Альма. Страшный удар

Глава первая

Мой друг Шерлок Холмс часто говорит: «Для раскрытия преступления нужны всего две вещи: доказательства и голова. Если у вас есть улики, то, тщательно проанализировав их и применив мой метод дедукции, можно без труда вычислить любого преступника». Свое утверждение он не раз уже доказал на практике: благодаря невероятному умению анализировать факты и способности находить незаметные, казалось бы, зацепки, ему практически всегда удантся найти того, кто преступил закон. А затем и передать его в руки полиции.

Но тут я должна от себя добавить: помимо всего этого, на мой взгляд, настоящему сыщику необходимы еще выдержка, хладнокровие и изрядная смелость, ведь часто приходится иметь дело с весьма коварными и крайне опасными людьми, для которых человеческая жизнь ничего не значит. Мне, например, храбрости и отваги не занимать (как и готовности в любой момент, не раздумывая, броситься в бой) - наша порода, таксы, выведена для охоты на барсуков, а это не только крупные и сильные животные, но еще и весьма агрессивные. К тому же они вооружены длинными когтями и острыми зубами. Между прочим, название нашей породы по-немецки звучит Dachshund, что буквально означает «барсучья собака». Вот и делайте выводы. А еще у нас отменный нюх, звонкий голос и яркий охотничий азарт, позволяющий упорно преследовать зверя в норе, а потом и выгонять его на человека. Мы всегда готовы к встрече с опасным противником, причем, что называется, лицом к лицу (то есть морда к морде, конечно же). Про наш природный ум и сообразительность я скромно умолчу – это и так, я думаю, всем понятно.

И еще пара слов (просто в качестве вступления к очередному рассказу о великом сыщике): Шерлок лично мне напоминает английскую королевскую борзую: такой же сухой, подтянутый, с тонкими, острыми чертами породистого лица (так и хочется сказать – морды), но в то же время он – чрезвычайно крепкий, энергичный и выносливый. А решительности и настойчивости у него предостаточно! И если, говоря по-нашему, по-собачьи, он учует зверя (преступника), то будет гнать его до тех пор, пока не загонит в угол. В этом плане мы с Шерлоком чрезвычайно похожи. Но в остальном у нас, конечно же, много отличий – как и у любой собаки с человеком. Тем не менее, несмотря на это, мы с Холмсом давно дружим и, главное, делаем одно дело: ловим преступников. Это нас объединяет и сближает. И Шерлок для меня – самый близкий человек во всей Англии, после моей любимой хозяйки миссис Хадсон, конечно.

А вот доктор Ватсон, постоянный спутник и официальный биограф нашего великого детектива, по моему мнению, больше похож на бассет-хаунда: очень спокойный и уверенный, Но в то же время он – умный и активный, а главное - легок на подъем (что в нашем деле тоже немаловажно). Он всегда готов сопровождать Шерлока в самых сложных и опасных расследованиях. И, если продолжить это необычное сравнение, то полицейский инспектор Лестрейд, с которым нам часто приходится работать вместе, - это, конечно же, хорек. Чрезвычайно шустрый, быстрый, ловкий, любопытный, везде сующий свой длинный острый нос. Он тоже охотник, но на более мелкую дичь, крупного зверя (говоря образно), ему без нашей с Шерлоком помощи не взять. О миссис же Хадсон я скромно умолчу – не хочу ее с кем-либо сравнивать. Она моя любимая хозяйка, и этим все сказано.

А теперь, после столь затянувшегося вступления, позвольте перейти к нашей истории. Она, как мне кажется, наилучшим образом покажет выдающиеся качества Холмса, а также наглядно продемонстрирует, как работает его знаменитый дедуктивный метод.

Итак, дело происходило в начале сентября 1883 года. Это был короткий период начала осени, когда на дворе еще стояла теплая, сухая погода, солнце все еще ярко светило, а на деревьях почти не наблюдалось желтых и красных листьев. А до долгих, тоскливых, серых дней октября и ноября было очень и очень далеко. До зимы же с ее ужасно неприятным, холодным снегом и противным морозом – еще дальше.

Мы с Холмсом были дома: он, как всегда, сидел в гостиной на втором этаже и пролистывал лондонские газеты, я же дремала после сытого обеда в комнате миссис Хадсон. Доктор Ватсон отсутствовал - он еще не вернулся после посещения своих пациентов. В это время внизу раздался звонок колокольчика, а затем, когда миссис Хадсон открыла дверь, мы услышали громкий голос инспектора Лестрейда.

- Мистер Холмс дома?

- Да-да, я здесь, заходите, инспектор! – крикнул сверху Шерлок.

Он явно обрадовался визиту Лестрейда – это сулило новое дело и новое интересное расследование. Инспектор часто пользовался услугами нашего сыщика – чтобы раскрыть очередное сложное преступление. Выгода тут была очевидная: он получал благодарность от начальства за поимку преступника, а Холмсу было просто интересно.

Лестрейд поднялся в гостиную, а я тут же метнулась под лестницу – чтобы услышать все, что делалось наверху. Мне, честно говоря, трудно взбираться по крутым ступенькам на второй этаж, поэтому я пользуюсь таким вот способом, чтобы оказаться в курсе дела. Но это ни в коем случае нельзя считать праздным любопытством – я экономлю Шерлоку время. Все равно он мне расскажет и почти наверняка возьмет с собой на место преступления, поэтому я избавляла его от лишнего пересказа обстоятельств.

Лестрейд, насколько я могла судить, был сегодня чем-то особенно озабочен: его живое, подвижное лицо выражало крайнюю степень волнения (что, кстати, делало его еще более похожим на хорька). Он, казалось, не мог найти себе места, поэтому, как я поняла по звукам, доносившимся сверху, проигнорировал предложение Холмса занять кресло для посетителей и принялся нервно ходить по комнате. Шерлок терпеливо ждал.

- Я в замешательстве, - наконец произнес Лестрейд, - не знаю что делать!

Шерлок хмыкнул и закурил трубку – он уже предвкушал очередное интересное расследование.

- Вы уже знаете о странном происшествии в доме лорда Гилфорда? – спросил инспектор.

- Да, что-то такое читал в газетах, - неопределенно ответил Шерлок, - Кажется, произошло ограбление?

- Верно, но весьма и весьма странное! – взволнованно произнес инспектор. - Вор ночью приник в усадьбу и вынес три дорогостоящие старинные картины. Вы в курсе, что у сэра Гилфорда прекрасная коллекция старинной итальянской живописи, самая полная у нас в Англии? Говорят, одна из лучших даже во всей Европе, в ней собраны настоящие шедевры мастеров Кватроченто!

И инспектор, вероятно, заметив недоумение на лице Холмса, тут же добавил:

- Так историки называют период раннего Возрождения в Италии…

Здесь нужно пояснить: Шерлок, обладая поистине самыми широкими и глубокими знаниями по целому ряду естественных наук (физике, химии, биологии, физиологии, анатомии и пр.), почти не знаком с такими важными областями человеческой жизни, как искусство и литература. Нет, конечно, в частной школе, которую он когда-то закончил, ему преподавали это, в том числе – и историю, литературу и пр., но почти все полученные знания Шерлок потом, что называется, просто выкинул из своей головы – посчитал их совершенно лишними. Объяснил он это так: «Память человек похожа на чердак, и, если забивать его всякими ненужными вещами, то скоро в нем не останется места для чего-то по-настоящему важного и нужного». А таковым знаниями он, разумеется, считал лишь то, что помогало успешно расследовать преступления.

Поэтому, избрав себе профессию частного сыщика, он мгновенно забыл всё то, что когда-то помнил о периоде Возрождения и выдающихся итальянских художниках. В этом была своя логика: эти знания никак не помогут ему в детективном деле.

Однако для меня стало крайне неожиданным и даже удивительным, что об этих весьма специфических вещах знает Лестрейд! Вот уж никогда бы не думала, что полицейского инспектора из Скотленд-Ярда может быть увлечен искусством итальянского Возрождения!

На лице Шерлока, по-видимому, тоже отразилось искреннее удивление, поэтому наш гость сказал:

- Мне пришлось погрузиться в эту тему, Холмс, поскольку того потребовало расследование, которым я сейчас занимаюсь. И кое-что я уже узнал - спасибо Лондонской королевской библиотеке и «Большой британской энциклопедии»! Если коротко, Раннее Возрождение - это пятнадцатый век, когда в Италии и вообще в Европе возродился интерес к античной литературе, архитектуре, философии, живописи и искусству. В этот период жили и творили такие знаменитые итальянские художники, как Якобо, Донателло, Перуджино, Баттичелли... Затем, в шестнадцатом веке, там же, в Италии, появились самые известные и великие мастера живописцы и скульпторы: Рафаэль Санти, Леонардо да Винчи и Микеланджело. Неужели вы о них ничего не слышали?

Шерлок неопределенно хмыкнул: это, инспектор, к делу не относится, рассказывайте, пожалуйста, дальше,!

- Картины итальянских художников Раннего Возрождения сейчас очень ценятся, - продолжил Лестрейд, - по понятным причинам их осталось крайне мало, и стоят они, соответственно, весьма и весьма дорого. Некоторые – даже целое состояние. И не одно! Так вот, перехожу к делу: дед лорда Гилфорда, сэр Сайлес Дадли, некогда служил нашим послом в Риме, много путешествовал по Апеннинам и вывез потом на родину немало настоящих шедевров итальянской школы живописи. Эти полотна сегодня – гордость частной коллекции Гилфордов... После смерти сэра Сайлеса традицию собирать полотна художников Кватроченто продолжил его сын Джойс. Он значительно пополнил это собрание и завещал его своему старшему сыну, нынешнему лорду Гилфорду, Эдуарду.

Тот тоже потратил немало денег и сил, чтобы сделать коллекцию еще больше - самой полной и значительной в Европе. Почти все полотна, собранные тремя поколениями Гилфордов, хранились в их поместье Дадли Сент-Трей, что в графстве Суррей…