13 уровень

Глава 2 Чужой выбор

Придя в себя, Уно застонал. Голова болела, к горлу подступала тошнота. Хотелось пить.

Рядом кто-то ойкнул, послышались торопливые шаги.

Приподнявшись, молодой человек принялся изучать обстановку. Очнулся он на кровати в небольшой комнате. Кроме кровати здесь имелся стол, стулья и одинокий шкаф у стены. Из распахнутых окон лился дневной свет. Что удивило, всё в комнате было деревянным.

Оглядевшись, Уно осторожно потрогал затылок. Забинтованную голову вроде бы не пробили. Судя по симптомам — лёгкое сотрясение мозга. В общем, легко отделался.

В комнату вошли две женщины. Одна относительно молодая — лет тридцати, вторая постарше, за полтинник.

— Ну слава фюреру, очнулся голубчик, — прокудахтала та, которая постарше. — Ты уж прости моего внучка. Уже жениться скоро, а ума как не было, так и нет.

Борясь с подкатывающейся к горлу тошнотой, Уно слабым голосом спросил:

— А я долго проспал? И где мой рюкзак?

Женщина помоложе вышла из комнаты.

— Да всего ничего. Часа полтора считай прошло, как каменюкой по голове получил. Ты полежи, полежи, — пресекая попытку Уно встать, настоятельно порекомендовала хозяйка.

Тем временем молодая женщина внесла в комнату удочку и рюкзак. Потянувшись к рюкзаку, Уно получил его в руки. Достав из отделения небольшую металлическую коробку, он приложил к ней контрольный браслет. Щёлкнув, внутренний запор позволил получить доступ к содержимому. Достав из размеченных цветом отделений две таблетки — обезболивающий и регенерирующий препараты, он закинул их в рот, после чего попросил:

— Воды бы?

Молодая женщина опять вышла из комнаты.

— Слушай, сынок, а ты случаем не из благородных? — поинтересовалась внимательно наблюдавшая за процессом хозяйка.

Уно поспешил объяснить:

— Нет, я — гражданин Третьего класса. На свалке работаю, у нас там травматизм и отравления, положено всегда носить при себе аптечку. У меня дед привилегированный. Всё знает. Вот, отправил посмотреть, как за городом люди живут.

Получив стакан с водой, молодой человек выпил неожиданно приятную жидкость. Попытавшись встать, он застонал от стрельнувшей в затылке боли.

— Ты лежи, лежи, — запричитала хозяйка. — Отлежись до вечера, а там мы тебя покормим и на станцию проводим.

— Не, у меня так весь выходной пройдёт, — слабо запротестовал Уно.

Несмотря на не самое радужное начало, ему остро захотелось провести время с толком.

— Я полчасика полежу и пойду, — попросил он.

— Это ты сам смотри, по самочувствию, — не стала спорить хозяйка.

Убедившись, что всё в порядке, а вынужденный гость пока не собирается вставать, женщины удалились в соседнюю комнату. Периодически молодой человек слышал их голоса и шум передвигаемых предметов.

Минут через десять препараты начали действовать. Боль ушла, в голове прояснилось. Место ушиба ощутимо разогрелось, что указывало: восстанавливающие ферменты нашли цель.

В момент, когда Уно уже собрался встать с кровати, в комнату вошла уже знакомая ему компания. Два парня и девочка. Выстроившись в линию вдоль стены, они переглянулись, синхронно поклонились, после чего рыжий понуро пробубнил:

— Ты это, извини нас, если что. Мы, это, случайно. Машка должна была тебя только отвлечь. А она…

Оценив свежий фингал под глазом рыжего, Уно сдержал проснувшиеся обиду и злорадство. Судя по помятому виду, троице устроили знатную трёпку. Выходило, не такие уж эти аграрии и беспредельщики.

— Бывало хуже… — не зная, что ответить, пробормотал Уно.

Усевшись на кровати, он принялся надевать ботинки.

Троица немедленно приободрилась.

— Слушай, а хочешь мы тебе места хорошие для рыбалки покажем! По-настоящему, в смысле, — оживился рыжий. — У нас тоже удочки есть. Деревянные, из орешника. И крючки из проволоки, — протараторил он и отчего-то расстроился.

— Так рыбачить же запрещено? — удивился молодой человек.

— Да не, то есть да, но мы же не на графских водоёмах рыбачим. Так, во всяких лужах карасей таскаем, — вклинился в разговор второй — русоволосый паренёк.

— Понятно, — пробормотал Уно и посмотрел в окно.

Полдень давно минул. Времени, судя по солнцу, набежало часа четыре. Отправляться на турбазу при таком раскладе не имело особого смысла. Пока доберётся и разберётся, уже стемнеет.

Да и зачем, когда волей судьбы подвернулся такой замечательный вариант.

— Это, а вы можете мне показать, как у вас здесь всё устроено? — спросил Уно.

— Да как два пальца! Мы тут всё знаем! — выпятил грудь рыжий. — А ты нам о городе расскажешь? — попросил он.

— Вам что сказано? Пока курятник не уберёте, никаких шатаний! — появившись в проёме, строго заявила молодая женщина.

— Ну-у-у ма-а-а-м… — жалобно протянули русоволосый паренёк и девочка.

— Без «мам». Сначала уборка, а потом устраивайте экскурсии. И чтобы вечером он уехал без приключений! — кивнула она на Уно, после чего внесла добивающий аргумент: — Всё поняли или отца позвать?

— Поняли… — синхронно пробубнила троица и приуныла.

Похоже, было не отвертеться.

Взволнованно вертя головой, курица смотрела на Уно как на врага Земли, фюрера и себя лично.

— А почему она не убегает? — с любопытством разглядывая удивительное животное, спросил у новых знакомых молодой человек.

Как очень скоро выяснилось, рыжего задиру звали солидным именем Герман. Русоволосого сообразительного парня родители назвали Васей, а девочку Машей. Имена для европейской конгломерации привычные.

Так это квочка, она на яйцах сидит, — сгребая лопатой куриный помёт, пояснил Герман.

Помёт сгружался в тележку. Стоило тележке наполниться, как её отвозили к компостной яме извилистыми путями. Во время каждого рейса Уно узнавал и видел что-то новое. Так он посетил сеновал — весьма замечательное место. Конюшню, в которой скучала одна единственная кобыла с большими умными глазами. Свинарник. Свиньи показались ему опасными. Навес с дровами, под крышей которого гнездились ласточки. Также он узнал, как выглядит колодец, из глубины которого поднимали вкусную прохладную воду.

Параллельно его расспрашивали о городе. Видя реакцию на свои ответы, молодой человек всё больше убеждался в верности дедовской присказки: «Хорошо там, где нас нет».

Так, например, детвора очень удивилась, узнав, что лично у него нет ни компьютера, ни панельки, ни даже телевизора. По их мнению, всё это полагалось городским чуть ли не с рождения.

— А вы съедите все эти яйца? — оценив «урожай», с сомнением поинтересовался Уно.

На определённом моменте уборки Маша взяла плетёную корзину и собрала в неё лежавшие в пустых гнёздах куриные яйца. Вышло довольно много.

— Нет конечно, — взялся объяснять Василий. — Излишки у нас забирает кибер-сборщик. Взамен начисляют кредиты и социальные баллы. Их можно обменять на разный хозяйственный инвентарь. Хотя баллы народ больше копит. Большинство хотят хотя бы одного ребёнка в училище отдать, — пояснил он.

— А где, по-твоему, жить лучше? У нас или в городе? — с вызовом спросил Герман.

Ответ на этот вопрос в голове Уно имелся и состоял он из слов умудрённого жизнью деда. Прикинув, стоит ли тему освещать, молодой человек решился:

— У вас интереснее, спору нет. У меня вот каждый день — копия предыдущего. И так последние года два. Но чем дальше, тем больше в городе перспектив. При наличии головы, конечно. Я вот, например, годам к двадцати надеюсь перевестись поближе к центру конгломерации. А там, если сложится, выучусь на техника или около того. Дед говорит, я способный. Вы же обречены жить и умереть так, как жили и умирали ваши предки. Хотя, всё условно и зависит от удачи. У меня вон, на свалке, только на той неделе двое подорвались на древней бомбе. Может на следующей неделе подорвусь я, кто знает, — грустно подытожил Уно.

— А она вон рисует хорошо, — приуныв от услышанного, ткнул пальцем в сестру Василий. — Мама хочет её в художку. Если баллов хватит, конечно, — вздохнул он.

— Харе в пессимизм зарываться, — авторитетно произнёс чужие слова рыжий Герман. — Может покажем ему, а? Скоро ведь уже… — обратился он к товарищам.

Василий поспешил возразить:

— Ты шутишь? Дядька Ахмед нам головы пооткручивает. А если он нас того? Ну, это, сдаст, — пряча от Уно виноватый взгляд, добавил он.

— Да он сам нарушитель. Непонятно что ли? Он с удочкой на турбазу шёл, — заступился за гостя Герман. — А мы того. По-умному. Возьмём и у дядьки спросим, — выдвинул он предложение.

— Вы это про что? — не понял молодой человек.

— Скоро узнаешь, — определённо гордый собой, заявил Герман. — Подналегли, братва. Говно само себя не вывезет! — задорно произнёс он, опять подражая кому-то из взрослых.

Поставив перед собой загадочную цель, подростки налегли на работу. Оперативно закончив с курятником, они занесли корзину с яйцами в дом, после чего повели молодого человека прочь из посёлка. По пути компания преисполнилась глубокой торжественностью, которой довольно быстро заразила своего невольного гостя.

Выйдя на асфальтированную дорогу недалеко от того места, где Уно угораздило получить камнем по голове, подростки, однако, повели его не к станции или турбазе, а направо, в сторону плодовых насаждений. По пути компания не удержалась и завернула в сад, где от души налопалась черешни. Черешня оказалась необычайно вкусной, а ещё её было непривычно много. Точнее, ешь сколько хочешь.

Подкрепившись, они продолжили путь в сторону больших металлических ангаров. Но Уно повели не к ним. Чуть в стороне от ангаров из пологой насыпи выступала приземистая бетонная конструкция. Намекая на подобие бункера, в ней имелась массивная металлическая дверь. Показывая, что объект под запретом, по сторонам от двери стояла пара охранных киберов. В своих железных руках роботы держали электрошоковые дубинки.

Подростки, однако, киберов проигнорировали. Смело подойдя к двери, они принялись в неё остервенело колотить. К большому удивлению Уно, человекоподобные роботы на творящийся беспредел не реагировали.

«Может они отключены?» — предположил он.

В момент, когда молодой человек окончательно уверовал, что никто им не откроет, внутри двери заскрежетал запорный механизм. Далее дверь приоткрылась. В проёме показался смуглый бородатый мужчина в запачканном рабочем комбинезоне. Комбинезон Уно удивил: похожие они использовали на свалке.

— Ну что детвора, пришли на вечерний сеанс? — весело поинтересовался мужчина.

Поинтересовался и настороженно замер, так как разглядел Уно.

— А это кто ещё с вами? — заволновался он, быстро нащупав взглядом контрольный браслет на руке гостя.

— Это наш друг из города. Он тоже хочет посмотреть. У него дома даже телевизора нет, — без прежней уверенности произнёс Герман.

Мужчина растерялся. Было видно, что он раздумывает, а не захлопнуть ли ему дверь.

Почувствовав неладное, подростки начали наперебой сгружать ему историю о «подбитом рыбаке». Доказательством её правдивости служила перебинтованная голова и проступившая на затылке кровь. Выслушав путаный рассказ, мужчина слегка успокоился, но не перестал выглядеть удивлённым.

— Как ты попал за городской периметр? — с интересом разглядывая гостя, спросил он.

— Так сегодня же выходной, праздник. По праздникам можно, — пожал плечами Уно.

— Первый раз о таком слышу. А слышал я, поверь, о многом, — покачал головой смуглый мужчина.

Наконец что-то про себя решив, он наградил детвору удручённым взглядом:

— Ладно, заходите, авось обойдётся, — произнося это, хозяин распахнул массивную металлическую дверь, приглашая компанию войти.

За дверью оказался плохо освещённый бетонный коридор. Половина смонтированных под потолком лампочек безвозвратно сдохла, а те, что жили, работали вполсилы.

Впустив гостей, мужчина уверенно направился в глубину строения. Подростки поспешили следом. Уно, помявшись, принялся догонять.

Идти пришлось недолго. Пройдя несколько дверей, компания была приглашена за одну из них. Здесь, в хорошо освещённом сухом помещении имелась куча всего интересного.

В технике Уно не то, чтобы разбирался, но представление имел. Сейчас он находился в помещении технического контроля. Оно правда было либо очень старым, либо спроектированным под аграрную зону.

Одну из стен целиком занимало подобие карты. На ней, замысловато пересекаясь, множество разноцветных линий создавали сложную светящуюся схему. Линии не только светились, но и были подписаны цифрами при помощи небольших табло. Периодически цифры менялись, но что они значили, было решительно непонятно.

Не меньший интерес вызывало и прочее наполнение комнаты. За исключением обеденного стола, кресел и небольшой кухни, на больших столах были разложены части киберов. Их же хватало и на полу. Некоторые выглядели относительно новыми, а некоторые совсем старинными, наподобие тех, какие попадались Уно на свалке.

На отдельно стоящем столе в центре зала громоздилось совершенно непонятное устройство. Собранное из всего понемногу, оно явно предназначалось для трансляции изображения, на что указывала растянутая на стене белая простыня. Напротив простыни ждал зрителей большой старый диван.

Изучив содержимое помещения, Уно пришёл к выводу, что его новые товарищи очень подставляют этого — следящего за непонятными параметрами техника. Если подобного «Самоделкина» раскроют, банальным штрафом он не отделается.

— Ну что, присаживайтесь, — указал на диван мужчина. — Хотите чаю? — спросил он.

Подростки закрутили головами. Уно, которому хотелось пить, кивнул.

— В каком-то смысле вам повезло вдвойне, — занимаясь чаем, произнёс техник. — То, что мы сегодня увидим, происходит лишь раз в году. А так как ритуал пробуждения совместили с празднованием победы, он обещает быть особенно пышным.

— А киберы на входе? Вы их взломали? — набравшись смелости, спросил Уно.

Обернувшись, мужчина наградил молодого человека полным тревоги взглядом.

— Нет, взломать их мало кому под силу, — покачал он головой. — Обошёлся техническими методами. Скажем так, своими датчиками они видят сильно отличную от реальности картину. Так как ты попал за город? — ещё раз поинтересовался он у гостя.

— Сел на автопоезд и приехал, — пожал плечами молодой человек.

Восточный бородач хотел было что-то возразить, но раздумал. Залив заварку кипятком, он передал Уно кружку, после чего принялся шаманить с собранным на столе прибором.

— Вы же не местный? — с опаской отхлебнув обжигающей жидкости, задал новый вопрос Уно.

— Я родом из юго-восточной конгломерации. Здесь, скажем так, размышляю о своём поведении, — расплывчато ответил мужчина.

Внезапно появился звук. Следом картинка. Молодой человек поражённо уставился на простыню. На неё, вероятно при помощи скрученного с кибера визуального транслятора, проецировалось динамическое изображение.

Подойдя к закреплённой на стене контрольной панели, мужчина убавил в помещении свет.

Тем временем полный волнения голос диктора восхищённо вещал:

«…и вот наши молодые герои, надежда нашего поколения, надежда человечества, направляются в портальный зал императорского дворца! Им предстоит воспользоваться дарованными человечеству артефактами. Какая честь, какой удивительный шанс. Смогут ли они вернуться живыми, смогут ли выдержать бремя ответственности?»

На транслируемом на простыню изображении вереница больших красивых машин ехала по забитой людской массой широченной улице. Не давая зрителям перекрыть дорогу, толпу сдерживала цепочка мужчин и женщин в синих форменных костюмах. Выделяясь на их фоне, второй ряд оцепления составляли куда более редкие люди в чёрной с золотом парадной форме. В руках они держали разнообразное оружие. Клинки его излучали свет, а то и были объяты разноцветным пламенем.

«Вау! Пробуждённые», — затаил дыхание Уно.

Периодически планы менялись. Вот камера наехала на вереницу шикарных машин, крупным планом показав бегущих по бокам от них подростков в белых с серебром костюмах. Они старательно улыбались кислыми улыбками и активно махали толпе руками.

— Дядя Ахмед, а эти в белом, тоже дворяне? — набравшись смелости, спросила у техника Маша.

— Не совсем, это баронеты. Так, шестёрки на подхвате, — ответил подошедший к дивану мужчина.

В голосе его звучало презрение.

— А в чём разница? — полушёпотом поинтересовался рыжий Герман.

— Хотя бы в том, что их дети никогда не войдут в портал, — вздохнул мужчина, после чего добавил. — Но как по мне — так себе честь. Около трети претендентов погибнет на Первом уровне…

Не отрывая глаз от картинки и старательно ловя каждое слово диктора, так и не севший на диван Уно подошёл к технику.

— Зря вы им это всё показали, — кивнув на залипших на картинку подростков, прошептал молодой человек.

— Я и не показывал, — со страдальческим видом ответил восточный мужчина. — Я, видишь ли, разленился и перестал запирать дверь. А эти сорванцы сюда залезли. Не побоялись киберов и залезли. Пришлось «брать в долю», — кисло пояснил он.

Тем временем диктор принялся перечислять имена и титулы тех, кому предстояло пройти ритуал пробуждения. На экране замелькали изображения. Уно с удивлением обнаружил, что все претенденты имеют примерно один с ним возраст — шестнадцать, может семнадцать лет.

— А почему они все такие молодые? — удивлённо поинтересовался он у хозяина.

— Чем ты моложе, тем легче твое тело перенесёт пробуждение. Более того, начиная с восемнадцати лет появляется шанс умереть. Но тут же, раньше шестнадцати войти в портал нельзя, — пояснил мужчина.

Цепко впитывающий каждое слово диктора Уно поспешил задать следующий вопрос. Конечно же, многие из прочитанных им книг были посвящены мирам пробуждения, однако, дед разбил восторги, безжалостно заявив, что всё описанное в тех книгах — бред сивой кобылы.

Сейчас же молодой человек чувствовал, что этот, с восточными нотками мужчина знает очень многое и знает из первых рук.

— Я вот не понимаю. Выходит, всего порталов 360 и активируются они один раз в году. Тогда как попадают в другие миры остальные пробуждённые? Их же много?

— Портальных артефактов, дарованных человечеству Проводниками духа 348, — охотно принялся объяснять техник. — Один раз в год каждый портальный артефакт создаёт два портала. Один — рядом с собой, второй — случайным образом в пределах солнечной системы. Но обязательно в зоне доступности разумных существ. Ходят слухи, что спонтанным порталом артефакт сам выбирает претендента на вход. То есть, одного претендента выбирают сами люди, второго артефакт. По крайней мере это объясняет откуда взялись революционеры и почему их до сих пор не смогли искоренить. Что касается остальных пробуждённых, Покидая Первый уровень они получают кристалл переноса. Он имеет ряд ограничений, но отвязывает от необходимости входить в портал.

— А?.. — хотел задать Уно следующий вопрос.

— Тсс, — требовательно шикнул мужчина.

Тем временем медийное действо развивалось. Достигнув необъятной площади, машины начали высаживать пассажиров перед пологой лестницей из белого камня. Выходя из машин, парадно одетые молодые люди поднимались по лестнице, проходя между массивных, поддерживающих обширные каменные навесы колонн. За лестницей и колоннами находилось огромное, похожее на амфитеатр сооружение.

Несмотря на монументальность, в архитектуре присутствовала удивительная лёгкость. Летающие камеры кружили вокруг претендентов, ловя приятные глазу ракурсы.

'А вот и центральная фигура этого важнейшего для всей Земли события, — задыхался от волнения диктор. — Родная дочь нашего светлейшего фюрера! Ах, какой случай, какая удача! До этого волнующего момента принцесса Алиса так редко появлялась на публике!

Камера устремилась к поднимающейся по ступеням девушке. Вопреки ожиданиям, в выдающейся претендентке не оказалось чего-то «этакого». Среднего роста светловолосая и коротко стриженая, она производила впечатление напуганного до полусмерти человека. И что особенно удивляло, на лице её читалась совершеннейшая обречённость.

Судя по всему, душевное состояние принцессы выглядело столь очевидным, что картинку поспешили сменить на кадры хроник, на которых она мило улыбалась, произнося плановую речь.

«Как вы могли заметить, все претенденты очень волнуются и принцесса Алиса не исключение», — поспешил внести объяснение диктор.

Однако, эмоции на лице принцессы были настолько явными, что Герман не преминул заметить:

— Да у нас свиньи перед убоем меньше волнуются, чем эта голова-солома!

— Не вздумай ляпнуть подобное на людях. И тем более при киберах, — строго произнёс Ахмед.

Уно полюбопытствовал:

— А почему она такая напуганная? И зачем её туда вообще отправили? Её же отец… Ну, он любого раздавит, если захочет.

— Любого то любого, но не всех сразу, — неотрывно глядя на простыню, принялся объяснять техник, — Есть традиция, — продолжал он, — по достижении шестнадцати лет знатный первенец вносится в списки на пробуждение. Я говорю сейчас о высшей знати. О тех, в чьих руках находится реальная власть. Детишек всяких-разных дворянчиков никто никуда не вносит. Наоборот, это они несут свои деньги и клятвы, чтобы их детей в списки внесли. Так вот, если первенец от ритуала пробуждения отказывается, это сильно бьёт по престижу семьи. Случались даже прецеденты отзыва дворянства. Наш фюрер, как я могу судить, вынужден подчиниться традициям.

— А если она погибнет? Фюрер же станет бездетным? — подивилась Маша.

— Традиция соблюдена, это главное, — пожал плечами Ахмед.

Тем временем картинка сменилась. Теперь камера смотрела на событие сверху. Из этого — нового ракурса стало понятно, что окружённое колоннадой строение огромно и что машины подъезжают к нему со всех сторон. Камера поднялась на высоту птичьего полёта, показав его целиком. Как оказалось, за лестницей и колоннадой находилось обширное рукотворное озеро. Из него, в виде завораживающего фрактального узора, поднимались связанные мостами-переходами островки. Камера начала опускаться, отчего в какой-то момент стало видно, что на каждом из островков установлен чёрный прямоугольный обелиск.

Картинка опять сменилась, крупным планом показав собирающихся в группы претендентов. Преобладали европейцы, но имелось заметное число юношей восточной внешности. Встречалась и темнокожая молодёжь. Все они, соблюдая очерёдность и подчиняясь командам одетых в чёрную форму пробуждённых, начали расходиться по островкам, занимая места у обелисков.

— А почему они без оружия? — сделав для себя внезапное открытие, поинтересовался у техника рыжий Герман.

— В мир пробуждения нельзя пронести созданные на Земле материальные предметы. Но кое-что можно забрать с собой в наш мир, например, полезные артефакты, — пояснил Ахмед.

— Вы так много знаете, — удивился Уно.

— Я не рассказал вам ничего секретного. Вся озвученная мной информация есть в сети, — пожал плечами мужчина.

— Ага, только этой вашей сети у нет нас. Одни сено и навоз, — проворчал Василий.

— Цените то, что у вас есть и старайтесь сделать это ещё лучше, — улыбнувшись, произнёс восточный мужчина.

Тем временем диктор обратился к статистике прошлого года. Он — прошлый год, считался исключительно удачным. Из 348 участников испытания Первого уровня не прошла лишь четверть. Под нейтральной формулировкой «не прошла» подразумевалось — погибла.

За время, за которое зрителей ознакомили с информацией, претенденты разошлись по назначенным им местам. Облетев молодых людей, камера ещё раз показала принцессу, которая почётно стояла в самом центре озера. Как и прежде было очевидно: происходящее её абсолютно не радует.

Вдруг поверхность озера вспыхнула голубым огнём. Свечение породили несколько сотен одновременно возникших порталов. В этот момент Уно осознал, зачем были нужны заморочки с водой и фрактальным узором. Итоговое зрелище выглядело восхитительно даже в трансляции.

Камера сменилась, показав, как претенденты, сжимая от волнения кулаки, с полными трепета лицами, входят в возникшие перед обелисками круги порталов — светящиеся и играющие похожей на воду искрящейся субстанцией.

Стоило человеку в портал войти, как он быстро терял яркость, после чего исчезал, оставляя после себя лужицу светящейся синеватой жидкости.

«Как же мне повезло всё это увидеть. Спасибо тебе, деда!» — порадовался про себя Уно.

Картинка в очередной раз сменилась. Камеры начали показывать собравшихся под колоннадой хорошо одетых людей. По-видимому, родителей претендентов. С этого момента смотреть стало не так интересно. К тому же о себе напомнила потребность, которую молодой человек старательно сдерживал всё это время.

— А где у вас здесь туалет? — обратился Уно к технику.

— Выйдешь в коридор, повернёшь направо, пройдёшь одну дверь и ещё раз направо, — цепко разглядывая мелькающие на экране лица, ответил Ахмед.

Выскочив в коридор, молодой человек нашёл нужную дверь, сделал дело, после чего поспешил вернуться к трансляции.

В коридоре, задумавшись над вопросом, как бы ему остаться здесь на подольше, Уно повернул не в ту сторону, пройдя в глубину подземного комплекса несколько шагов. Опомнившись, он хотел было повернуть назад, но тут увидел исходящее из-за поворота коридора голубоватое свечение.

В голове мелькнула мысль, надежда, мечта. А вдруг за поворотом светится не лампа или табло, а он — тот самый спонтанный портал.

Пройдя по коридору и заглянув за поворот, молодой человек обомлел. Перекрывая проход, перед ним нежно-голубой рябью переливался светящийся круг. Ровно такой, ну или почти такой, какой он буквально пару минут назад видел в трансляции.

В голове замелькали мысли о том, что о портале необходимо немедленно доложить. Далее всплыла радостная мысль, что у него наконец-то появится панелька! Да какая панелька, ему наверняка даруют статус гражданина Второго класса!

За восторгами родились страх и опасение, что награду присвоит себе кто-то другой. Далее вспомнилось, что в подобных этому случаях у всех очевидцев сканируют память.

«Надо сказать Ахмеду, у него наверняка есть средство связи или тревожная кнопка», — отбросив сомнения, а может даже, отбросив самого себя, послушно рассудил Уно.

Но уйти от портала сразу он был не в силах. Искрящаяся голубая пелена манила. Очень захотелось до неё хотя бы дотронуться. Один разок. Когда ещё в его серой жизни выпадет такая возможность?

Зачарованно подойдя к зеркалу портала, молодой человек кончиком пальца коснулся голубоватой субстанции. Кожу кольнуло током, в голове вспышкой родилась инородная информация. Сначала она пронеслась в виде образов, после, адаптировавшись, преобразовалась в строчки стиха. Словно попав под гипноз, Уно зашептал замысловатое стихотворение.

В какой-то момент нить его начала теряться, рассыпаться. Заветные строчки замылились, начав утекать из памяти словно горсть мелкого сухого песка.

Не желая эту нить упустить, молодой человек буквально против воли шагнул в портал.

В следующую секунду, примерно в ста пятидесяти километрах от текущего места, дремлющий в автоматическом кресле синтет резко открыл глаза. Мысленно развернув невидимый посторонним голографический нейроинтерфейс, он вызвал карту, просмотрев дневные перемещения нужного ему объекта. Точка обрыва сигнала контрольного браслета слегка отличалась от расчётной, но вот время совпадало точно.

— Удачи тебе, крысёныш… — пробормотал старик.

Расслабившись и закрыв глаза, он отстранённо погрузился в предвечернюю дрёму.