***

Виталий Петрович был в совершеннейшем высочайшем расположении духа. Выходя из квартиры он напевал себе под нос. Мир сиял и играл красками. Виталий Петрович готов был расцеловать каждого встречного, обнять его и облагодетельствовать своим напутствием в жизни. "Ах, как прекрасна жизнь созданная Господом, как много в ней любви о которой возвестило нам Евангелие, вот и солнце сияет и светит мне в глаза, даруя весеннее тепло и возбуждая мозг" - таковы были его мысли в ту минуту, когда он спускался по ступенькам крыльца подъезда.

Как , вдруг, дикая боль возникла в пальцах ног его. Виталий Петрович скривившись от боли поднял глаза и увидел злые глаза курьера. Весь в зеленом на велосипеде курьер проехал по ноге Виталия Петровича.

- Смотреть надо, старый хрыч! - нагло и зло выкрикнул курьер и поехал дальше.

Виталий Петрович тот час забыл о боли, его подбородок стал дергаться глаза налились краской. И ладно бы перед ним извинились, но так, так оскорбить. Он весь затрясся от бешенства и злобы. Желание догнать и бить по лицу наглого курьера, выбить ему все поганые зубы затмевала разум:

- Гадина , сволота поганая! - заорал вслед курьеру Виталий Петрович.

Нога заныла. Солнце запекло так, что Виталий Петрович мгновенно вспотел.

"Ебаное солнце," - ругался он про себя - "Кто придумал этот гадский мир? "

"Вот тебе!" - воскликнул Виталий Петрович и погрозил небу кулаком, - " знаем мы вас, ангелы ебучие, бестелесные, пиздеть все хороши, а вы тут поживите! Ту-у-ут!"

Он не замечал, что говорит в слух, прохожие оборачивались на него.

" Ебаные обезьяны!" - мысленно ругал он прохожих.

"Да, да, макаки" - вторил он себе -" только сношаться и выяснять кто главнее умеют"

Виталий Петрович брел по улице, забыв куда он намеревался пойти. От долгой ходьбы злость начала стихать, переходя в щемящую тоску и опустошенность. Наконец, он вспомнил , что шел в магазин.