Алгоритм любви.

Виталина подошла к окну. И снова зима за окном. Такая же зима, как и тогда много лет назад. Тогда была незабываемая зима, потрясающий декабрь, да и вообще год сплошных перемен. Год змеи — всегда удачный для неё год. Сейчас тоже идёт год змеи. Вечер поздний, пушистый снег сыплется с небес. Фонари где-то сияют вдалеке. Как и тогда декабрь выдался морозный, снежный. Настоящая русская зима. Виталина засмотрелась на снег и как в машине времени унеслась в прошлое на более, чем на тридцать пять лет назад.

Тогда она была девчонкой. Ну, как девчонкой? Только-только закончила техникум и благополучно вышла на работу. Первый самостоятельный взрослый год. Ура! Она шагнула во взрослую жизнь, и всё у неё получилось. Тогда тоже снежинки падали на стылую землю медленно и очень красиво. Земля в декабре быстро принарядилась в белое. Виталина к тому времени уже переехала в однокомнатную отдельную благоустроенную квартиру и надувала щёки от гордости. Надо же — она молодой специалист! Селяне на девчонку поглядывали с интересом. Отработала испытательный срок, стало быть задержится. Если, конечно, замуж за чужака не выскочит и не умотает куда подальше. Выпросить у начальства отдельную квартиру Виталину сподвигла Валька, Шишелова Валентина Александровна. Официально в канторе при встрече с ней Виталина раскланивалась, как с Валентиной Александровной и не иначе. Работала Валечка зоотехником и не простым, а даже главным зоотехником хозяйства. Вот такая у неё была шикарная должность. Шикарная и очень уважаемая на селе. Ей даже персонального водителя выделили Николая Кривенкова. Ну и машину, конечно тоже выделили. Николай возил Валю на зелёненьком таком фургончике по скотным дворам и животноводческим фермам. Говорят, строгая из неё начальница получилась. Ну, это не главное. Главное было то, что Валентина на тот момент тоже являлась молодым специалистом и только чуть раньше самой Виталины на пару месяцев прибыла работать в колхоз. По началу они обе ютились в общаге. А что? Молодым девчатам было не привыкать обитать среди людей без своего потаённого уголка. Конечно, когда зазывали к себе новых работников, то обещали хорошие должности и по отдельной квартире, но… Валечка где-то пронюхала, что квартиры эти в наличии имелись и на данный момент пустовали.

— Вита, ты хочешь пожить по-человечески?

— Ага, — моргнула тогда глазками Виталина.

— Раз хочешь, то давай на правлении колхоза поднимем этот вопрос.

— Давай поднимем, — покорно поддакнула Виталина. А что? Она была не против такой инициативы. Одной что-либо просить, тем более для себя, как-то боязно, а вот с поддержкой в виде бойкого зоотехника, уже другое дело. Так они и сделали. Уже на следующем правлении хозяйства они поставили такой вопрос на повестку дня. А для пущей убедительности пригрозили забастовкой или даже бунтом. Им можно, они являлись молодыми специалистами, и правление коллективного хозяйства при зачислении в штат работающих обязалось предоставить все условия для работы, ну и для жизни, конечно. Валентина была напористой и очень энергичной девахой. Виталина даже немного её побаивалась, ну и уважала, конечно.

После правления уже на следующий день обе девицы прицепились к заместителю председателя колхоза Комарову. Главную партию попрошайки вела Валентина:

— Александр Николаевич, как там наш вопрос о жилье для молодых специалистов?

— Решается, девочки, решается. Не всё так быстро, подождите немного! — Комаров растерянно улыбался под натиском молодых и рьяных. Беззащитный вид ему придавали очки в роговой оправе с толстыми стёклами. Помимо вопроса о жилье для молодых специалистов он занимался множеством других насущных проблем. Как руководитель животноводческого комплекса в разгар сезона заготовки кормов, он следил за поставками «зелёнки» — свежего сочного прикорма для крупного рогатого скота и одним глазком поглядывал за заготовкой сена на зиму. Силосом ещё не начали заниматься, но дел и так было по горло. Ну не до девчат ему было!

Поздним вечером, устав от трудов праведных Виталина Викторовна у Валентины Александровны, или в быту, Вита у Вали сидела в гостях в общаге. Они пили чай.

— Надо добиваться своего! — молодой зоотехник решительно рубанула воздух ладонью. Она и в работе не любила компромиссов, двигалась напролом.

— Надо добиваться, — поддакнула Виталина. Ей тоже захотелось отдельного самостоятельного жилья. Поначалу молодого специалиста подселили к воспитательнице детского садика Наде. Надя была неплохая девчонка, весёлая, но им вдвоём обитать в одной комнатке было тесновато. Да и вообще, в общежитии много не разгуляешься. Валя барствовала в однокомнатной квартире, но ей пообещали, что в ближайшее время подселят какую-то девушку.

— Хватит! Нажилась по общагам пока училась! Хочу отдельного жилья. Обещали — подайте! — возмущалась начинающий зоотехник. — Тебе тоже обещали?

— Ага, тоже обещали и тоже не предоставили. Будем вместе добиваться, так надёжнее, — заверила подругу, а они быстро нашли общий язык, Вита.

И вот дни замелькали. Уже за окном стали «белые мухи» пролётывать. Вита загрустила и даже подходить перестала к Комарову. А что толку? Комаров только руками разводил:

— Ваш вопрос, Виталина Викторовна, находится в стадии рассмотрения. Как только примут решение, так я сразу оповещу.

Собирались какие-то комиссии, обсуждались квартирные вопросы. Ходили слухи, что кого-то куда-то переселяли в интересах трудящихся. Виталина пока обитала в комнате с воспитателем детского садика. Что тоже не плохо.

И вот уже снега навалило, основательно так подморозило.

— Ура! Нас переселяют! — завопила вдруг Валентина Александровна и тут же осеклась. Забыла, что находилась в конторе и на данный момент являлась главным зоотехником. А главный зоотехник богатого хозяйства-миллионера — это вам не комар чихнул! Это ответственность, которой Валя гордилась, но и боялась сделать что-нибудь не так. Рядом с Валей стояла Виталина. Она только позволила себе робкую улыбку. Вита строго держала себя в руках и расслаблялась только дома. А дом у неё теперь имелся. В её распоряжение попадала целая отдельная однокомнатная квартира. Ну и пусть, что мебель пока казённая. Обживётся и потом со временем свою купит. Единственное, что сходу захотелось изменить в новом жилье Вите — это поклеить в комнате новые обои на свой вкус. Освежить, так сказать, помещение, придать ему некую индивидуальность. А так в целом всё понравилось. И большая чугунная ванна, что размещалась в отдельной комнатке, совершенно отдельно от туалета. Понравилась и шикарная кухня с выходом на лоджию и импортная газовая плита с объёмистой духовкой. Витали поселилась пока на кухне, временно, конечно. Ей неожиданно захотелось и пол перекрасить и батарею отопительную обновить. Перед родителями хотелось похвастаться, что она такая хозяйственная у них уродилась.

А Валентина барствовала в двухкомнатной квартире. И у неё тоже пока была казённая мебель.

— Не всё сразу, — задумчиво почесала затылок Валя, когда мужики из грузовика выгружали ей стандартные шкафчики, столы и кровать. Она ещё не решила, надолго ли останется в этом посёлке и останется ли вообще. А вдруг… Вдруг что-нибудь изменится, и ей понадобится уехать в другое место.

И вот уже Виталина сидит у Вали и пьёт чай. И снова чай с шоколадными конфетами. Так они отмечали новоселье. Сидели на кухне. А где ещё? Не в спальне же! Вторая комната была ещё даже не обставлена. Почему праздновали чаем с конфетами? Так комсомольцы же! Обязаны по определению поддерживать «сухой закон». Болтали о моде, о только что вышедшем новом на экраны фильме. Дома у девушек существовал неписаный закон — «ни слова о работе». Трудно сохраняемый закон, но девчонки старались его придерживаться. Они молодые специалисты и являются живым примером для местной молодёжи. Виталине было радостно. У Виталины в собственной квартире сох свежепокрашенный пол в комнате. Восторг наполнял жизнь, и это было намного значимее тех неудобств, что создавало обитание на кухне. Временное обитание.

Вита уже мечтала побыстрее закончить затянувшийся ремонт. Поначалу ей показалось, что ничего сложного в предстоящем ремонте нет. Она бодренько взялась за дело. Сначала разобрала кровать и по частям перетащила в кухню. Кровать удалось без проблем собрать в уголочке. Туда же переехали стол и стулья. Одежду Вита хранила во встроенном шкафу, что располагался, как ей тогда казалось, во вместительном широком коридоре. И всё было хорошо. Переклейка обоев не отняла много сил. Вита поначалу даже думала, что не справится одна с таким важным делом, как переклеивание обоев. Но ведь справилась! Обои быстро подсохли и больше не беспокоили. Получилось не идеально, с огрехами. Но ведь первый раз и всё сама! А потом она и батарею отопления покрыла краской модного цвета. И пол у неё получилось покрасить. Чтобы не угореть, Вита уехала на выходные к родителям в соседний посёлок. Голова правда немного поболела от краски. Ну да ладно! Когда она переступила порог родительской квартиры, глаза Виталины сияли.

— Ты что, Вита, влюбилась? — удивилась вездесущая мама.

— Нет, лучше! Я комнату поклеила и полы покрасила!

— Сама? Одна? — бабуля отлипла от телевизора.

— И жениха ещё не привезла? — высунулась с кухни сестрёнка Ниночка, вытирая о фартук мокрые руки. Та тоже приехала к родителям на выходные. Почти вся семья была в сборе. Не хватало только отца, он пока не вернулся с вечерней смены.

— Да ну вас! У меня отдельное жильё, отдельная квартира, а вы…вы просто завидуете! — выпалила гневно Вита. Слова сестры про жениха очень задели Виту. Нравился ей один паренёк и давненько нравился, с самой весны. Только как-то всё не клеилось. Работал парень в другом подразделении, и видела его Вита очень редко и чаще издалека. А Ниночка — вредина! У неё самой только комната в общежитии. Зато в городе. Нина-Крина-Печенина! Ниночка и тут обскакала старшую сестру. Ниночка после медицинского училища распределилась в райцентр. Её взяли работать в новую хорошо оборудованную больницу. Ниночка теперь на смене разгуливала по инфекционному отделению в белом чистейшем халатике хрустящем от крахмала. На голове у Ниночки в лучших традициях современной медицины красовался высокий белоснежный колпак. В таком же колпаке подавала лекарства Валюшка — школьная подружка. Та выучилась на формацевта и очень этим гордилась. И вообще школьные приятели недоумевали. Зачем Виталина с её-то светлыми мозгами подалась в сельское хозяйство?

— Я думала, ты в область маханёшь, — болтала Галя рыженькая и в меру конопатая. Вита выскочила в магазин за хлебушком, мама отправила, и тут же нос к носу столкнулась с бывшей одноклассницей. Она только что отбилась от нападков родственников по поводу её неприкосновенной и очень личной жизни. Вита ещё отфыркивалась от глупой мысли по поводу жениха. Ну какой такой жених? Просто парень приглянулся — высокий крепкий, трудолюбивый. Он разъезжал на грузовичке, развозил по объектам специалистов животноводства. Приходилось ему развозить и столовские обеды прямо в поле. Люди в сезон работали и днём и ночью, круглосуточно. Сейчас зимой, когда не сеют и не пашут, многие селяне уходили в отпуск. Подменяли друг друга на молочных фермах и на скотных дворах. Во всю работала пилорама, распиливали дерево на брус и доски. Три бригады занимались заготовкой леса. Вот этими бригадами Виталина и руководила. Руководила и боялась сделать где-нибудь ошибку, до дрожи в коленках боялась. Забегать на пилораму и подсчитывать обработанные доски — это вообще леготня. Да и наряды на выполненные работы составлять Вита быстро поднаторела. Эти документы оформлять их учили ещё в техникуме. Но там это было всё несерьёзно, понарошку, сродни какой-то интеллектуальной игре. А тут всё было по-настоящему. Это уже подлинные документы за подписями и печатями. Согласно этим листкам бумаги, люди получат собственным трудом заработанные деньги. Нет, ошибаться нельзя! Ни в коем случае нельзя неправильно посчитать эти цифры. Эти цифры означали, сколько денежек домой принесёт в «день получки» каждый работник. День получки считался праздничным днём и требовал дорогих покупок и пирогов на стол. А последнее зависело напрямую от подачи документов для бухгалтерии. Эти люди зависели от её действий, эти работяги подчинялись ей, вчерашней девчонке, и их благополучие зависело от Витиного умения правильно и без простоев организовать рабочий процесс.

— Ты чего зависла? Замёрзла, что ли? — одноклассница варежкой ловила спускающиеся с небес снежинки.

— Нет, не замёрзла, всё со мной в порядке, — очнулась Виталина от раздумий не вовремя нахлынувших на неё.

— Кавалером не обзавелась ещё? — Галя решила выпытать из Виты новости все и сразу.

— Нет, пока приглядываюсь, — туманно ответила Вита. Да и что было сказать?

— Что у тебя новенького?

— Да вот новую шубу выгуливаю, — Виталина быстро повернулась вокруг себя, даже немного покружилась. Длинная пушистая шуба из экомеха очень шла девушке. Шуба её стройнила и немного прибавляла возраста. Виталина из кожи вон лезла, чтобы выглядеть посолиднее. Руководитель среднего звена, как-никак.

— А ты, Галя, куда подалась?

— Да в Доме пионеров кружки детишкам веду, — Галка была в своём репертуаре. Всегда заводная с песнями, с плясками, окружённая друзьями и приятелями Галинка не умела унывать. У неё и мать такая же была шумная и добрая. Вита не умела так беззаботно жить. Вита считала себя человеком приземлённым. Она привыкла ставить перед собой задачи и решать их. В своё время Вита дала себе зарок успешно закончить техникум и выполнила его. И в табеле у неё стройными рядами теснились «пятёрки». Учиться она любила, много читала и не только романы про любовь. Нет, про любовь она тоже читала. Как без этого? И влюбиться Виталина тоже мечтала. Но девушка боялась ошибиться. Хотелось встретить человека, полюбить и прожить с ним долгую и счастливую жизнь. Ну и детишек ей тоже хотелось — мальчика и девочку. Семья без детей девушке казалась неполноценной, ущербной. По всему поэтому она не торопясь выбирала себе пару. Детей хотелось здоровеньких и красивеньких, ну и мужа любящего.

— Ну с такой шубой надо жениха богатого! — словно прочитав мысли Виты, Галинка рассмеялась, выпустив изо рта облачко пара.

— А тебе весёлого! — заулыбалась Виталина и пошагала в магазинчик. Снег задорно хрустел под ногами. Новые сапожки радовали глаз и подходили по цвету к пушистой шубе. Вита была счастлива. Вот бы сейчас её такую разряженную Коля увидел! А звали его Николаем, Колей, Колечкой. Простое деревенское имя. Увидел и сразу бы влюбился. Или у него девушка имеется? Ничего-то Виталина про паренька не знала и спросить боялась. Боялась показать собственную заинтересованность, засмеют. Даже родная сестра Ниночка высмеет Виту при удобном случае. У той кавалеры часто менялись. Ниночка в семье считалась красавицей, а Виталинка — умненькой. А Вита и не возражала. Ей толпа поклонников ни к чему, ей хотелось сначала подняться и закрепиться по карьерной лестнице. А там видно будет.

А пока ничего-то видно не было. Хотелось всего и сразу. Хотелось уважения на работе и любви в новой квартире. Жениха хотелось. Свадьбы хотелось, и чтобы родители порадовались за неё. Мечталось покрасоваться в платье белом, в ажурной невесомой фате. Виталине хотелось, чтобы всё было, как у людей. Она тогда и не подозревала, что у людей всё может быть по-разному. Родители у неё жили небогато, но дружно. Вита хотела, чтобы у неё тоже всё было хорошо во взрослой жизни. Картину идеальной семейки портила бабуля. Она была матерью мамы и вечно брюзжала, стенала и охала. Ну и зятя на чём свет стоял, чихвостила. Какая тёща уважает зятя? Над старушкой, как правило, незло подсмеивались и старались поменьше обращать внимание на её бурчание. Ну не могла бабка по-другому! Натура у неё была такая! Ниночка так вообще молча проходила мимо бабки, а то и вовсе могла подвинуть в сторону, не церемонилась со старушкой. Виталина так не могла. Всё-таки бабушка была человеком, живым существом. Она жалела бабулю.

Выходной день прошёл весело и непринуждённо. Ниночка нажарила на всё семейство макароны под её авторским и очень вкусным соусом. Мама, как всегда в таких случаях, предлагала всем щи с говядиной. Вита готовить не умела, а может, и не любила. Она очень стыдилась этого своего неумения. Девушка могла только виртуозно пожарить яичницу, ну и оладушки тоже. Она и нажарила оладушек. Отец сильно выматывался на заводе и обычно уходил перекусить в свою комнату. «Женскому батальону» вполне справедливо были отданы две комнаты и кухня на полное растерзание. Ну «девочки» и любили собираться на скромненькой кухоньке и пили там чай в тесноте да не в обиде. Обычно в девической компании оказывались Виталина, мама и Ниночка. Иногда от телевизора всё же отлипала баба Шура и тоже приходила пропустить чашечку-другую. Баба Шура была давно и безнадёжно глуховата и поэтому мало участвовала в девичьих посиделках. Да и тесновато ей было с её-то внушительными габаритами.

— Ну и какие планы у вас на новогоднюю ночь? — вдруг поинтересовалась у присутствующих мама. Её занимал злободневный вопрос: ждать гостей на праздник или нет и в каком количестве?

— Да как обычно, домой приеду, — заверила сходу Виталина. Если честно, то она как-то и не задумывалась над этим вопросом.

— А я ещё и не знаю, смогу или нет. Меня могут оставить на внеплановое дежурство, — важным голосом протянула Ниночка, словно работала не простой медсестрой в районной больнице номер один, а по меньшей мере важной персоной в Министерстве здравоохранения.

— Ну мы точно будем дома отмечать, — заулыбалась мать семейства. тут на звук разговора притопала бабуля. Седая сгорбленная прожитыми годами старушенция старалась быть в курсе событий. Давненько с ней уже не случалось ничего интересненького, так ей хотелось хотя бы поглазеть на чужую бурную жизнь.

— Я тоже дома буду, — без тени улыбки заявила баба Шура.

— Кто бы сомневался, — пробурчала Ниночка. Она не любила чаёвничать с бабулей. Баба Шура слыла глухой, слепой, но обстановку чуяла нутром. Вот и сейчас ей показалось, словно в семье что-то намечалось нетривиальное, и старушенция не хотела пропустить всё самое увлекательное. Отца не спрашивали, в новогоднюю ночь обычно ему давали выходной, и папашка самозабвенно дремал на диване у самой ёлки под песенки из «Голубого огонька».

На кухне было уютно. Под лёгким абажурчиком горела «лампочка Ильича» и озаряла всю компанию тёплым жёлтым светом. А за окном в полнейшей зимней темноте сыпались с неба снежинки, стараясь укрыть землю перед предстоящими Рождественскими морозами. И всем было хорошо, спокойно на душе. От нового года и до самого Рождества — неделя волшебства, неделя исполнения желаний. В это поверье свято верило всё семейство, и никто из них уже не мог вспомнить когда и от кого началось это сказочное безумие. Когда в новогоднюю ночь надумали написать на клочках бумажек свои заветные желания и припрятывать их потом в секретных тайничках? Может, бабушка бабули Шуры? В их семействе сжигать бумажки с загаданными желаниями считалось верхом неприличия. Потом уже через год в следующую новогоднюю ночь доставали в торжественной праздничной обстановке свои записочки и проверяли, что сбылось. Обычно баба Шура не проверяла свою записочку. Она вечно её теряла и находила уже ближе к лету. Исполнялись её желания или нет, так никто и не мог узнать. Надо признаться, баба Шура умела хранить свои тайны. Когда её начинали беспокоить насчёт желаний, старушенция сердито шамкала беззубым ртом:

— Доспрашиваешься! Вот помру и буду приходить к тебе и буду душить каждую ночь.

— Так ты же помрёшь! Как ты придёшь? — обычно ссорилась на эту тему с бабулей Ниночка.

— Так приду в виде привидения ночью и придушу, — острый подбородок выдвигался вперёд для устрашения собеседников.

— Баб, ты же не такая злая, — не унималась дотошная Ниночка.

— А ты почём знаешь? — очки с большими диоптриями делали бабулю похожей на инопланетянина. От аккуратно повязанного на голове голубенького платочка баба Шура не становилась краше. В минуты волнения старушка то и дело поправляла узелок платочка, что располагался воккурат под острым подбородком. Клок волос, что иногда нечаянно выбивался из-под платочка придавал бабулькиному образу ещё больше сюрреализма. С некоторых пор, когда Виталина и Ниночка повзрослели, а бабулька ещё больше подряхлела, в семье бабулю вообще стали воспринимать, как некое домашнее существо, которое умеет разговаривать и по некоторым вопросам имеет собственное мнение.

В этот раз мама рано начала готовиться к праздниками. Она успела повесить новые шторы во всех комнатах. На кухне от открытой форточки колыхались беленькие в зелёный горошек занавесочки с забавными рюшами, делая кухоньку несомненно наряднее. Создавалось мимолётное впечатление, словно кухня приоделась в миленький фартук. Посиделки в ней стали куда уютнее и задушевнее. Как-то выдалась минутка, и Виталина вдруг осталась на кухне наедине с матерью и потупив глаза призналась, что хочет замуж.

— Давно пора, — улыбнулась в ответ мать. Она была самым добрым существом на свете. Во всяком случае, так думала Виталина.