Аква. Север - 1 Мистраль

Поутру в гавани перед замком Шипов погибли двое рыболовов. Их перевернутую плоскодонку прибило к берегу спустя несколько часов, когда лучи Матушки уже развеяли предрассветный туман. Борта были исполосованы глубокими царапинами, забрызганы кровью, а кое-где даже проломлены, словно лодку затянуло в водяные колеса одной из прибрежных фабрик.

Быстро собрались зеваки, обсуждая случившееся. Всхлипывала жена пропавшего рыбака — все еще неуверенно, не осознавая нахлынувшее горе, и по-бабьи надеясь. Ее утешали, как могли, но в глазах у всех читалось — все, отплавался бедняга, океан забрал свою десятину.

К перевернутой лодке приковылял пан Дерик, старый одноногий боцман, отслуживший верой и правдой на кораблях гильдии Чертополоха без малого сороковник. Еще юнгой он ходил к северным островам вместе с Грегом Беспалым, угодил в глаз океана, выжил — единственный из команды. Потом был простым матросом на торговых судах, пока не спас самого Тольда пана Мистраля от белой акулы. По слухам, именно тогда эта тварь и оттяпала Дерику левую ногу по самое колено. После чего он еще долго дудел в боцманский свисток и стучал деревяшкой по палубе «Морского дьявола» — фрегата пана Тольда.

Теперь старик жил при его замке в качестве... да пожалуй, в качестве наставника для детей, ведь быть нахлебником пану Дерику не позволяла гордость. Ребятня бегала за ним, как цыплята за наседкой.

Боцман ходил в старом, залатанном пурпурном мундире с гербом Мистраля на груди — белой дланью, поднимающей вверх меч. И все так же с гордостью носил чуб — ранее черный, а ныне пепельно-седой, изрядно поредевший, кончик которого в минуты задумчивости любил накручивать на указательный палец. Что и делал, стоя возле лодки и внимательно ее осматривая.

Наконец, перестав теребить чуб, пан Дерик провел ладонью по борту и растер между пальцами оставшуюся на коже мутную слизь. Нахмурился, вспоминая те истории, которые часто рассказывал детворе — о дальних походах и неизведанных островах, об опасных водах близ Барьера и морских чудовищах, приходящих из глубины.

— Кракен, — коротко бросил он.

Словно вторя, тревожно зазвонил колокол на стоящей у выхода из гавани «Ласточке». Это корабельный почтарь из Муссона ощутил присутствие чего-то иного, чуждого людям. Огромная тварь находилась где-то рядом.

С пристани всех будто ветром сдуло. Разбежались зеваки. Исчезли полоскавшие белье прачки, оставив после себя лишь забытую белую рубаху. Налетевшая волна утащила рубаху за собой, и та несколько мгновений, прежде чем скрыться в глубине, казалась утопленником.

Пан Дерик еще с минуту наблюдал, как на «Ласточке» спускают шлюпку с китобойной командой на борту. На палубе фрегата суетились матросы, оттуда слышались гомон и птичья трель боцманского свистка. Эх... Было время, когда Дерик сам участвовал в подобных вылазках. Не возьмут сегодня кракена, тяжело вздохнул он. Не тот нынче мореход пошел. Не хватает крепкой мужской жилки, что была ранее.

Боцман снова вздохнул, повернулся и неожиданно увидел Лессава — тринадцатилетнего сына пана Тольда. Лесс стоял у воды, неотрывно глядя в океан, и что-то шептал себе под нос. В его красных глазах отражалась утренняя Матушка. Длинные белые волосы неряшливо спадали на плечи. Куртка и брюки из парусины — не нарядный костюм цвета пурпура, что полагалось носить сыну главы гильдии, а одежда, которую мальчишка раздобыл непонятно где, — были ему велики и лишь подчеркивали худобу. А мертвенно-бледная кожа делала его похожим на испуганного морского конька, забившегося в водоросли.

Лесс был альбиносом, как и его покойная мать. Таким же своенравным и… странным.

— Пан Лесс! Домой! Быстро! — закричал боцман.

Он подошел и опустил ладонь на плечо мальчишки. Тот вздрогнул, будто только что заметил старика.

— Квенсен батр, — шептал Лесс. — Будьте смелыми. Квенсен гаро. Будьте свободными.

Его ладони сжимались в кулаки. Пан Дерик чувствовал, как мальчишка дрожит, будто парус во время сильного ветра — вот-вот сорвется. Но через мгновение Лесс вдруг ослаб, сразу осунулся и, опустив голову, поплелся за боцманом — подальше от опасной воды.

— Я чувствовал его, Дерик, — сказал мальчишка. — Я видел огромную тварь, там, на глубине, среди темноты и холода.

— Ты не мог его видеть, малыш, — как можно мягче произнес боцман.

Лесс зажмурился.

— Я был им, понимаешь? Я дышал вместе с ним темной водой и жаждал крови. Ты когда-нибудь убивал кракена, Дерик?

— Я? Нет. Но видел, как это делали. Бей по глазам. Попади из гарпунной пушки, так, чтобы острие пронзило мозг кракена — и эта тварь сдохнет, как та крыса в пасти кошака, разрази меня гром. Это если ты с командой верных ребят на борту, которые обрубят схватившие лодку щупальца. А если нет, если оказался с монстром один на один, — тогда надо дождаться, пока кракен не подтянет тебя к своему клюву... — боцман изобразил, как это будет происходить, и сам не заметил, как затолкал себе в рот кончик чуба. — А потом... тьфу... бей прямо в глаза, малыш, и надейся на удачу. Потому что второго случая не представится. Кхе-е.

Старик зашелся в приступе кашля.

Через полчаса в замке обнаружили, что Лесс пропал. Исчез и гарпун, который легендарный Гвест пан Мистраль метнул в аборигенов при первой высадке на этот берег, тем самым начав покорение Рифейра. Оружие висело на стене в главном зале среди прочих древностей и было тяжелым…

…Слишком тяжелым для мальчишки.

Миг — и пан Дерик покрылся холодным потом.

— Лесс!

Он выбежал из замка настолько быстро, насколько позволяли деревянный протез и костыль под мышкой.

— Лесс! Тысяча дьяволов! Вернись!

Боцман чудом удержался на ступенях и едва не скатился вниз. Заковылял к берегу, цепляясь за камни и увязая в песке.

— Лесс!!! Не делай этого!

Мальчишка замер по колено в воде в самой западной части гавани, там, где над водой нависали скалы со множеством пещер и туннелей. Вода взбивала пену и журчала среди камней. Ее шум походил на шепот, который складывался в древние слова, будившие воспоминания о рассказах матери.

Лесс покачал головой, прогоняя наваждение.

— Квенсен батр, — сказал он, обеими руками сжимая тяжелый и ставший мокрым гарпун. — Будь смелым.

Казалось, оружие сейчас выскользнет из рук. По древку сбегала кровь из разрезанной ладони и растворялась в воде — минуту назад мальчишка, зажмурившись и прикусив губу, полоснул по левой руке кордом.

…Стоило закрыть глаза, как Лесс становился чудовищем. Дышал вместе с ним, ворочал тяжелыми щупальцами, чувствовал во рту вкус крови. Ощущал ароматный и сладостный запах добычи. Хотелось побыстрее насытиться живой плотью. Рывками толкая тело вперед, он поплыл к поверхности, туда, куда его звала чужая кровь.

Мальчишка стоял, крепко зажмурившись, и шептал слова давно забытого языка.

Где-то вдали кричал пан Дерик. Лессу хотелось его успокоить. Сказать, что все хорошо — это его решение, на которое он должен был отважиться. Мальчишка повернулся, и в эту минуту из воды взметнулось несколько толстых, как рука, щупалец. Одно обвилось вокруг тела, впиваясь в плоть крючьями и присосками. Второе захлестнуло горло, и вместо крика вырвалось лишь хрипение.

Лесс взвизгнул и исчез под поверхностью. Темная вода взбурлила кровью.