3:17

Я удалил все её фотографии. Все истории. Все, что могло напомнить о ней.

Думал, так станет легче.

Instagram не стирает память. Он её хранит.

Первый лайк пришёл в 3:17 ночи.

Вибрация разбудила меня. Под снимком, где мы смеёмся на крыше — июль, солнце, её рука в моей — высветилось имя: @annavmrrw.

Я сел на кровать. Сердце работало так, будто только что пробежал марафон.

Анна умерла восемь дней назад. Повесилась в ванной. Записка: «Прости, что стала такой тяжестью».

Её профиль остался открытым. Последний пост — чёрный квадрат. Подпись: «Не ищите меня. Я там, где вы не сможете забрать меня обратно». Дата публикации — три часа спустя после её смерти.

Я написал в поддержку. Ответ пришёл через сутки: «Аккаунт активен. Пользователь заходил сегодня в 02:44».

Я позвонил её матери.

— Её телефон… вы его сохранили? — спросил я.

— Зачем тебе? — голос дрожал. — Он закопан с ней. В гробу. Я сама положила.

Пауза длилась десять секунд.

— Он был разбит. Она… разбила его об стену перед тем, как…

Я молча положил трубку.

На моём фото уже два лайка. Второй — от незнакомца: @you_know_who_i_am. Аватар — размытое лицо. Подпись: «Ты удалил её. Но я не она».

Я стал искать ответы. Скачал приложения, включил слежку. Лента показала странное: @annavmrrw заходила в сеть каждую ночь, только ночью, только к моим постам. Иногда — комментировала: «Ты думал, я исчезла? Я просто переехала»; «Ты не удалил меня. Ты удалил себя».

Я поставил камеры в комнате. Ночью — ничего. Но утром на записи — мой телефон сам включается. Экран оживает, приложение открывается, лайк ставится и экран гаснет. Без моих рук. Без Wi‑Fi.

Я удалил приложение. Сбросил телефон. Переустановил всё. На следующий день в её аккаунте появился новый пост — видео на три секунды: чёрный экран и шёпот:

«Ты думал, это я? Посмотри на своё отражение… когда ставишь лайк».

Я пошёл к психотерапевту.

— Это горе, — сказал он. — Ты проецируешь вину на цифровое пространство.

— А если нет? — спросил я.

— Тогда кто ставит лайки?

Я не ответил.

Ночью я не спал. Ждал. В 3:17 телефон затрепетал. Я схватил его. Instagram был открыт. Курсор печатал в чат со мной самостоятельно:

@annavmrrw: Ты не понял. Я не возвращаюсь. Ты — остаёшься. Ты застрял там, где я ушла. И я… просто показываю тебе дверь.

Я закричал. Бросил телефон о пол. Экран треснул. Но уведомление пришло ещё одно: «Следующий лайк будет твой. Когда ты нажмёшь “сердце” под моим последним постом… ты подтвердишь, что готов прийти».

Я не спал трое дней. Пил кофе, пил таблетки, пытался держать глаза открыты. Боялся заснуть. Боялся проснуться. Боялся нажать.

В 3:17 телефон опять завибрировал. Я не тянулся. Он лежал экраном вверх на полу. Я видел, как палец невидимой руки скользнул по стеклу. Экран ожил: Instagram, её страница, последний пост — чёрный квадрат. Курсор медленно подтянулся к сердцу.

Я заорал. Вырвал телефон и ринулся к окну. Но остановился. На экране было нечто иное: не отражение и не фотография. Я увидел себя — не так, как всегда, а внутри экрана. Я стоял в её комнате. Передо мной — её тело на полу. Я видел, как мои собственные руки держат телефон, видел, как я, с безумными глазами, нажимаю на сердце.

Экран погас и больше не включался.

Наутро я открыл её профиль с ноутбука. Последний пост изменился. Там было моё фото — снятое той ночью. Я — с телефоном в руке, глаза широко раскрыты; в подписи строка:

«Он нажал ❤️. Добро пожаловать домой».

P.S. Ты следующий. Поставь лайк под этим постом… и посмотри, кто ответит.