Анастасия Маркова Украденный поцелуй

Глава 1

Пожалуй, обряд посвящения не проходил только тот, кто не учился. Все новички ждут его с волнением, толикой страха и благоговением, ведь именно после прохождения ритуала ты получаешь полное право носить гордое звание «адепт», вступать в различные братства и тайные сообщества.

Академия целительства в Бронгвилле ничем не отличалась от других учебных заведений, поэтому традиционно чествовала первокурсников. У посвящения имелась официальная часть и неофициальная. Первая походила на скучную церемонию ознакомления с правами и обязанностями. Их зачитывали в торжественном зале в первую пятницу октября, а вот вторая… вторая проводилась лишь с наступлением темноты и непременно в выходной день, обычно в субботу, когда, по мнению адептов, ослабевала бдительность кураторов и всего преподавательского состава. Хотя, на мой взгляд, в этот день они, наоборот, были настороже.

Как только не изгалялись старшекурсники, желая поиздеваться над вновь прибывшими! Поедание мармеладных червей под видом обычных с завязанными глазами стало началом череды испытаний, по окончании которых, со слов второкурсников, выдавалась награда в виде засохшей куриной лапки, что заимствовалась в здешней столовой, на лоб же ставилась печать. Чернила быстро смывались, тем не менее новичкам советовали явиться с ней в понедельник на занятия, чтобы показать окружающим крепость духа и твердость намерения учиться дальше.

Но даже первое и, казалось бы, безобидное задание породило море страха и отвращения к процедуре посвящения. Я на самом деле думала, что вот-вот должна буду съесть дождевого червя и удивительным образом слышала его копошение, хотя на улице разыгрался ветер, а со всех сторон доносилось:

– Жуй давай, жуй давай!

Мне понадобилось немало сил, чтобы убедить себя, что капля природного белка еще никому не навредила, поэтому приятно была удивлена, почувствовав во рту сладость, когда все же осмелилась открыть его. В глубине души появилась стойкая уверенность, что последующие испытания будут такими же добродушными, но… каждое новое задание требовало все больше усилий и терпения.

После мармеладных червячков мне и моим одногруппникам предложили пройтись по длинной скамейке с полной колбой ярко-оранжевой краски на голове. Затем слегка ударили по макушке книгой, якобы вбивая знания, и заставили съесть заклинание – узенькую полоску бумаги, вырезанную из старого учебника и обильно смазанную черничным вареньем, которое имитировало чернила. С ягодным джемом второкурсники явно переусердствовали. Его было столько, что после поедания заклинания у меня оказались перепачканы все пальцы правой руки, а от чрезмерной сладости захотелось пить. Только воды ни у кого не нашлось. Скорее всего, это было еще одно небольшое испытание.

Наконец, настал черед последнего задания – самого сложного. Я не знала точно, но, учитывая истории адептов и гаденький характер затейницы обряда – белокурой целительницы Бриджит Брэдли, иначе и быть не могло. И оказалась права!

Хихикая и гогоча, старшекурсники впопыхах написали что-то на заготовленных листках и опустили в ведьмовской колпак. Бриджит с удивительным изяществом потрясла его и протянула Питеру Йорктону – нашему старосте.

– Что за испытание тебе выпало? – спросила светловолосая девица елейным голоском, едва тот выудил на свет крохотную бумажку.

– Напугать магистра Мекайла, – произнес он с явным облегчением.

– Повезло так повезло! – завистливо воскликнула моя соседка по парте Эмми Клейн.

– Сколько можно?! Каждый год одно и то же! Неужели нельзя было придумать что-нибудь поинтереснее? – возмутился второкурсник с непокорной рыжей шевелюрой, которая топорщилась на ветру.

– Следующий! – прогорланила Бриджит, точно продавщица в лавке, и добавила, когда никто из наших не сдвинулся с места: – Давайте скорее, такими темпами до ночи не управимся!

Вдохновившись пламенной речью, Эмми Клейн нерешительно подошла к блондинке.

– Подложить профессору Вайну в ботинок засушенную мышь, – удрученным голосом прочла соседка по парте выпавшее задание, и с моих губ сорвался протяжный выдох.

– Уже что-то! – довольно выпалил прыщавый старшекурсник и радостно расхохотался.

Не испытания, а чистой воды издевательство! Интересно, что выпадет на мою долю? Разрисовать краской дверь куратора? Выкрасть из библиотеки редкий фолиант?

Одно предположение сменялось другим, не менее безумным. Неизвестность пугала. От былого спокойствия не осталось следа. В итоге я превратилась в сплошной комок нервов.

– Твоя очередь, Реджина, – с ехидной улыбкой проговорила Брэдли и потрясла ведьмовским колпаком.

Немного помедлив, я сунула руку внутрь головного убора, покопалась в нем пару секунд и все-таки схватила скрученную в трубочку бумажку. Не успели пальцы развернуть ее, как она перекочевала к Бриджит. Блондинка попросту грубо выхватила записку, словно боялась обмана.

– Читай скорее, – поторопила ее неизменная шестерка и подхалимка Лоретта.

– Поцеловать Д.К., – растерянно ответила светловолосая девица.

– Декана? – переспросил глуховатый адепт.

– Нет, – уверенно заявила Бриджит и задумчиво протянула: – Очевидно, речь идет о лорде Джайлсе Кристендере. Никто другой с подобными инициалами на ум не приходит.

В парке тотчас стало необычайно тихо. Исчезли смешки и неуместные реплики. Казалось, адепты проглотили языки или вовсе испарились. Было слышно, как над головой пролетел комар, но и он вдруг замолк. Может, до него тоже дошло, через что мне предстояло пройти?

По спине скатилась капелька холодного пота, кончики пальцев охватила мелкая дрожь.

«Соберись!» – приказала себе, гулко сглотнула и распрямила плечи, дабы не выдать охватившую сердце тревогу.

– Поцеловать ректора? – осмелился кто-то озвучить сиплым голосом выпавшее задание.

– Вот те на… – нараспев проговорил наш староста. – Как хорошо, что меня пронесло. Я бы на такое не решился.

– Надеюсь, ничего подобного там больше нет! – зло выпалила бойкая одногруппница, уставив руки в бока. – Иначе горе-писарчук сам пойдет проходить испытание!

– Предлагаю заменить задание, – выступил некий старшекурсник. – У кого-то явно поехала крыша. За подобное можно вылететь из академии.

– Что выбираешь, Реджина? – принялась тем временем подначивать меня Бриджит. – Одиночество или большую дружную семью?

«Облегченный вариант издевательств или издевательства без передышки?» – так было бы правильнее спросить.

Набиваться в подружки к высокомерной моли я не собиралась, но и становиться изгоем не планировала. Так почему бы не пройти обряд посвящения до конца?

В привычном представлении, ректор – мужчина достопочтенного возраста, лет шестидесяти, а то и больше, степенный, седовласый, важный, спокойный, как воды Арии, что никоим образом не вязалось с нынешним главой Академии целителей. Наверное, поэтому меня не передернуло от мысли о предстоящем поцелуе.

Лорд Кристендер был необычайно молод для столь почетной и ответственной должности. Если мне не изменяла память, то в прошлом месяце ему исполнилось всего двадцать девять лет. Неслыханный успех! Вдобавок мужское лицо было удивительно живым. На нем мигом отражалось отношение к происходящему вокруг. Впрочем, однажды высокое положение заставит его надеть маску непроницаемости, за которой сложно будет разглядеть, что у него в мыслях и на душе.

Правда, одна схожесть с привычным образом ректора у лорда Кристендера все же имелась: несмотря на возраст, казалось, что его голова полностью седая. Причиной тому был поразительный цвет волос – серебристый, что не являлось типичным для чистокровных иридианцев.

– Не иди у нее на поводу, – прошипела вихрем подлетевшая соседка по комнате, взяла меня под руку и отвела в сторонку, подальше от Бриджит. – Лорд Кристендер только с виду добренький. На самом деле он довольно суровый человек. Мне ли не знать? Два семестра под его предводительством. В прошлом году заставил Лоретту пробежать на каблуках десять кругов вокруг академии за позаимствованное перо из его кабинета, другая адептка целый месяц мыла полы на четвертом этаже за подложенную на стул канцелярскую кнопку, на которую он, между прочим, даже не сел. Боюсь представить, что станется с тобой, если только попытаешься поцеловать его. Вылетишь прочь, как пробка от шампанского. Надоело учиться, что ли?

– Не волнуйся, Хлоя. Я собираюсь схитрить, – честно призналась ей. – Нечаянное прикосновение губ к щеке – тоже ведь поцелуй? За такое глава точно не отчислит. К тому же он должен еще помнить, что такое посвящение и каково приходится новичкам в этот день. Сам не так давно закончил академию.

– Даже не знаю… – покачала она головой. – Ты затеяла игру с огнем. Не забывай об этом, беги, если почувствуешь вдруг неладное.

– Будет тебе, – махнула я рукой и обратилась к блондинистой моли, недовольно поджавшей губы к тому моменту: – Нет нужды менять задание. Я согласна!

По толпе адептов пронесся ропот, сотни глаз разом впились в мое лицо. У Бриджит отвисла челюсть. Девица была уверена, что я струшу. Как бы не так!

– Тогда вперед, – произнесла она, едва пришла в себя, и первой сделала шаг по направлению к ректорскому дому.

Я вытерла взмокшие ладони о мягкую ткань легкого плаща и направилась следом. Новички и старшекурсники двинулись за нами. Казалось, они по-прежнему не верили, что мне хватит смелости, в какой-то мере даже наглости совершить задуманное. Но разве у меня остался выбор?

Ко всему прочему ректор обладал приятной внешностью, ярким красноречием, острым умом и невероятной харизмой. Больше мне нечего было о нем сказать, поскольку видела его всего два раза. И то издалека. Он не преподавал у нас, не вел лабораторные или практические работы. Я понятия не имела, какого цвета у лорда Кристендера глаза, насколько он высок, хорошо ли сложен, поскольку его фигуру вечно скрывала фиолетовая мантия. Тем не менее, благодаря реформам, глава успел за короткий срок заслужить мое уважение.

Будучи выпускником Академии целителей и прежде деканом кафедры огненной магии, он знал заведение, преподавательский состав и здешние правила как свои пять пальцев. Очевидно, мужчину многое не устраивало, раз, получив назначение, он принялся менять устоявшиеся порядки с излишним рвением. Но импульсивность и порывистость присущи людям с огненным темпераментом. Мой отец был явным тому примером!

В первую очередь глава издал указ, в соответствии с которым адептов кормили теперь трижды в день, а не дважды, как было с момента открытия академии. К тому же за каждой кафедрой закреплялся свой цвет мантии. Не какой-нибудь унылый серый или траурный черный, а небесно-голубой для воздушников, бирюзовый для водников, зеленый для магов земли, оранжевый для огневиков и ярко-красный для большей части учащихся – будущих целителей. Магистры и профессора продолжили носить излюбленные белые накидки. Нужно ли говорить, что нововведения адепты приняли с восторгом?

Не прошло и десяти минут, как показались огни, не те магические, что освещали нам путь, а ректорского дома. Он располагался в живописном уголке, вдали от заинтересованных глаз. Вопреки мольбам, в высоких арочных окнах горел свет.

«Почему бы лорду Кристендеру не поехать было этим вечером к кому-то в гости? Или пораньше лечь спать? Часов в шесть так!» – возмутилась про себя и ощутила, как тело сотрясла волна дрожи. Хоть я всячески храбрилась, на самом деле испытывала неописуемый страх.

– Пришли, – отчеканила Бриджит, словно я слепая или глупая и не понимала, у чьих ворот мы стояли гурьбой.

– Кто со мной? В качестве свидетеля, – спросила чуть сиплым голосом и внезапно оказалась одна. Одногруппники и старшекурсники разбежались, точно тараканы при зажжении искры. – Очевидно, желающих нет. Нет так нет!

Я пожала плечами, толкнула калитку, пересекла вымощенную камнем дорожку, поднялась по ступенькам и постучала молоточком в виде перевернутой летучей мыши, чувствуя спиной, что за мной наблюдает не меньше сотни глаз. Послышались тяжелые шаги. Последняя надежда рухнула раненой птицей, когда распахнулась дверь и на пороге появился хозяин дома – мужчина атлетичного телосложения с ямочкой на овальном подбородке. Я полагала, что цвет его глаз окажется голубым, серым, но никак не фиалковым. Он завораживал, пленял, заставлял замирать от восторга и непомерного удивления. Наверное, из-за них и вылетели из головы заготовленные по пути слова.

Впрочем, нашлось немало причин, чтобы растеряться, ведь мое мнение насчет внешности лорда Кристендера оказалось ошибочным. Глава академии был не просто хорош собой, а невероятно красив, поскольку обладал довольно мягкими чертами лица: округлыми бровями, слегка полноватыми губами, длинными ресницами. Их ничуть не портили орлиный нос, слегка раскосая форма глаз и пара белесых шрамов на широком лбу.

Ростом лорд Кристендер тоже был не обделен. Хоть выше отца никого не сыскать во всей империи, ректор уступал ему самую малость. Однако он не выглядел таким уж массивным и не наводил панику на окружающих своими размерами, как мой родитель.

В поисках изъянов я бесстыдно рассматривала молодого огневика, чему способствовала белая рубашка, заправленная в черные брюки. К сожалению, не нашла. Создавая его, природа не поленилась и не поскупилась, и запросто могла гордиться теперь своим творением. Красоте главы явно завидовали не только мужчины, но и старательно ухаживающие за внешностью женщины, хотя вряд ли лорд Кристендер прилагал особые усилия. Если, конечно, не брать в учет постоянные физические нагрузки, о чем свидетельствовали ширина плеч, натренированные грудные мышцы и отсутствие живота.

Длинные серебристые волосы мага были небрежно стянуты в хвост на макушке. Подобная прическа придавала ему мальчишеский вид, делала гораздо моложе своих лет. Складывалось впечатление, что передо мной одногруппник или же старшекурсник, но никак не ректор.

Ошеломительные открытия выбили у меня почву из-под ног, породили бурю эмоций и вытеснили из головы мысли, оставив там сплошную пустоту.

– Чем могу быть полезен? – с нескрываемой настороженностью нарушил-таки хозяин дома молчание, устав ждать хоть слова от непрошеной гостьи.

Лорд Кристендер в очередной раз заставил меня опешить, поскольку вместо ожидаемых бархатистых, немного высоких ноток прозвучали грудные, с легкой вибрацией, что не вязалось с его миловидной внешностью.

– Зачем пожаловали? Пришли что-нибудь… позаимствовать? – напористо спросил он, когда не услышал ответа. – У адептов ведь так принято теперь говорить. Смотрю, и обувь удобную предприимчиво надели, – указал глава кивком на мои кожаные ботиночки. – Приготовились к пробежке?

– Н-нет. Ничего заимствовать я у вас не собираюсь, – немного заикаясь, отозвалась я и покачала головой, продолжая во все глаза смотреть на молодого ректора.

– Тогда зачем? Сотворить пакость? – выдвинул он очередное предложение.

– Какую? – сорвалось с языка.

Нарастающее волнение и исходящая от него сила окончательно затуманили разум. От страха дрожали уже не только кончики пальцев, но и коленки, порождая шорох нижних шелковых юбок. Следовало немедленно взять себя в руки. В противном случае глава сочтет меня недалекой и захлопнет дверь перед носом прежде, чем я его поцелую.

– Почем мне знать, – повел плечом рослый маг. – Может, измазать краской окна, чтобы потом самой же их отмыть. Или подложить в ботинок змею.

Я смежила веки, представила мамино лицо и сделала глубокий вдох. Помогло. Ноги перестали дрожать, голова прояснилась. Я прочистила горло и, не медля ни секунды, приступила к затее:

– Добрый вечер, лорд Кристендер!

– И вам того же, адептка… – он замолк и впился в мои глаза выжидательным взглядом, подталкивая представиться, наверное, чтобы не мучиться потом в поисках незваной гостьи.

Не было ничего удивительного в том, что ректор не знал моего имени. Скорее всего, он вообще впервые меня видел. Хотя копна непослушных огненно-рыжих волос, походивших на пылающий факел, нередко досаждала, привлекая чересчур много внимания.

– Реджина Киммел, – довольно уверенно ответила я и виновато продолжила: – Простите за беспокойство в столь поздний час, но… у меня возникла проблема, которую под силу решить только вам. Можно войти?

Мужчина поколебался несколько секунд и распахнул дверь со словами:

– Что ж, проходите. Слушаю вас, адептка Киммел, – поторопил он с рассказом, едва я оказалась в просторном холле, стены которого были увешаны чьими-то портретами. – Очевидно, произошло нечто из ряда вон выходящее, раз дело не терпит отлагательств.

Несмотря на серьезный тон, в фиалковых глазах главы плясали огоньки, а уголки губ дрожали от плохо скрываемой усмешки.

– Возможно, мне и правда стоило набраться терпения и дождаться понедельника, но что, если утренняя планерка сильно затянется? Вдруг у вас занятия до самого обеда? – эмоционально проговорила я и более спокойно пояснила, заметив недоумение на лице молодого ректора: – Понимаете, пришла моя очередь писать реферат по травологии. Срок сдачи – понедельник. В качестве темы я выбрала «Ядовитые растения», но неожиданно возникла проблема. Как выяснилось сегодня, доступ к книгам подобного содержания первокурсникам запрещен.

По окончании монолога округлые мужские брови поползли вверх. Глава академии даже дар речи потерял, правда, всего на несколько секунд.

– Хотите сказать, что явились сюда только за получением допуска? – с легкой хрипотцой осведомился он, продолжая сверлить меня недоверчивым и настороженным взглядом.

– Конечно. Зачем еще мне наносить вам визит субботним вечером? – с напускной безмятежностью вымолвила я и широко улыбнулась, ведь дело было почти в шляпе.

– Причин может быть полно, – прищурившись, приглушенно произнес хозяин дома.

Сердце стало заходиться от стука, кровь запульсировала в висках.

– Например?

– Сегодня обряд посвящения. У вас на лбу нет печати, значит, вы его пока не прошли. Или же провалили… – принялся он строить логическую цепочку.

– Прошла, просто сразу смыла чернила, – возразила я, вскинув подбородок.

– Неслыханный поступок, – хмыкнул ректор, и его губы расплылись в улыбке от уха до уха. Несмотря на приложенные усилия и вполне правдоподобные объяснения, он придерживался своей версии, к сожалению, верной. – Я сейчас же распоряжусь на ваш счет, но имейте в виду, адептка…

– Киммел, – напомнила ему, хотя, как по мне, его забывчивость – очередная уловка.

– Я обязательно поинтересуюсь у главного библиотекаря, приходили ли вы за книгами по ядовитым растениям.

– Не сомневайтесь, господин ректор. Приду. Стала бы я беспокоить вас в поздний час да еще в выходной день, – голос предательски задрожал.

– Хорошего вечера, адептка Киммел! – проговорил маг подчеркнуто официально, намекая, что хочет поскорее остаться один.

Сердце тотчас замерло, звуки стихли, в голове завертелась единственная мысль: «Сейчас или никогда!» Испустив протяжный выдох, взяла себя в руки.

– Спокойного вечера, лорд Кристендер! – пожелала ему, вложив в фразу немало смысла, вихрем преодолела разделяющее нас расстояние, приподнялась на цыпочки и молниеносно коснулась губами мужской щеки, оказавшейся удивительно гладкой. – Спасибо и всего доброго!

Пользуясь замешательством огневика, я рванула к выходу со скоростью выпущенной из лука стрелы. До него оставалось всего ничего – пару шагов, как вдруг замочная скважина издала щелчок, отрезая путь к спасению. А ведь шло все как по маслу! Правда, с крупицами соли…

– Стоять! – прогремело за спиной.

В следующий миг мужские пальцы сомкнулись на моем запястье и дернули с силой, которая не причинила боли, но ее оказалось достаточно, чтобы развернуть меня на сто восемьдесят градусов.

Лицо главы академии нависало над моим, в темно-фиолетовых глазах таилась угроза.

– Что это было? – требовательно спросил он.

– Поцелуй, – необдуманно ляпнула от страха и тут же пожелала провалиться сквозь землю.

– Поцелуй? – с толикой растерянности повторил за мной хозяин дома, приложил ладонь к животу и… расхохотался.

Я не понимала, что на него нашло, но он никак не унимался. В какой-то миг у огневика даже слезы на глазах проступили.

– Ой, не могу, рассмешили… Я уж подумал, что это был приворот, который вступает в силу после прикосновения пера или чего-то подобного. Оказалось, поцелуй. Вероятно, вы ничего в них не смыслите, мисс Киммел!

– Ошибаетесь! – возмутилась в ответ и поджала губы, дабы не сболтнуть лишнего.

Обсуждать с малознакомым мужчиной свой небогатый и вызывающий не самые приятные эмоции опыт – последнее дело.

– Даже так, – удивленно проговорил маг, выгнув правую бровь, и продолжил допытываться: – Зачем вы это сделали?

Он не стал уточнять, что именно, и так было понятно.

– В знак благодарности. Вы оказали мне неоценимую услугу, пошли навстречу…

– Что вы говорите! Целуете каждого, кто вам помогает? – насмешливо протянул он и впился проницательным взглядом в мое лицо.

Время шло. Я молчала, не зная, что ответить, он по-прежнему держал меня за запястье и неотрывно смотрел в глаза. Постепенно воздух вокруг нас начал сгущаться, температура в холле повысилась на несколько градусов, возникло непонятное чувство. Приятное, волнующее и немного тревожное. Я не успела найти ему определение, как мужские зрачки расширись, во взгляде что-то изменилось, появилось нечто хищное… Сердце бешено застучало, в горле пересохло, в памяти всплыли слова Хлои: «Беги, если почувствуешь неладное!» Поздно! Слишком поздно…

– Вы совершенно не умеете лгать, адептка Киммел. Вашим заданием было поцеловать меня. Сейчас я это докажу, – приглушенно проговорил он, наклонился и прикоснулся губами к моим губам.

Мне следовало немедленно оттолкнуть хозяина дома, но я находилась во власти того таинственного чувства. К тому же была настолько ошеломлена происходящим, что стояла как вкопанная и не предпринимала попыток отстраниться. Более того, вскоре стала прислушиваться к ощущениям.

Поцелуй ректора не имел ничего общего с неумелыми лобзаниями Юэна и пробуждал во мне эмоции, которые не испытывала прежде. Он был удивительным: нежным и в то же время дразнящим, порождающим дрожь в коленках и приятный трепет внутри. Мужской рот обжигал губы, уговаривая их раскрыться. Мне не стоило этого делать, но странное волнение в груди наряду с разгоревшимся интересом толкнули совершить немыслимый поступок.

Лорд Кристендер молниеносно впился длинными пальцами в мои лопатки, прижал к себе и углубил поцелуй, но стоило ответить, как он отстранился и спросил будничным тоном:

– Какое заклинание вам досталось? Только не лгите! Ваши губы хранят вкус черничного варенья. Оно с незапамятных времен применяется взамен чернил подчас обряда посвящения. Если хорошенько присмотреться, то его можно заметить в уголке рта.

Краткий монолог главы вмиг вернул меня к реальности, а поведение задело за живое. Я необдуманно провела тыльной стороной ладони по губам, чем выдала себя окончательно, выругалась мысленно и выпалила с тенью злости:

– А ваши горячего шоколада и… и виски!

– Неудивительно, ведь я пил и то, и другое перед вашим приходом, – обыденно повел он плечом, словно минутой раньше не произошло ничего необычного. – Имею право. Вечер выходного дня. К тому же я принимал важного гостя.

Его лицо не выражало почти никаких эмоций, тем временем как меня переполняло чувство досады, негодования и даже обиды.

– Зачем вы это сделали? – вернула вопрос хозяину дома.

– Хотел убедиться, что вы пришли сюда не за допуском и подловить на лжи, – пояснил он, заметив озадаченность в моих глазах.

– Позвольте просветить вас, лорд Кристендер, – с издевкой начала я. – Несколько веков назад маги изобрели удивительный артефакт. Называется камень правды. Места много не занимает, сил тянет крайне мало. Советую воспользоваться им при необходимости, не придется уподобляться варвару и кидаться на адепток.

Мужчина хохотнул, склонил голову набок и загадочно посмотрел на меня, как если бы увидел впервые.

– Долгий и мучительный процесс, а ведь порой ситуация требует от нас весьма неординарных и стремительных действий, даже молниеносных, проявления смекалки. Как в случае с вами. Дома у меня нет камня правды. Он хранится на складе. Пока бы я нашел профессора Моллей и подготовился к ритуалу, настало бы утро. Учитывая давность проступка и размер артефакта, вы ушли бы от ответа, чего я не могу допустить. По сравнению с кнопкой и позаимствованным пером, ваша выходка далека от детской шалости. Группа?!

– Вторая целителей, – ответила упавшим голосом, осознав, что нехило попала.

– Стихия?

– Вода, – приглушенно отозвалась и протяжно выдохнула.

– Прекрасно, просто прекрасно, – расплылся глава академии в улыбке от уха до уха. – Завтра я занят, поэтому жду вас в понедельник в семь вечера. Только не забудьте поужинать. Силы наряду с вашей любовью к книгам придутся весьма кстати. Мне как раз нужна помощь в библиотеке. Давно пора было привести ее в порядок. Все руки не доходили. Сдается мне, вас послали высшие силы. Или это бывший ректор устал наблюдать за царящим там беспорядком?

Я понимала, что схлопотала отработку, но решила прикинуться дуршлагом и дерзко спросила:

– Работа будет оплачена?

Мужские брови взлетели вверх, фиалковые глаза округлились. Его реакция согрела душу.

– Конечно! Что предпочитаете перед сном: кефир или ромашковый чай? – насмешливо полюбопытствовал маг.

– Горячий шоколад! – ляпнула и незамедлительно покраснела.

В свете произошедшего правдивые слова запросто можно было истолковать иначе.

– Шоколад так шоколад. В понедельник в семь. У вас все?

– К счастью…

– Тогда всего доброго, адептка Киммел! И передайте остальным, что двери моего дома на сегодня закрыты, а лимит терпения исчерпан. Я не нуждаюсь больше в помощниках. Пусть даже не пытаются сюда пробраться. В противном случае тотчас навсегда покинут стены академии. Ох уж эти старшекурсники! Не знают уже, что придумать этакого… – принялся роптать светловолосый маг и замолчал, едва зацепился взглядом за уменьшенную копию отцовского перстня на безымянном пальце моей правой руки. – Какое интересное кольцо.

– Подарок родителей, – отозвалась с гулко бьющимся сердцем и торопливо попрощалась с огневиком, пресекая дальнейшие расспросы: – Хорошего вечера, лорд Кристендер!

Я не стала дожидаться ответного пожелания, а круто повернулась и устремилась к двери. Весьма кстати раздался щелчок замочной скважины. Путь был свободен. Не мешкая ни секунды, нажала на ручку, покинула ректорский дом и сделала глубокий вдох. Чистый прохладный воздух наполнил легкие, стер румянец с пылающих щек, освежил мысли.

Ощутив на себе множество любопытных глаз, спустилась по лестнице и направилась к группе высыпавших отовсюду адептов. Бриджит никуда не исчезла. Блондинка первой подлетела ко мне и спросила тяжело дыша:

– Ну что? Провалила?

– Почему это? – хмыкнула я и сложила руки на груди. – Сказано – сделано. Ставь печать.

– Лжешь! – накинулась второкурсница. – Небось простояла все время в холле, блея точно овца на пастбище, поцеловала ректору ручку на прощание, а теперь думаешь, что прошла испытание? Как бы не так!

– А была ли ручка? – с издевкой пробормотала я и улыбнулась в тридцать два зуба.

– Неси сонар! – рявкнула она Лоретте.

Грузная адептка, на фоне которой светловолосая девица выглядела тростинкой, испарилась с невообразимой скоростью.

«Сонар? Откуда он у них?» – взволнованно подумала я и ощутила, как по телу пронеслась дрожь. Мне не раз доводилось читать об артефакте в книгах, однако никогда не видела его вживую.

– Знай, Реджина, если солгала, быть тебе изгоем до конца учебы, – угрожающе прошипела блондинка и недобро ухмыльнулась.

– Чего прицепилась к ней? – вступилась за меня соседка по комнате. – Ставь печать, и мы пойдем!

– Ну уж нет, – фыркнула ее одногруппница. – Дело принципа.

Бриджит по-прежнему не верила мне и решила во что бы то ни стало доказать всем, что я обманщица. Тем временем вернулась Лоретта и выудила из футляра сонар – с виду обычное овальное зеркало в резной оправе и с ручкой для удобства, правда, малость разбитое. Гладкую поверхность от края до края пересекала глубокая трещина.

Кто-то из адептов тут же создал множество магических светлячков. Мгла немного отступила. Казалось, грядущая ночь сменилась предрассветными сумерками.

– Что нужно делать? – взвинчено поинтересовалась я.

– Стоять и молчать, – проинструктировала разошедшаяся блондинка.

Бриджит забрала у Лоретты сонар, активировала заклинанием, что было выгравировано с обратной стороны артефакта, отстригла у меня прядь рыжих волос, положила на зеркальную гладь и задала интересующий ее вопрос. Поначалу ничего не происходило, но спустя пару минут на серебристой поверхности появилась легкая рябь. Она стремительно усиливалась и вскоре превратилась в небольшие волны. Едва они поглотили огненный вихор, сонар снова принял вид обычного зеркала, однако вместо отражения любой желающий мог увидеть занятную картинку, на которой был запечатлен поцелуй ректора. И все бы ничего, да только на ней глава академии представал перед адептами в выгодном свете. Чего не скажешь обо мне…

Из множества всевозможных кадров артефакт выдал изображение, искажавшее правду. Складывалось ощущение, что это не лорд Кристендер целовал меня, а я его. Мужские руки, намеревавшиеся лечь мне на лопатки, парили в воздухе, точно собирались оттолкнуть назойливую гостью, покамест моя правая ладонь покоилась на его широком плече. Когда только успела положить?

Время шло, но на лужайке продолжала царить загадочная тишина, словно опытный маг накрыл ее невидимым пологом. На самом деле собравшиеся настолько были поражены увиденным, что никто не решался прокомментировать «мой» поступок. Наряду с остальными Бриджит неотрывно смотрела на сонар, пытаясь переварить увиденное, затем резко подняла голову, отдала Лоретте артефакт и требовательно спросила:

– Понравилось?

– Как тебе сказать, чтобы не соврать?.. – начала я с видом мученика и скривилась: – Не очень.

– Так и знала! – разочарованно воскликнула блондинка и ударила ладонями по бедрам. – Не может в человеке все быть настолько идеально!

– И не говори, – поддакнула ей и напомнила: – Печать!

Зло сверкнув глазами, второкурсница с гораздо большей силой, чем того требовалось, ткнула мне в лоб круглое клише и едва ли не бегом кинулась в общежитие. Картинка явно задела ее за живое, а еще… безумно расстроила. Судя по реакции, она с радостью поменялась бы со мной местами. И это несмотря на услышанное. Неужели девица была по уши влюблена в ректора?

– Бриджит, постой! – крикнула вдогонку Лоретта, уложила сонар в футляр и бросилась за подругой.

Неустанно перешептываясь, за ними потянулись остальные участники обряда.

– Как у нее смелости хватило? – раздавалось раз за разом.

– Безбашенная… – заключил кто-то.

С их слов выходило, что я безрассудная, неосторожная и даже немного сумасшедшая, хотя по факту оказалась жертвой обряда посвящения и чьей-то глупой шутки. Хотелось сгореть со стыда, провалиться сквозь землю, однако оправдываться и чернить имя ректора не стала. В какой-то степени лорд Кристендер спас меня от насмешек и издевательств. Сложно представить, через что мне пришлось бы пройти в ближайшие годы, если бы не его порыв. Или дело вовсе не в порыве, а в завидной проницательности и многолетнем опыте? Если так, то на кой ему сдалось вставать на мою защиту? Ах да, точно, ему же понадобилась помощь с наведением порядка в библиотеке!

– Неужели ей ничего за это не будет? – размышлял темноволосый старшекурсник.

– Смеешься? Даже будучи деканом, он не прощал нам проступков, теперь подавно. Наказание последует. И какое! Попомни мое слово.

– Молодец, Реджина! Поздравляю! – похлопал по плечу выросший передо мной староста группы.

– С чем? С отработкой? – фыркнула я.

– Скажи спасибо, что не отчислил, – ответил он и покинул лужайку.

– Ну ты даешь! – посмеиваясь, воскликнула Хлоя, покачала головой, взяла меня под руку и повела к пятиэтажному зданию, в окнах которого горел свет.

– Сама от себя в шоке. Почему все разошлись? – озадаченно полюбопытствовала у соседки по комнате.

– Обряд закончился. После тебя выпадала сплошная легкотня.

– Выходит, одной мне «повезло», – поворчала я и шумно выдохнула.

– Не то слово. Всякое прежде задавали, но чтобы такое… Уму непостижимо! Кстати, что лорд Кристендер избрал в качестве наказания?

– Помощь в домашней библиотеке, – без утайки ответила ей.

– Уверена? Звучит как-то неправдоподобно, будто мы говорим не о ректоре, а о старушке по естествознанию. Этот не упустит шанса хорошенько проучить. Ходят слухи, что в роду у нашего тирана были демоны, и если его хорошенько вывести из себя, то запросто можно познакомиться с кожаным хлыстом. Так что будь аккуратна, не буди лихо, пока оно тихо.

Тем временем мы добрались до общежития и поднялись на третий этаж. В двери нашей комнаты торчал белый конверт. Хлоя захотела взять его, но он тотчас взмыл в воздух. Стоило протянуть руку мне, как белый прямоугольник невесомой пушинкой лег на раскрытую ладонь.

Тот же оттиск, что и на уменьшенной копии отцовской печати, заставил сердце забиться в ускоренном ритме. Не к добру! Я торопливо взломала восковую печать, пробежала глазами по ровным строчкам и выругалась:

– Дьявол!

– Что случилось? – взволнованно спросила соседка по комнате, пытаясь заглянуть в листок.

– Отец требует, чтобы я явилась завтра домой. Не позднее двенадцати.

– Зачем?

– Без понятия. В письме ни намека. Явно опять что-то придумал! – постукивая скрученным в трубочку конвертом по ладони, проговорила я и всполошилась: – Только бы не прознал про отработку, точнее, что привело к ней, иначе мне здесь больше не учиться. Отец немедленно подыщет себе подходящего зятя и заставит меня выйти замуж.

– Да ну! Он в тебе души не чает, – запротестовала Хлоя.

Я пропустила мимо ушей ее слова и предположила:

– Вдруг ректор в курсе, кто мой отец? Вдруг доложил ему обо всем, как только за мной закрылась дверь? Или тот обзавелся шпионом? Ай, не буду строить догадок. Ждать осталось недолго.

– Правильно. Но печать лучше смыть, – посоветовала она. – Не думаю, что папочка будет в восторге от шестиконечной звезды на твоем лбу.

– Ты права.

Я сняла легкий плащ и направилась в ванную комнату, где оттерла чернила. По окончании процедуры посмотрела на себя в зеркало. Несколько минут просто вглядывалась в отражение, потом вдруг коснулась пальцами губ, которые еще помнили вкус горячего шоколада, мужскую ласку, и смежила веки. В сознании тотчас пробудились приятные воспоминания, вихрем подхватили меня и унесли в холл ректорского дома, заставляя заново пережить удивительные мгновения.

– Ты ведь солгала, – раздался внезапно за спиной голос Хлои.

Шум льющейся воды скрыл ее приближение. Или я настолько ушла в себя, что не расслышала предупредительного стука и скрипа двери?

Предательский румянец залил щеки прежде, чем я распахнула глаза и отняла руку от губ.

– Правильно сделала, – продолжила она, не дожидаясь ответа, который был очевиден. – Держись подальше от Бриджит и ее подхалимки, обходи стороной. Она неплохая девчонка, но без памяти влюбилась в огневика и жизни тебе не даст, если прознает. Это так, совет… Не хочешь выпить по чашке чая и отправиться спать?

Следовало признать, что мне невероятно повезло с соседкой по комнате. Она почти не завидовала моему положению, охотно делилась конспектами, рассказывала о преподавателях, говорила, на какие темы стоило обратить особое внимание, а с какими просто ознакомиться, ведь в голове все не удержишь.

Я прочистила горло, придала лицу невозмутимое выражение и вымолвила с широкой улыбкой:

– Лучше горячего шоколада.

– Шоколад так шоколад! – согласилась она, и мы прошли в небольшую комнату, служившую нам и гостиной, и спальней, порой и столовой.

Загрузка...