Адская сила

Из автоцикла Прогулки с Пеликанами

Гуляем мы с Ликушиным по райской аллейке, он мне и говорит:

- Слушай, Тудейка, ты адскую силу видал?

Нет, отвечаю по уставу, где ж мне: вход на стены Града, а уж более стен – на башни здешнему обывателю запрещён.

- А под страхом чего запрещён? – хитро щурится Ликушин.

Помедлил я, бывшим умом пораскинул: н-да...

- Нет в нашем Граде страха-то, прав ты, пройдоха-счастливчик, – нет и никогда не было! Потому – страх Господен, он там, во временностях, а тут одна только Любовь, без примесей.

Это я так выразился. Глупо, конечно, но что с дурака возьмёшь!

- Ну, раз страха нет, то и запрет атавизм, – гвоздит своё Ликушин. – У нас ведь тут Царство Абсолютной Свободы али нет, как думаешь?

И в этом я согласился: подолгу нам, райским жителям, приходится из себя пережитки прошлого вечностью изживать. А уж таким, вроде меня, привыкшим куковать одним днём, и подавно!

Веди, говорю, братец ты мой, на Яхонтовые али на Смарагдовые врата, станем вперёдсмотрящими адскую силу наблюдать, светом нерушимой Любви отразим язвящие стрелы злосчастия.

- Вот и я говорю: любопытно! – смеётся Ликушин, а сам мне яблочко, с ветки сорванное, протягивает.

Нечеловечески вкусны райские яблочки в наших садах, вот что я вам скажу!

***

Забрались на башню слоновьей кости, глядим: кромешный закат, алость кровянит, бес одинокий мохнаткой-шаманом приплясывает, в лапке – гранат.

- Граната так хочется, – говорю Ликушину.

Ликушин мозг отворил, изрёк как по писанному:

«Гранат со времён Альберта Великого относится к пяти медицинским камням. Ему приписывались такие свойства, как способность укреплять сердце, усиление пульса и проч. В переведённом с немецкого на русский язык сочинении «Прохладный вертоград» (1672 год) говорится, что “вениса” (гранат) “веселит сердце человеческое и кручину отгоняет. Тот же камень, кто его во рту носит, и у того человека речь и смысл к судебным делам направляет”». *

- Я не про камень, – точню, понурясь, – про фрукту.

- Коли у нас тут «не посягают и не женятся», – твердит Ликушин, – какие ж, брателло, фрукты, да и с кем нам судиться? Яблоко съел, и радуйся. Гляди веселей!

Весело гляжу, а куда гляжу, там бес-мохнатка одиноко приплясывает, рожи корчит, никак не выдохнется.

- Эк, – говорю (то ли сокрушаясь, а то завидуя – сам не разберу), – племя неугомонное!

Тут из меня свет Любви как брызнет, как польётся! Ликушин аж в лице переменился – в голос кричит:

- Ты что, Тудейка, окстись! Ты ж чертобурашку на нет сведёшь!

И впрямь: залило бесенёнка Светом по самое не хочу, щиплет его, щекочет, белые искорки – гроздьями – пляшут от рожек до копыт. Полыхнул бесенёнок белым полымем, исчез, как испарился.

«Аннигилятор хренов!» – шипит на меня Ликушин, а сам хвать за крыло, и с башни волоком волочит.

А я упираюсь, всё оглянуться норовлю: как там «мой» бесенёнок, не насмерть ли я его, а то, может, он вовсе в ангела светла превратился?

Где там!..

Кубарем скатились мы с Ликушиным с башни, в самый раз к утренней песне поспели (у нас всё утро и всё песня, потому никак не опоздаешь, как ни хитри).

Влетает на строевом крыле Архистратиг, подмигивает:

- Ну и адская сила в тебе! А с виду цуцык цуцыком, через «ы». Беру тебя, насельник Тудейка, в передовой полк победоносной нашей Армии Любви. Будешь боевым светильником геройски управлять. Заслужил!

И яблоко наливное протягивает. Вку-усное!

***

Ну, это уже другая история. Как-нибудь после расскажу. И то недосуг: боевой светильник, это вам не яблочным огрызком по жирным-ленным голубям шмалять!..

* В.М. Флоринский. Русские простонародные травники и лечебники. Казань. 1880. С. 156.