Aлка
**Глава первая**
Алка не смотрела на коллег она опустила глаза - было стыдно. Лицо горело, в голове стоял шум от крика начальницы. Стараясь быть как можно незаметней, она собирала сумку. Очки, телефон, ключи, пропуск от работы. Из незавершенных дел оставалось одно - выключить компьютер.
Сложно вспомнить, когда ее не ругали. Наверное, это было месяц или полтора назад. Люди, типа ее начальницы, всегда делали такое одолжение, что другие должны ей в пояс кланяться. Да что там - Бога благодарить, что она снизошла своим вниманием и проявила благосклонность! И когда позвали со всеми пить чай и из ящика стола был вынут шоколад, Алла какое-то время колебалась, стоит ли идти к общему столу.
Если бы за нее не просили сверху, то Алку давно бы уволили, она это точно знала. Но вопрос, как работать так, чтобы исполнять все четко, остался для неё загадкой похлеще бинома Ньютона. А работа ее была с документами в отделе кадров. От графиков зависит зарплата сотрудников, выплаты по больничным или декретные и отпуска. Значит, она должна была всё делать чётко. Но никогда и ничего не получалось с первого раза.
Алка приходила на работу, открывала специальные таблицы. В таблицах все было наглядно и ясно, а вот у нее, цифры плясали как хотели и в конце ничего не сходилось.
Дверь на улицу была тяжелой, приходилось толкать всем телом, к тому же, шел противный мелкий дождь, и если бы она не исправляла ошибкипо несколько раз, то успела бы проскочить - погода испортилась недавно. «Как всегда», - подумала и тяжело вздохнула Алка, посмотрела с тоской на смурное небо и нырнула во мглу. В маленьком скверике, недалеко от метро, она увидела, как, несмотря на дождь, группа людей неопределенного возраста танцевала, что-то радостно распевала, и, держа друг друга за руки, водила хороводы. Один из них - высокий, кареглазый, темноволосый подмигнул ей, или показалось от отчаяния, и Алка, на всякий случай, обернулась - никого рядом не было. «Неужели мне?», - подумала она. Глядя в глаза, он приглашал кивком головы. И вот, когда хоровод приблизился, парень высвободил руку и протянул в ее сторону. «Какой красавец!» - пронеслось в голове. На полусогнутых ногах, Алка подошла как привороженная, ухватилась ладошкой, будто сейчас он развеется, как дым, а другую руку протянула девушке с пшеничными волосами: «Свои, надо же!» - и завистливо посмотрела чуть дольше приличного на густую шевелюру.
«Ой, какая ты холодная! Двигайся активней и раскройся, почувствуй нас всех и скоро потечет горячая энергия по всему телу», - крикнула девушка и улыбнулась радушно. Алке сразу сделалось легко и напряжение от своего не уместного порыва, как ей изначально показалось, куда-то ушло.
Люди были разные, пройдя пару кругов и втянувшись в ритм, она рассмотрела всех. Почему ей показалось, что у них не было возраста, Алка не могла объяснить. Это было наваждение. Хоровод кружится, лица меняются, а в полумраке осени сложно точно понять, кому сколько лет - какие-то тени и одежда у всех не совсем современная. Женщины и девушки, самой старшей было около 60, самой молодой около 30, одеты в расшитые причудливым орнаментом длинные юбки и куртки, сшитые вручную какой-то одной умелицей. Мужчины в длинных плащах, широких брюках и сапогах. Красивая одежда, похожая на русский народный костюм.
Через какое-то время, прошло всего-то 20 минут, а по ощущениям - вечность, хоровод остановился. Алка вздохнула с облегчением.
- Как ты? —спросил парень, все еще держа ее за руку. - Меня зовут Избор, а тебя?
- Какое редкое имя! Меня - Алла. Я ужасно устала, обычно я много сижу! - воскликнула она. И подумала, что давно не чувствовала себя такой счастливой.
- Ты, наверное, думаешь, кто такие эти странные люди? – улыбнулся слегка он. - Отвечаю, чтобы сразу было понятно: мы - реконструкторы древней религии славян.
- Вы - язычники?
- Нас так называют, но мы считаем себя реконструкторами. Это не основной вид нашей деятельности. У нас есть юристы, плотники, учителя и даже надзиратель в тюрьме, но после работы и по выходным, мы собираемся и поем, танцуем, играем и пытаемся продумать, какими были наши традиции и ритуалы, ведь все утеряно, а мы стараемся восстановить, вернуть наши истоки.
- Неужели вы думаете, что вернете веру отцов? - засомневалась Алка.
- Мы надеемся, что все разумные люди примкнут к нам. Это наши корни!
- Хорошо, - вздохнула Алка и вдруг ей стало грустно. Сейчас она дойдет до метро, спуститься вниз и вернется в свой мир. А что её там ждет? Череда неудач и одиночество? Усталость навалилась на девушку.
- Послушай, у меня сейчас срочные дела, но вот мой телефон, - Избор протянул визитку, - позвони мне и ответь на один вопрос: отчего ты так несчастна? У тебя проблемы и что-то мучает тебя?
- Я - неудачница. У меня ничего нет, и я - никто.
- О, знакомо! У меня есть телефон человека, который может решить все твои проблемы.
- Избавить меня от неумения работать и завязывать отношения? Так не бывает! Только я могу себе помочь, но я ходила к психологам, уговаривала себя - толку нет!
- Читать умные книжки по психологии, ходить к психиатрам или психологам — это все долгий путь работы над собой. Я предлагаю короткий. Моя знакомая - не просто психолог - она погрузит тебя за один прием так глубоко, так, что внутри себя ты найдешь ответ на любой вопрос и это изменит тебя навсегда.
- Я ничего не теряю, давай!
Когда чуть позже, Алка ехала в метро, поражалась своей смелости. Она давно не разговаривала с незнакомыми мужчинами и тем более - на улице. Алка приучила себя к мысли, что хороший знакомый её отца — это единственное удачное событие в её жизни и, сидя в метро в самом углу вагона, она испытала чувство, близкое к экстазу. «Да-да, надо же, я могу это ощущать! Но когда началось мое невезение? Вот как школу закончила, так и началось. Что же случилось?» — вот тут Алкина мысль спотыкалась и останавливалась и ни один психолог не смог ответить ей на этот вопрос. Точнее, все они предлагали свои варианты.
Вечер дома прошёл привычно - ужин и просмотр любимого сериала. В нем харизматичный доктор спасал всех.
**Глава вторая**
На работу идти не хотелось и раньше были моменты, когда Алка шла туда как на каторгу. Только одна мысль её спасала: «Сегодня я сделаю все четко и меня похвалят!» - но… каждый день приходилось сидеть с низко опущенной головой из-за крика начальницы. В это утро что-то неуловимо изменилось, какое-то предчувствие перемен, но с чего бы это? Желание удержать это чувство было сильным и становилось страшно, что оно может развеется в атмосфере вечной спешки. Перемены надо искать не на работе, где-то в ином месте, только Алла не понимала где.
Одно она знала точно: Избор прав - всю жизнь бег по кругу и вырваться не получается. Сейчас она зайдёт в офис, некоторые с ней вяло поздороваются, но в основном, все сделают вид, что не заметили как вошла, как села за стол, открыла ворд, шуршит бумагами. Настолько незаметна для них, что вот прямо сейчас, глядя в пустой экран, ей захотелось крикнуть: «Меня зовут Алла! И я пришла на работу! И я тоже - Человек, ваша коллега, работник этой компании! Она еще раз посмотрела на монитор, потом в окно, там по-прежнему моросил дождь, по стеклу медленно сползали капельки: «Мои слёзы», - пронеслось в голове.
« Эй, Прилепина, так и будешь спать перед компьютером?» - голос начальницы ошпарил и вернул в родную реальность. Алка механически нашла нужный файл, открыла его и начала набивать цифры, перенося из одного столбика в другой. Перед глазами расплывалось. «Соберись, не дай им увидеть, ты - молодец!» - этим простым аффирмациям научил её один психолог, она к нему год ходила два раза в неделю. Потом надоело. Это не очень помогало поднять самооценку, скорее было похоже на подсчёт прыгающих овец, чтобы быстрее уснуть. Но так Алка разгоняла себя, чтобы успокоиться и включиться. Работа неожиданно увлекла её, и, видимо от напряжения, она как бы раздвоилась, продолжая думать о своих вопросах и одновременно набивая цифры. «А что, если мои вопросы не получают ответа, потому что я сама не разобралась, чего хочу? И чего же я хочу? Кому их задать? Кто я, откуда взялась? Спросить у начальницы? Она покрутит у виска. И кто эти реконструкторы? Они что, ищут ответы в прошлом? Или уже нашли?» Она поразилась этим новым мыслям, а ещё больше тому, что незаметно сделала всю работу. Надо же, как это получилось? Щелчок внутри, и она собралась, голова очистилась от мыслей, только на душе предчувствие чего-то, которое так и не покидало сегодня.
Алка посмотрела в окно, на дереве, ворона пыталась раздолбить сплющенную банку из-под пива. «Что, у тебя тоже не получается?» Вдруг она ощутила чью-то руку на плече, и неизвестный, но знакомый голос спросил: «Ты правда хочешь узнать?»
- Прилепина, проснись! – начальница трясла её за плечо. - Ты хотя бы не так откровенно пялься в окно в рабочее время. Хоть что-нибудь сегодня сделала или опять нам всем за тебя работать!?
-Интересно, начальница увидела ворону за окном, и о чем она подумала? - Алка улыбнулась.
- Нет, вы посмотрите на неё! Она ещё и улыбается. Давай, показывай, что ты сегодня наработала, бухгалтерия ждёт от нас табель.
Алка открыла файл, и сама удивилась. В сумме, все цифры сошлись как надо. Начальница сверкнула глазами: не понятно, была ли она довольна результатом или нет, и молча удалилась пить чай с тирольским пирогом и девочками из бухгалтерии. И вскоре из-за угла, там, где обычно сотрудники принимали пищу, раздался тревожный шёпот. Алка выдохнула с облегчением: никто не ругал её сегодня - удивительно. И вдруг поняла, что не хочет вслушиваться в обрывки разговоров коллег и думать: обсуждают они её или нет? Ей захотелось выйти на улицу и вдохнуть свежего воздуха. Она взяла куртку, телефон со стола и пошла к выходу. Возле крыльца курили инженеры из технического отдела, один другому рассказывал об успехах сына в фехтовании. Она отошла в сторону и её осенило: она хочет услышать голос того парня, Избора.
- Привет! Это Алла, я вчера…, - она не успела договорить, как её перебил радостный возглас.
- Привет! Я только что подумал о тебе. И ты позвонила. Это очень хороший знак. Ты веришь в знаки?
- Даже не знаю, их надо уметь читать. Например, сегодня я увидела ворону, подумала, что вот ведь и у неё не все получается с первого раза. А что ещё она хотела или могла мне сказать, я не знаю.
- Ворона в русской символике очень мощный символ. Она означает живую и мертвую воду, Явь и Навь, смерть и обретение нового родства. Кстати, ты явно находишься на пороге этого, я чувствую.
- Как ты можешь чувствовать - мы знакомы меньше дня.
- Люди способны чувствовать куда больше, чем думает разум, уж поверь мне. Алла, в выходные у нас будет праздник, наша община отмечает его в парке, приходи. Надеюсь, хорошо проведёшь время.
Алка согласилась и неожиданно обрадовалась. У крыльца курили уже другие мужчины, кажется, из производственного отдела, цепким взглядом кадровика отметила она. «Табель номер шестьдесят пять, или шестьдесят четыре, третий отдел, точно», - мелькнула мысль.
Когда она вошла, соседка по столу, метнув в неё взгляд, только и произнесла: «Точно, влюбилась!» - и все засмеялись. Засмеялась и Алка. В начале, она хотела отрицательно помотать головой, но потом решила: «Пусть думают, что хотят. Меня ждут!»
В воскресенье Алка проснулась в радостном возбуждении. Остаток недели пролетел быстро, начальница больше к ней не подходила. Алка в спокойном режиме выполняла текущую работу и ждала выходных. Иногда она открывала телефонную книгу и пролистывала контакты, где помимо привычных «родители», «соседка», «коллеги» у неё появилась запись «Избор» и «Татьяна, психолог». Но последней она ещё не звонила, никак не могла решиться. Взвешивала все «за и против» и где-то в глубине души шевелился страх. «Откуда он взялся? Ничего, разберёмся понемногу с ним», - решила она за завтраком.
День обещал быть на удивление тёплым, а ведь скоро зима. Это был Знак! «Вот как их надо читать», - решила Алка и вышла из дома. Возле метро её должны были встретить Избор и та девушка, Аня, кажется. Удивительно: когда идешь к незнакомому месту, дорога всегда занимает много времени, пусть даже и с интересным разговором. Алка шла рядом с Избором, слева от него была Аня и, весело подпрыгивая, рассказывала, как в школе провела викторину на знание славянских богов, а потом устроила битву стенка на стенку, разбив ребят на вятичей и кривичей. Никто из детей не знал древнерусских богов и народы такие не знал. И в школе не рассказывают толком про древнюю Русь. Все как-то примитивно, будто дети – это такие недоразвитые люди. Избор согласился, что школьная программа стала какой-то обрезанной и упрощённой и тут же начал вносить свои коррективы, говорил, что книга, которую Аня цитировала, не до конца готова, необходимо многое ещё продумать, например, ритуал Сварогу неправильно прописан, и что появились данные о неизвестном народе, который жил в районе современной Тулы, и что ему был сон.
- Как, вы по снам пишите Книги? - удивилась Алка. - А как же архивы, книги, летописи!? - Алла, ничего не сохранилось! Этим мы отличаемся, например, от греков. Все помнят книгу «Мифы и легенды Древней Греции», но книга «Мифы и легенды Древней Руси» только пишется нами. Вот напишем - почитаешь. А пишем мы её здесь, в парке, или уезжаем в Подмосковный лес и там ищем ответы на наши вопросы. Например, как правильно выполнять тот или иной ритуал: как делать подношение Богам, когда и какую одежду лучше надеть, как приносить жертвы, и какие народы населяли территорию нашей страны.
Так, за разговорами, и дошли до поляны, так это место называли ребята. Здесь стояли лавки, маленький стол, кормушки для птиц и боги, вырезанные из дерева - все очень кустарного вида, но сделано явно с любовью. Алка бросилась их рассматривать. Аня её сопровождала, рассказывала о каждом, называя эти места, обнесённые камнями, «капища», где каждое было посвящено своему богу.
Постепенно, приходили какие-то люди. Кого-то Алка узнавала, видела возле метро, с кем-то только что познакомилась. Народ был спокойный и приветливый. Одеты по-праздничному, в расшитую вручную одежду. И ей стало неловко за свою куртку и джинсы. «Надо было у Избора спросить, может это неуместная одежда и необходима юбка?» Будто прочитав её мысли, к ней подошла пожилая, улыбчивая женщина, она вся светилась какой-то необыкновенной внутренней добротой. Казалось, её лицо состояло из огромных, немного раскосых, искрящихся серым глаз, будто смотришь в бездонную мглу моря, когда солнце садится за горизонт, а ты на берегу и не понятно: надо бежать, потому что может затянуть в пучину, или лучше остаться, ведь все неизвестное и опасное интересно. Рассеивая магию очарования, женщина заговорила немного охрипшим голосом.
- Какая красивая девушка у нас! Ты вся будто Снегурочка, замершая снаружи, а внутри чуть огонёк теплится, ничего, у нас отогреешься. Люди у нас все душевные и необычные. И не переживай об одежде, не это главное. Забыла представится, меня зовут Арина, – и она обняла ее.
- Наша жрица, - добавил мужчина с глубокой вертикальной морщиной, прорезающей почти весь лоб. Алка не могла глаз отвести от этой морщины, вся мимика этого человека сконцентрирована была там.
- Ещё, Арина книги пишет у нас замечательные, раскрывает скрытый смысл русских сказок.
- Ой, а можно почитать? Я никогда не думала, что сказки можно разбирать как Достоевского в школе.
- Конечно, Аллочка, приходи ещё, я принесу свои книги. А пока делай как все, скоро мы начнём хороводы водить и петь хвалу нашим богам! Пойдём ко всем, Избор начал обряд!
А дальше, были хороводы, песни, которые никогда Алка не слышала, стихи и призывы, поклоны и восхваления богов. «Как это правильно, - думала Алка, — вот так кричать, глядя в небо, «хвала тебе, великий бог!» Не просить, как в церкви, куда она как-то целый год ходила, а просто благодарить за этот день, за этих людей, которые стали такими родными, будто всегда и знала их, которые без условностей, по-доброму и с заботой отнеслись к ней, как давно уже никто не относился. Все было удивительно, а движение по кругу слегка пьянило, дарило новые ощущения парения. И в какой-то момент, ей и правда показалось, что бог Сварог, кому они молились — вот он, рядом, слушает, видит все и радуется за этот мир и все живое.
Рядом с ней на этот раз, во время проведения основного ритуала, когда возносили благодарности Сварогу, оказался тот самый мужчина с вертикальной морщиной, что привлекла её внимание. Он подсказывал ей слова основной песни, помог и с завершением обряда. Все по кругу говорили о своей личной благодарности, а Алка не сразу придумала её, и он шепнул ей:» Скажи спасибо месту у метро». Алка даже рассмеялась - как она не догадалась сразу!? Потом пили чай, обсуждали новую книгу Арины про Буратино, мысли Избора о роли жертвы в жизни, а не только в обрядах. Эти его взгляды Алку возмутили, но она промолчала. Когда начали расходиться, было уже поздно. Алка совершенно не умела ориентироваться и никогда не нашла бы выход из парка. Но Александр, так звали ее спасителя в тот вечер, вызвался проводить её.
- Какие жертвы! - возмущалась Алка. - Мы каждый день приносим жертвы тем, что ходим на работу, слушаем старших, начальников, соблюдаем вечные правила. Я не знаю, как правильно, но так жить ужасно.
- Да ты - анархистка!
- Нет. Я за правила, они регулируют хоть что-то. - Алка вспомнила, что однажды, когда она испортила важный документ, начальница еле сдержалась, чтобы не ударить её. Алка физически ощутила её пощёчину и даже зажмурила глаза, но в последний момент начальница сдержалась. Если бы не законы общественной морали, она бы её избила — это читалось в ее глазах.
- Тогда почему ты против жертвоприношений? Они нужны.
- Наверное потому, что вся моя жизнь состоит только из них, - вздохнула она и принялась жалеть себя по привычке.
В тот вечер в её телефоне появился ещё один контакт. «Александр! Какое красивое имя, - думала Алка, - мужественное». Но вот место работы её насторожило: конвоир заключённых в бутырской тюрьме. Как сотрудник отдела кадров, пусть и плохой и с небольшим опытом, она знала, что любая профессия накладывает опечаток на человека. «Интересно, что бы сказала Нина Фёдоровна, начальница отдела кадров?» - опять вспомнила работу Алка, улыбнулась ей, но впервые как-то по-доброму и провалилась в сон.
Ей приснилось, что она стоит у реки. А потом, с удовольствием плавает вдоль берега, выходит из воды и садится на мягкую и душистую траву. Делает попытку еще раз войти в реку, но с удивлением обнаруживает, что вода совсем другая: мощный, холодный поток проносится с огромной скоростью мимо, кое-где видны небольшие льдины. Желанию войти в ледяную воду она не может сопротивляться, окунается опять, но, проплыв несколько метров, выскакивает.
От этого сна её мысли приняли несколько другой оборот. И проснувшись окончательно, и сидя на краю кровати, она подумала:» Кто эти милые люди, так настаивающие на жертвоприношениях, и что конкретно они имеют ввиду? Но с ними весело, они заняты общим делом, и вообще, это всё здорово».
Глава третья**
Началась рабочая неделя и постепенно, всё общение, наполненное каким-то новым смыслом, забывалось. Будни почти вернули Алку в привычный круговорот: работа, дом, сон, и снова работа с неизменными ошибками. Рассеянность - её нормальное состояние, и даже - лучший друг. Привычные, но, тем не менее, обидные комментарии Нины Федоровны и насмешливые взгляды коллег вгоняли в тоску, усиливали аппетит и желание глубже погрузиться в чужие, нереальные жизни в вечерних сериалах, за неимением своей. Алка несколько раз хотела позвонить Избору, но не знала, что сказать. Что ей одиноко и тоскливо? Но об этом не принято говорить. Что скоро сорок лет, а она так и не знает, кем по-настоящему хочет быть? Нет, это никому не интересно!
После того, что она услышала на той поляне о чужой, наполненной смыслом жизни, что эти люди что-то ищут, пишут, читают, Алкина жизнь ещё больше поблекла. И сама себе она стала ещё менее интересна. «Вот и сиди перед телевизором вечером», - только и говорила она себе. Или: «Так жить дальше нельзя!» Но дальше призывов дело не шло: она не знала, ни что можно сделать, ни как это сделать. «Может заняться танцами? - думала она. - А что, не буду жрать на ночь, похудею. Появятся новые друзья. Нет, - тут же одёргивала саму себя, - о чем я с ними буду говорить? О разучивании нового поворота? Не хочу. Тогда, может, пойти петь? Тоже не смогу, голоса нет. Чем же заняться? Ведь вот же, девочки с работы ходят рисовать, а кто-то лепит из глины чашки и смешных слоников, они просто идут и делают. Что со мной не так? Почему я не могу также рисовать толстых бегемотиков, восхищаться ими и не размышлять на тему: зачем мне все это, все равно я не стану великим художником? Со мной точно что-то не то”.
Как-то вечером позвонил Александр, пригасил после работы погулять в парке. «В такую темноту…», - подумала она, но не стала спорить, согласилась.
Разговор не клеился с самого начала. Александру пришлось провести на работе двое суток, т.к. у коллеги родила жена и пришлось отработать за двоих. Было видно, что он устал. А Алка хоть и была рада встрече, но не знала, о чем говорить. Они шли рядом, пока ноги не привели на поляну, где прошёл праздник. Александр присел на лавку, начал рассматривать кормушку для птиц.
- Хорошо быть птицей, можно улететь куда хочешь, - решила хоть что-то сказать Алка, а про себя подумала: «Зачем он позвал меня?»
- А куда бы ты хотела улететь?
- В прошлое, там я бы поменяла себя.
- У нас есть специалисты по прошлому: сам Избор со своими книгами и жрица, с подругой-психологом, которая погружает в прошлые жизни. Ты как бы телом здесь, а сознание далеко — это её приёмчики.
- А как её зовут, я видела ее на празднике?
- Нет, она не приходила тогда, а кличут её - Веста.
- У меня есть номер ее телефона, но я все никак не соберусь позвонить.
- Может, ты не готова ещё работать со своим прошлым?
- А ты менял своё прошлое? У тебя есть опыт?
- Моя задача в ином, я - служитель, охранник, тот, кто сопровождает.
- Ты про работу говоришь?
- Вся наша жизнь - большой труд на пути к чему-то высшему, но качества у нас у всех разные. Своё прошлое мне не надо менять, я сразу знал кто я и готовил себя. Служение – мой путь, так я понимаю его.
- Как понять, кто я? Я устала ждать, надеется на чудо, что стану лучше, красивее или умнее, что бог услышит мои молитвы и поможет мне измениться. Жизнь проходит, а я выполняю не нужную работу в скучной конторе, по производству не нужного товара. Если мы остановим производство ещё одной марки шампуня, никто и не заметит. Подумаешь!
Алка поняла, что её душевные муки всё-таки вырвались наружу, хотя она и не собиралась ни с кем их обсуждать. Александр нахмурил лоб, помолчал какое-то время, вздохнул и предложил вернуться на освещённые улицы.
«Не надо гневить богов капризами, —сказал он. - Не для того они создавали мир этот, чтобы мы приходили к ним, и они такое слушали. Они пришлют сюда духов и те не выпустят нас из леса за такие слова.» Алка внутренне опять возмутилась, с трудом сдержала себя. «Ладно, самое главное я услышала сегодня: надо позвонить этой Весте. А к богам у меня много вопросов и претензий».
После встречи с Александром, у девушки осталось недовольство, как от плохо проведенного времени. Зачем она пошла с ним гулять? Что ждала от встречи? Она еще плохо всех знала, в основном, по рассказам, но как бы не восхваляла членов группы Арина, а она это делала мастерски, создавалось впечатление, что кроме Арины и Избора никого нет, кто бы привносил нотку жизни в общее дело. Жрец и жрица. Поэтому они самые главные. Остальные - фон, притянулись на харизму двух удивительных людей? «Надо всё-таки поближе со всеми познакомиться», - решила Алка.
Утром она проснулась от звонка, это был Избор. «Знаю, знаю – рано, извини. Боялся, ты уйдешь раньше и не застану тебя уже. Вопрос вот в чем. Ты можешь бросить работу и поехать со мной на капище под Москвой? Это срочно. Обычно, меня возит Ратмир, но он заболел. Ты говорила, у тебя есть машина? Понимаешь, у меня нет прав. Заодно поговорим. Всю неделю хотел тебе позвонить, но было много дел: выходит моя новая книга.»
Алка позвонила начальнице и отпросилась, сославшись на плохое самочувствие. Заехала за Избором и они поехали куда-то к Истре. В отличие от Александра, жрец много и с удовольствием говорил о себе. Рассказал, как работал в 90-ые юристом, скупал квартиры, как сдаёт их теперь, чтобы жить и не работать.
- Ты знаешь, что скоро не будет работы для людей: все будут выполнять роботы? И люди работающие станут привилегированной расой. А может, наоборот. Тут уж как пойдёт. Но ясно одно: роботы полностью заменят человека.
Алка ужаснулась таким словам и по привычке хотела поспорить, но подумала о своей работе и сказала:
- Знаешь, очень многое из того, что я делаю, можно было бы заменить программой, у нас её купили, но не хотят применять. У меня такое впечатление, что я выполняю ручной набор цифр, например, для совершенствования души. Так же, как меня мучают запоминанием. Зачем, например, мне знать новые законы, если я могу залезть в интернет и найти подсказку?
- Как юрист - не соглашусь. И как человек - тоже. Если не тренировать мозг, он станет не нужным. Знание законов позволяет соориентировать человека в том, что хорошо бы усовершенствовать или обойти.
- Возможно, ты и прав, но искусственный интеллект, наверное, лучше придумает нам закон?
- Никогда! Ведь он будет опираться только на то, что в него вложили. И никак не сможет выдать что-то другое. Только человек может придумать демократию или социократию, как общественный строй, предложить такое человеку робот не рискнет.
«Какой необычный человек этот жрец, откуда он все знает? - подумала Алка. - Хотя и демократия, и социократия - всего лишь системы, алгоритмы поведения, это и роботу, наверно, под силу».
- Я не хожу на работу, занимаюсь тем, что провожу обряды, пишу книги, читаю лекции. Ни один робот не сможет придумать новый обряд. А человек сможет. Робот не сможет по ряду признаков, таких, как сон, рассматривание курганов, куда мы едем, разговор с такими же заинтересованными как я людьми, понять прошлое, узнать, как наши предки 900 лет назад общались между собой и восстановить связь с природой. Ведь мы все дальше от природы. Здесь направо, съезд с трассы и скоро мы приедем.
Алка повернула и задумалась. Избор все время её склонял к иным размышлениям, она переставала думать о себе, начинала мечтать о чем-то большем. Например, о будущем человечества.
Они припарковались возле какого-то забора и пошли дальше пешком в сторону леса. Идти было не долго. И вскоре, Алка увидела какие-то насыпи на краю леса.
— Это и есть курганы. Какие-то из них были пустые, а в некоторых, историки обнаружили останки людей разного возраста и осколки глиняной посуды. Все хранится теперь в музее, здесь, не далеко.
Избор прошёл мимо курганов и остановился не вдалеке от них, на поляне.
- Сюда мы приезжаем восхвалять бога Велеса. И проводить обряды. Между тем, здесь погибло в разные войны много народа. А территория принадлежала вятичам. Сейчас я буду проводить обряд, а ты просто наблюдай. Избор достал из рюкзака свёрток и начал переодеваться в жреческую одежду. Плащ, шапка, рубаха с поясом, даже штаны - все было сшито им лично и вручную, о чём он с гордостью ей поведал. Алка опять удивилась, ещё раз, еще много-много раз, подумала она, а вслух сказала:
- Не перестаю удивляться: столько труда, откуда в тебе столько терпения!?
- Когда любишь то, чем занимаешься, хватает не только терпения, все становится в радость!
Потом они начали обходить лесных идолов древнерусских богов, здесь они были другие, чем в парке, будто делала другая рука. Избор пояснил, что их поставили ещё в советские годы, это была первая группа. Тогда они, конечно, скрывались.
Тем временем, они ходили вокруг богов, Избор что-то пел, сыпал крупу, поливал чем-то, радовался, один раз взгрустнул: украли какой-то важный предмет. Алка обратила внимание, что они ходят по еле заметной тропинке, по ней дошли до реки, поклонились ей. И когда по крутому и высокому склону возвращались обратно, очертив неведомый круг, краем глаза она заметила движение. Она повернулась рассмотреть, что это было, но ничего не увидела. Поднявшись еще выше, она опять заметила какое-то шевеление и ей даже показалось, что к ним кто-то идёт и хочет пообщаться. Ощущение было настолько сильным, что Алка начала крутить во все стороны головой. Никого не было. Избор, тем временем, вывел их к широкой поляне со столом и брёвнами.
- Садись, будем пить чай. - Он достал термос, бутерброды, яблоки. - Рассказывай, было ли что-то необычное?
- Все необычное!
— Это понятно, когда первый раз. Но ты что-то ощутила?
Алка не знала, стоит ли говорить о том, что смутно показалось, но решилась.
— Это было не четко, но возле реки я видела солдат. А когда мы сюда подходили, их было ещё больше, они были в оборванной одежде и будто хотели обратиться с просьбой. Я удивилась, как я могу так точно понимать, чего они хотят.
- Ты знаешь, на месте, где мы сидим, проходили самые страшные бои, что были под Москвой. Здесь погибло много людей. Я не умею общаться с ними, но те, кто обладает такими способностями как ты, могут это.
- А какие способности у меня? - поинтересовалась девушка и, затаив дыхание, стала ждать, что ей наконец-то расскажут что-то о ней.
— Вот когда ты сама поймёшь про себя - кто ты, тогда и расскажешь мне. Но точно тебе скажу: из всей толпы только ты к нам подошла, значит - откликнулась на призыв.
- Какой призыв? Как понять, кто я?
- Ты звонила Весте? - ответил вопросом на вопрос жрец.
Алка отрицательно покачала головой. Зато, она позвонила отцу, для нее это был подвиг. С тех пор, как умерла мама, она отца не видела. Отношения с родителями никогда нельзя было назвать теплыми, тем более дружескими. Алка не понимала родителей, особенно - мать, та отвечала ей взаимностью. Родители чего-то все время ждали от нее: каких-то успехов в учебе, работе, что вот она выйдет удачно замуж, родит детей, начнет уважительно относится к ним. Как можно уважать людей, которые просто терпят существование другого рядом, Алка не понимала. Родители были разными во всем. Отец - ученый, инженер, написал много книг, объехал пол мира. Мать - работник завода, никогда ничего не читала, смотрела телевизор, любила поспать и никогда не выезжала из Москвы. «А зачем, - любила говорить она, - у меня здесь все есть!» Отец презирал её за все: все эти мечты о покупке стенки «как у всех», удобном диване, или телевизоре в каждой комнате. Все вызывало у него протест и ненависть. Они начинали ругаться, потом переключались на Алку. И как только она закончила ненавистный институт, который выбрал отец, Алка настояла на размене квартиры.
Первая за сердце схватилась мать.
- Стенку и телевизор не отдам.
- У тебя их три, не много ли?
- Все заработано честным трудом, - сорвалась на обидный крик мать.
- Не буду я ничего брать у вас, не волнуйся!
- Как же, не будешь! Приползешь ещё, будешь просить о помощи, а я тебе фигушки покажу, - сказала мать и с гордо поднятой головой пошла смотреть любимый сериал.
Отец начал давить, по своей привычке:
- На что жить собираешь? Мы содержать не будем.
- Одногруппница предложила работу: в ларьке торговать.
- И это после того, как у тебя диплом экономиста! Ты с ума сошла!
- Я не буду работать экономистом.
- Понимаю, ты считаешь себя взрослой, я вот, тоже в твоем возрасте так думал.
- Ты в моем возрасте женился на женщине, которую терпеть не мог всю жизнь и прожил с ней как кошка с собакой. Сами так говорите, не делай такие глаза.
Тогда Алка впервые победила. Ей купили квартиру на окраине Москвы, пусть маленькую, зато свою. Еще она думала, что сможет вырваться и будет жить как-то иначе, не так как большинство известных ей взрослых людей: в вечной погоне за дефицитом, за продуктами и в бесконечных разговорах о детях. Банально! Это слово надолго въелось в нее. Она любила повторять его родителям, как мантру.
Между тем, годы шли. Чего она добилась за свою жизнь? Одиночество, не любимая работа и пусть маленькая, но удобная квартирка, как мирок, где можно спрятаться ото всех, но не от себя. Как она скатилась к просто существованию и размышлениям ни о чем? Никто не смог ей помочь в этим разобраться. И, подходя к сорокалетию, она трезво оценивала, что ничем не отличается от матери и тех взрослых людей, на кого так свысока смотрела когда-то.
Отца она уважала больше, чем мать, все-таки он чего-то там успел добиться в своей отрасли, пока не развалился союз. Зато сразу после развала, он остался без работы, а вот мать – наоборот: носочно-чулочная продукции всегда пользовалась спросом, даже в перестройку носки рвались. Её завод не тронули, хотя и сократили часть сотрудников.
Теперь они поменялись местами: мать стала основной кормилицей, пусть и не долго. Уже скоро, друзья позвали отца на стройку и там тоже оказались неплохие заработки. Теперь они сравнялись по социальному статусу, но не по интеллектуальному развитию. Это и мучило Алку. Мать - красивая обертка - внутри была пуста. Отец - полная противоположность. Если бы отец смог простить ей неразвитость или дотянуть до своего уровня… Но, этого не происходило. Он жил рядом, унижал её день за днём, иногда мог и ударить. Почему столько лет она терпит это? И почему отец не найдет себе кого-то поинтересней? Алка не понимала.
Когда мать умирала и позже, на похоронах, Алка с удивлением увидела, как отец плачет. Он жалеет ту, кого, как ей казалось, презирал всю жизнь. Как же так? Что-то не сходилось в Алкиной голове. Может, он при других людях «держал лицо», перед всеми этими родственниками, приезжающими на похороны и свадьбы поесть и выпить? Родственным общением это вряд ли можно было назвать: все говорили о своём, никто никого не слышал, поели и разошлись. Также было и в тот день, когда хоронили маму. Запомнилось только, как осталась гора посуды. И она осталась мыть тарелки и бокалы и складывать их на полку, которую так любила мать. Отец стоял за спиной и просил её приезжать чаще. А потом сказал то, что долгое время не выходило у неё из головы: «Прости нас. А главное - её. Она ведь совсем другая была до твоего рождения.» Простить за что? Отца в тот вечер невозможно было ни о чем спрашивать, Алка и сама валилась от усталости. Она ничего не обещала отцу, выскочила из родительского дома, села в такси и дома, не раздеваясь, рухнула в кровать.
Анализируя тот печальный вечер, она пришла к выводу, что отец хотел ей что-то сказать, но просто остановил себя. В семье, правду друг другу никто не говорил, так было принято. Несколько раз она попыталась изменить это правило, но все заканчивалось ссорами и последующим долгим молчанием. «Отчуждение друг от друга – вот девиз нашей семьи», - решила для себя Алка.
На обратном пути в Москву, она коротко рассказала эту историю Избору. Ей было интересно узнать мнение этого человека: возможно ли организовать разговор так, чтобы быть услышанным родителями и понять их самих. К её удивлению, он очень радостно отнёсся к идее встречи с отцом. «Родители - ключ к нам самим, - наставительно произнёс он. - Ты знаешь, последние исследования психологов говорят, что через предков мы можем понять даже нашу предрасположенность к профессии. А наши предки огромное значение придавали Роду!» Это открытие только укрепило Алку в мысли, что надо навестить отца.
**Глава четвёртая**
На другой день был выходной, Алка повалялась в кровати, посмотрела новости по телевизору и начала собираться к отцу. По дороге она купила его любимый торт “Наполеон”, когда-то его пекла мама.
Отец обрадовался как ребёнок. Оказалось, он с вечера начал готовить то, что умел.
- Ты же знаешь, твоя мама к плите меня не подпускала, но в последнее время мы вместе с ней ходили в кулинарию. Оказалось, что в Москве вкусная готовая еда!
Алка слушала его болтовню и вдруг почувствовала привычное раздражение, оно поднималось откуда-то изнутри и её начало тошнить. Ей захотелось встать и бежать. Зачем она здесь? Ах, да.
- Пап, а помнишь, тогда, на похоронах, ты про прощение сказал?
- Кто, - удивился он, - я? Он приподнял брови и выключил духовку.
- Хорошо, а про то, что мама была другой до моего рождения, ты хотя бы это помнишь? – Алка с трудом сдерживала гнев.
- Дочь, что за тон?! - сказала бы мама. Ничего такого я не говорил.
Алка почувствовала, что еще секунда и она взорвется. И ради этого она приехала? Как всегда враньё! “Ладно, я вытерплю этот вечер, но больше сюда - ни ногой,”- пообещала она себе.
Когда она, наконец, выслушала все, что у него происходило на работе, узнала последние новости про соседей и родственников, Алка поняла, что вымотана до невозможности. “Почему все-таки я не могу слушать его спокойно? Ведь о такой же ерунде говорят все взрослые люди и я не возмущаюсь. Взрослые, - усмехнулась Алка, - а я кто? Некоторые в моем возрасте уже бабушками стали, сказала бы мама. Как же перестать раздражаться?” Она вышла из подъезда и сразу провалилась в сугроб: на улице шёл снег. Это был настоящий снегопад. Оказалось, что он шёл давно, но за борьбой с собой и подавлением внутреннего гнева, Алка ничего не заметила. Девушка решила пройтись, свернула в какую-то улицу, потом – в другую, ноги несли ее сами, хотелось успокоиться. Возле костлявого, почти черного дерева, слегка припорошенного снегом, она застыла, залюбовалась морозным вечером. Она стояла, обдуваемая морозным ветром, порывистым, но приятным, временами осыпавшим её облаком пушистых снежинок. Место было похоже на парк, пересекаемый дорожками, уходящими в темноту правильным геометрическим рисунком. Ночь распахнула двери в свою вечную неизвестность. Звёзды сияли так пронзительно, как будто огромный кот запустил свои острые когти в небосклон, стараясь добраться до дна её души. “Но почему у него один глаз? А-а-а, это луна, а второй он зажмурил,”- успела подумать Алка, как вдруг, тень от крыла заслонила часть звёзд, и на ветку дерева над головой сел большой чёрный ворон.
- Знаешь, почему я разговариваю с тобой? - спросил он. - Слушай музыку, ищи её, иначе тебе ничего не понять. Ты живёшь не в ритме.
На другой день Алка чувствовала себя обновлённой. Вчера, находясь под глубоким впечатлением от пережитого, с опустошенной головой она добралась до дома, с желанием лечь спать и не думать ни о чем. Несмотря на не удавшийся разговор с отцом, у нее возникло ощущение наполненности чем-то необычным. Приоткрылась дверь в какую-то иную жизнь. Пока это все были предчувствия, но они обещали смысл куда больший, чем даже интересная прочитанная книга. И не успела она умыться, как раздался звонок.
- Привет! Это Аня, у Избора твой телефон взяла, ничего? Хочу пригласить тебя к нам на посиделки у Арины. Составишь компанию? Мы сегодня собираемся.
- Привет, - весело ответила Алла. - Конечно, - уже радостным тоном ответила она.
Квартира Арины располагалась не удобно: на окраине города, от метро далеко, кругом промышленные постройки. Но в квартире была собрана старинная мебель, её уютно дополняли картины акварелью на стенах. Полки прогибались под тяжестью книг. Обращали на себя внимание с любовью вышитые салфеточки и явно самодельные абажуры. А в длинном коридоре, странно кривоватый комод оказался произведением мужа Арины, и то, что показалась на первый взгляд кривизной, было особой продуманностью автора, дарящей необычное восприятие неправильных углов и линий.
Вид хозяина дома Алку поразил: на фоне красавицы-жены, пусть и в годах, он выглядел невзрачным стариком. Во всей внешности не было ничего, за что можно было бы зацепиться, чтобы запомнить и как-то опознать потом. Встретишь на улице – пройдешь мимо. Было ли это сделано намерено, чтобы ничем не выделятся: невзрачная одежда и скромные, угловатые жесты, или - просто такая внешность - сразу Алка не поняла и времени подумать об этом тоже особо не было. Арина провела девушек в комнату, сама убежала на кухню. В квартире были ещё две женщины: одна тёмненькая, к шестидесяти, стремительно-резкая, даже грубоватая, другая - полная её противоположность: маленькая, круглая, с русыми волосами и светлыми глазами, вся какая-то мягкая и уютная, лет 25ти. Зара и Мара. Все ждали приезда Избора и его друга.
Когда Алла входила в комнату, то услышала, как Мара жалуется Заре, что не может выбрать стиральную машину в свою новенькую квартиру, что объехала несколько магазинов, читала советы в интернете и вся замучилась. Мара слушала её нахохлившись и вдруг прервала её причитания.
- А ты знаешь, как я стирала в твои годы?
- Как? - удивилась ответу Мара.
- На это был нужен целый выходной! В огромный чан набиралась вода и ставилась на плиту. Туда сыпался порошок, если повезёт его достать, если нет - берёшь терку и натираешь хозяйственное мыло. Пока бельё вариться, щипцами надо его все время переворачивать. Самое сложное — это пододеяльники: они тяжёлые и не всегда их удавалось поддеть. Если нет щипцов, берётся палка, это отдельная песня. Потом надо перетащить чан в ванную, вывалить белье, проветрить кухню, т.к. все в клубах пара. Цветного белья не было, никто не заморачивался отдельной стиркой. Потом медитация: набрать воду, прополоскать, слить, отжать, набрать, прополоскать и так - пока мыло не смоешь. Дальше - развести синьку, прополоскать в ней, отжать белье, опять же, пододеяльник - самое сложное и развесить. Вешали во дворе и посматривали, пока не высохнет, чтобы не украли. Белье - дефицит, всем нужно!
- Вы забыли процедуру подкрахмаливания описать, - встряла в разговор Алка. - Мне мама рассказывала, а я думала, что она приукрашивает. Я маленькая была, когда так стирали, и плохо все это помню. Когда была стирка, меня на улицу отправляли, гулять.
- Правильно, детей выгоняли, стирка - процесс опасный, ошпаривались многие!
На этих словах вошли Избор и его крепыш-друг. Алка видела его на поляне, но они не успели познакомиться. «Ратмир», - представился он. «У всех необычные имена, надо и мне придумать что-то красивое», - подумала Алла.
Теперь все были в сборе, вернулась из кухни Арина и начала разговор.
- Друзья, здесь все свои, узкий круг, поэтому я сразу о главном: у нас начинаются военные действия с отколовшейся группой. Все вы знаете, а кто не знает - кивок головой в сторону Аллы - рассказываю коротко: несколько лет назад наша большая, на тот момент, группа, существовавшая мирно и вполне дружно, неожиданно раскололась.
- Избор, что у тебя есть по существу?
Избор открыл блокнот и Алла вспомнила, что видела этот блокнот при каждой их встрече, в него он всё время что-то записывал. В первый раз, когда она заметила, как он подсматривает в него, как будто вспоминает, что он хотел с ней обсудить, её это поразило. Никакой спонтанности - один протокол, как в инженерном отделе или лаборатории.
- Первое. Люди из команды Велесила облили керосином наш ужинный домик. Александр оказался поблизости и не дал поджечь его. Это было летом. Его же люди сказали, что наших змей боятся дети. Потом они сбросили на землю наши мётлы, преграждающие входы в круг богов. И вот сейчас мы нашли заметки в интернете, порочащие нашу деятельность. Предлагаю перестать бездействовать. Надо принять меры. Мое предложение: собрать команду переговорщиков и пойти к ним потребовать объяснений.
- Может быть, всё-таки магия? - тихо спросила Аня. Она сидела на маленьком табурете и во время совещания смотрела в окно, все время думая о чем-то своём.
- Нам нужно подтверждение от Ратмира и Аллы. Что нам говорят звёзды?
Ратмир, казалось, знал о чем идёт речь, но стал доказывать, что для общины сейчас неблагоприятный момент в использовании магии. Алка судорожно гадала, при чем здесь она? На поляне было столько людей, которые казались куда осведомлённей, чем она, видевшая всех второй раз. И когда очередь дошла до неё, она так и сказала:
- Я не понимаю, почему вы меня пригласили и о чём спрашиваете. Какая магия? Мы что, в Гарри Потера играем?
- Аллочка, ты не волнуйся, - к ней подошла Арина и мягко взяла за руку, стала её гладить по пальцам, сжимать и вновь проводить по тыльной стороне ладони. - Мы все мастера и обладаем какими-то способностями. Мара и Зара, например, мастера отвода глаз. Видела цыганок когда-нибудь? Видела, как мастерски они заговаривают человека и вытаскивают кошелёк. Наши девочки куда круче, как говорит современная молодежь. Они способны погрузить в такой туман, что любой забудет, куда он шёл. Ратмир, как ты поняла, мастер чисел. С их помощью он может рассчитать все, что хочешь, любое событие.
- Как астролог? - Ещё немного и у меня поедет крыша, - думала Алка, - они что это - серьезно?
- Нет, - засмеялся Ратмир. Скорее, как нумеролог. Я могу рассчитать по имени и дате рождения человека его следующий шаг. Пока не владею расчётами судьбы. Но тут намерено: я считаю, что человек может изменить свою судьбу.
- Мой муж, - продолжила жрица, - дух леса. Так он себя называет. Он чувствует лес, как себя самого, каждое дерево, общается с ними, потому он замечательный плотник, но не такой вылизанный, как в мастерских, он слушает дерево руками. Именно он предупредил нашего стража Александра, что идёт беда, а ему нашептали деревья. Дальше - Аня, она мастер снов, в них она меняет реальность, но и в жизни может изменить реальность другого человека, наведя морок, но не такой, как Зара и Мара: человек будет не одурманен, но будет думать, что всю жизнь мыслил только так, а не иначе. Морок действует от суток до двух, тут уж как Анечка захочет.
- А что же я? - теряя контакт с реальностью окончательно, недоумевала Алка. Или это морок уже?
- А ты - мастер наваждений иного порядка. Ты увидела нас потому, что находилась в этом своём состоянии. И, как всегда, оно ввергло тебя в мрачное настроение. Ты даже готова была всех убить. Именно потому ты одна. Вспомни: все кто дружил с тобой в школе, рано или поздно отворачивались от тебя, не потому, что ты была скучной, но потому, что с ними начинали происходить разного рода неприятности. Дети интуитивно чувствуют такое.
И Алка поняла, что она права. Как ни странно для неё всё это звучало, Алка вспомнила, как её ближайшая подруга Ирка, в 11 классе, крикнула в сердцах: “Из-за тебя одни неприятности, ты - гений разрушения моей жизни!». А получилось всё так. Ирка всё лето встречалась с каким-то парнем. Похоже, он ей сильно понравился. Алка, в это время, была в спортивном лагере. И вот она вернулась и сразу пошла к Ирке, отдохнувшая и необычно радостная, чтобы рассказать, как на юге хорошо, и как часто их возили к морю, и ещё много разной ерунды. Во время её рассказа зазвонил телефон и тот самый парень заявил Ирке, что не хочет больше её видеть. Просто так, без объявления причин. Почему-то Ирка прочно связала два этих совершенно разных события: уход своего парня и Алкин приезд к ней.
Когда Ира прогнала её, Алка была уверена, что это временно, что та образумится и они станут дружить как прежде. Но в школе Ирка демонстративно пересела на другую парту и за весь учебный год не сказала ни слова. Неужели и правда: она наводит на людей порчу?
— Это не порча, - опять, будто прочитав её мысли, сказала Арина. - За годы, у тебя выработалась привычка думать о людях плохо, подозревать и ждать чего-то плохого постоянно, поэтому в поле твоего внимания все несчастны. Вспомни свою работу, родителей, друзей - у всех несчастья. Стоит тебе начать смотреть на жизнь по-другому, как и их жизнь изменится.
- То есть, в их судьбе и мраке виновата я? - Алка почувствовала, как защипало глаза. Ещё немного и она начнёт плакать. А этого при других людях она себе не позволяла никогда.
- Дорогая, мы с тобой, мы встретили или нашли тебя - как хочешь, чтобы помочь. – Неожиданно обняла её Арина.
**Глава пятая**
Общим голосованием было решено, для начала, переформатировать её мозги, как сказала Мара. Для этого, Алка должна была приезжать к Арине и тренироваться настраиваться. Задача была простая: Алка, глядя на человека, должна научится видеть в нем хорошее, создавать благоприятные условия, окружение, ситуации и по их словам получалось, что так его судьба будет меняться. Для начала, Арина рекомендовала тренироваться на уличных кошках. Видит Алка бедненькую кошечку, представляет, как она попадает в добрые руки, где о ней заботятся, кормят и балуют.
Алка думала, что это просто, оказалось - не очень. Кошек, конечно, было жаль, но их было много. Особенно - в её доме. Сердобольные соседи кормили их постоянно, а щели в подвал были как раз подходящие, для мгновенного спасения от любой опасности в лице дворника или собак. Обычно, желание Алки было простым: «Надо их всех кастрировать!» Так она думала и в этот раз, видя в окно, как баба Зина с первого этажа зовёт эту морду наглую - Ваську. Это был самый жирный и вальяжный кот, про себя Алка называла его «босс». Он гонял других котов и на глазах у Алки оборвал несчастному серому в белое пятнышко коту ухо, а тот ничего такого не хотел, просто шёл себе мимо. Как-то Васька выпрашивал у нее колбасу, торчащую из дамской сумочки: она не взяла пакет, решила, что ради одной покупки он не нужен. И когда Алка шикнула на кота, тот прицелился, подскочил к ней сзади и когтем ловко порвал колготки.
К ее глубочайшему удивлению, визуализация кастрации сработала самым причудливым образом. Через пять минут созерцания вида из окна, она решила выпить кофе и вспомнила, что нет сливок. С кофе начинался ее день, значит придётся идти в магазин. Алка оделась, взяла сумку и, выдя из подъезда, увидела, как из огромного фургона вывалились неприятного вида мужики. Тут же прибежали дворники, открыли подвал, мужики вытащили клетки-переноски и начался отлов котов. Те орали и отбивались изо всех сил, но кошколовы ловко цепляли котов специальными крючками и кидали их в клетки.
Вечером, возле подъезда стояло две машины скорой помощи. Позже, от вездесущей соседки тети Тани Алка узнала, что пострадали две бабки: перенервничали из-за котов.
Война с кошками началась давно. Кто-то неизвестный подал жалобу на антисанитарные условия в доме еще в прошлом году. Версий, кто бы это мог быть, было две. Первым под подозрение попал жирный сосед с первого этажа: если он видел котов, то сразу начинал кидать в них камнями или снежком, а один раз хотел поддеть ногой под живот самого Ваську, но тот ловко увернулся и удалился на безопасное расстояние. Другой сосед, с кем у Алки были споры из-за парковочного места для машин, как-то пошутил, когда они ехали с Алкой в лифте: «Это все конкуренция: он так любит пожрать, что не может перенести, когда наша Зинка выносит еду коту, а не ему!» Алка после этого не могла смотреть на толстяка, все время вспомнила эти слова и смеялась.
Вторым подозреваемым был пацан лет 23-х, Денис. Он со своими шумными друзьями скупал полуразбитые машины, ремонтировал их и каждый раз обязательно отрывал глушители, чтобы гонять по району с диким воем, мешая всем спать. Приезжал он обычно под утро, бросал машины где попало, иногда перекрывая кому-либо выезд, и уходил спать. Кошки же, пользуясь такой возможностью, прыгали на тёплый капот и грелись. Часов в 7-8 утра выходил хозяин запертой машины и заученно звонил Денису на мобильный. Тот появлялся не сразу, видно, с трудом просыпаясь и закипая в сердцах на “наглеца”, но когда выходил и видел кошек, мирно спящих на его любимой машине, начинал так орать, скидывая за шкирки ни в чем не повинных животных, что в доме просыпались все, кто ещё не успел проснуться. Денис не раз грозился разделаться с котами. «Зажарю! На шкуры пущу!» - честно обещал он. Такие угрозы все запомнили.
Алка вздохнула. Итак, она виновата в исчезновении кошек. И “скорые” скопились у подъезда тоже из-за неё, ведь пострадали две кошатницы: баба Зина и Шура, их увезли с сердечным приступом. Сказать об этом тете Тане она не может: вызовут ещё одну скорую, только психиатрическую. Алка взяла телефон, набрала номер Арины.
- Я облажалась. Мне срочно надо Вас увидеть, можно я приеду после работы сегодня?
- Конечно, - услышала она в ответ и успокоилась немного.
Алка приехала на работу с необычным чувством: впервые она заходила в офис с любопытством. Она никогда не интересовалась жизнью коллег, слышала обрывки историй, но никому не сопереживала и ни во что не вникала. Но сегодня… Вот, взять Нину Федоровну. А ведь она одна, муж умер, сын погиб в Чеченской. Посмотрела на Дину: та была красива, но характер такой, что все мужики от неё убегали. «Так, а при чем здесь я?» - подумала Алка, но перебивая саму себя, тут же вспомнила бухгалтерию. Там тоже ни одной счастливой судьбы. Инженеры, технологи? Их она хорошо не знала, но, вроде, и там всё не очень удачно. «Может, заняться визуализацией кого-то с работы? Ведь и впрямь, я их только проклинаю». Но рассылка добрых помыслов сразу была пресечена: как только она включила компьютер, начальница подошла к ней, дала сложное задание и удалилась с гордым видом. «Тоже мне, нашлась королева», - словами матери Алка раньше не думала, но в последнее время, они сами всплывали в голове и уже не первый раз. Тяжело вздохнув, она начала работать, отметив для себя, что сложно делать добро таким противным людям.
- Арина, я - убийца! - с порога запричитала Алка. - Я убила кошек и бабок. Я так больше не могу, поэтому скажите, как научится не ненавидеть?
- Алла, глупо обвинять себя в убийстве, если физически ты никого не убила.
- Но Вы же сами сказали… - начала было Алка, но Арина остановила поток её слов жестом руки, посмотрела ей в глаза и покачала головой. И тут Алка поняла, что магические качества Арины не были озвучены в тот вечер, но казалось, что она может читать мысли других людей или видеть и точно оценивать их достоинства.
- Ты никого не убивала, - повторила она, - и знаешь что, - её вдруг осенила мысль, - возможно, ты просто не знакома с хорошими историями? Следующее задание для тебя будет таким: смотришь женские сериалы, фильмы про Алые паруса, Джейн Эйр, читаешь Тургенева и проникаешься простым бабским счастьем. Ты знаешь, что это такое?
- Догадываюсь, но мне не интересно про «богатые тоже плачут», или романтические бредни на тонущих кораблях. А сериалы я смотрю другие, например, доктор Хаус мне нравится.
- А ты думаешь, что эти образы придуманы на пустом месте и в них ничего нет? Не хлопай глазами, вижу, что так и думаешь и ошибаешься! Подобные мистерии придумывали настоящие мастера своего дела! Это образы женщин, завоевывающих мир, подчиняющих его себе, ибо если ты подчинила мужчину, то значит весь мир у твоих ног.
В этот момент Алла услышала, как в соседней комнате что-то упало. Так, значит, супруг дома и все слышит. Наверное, он не согласен с отведенной ему ролью подносителя мира под ноги Арины. Или о чем она? Тут раздался звонок, это был Избор.
- Они напали еще раз! Велесил выступает по телевизору, дает интервью. Он говорит о том, что мы не соответствуем известным канонам древней религии, потому что все придумываем сами.
Арина предложила написать про их логические недостатки книгу. Алка услышала интонации возражения, телефон у Арины был хороший, каждый звук слышен отчетливо. Тут прибежал из соседней комнаты её супруг, кажется, его звали Геннадий.
- Не книга нужна, а план, хорошо продуманный. Скоро придут к нам люди, живущие рядом с парком и снесут всех наших Богов! И еще, надо готовить её активней, - пальцем он указал на Алку.
Дальше были причитания Арины: она пыталась поругаться с мужем, потом с Избором. Но один дал отбой по телефону, а супруг убежал гулять с собакой. У них был крупный пес по кличке Ахтунг, немецкая овчарка, спокойный и доброжелательный, но в момент спора или конфликта чувствовал себя не очень хорошо, видимо, очень лично воспринимал ругань и начинал проситься гулять. Всё это Геннадий объяснил Алке на улице, когда она вышла из подъезда. Она тоже решила быстрей поехать домой, т.к. время было позднее, а завтра на работу. Но на прощание, Арина повторила задание еще раз: просмотреть за выходные фильмы о романтической любви, добре к кошкам и собакам, экологические проекты - все это должно было поменять Алкино сознание.
Алка шла домой и думала, стоит ли слушать Арину? Жрица явно не любила людей: как еще объяснить поведение человека, который так рьяно отстаивает свое мнение и не терпит критики? Это было не справедливо: она имеет свое мнение, а чужое - заведомо ошибочно, все должны слушать только её. «Командирша!» - придумала она прозвище Арине. «Жрица» - подсказал внутренний голос. Может каждый, кто дорывается до власти, считает, что он самый умный? Да, пройти испытание властью — это то, от чего она, Алка, бежала всегда. Сложное испытание.
Уже в метро, она решила найти по интернету и почитать что-нибудь романтическое. «Так, Джек Лондон, может, у него там про сильного и честного человека? Не хочу, читала в детстве, сейчас не до него, - подумала она и пропустила рекомендации. - А что ещё предлагает интернет, чтобы о животных и большом человеке? - И тут появилась Люси Кэмерони и другие, подобные ей. - Ой, ладно, до выходных я не успею, лучше посмотреть блоги. Это короче». И Алка погрузилась в них с головой. Оказалось, что людей, которые подбирали полуумерших, болезненных котят, собак, енотов или птенцов было много, также много было людей, которые спасали леса, исторические здания, старух и стариков, или тех, кто потерялся в лесу. Алка также нашла сайт о какой-то неземной любви. «Нереально! - думала она. - Так не бывает». Вот и все, что приходило на ум. «Как же я жила раньше?! Ничего не знала об этом! Люди не только ходят на работу, на выставки, в кино или театры по выходным, или бары, но и делают добро и, судя по сайтам, таких много». А она считала, что все погрязли в работе и семейных разборках. В этих размышлениях, она чуть было не проехала свою станцию. Выходя из метро, она заметила бомжа. Он грелся между двумя дверьми за турникетами. Там были батареи. «Ну и вонь, - подумала Алка, - как же полюбить и его?» И тут она вспомнила, как на работе обсуждали фильм «Доктор Лиза». Он был о женщине, которая помогала вот таким людям. А ведь он - тоже человек. И вдруг, Алке захотелось сделать что-то хорошее для кого-нибудь, хотя бы и для него. Следуя своему порыву, подошла к бомжу. Он был одет в джинсы, куртку, на ногах тонкие кеды. И это несмотря на снег! Может ему нужны теплые ботинки?
- Извините, - сказала Алка, - чем я могу помочь? Может, Вам нужны деньги на ботинки?
- Добренькая? Дай денег на опохмел! Водка нужна! - Алка отшатнулась. Она хотела помочь человеку облегчить жизнь, дать тепло, а его тепло — это сто грамм водки. Разве она была готова к такому?
Она вышла из метро, прошла несколько метров, остановилась. Может и правда, её желание помощи иное, чем хочет нуждающийся? Раньше, она так не думала. Алка вернулась, вошла в дверь на выход и тут же получила локтем в бок от какого-то мужика, который в спешке даже не оглянулся на неё. Бок тут же заныл. Может, это знак, что так не надо делать? Алка зажала в кулаке 500 рублей и решила, что пойдет до конца.
- На тебе, и будь счастлив.
Мужик схватил деньги, привстал и выбежал из метро, по направлению к винно-водочному магазину, призывно мигающему вывеской «Красное и белое». «Да, осчастливила кого-то,» - подумала Алка и со спутанными чувствами, направилась в сторону дома.
Глава шестая**
Алка понимала, что зашла в тупик в своих новых начинаниях. Было совершенно ясно, что надо себя переделать, но все попытки сделать это приводили к странным, по меньшей мере, результатам. Почему именно сейчас, она пришла к этому? “Что произошло у меня в жизни, что является точкой отсчета и призывом к переменам в жизни? - думала Алка. – То, что год назад умерла мама? Или то, что скоро 40 лет? Может, если проживаешь полжизни, то пересекаешь рубеж и жизнь поворачивается? А может, что-то иное оказывает воздействие?” Или тикают биологические часы и ей просто пора замуж и родить детей? Есть ли у неё миссия на Земле? Или есть нечто, что оказывает такое влияние, что она не может сопротивляться и надо только понять – что это? Она накинула на плечи куртку, вышла на балкон и уставилась на знакомый и дорогой ей пейзаж. В душе вызревало какое-то новое чувство ответственности за происходящее. Выяснилось, что поначалу, незаметно для себя, она принимала последние события за игру. Весёлую, интересную, может быть даже полезную, но вера в то, что это действительно приоткрывает ей дверь в новую жизнь, ощутимо возникла только сейчас.
Она легла спать и ей приснился сон.
Сказочное царство: всё пропитано необычными запахами и ощущениями, но над всем этим нависает не проходящая тонкая печаль. Среди фонтанов и садов фантастической красоты, люди ходят потерянные и всё потому, что царь и царица не разговаривают друг с другом. Они даже не видятся, поскольку живут в разных башнях и не встречаются. Действительно так, или ей показалось, но царица была похожа на её мать.
Она проснулась, сохранив двойственное впечатление от увиденного: нечто далёкое, но, в то же время, очень знакомое, как будто она уже видела это всё где-то или читала. И внутри ощущалась целая гамма чувств: от очарования сказочной красотой, до мучительной неудовлетворённости, а ещё - впечатление, что она прикоснулась к чему-то очень важному. “Вот, ещё загадка, - подумала Алка. - Сколько же всего нужно распутать ещё?”
Всю неделю Алка читала блоги или смотрела фильмы с хорошим концом, а в пятницу вечером, она даже сходила в собачий приют, покормила собак и всерьёз задумалась: не взять ли ей какого-нибудь Арчи или Лори. Но решила, что работа и новые знакомые отнимают столько времени, что у неё не хватит ещё и на собаку. С ней надо гулять, кормить, водить к врачу и вычёсывать шерсть. Так объяснила Алке смотрительница. Она была явно разочарована, что Алка никого не выбрала:” У нас не принято устраивать экскурсии посторонним. Некоторые собаки очень нервничают, чувствуя посторонние запахи. Судьба у большинства из них очень тяжелая.” “Судьба, - вздохнула Алка про себя и посмотрела в глаза молодому псу с умными глазками и острыми ушками. - Пусть у тебя будет самая счастливая собачья судьба, - пожелала Алка от души. - Нет, пусть у вас у всех, кто находится в этом приюте, будет счастливая судьба!» Она на несколько секунд закрыла глаза и представила, как к воротам подъезжают хорошие, большие машины, из них выходят люди и хотят только одного - забрать собак домой. Дома их ждёт уютный коврик и миска полная вкусной еды.
В субботу она никуда не собиралась идти, решила, что займётся домом и чтением хорошей книги. Утром она проснулась с улыбкой. Её обычное настроение «и что я буду делать в выходные? Опять сериалы про детективов смотреть» ушло. Она позавтракала, включила ВВС канал, там что-то про животных в Африке было, убралась и приготовила обед. И, наконец, завалилась на диван с планшетом. «Так, - вслух сказала она, - где моя книжка?» И вдруг, в первой строке новостной ленты она заметила, что пишут про приют «Собачье счастье», где она была вчера. Прошла дальше по ссылке и прочла следующее: «Сенсационная новость! Добрых людей в нашем городе стало намного больше. Как комментирует директор приюта, такого никогда не было за 15 лет её работы. «Не успели мы открыться, а приём посетителей у нас с 8 утра, как обнаружили, что у ворот стоит множество машин. И это в субботу! Из машин выходили люди и сразу шли к клеткам с собаками. Уже к обеду разобрали большинство наших питомцев. Хоть закрывай приют!» Дальше Алка читать не стала. Она схватила телефон и прокричала в трубку: «Арина, получилось!!!» Жрица пригласила её к себе в гости, пообщаться и в воскресенье наметила сделать общий сбор для разработки плана, если результат её устроит. Алла быстро оделась и выскочила из дома и уже в метро, выходя со станции, заметила на перроне встревоженную Аню.
- Привет! - радостно крикнула ей в ухо Алка. Ты к Арине? Пойдём вместе, у меня хорошие новости
- А у меня плохие.
- Что-то случилось?
- Я только что от Арины, она не понимает меня. У меня было несколько снов, там четкое указание на то, что, если жрица со жрецом спорит, пострадает группа, произойдёт раскол. Я приехала к Арине предупредить и остановить её. Она постоянно недовольна Избором, критикует его действия и ритуалы. Арина меня и слушать не стала. Она считает, что сила за ней, ведь она собрала группу. А люди и дальше будут приходить, ведь много людей не надо, а кому и впрямь интересно, тот останется. Вот такой разговор. Она забыла, что я - мастер снов. Она считает, что все решаемо, и главное в том, что она-то не собирается покидать группу, а значит - группа будет существовать вечно.
- А что, если она права?
- Но как же сон! В нем мне четко дали понять, что те, кто двигают группу, являясь её сердцем и душой, и есть главные участники. Как - душа без сердца? Или - голый ум без чувств? Вот представляешь?
- Да, у меня сегодня тоже был странный сон.
Тут раздался звонок от Арины.
- Купи хлеба, закончился, деньги верну.
Алка от удивления подняла брови, Аня сжалась как от удара. «Она слышит нас», - одними губами, без звука произнесла она. И попрощавшись взмахом руки, побежала в сторону приехавшего поезда, потом обернулась и крикнула: «Если сможешь - убеди её!» - двери закрылись, и мастер снов уехала.
От метро Алка шла, глубоко задумавшись. Иметь способности — это здорово, приподнимает над остальными людьми, идешь такая «я - круче». Но ей не понравился этот страх в глазах Ани. Кроме того, где-то в глубине души сидела заноза: это ведь Арина порекомендовала ей тот собачий приют для тренировки, а что, если она знала? Что именно знала Арина, Алка додумать не успела, подошла к подъезду. А в лифте пришла следующая мысль: возможно, Арина делает ставки на неё, а не на Аню? Возможно, но Алке хотелось бы увидеть дружную и веселую группу и чтобы все было хорошо. Но Арина сразу предупредила её, что так не будет, когда Алка, раздеваясь в прихожей, кратко рассказала ей о встрече с Аней.
- Понимаешь, в нашей группе собрались одни из самых сильных мастеров магии. И мастер снов, конечно, может говорить все, что угодно, но иногда она неправильно интерпретирует свои сны. Пока я чувствую, что Боги с нами - ничего не случится плохого.
- Получается — это основной критерий?
- Конечно. Кто дарует нам способности? Кто поддерживает в нашем теле жизнь и потом отнимает её? Это делают Боги. А мы можем или слушать и подчиняться их воле, или, как Избор, начать с ними спорить. Я хочу жить, прислушиваясь к ним и творить совместно с ними, а он вознамерился все подвергнуть сомнению. Если он не поменяет своего мнения, нам придётся расстаться. Мысли и мнения людей ты, мастер ситуаций, изменить не сможешь, но мастера наваждений смогут навязать ему что-то на время. Правда потом, он опять будет думать так, как сейчас. Характер у него упрямый и настойчивый.
- Арина, а Вы - мастер читать мысли и знаете тайны людей?
- Тайны - не всегда, - рассмеялась жрица, - хотя, как бывшему работнику милиции, мне нравится прояснять сложные перипетии жизненных судеб.
- Даже не верится, что Вы служили в полиции!
- Не похожа?
- Нисколечко.
- На самом деле, я - типичный представитель: аналитический склад ума, все по полочкам, четко. Людей вижу насквозь, как рентген, всегда и всем смотрю в глаза, они ведь зеркало души не случайно. И конечно, разгадываю тайны. И обрати внимание: в группе у меня - конвоир, юрист, адвокат есть, продавец недвижимости, антиквар и много кто еще, с кем я раньше имела дела. И это были не самые честные люди когда-то. Мне важно, когда в людях происходят перемены, я помогаю осуществлять их.
«Понятно, - подумала Алка, — значит, Арина — это такой воспитатель человеческих душ, вот чем недоволен Избор. Возможно. А при чем здесь он? Надо выслушать его точку зрения». По своим родителям и другим известным ей парам, Алка знала: хорошо бы понять, что думает другой, как правило, в ссорах нет одного виноватого, оба постепенно и постоянно идут туда и созревший конфликт — это результат работы день за днём. А то, что жрица и жрец - пара, пусть и нестандартная, и у них в группе свои функции, которые они поделили, не вызывало сомнений. Ещё на поляне она заметила, что не глядя друг на друга, они действуют сообща и чувствуют друг друга спиной, на уровне не ясных, на первых взгляд, полукивков головой или жестов. Избор затевал игры, давая мужчинам топор или копье для метания в круглый щит, просил принести сучья для костра, организовать воду или натаскать камней для строительства лабиринта. Арина придумывала занятия женщинам, распределяла между ними роли и зоны ответственности: кому-то поручала плести куклы из ниток для приношений Богам, кому-то - готовить еду на стол, а некоторых заставляла учить тексты, чтобы произносить их во время ритуала. Только она могла это сделать. И только Избор определял, когда начинать ритуал.
Алле казалось, что с точки зрения еле уловимых знаков и не вербальных общений друг с другом, они представляют собой идеальную пару. Как они могли не договориться? Тут Арина посмотрела на неё долгим, пристальным и немного оценивающим взглядом и сказала ещё раз, что группа не распадется, потому что главное — это дело, на него притягиваются люди. «Она действительно прочла мои мысли, или так играет?» - опять насторожилась Алка. Но Арина тут же нарисовала такие уютные и красочные картины их летнего времяпрепровождениях, что Алла даже почувствовала запахи утренней росы, которой они умываются и увидела фонарики со свечками, которые в ночи уносит быстрая речка. «Как хорошо, - подумала Алла, - я хочу скорей лета, чтобы все это испытать самой, пройти вместе со всеми». Арина улыбкой подбодрила её мысли и предложила ей начать визуализацию удачных переговоров с противником. Алка должна была представлять, как вокруг их поляны никто из чужих не ходит, а вокруг группы создаются потоки добра и помощи. И птицы у них самые откормленные, и трава самая высокая, а снег белее сахара. А враги, уже на подходе, проникаются только добрыми намерениями. Алка всё ярко себе представляла, у неё начался полёт фантазии, похожий на тот, что был в приюте для собак. Она улыбалась, будучи в мыслях на поляне, бабочки летали вокруг, их нежное прикосновение приятно щекотало руки - как вдруг она почувствовала удар в живот. И через секунду поняла, что сидит согнувшись, её тошнит, голова кружится.
- Так, началась атака сил, тех, кто против, - прокоментировала Арина.
- Я говорил тебе не делать это без Избора. Ты защитить её не сможешь, а он - сможет. Сквозь туман боли Алка поняла, что слышит голос мужа Арины.
Пришла в себя она спустя время. Точнее, ей казалось, что она просто закрыла и через пять минут открыла глаза и обнаружила себя в незнакомой квартире. Дверь в комнату приоткрыта, откуда-то раздаются тихие голоса. Она откинула плед, встала с дивана. Голова закружилась, чуть не упала. Прибежал Избор.
- Лежи! Взяли тебе больничный, написали смс твоей начальнице. Все хорошо, главное - ты не долго провела в состоянии сумерек.
- Сколько? – Алка удивилась своему голосу.
- Два дня. Арина не признаёт свою ошибку, - в комнату вошла Аня. - Я вышла из группы.
- И что там было, в этом сумраке? Я ничего не помню.
- С тобой рядом была Аня, она смотрела твои сны за тебя, потому что находясь в таком состоянии и не имея опыта, человек не запоминает ничего. Но дела наши плохи. Похоже, высшие силы покидают нас. Это значит - новых знаний не будет. Будут только выверты Арины.
- Избор, Аня, я хотела бы узнать от вас, что произошло. Почему вы столько лет вместе и вдруг хотите разбежаться? – задала Алка свой главный вопрос.
- Давай, ты окрепнешь и мы поговорим, а сейчас спи, - закончил Избор.
И Алка уснула. С удовольствием, будто не спала эти двое суток, будто работала без перерыва, долго и много.
Глава седьмая**
Прошло несколько дней, Алке приносили бульоны, любимый планшет и она вдруг почувствовала себя маленькой и очень нужной. Приятно было лежать в кровати и ничего не делать. Хотя поначалу, её состояние напоминало жертву вампиров из фильмов, когда выпивают почти всю кровь, оставляя немного для того, чтобы убить не до конца, но помучить. Но Аня заваривала ей специальные травы, а Избор несколько раз в день проводил над ней ритуал. И силы восстанавливались.
Когда она поняла, что окрепла и, как бы не было приятно лежать вот так, она встала и повторила Избору свой вопрос о группе. Он поколебался немного, схватил блокнот, полистал, нашёл какой-то список и начал рассказывать ей историю. Оказалось, они были последователями той группы, которая образовалась ещё в советские годы, Арина правду сказала. Позже, в 90-ые, людей на поляне собралось много, в основном, знакомые Арины и жители окрестных домов, кто гулял в парке и видел странные собрания. Вся деятельность их тогда заключалась в пении и восхвалении богов. Обязательное чаепитие, как поощрение себя, и разговоры о том, как здорово, что все мы собрались. Избор в это время промышлял квартирами. Он работал юристом по недвижимости и его друг предложил переоформлять квартиры одиноких стариков, но ждать приходилось долго, а денег хотелось сейчас. В какой-то момент, старики стали подозрительно быстро умирать, буквально после сделки. Он спросил своего товарища, нет ли там чей-то руки? Тот, пряча глаза, все отрицал, но Избор догадался, несколько дней помучился совестью, но потом решил, что ему важнее хорошо жить сейчас, сдавая освободившиеся квартиры, и больше не утруждать себя работой.
Как-то Избор гулял с девушкой в парке, они только начали встречаться, и там увидел людей, Арину. Она взглядом поманила его, долго говорила, не отпускала и вот он, опытный юрист, “раскололся”, рассказал ей о своих подозрениях.
- Кривых путей много, но все они одинаковы и все они чужие, я много их повидала. А прямой путь всегда только твой. Такая у жизни геометрия. - Примерно так ответила на услышанное жрица.
- Ты где геометрию-то учила?
- По самоучителю.
- И где достать такой?
- Главное - захотеть, достанешь. Ты ищи, ты сможешь.
И начала свою обработку. Она решила «спасти его душу». Это потом она так объяснила и потихоньку начала привлекать его к своей деятельности. Арина питала особую слабость вот к таким молодым людям, да ещё из своей среды. И она не сдала его своему приятелю, бывшему коллеге. Коля, бывший напарник, как-то зашёл к ней и сказал, что банда убийц работает в городе, но кто-то настолько юридически грамотен, что заметает следы очень умело. Механизм юридических хитростей милиция тогда так и не поняла, хотя работали профессиональные сыщики.
Арина видела, что Игорь (мирское имя Избора) осознал многое и главное - он понял, что просто закрыть глаза на убийства, даже если этим занимается твой напарник, не получится. Тогда он впервые задумался о душе. И он резко бросил свою работу, сам сшил себе одежду и уехал в лес молиться и бродить по местам, по которым ходил Сергий Радонежский. Все лето он провёл в одиночестве, спал на земле, подстилая под себя коврик, и накрывался плащом. Питался простой пищей. За едой выходил в деревнеские магазины, заросший и грязный. А потом, чтобы обрести силу, опять нырял в лесные чащобы, общался с птицами, наблюдал, как зреет лес, наполняется жизнью, и там он впервые совершил древний, как потом выяснилось, обряд, совершенно по наитию. На куске коры начертил пришедший ему знак. И какая-то древняя песня послышалась, как заклинание:
Эх, вороно крыло,
Ты - как тьма в ночи.
Ночи ты черней,
Тьмы самой темней.
Чище снега ты,
Гладки пёрышки.
Он лёг на землю и стал благодарить её, он хотел раствориться в ней, обнять, обхватить её всю, как любимую женщину. Его переполняло чувство любви и какого-то небывалого единения с этим местом, небом и землей, он ощутил себя важной и большой частью этого мира.
Ещё несколько дней он прожил в лесу, пребывая в постоянном общении с невидимыми силами и в гармонии с собой, пока не услышал слова в голове: «Иди в мир, к людям, ты - готов!»
Он вернулся домой, записал в тетрадь все, что услышал за эти дни и позвонил Арине. Через какое-то время в нем признали жреца.
- Вы такие прекрасные люди и прошли такой долгий путь! Почему вы ругаетесь? - Алка по-детски надула губы, глаза защипало.
- Мы ругаемся не из-за ненависти друг к другу: иногда бывает так, что есть принципиально важные разногласия. Некоторые даже думают, что я склоняю группу к жертвоприношениям. Или начинают фантазировать, будто я хочу, чтобы каждый прошёл мой путь и пожил в лесу. Нет, я не могу требовать от другого, того же, что я требую от себя, каждый идёт своём путём. Но я говорю: чтобы двигаться дальше, надо отказаться от тех форм, что были у нас. Арина хочет только танцевать, писать книжки, переосмысливая предыдущий опыт и поклоняться Богам. Этого мало! Люди в нашей команде застыли, и я буду искать, как это изменить. Я ещё раз попробую убедить нашу жрицу предпринять совместную попытку в поиске, но если ничего не получится - выйду из группы. – Избор заметно волновался, для него это был важный вопрос.
- Зачем надо выходить? – действительно не понимала Алка.
- Ты недавно в нашей группе и многого не знаешь. Например, раньше, на каждом обряде происходило чудо, - пытался объяснить он.
- Однажды пошёл дождь, пока мы пели, - улыбаясь от воспоминаний, включилась Аня, - но стоило нам прекратить петь, как выходило солнце, а год был засушливый.
- Меня изумило, как Ратмир тогда встал и пошёл. – Вспоминал уже Избор. - У него была сломана нога, он неудачно упал. Долгие месяцы гипса, реабилитации и вот, первый приезд. Он на костыле припрыгал. И когда мы все попросили помощи Живу, он откинул костыль и пошёл. Сейчас такого нет больше. Мы проводим обряды и ничего не происходит. Арина даже слышать не хочет, чтобы изменить хоть что- то. Говорит, что она много лет шла к такой форме, её и надо развивать.
- А зачем вам я? – решилась Алка.
- Если честно - ты нужна Арине. А я не хотел тебя использовать в этой войне. Сейчас я думаю уже, что это не моя война. Но и бросать группу в сложный момент будет не хорошо. Надо подумать. – Закончил Избор.
— Значит и мне надо подумать. Знаете, я поеду домой. Хочу побыть одна, но так как ты, Избор, в лесу, извини, не смогу. Дома, на любимом диване, рядом с плитой и магазинами. – Иронично-добродушно заключила Алка. Избор и Аня улыбнулись. Расстались они добрыми друзьями с обещаниями звонить, если что-то будет нужно.
Алла приехала домой, по дороге зайдя в магазин. Она себя чувствовала уже лучше, но слабость в ногах ещё была, как после болезни. В доме будто бы что-то изменилось. Так бывает, когда надолго уехал, вернулся и вдруг обнаруживаешь, что квартира стала иной: легкая пыль, будто дымка, незнакомый запах, приглушённый свет, мебель кажется очень маленькой и потолок низким. “А ведь меня не было всего несколько дней, но ощущение - будто пару лет отсутствовала”, - удивилась Алка. Она прошла на кухню, поставила чайник. Очень хотелось выпить горячего чая. За окном было темно. “Тьма в ночи, - вспомнила она, - тьма во тьме, наверно, имеется в виду тайна в тайне. Похоже на то, как мои способности были для меня тайной, а потом оказалось, что в них самих тайна - они могут быть направлены против меня самой. И сколько раз так? А может, совершенную чистоту, белое можно запачкать, а тьма, в этом смысле, круче? И какие все упрямые! Сразу - «выхожу». А может, это опять из-за меня, только я к ним пришла, сразу всё у них поехало? И опять на горизонте уже маячит новая начальница: а ведь Арина может оказаться ещё хуже, прежняя хоть и требовала, но в душу не лезла, а тут дело серьёзней.” Алка даже отшатнулась от этих мыслей, настолько они были поперёк искреннего общения последних дней.
- Ты что? - сказала она сама себе. - Они же все хотят тебе добра.
- А Арина хочет использовать. Она и мысли читает. А ты теперь со своими способностями можешь дел натворить. - Разум уже действовал самостоятельно, вступив с Алкой во внутренний диалог.
Чайник давно вскипел.
- Тебе же рано эти способности. Без руководства, ты не знаешь, что делать. Может, они специально так рано пробудили эти способности, чтобы использовать? - Не унимался разум. Алка даже поразилась, как остро и чётко он стал работать. “Пора его заткнуть, - решила Алка. - Хотя нет, я же не смогу тогда думать. А теперь мне это необходимо, более чем. Новые мозги пришли вместе со способностями? Как же со всем этим мне совладать?” «Слушай музыку, ищи её», - вспомнила вдруг она. И первое, что услышала - свисток чайника. “Ф-у-у! “ - она выключила чайник и с облегчением рухнула в кресло. Оказалось, что всё это время она смотрела в окно, стоя посреди кухни. “Так недолго и с катушек того. Я же чуть не раздвоилась. Ладно, оставим это на время. Вопросов хватает, надо со всеми разобраться. Например, эти царь с царицей, так похожие на мать с отцом, эти Избор с Ариной - что это за тайна? Двое должны быть в ладу, как одно. Я вот раздвоилась и, вроде, опять в ладу с собой. Но я же всегда была едина. Или нет? Может, я появилась, когда мои половинки встретились? А когда я столкнулась с серьёзными проблемами, то чуть не разлетелась пополам? Я пополам, а они по полам? Нет, надо послушать музыку и успокоиться.” Случайно попался Billi Joel, «Matter of trust». Жизнерадостная струя, и как всё просто сделано! Да и название в точку: «Вопрос доверия». “Мои половинки доверяют друг другу, а у них нет”. Она подскочила с кресла и стала танцевать посреди кухни, забыв, что громко топает.
Звонок в дверь раздался минут через 10. Она никогда не видела своих соседей снизу.
- Вам не спится сегодня, мадам? – В дверях стоял заспанный молодой человек.
- А что, уже поздно?
- Вы, наверное, счастливы? Только они часов не наблюдают.
- А что, так заметно?
Молодой человек совершенно заспанными глазами посмотрел ей куда-то в висок и продолжил:
- У меня был очень сложный день, умоляю, пусть ваше счастье не так громко топает ногами.
- Может, Вы чаю хотите с пирожным? Я не все ещё съела!
Он посмотрел на неё внимательней. “Да, - мелькнула мысль, - довольно милая девушка.” Что-то в ней было. Может, движение головы, будто еще немного и начнёт рассказывать о чём-то важном лично ему? Растрёпанные темно-русые волосы ниже плеч, взгляд темно-серых глаз, немного не из этой вселенной, вся эта буря смешанных чувств: может, начнёт хохотать, а может, хлопнет дверью.
-Что ж, видимо, этот сумасшедший день никогда на кончится. Чёрт побери, у вас есть коньяк? У вас счастье, а у меня проблемы. Может, вы меня заразите своей удачей, раз так любезны?
Что-то в его тоне не понравилось Алле, и переход от чая к коньяку, и появившийся блеск в глазах. Она вдруг почувствовала, как навалилась усталость и не сможет она поддерживать разговор сейчас.
- Извините меня, давайте в другой раз. Действительно поздно уже, топать я больше не буду.
Молодой человек не настаивал, попрощался и побежал по лестнице вниз.
Давно она ни с кем не знакомилась, не считая людей с поляны, но там их сразу было около двадцати, Алка при этой мысли улыбнулась. Всё-таки как изменилась её жизнь! «А ведь правда, - подумала она, - надо мне пригласить Аню, купить шампанского, посидеть и поболтать просто ни о чем. Хочется ощущения праздника.»
Глава восьмая**
Утром она так и сделала: позвонила и пригласила Аню к себе. Та обрадовалась, согласилась с тем, что у неё несколько дней подряд прошли в переживаниях. “Только можно, я приду не одна, а с сестрой? Она уехала жить в другой город, а тут неожиданно приехала. Не хочу терять время, она классная”, - сообщила Аня. Алка согласилась и побежала в магазин покупать еду и готовить.
Вечером приехали девушки. Сестра представилась: это была похожая на Аню, мечтательного вида девушка, со светлыми волосами, тонкой кожей и василькового цвета глазами. Она как будто вплыла в квартиру, настолько её движения были плавные, а тело округлое. Когда сёстры сели, одинаковыми жестами откинув со лба челку, Алла не удержалась и воскликнула:
- Да вы близняшки!
- Да, родились с разницей в 20 минут. Но рост, вес и взгляды на жизнь у нас разные. Марина считает, что надо увидеть в жизни все. Она стала врачом, ездит по стране, залезает в такие глухие места, где никогда о врачебной помощи и не слышали, – представила сестру Аня.
- А людям она нужна! Однажды, я проживала в таком местечке - Околонайда называется, слышали? - все отрицательно мотнули головой. - Когда местные узнали, что у них живет доктор, они стали толпами ходить. Чего я не увидела там, каких запущенных форм болезней! Лекарств нет, я пыталась заказывать их из крупных городов, поставки шли долго, согласование с больницей, от которой я работала тогда, ещё дольше! Однажды мне привезли мужика, истекающего кровью. Он рубил дрова и случайно ударил себя по ноге, повредил артерию. Везли его 70 км по трудным дорогам — это два с половиной часа. Я еле спасла его. С трудом заштопала, потом - проблема с потерей крови. Оказалось, что у нас одна группа, я перелила ему свою. И когда он окреп, то передал мне свои способности, – сразу сообщила о главном Марина.
- А их можно передать? - Алка от удивления округлила глаза.
- Когда-то давно, у нас был другой жрец, до Избора, - Аня поморщила нос - от воспоминаний, или много глотнула шампанского - не понятно. - Он умел лечить руками. Все к нему ходили, он так устал от этого потока людей, что отдал способность одному известному сейчас врачу.
— Вот это да! Разве можно устать от способностей? - Алка удивилась.
- Я уже устала! - воскликнула Марина.
- А что у тебя за способности? – с опаской поинтересовалась Алка.
- Я вижу домовых, упырей и прочую невидимую для других нечисть. Вот, могу сказать, что у тебя в доме живет один. Сразу спрятался, как только я вошла.
- Ой, а я могу его видеть? У меня иногда вещи пропадают. Найти никак не могу, потом в шутку начинаю говорить, как мама в детстве учила: «Домовой, домовой, поиграл, да верни!» - поделилась Алка.
- И что, неужели сразу отдаёт? – заинтересовалась Марина.
- Нет, иногда денёк может помучить, а то - и дня два! Но я была уверена, что это игра воображения.
- Смотри, «игра», – несколько иронично предложила Марина.
Она встала со стула. Алка заметила, что Марина всё время что-то крутит в руках: то край скатерти, то кольцо вокруг пальца, то ножку бокала. А тут, прихватила ложку со стола и пошла стучать ей по углам комнаты. В одном постучала два раза, в другом - больше, но с перерывом. Спустя время, послышалось шуршание. Алла слышала его раньше. Ей казалось, что это соседи скреблись в стенку, будто кто-то пытается вставить в розетку вилку от прибора и не может попасть.
— Это пришел не твой, это из соседнего дома. Хочет познакомится с нами. Сейчас ещё придут. Им нравится, когда их не боятся и можно поболтать, – прокомментировала звук Марина.
Алка посмотрела на ту часть стены, куда смотрела Марина, и кроме звука, ничего не обнаружила: стена и стена.
- А я могу их увидеть? – всё-таки уточнила она.
- Попробуй, это не сложно, - ответила вместо сестры Аня. Та была занята тем, что тащила кого-то, кто сопротивлялся и приговаривала: «Зачем врать мне?»
- А как смотреть? – не унималась Алка.
- Для начала, ты получила знания, что мир, кроме видимого и описанного в школе по учебнику, составленному Минобразования для школьников, намного многообразнее. Значит, ты просто должна допустить в сознание мысль, что у Марины в руках домовой шерстистый, - произнесла Аня вполне обыденно.
И вдруг Алка осознала, что, отвернувшись на миг и вновь повернув голову в сторону Марины, она заметила существо маленького роста, покрытое короткой шерстью и с торчащими вверх острыми ушами.
- Ой, кто это? - только и спросила она.
- Знакомься: это - Короткогрив, - представила «гостя» Марина.
- А что это сразу - «коротко-», может, я самый, что ни на есть длинно, - запричитал тот. - И зачем сразу хватать руками? Я и укусить могу или свистну сейчас Зуботыка, он придёт и стащит что-нибудь у этой, - и коротким и толстым пальцем он ткнул в сторону Алки. Тут же, за эти слова он получил подзатыльник.
— Это моего домового так зовут? – не вполне уверенным голосом, но всё же спросила Алка.
— Это кликуха его, - обижено отозвался Короткогрив.
Наконец-то посмотрев на него прямо, Алка поняла, что кличку свою он получил заслуженно: загривок у него был какой-то короткий и будто обрубленный.
- Так что вы хотели? - он все ещё имел обиженный вид и старался не смотреть на Марину.
- Хотели спросить, зачем Зуботык таскает у Аллы вещи?! - строго спросила Марина и подмигнула Алле.
- Во-первых, она ругает его последними словами, а потом, жизнь ведёт скучную и одинокую, вот он и развлекает её.
- Да я даже не знала, что он есть на свете! - возмутилась Алка.
- Ага, не знала, как же, а сама говорит: «Ах ты, домовой плешивый, опять мой кошелёк взял?!» Кто это пять дней назад говорил? А две недели назад, кто произнёс в 7 утра: «Изыди из ванной, паршивая овца!»? А вот ещё было…, - опять начал он, но Алка подбежала к нему и хотела сама схватить за ухо, но опыта по отлову домовых у неё явно было меньше, чем у Марины, рука сорвалась.
- Ты что такое говоришь!? Это я с собой так разговариваю, самой себе говорю. Разве я могла бы подумать, что кто-то ещё есть в доме? – Алка сама поняла, что получилось не очень убедительно.
— Вот что вы все сразу за уши хватаете? Это - не нормально - говорить самой себе «изыди». Я вот книгу по психиатрии читал и там написано...
- Заткнись со своими знаниями! Значит так, передашь Зуботыку: будет вещи таскать, вернусь, в мешок посажу и будет он там жить, понял? – конкретно пригрозила Марина.
- Понял, понял. Нет, чтобы угостить, напоить - угрожают только, сами вот, жрете, - он опять сделал обиженное лицо.
- А у кого на верхней губе молоко было? По усам текло — это как?! Опять у кого-то молоко из холодильника воровал?
- Все равно бы у бабы Зины оно пропало: кошек -то больше нет.
С этого момента Алку опять накрыло бесполезным стыдом. Она пыталась справиться с собой, но настроение падало. “В придачу к невинно убиенным кошкам, теперь ещё я вижу домовых, чертей, упырей и прочих перевертышей. Что же дальше?!” – обречённо размышляла Алка.
Тем временем, все решили перейти к кофе и поговорить о планах.
- Я, например, хочу поехать в Африку. Не была там. Может, там другая магия и домовые не такие наглые. - Марина строго посмотрела в угол. Там опять кто-то скребся.
- Мне больше нравится Перу. Горы, ледники, бабочки летом и водопады, - поддержала тему путешествий Аня.
- Зачем так далеко ехать за водопадами? Чем плох наш Кавказ!? - спросила Марина.
- А ты, Алла, решила, чего хочешь? Понимаю, прошло мало времени, но ты позвонила, о чем-то хотела спросить?
- Аня, я хочу познакомится с той, другой группой и услышать их историю. Может, я нерешительная и совсем мало понимаю, но мне важно это. В моей жизни появился некий смысл и вот он омрачился всей этой историей ссоры. Я чувствую, что меня хотят втянуть во что-то. Понимаете? Мне все нравятся и, в тоже время, вызывают недоумение. Я хочу быть полезной, но боюсь навредить. Сегодня я поняла, что могу и вовсе отказаться от способностей, если они станут в тягость. Мне надо разобраться, но я недавно в группе и многого не знаю даже о себе. Например, я не знала о том, что есть такие способности и что я живу с домовым. - Алка встала со стула и достала с полки старинный альбом с фотографиями. - И ещё, кто бы мне помог разгадать тайну моей семьи? Иногда я рассматриваю эти старые фотографии и пытаюсь понять, что произошло с моей матерью. Почему после моего рождения она стала другой?
- Многие женщины меняются после рождения детей. Становятся терпимей, мягче, меньше путешествуют — это нормальное явление, - начала было Марина. Но Алла засомневалась. Она не могла объяснить, скорее на уровне подсознания чувствовала, что отец ей хотел сказать что-то другое, важное, не связанное с банальным влиянием физиологии на характер.
- Сходи к отцу, сделай ещё попытку поговорить. Или позвони Весте и назначь встречу, она поможет разобраться, - предложила Аня.
- Опять Веста! Все отправляют к ней, - неожиданно раздражённо воскликнула Алка.
- Она тот человек, кто распутывает тайны судеб людей. А вторая группа… Даже не знаю, что и сказать, я их никогда не видела. Другие тебе не помогут, там ссора серьезная. Мне сейчас немного не до них всех. Начинаю новую жизнь, вне группы, - закончила Аня.
Было уже поздно, Алла не могла их оставить у себя на ночь: квартира была маленькой, а девушки и не собирались, им хотелось ещё общаться друг с другом, были и какие-то дела у Марины, связанные с работой. Аня вызвала такси, и они скоро уехали. Алла убрала посуду, расстелила постель и уже хотела лечь спать, как вдруг заметила, что одна фотография выглядывает углом из альбома и даже готова упасть. Она поняла, что кармашек отклеился и хорошо бы его заклеить сразу, чтобы не потерялась карточка. Алка нашла клей, положила альбом на стол и открыла на нужной странице. Фотография лежала тыльной стороной. Алка не очень любила разглядывать альбом, тем более читать, что там написано. «Оставайся в моей памяти такой всегда. Твой А.» Почерк был не знакомый, а на фото была мама. Она стояла рядом с решетчатой парковой скамейкой. Из-под длинного чёрного пальто выглядывали зелёные брюки клёш, на непослушных кудрях кокетливо лежал синий берет. Мама всегда жаловалась: на её жёстких и кудрявых волосах невозможно было уложить нормально головной убор. Лицо её сияло счастьем. «Как странно, столько раз видела это фото, мама сама мне его отдала, когда я уже переехала, и ни разу не обращала внимания, как она на ней счастлива! С отцом рядом у неё не горели глаза. Кто такой этот А.? Может, тайна в этом? Но как теперь узнаешь?» - было не понятно. Алка обследовала фотки с оборотной стороны, но это ни к чему не привело, а фотографий с мамой у нее было мало.
Глава девятая**
Через день её больничный заканчивался, надо было выходить на работу, к коллегам. Прошедшие дни, эта странная болезнь, размышления на разные темы и, неожиданно для себя самой, Алка сделала ещё одно открытие: она не боится идти на работу, чтобы встретиться с коллегами и строгой начальницей. Ей было спокойно и даже интересно, как они прожили эти дни. Вдруг они изменились? Может, им встретился чёрный кот учёный и рассказал умную сказку? Или они по дороге на работу заметили, как на соседнюю улицу приземляется НЛО и никто, кроме них, не видит, все бегут по делам, а инопланетяне выходят из тарелки и зомбируют всех на определённые идеи, например, отдать добровольно полезные ископаемые. Вот какие бы? Например, уран, пусть им владеют не государства, а частные лица. «Ой, что будет?! – заинтриговала себя Алка и рассмеялась своим мыслям. - Пойду и посмотрю, как на Нину Федоровну повлияла встреча с инопланетным разумом!» - рассмеялась она еще раз, застегнула сапоги, натянула на уши вязанную шапочку и побежала в сторону метро.
Нина Фёдоровна сидела в углу кабинета возле чайника одна. Вторая коллега их отдела свалилась с температурой, бухгалтерия занята была ежеквартальным отчетом. Перед начальницей на столе стояла ваза с печеньем и горой конфет. «Интересно, сможет она за день все это съесть, или за полдня?» - мелькнула озорная мысль в голове Алки, а вслух она громко сказала:
- Доброго Вам утра!
Нина Фёдоровна вздрогнула, не сразу ответила. «Что-то случилось», - решила Алка. И, повесив на вешалку куртку, направилась в сторону своего угла.
- Алла, подожди. Срочных дел сегодня нет, посиди со мной. Давай поговорим, чая выпьем, - голос у начальницы был необычно глухой.
- А как же отчёт по Семёнову? - всё ещё опасаясь согласиться, напомнила Алка.
- Можно и позже его сделать. Ты же справишься? – окончательно добила Алку Нина Фёдоровна.
Точно что-то случилось. Начальница позвала пить чай и обнадежила. Алка подошла к обеденному столу, села.
- Нина Фёдоровна, а Вы верите в жизнь на Марсе? – Это была последняя и очень глупая Алкина попытка вернуться в привычную жизнь.
- Ты знаешь, я сейчас готова поверить во что угодно. Сын приснился мне сегодня. Никогда, с тех самых черных дней, он не снился. Как живой стоит передо мной и говорит: «Мам, а я в плену, не умер я». И знаешь, я поверила. Понимаю, все странно, но сон не отпускает меня. Теперь думаю, куда можно обратиться, чтобы точнее узнать.
- Нина Фёдоровна, но Вы сами говорили, похороны были, - робко напомнила Алка.
- Да, но гроб заколоченным привезли. А что, если не он это был? Вот, обманули меня! Я по телевизору такое видела. Там женщина думала, что родила одну дочь, а оказалось, что вторую у неё забрала медсестра.
- Да что с Вами такое? Ерунда ведь. Женщина не поняла, что двоих родила?
- Да что ты понимаешь!? Вроде взрослая, а как ребенок. Кесарево у неё было. Там такая история. - И Нина Фёдоровна начала долго рассказывать про какое-то ток-шоу. Вот уж действительно - поставщики параллельного и неправдоподобного мира, а все верят. А в жизнь на Марсе не верят, или в домовых.
Тем не менее, Алкина уверенность в собственных изменениях окрепла. Никогда ещё с ней здесь не были так откровенны и рады её видеть. А комплименты! А то, что вопросы ей задают? С ней ведь никогда не считались. Она думала, что она здесь или клоун для них, или наоборот - вселенское зло. Так и промучается в шапке-невидимке до пенсии. А там, и совсем, кроме котов, никому не будет нужна. Но её первый новый рабочий день прошёл в разговорах с Ниной Фёдоровной, которая оказалась женщиной хлебосольной, достала свой обед, поделилась. Потом, неожиданно рассказала Алке всю свою жизнь. А жизнь оказалась не особо весёлой. Детский дом, где приходилось отстаивать кулаками и острым языком свое право на существование и мнение. Потом - завод, вечерний институт. Удачно, как она считала, вышла замуж за хорошего парня и быстро родила сына. Муж сразу озаботился содержанием семьи и начал пробовать свои силы в бизнесе. Но что-то у него не заладилось: то ли не был он бизнесменом, то ли времена были слишком крутые, не всем по силам. Он покупал товар в Польше и привозил в Москву. Если у других товар скупали, то у него всегда возникали проблемы: то обнаружится брак, хотя он внимательно все проверял, то по дороге нападут и все отнимут, а то и сами пограничники подстроят все так, что половина товара остается у них. И опять же, обед у таможенников на границе начинался точно тогда, когда подходила его очередь, или начальство приезжало и досмотр становился строже. И Нина Фёдоровна договаривалась, платила, ходила бить поклоны, чтобы отдали арестованный товар, хотя бы частично.
В один прекрасный день, супруг понял, что водка лечит всё. Налоговая пришла и счёт выставила - выпьет и легче становится. Товар доставили в другое место по ошибке и концов не найти - побольше водки и проблемы нет. В какой-то момент, он выпил так много, что не выдержало сердце. Похоронила его Нина Фёдоровна и сама не поняла: легче ей стало или нет? Вроде, проблем меньше, но одиноко как-то вечером и в выходные, поговорить не с кем. Да и с машиной муж решал все проблемы: колёса поменять, запчасти, техосмотр. Правда, рядом был сын… Но, являясь тягловой силой в бизнесе мужа и посвящая этому много времени, она мало внимания уделяла парню. Но теперь она решила это исправить и заняться сыном, который рос в одиночестве. Он уже заканчивал школу и не без основания считал себя взрослым. На все её попытки сблизиться или хотя бы поговорить, он отвечал холодным молчанием. Более того, казалось, что он тяготится матерью. Он почти бежал от нее. Кто его друзья, какие у него интересы, были ли девушки – она ничего не знала. Он жил скрытно и почти обособленно.
Школу он закончил почти незаметно. Так же незаметно, но быстро появилась повестка в армию. После его отъезда она часто размышляла: был ли у нее сын? Есть ли? И однажды вечером, открыв почтовый ящик, нашла в нем телеграмму, которая точно ответила на этот вопрос: нет больше у нее сына, даже если он и был.
И тогда наступила самая мрачная пора. Родители давно умерли, сестёр или братьев не было, совсем дальние родственники жили в Хабаровске. Подруги все с семьями и, особенно в первое время, когда она металась в отчаянии по квартире, они как будто боялись её горя: придут, посидят и убегают к своим семьям, в своё счастье. Так и осталась она совсем одна.
Спустя какое-то время, она поняла, что всё-таки придется жить дальше и стала спасаться работой. Но работа занимала только дни, а были ещё ночи, когда занять себя оказалось гораздо важнее. И она начала писать стихи.
Тут Алка чуть со стула не упала, а Нина Фёдоровна показала ей сайт, где она под именем «Изольда» публиковала свои ночные находки и творческие муки.
Их разговор закончился ещё более неожиданно, чем начался: Нина Фёдоровна объявила, что решила поехать в Чечню искать сына.
- Понимаю, звучит странно, это всего лишь сон. Но для меня это соломинка. А ты, - тут она стала хмурить брови, как будто хотела отругать Алку по обыкновению, - вместо меня остаёшься, руководить отделом станешь.
Этот первый новый рабочий день начался странно и закончился неожиданно: прибыла какая-то комиссия и начальница отправила всех по домам, «подальше от греха», как она сама выразилась.
Дома, из любопытства, Алка залезла на сайт, где публиковала свои вирши Изольда Незабываемая и удивилась ещё больше: стихи были хорошие. Даже уже была издана книга. У Изольды были поклонники, тайные воздыхатели. «С таким-то именем!» - рассудительно подумала Алка. Восторги Изольдиных почитателей напомнили ей её похождения по сайтам знакомств: когда-то она пробовала и это. Чтобы произвести впечатление, Алка придумала себе более интересное, как ей казалось, имя - «Кристина». Но имя не помогло. Почему-то ей не везло. Игра там всегда шла в темную, человек, приходящий на свидание, оказывался никак не связан с тем образом, который он старался создать на сайте. Рискнув несколько раз и только испортив себе настроение такими встречами, она перестала посещать свою страничку на сайте. И сейчас, мысль мелькнула, но: «Нет, не буду», - поняла она и уснула.
Глава десятая**
Вступить, поговорить или даже приблизиться к отколовшейся группе было не просто. Это был давно сложившийся коллектив не только друзей, но и коллег. Практически, все члены группы были профессиональными историками, филологами или лингвистами и знали друг друга много лет. Все представления, ритуалы, были для них или реконструкцией, или научным экспериментом. Игра была психологической ролевой постановкой, чудо - просто необъяснённым пока наукой феноменом, не открытым новым видом энергии. Достоверность ритуалов опиралась на исторические факты, найденные писания, раскопанные в земле сохранившиеся артефакты. Считалось, что занимались они не просто организацией ритуалов, но глубоким историческим и лингвистическим изучением Древней Руси, обрядов и образа жизни народов, некогда населявших территорию европейской части современной России и стран СНГ. Понятно, что для Избора это шло вразрез со всем, что он хотел бы видеть в своей группе. И Алка поняла, что Арина и Избор не смогут ей помочь в деле знакомства, а будут даже против, поэтому решила в ближайшие выходные действовать сама.
В субботу она проснулась в шесть, позавтракала, оделась потеплей и поехала в сторону неизвестности. Постоянным посетителям парка были известны местонахождения капищ обеих групп. Хотя Алка не так хорошо знала парк, примерно, она представляла, куда идти. Она слышала, что та группа проводит утренние ритуалы куда чаще, чем Избор, поэтому около восьми, она уже бежала по дорожке, припорошенной снегом. Было темно, навстречу попадались только редкие хозяева собак с поводками в руках. Чем дальше она продвигалась в глубь парка, тем идти становилось трудней: ночью выпал снег, дорожки ещё не расчистили, но следы чьих-то ног были заметны, кто-то явно прошел перед ней. В какой-то момент показалось, что мелькнула тень – Александр? «Если бы это был он, то подошёл бы ко мне, этот страж богов», - подумала Алка. После упоминания богов, почему-то стало страшно. Куда она идёт, что скажет? Мыслей, как начать разговор, не было, шла, не зная, что за люди там были, о чем с ними говорить. О древних богах она имела весьма отдалённое представление, а короткая лекция Избора ещё больше всё запутала: способ, которым он двигался и искал знания, она не понимала. Она была уверена только в том, что ей нравятся эти люди. «Но чем? - думала Алка, пока искала языческую группу. - Может тем, что они ведут здоровый образ жизни? Нет, не то. Что у них большая группа и все радуются? Тоже нет». Она прошла ещё какое-то время, мыслей новых так и не появилось. Вдруг она услышала чьё-то дыхание и шаги. На всякий случай, обернулась. Мужчина в старинной одежде спешил по дорожке. Алка никогда его не видела раньше, но по плащу, шапке с меховой окантовкой и странным сапогам она поняла, что близка к цели. «Надо пойти за ним», - сказала она себе и постаралась не отставать.
Вскоре, показался свет от костра и свечей, тени людей мелькали в хороводе, а иногда были слышны голоса. Внезапно, Алла почувствовала, что ей становится плохо. Так же, как тогда, когда по указу Арины она представляла, что на их поляну покушаются злые силы. Сердце забилось сильней, голова закружилась и она упала лицом в снег. Снег привёл её в чувство, но встать она не смогла. «Что это было?» - промелькнула мысль. Она попробовала подползти поближе к поляне и сесть, привалившись спиной к дереву. Отсюда ей стали видны люди в древних одеждах. Слышны были отдельные слова, но не разобрать, голова гудела. Её внимание привлекла девочка лет десяти, она вдруг остановилась и стала смотреть в сторону Алки, их взгляды встретились. Они будто узнали друг друга, и Алка точно знала: эта девочка обладает способностями.
- Алла, что ты стоишь, как вкопанная? - девочка обернулась на окрик, а взрослая Алка дёрнулась вместе с девочкой, как будто обратились к ней. Но ответа девочки она не услышала: вновь провалилась куда-то.
- Алла, иди есть, - услышала она голос матери.
- Мама, я не хочу, - девочка смотрела в окно и щурила глаза на фонари. Свет расползался на две узкие разноцветные полоски. На их концах она видела тени смешных существ. Алка пыталась заманить их в дом, потому что, будучи единственным ребенком, она скучала и часто представляла, как было бы здорово иметь кого-то, с кем можно поболтать. Существа веселились, прыгали, строили рожи и, казалось, уже готовы были шагнуть через стекло.
- Алка, убью, скотина, стынет все давно. - Мать оказывалась прямо за спиной, хватала за шиворот и тащила к столу.
- Мама, - упиралась девочка, - там человечки-мышата, пригласим к нам домой?
- Совсем с дуба рухнула? - орала мать. - Сядь и жри.
Отец, обычно в это время, ужинал и читал, его не было видно за газетой. Но Алка знала, что он морщился от шума. Когда она выросла, то узнала, что многим людям режет слух слова: «жри», «с дуба рухнула», «ласунчики», «ушлепок» - у матери был богатый словарный запас не известного языка.
Вечером мать шептала на ухо отцу: «Если отвезти её к психиатру - диагноз поставят. Что же с ней делать?» Отец отвечал, что обязательно придумает что-нибудь и придумал. Он стал брать Алку на свою работу в НИИ и там объяснял, как все устроено, делая упор на то, что есть только видимый мир и если что-то не ясно, то скоро люди объяснят.
- Знаешь, почему паркет иногда в доме скрепит? - задавал он вопрос маленькой Алке.
- Почему? – с расширенными от ужаса глазами, она ждала рассказа о домовых, про которых слышала в детском саду от подружки в тихий час.
- Потому, что его делают из дерева, а оно со временем меняет свои свойства.
Так, потихоньку он начал её «просвещать». Мать же поступала более жестко.
- Опять дурочку включила? - спрашивала она девочку, если та задумывалась над чем-то.
- Я просто думаю, мама, есть ли на звездочке другие люди?
- А что там думать? Были бы - прилетели бы давно. Не летят, значит и нету.
Как ни странно, но объяснения отца подействовали и постепенно, Алка перестала видеть мир не видимый, но зато появились друзья, интересные общие дела. Потом - учеба в институте - такое увлекательное время! Конечно, она уже поняла, что стоит ей о чем-то помечтать, как это появляется в её жизни. Но все эти чудеса она списывала на совпадения. Теперь, сидя под деревом и вспоминая своё детство, она поняла, сколько времени она потеряла, отвернувшись от этого мира.
- Что с Вами? Вам плохо? – Алка открыла глаза и увидела, как высокая, красивая женщина с рыжими волосами, выбивающимися из-под шапки, склонилась над ней. Кажется, это мать той девочки. Алка качнула головой.
- Вас заметила моя дочь и попросила помочь, - продолжила женщина. - Андрей, Саша, сюда, здесь женщине плохо, - крикнула она громко.
- Мама, не кричи, - попросила Алка.
- Вы бредите, я не Ваша мама.
- Извините, голос очень похож, и когда я провалилась куда-то, то мне привиделась мать. Меня Алла зовут, а Вас?
- Карина, - ответила она. - Вы давно сидите в снегу? Вам надо в тепло. Ребята, давайте отнесём её к костру. - Подошли мужчины. Кажется, за одним из них Алка шла, его назвали Андреем. Ее подхватили с двух сторон, пронесли и опустили уже у костра. «Как хорошо вот так, - думала Алка, - я опять маленькая, меня взяли на руки и несут в кровать спать».
- Не спите, Алла, вам скорая помощь нужна? Мы не можем её сюда вызвать, она не проедет, да и связи нет, но мы можем вынести Вас из леса.
- Не надо скорой. Скоро пройдёт. У меня так было, - заверила их Алка.
На поляне все странно перемигнулись. «Они думают, что я брежу», - догадалась Алка. Глазами она искала девочку. Та сидела на бревне, повернувшись к ней в пол-оборота.
- Алла, - тихо позвала она девочку. - Ты можешь подойти ко мне?
Девочка взглянула на мать. Та кивнула в знак согласия.
- Ты - мастер видений. Ты знаешь об этом? Это ты атаковала меня? – напрямик спросила Алка.
- Что Вы говорите моей дочери? Вы больны, может? - мать девочки начала волноваться. Она посмотрела в сторону жреца, призывая его на помощь. Тот подошёл поближе.
- Вам точно не нужна помощь? – начал он.
- Нет, спасибо. Вы извините меня, я напугала всех вас, но и сама не ожидала, что мне станет так же плохо, как две недели назад, когда Арина попросила меня визуализировать счастье и безопасность на той, другой поляне.
Некоторые из подошедших посмотрели на Алку с неприязнью, но ей уже стало все равно. Она знала, что теперь будет говорить.
- Знаете, я новый человек в группе Арины и сама не могу сказать, с ними я или нет. Одно точно: они перевернули мою жизнь. А теперь их жизнь раскалывается. В начале, вы начали вредить им зачем-то, - пошёл недовольный шепоток, но жестом руки Алка попросила не перебивать её. - Группа испытала шок и страх. Сейчас - раскол между Ариной и Избором и это самое разрушительное, что есть. Группа на грани. Ещё немного и её не будет.
- Давай мы тебе все объясним, насколько сможем! - предложил молодой совсем парень, его голос звучал звонко и искренне.
- Что объяснять? Чужая она, она с ними, с шизиками, - услышала она недовольный голос мужчины с бородой средних лет. Он стоял спиной к костру, грелся.
Наступил рассвет. Солнца не было, легкий мороз щипал щеки. Ворона пролетела мимо, сделала круг, села недалеко на куст калины. Было не ясно: то ли она выбирала ягоды получше, то ли ждала развязки участи Алки. Может, ей было что сказать? Алка заметила её и подумала, что это может быть знак. И ещё пришла мысль: «Плохо, что вороны не умеют говорить, сейчас бы подговорить её, чтобы она слетала за Избором. - И вдруг, её осенило! - Муж Арины, лесной человек! - И она послала сигнал ему. - Услышь меня, приди!»
- Нет! - закричала маленькая Алка! - Не смей это делать! - Девочка топнула ногой.
- Нет - что, Аллочка? - забеспокоилась мать девочки.
- Она хочет, чтобы пришёл этот твой, бывший, а ты - только моя! Пусть он не придёт!
- Видите? - спокойно спросила взрослая Алла. - Девочка против объединения давно и теперь мне понятно почему. Аллочка, расскажи маме, когда у тебя начались видения? Свои я помню отчётливо с четырёх лет.
Маленькая Алла обиженно посмотрела на жреца, потом на маму.
- Зачем Вы говорите ребёнку про видения? - спросил жрец. - Мы специально ушли от Арины именно из-за её не научного подхода к исследованию. Мы все - профессионалы, нам нравится сидеть в архивах, исследовать древние курганы. Арина будет только лежать на них и молиться. Видения, сны — все это только сбивает.
- Как странно! - воскликнула Алка. - Они говорят, что вы приносите жертвы богам, я боялась, что вы убиваете ни в чем не повинных животных, или едите детей на ужин, а на вашей поляне много вполне живых и счастливых детей, кроме маленькой Аллочки. И Вы - исследователи.
- Никого мы не убивали. А для обрядов из магазина мясо приносили, печень в основном, - голос мужика с бородой чуть потеплел.
- Кардинальные расхождения начались у нас тогда, когда Арина вдруг начала командовать. Когда группа только формировалась, мы были на равных все, каждый высказывал свою точку зрения и на равных принимал участие в общем деле. Но Арине хотелось большего: субординации, поклонения и она увлеклась. Ей нечем было похвастать в плане знаний, что знает средний мент? - вздохнул жрец. - Поэтому, она взялась за область, которую не проверишь, зато, она в любом споре могла сказать, что ей «боги нашептали». Чем тут крыть?
- Да и мы не против были вначале, но потом начался явный крен в её сторону, она кого-то приближала, кого-то отдаляла. Нашла этого Избора.
- А он - отморозок. Говорят, старух убивал, а потом в монастырь ушёл, - добавил к речи жреца молодой парень, кажется, его Сашей звали, он нёс Алку к костру.
- Не правда! - сказала Карина и покраснела. - Никого Избор не убивал.
- Если ты ещё раз произнесёшь его имя, я уйду к папе жить! – неожиданно заявила Алла маленькая.
- Почему ты шантажируешь меня все время? Иди и живи. Я может, свою жизнь налажу наконец-то, личную! – Карина отреагировала быстро и Алка поняла, что это далеко не первая их перепалка.
Все замолчали. Костёр стал как-то неуместен при свете дня. Стало появляться больше людей, они проходили мимо, но с интересом оглядывались.
- Алла, я расскажу немного о своём детстве, если мне позволит твоя мама, - Алла взрослая посмотрела на Карину, та кивнула головой в знак согласия. И добавила:
- Только без потусторонних рассказов!
- Конечно. Алла, знаешь, всё детство я мечтала о разводе родителей и представляла себе, как мы счастливо стали бы жить с умницей-папой, без мамы, которая вечно была мной недовольна. И знаешь, что останавливало меня от окончательности этого желания? Да множество факторов: мама стала бы несчастной, как твоя мама сейчас, - у девочки вверх вскинулись брови. - Папа меня кормил бы пищей из столовой института, а она была ужасной. Косы я не носила бы, он состриг бы мне их, потому что только мама умела завязать банты так, что все девочки завидовали. И самое главное: я никогда не прошла бы весь тот путь, что сейчас, чтобы вернуть себе способности. Но конечно, если ты хочешь, чтобы твоя мама была несчастной, держи на расстоянии и Избора, и всех остальных.
Девочка развернулась и посмотрела в глаза этой странной женщине.
- Ты всё равно несчастна. Это я вижу, – не по-детски заключила Алка маленькая.
- Если ты видишь это, значит видишь и то, что я пытаюсь изменить свою жизнь. И значит, ты понимаешь, что сделала свою мать несчастной.
- Стоп, стоп, стоп! - Перервала их беседу Карина. - Вы так говорите, будто это она виновата в нашем разрыве отношений. А я, между тем, ушла к этой группе, мы не могли быть там вместе, я приняла это решение.
- Карина, вспомните, - и Алка вдруг увидела, как хорошо было Карине и Избору вместе. “ Ничего не понимаю, - подумала она, — это я нагнетаю счастье на них, или у меня способности к ясновидению или прошловидению? Как это правильно назвать? “
- Карина, - опять призвала её Алка, - вы расстались с Избором из-за ерунды. Он так ничего и не понял и ждёт Вас.
- Он так рассказал вам? - спросила Карина.
- Нет, мы о Вас никогда не говорили.
- Тогда откуда… - она не успела договорить.
Алла взрослая посмотрела на ворону и опять провалилась куда-то. Ворона развернулась спиной, не стала клевать ягоды. Нахохлилась. А ведь она обиделась на что-то. Как понять - на что?
- Ты не продолжаешь то, ради чего пришла сюда, - услышала Алка, издалека возвращаясь на поляну. Глаза девочки стали серьёзными и немного как бы поменяли цвет. - Скажи ей, - она указала пальцем в сторону матери.
- Как ты смеешь так говорить со мной? - услышала Алка взрослая голос своей матери. - Противная девчонка, не люблю тебя совсем. - Мать подбежала к девочке и отшлепала её мокрой рукой. Было обидно и больно. Схватила за руку выше запястья и умудрилась ущипнуть кожу. - Стой в углу до ужина. В углу не было страшно, было скучно. Алла сползла вниз по стенке, села на корточки и стала рассматривать плинтус. В нём была маленькая щель. Когда год назад, из клетки у неё сбежал хомяк, мать сказала, что он сбежал за плинтус и через щель убежал на улицу. Это было единственное живое существо в доме, с кем девочка могла поговорить. Алка наконец-то нашла место через которое он убежал. И она стала говорить с хомяком, просить показать путь к свободе. И вдруг сейчас, в лесу, поняла, что за тайна была у матери. Надо же, а ведь она тогда знала её, знала, когда была маленькой. Мать как-то сама сказала ей об этом и Алка почувствовала в ней силу. Это была сила дара. Дара, который есть у каждого человека. Но почему-то некоторые отказываются от него или почти не обращают на него внимания.
- У каждого из присутствующих есть свой дар, – вернулась Алка и старалась говорить убедительно. – Он не связан с умением собирать и обобщать информацию, писать умные статьи и делать доклады. Это - дар от рождения, ваша душа. Она настолько большая, что способна любить, прощать, принимать, идти дальше и делать и даже - умирать. И когда мы забываем о ней, боимся чего-то или сомневаемся, она скукоживается. Ей становится плохо. Вырастают такие девочки как я - злые и одинокие.
У Алки перехватило дыхание, на глаза стали наворачиваться слёзы. Она сделала глубокий вдох и посмотрела на ворону. Та внимательно наблюдала за ней и даже показалось, что сейчас что-то скажет.
- Ты пригласила Избора? - опередила её Алла.
- Каарррро. – заверила её ворона.
- Сейчас придёт ваш бывший жрец, - благодарно улыбнулась Алка. - Надеюсь, что не один.
- Зачем ты его позвала? - голоса были недовольные.
- Его позвала ворона, я попросила её. – ответила Алка.
- Да, телефоны здесь не ловят, - отозвалась девушка в шапочке с ушками.
- Давайте так: если он не придёт, вы можете и дальше не верить в чудеса и думать, что наука все объяснит, – предложила Алка. В это время девочка подсела к ней ближе.
- А ты помнишь, как ты перестала все видеть? - Уже почти дружески, спросила она.
- Конечно! Мне было 12 лет. Я сидела на лекции какого-то ученого физика. Его пригласили к нам, школьникам, чтобы он все чудеса объяснил научно. И тогда то, о чём говорил физик, у меня сошлось с тем, что ещё раньше говорил отец, и наложилось на постоянный страх мамы. И я усилием воли перестала видеть то, что невидимо. Тогда я играла в игру - «тебя нет!» называется. Вижу, как выходит тень из подъезда дяди Пети с первого этажа, но говорю себе: «Тебя нет» и она пропадает. А через некоторое время вижу, как из его квартиры выносят гроб. Говорю себе: «Ну надо же!» и продолжаю не верить. Ведь даже поговорить об этом не с кем.
- И у меня также. Мама говорит, что отведёт к психологу или в театральный кружок, типа, я разыгрываю её.
- Удивительно! Я росла в период, когда таких как я лечила психиатрия, а теперь - драмкружок! - усмехнулась Алла.
В это время Карина сделала шаг в сторону двух сидящих на бревне Алок, видимо, хотела что-то гневное сказать. Но на поляне появился Избор.
- Здравия тебе! - поприветствовал его жрец Велесил.
- И ты будь здрав! – сдержанно ответил Избор.
- Садись к костру, мы рады видеть нашего брата сегодня!
- Слава Перуну!
- Слава! – и жрецы обнялись, как старые друзья.
- Я пришёл с миром. - начал Избор, когда все поприветствовали друг друга и богов и встали в круг для разговора.
- Между нами не может быть войны. - обычным приветствием ответили все.
Алка даже подумала: «Интересно, на работу они также приходят и кричат с порога «мир вам»?» Но решила быть серьёзной и не смеяться. В кругу, несмотря на значимое событие - три года раздоров - стоять было странно. Напомнило психологические группы, которые когда-то давно Алка посещала.
- Братья и сёстры, позвольте и дальше вас так называть! - продолжил Избор. - Мы много лет ищем один источник, поклоняемся одним богам и не к лицу нам враждовать!
- Арина сама выгнала нас, неужели ты не помнишь? – уточнил худой до прозрачности парень. Несмотря на странные глубокие морщины, из-за прямого и немного наивного взгляда создавалось впечатление, что он совсем подросток.
- Все не так, вы ушли сами. – напомнил Избор.
- Она создала ситуацию непримиримости к нашей точке зрения. С ней стало невозможно договориться.
- Согласен, так бывает у неё. Но она не одна в группе.
- Не согласна! - эмоционально произнесла девушка, стоящая рядом с Велесилом. - Если ты не выполняешь её указание, она отстраняла от обрядов и настраивала других против тебя. В результате, ты оказывался в вакууме.
— Это точно! - подтвердила женщина с огромными зелёными глазами.
- Возможно, Арина не самый дипломатичный человек, - хотел продолжить Избор, но его прервали.
- Но и ты, ты не всегда вставал на сторону тех, кто приходил к тебе за поддержкой, - сказал Велесил. – С Ариной вдвоём вы могли придумать что-то и остальных поставить перед фактом. Никто и не знал, что обряд поменялся. А в истории - все четко!
- Велесил! Я хотел бы остановить вас и тебя самого от нападок на нашу поляну и людей.
- Избор! Никто не нападал на вас, о чем ты говоришь?
- Интервью по телевидению, попытка поджёга, распространение клеветы в интернете.
- Всё не совсем так, как вы там решили, - явно недовольный, что ему приходится оправдываться, говорил Велесил. - Мы обнаружили новые курганы и получили грант под их изучение, в результате - сделали открытие о сфере влияния кривичей. Журналистка, готовящая интервью по этому открытию, раскопала в интернете первую статью, которую написала Арина в момент раскола, вставила её в интервью и написала свою интерпретацию полученной информации.
- Я говорила тебе, что не надо давать интервью, - добавила Карина. - Только научные статьи, зачем нам эти стервятники - журналисты?
- Сделали вывод уже. Предупреждая твой вопрос про телевидение, скажу, что Ратмир давно вышел из группы. Он по - прежнему работает в нашем институте и мы видимся, но обряды не совершает. Мы пытались с ним объясниться, но он обижен на всех. Такой характер: любит скандалы, чтобы быть в центре внимания.
- У вас тоже, я смотрю, народ есть новый. - Избор посмотрел в сторону двух молодых людей, по виду - лет двадцати.
- Да, это наши аспиранты. Но в основном, все остались. Наш спор разрешён?
- А поджоги?
- Поверь, это не мы.
- Но Александр сам это видел!
- Может, он придумал?
- Я верю своим людям, - твёрдо, но тихо возразил Избор.
- А я - своим! И если все сказали, что никто и близко не подходил, значит — это так.
Какое-то время они ещё поспорили. Потом Велесил объявил, что разговор явно никуда не приведет и лучше прервать его.
- У меня все-таки есть вопрос, - вперёд вышел один из тех парней, которых назвали аспирантами. - Тебя ворона позвала? Женщина из твоей группы так сказала.
- Если она так сказала, значит так и есть, - рассмеялся Избор. Потом взглянул на землю, покрытую чистым рыхлым снегом, на почти догоревшие угли, вздохнул, и, глядя в глаза молодому парню, продолжил. - О том, что она собиралась к вам, я узнал от Ани, другого члена группы. Сегодня выходной и я рассчитал, что она поедет утром. Не хотел, чтобы она была одна. И три года раздора - пора уже объясниться. Теперь я могу спокойно погрузиться в свои дела.
Обряды, запланированные на этот день, были проведены и все стали выбираться из леса. По двое, по трое народ начал расходиться. Избор предложил пойти с Кариной и Аллой вместе. Алла взрослая тоже попросилась с ними, так как не была уверена, что легко найдёт дорогу домой. Пока собирались, Алка рассказала Избору про способности девочки и то, как они с ней оказались похожи. И не могла не спросить его, как так получилось, что он не заметил этих способностей? Он не умел общаться с детьми, но понял, что чем-то обидел Аллу маленькую и решил с ней объясниться.
- Я часто вспоминал тебя, как мы играли с твоим медведем и слоном, когда ты была совсем маленькой, ты помнишь это? – тут же, по дороге, начал он.
- Ты - предатель. Не буду с тобой говорить! – быстро отреагировала девочка.
- Почему так? Разве я предавал тебя?
- Маму, ты предал её.
- Когда, Карина? Чем я обидел тебя? – Было видно, что он действительно растерян. А Карина… Карина за это утро многое поняла. То, как все силы отдавала ребёнку, жила ради неё, а сама… Да, эта тёзка дочери права: сама стала несчастной, когда прогнала Избора. И вот странно: она уже не помнит, из-за чего они расстались.
- Ты ушёл, пропал, когда так был нужен маме! Ненавижу тебя! – закрепила успех девочка.
Карина и Избор остановились и вдруг поняли, что произошло. И, перебивая друг друга, начали объясняться. Избор рассказал, как жил в лесу, как поменялась его жизнь, как открылись способности. И несмотря на то, что он успел, перед тем, как ушёл в лес, привести в группу Арины любимую женщину и её дочь, он не собирался бросать их, оставлять. Он искал свой путь, как он считал. Когда он вернулся, то был удивлён, что началось отчуждение в отношениях и почему, когда случился раскол в группе, Карина ушла с историками?
- Между тем, стоя немного в стороне и наблюдая разговор Карины с Избором, девочка имела лицо странное и даже пугающее, если бы кто-то это мог заметить. Алла маленькая уже чувствовала свою силу и пользовалась ею, пока - по пустякам. Выпросить у матери или бабушки покататься на карусели удавалось не всегда, но если надавить куда нужно, все получалось. Рассорить весь двор или класс – легко и забавно. А потом, она начала вмешиваться в жизнь взрослых. Девочка играла судьбами людей, ставя кукольные постановки, и не понимала, что явно увлекается и совсем не думает о последствиях.
Своё первое серьёзное «дело» Алла сработала на своей подруге. Самой близкой подруге. Она пожелала ей сломать ногу, отомстив таким образом за какие-то не слишком значительные слова. Та провалилась в открытый люк во время прогулки и таки сломала ногу. Подруги долго не было в школе, Алла успела соскучиться. Она сидела за партой одна, гуляла одна и не с кем было обсудить Петьку Варигина с третьей парты. Когда девочка вернулась из больницы, родители перевели её в другую школу. Бальными танцами она больше не могла заниматься и школа с хорошим танцевальным кружком стала не нужна.
Постепенно, подруги почему-то всё реже приглашали Аллу гулять вместе. А школа, в которую перешла та, самая-пресамая, была далеко и кружки и секции после занятий стали не совпадать по времени.
Потом учительницу она выгнала из школы. Пришла другая, ещё строже. Теперь история с этим мужчиной мамы.
А ей так был нужен друг! И вот, появился Избор. Мама всегда работала, а он забирал её из сада, покупал мороженое, отвёл в зоопарк. Они вместе смотрели мультики и даже приготовили маме сюрприз: испекли печенье со смешными рожицами. И вдруг, он пропал. И именно тогда, когда мама потеряла работу и каждый вечер плакала. «Ты любишь эту Арину? - Думала она, — вот тебе, получи!» И маленькая Алка представила, как они ссорятся и сидят в разных местах. Так и получилось: у Арины капища богов были в одной стороне огромного парка, а у Велесила - в противоположной. И эта мелочь также усиливала разлуку Карины с Избором.
И ещё новый жрец придумал ходить на капища в масках. Говорил, так они поддерживают игру больше. Игра же даёт погружение.
- А ты опять будешь пропадать? - спросила девочка Избора. - Ты теперь с этой? - Кивок в сторону Аллы.
- Нет, я люблю твою маму.
Глаза Карины потеплели, и она предложила:
- Пойдём к нам в гости, если ты не против! - она посмотрела на Избора, потом чуть строже на дочь. - Ты не обижаешься на него больше?
Нет, покачала головой девочка и задумалась, подняла голову и посмотрела на взрослую Алку.
- Ты добрая. Я тоже такая буду?
- Конечно. Если научишься понимать и принимать людей такими, как они есть.
- Даже таких, кто дерётся и обижает девочек?
- Даже таких, ведь они так хотят, чтобы на них обратили внимание и больше им ничего не нужно. Согласись, стоит ли их за это ненавидеть, а тем более – мстить им?
Алла маленькая опять посмотрела на Избора, подошла к нему ближе, вложила свою руку в его и поняла, как его не хватало.
На остановке они простились. Алка пошла дальше к метро, чувствуя, как наполнилась внутри чем-то мощным.
Глава одиннадцатая**
Она пришла домой и поняла, что совсем не понимает, что дальше. Только что она поучаствовала в жизни других людей, даже изменила эту их жизнь, но теперь, оставшись одна, ощутила внутреннюю пустоту. «Существует ли вопрос «куда жить?» - подумала она, сидя на диване и уставившись в чёрный квадрат телевизора. - Он точно не ответит. А кому жить? - продолжила она диалог сама с собой. - Мои привычки — это привычки одинокой старухи. Я не старая ведь ещё», - засомневавшись, подошла к зеркалу. В спальной комнате, в углу стоял огромный шкаф до потолка и во всю высоту дверь была зеркальной. В отражении - средних лет женщина. Немного морщинок возле глаз, немного на шее. Но в целом, Алка осталась довольна своим видом, и фигура ещё ничего. Что даёт это все, это отражение? Это вид женщины, которая различает мужчину в похмелье и точно знает, кто и сколько не мылся. Опыт определить с точностью прогноз погоды, или что? Или найти подсказку Кастанеды, что за левым плечом стоит смерть? И иметь наглость думать, что ее сердце, этот кусок мяса, и этот мозг с серым веществом не для неё, костлявой? Пока. Но вот загадка: что она может ей противопоставить? Любовь? Мама никогда не пела, а бабушка - да. «Графинчики зеленые упали со стола, упали и разбились, разбились навсегда!». Так все-таки - любовь? И что она сможет в конечном счете?
«О чем ты думаешь? - Постучался в её голову какой-то другой разум. - В то время, как люди занимаются историей, раскапывают курганы, видят сны, ссорятся, мирятся, ты стоишь перед зеркалом одна, считаешь морщинки и пытаешься с наскока решить глобальные вопросы круговорота смерти и жизни? Ты - смешна!» «Заткнись! - уже привычно накричала на саму себя Алка. - Все критикуют: родители, начальники, даже дворник сделал замечание как-то. И опять я думаю про себя, что я - неудачница. Нет! Моя жизнь поменялась! Все другое теперь. Значит, я найду себя. Только в лес не пойду жить, - и Алла рассмеялась. - Мне ещё повезло родиться сейчас, раньше, таких как я, сжигали на костре.»
День прошёл быстро. Алла поспала днём, после прогулки в парке, сон был крепким. Потом приготовила ужин, позвонила отцу. Обрадовалась: разговор не вызвал раздражения. Договорились, что он приедет в гости после работы на неделе. Перед сном проверила почту, увидела один конвертик. Письмо было от Нины Фёдоровны. Алка с нетерпением открыла его. Начальница писала как доехала, разместилась в гостинице, столица понравилась. Красиво и чисто. Посетила архив, в нем ничего не нашла. Никаких упоминаний о сыне, будто и не было его там. Но она хочет поехать в то село, где он пропал - надеется найти следы. Спрашивает совета, как быть? В селе нет гостиниц, ехать далеко. Ходит два автобуса в день - утром и днём. Такси здесь дёшево стоит, но найдёт ли там? Новости, тем не менее, ошеломляющие. Это совсем иная жизнь! «И я желаю этой женщине найти то, что она ищет, - решила Алка. - Пусть все сложится!» И она ответила на письмо в духоподнимающем стиле, стараясь передать свою уверенность в хорошем разрешении всех сложностей.
«Интересно, чем я занимаюсь? - подумала Алка. - Складываю половинки. Избор с Кариной, Нина Фёдоровна с сыном, две расколовшиеся группы. И желаю в письме: пусть всё сложится. Но я складываю только то, что было вместе, а потом трагически разделилось, поэтому я уверена, что действую правильно. А мать с отцом, их же не сложить уже? И вообще, интересно, можно сложить только то, что уже было соединено или только подходящее друг другу, или всё что угодно? И что будет, когда всё сложится? В моих отчётах главное, чтобы всё сошлось. Если не сходится — значит ошибка. Жили долго и счастливо и умерли в один день - всё сошлось. А если не сходится? Может, правильно сжигали, чтобы сошлось? Да я схожу с ума от одиночества, рассуждаю на такие темы, чувствую себя богом, связующим и карающим. Надо сделать что-то простое: пойти помыть посуду, почистить зубы и лечь спать».
Утром она проснулась с ощущением жуткого похмелья, хотя в последнее время ничего, крепче шампанского, она не пила и то, это было давно. «Работа, - привычно и с грустью подумала она. Одеяло было сбито, подушка измята, шея болела. - Надо заставить себя встать».
Алка, как ни в чём ни бывало, пришла на работу, села на своё место и уже включила компьютер, как вдруг её пронзила мысль: «Ведь меня оставила за главную Нина Фёдоровна!» Тут до неё стали доходить вещи, на которые она не обратила внимания, действуя по привычке, в колее. Странные взгляды сослуживиц и необычная атмосфера вокруг проникли в её сознание, как будто кто-то открыл окно и звуки и ветер с улицы ворвались в душную комнату, подняли в воздух и закружили листки с нотами недописанной и застывшей музыки, но пришло время и она заиграла дальше. «И что?» - спросила себя. Только вчера она рассуждала о своих новых возможностях, но опять попала в привычное состояние неуверенности, отчаяния. Серые стены офиса, жёлтые жалюзи на окнах. Страх. В кармане пиджака обнаружила каштан. Вспомнила, откуда он. Одиночество, тоска, обида. Но сейчас она стала чем- то большим. Так ли это?
Каким-то непостижимым образом, она - главная и надо руководить отделом и другими людьми. События последних дней так захватили её, смешались в голове, что это открытие застало её врасплох. Ведь она двигалась по наитию, находясь, по ощущениям, в чьей-то игре, а теперь надо было начинать свою. Алка стала другой? Или она опять всё придумала и разговаривает с плинтусом? Преодолев минутную слабость, она успокоилась и повеселела. К ней вернулась решительность, свойственная ей последнее время и начать она решила с бухгалтерии.
- Доброе утро, девочки, - сказала Алла, не представляя совершенно, о чём она будет говорить.
- Здравствуйте! - ответили несколько человек.
- Какие будут указания, Алла Владимировна? - главный бухгалтер с интересом посмотрела на неё.
Тут Алке пришла в голову идея:
- Мне с Вами надо решить кадровый вопрос сегодня и срочно, который отобразится на оплате целого отдела, а это - тридцать человек. И второе, - Алка сделала паузу. - В период отсутствия Нины Фёдоровны, мы выстроим работу немного по-другому. Программа, которую купила и установила полгода назад наша фирма, позволяет общаться не выходя из кабинета. Значит, - опять пауза, посмотрела сквозь бухгалтершу и продолжила. - Мы можем не терять время, передавая распечатанные документы, занося их из кабинета в кабинет. Это повысит нашу производительность. С сегодняшнего дня, весь документооборот виртуальный. Нина Фёдоровна тоже подстроиться, когда вернётся. Вы согласны со мной?
Главный бухгалтер попыталась набрать воздух ртом, чтобы ответить. Но вдруг зазвонил телефон. Явно с сожалением она оторвалась от разговора с новым начальником кадров. Алка в это время развернулась и вышла. «Фу, кажется, первый бой выдержала».
Только за ней захлопнулась дверь, как бухгалтерия загудела, как потревоженный улей. Раньше, Алка начала бы переживать, но Алла Владимировна только убедилась в собственной силе. «Так, теперь разберёмся с моим отделом».
Когда она вошла в свой кабинет, в нос ударил сильный запах ацетона. Помощница начальницы красила ногти в ярко-синий цвет и любовалась мизинцем.
- Скиньте документы Самойлова и Алексеева на проверку. И как можно быстрей! - Алка вдруг почувствовала раздражение.
- Мне надо подождать, когда ногти высохнут, - недовольно сморщила лоб девочка. - - А деньги вы получаете за это? - Алка пренебрежительно указала на лак. И поняла, что слышит в своём голосе нотки матери. «Тон надо смягчить и внимательней подбирать слова», - подумала Алла Владимировна. Алке было не по себе в этой новой роли. Как говорить, что требовать, каким образом взаимодействовать с другими? И как контролировать других, если самоконтроль - так себе? И только она села изучать документы, как начались звонки, на которые надо ответить, совещания, которые надо посетить. Она разрывалась между ответами на письма, оформлением на работу двух новичков, бухгалтерскими отчетами для работы другого отдела и собственной, пусть единственной, но сотрудницей. Впервые ей пришлось остаться после работы, чтобы успеть все сделать и не утонуть на другой день в ещё большем объёме работы.
Спустя уже пару дней врагов у неё прибавилось. С работой она не справлялась. Новая программа вызывала недоумение даже у неё. Когда её только поставили, Алла изучила её и поняла, насколько она сокращает беготню между кабинетами. Система согласований и подписаний упростилась. С одной стороны. С другой, когда она выходила из своего кабинета, она слышала обидное шипение в её сторону и, как-то проходя комнату для курения, она услышала обрывок разговора, из которого она поняла: слово «маразматичка» стало самой ласковой характеристикой.
Она настояла, чтобы меньше пили чай, тем самым, почти ликвидировала общение, заставила четко выполнять расписание рабочей недели. В компании начали происходить перемены.
- Папа, что я не так делаю? Я ведь хочу идеала и четкости в работе, - спросила она отца, когда они все-таки встретились.
- Уходит дух коллектива, - коротко ответил он.
Он прав, решила Алка. Она заваливала требованиями коллег, но правильно поставить задачу, снимающую с себя часть работ, не могла. И как спрашивать, и что - не понимала. Теперь на работу руководства она смотрела иначе. Когда, при такой текучке, успевала пить чай Нина Фёдоровна и переделывать за ней работу? Загадка. «Скорей бы она вернулась, - стала мечтать Алка. - И надо бы написать ей письмо, или позвонить».
Ей пришлось выйти в выходные, чтобы справиться со всей работой. Вечером в воскресенье она позвонила Нине Фёдоровне, но телефон был вне доступа. «Может, она летит домой, может, она в самолете», - с надеждой подумала она. Потом вспомнила, что отпуск начальница брала на месяц. Что же делать? Уволиться? И как искать работу? Через сайты?
Алла позвонила Весте и записалась на приём. В жизни, в кабинете психолога обычного центра помощи населению, где она работала, её звали Татьяна.
- Вы от Избора, Алла, поэтому я могу предложить два вида терапии: первый - погружение в прошлые жизни, второй - традиционная психотерапия. Выбирайте сами.
- Первое было бы предпочтительней, - сразу же ответила Алка. - Традиционные способы я пробую лет так двенадцать уже и никаких открытий и перемен. А вопросы, с которыми я прихожу, такие: кто я такая и почему не могу простить родителей, за что? Я давно с ними не живу, мама умерла, а облегчения или понимания так и нет. Ну не могу же я ненавидеть только потому, что они другие и у них другие требования к жизни?
— Это - основная причина войн, геноцида и непримиримой вражды к приезжим, откуда бы они не приехали. Главное, что культурные и языковые обычаи у них иные. Если они удачливы на новом месте - их ненавидят, если они в нищите и без работы - ненавидят еще больше. Еще существуют проблемы и непонимания между поколениями. Это бывает, но меня тревожит то, что с возрастом это у Вас не проходит. Вы находились в длительных отношениях?
- Как можно вступить в отношения, когда ненавидишь всех людей, всех, кто хочет приблизиться?
- Будем исследовать Вашу проблему. Для первой встречи запрос должен быть только один. Причина ненависти - я правильно поняла? Это тревожит вас больше всего, - Алка кивнула головой. И Веста-Татьяна предложила ей поудобней устроится в кресле, закрыть глаза и слушать только её голос.
- Алла, Вы идете по длинному коридору, сворачиваете направо, там ступеньки, они ведут вниз, коридор продолжается, видите дверь, заходите в нее, там комната, немного не хватает освещения, постепенно глаза привыкают и Вы проходите немного вперед. Видите, что есть еще одна дверь, откройте её, за ней Ваши родители.
И тут Алка увидела, как какие-то люди, похожие на её родителей, но одетые в другую одежду, в старой квартире полуподвального помещения сидят за столом и что-то едят. Постепенно глаза привыкли к полумраку, она разглядела на столе картошку, квашенную капусту, лежащую горкой в миске, много хлеба. Ели молча. Ещё не закончили ужин, как раздался стук в дверь. Мать подскочила, запричитала и побежала открывать. вернулась она с растерянными видом и со свертком тряпья в руках. За дверью был мороз, сверток был холодным и мать поднесла его к печи отогревать, положила на лавку и стала рассматривать. Это был младенец и, судя по крошечному лицу, родился он недавно. В углу конверта - клочок плохой, серой бумаги. Мать читать не умела, передала его отцу. Письмо было от двоюродной сестры отца, в нем сообщалось, что её посадили в тюрьму, отца ребенка она не видела около года и просила позаботиться о младенце, пока она не вернется. Потихоньку, кулёк начал шевелиться и издавать писк, мать развернула его — это была девочка. Так она осталась в семье.
Слёзы благодарности полились по щекам Алки. Веста вывела её по коридорам в реальность 21 века. На Алку обрушилось ощущение, что все повторяется из раза в раз. Теперь она знала, о чем спросить отца. И почему-то была уверена, что и сейчас она приемная дочь, ни внешностью, ни характером не похожая на своих родителей. Но никогда раньше ей не приходила мысль усомниться в том, что она может быть не родным ребенком, ведь о ней заботились и по-своему, но любили. Мать горевала только о том, что она - единственный ребёнок.
«Сколько открытий сразу за последнее время!» - думала Алка, прощаясь с Вестой. Они договорились еще встретиться, если Алке необходимо будет в чем-то разобраться или будет нужна какая-то помощь. Девушка вышла на улицу, звуки мира опять стали иными, хрустел снег под ногами прохожих, но с каким-то иным смыслом, будто она слышала марш. Он призывал двигаться в ритме твердого и чеканного шага. Толстые, озорные синички свисали с веток березы и смотрели на нее: «Ну и что дальше? Куда дальше пойдешь?» Алка не знала. Вначале подумала, что надо позвонить отцу, но что-то удерживало её от этого шага: хотелось успокоится и осознать еще раз все услышанное. В задумчивости проскочила метро и, обогнув подземный переход, направилась бродить по улицам.
Рождаться и становиться сиротой - и если сейчас также, то зачем ей этот опыт? Чувство одиночества из-за покинутости, которую от неё скрывали - в этом весь секрет? «Тогда почему я и сейчас продолжаю себя чувствовать одинокой и никому не нужной? Сейчас, когда я приобрела все эти знания, они просто обязаны растворить мое одиночество, вырвать его из моего сердца и там должен наступить покой. Но этого не происходит. А что, если написать письмо моей неизвестной матери? Вот прямо сейчас! И я буду ждать ответа». Алка чуть ли не бегом бросилась к дому. В подъезде столкнулась с соседкой по квартире напротив, которую обычно запирали на ключ. Старушка была - божий одуванчик, но страдала деменцией. Все забывала, могла выйти на улицу и не вспомнить, где живет. Дочь старушки оставляла комплект ключей у Аллы, на всякий случай. Сама приезжала каждый день к матери накормить и погулять. Иногда кормила её Алка. Алла отвела старушку в её квартиру и закрыла, потом быстро вошла к себе и, не раздеваясь, села за компьютер. «Что написать? Как я жила? Совсем нечего там описывать, все как у всех: школа, работа. Не буду стараться думать, напишу всё, что придёт в голову, - решила Алка и начала:
«Дорогая мамочка! Я редко пишу письма и забыла этот стиль. Надо признаться - я о нем мало знаю. Обычно, я пишу деловые письма. В них надо думать, чтобы не получилось слишком грубо или не очень фривольно. Сегодня я узнала, что ты у меня есть. Очень хочется с тобой поговорить. Я не могу встретиться с тобой, я не знаю, где ты живешь. Пока расскажу, что происходит со мной в данную минуту. У меня есть соседка, в прошлом - светская дама. Её зовут Антонина Львовна. Иногда я гуляю с ней по бульвару. Это интересно. Она ругает всё: «Посмотри, какой огромный живот у мужика в нелепых брюках. А эта как оделась! Такая длина юбки не прилична. Просто невозможное сочетание зелёных колгот и красной юбки!» И все в таком духе: каждый, кто идёт мимо, достоин критики. Я слушаю, киваю головой, смеюсь. А ей это не нравится. «Ты когда меня на кладбище отвезёшь?» - строго спрашивает она. «Вас отвозили месяц назад!» - отвечаю. «Это было давно, цветочки надо посадить!» - продолжает она. «Помилуйте, какие цветочки в октябре!» - пытаюсь не сдаваться я. «И тебе бы тоже своих не мешало навестить! А мне - ещё листья сгрести и фотографию повесить», - убеждает она. И вот тут я поступила подло. Я спросила, а часто ли она навещала могилу своей матери, когда та только умерла? Она и замолчала. Мамочка, но знаешь, что странно: эта старушка не помнит, какой сегодня день, не может понять простых вещей, о чем имеет понятие любой школьник, но деменция деменцией, а довести любого у неё ловко получается.
Напиши мне, мама, когда нам было бы удобней встретиться? Тогда я схожу к отцу и возьму твой адрес.
Целую, твоя Алка.»
Не успела она нажать кнопку «сохранить», как раздался звонок. Алла схватила трубку – это была Арина.
- Я так рада Вас слышать!
- И я. Аллочка, приходи ко мне в гости, как сможешь. Ты очень мне нужна.
Алла готова была бежать сразу, но поняла, что за окном поздний вечер. Обещала приехать на другой день как можно раньше. И легла спать с легкой надеждой, что ей приснится настоящая мать.
Глава двенадцатая**
Утром, как она ни пыталась вспомнить сон, ничего не получилось. «Не страшно, - подумала Алла, - я сегодня не одна, меня ждут и даже если им нужны только мои способности, я не буду горевать».
Арина встретила Аллу очень тепло. В квартире вкусно пахло пирогами – ароматы теста, корицы, ванили и яблок. Девушка наслаждалась. Арина суетилась, расставляла чашки в легкий синий цветочек с золотым ободком по каемке, блюдца были в тон, ложки благородно сверкали серебром и когда Арина внесла чайник из того же сервиза, Алка не выдержала и воскликнула:
- Как красиво!
Арина улыбнулась. Её муж шёл следом и с гордостью нес целый поднос пирогов.
- Эти - с грибами, эти - с яблоком, здесь лимон. Налетай! - сказала жрица. И все стали есть и пить чай, восторгаться кулинарными талантами Арины и проникаться настроением тепла и домашнего уюта в стылую зимнюю погоду, когда мороз рисует узоры на окнах, а ты сидишь в тепле, укутавшись в плед, с горячей чашкой чая и тебе не нужно никуда спешить.
Когда все напились чаю и отведали пирогов, Арина убрала со стола и, приобняв за плечи девушку, спросила:
- Ты ходила к той группе, какое мнение у тебя о них?
Алла ответила не сразу. Она много думала, взвешивала «за» и «против» и у неё оформилось мнение, что она не разделяет взгляды ни одной, ни другой группы. Но смело говорить об этом жрице, после такого душевного приема, она не была готова.
- Мне очень нравитесь Вы, Арина. Вы заботливая, улыбчивая, моя мама никогда не готовила пирогов лично для меня. Чувство благодарности переполняет меня. Но их способ познания мне понятен, как в школе или в институте. Ваш - нет.
- Согласна! - рассмеялась Арина. - Мы живем в мире, выстроенном по определенным правилам, как игра. Ты приняла её, научилась в неё играть в детстве и потому не видишь, что есть иные правила. И только их меняешь, как все вокруг становиться интересней.
- Арина, как Вы обрели способности? – именно это больше всего интересовало Алку.
- У меня была инициация. Так бывает. Я, собственно, и позвала тебя, чтобы поговорить о способностях. Ты знаешь, что Избор ушёл от нас. Не совсем, но он хочет закончить работу, которая требует много времени. Поэтому, он попросил снять с него полномочия. Сейчас Ратмир у нас жрец. Он обладает выдающимися способностями. Он как огонь - вдохновляет любого, поэтому идеален для жреца! Мы собираемся на поляне провести древний ритуал. И я хотела бы, чтобы ты была рядом. Ничего от тебя не надо, визуализации или ещё чего-то. Просто будь.
Алла приподняла от удивления брови: «И за этим она позвала меня?»
- Я позвала тебя, чтобы сказать: «Оставайся с нами!».
Вот так просто? Не надо клятв, присяг на верность или «огонь, вода и медные трубы»? Только «оставайся, будешь нашим королем», - прозвучали в голове Алки слова известной песни. «Т.е. королевой, ой, тьфу ты, королева есть, король - тоже, а я кто? Паж? Ха, какой из меня паж? На клоуна совсем не похожа. Страж есть. Пешка?» Арина опять её обняла за плечи.
- Не надо никем быть! Когда ты кто-то, ты себя вынуждаешь, или тебя вынуждают. Образ - рамки. Давай будем вне их. Ещё, я обещала тебе свои книги. Бери, сколько хочешь, читай.
- У Вас их много! Какая Вы молодец, я тоже так хочу! - опять не удержалась от искренней похвалы Алла. И подумала, что её мама - ровесница Арины, они родились в один год, но у них совершенно разные интересы. Надо позвонить и узнать у отца все быстрее.
Алла взяла две книги и поехала к отцу. По дороге она ощутила, как продолжает купаться в любви и заботе Арины. И как её хватает на всех? И в гости позвать, и книгу написать, быть заботливой дома и в тоже время, опекать так много других людей. Со вздохом радости и с любопытством она открыла и начала читать первую книгу. Начиналась она с разъяснения про знаки. В сказках много говорится о символике, уметь её разгадывать – в этом было содержание книги. «Интересно, это именно та тема, над которой и я все время думаю», - в который раз отметила совпадение Алка.
- Пап, а ты умеешь загадки разгадывать? - чуть пританцовывая, с вопросом вошла Алка в отчий дом.
- Все шуточки? Ты, вроде, уже не маленькая, – как всегда невозмутимо ответил отец.
- Если вы с мамой все время говорили мне, что я другая, значит, я чья-то другая? - Алка с прямой спиной села на стул и пристально посмотрела в глаза отцу.
Тот растерялся. «Опять что-то придумала», - читалось на его лице. А вслух сказал:
— Это значит, что ты пошла в прадедушку или в прапрабабушку. Так бывает. Не страшно.
- А вдруг, подменили в роддоме? Или вы на рынке купили меня, как капусту? «Что со мной? Остановись! Почему о столь важных вещах я говорю таким игривым тоном?» - обращалась она к себе. Но было поздно, её несло неведомым ураганом. Внутри она вся содрогалась от предчувствия, что ещё немного - и тайна будет раскрыта. А снаружи - шутки и неостановимый гон, как у лосей весной, когда гормоны, флюиды, невидимые энергии земли заставляют их нестись навстречу неведомому.
- Алла, ты - единственный и неповторимый ребёнок у нас с мамой. Если бы не ты, мамы не было бы на свете ещё раньше. Только благодаря тебе, она прожила столько. Ты спасла не только её, но и наш брак. И отец рассказ все. Про болезнь матери, надвигающееся бесплодие, операции и больницы, отчаяние. И всё - из-за тяжелой работы, не уверенности в себе и упрямства.
- Каждый настаивает на чем-то своём, твоя мама считала, что приносит себя в жертву ради счастья и продолжения жизни. Таким она видела смысл рождения. Помнишь, она твердила тебе все время: «Не повторяй моей ошибки!»
- Пап, а как думаешь, она была счастлива? - задала вопрос и удивилась: никогда она так не говорила с отцом, никогда не была с ним откровенна.
- Думаю и да, и нет, дочка.
«Я - единственная и неповторимая. Когда-то психологи твердили мне, что надо привыкать к этой мысли. И они оказались правы. На поляне говорят также: у каждого человека есть дар и никто не сможет заменить другого в какой-то его особенной работе.» И Алка вспомнила разговор двух бухгалтерш, который она подслушала случайно, когда пыталась застирать в туалете пятно на юбке от пролитого кофе. Одна говорила другой что-то про свои способности, мол, если она подумает о чем-то перед сном, это сбывается обязательно. Т.е., ситуации так складываются, что все получалось. Алла решила с ними поговорить на эту тему и совместно они нащупали, что это никакая не магия, а обычное устремление человека достичь цели. «Стоп! - сказала самой себе Алка, - а кошки? Совпадение?» Настолько дом был недоволен кошачьими свадьбами и разборками, и это, не считая вони пропитавшей весь подъезд, что кто-то, ещё до Алкиных эскпериментов, вызвал кошколовов? Плохо ей стало почему? Это была атака или просто результат перенапряжение? Значит, и группа Велесила права, добывая знания простыми методами, понятными с детства. И прав отец. И не надо лезть в прошлые жизни и думать о магии и искать богов. Зачем? И тут мимо проехала снегоуборочная машина. Водитель не заметил её и неприятно близко проехался щетками, задев бок, а в довершение, посыпал солью так, что её новые сапоги оказались погребены под нею. «Глаза разуй! - крикнула она в след и рассмеялась, – кричу, как кричала мать».
«Нет уж, никто не убедит меня, что я не дочь своих родителей. Слишком многое я переняла у них. И разве не родная мать будет так много делать для чужого ребенка? Так жертвовать собой, жить с нелюбимым человеком и терпеть его всю жизнь? Она это делала ради меня, как могла, - и опять слёзы навернулись на глаза. - Я плачу все время, как в фильмах и книгах про 19 век, когда это было модно, и в обмороки падаю. И прошлую жизнь я увидела того периода. Так и рождаются гипотезы! Но это значит, что усилия групп, в которых столько интересных людей, напрасны? Не может быть.» И тут Алка опять усомнилась в своей только что выстроенной системе мироздания.
Люди стремятся к чему-то. Не к тому, чтобы заработать ещё пару миллионов и купить пятую машину, нет, люди ищут: путь богов, человека здесь, на земле. Их жизнь наполнена высшим смыслом, пусть даже придуманным ими самим. И Арина не такая уж плохая. Она заботиться о всех, искренне интересуется проблемами, пытается помочь и даже согреть. И вдруг Алка осознала, что ей понравилось общаться с матерью через письма. А что? Она пишет своей идеальной, воображаемой матери письмо и в это время упорядочивает мысли в голове.
«Дорогая мама! В последнее время я зачем-то остановила свой бег. Знаешь, пока бежишь на большой скорости, мимо проносится столько всего. И не надо думать, что ты живешь не в своём веке, спишь не в той постели и идёшь, в конце концов, не на ту работу. А всего лишь хотелось жить, как все люди. И только ты это осознал, как понимаешь, что это решительно невозможно. Все будет не так. И сделать с этим тоже ничего нельзя. Как вот эти мои письма тебе. Они кажутся мне теперь виртуальными - ведь тебя нет. В тоже время, я сажусь их писать и они становятся каким-то непостижимым чудом реальными. Как случается эта трансформация? Всю жизнь я ощущала одиночество, теперь, рассматривая монитор и общаясь с тобой, мое одиночество уходит, ты постоянно отвечаешь мне.
Твоя Алла».
Поставила точку и откинулась на спинку стула. И поняла, что очень хочет узнать, как поживает Карина с Избором и Алла, хватит виртуальности и разговоров самой с собой. Она скинула смс по телефону Избору и получила приглашение. Её звали в аквапарк, предлагали вместе провести там время.
В торговый комплекс с аквапарком Алка приехала раньше времени, народ бродил, смотрел на витрины магазинов, пил кофе, болтал, смеялся - жизнь кипела. В центре, от пола до потолка расположился огромный аквариум. Девушка подошла к нему и принялась разглядывать «гад морских подводный ход». Некоторые рыбы были огромных размеров, все разбиты по отсекам: хищные - отдельно от мирных неонов или каких-то синих с чёрными плавниками, названия всех она не знала, но глядя на подводный мир, она видела в нем построенные пищевые цепочки, иерархию. Одни были явно умней других. Кто-то интересовался тем, что было за толстыми стенками, другие были заняты поисками пропитания. Все как у нас. Вдруг она ощутила чей-то взгляд, обернулась и увидела ребят с рюкзаками. Алка маленькая крутила головой и тоже восхищалась видом аквариума.
- Тебе какие рыбы больше нравятся? - спросила она.
- Наверное, вон те, красные с малиновой полоской на брюшке. Они в стайке и, в тоже время, у каждой пара. В последнее время думаю, как хорошо, когда есть кто-то.
- Алла, ты любишь мечтать. Я тоже люблю. Ты намечтай себе кого-нибудь и он появится, - тут же получила продуктивный совет Алка.
- Попробую, - улыбнулась Алла.
Было хорошо. Ребята веселились на славу. Девочка плавала, как рыбка, оказывается, она часто ездила на море и быстро научилась там плавать. А вот большая Алка воды боялась. Она с опаской спускалась по всем этим водяным трубам, но, в конце концов, призналась самой себе, что это захватывающее мероприятие. Карина и Избор все время держались за руки и смотрели друг на друга влюблёнными и счастливыми глазами. Алка маленькая - наоборот отстранялась ото всех: пыталась прокатиться одна, отойти от взрослых. «Может, она хочет показаться самостоятельной?» - подумала Алка. Когда Избор предложил всем пойти в ресторан поесть, случилась странная сцена.
- Я не хочу в ресторан, - сказала Алла маленькая. - Я хочу гамбургер.
— Это вредная еда. Давай поедим что-нибудь нормальное, - предложил Избор.
- Сами ешьте! - на глазах девочки засверкали слёзы, она развернулась, обула резиновые шлепки и убежала. «Давайте, я попробую с ней поговорить», - видя, что Избор хотел отправиться за девочкой, предложила Алла и впрыгнула в свои шлёпанцы - так легче бежать по мокрому полу. Пока говорила, крутила головой - девочки и след простыл. Алка посмотрела туда, где они с ней встретились в последний раз — это было кольцо, по которому спускали по одному. Не увидела. Потом в бассейне, где по краям стояли пальмы - тоже нет. Алка большая закрыла глаза и подумала, куда бы здесь пошла она. Грот! Точно.
Девочка сидела на каменной полке, расположившись в небольшой нише. Вокруг - небольшой полумрак и подсветка отдельных фрагментов на стене. Фараоны, колесницы – кто-то строил так, будто создавал копию из Каирского музея. Ниша была маленькая, только двое могли в ней находится. Оказалось, что это единственный укромный уголок в этом людном месте.
- Тебя охраняет Тутанхамон? Или вы с ним общаетесь? - приветливо улыбнулась взрослая Алла.
- Уходи, ты не при чем здесь! - Алка узнала этот тон и взгляд. Девочка рассердилась и неожиданно убежала, но что делать дальше, она не знала. А на самом деле, она ждала кого-то. Взрослые всегда приходят и спасают. А маленькие девочки смотрят на мир и не понимают, почему не всегда так, как они хотели бы. Вот мир прост, понятен, но взрослые все запутывают. Мама жила с папой. Потом, папа куда-то ушёл. В начале его не хватало и были вопросы: зачем он так сделал и кто теперь будет катать на шее, покупать в магазине мороженое и вкусные пирожные, бегать на перегонки? Потом привыкаешь. Если спросить взрослых, они всё объясняют странно: он ушёл, потому что предатель. Но он не такой для маленькой девочки. Он ничего плохого ей не делал. Был рядом вечерами и в выходные, приходил домой с работы, спрашивал Алку об её подружке Наташе. Мама никогда не узнавала, во что они играли в детском саду. Ей было важно, что девочка ела, удобны ли ей колготки и что принести на праздник. Так почему она должна думать, что он - предатель? И когда они стали жить вдвоём с мамой, без папы, маме стало совсем не до девочки. Она стала работать ещё больше, все время уставала и или спала, или говорила по телефону с подругами. А потом, пришёл в их дом он, этот Избор. И Алка стала лишней.
- Понимаешь, я никому не нужна, - как-то не по-детски сказала девочка.
- Я тоже так думала раньше, до смерти моей мамы. Я только сейчас поняла, как была нужна ей. А мне - нужна она.
- Ты ведь взрослая! - с удивлением посмотрела на неё девочка. - У взрослых тоже так?
- Мало того, я все время думаю, кто я и как мне преодолеть мое чувство одиночества?
- А мне нравится смотреть сны. Я потом научилась мечтать и не во сне, а просто, когда мамы нет дома. - Алла маленькая посмотрела на воду и начала свой рассказ и чем больше она говорила, тем взрослая женщина поражалась тому, как они похожи.
- Этот сон мне снили часто и он мне нравится. Я смотрю на облака, мне так хочется туда, на небо, и вдруг - лесенка. Лесенка длинная, я иду по ней и там, на самом верхнем облачке, вижу там красивый дом. Он - как воздушный шарик и белого и серого цвета, я не видела таких домов, только во сне. Он такой высокий, я голову поднимаю, поднимаю, а увидеть верхушку не могу.
- Алла, а ты можешь нарисовать свои сны? А я нарисую свои. У меня в детстве был похожий сон. И я забыла о нем. Я видела дерево и в нем был мой дом. И в этом доме я спасалась о всего, так?
- Да, в доме хорошо. И никто меня там не найдёт.
- Ты знаешь, Избор тоже хочет придумать дом для каждой маленькой девочки и мальчика. Поэтому, он больше не с Ариной. Ты обижаешься на него за что-то?
- Он живет с нами и мама совсем перестала выполнять обещания. Мы хотели на каток, а он не умеет кататься, поэтому мы не пошли. Я хотела кататься на лошадках, а поехали в лес на снегоходах. Я взяла и ушла к подруге. Сказала, что мне не интересно.
- А ты не думала, что очень трудно учесть интересы всех? Кто-то умеет плавать, а кто-то - нет. Сегодня я увидела, что Избор не умеет плавать, а вы здесь. Знаешь что, давай поступим так: мама и Избор очень расстроились и мы сейчас пойдём к ним. Они хорошие люди и хотят только добра. Они хотят, чтобы у вас была дружная семья. Иногда надо уметь вслух говорить о том, что хочешь. Не молчать. Давай, сейчас пойдём в кафе, но если ты захочешь когда-либо гамбургер, звони мне. Я думаю, мы начнём с тобой встречаться и будем придумывать что-нибудь интересное. Как тебе идея?
Девочка кивнула головой, прыгнула в воду и поплыла на другую сторону бассейна. Там, возле окна, Избор что-то записывал в блокнот, а Карина смотрела на начинающийся снегопад, который пока только пробовал силы, раскачивался и прицеливался. Они оба ждали, что скажут две Аллы, особенно - маленькая дочь. Девочка села рядом с матерью, посмотрела на Избора по-взрослому строго и задала вопрос:
- А ты правда придумываешь дома для детей?
- Я пишу книгу, где каждый ребёнок будет иметь своё место, оно безопасное, красивое и уютное. И взрослые люди слушают детей и помогают воплощать их мечты.
Девочка пришла в восторг. Две Аллы переглянулись между собой: у них были теперь свои секреты и договоренности.
Остаток дня прошёл великолепно. Поели, пошутили. Немного поплавали и разошлись по домам, пообещав, что Алла заедет к ним в гости в ближайшее время, посмотреть рисунки. Алка была без машины, друзья довезли до метро, она спустилась по эскалатору внз и стояла на перроне в ожидании поезда. Мимо прошел смутно знакомый парень. Погуляв по закоулкам памяти, она вспомнила откуда его знает: на парковке возле дома их машины часто стоят вместе. Но они никогда даже парой слов не перекинулись. В лучшем случае - кивок головой. И все. Кивок - и ты как бы говоришь: да, ты свой, наверное. Но большего я не хочу знать: насколько мы могли бы сблизиться, что для этого надо сделать, сколько детей родить или придумать небылиц, съездить куда-то вместе, выпить вина. В этой системе знаков все просто: я знаю тебя, а ты - меня. Не больше.
Подошел Алкин поезд, она вошла в вагон, села, огляделась и поняла, что есть люди, с которыми она не знакома, но видит их часто. Возможно, их расписание совпадает с её, поэтому и пути пересекаются, но при каких обстоятельствах они смогли бы заговорить друг с другом? Современный мир настолько стремителен, что шансы сведены к нулю. Нужна катастрофа, стресс. Событие какого рода встряхнёт нас настолько, что мы заговорим с другим, не знакомым нам человеком? Алка вспомнила множество людей, которых видела каждый день в метро.
Например, мужчина в вязанной шапке: длинное пальто, компьютерная сумка из коричневой кожи через плечо. Кто он? Бухгалтер? Может, финансист, продавец мороженного или бармен? Наверное, в баре мы перекинулись бы парой слов. И выясилось бы, например, что он пишет уже два года роман, где герои гоняются за счастьем, а оно всегда было рядом, не замечанным. Или научную статью про роль гормонов в сельском хозяйстве?
Иногда встречается женщина лет сорока, очень красивая. Она никуда не спешит, похожа на телеведущую: красивый макияж, почти вечерний, хорошо смотрится в восемь утра, когда еще темно, сапоги на высоком каблуке, русский платок на плечах. Мы заходим с ней в метро, проезжаем несколько остановок, она выходит на “Арбатской” и идет в сторону выхода, плавно покачивая бедрами. Женщина не реальна в этой гонке, она напоминает человека из иной эпохи. Может, она рисует картины на Арбате? Или идет в магазин продавать золото или платки? Она - из любимого 19 века. Оставим разговоры с ней там.
Молодой парень обычно обгоняет на ступеньках в переходе и обходит слева. На нем зеленая короткая куртка, всегда говорит в телефон: «Спокойно, все решим!» или: «Без паники, все будет оки!». Доезжаем до Тульской, он сворачивает в бизнес центр. Продавец или офисный планктон? Третий год его встречаю раза три в неделю. Интересно, он помнит меня, как я его, или он занят только телефоном? Он похож на волчок, сильно раскрученный, сохраняющий равновесие в любую погоду. Алка прочитала недавно, что раскрученный волчок, гироскоп, сохраняет своё положение в пространстве независимо от вращения земли, солнца и галактики.
Иногда в вагоне она замечает средних лет мужчину с шипами на сумке и татуировками на шее и руках. Картинки – все те же острые шипы и цепи, синее, черное, зеленое и немного красного. Шипы на сумке удобны в час пик: не подойдешь и в тоже время — это намек. На что? Он садист? Любит мучить своих партнеров в постели, он их привязывает? Колет, бьет или наоборот - мягок и нежен, и это просто маскировка?
Две девушки всегда вместе: у одной зеленые волосы, короткие, у другой - синие, немного длинней, не густые, часто грязные, разноцветные колготы, облегающие лосины, иногда и подводка под глазами жирная, черная. Во время оргазма они орут или стискивают зубы? Они свободны в постели или не знают как себя вести и скованы? А может они едут на регулярное сборище ведьм на местной лысой горе?
Мужчина. Интеллигентный вид, всегда «извините, пожалуйста», неловкость и пристальная наглость в глазах. Преподаватель ВУЗа? Он мучает своих студентов, может предложить студентке экзамен за минет? Или наоборот, подаёт студенткам пальто, никогда не повышает голос, и у него отличное чувство юмора? С ним можно поговорить о будущих поколениях?
Дома она нашла свою старую папку с рисунками. Ещё в аквапарке, беседуя с девочкой, она вспомнила, что хотела стать архитектором и построить город. «Для начала - дом», - решила она. Хорошо, что в мире стало больше архитекторов-женщин, есть даже из арабского мира - Заха Халид. Или пример японки Кадзуе Сэдзима - она открыла своё архитектурное бюро. Значит, и она сможет прорваться в этом все ещё мужском мире. И если вглядеться в детские мечты, то за ними откроются все взрослые устремления жить лучше, ведь дети не анализируют, а просто свободно мечтают. Они используют самые причудливые материалы для воплощения своих идей в самых оригинальных формах. “Дом в облаках”, - вспомнила она слова Алки маленькой. “Дом на дереве”, - улыбнулась своим детским мечтам. Конечно, все это с успехом воплощают современные архитекторы. Но кроме отдельных форм, торчащих занозой в исторических постройках, очень хочется воплотить главный проект - город-сад, где будет безопасно и людям, и животным, и растениям - всему, что есть живого в мире! Алка вспомнила свою подругу, с которой училась когда-то в художественной школе. Может, найти её в соцсетях? Кем она стала? Открыла фейсбук и очень быстро её нашла. Так, дети - не интересно, муж - тоже, вот оно: строительный институт, проектировщик теплосетей. “Да, - подумала Алка. - Всего-то”. “Посмотри на себя”, - ответил внутренний голос. “И это близко к архитектуре. Надо написать ей” – озадачила себя Алка.
Алка маленькая пришла домой и взяла в руки альбом. Она боялась рисовать. То, что она видела вокруг и то, что получалось на бумаге, часто было не похоже. Но она обещала. “Хорошо, - решила она, - пусть моя кошка - не совсем кошка. Я попробую нарисовать дом на облаке, который плывёт. Это - самый мой лучший сон”. Счастливо улыбаясь, она взяла карандаши и провела первую линию.
Алка большая поужинала, открыла даже бутылку вина и выпила бокал. И села писать письмо.
«Дорогая мамочка!
У меня есть к тебе вопрос. Почему люди так много и с удовольствием говорят о границах: между августом и сентябрем, холодом и теплом, светом и мглой, сном и явью, ложью и правдой и совсем-совсем никто не говорит о ненужности границ, о растворении и слиянии? Слияние – это когда ты получаешься немного большим, чем был. Например, можно слиться с зимой: раствориться в снегопаде, когда миллиарды снежинок кружат в небе и прозрачность превращается в полупрозрачность, меняется плотность, появляется шершавость, да-да, у снежинок она своя, и, наконец, чувствуется хрупкость и уязвимость. В этом кружении не различишь, чья жизнь пронеслась - моя, твоя или их? Как разобрать? Но надо прожить жизнь одной снежинки, хотя бы одной, а лучше - целого миллиарда. Взять в руки пригоршню снега, почувствовать аромат стылой воды и через несколько секунд – запах дряхлости и тлена. Понять жизнь снежинки, этого снегопада, обязательно раскрыть все жабры, прочувствовать тонкий укол на щеках, губах и веках, раствориться и в нем. Понимаешь, где-то на краю сознания, я уверена: в этом снежном потоке может возникнуть кто угодно: лошадь, снежная королева, Герда, Кай или ужасное ледяное чудовище, которое заморозит все, что встретиться на его пути.
В одно и тоже время я знаю, что люблю снег и боюсь его: слишком много возможностей, слишком много неизвестности. Но, с удовольствием уйдя в снежную бурю, будучи захваченной ею, выйти из нее прежней - однозначно невозможно. Никто оттуда не возвращается не измененным. Быть в большем и не стать этим большим не получится.
Мамочка, как ты Там? Очень хотелось бы получить от тебя весточку.
Я, твоя Алла»
ТЕЛЕГРАМКанал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками
Книжный Вестник
Бот для удобного поиска книг (если не нашлось на сайте)
Поиск книг
Свежие любовные романы в удобных форматах
Любовные романы
Детективы и триллеры, все новинки
Детективы
Фантастика и фэнтези, все новинки
Фантастика
Отборные классические книги
Классика
ВКОНТАКТЕБиблиотека с любовными романами, которая наверняка придётся по вкусу женской части аудитории
Любовные романы
Библиотека с фантастикой и фэнтези, а также смежных жанров
Фантастика
Самые популярные книги в формате фб2
Топ фб2
книги