А до рассвета так далеко

Джон сразу понял — задние колеса машины пересекли невидимую черту, отделяющую твердую землю Бруклина от ночной глади Ист-Ривер. Знакомая тревога, охватившая в мгновение ока всё сознание гангстера, говорила красноречивее его собственных глаз.

Машину повело вбок. Джон крепко стиснул баранку дрогнувшими пальцами, попутно жалея, что не надел перчатки — ладони стали влажными и скользили по черной кожаной оплетке руля.

Проклятье! Разве убийство в подворотне и валяющийся рядом выпотрошенный бумажник плохой способ избавиться от неугодного человека? Или, скажем, падение из окна собственной квартиры?

Джону доводилось проделывать подобные трюки гораздо больше десятка другого раз с тех пор, как покровительственное крыло семьи Лонго простерлось над ним. За каждый он получал признание своих талантов. Материальное — в виде пачки баксов. Или более значимое — продвижение по службе.

Работу Джон делал качественно. Потому времена рядового солдата, годного только на пальбу да драки, остались позади. Теперь ему поручали «особых клиентов».

Рик Керриган сделал всё, дабы заслужить самое особое отношение к своей персоне со стороны мистера Лонго.

Джон скосил глаза на пассажирское сидение. Там, придавленный бутылкой виски, лежал лист бумаги с рисунком.

На рисунке Рик Керриган отправлялся в полет со Старины Брука, оставив свои дорогие туфли возле перил.

Джон остановил машину и заглушил двигатель.

В наступившей тишине он отчетливо расслышал плеск вод пролива под мостом.

Течение бьёт в опоры — сказал бы любой.

Джон знал — длинное гигантское тело на секунду поднялось из глубин. Джона Доу, учуяли сразу же, как колёса его машины оказались на мосту. Теперь живущий под Стариной Бруком пристально наблюдает за старым знакомым.

Доу схватил бутылку с сидения, резким движением открыл её. Кадык мужчины заходил вверх-вниз, отправляя обжигающую жидкость по нужному адресу.

Страх притупился — спрятался за алкогольную дымку.

Джон опустил стекло и закурил, внимательно оглядывая окрестности. В его деле возможные свидетели — досадная помеха. Такой помехи надо избегать. Иначе придется устранять последствия. В обычных условиях Джону подходили оба варианта. До только сегодня чешуйчатая гадина оказалась слишком близко.

Джон сильным щелчком отправил окурок в полёт. Это всё Гвидо! Решил отыграться за ту бабёнку, что Доу увёл у него из-под носа. Сказал бы лучше спасибо — Джон избавил Гвидо от скуки.

Однако же, дело надо делать. Чем дольше сидеть в машине, тем меньше смелости, подаренной виски.

Вообще-то Джон Доу слыл бесстрашным малым. Он спокойно себя чувствовал под пулями в очередной разборке семей. Он отвечал улыбкой на каждое обещание копов достать его. Джон со стоическим спокойствием выдерживал самую крутую женскую истерику. И ни одна живая душа не могла знать о его отношениях со Стариной Бруком. Никто — кроме Гвидо Пьюзо.

Оба гангстера считались перспективными парнями. Им пророчили удачную карьеру и внимательно следили за их действиями.

Конкуренция в таком случае — дело времени. Что касается трюков — тут уж кто во что горазд.

Джону довелось пару раз зависнуть с Гвидо за бутылочкой виски. Вот он однажды и допустил промашку.

— Нет, Гвидо, не поеду я через пролив на ночь глядя. Большой Змей ждёт меня под мостом.

— Брось Джон, — Гвидо проводил сальным взглядом официантку, мелькнувшую мимо их столика. — Это всё сказки.

— Ты видел его? — Джон встрепенулся, болезненно воспринимая слова собутыльника. — Конечно же нет. Никто из вас не видел. Хотя всегда отправляете бутылку виски следом за очередным дураком. Вы не забываете предложить Большому Змею выпит после закуски.

— Традиция, Джон, — Гвидо рассмеялся.

— Для вас. А вот я видел ту змеюку, что спит в Ист-Ривер, — взгляд Доу словно пронзил тысячу миль. — И она меня тоже прекрасно разглядела.

Разговор тот затерялся — было и было. По пьяной лавочке чего только не наплетёшь?

Вот только, после случая с Рози стало понятно — Гвидо не забыл про уязвимое место вероятного конкурента, шепнул, когда надо пару слов нужному человеку в ухо.

Откажись Джон сегодня от дела — на карьере и заработанном авторитете ставить жирный крест. Заодно — узнавать о хорошем деревяном макинтоше. А так у Доу имелся малюсенький шанс.

Рик Керриган таращил безумные глаза из багажника машины. Зубы терзали кляп, словно Рик хотел изжевать его в клочья.

Джон достал из кармана нож, поднес лезвие к связанным ногам Рика. Тот инстинктивно дёрнулся.

— Не трепыхайся, Рик. Тащить тебя волоком к перилам у меня нет желания. Сам дойдешь. Можешь сделать это красиво, а можешь — оставляя за собой пятна крови.

Бухгалтер дона Лонго — теперь уже бывший, — замычал, но не стал лягаться, давая Джону возможность спокойно разрезать верёвки.

Выбравшись из багажника, Рик начал крутить головой, с надеждой высматривая хоть какой-то шанс на спасение.

— Бесполезно, Рик. Твоё спасение всегда было в твоих руках. Такая малость — держать язык на привязи.

Джон подтолкнул Керригана в сторону ограждения.

— Теперь тебе предстоит петь песни рыбам. Заметь — по собственному желанию. О чем ты обстоятельно напишешь на обороте этой картины.

Керриган отчаянно затряс головой, руки потянули к кляпу, всё еще торчавшему во рту.

Доу не мешал Рику. Вместо этого он напряженно вслушивался в окружающие их звуки. Гул несущих тросов моста, корабельный гудок вдали, влажный шорох огромного чешуйчатого тела по опоре внизу.

— Джон, пожалуйста, не надо, — глаза Керригана вращались в глазницах словно лотерейные шары в барабане. — Пойми — Лонго конец. У полиции на руках все доказательства.

Доу обрадовался голосу Рика. Этому напуганному человеку удалось отвлечь Джона от собственных тяжелых мыслей — страстного желания пройтись по этим, подсвеченными многочисленными лампочками, перилам, взглянуть на ночные воды пролива с незащищенной ничем высоты.

— У полиции только один свидетель, Рик. Ты видишь его по утрам в зеркале. Не станет этого свидетеля — дело развалится.

— Тогда — давай я уеду. Исчезну навсегда из Нью-Йорка.

Джон развернул Керригана лицом к перилам, заставил его перегнуться через них. Лицо бухгалтера исказил ужас.

Интересно — подумал Доу, — Рик сейчас видит Большого Змея.

Сам Джон всем своим нутром ощущал присутствие индейского чудовища. Доу казалось — он слышат нетерпеливое шипение змея, требующего очередную жертву.

Змею безразлично кого сожрать. Это Джон понял, когда пятнадцатилетним пацаном столкнул в Ист-Ривер Френка — купив себе время. О, как он бежал в ту ночь! Прочь от моста. В переплетение улочек Бруклина. А в ушах стояли короткий крик Френка и сильный всплеск — словно из воды выпрыгнула огромная рыба, ловя на лету корм.

В конце концов Доу надоел скулёж Керригана. Он тряхнул его словно тряпичную куклу.

— Я скажу тебе всего одну вещь, Рик. У тебя есть сын, а у мистера Лонго длинные руки.

Рик уставился выпученными глазами на Джона.

— Да, — Джон кивнул. — Твою семью уже отыскали. Если сейчас доставишь хоть толику хлопот — род Керриганов оборвется.

— Ты ведь крестный Шона, — губы Рика дрожали.

— А ты решил во всём положиться на копов. Теперь я могу для него сделать только одно, — Доу сунул в руки Рика лист с рисунком и ручку. — Когда закончишь — сними туфли.

Разглядывая огни Манхеттена, Джон вновь приложился к бутылке. Он не опасался, что Рик попробует убежать. Угроза семье бухгалтера возымела нужное действие. Его можно было оставить на едине с самим собой, сосредоточившись на чудесном свойстве алкоголя — глушить желание присоединиться к Рику в его скором полёте вниз. Джон вытер крупные капли холодного пота, прокладывавшие себе дорогу от его лба вниз, вдоль висков.

Надо отдать должное — в последние секунды жизни Рик проявил характер. Взобравшись на ограждение моста, он замер, держась за один из многочисленных тросов. Может он надеялся, что вот сейчас появится патрульная машина, или полуночный гуляка пройдет сверху по пешеходной дорожке. Этого не случилось. Тогда Рик Керриган вперил свой взгляд прямо в глаза Джона Доу и начал заваливаться назад.

Оставалось последнее, что следовало сделать.

Джон бочком приблизился к перилам. Размахнувшись, он швырнул в воды залива бутылку с остатками виски. Бросая в стороны пойманный свет фонарей, та закувыркалась в воздухе.

— Слышишь меня, Большой Змей? — прокричал Джон. — Свежую кровь да жратву ты получил. Запей всё глотком доброго старого виски, только меня не беспокой. Не зови меня к себе, а я из кожи вылезу, лишь бы не тревожить тебя вновь.

Словно сухой ветер пронесся над Бруклинским мостом. Хлестнул Джона по щекам, ворвался в уши насмешливым шипением.

Доу рванул к машине. Трясущимися руками запустил мотор, рванул ручку коробки передач.

Машина дернулась и заглохла.

Джон вновь крутанул зажигание — зло, резко. Скрежет машины заглушил змеиное шипение. Рёв двигателя показался Доу самой сладкой музыкой. Он вдавил педаль газа в пол.

На этот раз мотор выдержал нетерпение Доу. Автомобиль помчался к призывно горящим огням острова. Там отыщется местечко, где можно переждать до утра.

Выпивка и податливая шлюха — вот, что Джону сейчас нужно.

Огни Манхеттена стали ближе. Плечи Доу расслабились, он откинулся на спинку сидения — всё закончилось.

В этот момент фонари по обеим сторонам дороги вспыхнули ослепительно ярко, а затем разлетелись с хлопком, так похожим на звуки выстрелов.

Джон сжался в комок, крутанул руль, стараясь уйти с линии огня. Опыт многочисленных перестрелок заставил мужчину действовать инстинктивно.

Машину развернуло на месте. Мотор захлебнулся и заглох.

Доу выпрыгнул из машины, стараясь укрыться за её корпусом. Ладонь гангстера сжалась на рукояти пистолета, потянула его наружу.

Никого вокруг. Вдалеке сияет огнями остров. Рядом с перилами моста модные туфли прижимают вызывающе белый лист бумаги.

Доу икнул, таращась на рисунок.

Он ведь уехал отсюда.

Вот только что — различал в свете фар дорожную развязку, ведущую прочь от моста. Если бы не выстрелы — он бы уже ехал по улицам острова.

Выстрелы?

Джона Доу окружала тишина.

А потом пришел шепот.

— Жжжертва. Ещщще.

Джон вжался спиной в крыло машины.

— Нет! Ты получил свою жертву. Оставь меня в покое!

— Я хочу ещщще. И ты этого хочешшшь, Джони.

— Не хочу!

— Не лги сссебе, — в холодном голосе зазвучала насмешка. — Всегда хотел. Зачем тянуть?

Прав Змей — Джон хотел этого. Почувствовать стремительный полёт. Охватить в одно мгновение надвигающуюся воду — всю, от горизонта до горизонта. Понять, что испытывал тогда Фрэнк, что открылось в последний миг Рику. Сыграть со смертью в настоящую игру.

И для этого всего-то надо обойти машину и сделать пару лишних шагов.

Рука Доу взмыла вверх. Рукоять зажатого в ней пистолета саданула по губам.

На минуту к нему вернулся контроль над своим телом.

Так бегать Джону ещё не доводилось. Сердце билось в горле, а холод из живота ухнул вниз, делая ноги ватными. Однако глубинный инстинкт подчинил себе Доу, заставляя двигаться.

Вот спасительная черта. Джон оттолкнулся и полетел головой вперёд, вытягиваясь в струну — надеясь выиграть доли секунды.

Запах нагретого бензина ударил в его ноздри.

Доу лежал на спине, возле своей машины и пялился в ночное небо. Его дорогой костюм походил сейчас на грязную изодранную тряпку. К пальцам подбиралась ленивая струйка горючего — давая выход вспыхнувшей ярости, Джон прострелил бензобак. К счастью, или на беду, машина не загорелась.

Он предпринял уже пять попыток. Пешком, или на машине.

Всякий раз путь заканчивался здесь — возле туфель его жертвы, прижимающих предсмертную записку.

Не сбежать. А до рассвета так далеко.

По всему выходило — быть ему одним из сыновей Старого Брука.

Доу затянул песню.

— Крик летящего со старого Брука

Слышится лишь первое мгновение,

А потом —

Ни удара о воду, ни всплеска.

Он встал и очень медленно потащил своё тело к ограждению.

— Большой Змей, — Доу перегнулся через перила, вглядываясь в чёрные воды, — твоя взяла. Я иду к тебе.

Помолчав мгновение, он добавил.

— Надеюсь, индейское отродье, я стану тебе поперёк глотки.

Ист-Риверский идол затаился внизу, слушая гимн самоубийц. Змей добился своего. Теперь он наслаждался тупой обречённостью жертвы.

Допев, Джон примерился пнуть туфли Рика — хоть так отомстив этому везунчику, у которого был, по крайней мере, один зритель, — но передумал. Лучше уж пусть эта обувь достанется какому-то бродяге. Вроде Фрэнка, рассказавшего однажды пацану Джону о голове Большого Змея, а потом отправившегося ублажать ненасытную утробу чудовища.

А вот рисунок с предсмертной запиской Доу смял в жалкий комок и сунул себе в карман. Пускай его крестник точно знает, что Рик Керриган не думал добровольно прощаться с этим миром.

Джон приготовился взобраться на перила, когда за его спиной раздался негромкий, спокойный голос.

— Мистер, у вас всё в порядке?

Джон развернулся, чтобы узнать кто окликнул его.

На пешеходной дорожке стояли двое копов.

Как они оказались тут и где их патрульная машина, Джон не стал задумываться.

С появлением этих двоих безнадёга и напряжение, охватившие Доу, казалось, отступили.

Гангстер рассмеялся хриплым нервным смехом.

— Вот уж не думал, что скажу такое в своей жизни, — Джон хлопнул себя по коленям. — Я чертовски рад вас видеть, офицеры.

— Не сссомневаюсссь, — губы одного из копов растянулись в насмешливой ухмылке, между ними мелькнул тонкий раздвоенный язык.