4 Алиса

Две фигуры стояли перед треснувшим зеркалом — старшая сестра с твёрдым взглядом и младший брат с лукавой улыбкой. Их руки одновременно коснулись холодного стекла. Трещина, извивавшаяся по поверхности, как молния, вдруг дрогнула, будто живая. От их прикосновения по стеклу побежали новые изломы, расходясь веером, и в центре появилась тонкая щель, сквозь которую протянулся лёгкий, мерцающий туман.

Сестра не отвела глаз. В её зрачках отражалась не комната, а бесконечный лабиринт зеркал, каждый из которых показывал один и тот же образ — их самих, но искажённых, с изменёнными чертами, в других одеждах, в иных позах, будто живущих параллельными жизнями. Брат, напротив, смотрел не в отражение, а прямо в щель, словно видел то, что скрыто от обычного взгляда.

— Ты слышишь? — прошептал он, не поворачивая головы.

Сестра кивнула. Из-за зеркала доносился шёпот — не на человеческом языке, а на чём-то древнем, звенящем, как колокольчики в пустом зале. Слова переплетались с детским смехом, скрипом качелей и шуршанием карт, брошенных на стол.

— Они ждут, — сказал брат. — Или, может, боятся.

— Не важно, — ответила сестра. — Мы уже начали.

Их пальцы, всё ещё прижатые к стеклу, ощутили лёгкое дрожание, будто зеркало стало сердцем, бьющим под их ладонями. Щель расширилась. Туман вырвался наружу, обвил запястья, потянул вглубь. Отражения в зеркале двинулись навстречу им — не повторяя движений, а шагая вперёд сами по себе.

Близнецы не отступили. Они стояли, как единое целое — одна решимость, два лица. И когда первые лучи неестественного света, розового и фиолетового, пронзили комнату изнутри зеркала, их тени слились в одну длинную, уходящую в пол, как след от падающей капли.