Алгоритм

Мой последний роман — «Апокалипсис в стиле барокко» — умер тихо, как бабочка под сапогом. 37 просмотров, 2 комментария: «Где голые сиськи?» и «Скууука».

Модератор Author.Today прислал открытку: «Дорогой автор! Ваша книга напоминает лампу без розетки: красиво, но бесполезно.

Хотите топ? Нарисуйте на обложке грудь. Или две. Или щенка. Или грудь щенка. Или ряд грудей щенка, но все в красивых лифчиках.

В конце концов, кому сейчас нужна Анна Каренина, если она лежит на рельсах не в мокром красном купальнике?!

С уважением, Ваш Демон - Димон.».

Я выпил.

Потом купил графический планшет.

Редактор-андроид модели «Достоевский 3000FM» был куплен по акции: «Платите за подписку — или ваши книги умрут в аду 18+».

Его единственный глаз моргал, как стоп-сигнал таксиста-психопата, а голос звучал бесстрастно, как в современном трамвае:

Opus 7: убийца-органайзер.

Обложка — чёрный силуэт на фоне офиса.

Просмотры: 23.

Opus 4: бабушка взрывает ТЭЦ пирогом с ливером.

Обложка — её вязаные чулки на фоне ядерного гриба.

Просмотры: 6.

Opus 13: ни о чём, тыкал пальцем в кнопки как ученая обезьяна.

Обложка — девушка без лица в мокрой рубашке держит... кекс.

Просмотры: 89 030.

— В чём проблема, почему не сто? — спросил я.

— Кекс, — скривился андроид. — Алгоритм требует больше... контента.

Я попытался сохранить лицо:

— Но это же метафора! Кекс — символ иллюзорности бытия!

— Бытие требует глубже проникать в декольте.

На следующий день я набросал рисунок: Анна Ахметова в кружевных панталонах на фоне «Орешника». Андроид завис.

— Не-е-ет, — наконец зажужжал он. — Бёдра 89%, грудь — 12% (вы же литературный автор!), абстрактная грусть в глазах. И уберите ракету. Добавьте щенка.

— Щенка?

— Для интриги. Пусть грызёт кружева.

Я сдался. Нарисовал девушку с дождём в волосах, щенком и полупрозрачной мокрой блузкой.

Алгоритм расцвёл смайликами: «Ого! Теперь вы поняли, что искусство — это бедра и грудь, умноженные на грусть!».

Ночью начал сходить с ума, картинка ожила.

Девушка с обложки, капая пикселями, полезла через экран:

— Ты обещал щенку роль в сюжете! В главе 12 он просто спит на коврике?!

— Но сюжет о тоталитарном...

— Перепиши: щенок спасает мир, целуя злодея в нос. И я в бикини из облаков.

— Это же антиутопия!

— Судьба или лайки. Лайки это щенки и мои голые части тела! Выбирай.

Я выбрал лайки. Ну и тело.

Ну вот, алгоритм — мой соавтор. Мы пишем эпос о девушке-андроиде в стимпанк-бикини, которая учит квантовой физике щенка в четырех рядах лифчиков на примерах многосисности пространства своего тела.

Выручка растёт.

Иной раз прорывается письмо старого читателя: «Где ваши глубокие книги?».

Я отвечаю: «Они умерли, лежат глубоко. Зато щенок с сиськами живёт!»

Иногда я плачу. Ударение на а́.

Но только в душе. Ударение на е́.

И только под полуголые треки Монеточки — чтобы алгоритм не заподозрил.

Сходить с ума продолжаю, персонажи входят в жизнь. Они неплохие ребята.

Всё испортила та самая бабушка. Она вломилась в сюжет через вентилятор:

— Ты продал нас за лайки! Я должна была взорвать ТЭЦ пирогом, а не жарить блины в купальнике с серпом и молотом на жопе!

— Но у вас было 6 просмотров...

— А у меня внук-алкоголик! Сам же придумал нашу драму. Ты думаешь, ему помогут твои щенки?

Щенок с обложки вдруг заговорил:

— Она права. Я устал целовать злодеев и грызть трусы Я не хочу носить лифчики, я кобель, а не сучка, в конце концов! Давай писать стихи.

Алгоритм замигал красным: «Внимание! Угроза монетизации творчества! Уничтожить бунт!».

Я щёлкнул автоматом. Не АК, а на щитке...

Хэппи-энд?

Теперь мы все живём в подполье. Бабушка печатает листовки с рецептом пирога-бомбы.

Щенок грызет кванты.

Девушка с обложки сменила бикини на бронежилет. Стринги оставила.

А я пишу эту историю на салфетках в туалете метро. Ну ладно, на телефоне пальцем, нет в метро салфеток, свои надо носить. Но распечатаю на бумаге и разбросаю по городу.

Если найдёте её — не ищите грудь или щенка на обложке. Ищите нас. Мы — те, кого алгоритм не смог сожрать. Выпьем.