трех часов обсуждал вопрос о скандальной афере Йозефа Голоушека. Поскольку сообщения о ней до сих пор не были официально опровергнуты, единогласно решено выразить публичное возмущение тем фактом, что, по сведениям из газет, готовилось покушение на наших виднейших политических деятелей, а следовательно, - в этом не может быть никаких сомнений - и на дорогого вождя нашей партии, коему клуб выразил свою преданнейшую любовь и благодарность за его недюжинные заслуги перед самыми различными слоями народа. Клуб принял решение подать правительству официальный запрос, были ли приняты меры, обеспечивающие безопасность его особы, и внести проект закона, по которому каждый, кто когда-либо в чем-либо злоумышлял или будет злоумышлять против уважаемого председателя нашей партии, привлекается к ответственности. Закон этот должен иметь обратную силу вплоть до начала политической и общенациональной деятельности нашего вождя (1888 год).

СКАНДАЛЬНАЯ АФЕРА ГОЛОУШЕКА

Вчерашняя печать сообщила подробности о преступном заговоре в доме Голоушека. Как удалось установить "Обозрению", клуб депутатов нижней палаты и сенаторов католических партий предполагает подать на чрезвычайном заседании парламента, которое, очевидно, будет созвано в ближайшее время, официальный запрос правительству. К столице уже стягиваются жандармские части и, по всей вероятности, дело дойдет до массовых арестов. Из достоверных источников получены сведения, что отдельные расквартированные в казармах полки приведены в боевую готовность.

Испанская газета "Маньяна" сообщает, со слов своего пражского корреспондента, что Йозеф Голоушек арестован по подозрению в растрате и содомии. Подтверждений этого известия вплоть до выхода сего номера не поступило. Издающаяся в Болонье "Ресто дель Карлино" получила сведения, будто к скандальной афере Голоушека причастна широко разветвленная сеть большевистской агентуры и будто обнаружены нити заговора, ставящего целью покушение на жизнь Вождя! Правда, пока еще не совсем ясно, идет ли речь о покушении на Муссолини или на дорогого вождя нашей партии. Общественность требует, чтобы министр иностранных дел выступил с безотлагательным разъяснением, насколько эти сообщения обоснованны.

Девица Мария Мала просила нас напечатать, что она была на службе у пана Голоушека вовсе не свыше тридцати лет, а лишь три года, причем необходимо отметить. что отроду ей всего тридцать шесть лет. Судьба этой юной жертвы политического заговора Голоушека возбудила всеобщий интерес нашей великодушной публики. Сумма пожертвований в ее пользу достигла уже 47 крон 60 геллеров. Поступило также семь пар поношенной обуви и множество брачных предложений. Выражаем всем высокочтимым пожертвователям благодарность.

Пан сенатор В. просил нас сообщить, что 17 декабря он не был в квартире пана Голоушека, поскольку весь декабрь провел на Ривьере. С удовольствием, выполняем его просьбу в интересах, правды, которой наша газета всегда честно служит. Однако позволительно будет задать вопрос: кто же был в тот день у пана Голоушека? Разумеется, сам пан Голоушек трусливо промолчал - как, впрочем, молчал и до сих пор!

"Обозрение" в этот день ограничилось всего несколькими строками:

Вчерашний "Глашатай" утверждает, что в скандальной афере Голоушека замешаны видные политические деятели, такие, как бывший министр 3., сенатор В. и многие другие лица, чьи имена в осведомленных кругах произносятся лишь шепотом. Есть основания предполагать, вопреки всем лихорадочным попыткам еврейских и масонских кругов замять дело, что эта безобразная оргия разрастется до значения аферы общегосударственного масштаба. Далее, как сообщает "Хоругвь", Йозеф Голоушек истязал, а затем спустил с лестницы престарелую Марию Малу из уважаемой католической семьи, после того как безрезультатно пытался вынудить ее лжесвидетельствовать в свою пользу. Бедная старушка была отвезена к Братьям милосердия, где в настоящее время борется со смертью. Утверждение, что Мария Мала служит в "Хоругви" разносчицей газет, не соответствует действительности, поскольку она является давней и верной сторонницей нашей партии. Возмутительное поведение полиции, до сих пор не арестовавшей преступника, станет предметом обсуждения на ближайшем парламентском заседании.

Наконец, в этот относительно спокойный день, в газете "Вольная свобода" был напечатан первый ответ Йозефа Голоушека. Накануне он потел над ним с утра до ночи, стараясь, чтобы ответ вышел как можно более кратким и одновременно абсолютно ясным. Поэтому Голоушек не дал выхода всему, что так и просилось на язык, и написал только следующее:

ОТВЕТ ПОДВЕРГШЕГОСЯ НАПАДКАМ

Уже в течение нескольких дней я являюсь мишенью анонимных выпадов, которые вопреки всем общепринятым установлениям затрагивают мою частную жизнь. Не знаю даже, в чем, собственно, меня обвиняют. Если судить по сообщениям газет, то 17 декабря пополудни я в своей квартире при завешенных окнах совершил убийство, развратничал, богохульствовал, принял участие в организации вооруженного заговора и подготовке покушения на политического лидера и был замешан еще бог ведает в каких преступлениях. Между тем, чтобы раз и навсегда положить конец этим фантастическим вымыслам, мною может быть доказано, что 17 декабря в своем доме, под номером 171, я с трех до четырех часов спал на диване после утомительной дневной работы, и окна при этом ничем не были завешены, никаких воплей или криков в моей квартире не раздавалось, что может засвидетельствовать мой сосед пан Ян Вондрачек, торговец рыбой. С половины пятого до половины седьмого я, согласно своему каждодневному обычаю, прогуливался в городском парке, что без труда подтвердят лица, которых я встретил и с которыми здоровался: пан старший советник Шток, пан Артур Тауссиг, редактор Славик и др. С половины седьмого до восьми я был в "Общественном кафе", где играл в домино с паном Костомлатским, учителем, паном Гуго Ледерером, комиссионером, паном Рокосом и другими. В восемь часов я, по своему обыкновению, раскланялся и пошел домой ужинать, часть пути - в сопровождении пана Рокоса. Это все, что я делал 17 декабря. Дома в течение всего дня я никого не принимал и ни с кем не разговаривал. Не припомню, чтобы я в тот день был еще где-то... Пусть анонимные газетные авторы простят мне, но хотелось бы добавить, что я обращаюсь к общественности с горькой жалобой на их грубое и необоснованное вмешательство в мою частную жизнь. Надеюсь, этим все достаточно объяснено.

Йозеф Голоушек

Читая этот ответ, люди качали головами и говорили: "Вот что я вам скажу: уж больно невразумительно. В том, что пишут об этой афере, все же, видимо, есть доля правды. Официант, принесите мне "Хоругвь" и "Обозрение"! Я всегда говорил: у нас сплошная коррупция и грабеж. Что? У вас нет больше красного перца? Да это скандал! Черт подери, ну и времена настали".

5

Вечером того же дня вышел специальный экстренный выпуск "Хоругви" со следующим текстом:

СКАНДАЛЬНАЯ АФЕРА ГОЛОУШЕКА

Наконец-то Голоушек осмелился отвечать! Трусливые увертки и отговорки. Хитроумное "алиби" Голоушека. Его виновность бросается в глаза. Страшное признание обвиняемого!!

Когда мы предали гласности тщательно проверенные сведения о неслыханной афере Йозефа Голоушека, нам и в голову не приходило, что этот индивидуум наберется нахальства опубликовать ответ на наши обвинения! Мы даже не могли себе представить, что найдется орган, который не постесняется напечатать на своих страницах такую трусливую ложь, такое малодушное выкручивание, до какого способны унизиться лишь негодяи, пойманные in flagranti*. Но подобная газета нашлась! Разумеется, это "Вольная свобода", известный своим низкопробным враньем жалкий листок, не гнушающийся никакими инсинуациями против нашей печати и нашей партии. Какое страшное свидетельство морального упадка и вырождения либеральной прессы! Да, слава богу, что ты спишь, Гавличек**, в своей могилке... Но вернемся к "ответу" пана Голоушека. Бросающаяся в глаза беспомощность и невнятность этого "ответа" невольно выдают страх, охвативший преступника после наших разоблачений! Только в конце своего "ответа" он вдруг обрел храбрость и выступил с подстрекательствами против нас, униженно клянча, чтобы общественность защитила его "частную жизнь" от "вмешательства журналистов". Увы, испуганно кудахтающий пан Голоушек поведал о тайнах своей "частной жизни" значительно больше, чем этого ему хотелось...

Старая, как мир, уловка! Пойманный с поличным вор разыгрывает невинного младенца. Пан Голоушек лицемерно провозглашает, что "не понимает даже, в чем его, собственно, обвиняют". Может быть, нам нужно еще весомее сказать об этом? Даже воробьи на крышах и те знают, в чем виновен пан Голоушек, только он сам не знает, потому что не хочет знать! Иначе ему пришлось бы кое-что объяснить...

Итак, пан Голоушек утверждает: "Мною может быть доказано, что 17 декабря я с трех до четырех часов спал на диване после утомительной дневной работы, и окна при этом ничем не были завешены". И тут мы спрашиваем прямо и открыто:

1. Как может пан Голоушек доказать, что он спал?

2. Почему пан Голоушек не осмеливается сказать, с кем он спал? А именно это в высшей степени и по праву интересует нашу общественность!

3. О какой "утомительной работе" идет речь, если после нее пан Голоушек вдруг почувствовал такую настоятельную потребность крепко заснуть, что даже не завесил окна?

4. Коль скоро пан Голоушек спал, то откуда он может знать, что в это время не было никакого крика или шума? Читатель видит, в какие серьезные противоречия впадает пан Голоушек!

5. Незначительную ошибку относительно спущенной шторы мы уже исчерпывающим образом объяснили. Весьма подозрительное впечатление производит тот факт, что пан Голоушек хватается за эту соломинку!

Далее пан Голоушек пускается в многословные разъяснения: "С половины пятого до половины седьмого я прогуливался в городском парке, что без труда подтвердят лица, которых я встретил и с которыми здоровался, пан старший советник Шток. пан Артур Тауссиг, редактор Славик и др." Пусть пан Голоушек постарается ответить на следующие вопросы:

1. Что же в таком случае он делал с четырех до половины пятого? За такое время может произойти... очень многое!

2. Кто эти "и др.", которых он встретил во время прогулки и чьи имена стыдливо замалчивает? Почему он их не называет? Вероятно, у него имеются на то достаточно веские основания!

3. Как могло случиться, что он точно помнит, кого встретил случайно шесть недель назад во время своей "ежедневной прогулки"? Такой подозрительной памятью обычно обладают люди, по тем или иным причинам... настоятельно нуждающиеся в алиби!

4. Почему пан Голоушек выходит на прогулку... лишь в сумерки? И что, собственно, он делает в городском парке в половине седьмого?

5. Откуда пан Ян Вондрачек может знать, что происходило в доме пана Голоушека с трех до четырех? Неужели все это время 17 декабря (температура в тот день, как мы установили, была 3 градуса ниже нуля) он находился... на улице? Предупреждаем этого свидетеля, что за ложные показания закон строго карает!

Далее, пан Голоушек полагает необходимым заявить: "С половины седьмого до восьми я был в "Общественном кафе", где играл в домино с паном Костомлатским, учителем, паном Гуго Ледерером, комиссионером, паном Рокосом и другими". В связи с этим также возникает несколько вопросов:

1. Если до половины седьмого пан Голоушек был в городском парке, то как в той же половине седьмого он мог очутиться в "Общественном кафе", находящемся по крайней мере в десяти минутах ходьбы от парка? Мы видим, как шаг за шагом пан Голоушек запутывается в своей лжи!

2. Действительно ли вышеназванные господа играли в домино, сидя в отдельном кабинете кафе? Весьма в этом сомневаемся, поскольку в домино на большие деньги обычно не играют!

3. Кто были те, чьи имена пан Голоушек вновь предпочитает не оглашать, хотя, как выясняется, речь идет о людях достаточно известных?

И далее: "В восемь часов я, по своему обыкновению, раскланялся и пошел домой, часть пути - в сопровождении пана Рокоса". Мы хотели бы в связи с этим задать следующие вопросы:

1. Было ли это в восемь часов вечера или... в восемь утра?

2. Вел и поддерживал пан Рокос пана Голоушека... или наоборот?

3. Не тот ли это пан Рокос, у которого есть племянник... коммунист?!? Совершенно очевидно, что ни одно слово "ответа" пана Голоушека не выдерживает объективной критики! Но, видимо, понимая, что нельзя же все подряд отрицать, и пребывая в явной растерянности, пан Голоушек неожиданно

делает признания!

"Я в тот день был еще где-то", - пишет он сам, выдавая таким образом то, что мы напрасно пытались вытянуть из него силой! А в другом месте, оказавшись в полном тупике, делает следующее

страшное признание:

"17 декабря пополудни я в своей квартире при завешенных окнах совершил убийство, развратничал, богохульствовал, принял участие в организации вооруженного заговора и подготовке покушения на политического лидера!"

Это ipsissima verba* Йозефа Голоушека! И после этого он еще просит защиты от вмешательства в его "частную жизнь"! Не знаем, чему больше удивляться трусливости или цинизму его ответа! Невольное признание Голоушека полностью подтверждает правильность наших сведений. И именно не кто иной, как печать нашей партии, вскрыла этот гнойный нарыв, чем блестяще оправдывается девиз нашей газеты: Правда, одна лишь правда, только правда - и все это ради отчизны! Дальнейшую судьбу дела Йозефа Голоушека мы препоручаем Правосудию.

6

На другой день "Обозрение", частично процитировав экстренный выпуск "Хоругви", добавляло от себя:

Из признаний Голоушека явствует, что в его ужасающей афере замешан целый ряд личностей. Из тех, кого он назвал сам, обратим особое внимание на имена Артура Тауссига и Гуго Ледерера и вспомним, что с самого начала мы отмечали ритуальный иудейский характер разыгрывающихся в доме Голоушека непристойных сцен. Редактор Славик, также немало скомпрометированный признанием Голоушека, является членом партии социалистов и во времена Австро-Венгрии был осужден за антимилитаристские козни. Земскому школьному совету настоятельно предлагаем обратить особое внимание на имя учителя Костомлатского, поскольку сей "уважаемый" воспитатель юношества, по словам Голоушека, проводит ночи за игрой в запрещенные азартные игры и участвует в подобных оргиях. Разве можно доверять таким личностям заботу о нежных детских душах? Следует ли после этого удивляться, что преступность растет, как белена в гнилом колодце!

Пан старший советник Шток, напротив, уполномочил нас заявить, что не поддерживал и никогда не собирался поддерживать никаких дружеских связей с Йозефом Голоушеком и что 17 декабря его не встречал и с ним не разговаривал. Таким образом все хитроумно возведенное здание "алиби" Голоушека рушится, как карточный домик. Следующий компаньон Голоушека большевик Рокос когда-то уже имел дело с судом, куда его вызывали в качестве свидетеля по какой-то тяжбе. Одним свидетельством больше или меньше - разве для людей подобного рода это не безразлично? Стоит ли потом удивляться, что ложные присяги множатся у нас, как грибы после дождя! Что же касается Яна Вондрачека, то один из его приказчиков был уже в позапрошлом году осужден за насилие, совершенное в пьяном виде. Наш народ сам сделает выводы о надежности этих свидетелей, которые мечтают уличить печать правящих партий в какой-либо, пусть даже и непредумышленной неточности.

Одновременно сообщаем, что Мария Мала, жертва зверских истязаний Голоушека, умерла вчера у Братьев милосердия, так и не придя в сознание. Как нам удалось выяснить, в течение долгих лет она собирала милостыню на паперти собора св. Томаша и последние полгода пролежала, прикованная к постели. Похороны будут совершены за счет Погребального братства блаженной Девы Анежки.

Клуб депутатов нижней палаты и сенаторов от нашей партии постановил вчера подать министру иностранных дел срочный запрос: пусть обнародует, что ему известно об участии Голоушека в покушении на Муссолини, а также насколько значительна его роль а организации большевистского шпионажа.

Как нам удалось установить, положение министра иностранных дел ввиду последних событий серьезно пошатнулось.

"Глашатай" также процитировал экстренный выпуск "Хоругви" и заметил от себя:

Старший советник Шток, один из "свидетелей" Голоушека, был известен во время войны своими черно-желтыми, проавстрийскими настроениями; тогда он, разумеется, подписывался "Stock"* и свирепо преследовал чешских патриотов и всех прогрессивных людей за то, что они, мол, прячут дома сало. Главным свидетелем Голоушека является владелец рыбной лавки Ян Вондрачек, о котором нам сообщили, что его рыба воняет тиной. Может быть, это грязная тина аферы Голоушека?! Остальные соучастники Голоушека - это сплошь большевистский и еврейский сброд да в придачу несколько немцев и монархистов, которые за гнусные деньги служат врагам нашей нации. То ли еще мы увидим, когда всплывут остальные имена, которые Голоушек по-прежнему тщательно скрывает! Вероятно, он надеется, что его молчание... будет хорошо оплачено! Во всяком случае бросающееся а глаза равнодушие всех государственных органов к скандальной афере Голоушека свидетельствует о том, что "сверху" было дано указание замять дело, насколько это еще возможно. Но мы неуклонно стоим на страже общественных интересов! Caveani consules!**

- Послушайте, - спросил приехавший из Америки чех, прочтя все это за столиком в кафе, - эти газеты... они что... о... оппозиционные?

- Что вы! - возразил чех отечественный. - Это органы правящих партий.

- Да ну, - удивился американский чех, - зачем же они... э... как это... are they agitating...* бьют по властям и государственным учреждениям?

- Это уж у нас такая привычка, - поучал его отечественный чех.

- Гм, - раздумывал американец, - а почему у вас не линчуют? Знаете, обмазать дегтем, обвалять в пуху - и на фонарный столб. Знаете?

- Нет, - сказал чех с достоинством. - Мы цивилизованная нация.

- Да ну! - искренне удивился американец.

На события откликнулся и "Красный день":

Чем развлекается буржуазия. Буржуазные газеты "раскрыли" еще одну аферу в кругах "избранного общества". Они упрекают буржуа Голоушека в том, что тот в своей роскошной квартире развлекался с девочками и за бокалом шампанского показывал разным политикам и министрам из правых партий пикантные спектакли, которые в народе принято называть попросту свинством. Оскорбленный в своем целомудрии Голоушек защищается. Мол, он тут вовсе ни при чем. Он совершенно невинно сделал ам-ам и попил "молочка"; обессиленный этой тяжкой работой, он отправился бай-бай на диванчик и сладко спал до самого вечера. Потом вышел погулять на улицу, чтобы протрясти свое толстое брюхо, заглянул в отдельный кабинет кафе, сыграл там невинную партию в картишки и, освежившись таким образом, опять возвратился домой, чтобы жрать, напиваться и дрыхнуть, как пай-мальчик. И этим всем буржуи еще гордятся, как верхом добродетели, в то время как миллионы бедняков своим каторжным трудом обеспечивают их благополучие. Берегитесь, Голоушеки, новый мир сведет с вами счеты незамедлительно и бесповоротно!

В тот день о скандальной афере Голоушека поведали также статьи и хроникальные заметки в 19 чешских ежедневных газетах, 178 местных еженедельниках и во всех крупных газетах мира. Что касается заграничной печати, то, согласно ее сообщениям, Йозеф Голоушек был в 13 случаях растерзан разъяренной толпой, в 2 случаях заживо сожжен в своем доме и в 51 случае посажен за решетку. Из чего явствует, что на свете до сих пор не умерло чувство справедливости.

7

Очередной номер "Хоругви" гласил:

СКАНДАЛЬНАЯ АФЕРА ГОЛОУШЕКА

Изобличенный Голоушек... молчит!

Истинное лицо его собутыльников

Ком грязи растет!

Как мы и предполагали, Голоушек не способен ни словом возразить на наши уничтожающие разоблачения!

Молчит, словно воды в рот набрал,

и особенно упорно хранит тайну о том, кого из неназванных прежде лиц "встретил" во время своей таинственной ночной прогулки в парке, а также - где он еще был в тот день, где провел ночь с 17 на 18 декабря и т. д. и т. п. Все ранее применявшиеся им увертки при проверке оказались бесстыдной ложью; зато обнаруживаются

неожиданные подробности,

касающиеся облика его собутыльников, имена которых он в замешательстве выболтал. Старший советник Шток (фамилия пишется через "ск") - известный черно-желтый австрофил, во время войны приговоривший к повешению не одну тысячу чехов по ложному обвинению в государственной измене! Владелец лавки Вондрачек был осужден за насилие, совершенное в пьяном виде! Редактор Славик завзятый большевик и антимилитарист! Артур Тауссиг (разумеется, еврей) вызывает сильное подозрение своими частыми поездками в Германию! Учитель Костомлатский находится в каждодневном общении с несовершеннолетними и, как было замечено, заставляет детей приносить тетради к себе на дом! Не исключено, что Гуго Ледерер (также еврей) состоит в родстве с известным венгерским убийцей Ледерером! И, напротив, мы уполномочены заявить, что пан Рокос - наш давний подписчик и член нашей партии, вследствие чего находится вне всяких подозрений. Однако что же это, как не

самая низкая подлость

- запутать в сети своих интриг невинного человека лишь для того, чтобы замести следы настоящих виновников! С минуту на минуту ожидается, что раскроются имена

и других соучастников,

среди которых - можно утверждать заранее - будут почти все лидеры наших политических противников! Министр иностранных дел подаст в отставку сегодня или завтра.

Девица Мария Мала просит нас довести до сведения читателей, что - вопреки утверждениям "Обозрения" - никогда не собирала милостыню на паперти собора св. Томаша и не умерла, и по этой причине погребение ее сегодня не состоится напротив, она оправилась от потрясения, вызванного злодейскими поступками Голоушека, и дала согласие занять место экономки в доме пана Алоиса Почепицкого, владельца рыбной лавки.

В тот же день "Обозрение" пишет:

Уточняем наше вчерашнее сообщение в том смысле, что пан Костомлатский, частный учитель пения, ныне уроков уже не дает. Долгие годы он был регентом хора в костеле св. Гавела и своей добропорядочностью снискал всеобщее уважение. Пан Алоис Рокос просит нас сообщить читателям, что он и большевик Рокос, замешанный в аферу Голоушека, - лица совершенно не тождественные и что ни в каких родственных связях они не состоят. Во всем же остальном, разумеется, наши предыдущие сообщения и наша точка зрения на аферу Голоушека остаются неизменными. Полагают, что позиция министра внутренних дел серьезно пошатнулась в связи с готовящейся интерполяцией парламентских клубов правительственного большинства, а также в связи с тем, что на кресло министра внутренних дел по праву претендует наша партия.

Из "Глашатая" приводим следующую выдержку:

В своем "ответе" Голоушек осмелился протестовать против вмешательства анонимных авторов в его "частную жизнь". Наша пресса не нуждается в поучениях разных сомнительных личностей. Как будто мы и сами не знаем о неприкосновенности частной жизни каждого порядочного гражданина, неприкосновенности, которая гарантирована законом! Ну, а если кто-нибудь в своей "частной жизни" развлекается содомией или развращает несовершеннолетних? Если он подделывает деньги, изготовляет ручные бомбы или сжигает в печи разрезанные на куски человеческие трупы? В таких случаях безусловно святой долг журналиста, проникшего в тайное логово, извлечь на свет божий и заклеймить преступление, угрожающее безопасности человечества! Разыграв эту отвратительную сцену, Голоушек лишил себя права на последнюю каплю сочувствия и т. д. и т. п.

В тот же день "Вольная свобода" опубликовала письмо Яна Вондрачека, владельца рыбной лавки:

Нижеподписавшийся подтверждает, что 17 декабря в доме номер 171 ничего особенного не случилось, поскольку в этот день оный получил партию свежей рыбы к рождеству и укладывал ее в кадки перед упомянутым домом, в каковой никого не видел входящим, а, наоборот, из коего вышел, направляясь на прогулку, один лишь пан Голоушек, с которым оный и обменялся несколькими словами о погоде и дороговизне рыбы. Оный же не слыхал никакого вопля, за исключением того обстоятельства, что ученик пана Якуба Тмея, гастрономия, кофе и смешанные товары, дом номер 172, уронил бутыль с маринованными огурцами, за что тотчас был наказан, после чего я до шести часов наблюдал за укладкой рыбы, но ничего иного не произошло. Точно так же не соответствует действительности утверждение, будто моя рыба воняет тиной, поскольку мои уважаемые клиенты никогда на дурной запах не жаловались и, наоборот, обращались ко мне с доверием, поскольку оный торгует на одном и том же месте уже двадцать семь лет. Вот и все, что я имел сказать в интересах общественности.

С. уважением Вондрачек, торговец рыбой

В том же выпуске "Вольной свободы" был помещен второй ответ Йозефа Голоушека, уже выдававший, нужно признаться, некоторое раздражение:

АНОНИМАМ ИЗ "ХОРУГВИ", "ОБОЗРЕНИЯ", "ГЛАШАТАЯ" и т.п.

Господа, прикрываясь своей трусливой анонимностью, вы подвергаете меня самым низким нападкам. Требую, чтобы вы наконец поставили под написанным свое имя, как делаю это я, публично называя вас лжецами и клеветниками.

Мне нет надобности оправдываться в чем бы то ни было, ибо приводить доказательства - обязанность обвиняющей стороны. Тем не менее, чтобы оградить себя от жесточайшей травли, повторяю, что 17 декабря после краткого отдыха я выпил свой кофе, написал одно или два письма и отправился на прогулку, во время которой, помимо уже упомянутых мною лиц, встретил в какой-то мере знакомых мне помощника инспектора Котрбу, доктора Валяйногу, начальника отдела Горака и пани Шейногову - других уже не припомню. Вечер я провел в дружеской компании, где разговаривал также со священником Никличеком и сотрудником "Хоругви" Паржиком. Никого более я не встречал и ни с кем более не разговаривал. С восьми вечера я находился дома и слушал по радио "Травиату".

Господа, мне весьма неприятно, что я должен публично отчитываться в столь повседневных мелочах жизни. Настоятельно требую, чтобы вы привели, наконец, какие-либо доказательства того, что я делал что-либо иное, нежели то, что я утверждаю. В случае же, если подобные доказательства приведены не будут, я с полным основанием публично провозглашу вас злостными клеветниками и анонимными подстрекателями.

Йозеф Голоушек

Читая это, люди качали головами и говорили: "До чего разоряется! Сразу видать, сел в лужу. Ведь с самого начала говорили, что-то здесь есть! Куда ни глянь - всюду одно канальство. Ну скажите, было ли что-нибудь похожее при австрийцах?"

8

На другой день в "Хоругви" можно было прочесть:

СКАНДАЛЬНАЯ АФЕРА ГОЛОУШЕКА

Брань вместо ответа!

Снова ложь и увертки!

Попытки оплевать честных людей!

Хам и подлец!

Иными словами нельзя в порядочном обществе назвать человека, который будучи по заслугам пригвожден к позорному столбу, вместо того чтобы защищаться,

неистово бранится и брызжет слюной,

оскорбляя всю чешскую прессу самыми вульгарными уличными выражениями, из коих наугад приведем наиболее мягкие "низкие нападки, трусливая анонимность, лжецы, клеветники, жестокая травля, оградить свое спокойствие, мне весьма неприятно, настоятельно требую, злостные выдумщики, анонимные подстрекатели". Какой букет грубостей, оскорблений и просто хулиганских ругательств! Разумеется, бумага подлой, способной на любую мерзость и даже бандитскую выходку "Вольной свободы" все стерпит и не покраснеет от этого потока грязи, воняющей сточной канавой и тюремной камерой. Вот где мы видим нашего политического противника в его истинном обличье, во всем его "благородстве" какого устыдился бы последний бродяга и висельник! Кроме бессмысленных ругательств, за душой у этого подонка ничего не оказалось: он лопочет нечто совершенно противоположное тому, что пытался доказать раньше, запутывается во все новой и новой лжи и пытается запятнать грязью клеветы особ, которые и руки бы ему не подали как, например, членов нашей редакции, авторов известных патриотических романов и книг для девиц пана Паржика, пана священника Никличека, пана начальника отдела Горака и многих других. Кого еще по пытается затянуть в свое болото изрыгающий непотребную брань пан Голоушек? Стыдно смотреть, как он корчится в бессильной злобе, измышляя все новые и новые обстоятельства дела он, видите ли, выпил свой кофе (!), написал одно или два письма (кому? Одно или все таки два?), а с восьми вечера слушал по радио "Травиату" ("Травиата" начинается в семь!), зато ни на один из наших вопросов он так и не отвечает, а с дерзостью опытного налетчика обрушивается на нас начальственным тоном требуя, чтобы мы представили доказательства его гнусных злодеяний! Пыжась доказать свое "алиби", он называет имена четырех лиц, якобы встреченных им за время двухчасовой прогулки - мол, больше никто ему не повстречался!

Человек, которому не от кого прятаться, встретит за два часа сотни, а то и тысячи людей! Грубой бранью этот беспардонный лжец тщетно пытается возместить слабость своих доказательств...

В этот день под заголовком "Клеветник хуже убийцы" "Обозрение" напечатало:

Закон давно уже должен положить конец тому падению нравов, которое инспирируется определенной частью нашей прессы, обожающей сальности и пошлость. Вчерашняя "Вольная свобода", так сказать, поставила в этом отношении рекорд, окончательно запятнав чистый щит нашей журналистики; она сочла возможным опубликовать проклятия и ругань Йозефа Голоушека, которые вносят неслыханное хамство и наглость в методы, которыми пользуются люди, которые гордятся своим свободомыслием, которое процветает и на самых ответственных постах, в своих нападках на порядочную прессу. Чтобы не оскорбить слуха наших простых и неиспорченных читателей, мы воздерживаемся от цитирования непристойных ругательств Йозефа Голоушека. Ограничиваемся лишь настойчивым вопросом министру внутренних дел: к чему тогда существует у нас цензура печати и почему не были незамедлительно изъяты эти скотские выражения, вызывающие возмущение любого образованного человека?

Вчерашняя "Хоругвь" пытается поучать нас относительно наших репортерских обязанностей, утверждая, что Мария Мала не умерла и не была вчера достойным образом погребена. В наших руках оригинал свидетельства о смерти Марии Малой, рожденной в 1841 году в Горшове Тыне. Советуем "Хоругви" заметать перед собственным порогом!

"Глашатай" в этот же день опубликовал заметку, выразительно озаглавленную "Хулиган":

Аферист и негодяй, которого наша газета изобличила в подлейших преступлениях, с бешенством невменяемого мстит теперь порядочной прессе, назвав наших виднейших, поседевших в неустанном служении отчизне и борьбе за правду журналистов трусливыми анонимами, лжецами и клеветниками! Эти грубые оскорбления мог, разумеется, опубликовать лишь такой дрянной, беспринципный и продажный листок, каким является "Вольная свобода" Наша пресса сделает из этого свои выводы и бескомпромиссно выступит против такой, с позволения сказать, печати, отравляющей своими миазмами общественную атмосферу. Как нам стало известно, этим вопросом уже занимается Синдикат журналистов. Пусть он выяснит еще, на какие деньги издается "Вольная свобода" и почему из ее редакции выжили Флориана Зедника, ныне сотрудника "Обозрения".

Пан Якуб Тмей просит нас довести до сведения читателей, что утверждение пана Яна Вондрачека, будто бы он, пан Тмей, награждает подзатыльниками и избивает своих учеников, является мерзкой политической инсинуацией, а также, что ученик, который 17 декабря разбил бутыль с маринованными огурцами, в скором времени был уволен за кражу орехов. Вот как выглядят защитники Голоушека в свете истины!

В ту бурную пору Йозеф Голоушек смог убедиться, кто его подлинные друзья. Это люди, которые не стараются избегать потерпевшего, а помогают ему участием и добрым советом.

- Послушайте, - обратился к нему один из таких людей. - Вы повели себя совершенно неправильно. Нужно было все эти нападки попросту игнорировать, понимаете?

- Знаете, - говорил другой, - я на вашем месте сразу подал бы на всех этих клеветников в суд. Вы все испортили тем, что стали с ними спорить. Это была большая ошибка.

- Дорогой мой, вам ни в чем не нужно было сознаваться, - считал необходимым заметить третий. - Всегда попадешь в ловушку, если начнешь подсказывать им, что ты делал. Нужно было сказать только: "Докажите!" - и больше ни словечка, понимаете? Вот как это делается! Не давать им в руки ни одного лишнего козыря!

- А я говорю, надо было смазать им просто по морде, - заявил четвертый. Две-три пощечины - и дело с концом. А то, что вы там писали, - это сплошная сладкая водичка. Потому-то вы и прошляпили все.

- Нужно было отвечать им абсолютно корректно, - задним числом советовал пятый. - Тогда бы все порядочные люди были на вашей стороне. А так...

Короче говоря, пан Голоушек понял, что, как бы он ни защищался, он делал бы это из рук вон плохо и что каждый другой на его месте поступил бы иначе. Это огорчало его еще больше.

9

Назавтра самая крупная газета самой крупной чешской партии поместила такую поистине возвышающую душу проповедь:

В защиту журналистской чести

В последние дни наша общественность была взволнована известной аферой, которой мы до сих пор не уделяли внимания, будучи убеждены в том, что перед нашей прессой стоит множество гораздо более значительных проблем, чем подобные минутные сенсации. Мы не можем, однако, не высказать своего мнения по поводу формы и духа печатной полемики, ведущейся вокруг этой скандальной аферы. Допускаем, что и газеты, пытавшиеся установить факты, связанные с историей Йозефа Голоушека, порой могли впасть в определенные преувеличения, что вполне простительно и объясняется лишь всегдашней поспешностью журналистской работы, а также отсутствием в нужный момент необходимой информации, хотя мы ни в коей мере не собираемся утверждать, будто бы в этом направлении не было проявлено достаточно доброй воли. Впрочем, существует множество способов для исправления мелких неточностей, которые легко могут вкрасться и в изложение хорошо проверенных фактов. Однако в данном случае особа, которая сочла себя оскорбленной, вместо того, чтобы защитить свою честь перед судом, обрушилась на причастные к этому конфликту газеты в форме, выходящей за принятые рамки и - скажем без обиняков - грубой, ставя им в упрек ложь и анонимность. Тут мы хотели бы заметить, что несправедливо обвинять во лжи сверх головы загруженного тяжелой работой журналиста, когда речь может идти самое большее об ошибке, на которую следовало бы деликатно обратить его внимание. Знай читатель, с какими трудностями приходится сталкиваться журналисту в его служении истине, он с величайшим уважением смотрел бы на его самоотверженную деятельность, не дающую ему ни минутки отдыха, и понял бы, что пенсионное обеспечение престарелых журналистов - вопрос в высшей степени наболевший. Мы уверены, что наши политические круги именно в связи с этим прискорбным эпизодом не преминут вознаградить достойный всяческого уважения труд наших журналистов срочным изданием закона об обеспечении их старости.

Столь же несправедливо упрекать нашего журналиста и в анонимности. Это не только доказательство его скромности, но и признак того, что он, - отодвигая собственную личность на второй план, - служит своей газете, своей партии, своим читателям, служит истине, родине и человечеству. Пусть тщеславные люди носятся со своим именем, девиз журналиста: все для газеты, ничего для себя! Поэтому порядочное общество с возмущением отвергает любые нападки на анонимность, понимая, что этим затрагивается честь всех журналистов!

"Хоругвь": Сатирический уголок

Наш Голоушек. - ай-ай-ай

Всех бранит, как попугай.

Аристофан

"Обозрение":

...изобличенный аферист и клеветник Йозеф Голоушек, не брезгающий жаргоном уголовников...

"Глашатай":

...бросается в глаза, что одновременно с раскрытием позорной аферы Голоушека, неоднократно замешанного в различных денежных махинациях, появилось в обращении подозрительно много фальшивых денежных знаков стоимостью в двадцать крон;..

"Хоругвь" днем позже:

...и наконец, как ядовитая змея, уполз в свою нору, прекрасно сознавая, что во мнении порядочного общества, по горло сытого отвратительными аферами, его дело проиграно окончательно.

Сенсационная афера

в художественно-промышленном банке!

Многотысячная недостача! Тайный фонд депутата М. Незадолго до сдачи этого номера в набор и т. д.

"Обозрение":

...Личности вроде Голоушека нарушают спокойное течение нашей общественной жизни скандальными и пошлыми аферами.

"Глашатай":

... как и скандальная афера Голоушека, немало подорвавшая нашу национальную репутацию. К чему в таком случае известное министерство отпускает столько миллионов на заграничную пропаганду? Или, быть может, эти деньги идут на иные цели?

Коррупция в Комитете по междугородней торговле

Как нам стало известно, у заведующего одним из секторов вышеназванного комитета поразительно красивая секретарша. У этой малютки в свою очередь имеется двоюродный брат, который совсем недавно был взят тем же официальным лицом на должность временно исполняющего обязанности подсобного рабочего, в то время как более квалифицированные претенденты были отвергнуты... и т. д.

Через день в "Хоругви" не было уже ни единой строки, касавшейся пана Голоушека. Ни строки и в "Обозрении". Ни строки в "Глашатае". Ибо тем временем разыгрался скандал с поставками пряжек для воинских ремней.

Читая газеты, пан Голоушек не верил собственным глазам. Когда он убедился, что действительно ни словом не упомянут, ему стало как-то грустно, словно чего-то не хватало.

Он чувствовал себя покинутым и вечером лег спать, даже не зажигая лампы.

10

В тот вечер на тротуаре под его окном стояли два гражданина и разговаривали о гриппе.

- Взгляните, у этого Голоушека даже свет не горит, - сказал один. Возможно, у него тоже грипп.

- Дьявол его ведает, - отвечал другой, - что он там делает в темноте. Наверняка опять что-нибудь.. этакое.

- Знаете, - продолжал первый, - я бы на его месте ей-богу повесился. Чем такой позор - лучше петля на шею. Я бы так и сделал.

- Вы правы, - согласился второй. - Впрочем, если бы он и повесился невелика потеря.

Через минуту в редакции "Хоругви" зазвонил телефон и кто-то сообщил:

- Послушайте, только что я слышал, будто Голоушек повесился.

- Какой Голоушек? - спросил ночной редактор.

- Ну тот самый, что был замешан в афере, - ответил голос а трубке.

- Ага, - сказал ночной редактор. - Ну что же, хорошо.

Наутро в "Хоругви" появилась следующая заметка:

Сам себя осудил. Йозеф Голоушек, тот самый, что печально прославился своей скандальной аферой, вчера был найден у себя в квартире повесившимся. На столе он оставил письмо, в котором говорится, что на этот отчаянный поступок толкнули его угрызения совести. Покойный просит извинить его за грубые нападки на нашу прессу, тактично обратившую внимание в интересах истины на известные непристойности, которыми он запятнал свое некогда доброе имя. А ведь в былое время он был активным общественным деятелем и пользовался всеобщим уважением, пока не вступил в ряды нашил заклятых политических противников. Вот печальный итог политической кампании, предпринятой нашими врагами! Труп Голоушека препровожден в морг для вскрытия.

"Обозрение" написало:

Конец безбожника. Вчера у себя на квартире повесился в припадке безумия Йозеф Голоушек, известный нашим читателям по одной скандальной афере. Как он жил так и умер. Это новая жертва современного вольномыслия, которое потрясает все нравственные устои и находит свое логическое завершение в петле самоубийцы.

"Глашатай" сообщил:

Так это кончается. Пресловутый Йозеф Голоушек повесился вчера в собственном доме голый, со вскрытыми венами и наполовину заживо сожженный на костре, который он сам развел под собой, выпив предварительно яду. Так он хотел спастись от Правосудия.

Вечером того же дня в редакцию "Хоругви" явился неизвестный посетитель и обратился к ночному редактору:

- Послушайте, ведь этот Голоушек, по-моему, вовсе не повесился. Я только что его встретил. Он покупал у колбасника окорок.

- Да что вы? - удивился редактор. - А какой он на ваш взгляд?

- Вполне приличный, - ответил неизвестный. - Жирку совсем малость. Видать, поросенок был совсем молоденький.

- Да я не про окорок, - буркнул редактор. - Я вас спрашиваю о Голоушеке.

- А, вы про него... Немного похудел, а в остальном... Придется вам, видно, опровергнуть сообщение о его смерти.

- Опровергнуть? Нам? - изумился редактор. - Милейший, видели вы когда-нибудь в газете опровержение собственного сообщения? Раз мы напечатали, что он повесился, значит повесился - и баста!

- Но он же не повесился, - возразил посетитель.

- Тем хуже для него, - пробормотал редактор. - Да что, мы так без конца и должны валандаться с этим проклятым аферистом? Повесился - так повесился, и черт с ним. Мы теперь заняты другими аферами. Слыхали про скандал в художественно-промышленном банке?

- А скажите, пожалуйста, - спросил после минутного молчания посетитель, что там, собственно, было с этой аферой Голоушека?

- Как? - протянул редактор, и лицо его приняло многозначительное выражение. - Разве вы не знаете? Это, дорогой мой, было очень серьезное дело. Ведь Голоушека метили в комиссию по строительству новой школы! Должны мы были протолкнуть туда своего человека или нет? А вот вы прочтите, какая у нас завтра будет отличная статья - достанется министру на орехи!

* Да будут приняты постановления (лат.).

* На месте преступления (лат.).

** Карел Гавличек-Боровский (1821 - 1856) - выдающийся чешский политический деятель, поэт и журналист. "Спи, Гавличек, в своей могилке" слова народной песни.

* Собственные слова (лат.).

* Окончание фамилии "ск". вместо "к".- намек на австро-немецкое происхождение ее владельца.

** Пусть консулы будут бдительны (лат.).

* Так волнуются (англ.).

Загрузка...