100 свиданий с ведьмаком

Глава 8

«…Когда дяде Эше в офис позвонили два забористых пацана, желающих сделать капитал на наивности пожилого человека, дядя поимел большой и красивый перформанс, как тот лысый упырь из Лесовищ, которого жрецы два часа гоняли по храму поддельными серебряными лампадами с просроченным ладаном.

Эти два, прости господи, гешефтмахера представились сотрудниками банка и прямо среди здесь принялись вешать отборную лапшу на несчастные уши дяди Эши. Дядя Эша честно рассказал им номер своей ячейки, код, маленькие цифры на обороте конверта и свое имя. Фраеры отправились в банк, и все у них шло хорошо, пока им не предложили представиться. И тут с них слетел их фасон, потому что если кто-то поимел идею сказать за имя лепрекона и не сломать гарнитур во рту, так пусть начнет с того, что от этой идеи откажется. К тому же дядя Эша никогда не держал свое золото в банке. Как одобрительно говорила моя тетя Дофа, жена дяди Эши, ни один имевший много и подробно пожить лепрекон не свяжется с банком, особенно если сам в нем работает».

Из выступления стендап-комика Изи Валуриуса

Новое знакомство, по уже сложившейся в Лисьем переулке традиции, я начала с пирогов. С клубникой. Лютый признался, что его брат Злыдень обожает клубнику. Ягода в Сильверграде была так себе, не сравнить с нашей, кривовцовской. Но, рассудила я, местные-то привыкшие.

Елисей явился рано, буркнул что-то и скрылся в подвале. Грохотал там и так некрасиво ругался, что заслушивались даже тролли. Можно было подумать, что это я накануне насильно потащила несчастного ведьмака в клуб. И кстати, мне ОЧЕНЬ не понравилось то свидание.

Злыдень держал популярную в городе лавку «Модное платье»: сам подбирал ткань, сам кроил и сам шил. И, по словам Лютого, давал советы по имиджу. Именно это мне и нужно было – совет. Наряды, которыми я так гордилась в Кривовцах, в Сильверграде привлекали ненужное внимание. Когда я вспоминала взгляд Олега, этого странного, неестественно красивого ведьмака, по коже пробегал холодок. Мне такой интерес не надобен был и даром. Меня та вырвавшаяся из куба на волю нежить испугала меньше, чем ледяные глаза Ступина.

Звякнул колокольчик на входе, я шагнула через порог магазина Злыдня и застыла. Лавка кипела жизнью… сама по себе: на раскроечном столе звонко щелкали в воздухе ножницы, и ткань вздымалась волной под их лезвиями, строчила швейная машина, и кто-то невидимый поправлял бирюзовое платье на манекене с пышными формами.

– Добрый день. У меня клиент? – осведомился кто-то снизу.

Я опустила взгляд и узрела господина Злыдня. Никогда раньше не видела я так пышно разодетого дворфа. И вообще никого… столь пышно разодетого. На господине Злыдне были надеты синий фрак с серебряной вышивкой и белоснежная рубашка с кружевным жабо. Шелковые рейтузы заканчивались белыми чулками, а ниже имелось два башмака с самоцветами на пряжках. Шапочка тоже была, в тон фраку и с вышивкой серебром.

– Как вам моя магия? – осведомился Злыдень.

– Никогда не видела ничего подобного, – призналась я. – Все это шьется само?

– Ну что вы, милая! – дворф снисходительно улыбнулся. – Это все шью я, прямо сейчас, на ваших глазах. Я лишь вдохнул мастерство в предметы, помнящие мою руку.

– Потрясающе!

В такие минуты я искренне жалела, что не владею хоть каплей волшебства.

Господину Злыдню мой детский восторг явно польстил. Он жестом пригласил меня войти, с благосклонным кивком принял корзинку с пирогами и выслушал мою просьбу.

– Прежде всего, милейшая соседка, – сказал он, – давайте подберем вам чудесные джинсы из новой коллекции «Гномим-деним».

– Джинсы? – изумилась я. – Но как же…?

Я обвела рукой манекены с готовыми нарядами.

– О, вы еще успеете поносить элегантные вещи, дорогая соседка, придет и ваш черед, – гном снова лукаво улыбнулся. – А пока пользуйтесь молодостью и легкостью. Горожанки в Сильверграде отличаются большим талантом сочетать простое и сложное. Советую вам брать с них пример. С вашим вкусом вы быстро научитесь искусству изящной повседневности. Как вам эта модель? И к ней отличный желтый лонгслив.

Я вышла из лавки с огромным пакетом. Елисей удивленно посмотрел на меня в джинсах и, разумеется, задержал взгляд на тех местах, которые, на мой взгляд, были излишне обтянуты грубоватой, но комфортной классической моделью.

– Ну вот, хоть на человека стала похожа, – буркнул ведьмак.

– Очень красиво, – от стола с нашим будущим обедом подтвердил забрызганный помидорным соком Изя, старательно нарезающий овощи для салата.

Еся пожал плечами и поморщился. Снял перчатку – еще раз поморщился. Налил себе стакан молока – скривился, надел перчатку – перекосился в лице. Направился к подвалу.

– Стоять, – негромко велела я. – Сюда – и сел за стол.

Еся недовольно подчинился.

– Руку покажи. И не цокай тут. Цокатель нашелся. Это что такое?! Ужас!

Ведьмак дернул плечом:

– Вчера Береникиным браслетом царапнуло.

Рана успела загноиться, рука распухла. Как же он все утро работал в подвале? Болит, наверное, жутко!

– Ты же ведь-маг! Сам себя вылечить не можешь? – удивилась я.

– Угу, – мрачно промычал Еся. – Если бы все так просто было, мы б, ведьмаки, бессмертными стали. На нас только магия навьего племени не действует, а так мы вполне убиваемы.

– И кровозаражаемы! – возмутилась я. – Сиди тут, попробуй сбеги только.

Я сходила наверх и вернулась с аптечкой.

– А вообще-то, это из-за трансволшебства, – неохотно сообщил Еся. – С ним непросто.

– У тебя, как я погляжу, все нелегко, – согласилась я. – Радуйся, что бывшая тебе прямо в тыкву своей трансмагией не залепила. Или в другое место, имеющее к ее претензиям непосредственное отношение. Считай, карма догнала, да легко отделался.

– Ника не моя бывшая, сколько повторять? Так… развлеклись немного когда-то.

Елисей спокойно наблюдал за тем, как я перебираю дезинфицирующие растворы, пока я не достала футляр с иглами и скальпелем.

– Эй, ты что делать собираешься?!

– Просто почищу и обработаю рану.

– Ножом?! Вот этим, острым?! Не, я лучше к врачу!

– Да врача далеко. Я близко. Ну чего ты мучиться будешь?

Ведьмак вскочил и ринулся к выходу. Я успела встать у него на пути. Еся принялся носиться от меня вокруг стола, даже прикрылся растерявшимся Изей.

– Изза! – прокричала я. – Ну задержи его как-нибудь! Я же вас, мужиков, знаю – будете до последнего надеяться, что оно само рассосется или, на крайний случай, отвалится!

– Оно само рассосется! – проорал Еся, прячась за лепреконом.

– Эй, ведьмак, – ласково проговорил Изя, показывая вверх. – Смотри, радуга.

Под потолком засияло разными цветами. Еся поднял взгляд и застыл. Беспомощно пробормотал:

– Ненавижу эти твои лепреконские штучки.

– Я его долго держать не смогу, – озабоченно проговорил Изя. – Он все-таки ведьмак, нейтрализует воздействие. Минуты три, от силы.

– Да что за детский сад?! – рявкнула я, доставая скальпель. – Елисей! Хватит дурить. Сдавайся!

Еся вздохнул и кивнул. Изя осторожно щелкнул пальцами. Радуга исчезла, ведьмак «отмер». Покорно вытянул раненую длань.

– Это не так уж больно, – пообещала я, усаживая «пациента» за стол. – По сравнению с тем, как болит сейчас.

– Меня смущает, что ты не врач, – процедил Еся, отводя взгляд от раны.

– Для этого диплом не нужен, особенно нам, девушкам. Ты когда-нибудь носил туфли на высоких каблуках? Тогда что ты знаешь о боли? О страданиях? О волдырях и натоптышах? Ну вот, сейчас немного пощиплет и все.

Пока я перевязывала рану, Изя с большим интересом наблюдал за моими манипуляциями.

– Даже не думай, – вполголоса обратился к нему Елисей.

– Что? А? – лепрекон встрепенулся и изобразил в лице невинное удивление. – Я смотрю. Просто смотрю.

– Думаешь, я не знаю, что ты задумал?

– Что он задумал? – заинтересовалась я, разматывая бинт.

– Он задумал номер. Наверняка о том, как ведьмаки боятся иголок и уколов. Правильно я предполагаю, Изза?

Лепрекон умоляюще сложил руки:

– Но это такая прекрасная тема, Еся! Монолог о покупке дохлой нечисти прошел просто на ура!