Альмера

Глава 1

Пробуждение выдалось резким: пронзительный звон будильника безжалостно вырвал меня из объятий сна. С трудом разлепив веки, я бросил взгляд на привычные очертания комнаты. Однотонные, почти аскетичные стены, лишённые каких-либо украшений, скромный ламинат, поблёскивающий в скудном свете, проникающем сквозь неплотно закрытые жалюзи, и плакат с изображением дракона в динамичном прыжке, словно навечно застывшего на страже границы между реальностью и вымыслом.

Казалось, в этом небольшом личном пространстве время словно замедляло свой бег, давая возможность собраться с мыслями перед началом нового дня. Однако сегодня в воздухе витало нечто особенное. Вчерашнее приобретение незримо, но ощутимо создавало атмосферу напряжённого ожидания.

Внезапно завибрировал телефон, оповещая о новом сообщении. Это староста группы:

— Математика первым уроком. Не опаздывай.

Лаконично, почти формально, словно армейский приказ, не терпящий возражений. Высшая математика всегда казалась мне чем-то сродни сложной головоломке, где каждая формула – это вход в запутанный лабиринт, в котором я неизменно терялся между лекциями и практическими занятиями. Но сегодня этот лабиринт казался особенно враждебным, его стены словно расплывались, а мысли упорно возвращались к белоснежной капсуле, скромно примостившейся в углу комнаты, подобно космическому кораблю, готовому к старту.

Наскоро облачившись в потёртые джинсы и любимую толстовку, я направился на кухню, где меня ждала обычная утренняя суета. Холодильник неохотно выдал стандартный набор продуктов: нарезку колбасы и сочный помидор, а чайник, закипая, приветливо зашипел, помогая мне приготовить мой утренний напиток. На столе небрежно лежали конспекты, исписанные непонятными символами, напоминающими карту сокровищ, где вместо заветного крестика красовались интегралы. Пытаясь разобраться в этих записях, я чувствовал себя потерянным, словно слова ускользали от меня, подобно диким зверям.

— Лишь бы сегодня профессор не вызвал… – промелькнуло в голове, когда я убирал тетрадь в рюкзак. Взгляд вновь и вновь возвращался к двери, за которой ждало «Глубокое Погружение».

Весенний воздух на улице был наполнен предчувствием, но это было какое-то другое ожидание – не пробуждения природы, а скорее затаённое волнение перед прыжком в неизведанное. Автобус нёсся по улицам, подобно старому кораблю, рассекающему волны зелени, а я чувствовал себя пассажиром, мечтающим о другом виде транспорта. В наушниках звучала энергичная мелодия, словно саундтрек к грядущим событиям, но сегодня этот трек вёл не к утомительным лекциям, а к вечеру, к заветной капсуле. Лента новостей пестрела забавными гифками с котиками и бесконечными спорами, но сквозь этот информационный шум отчётливо пробивался едва слышный шёпот: «Ты здесь, но скоро будешь – там».

В аудитории шелестели перелистываемые страницы конспектов, а маркеры противно скрипели по доске. Преподаватель, словно опытный страж, выводил на доске сложные формулы. Открыв блокнот, я почувствовал слабый прилив интереса, но он был каким-то приглушённым, будто часть меня уже отсутствовала здесь. «Смогу ли я пройти этот уровень сегодня?». Где-то в закоулках сознания промелькнули мысли:

— Прогресс: Лекция — 15% (Синхронизация с реальностью: Низкая)

— Бонус: Кофеин (+ концентрация, но рассеянное внимание)

— Риск: Подкрадывается сонливость... (Всё из-за предвкушения Погружения)

Я машинально потянулся за ручкой. Лабиринт формул вновь ждал меня, но его очертания казались туманными. В кармане тихонько звенели ключи, словно монетки, которыми можно было расплатиться с загадочным торговцем, но единственный «продавец», который меня сейчас интересовал, уже доставил свой товар.

Внезапно меня легонько толкнул Ваня, одногруппник с параллельного потока.

— Ты хоть что-нибудь понимаешь? – прошептал он, кивая в сторону доски.

Признавшись, что не понимаю ничего, я увидел понимающую улыбку на его лице. Терпеливо и доходчиво он начал объяснять. Интегралы перестали казаться такими пугающими, и даже появилось мимолётное чувство понимания: «Так вот, оказывается, в чём суть?». Но это озарение быстро угасло, словно спичка, зажжённая на ветру, мгновенно заглушённая мыслями об «Альмере».

На следующей лекции по физике преподаватель щедро сыпал формулами, словно опытный иллюзионист. «Это же инструкция к реальности!» – пронеслось в голове. Даже сила трения показалась существом со своим характером, стремящимся остановить любое движение, но сегодня я сам чувствовал себя этим упрямцем, застрявшим между двумя мирами. Обед (воздушное пюре, аппетитная котлета, сладкий компот) прошёл в относительной тишине, но эта тишина была обманчивой, наполненной внутренним напряжением – обратным отсчётом до вечера.

На занятии по программированию я ощущал себя алхимиком, смешивающим различные компоненты. Строки кода выстраивались в замысловатые узоры. Я будто погружался в мир символов, где любая опечатка могла изменить ход событий. «Скоро я смогу погрузиться в куда более завораживающий код», – думал я, наблюдая за бегущими строками на экране. Подняв голову, я увидел, что за окном уже стемнело. Улицы мерцали огнями фонарей, словно поздравляя с приближающимся событием: «Ты почти у цели! Скоро начнётся самое интересное!». По дороге домой бессвязный набор формул, фрагментов кода и мемов с котиками уже не казался хаотичным набором, а скорее служил последним приветом от старого, привычного мира перед прыжком в неизведанное.

День подошёл к концу с небольшими победами:

— Разобрался с интегралами (хотя значимость этого знания сейчас не так важна)

— Не уснул на физике (спасибо накопившемуся адреналину)

— Заставил работать алгоритм (завершающий аккорд в этой реальности?)

Я был измотан, но усталость уступала место нетерпеливому возбуждению. Завтра наступит новое утро, наполненное обыденностью, но магия этой ночи обладает гораздо большей силой, чем повседневность. Это магия предвкушения.

В комнате меня ждал огромный картонный ящик с логотипом «НейроСферы», своим внушительным видом подавляющий небольшое пространство. Распаковка превратилась в своеобразный ритуал. Под слоем мягкого пенопласта показался гладкий белый пластик – прохладный на ощупь и словно излучающий волны будущего. Капсула – это не просто устройство, это портал, артефакт, обещающий новые возможности. Включение сопровождалось тихим гулом и пульсирующим голубоватым светом, наполняющим комнату таинственным сиянием. Голос системы, чистый и бесстрастный, прозвучал словно предсказание оракула: «Добро пожаловать в НейроСферу».

Несложные инструкции, словно удары тока:

Подключите к сети. (Кровь – в жилах, капсула – к розетке).

Наденьте нейрошлем. (Корона для пилигрима в параллельные миры).

Выберите мир. (Куда отправится твоя душа?).

«Как будто у меня есть выбор», – пробормотал я с нервной усмешкой. Придвинув капсулу к стене, я превратил угол своей комнаты в небольшой космодром. Пока система загружалась, я старался сохранять спокойствие. Стакан воды – последний глоток реальности. Плотно задернутые шторы – создание укромного святилища. Сообщение маме: «Не волнуйся, если не буду отвечать – занят учёбой». Ложь с горьким привкусом, но её тут же смыла лавина предвкушения: «Уже через несколько минут я смогу летать! Почувствовать ветер «Альмеры» на лице! Услышать тихий шёпот её древних лесов!».

Нейрошлем плотно обхватил голову. Не ледяной, а… нейтральный. Мягкие датчики деликатно коснулись висков, лба и затылка. Перед глазами, словно на экране, возникло меню:

— Выберите мир:

Альмера (Рекомендуется) – иконка заманчиво мерцала, обещая бескрайние просторы и парящие в небе города.

Режим обучения (Скучный учебник).

Создать свой… (Это потом. Обязательно потом).

Палец замер над кнопкой «Альмера». Неожиданный приступ страха сжал горло: «А что, если я не смогу вернуться? Если мой разум затеряется в этом мире? Если это – западня?». Сердце бешено колотилось. Глубоко вздохнув, я почувствовал прохладу пластика на лбу. «Ты ждал этого целый год. Ты обязан справиться. Это твой шанс», – прошептал я, стиснув зубы. Неуверенно нажав на кнопку, я сделал свой выбор.

Капсула ожила. Гул постепенно нарастал, превращаясь в низкий вибрирующий звук, словно двигатели космического корабля готовились к прыжку в гиперпространство. Воздух наполнился резким запахом озона – запахом активированных систем, запахом портала. Голос системы зазвучал в голове, сливаясь с общим гулом:

Инициализация… 10% (Темнота. Абсолютная. Тишина, нарушаемая только стуком сердца).

Синхронизация нейронных связей… 45% (Лёгкое покалывание в кончиках пальцев, мурашки по всему телу. Мысли стали… громче?).

...65%... (Комната потеряла чёткость очертаний. Однотонные стены растворились в серой дымке).

...80%... (Слышу! Отдалённый крик птицы? Или это звон в ушах? Нет… это… ветер?).

...95%... (Запах! Свежая хвоя, влажная земля, что-то цветущее... Запах леса).

Погружение через 5… (Темнота стала рассеиваться, приобретая насыщенный изумрудный оттенок).

4… (Звуки обрели чёткость: шелест листвы, журчание воды где-то неподалёку).

3… (Запах стал осязаемым, объёмным. Я чувствую лес).

2… (Изумрудный свет взорвался, рассыпаясь на миллионы солнечных зайчиков, пробивающихся сквозь густые кроны деревьев).

1… (Ощущение падения… и мягкого касания прохладного мха босыми ногами).

0.

Темнота отступила. Я стоял посреди леса, настолько реалистичного, что от восторга перехватило дыхание. Огромные деревья, вершины которых терялись где-то высоко в небе, были увиты лианами и покрыты мхом. Воздух был влажным, прохладным и невероятно свежим, наполненным ароматом хвои, цветов и прелой листвы. Лучи солнца, пробиваясь сквозь плотную листву, создавали на земле причудливые золотистые узоры. Где-то вдалеке журчал ручей. Подняв руку – свою руку, но кажущуюся одновременно знакомой и чужой, я сжал пальцы, ощутив упругость мха под ногтями. Сделал шаг вперёд – хруст ветки под ногой прозвучал невероятно реалистично. Это не просто картинка. Это – ощущение. Это – присутствие.

Сделав глубокий вдох, я наполнил лёгкие воздухом Альмеры, и меня захлестнула волна восторга и лёгкого головокружения. Где-то на периферии сознания, словно далёкий отголосок, мелькнула мысль о серых стенах комнаты и нерешённых интегралах. Но это было призрачное воспоминание, не имеющее значения здесь. В этом живом, дышащем мире, где каждый листок и каждая травинка были настоящими, начинались настоящие приключения. Лабиринт формул остался позади. Передо мной простирался волшебный лабиринт чудес. И первый шаг был сделан.

Статус: Погружение Успешно.

Локация: Вечнозелёный Лес, Альмера.

Цель: Выжить. Исследовать. Жить.

Глава 2

Вокруг меня простиралось белое пространство, где не было ни границ, ни теней. Это было похоже на то, будто кто-то стер мир, оставив лишь пустую и чистую оболочку.

У меня на висках мягко пульсировал нейрошлем, словно второе сердце, подключенное к чему-то большему. Вдруг перед моими глазами появились строки, будто выжженные ярким солнцем:

«Добро пожаловать в Альмеру. Создайте персонажа»

Затем я услышал голос, который звучал, как мягкий шёпот страниц, проникающий в моё сознание, говорящий:

Выберите расу:

Вокруг замигали полупрозрачные фигуры: эльфы с кожей, напоминающей лунное серебро, дварфы с каменными косами из бород, люди… Мои пальцы, будто сами по себе, потянулись к знакомому силуэту. «Почему мне нужно быть кем-то другим?»

Внезапно образ обрел четкость: это были мои черты — шрамы на скулах от детских драк, веснушки на носу. Даже рубашка была такая же, помятая, как в реальной жизни.

Выберите класс: — снова раздался голос.

В воздухе закружились значки: мечи, посохи, молоты. Я заметил гибридную иконку: меч, обвитый виноградной лозой, и выбрал «Воин-собиратель».

Это как если бы ты в аудитории одной рукой записывал лекцию, а другой листал предложения на работу

Назовите персонажа: — говорил он.

Мои губы произнесли привычное имя: — Дима. В моей голове вдруг послышался голос друга Вани, указывающий на то, что с таким именем можно только в библиотеку! Но я лишь стиснул зубы и решил пофиг на их смех.

Выберите место появления: — продолжился голос.

Стены вокруг начали меняться, превращаясь в витражи: я видел жаркие дюны, горные ущелья с ревущими потоками… Я ткнул пальцем в зеленый массив.

В воздухе вдруг запахло смолой и прелыми листьями. Лес укутывал меня, как старое одеяло. Где-то в чаще замолотил дятел, будто перфоратор, высверливая дверь в другой мир.

«Персонаж создан»:

«Параметры»:

Уровень 1

Сила: 1 (Руки дрожат, поднимая сучок.)

Ловкость: 1 (Спотыкаешься о собственные тени.)

Выносливость: 1 (Дыхание сбивается от ветра.)

Манна: 1 (Искра в ладонях тухнет к утру.)

Интеллект: 1( Загадки шепчутся на чужом языке.)

Собирательство: 1 ( В карманах — лишь пыль и хвоя.)

Первый уровень. Как первокурсник с пустой зачеткой. Пространство вокруг меня вдруг содрогнулось. Я почувствовал запах грозы и сырости от грибов. Под ногами была настоящая земля: прохладная и бугристая.

Ветви деревьев переплетались, образуя свод, сквозь который падал золотой свет. Вдалеке каркнула ворона, и звуки обожгли, как электрический удар. Здесь все ощущалось настоящим, даже страх.

«Достижение: Первые шаги. Награда: +1 к ловкости»

Ноги внезапно стали легче, будто земля сама подталкивала вперед. Я неуверенно переступил с камня на корень — и тело отозвалось непривычной плавностью. Раньше спотыкался бы здесь. Но теперь шаги ложились четко, словно кто-то подсказывал, куда ставить стопу. Даже спутанные корни казались проще, будто лес шептал: «Вот здесь обойди».

— Ловкость: 2 (Корни всё ещё цепляются, но уже не хозяева здесь).

После того как тишина Альмеры рассеялась в легком шепоте листьев, я просто стоял и слушал, как бьется мое сердце. Лес был похож на незнакомую квартиру, в которой побывал после переезда: вроде всё вокруг знакомо, но в то же время чувствуется, что это не моё.

Я чувствовал, как мои ноги все еще помнят дрожь от первых шагов — эти неприятные корни, которые цеплялись за подошвы, будто пытались не выпустить меня из своих объятий.

В голове тут же мелькнула мысль: «Стартовый уровень… Как тогда, когда я работал официантом в кафе без опыта.» Интерфейс передо мной вдруг заблестел, как настырный комар на даче, предлагая персонифицированные варианты квестов.

Я отмахнулся от него, и в воздухе появились слова:

— «Найти источник света» (активен).

— «Приручить лесного зверя» (требуется 5 уровень).

— «Собрать хворост для костра» (для новичков).

В последний квест был написан серым шрифтом, как будто стеснялся своей простоты. «Собирать ветки? Серьёзно?» — но мой живот предательски заурчал, напоминая, что в Альмере и не так физиологично, как на лекциях по термеху.

Я вспомнил, как Ваня вчера в чате показывал, что уже прокачал своего эльфа-рейнджера до 10 уровня. А я тут, словно дурак, тыкаюсь в кусты.

Почему-то пальцы сами тянулись к строке с хворостом. «Ладно, надо с чего-то начинать…». В реальной жизни я носил пиццу для студентов, а здесь мне придется гнуть спину, собирая палки. Ну, хоть платят за это. Монеты в этом мире, как и в жизни, были полны возможностей.

Казалось, лес уловил мое решение. Ветер донёс запах дыма — но не костра, а чего-то, что уже выгорело. Где-то вдали треснула ветка, и у меня забегали мурашки по спине.

«Костер — это свет, тепло, защита… Но может быть, это просто приманка?». Но выбора у меня не было. С нулевым уровнем у меня едва была возможность отразить даже нападение ежа.

«Квест принят: Хворост для первого огня»

«Награда : неизвестно»

Интерфейс мигнул зелёным. Я принял квест и уже наклонялся, чтобы схватить первую ветку. Она лежала у корней дуба, покрытая лишайником, как грубый кусок старого хлеба.

«Одна из двадцати…» — эта мысль, конечно, была немного унизительной, но мои руки работали без всякой инструкции. Может, Альмера программировала не только мир, но и упрямство его обитателей?

Где-то в чаще каркнула ворона, как будто она надо мной смеётся. Я сжал сучок в руках. «Ваня, ты бы посмеялся над этой ситуацией…» — но в этой тихой местности среди деревьев даже его голос звучал как призрак. Построить костер станет моей первой маленькой победой — даже если она касается лишь простого сбора хвороста.

Строка задания вспыхнула в воздухе блеклым золотом, словно её писали разбавленными чернилами. «Собрать двадцать веток и пару камней…

Кого они тут принимают за дворника?» — мысль пронеслась с привычной колкостью, но пальцы уже сжимались в кулаки, будто сами рвались к работе. В реальности я таскал коробки с пиццей, здесь — коряги. Разница лишь в запахе.

Лес дышал. Каждый сухой сучок под ногами трещал, как позвоночник старика. «Ловкость +1» оказалась не просто цифрой — тело будто вспомнило забытый ритм. Я петлял между стволами, подбирая обломки: кривые, как провода в подземном переходе, шершавые, как школьная доска.

Тринадцать… Четырнадцать… Счет шел сам собой, будто мозг переключился на автопилот. Одна ветка оказалась живой — муравьиный рой высыпал из трещины, и я отпрыгнул с рефлексом кошки. «Вот бы так на физре…»

Камни искал у ручья, где вода лизала гальку, словно язык старого пса. Переворачивал мокрые плитки, выискивая плоские. Первый камень попался сразу — гладкий, как экран смартфона, холодный даже сквозь перчатки.

Второй прятался под корягой: с ржавыми прожилками, будто в него вросли чьи-то капилляры. «Кресало? Хотя бы не как у неандертальцев» — стукнул их друг о друга. Искра брызнула, опалив ресницы.

«Прогресс: 20/20 веток. 2/2 камня» — буквы вспыхнули, как неоновая вывеска в тумане. Воздух дрогнул, и на ладонь упала монета.

Награда : Медь (1) — ребро было исцарапано, словно её годами таскали в кармане с гвоздями. Повертел на свету: вместо герба — профиль женщины с вороном на плече. «Королева? Или местная знаменитость?»

— Квест завершён. Награда получена.

Голос системы звучал как учительница, диктующая расписание. Но монета казалась теплее, чем должна. «Ваня бы фыркнул: "На конфетку хватит!"» — но здесь не было ни киосков, ни ванильного мороженого. Только лес, где ветви смыкались над головой, как руки молитве.

«Достижение разблокировано: Огонь в крови. Награда: +1 к выносливости»

Тело налилось тяжестью, но не усталостью — будто в грудь встроили свинцовый стержень, удерживающий от падения. Раньше бы уже рухнул на мох, задыхаясь… Теперь же ноги пружинили, словно земля под ними была батутом.

Костер разжег на поляне, где трава росла кольцом — будто кто-то танцевал здесь до пепла. Ветки занялись неохотно, дым стелился низко, цепляясь за землю. Пламя лизало камни, отбрасывая тени на берёзы — и те шевелились, повторяя изгибы огня.

Тепло согревало пальцы, как будто тело совсем забыло, что значит трястись от холода. Дым медленно обвивался вокруг запястья, оставляя на коже завитки, похожие на странные рисунки. Как будто внутри все шестерёнки невидимой машины вдруг защёлкнули, и мир вокруг стал яснее. Я начал видеть в пламени лица — десятки, если не сотни, искажённых гримасами боли.

Из близлежащих деревьев вышел… кто-то. Силуэт, словно созданный из корней и теней. Глаза его сверкали, как уголь, а длинные пальцы усердно цеплялись за стволы деревьев. Костёр завоевал пространство, вытянувшись в яркую линию света. Мое тело как будто само вскочило, будто кто-то невидимый потянул меня за ниточки в позвоночнике.

Сожги нас, — проскрежетало это существо.

Его слова вспыхнули в голове числами: 12, 7, 23… Как будто кто-то переводил речь на язык математики. Я схватил горящую ветку. Огонь не обжигал, а только окрасил костяшки в яркий цвет – будто тайный индикатор.

Берёзы замерли в ожидании. Огонь на ветви пульсировал, словно в такт с дыханием того, что стояло среди берёз, угрожающе разрывая настойчивую тьму своими когтистыми ладонями. Числа в голове множились: 12 становилось XII, а 7 — VII, переплетаясь в узор, напоминало клетку.

Голос существа звучал уже не снаружи, а будто изнутри, пронзительно завывая, словно ржавый гвоздь вбивали в кость:

Сожги нас… или станешь мостом.

Ветвь немного дрогнула, и пламя упало на участок вытоптанной травы. Огонь стремительно заполнил круг, как волк, бросившийся на свободе, обжигая землю. Тени берёз сбились в кучу, а стволы трещали, как будто суставы ломались. Существо шагнуло в огненное кольцо. Его корни почернели и обуглились, но оно смеялось, шепча, будто боль только подогревала его.

Мой разум будто сдвинулся, толкая меня к центру поляны, где земля теперь светилась бледными линиями, как сложная схема. Я коснулся пепла, и в висках ударило: 12-7-23 — что это, дата? Координаты? Код? Мое зрение погрузилось глубже, показывая под землёй сеть корней, опутавших что-то безмерно большое и спящее.

Ты видишь, — проскрипело существо, распадаясь в дым над костром.

Его голова превратилась в маску из берёсты с выжженными цифрами.

Оно проснётся голодным.

Пламя потухло. На запястье, где дым оставил узор, теперь красовалась метка — три цифры, похожие на шрамы от циферблата. Ветер принёс запах гари и чей-то смех, тонкий, словно лезвие. Берёзы наклонились, листья шептали на языке, который больше не был языком огня, а казался древним, где каждое слово звучало как треск ломающихся веток.

Что-то ждало на дне. Что-то, для чего нужен был проводник. Маска из берёсты прилипла к ладони, словно кожа под ней стала магнитной. Цифры на её поверхности тускло светились, как экран старинного прибора. Ветер утих, и воздух стал гудеть, словно под ногами работал мощный механизм. Трава вокруг поляны начала скручиваться в спирали, формируя узор, похожий на шрамы на моём запястье.

Инстинкт подсказал мне подойти к ближайшей берёзе. Кора трескалась под пальцами, обнажая влажную, красноватую древесину — такую, как плоть под струпьями. Я снова увидел: вместо ствола возникла паутина жилок, уводящих вглубь, туда, к спящему чему-то. Гул усилился.

Мост ломают с двух сторон, — прошелестели листья, и маска вдруг дернулась, вонзаясь в ладонь.

Боль пронзила локтевой сустав, заставив вскрикнуть. Цифры бегом пробежали по руке — уже не 12-7-23, а 41-6-89, — превращаясь в кровь, сочащуюся из пор.

Кости ног задрожали, и я ощутил в себе потребность бежать — не “от”, а “к”. К центру леса, где берёзы стояли плотным частоколом, сплетаясь ветвями в решётку. Сердцебиение успело ускориться, совпадая с ритмом гула под землёй. Что-то там дышало. Что-то теперь видело через мою маску.

За спиной хрустнул сучок. Не пришлось оборачиваться — крайним зрением я поймал движение: тени падали вертикально, как дождь, образуя на земле острые силуэты, которые указывали на дерево с дуплом, откуда струился дым. Внутри, на чёрной смоляной стенке, светились три цифры: 41-6-89.

Голос существа вернулся, но теперь это звучало как мой внутренний монолог, пропитанный статикой:

Ключ в замке. Поверни, пока не проснулся.

Рука с маской потянулась к дуплу. Дым обвил предплечье, и мир на миг исчез — остались только тактильные ощущения. Пальцы нащупали в смоле холодный металл. Кольцо.

Когда я выдернул его, раздался хруст — не под землёй, а в моей груди. Как будто свинцовый стержень треснул, выпуская наружу… облегчение? Ясность? Нет, это был липкий ужас, когда понимаешь, что стал частью схемы, которую не видишь полностью.

Кольцо оказалось шестернёй, украшенной теми же числами по краям. Гул под ногами сменился рычанием. Берёзы начали погружаться в землю, как огромные шестерни, проворачивающие пласты почвы. Маска на ладони закричала тем же знакомым голосом — моим.

Оно ближе.

Поляна опустилась, открывая колодец из корней. Внизу, в темноте, мерцали огонёчки — как будто звёзды, запертые под землёй. Или глаза.

Глава 3

Падение ощущалось как бесконечное мгновение, время словно потеряло ход. Свист ветра в ушах заглушал все, в голове пульсировала лишь одна мысль: «85 тысяч за этот полет в бездну?

Ваня меня точно придурком выставит...» Вокруг, как причудливая карусель, проносился колодец из переплетенных корней, напоминающий гигантский канат, сплетенный из теней и живых древесных волокон. Внизу мерцали странные огоньки – совершенно неподвижные и холодные, словно застрявшие в смоле звезды. Или, может быть, глаза.

На экране всплыла надпись:

— Внимание: Неизведанная территория. Стабильность соединения нарушена.

Интерфейс капсулы затрясся, символы поплыли, словно масляные пятна на поверхности воды. Страх, липкий и всепроникающий, сковал горло. Это уже не было похоже на обычный квест, на игру с четкими и понятными правилами. Это была трещина в ткани мироздания, и меня затянуло в нее без остатка.

Удар о землю оказался на удивление мягким – как будто я упал в ворох влажных листьев. Но листья странно зашипели и зашевелились подо мной. Перекатившись в сторону, я почувствовал, как бешено колотится сердце, словно томящаяся в клетке птица. Вокруг царила кромешная тьма, которую немного рассеивало лишь тусклое свечение тех самых «звезд» – теперь я смог разглядеть, что это были огромные полупрозрачные грибы, растущие прямо из переплетенных корней, формирующих стены колодца. Их свет был зловещим, фосфоресцирующим зеленоватым оттенком, отбрасывающим странные, дрожащие тени.

Запах здесь стоял густой, тяжелый – смесь влажной земли, гниющих древесных останков и чего-то металлического, напоминающего ржавчину старых труб. И давящая тишина. Не абсолютная, конечно – где-то падала капель, завывал ветер в расщелинах, но все это лишь подчеркивало гнетущую зловещую тишину подземелья.

Я поднял руку. Маска из бересты по-прежнему плотно прилегала к ладони, но цифры 41-6-89 больше не светились. Теперь они ощущались как болезненные шрамы. В другой руке я сжимал кольцо-шестерню. Она была холодной и влажной, зубцы слегка впивались в кожу. «Ключ в скважине...» – пронесся в голове чей-то (или мой собственный?) голос.

— Обнаружен артефакт: «Шестерня Пробуждения» (Легендарный).

— Обнаружен артефакт: «Личина Корнехода» (Загадочный).

— Статус: «Помечен Глубиной».

Интерфейс вновь заработал, но информация была поразительно скудной. «Легендарный»? Звучит неплохо, но здесь, в этой сырой, темной могиле, это, скорее всего, означало, что я держу в руках что-то очень важное и ценное для чего-то ужасного.

Я встал на ноги, коленки дрожали. Модификатор «Выносливость +1» работал, но тело все равно била дрожь от выброса адреналина и пронизывающего холода. Куда теперь двигаться? Выбраться наверх было невозможно – стенки колодца уходили в непроглядную тьму. Оставалось идти только вперед, в этот мрачный лабиринт из корней.

Туннель оказался низким, приходилось идти, согнувшись в три погибели. Переплетенные корни под ногами были скользкими, местами пульсировали, словно живые вены. Слабый свет грибов едва освещал пару шагов вперед. Я старался идти как можно тише, прислушиваясь к каждому шороху, каждому звуку капель. Было такое чувство, что за каждым поворотом туннеля кто-то притаился и наблюдает за мной холодными, нечеловеческими глазами.

«Интересно, смог бы Ваня объяснить происходящее с помощью интегралов?» – проскользнула в голове абсурдная мысль, пытаясь хоть как-то сдержать накатывающуюся волну паники. Законы трения теперь казались детской забавой по сравнению с этой живой, дышащей геометрией подземелья.

Внезапно туннель расширился, и я оказался в просторной пещере. В самом центре возвышалось... дерево. Но какое странное! Казалось, оно давно умерло, почернело, обуглилось, но при этом было огромным. Его ветви, или то, что от них осталось – острые, обломанные сучья – упирались прямо в потолок пещеры, словно срастаясь с корнями. А в основании ствола зияло огромное дупло. Не просто отверстие, а самые настоящие врата. Огромные, с неровными краями, словно их прогрыз кто-то гигантский. Оттуда тянуло ледяным холодом и все тем же металлическим запахом, только в разы сильнее.

Прямо перед дуплом, на небольшом каменном выступе, лежал какой-то предмет. Собрав остатки воли, я подошел ближе, стараясь не поддаться желанию бежать без оглядки. Это был старый, потертый блокнот. Не часть игрового интерфейса, а самый настоящий бумажный блокнот в обложке из потрескавшейся кожи. На обложке был вытеснен символ: спираль, переплетенная с шестерней. Точно такой же символ, как на монете с вороном!

Я открыл блокнот. Страницы были исписаны торопливым, но аккуратным почерком. Формулы. Диаграммы. Странные схемы, похожие на нейронные сети или корневые системы растений. И даты. Очень много дат. Мой взгляд выхватил знакомые: 12.07.XX23, 41.06.XX89... Сердце пропустило удар. XX – это же обозначение текущего века. Значит, 12 июля этого года? А 41 июня? Такого дня не бывает... Или в Альмере свой календарь?

И вдруг – записи, больше похожие на выдержки из дневника:

«...синхронизация достигла отметки 98,7%. Эффект обратной связи непредсказуем. Они не понимают, что пробивают брешь не в коде, а в самой ткани...»

«...Корнеходы активизировались. Они чувствуют Пробуждение. Ищут Мост...»

«...Шестерня – это не ключ. Это запор. Личина – не маска, это маяк. Ошибка... роковая ошибка...»

Последняя запись обрывалась, страница была прожжена насквозь, словно от уголька. Рядом с ней – схематичное изображение... капсулы «Глубокое Погружение». Со стрелками, указывающими на определенные компоненты, и пометкой: «Резонансный усилитель?»

Меня прошиб холодный пот. Это была не часть игровой истории. Кто-то здесь, в Альмере (или как-то связанный с ней), изучал капсулу. Изучал и, похоже, боялся. «Они не понимают...» Кто эти «они»? «НейроСфера»? Игроки вроде меня?

Я судорожно сглотнул. Шестерня в моей руке вдруг показалась невероятно тяжелой. «Запор...» А Личина на ладони... «Маяк». Для кого? Для того, кто спит в темноте? Существо у костра говорило: «...станешь мостом». Мостом для чего или для кого?

— Внимание! Зафиксирована аномалия!

Интерфейс вспыхнул тревожным красным цветом. Гул, который я слышал еще там, наверху, усилился многократно. И шел он не из-под земли – источником было черное дерево. Вернее, его темное дупло. Земля задрожала. С потолка пещеры посыпались камни.

Из черного дупла медленно, с ужасным скрежетом, выползла... рука. Но она была сделана не из плоти и костей. Она была сплетена из тех же черных, мертвых корней, что и дерево, но они двигались, извивались, словно змеи.

На «запястье» горели знакомые цифры, словно выжженные в древесине: 41-6-89. Пальцы-плети с острыми сучками вместо ногтей скреблись по камню, ища опору. За рукой потянулась колоссальная тень чего-то невероятно огромного, заполняющего дупло до самых краев.

Это было не просто существо. Это был Аватар. Ощущение его присутствия обрушилось на мой разум, как удар молота. Не злоба, не голод – просто безучастное равнодушие. Равнодушие огромной горы к маленькому муравью. И в этом равнодушии таилась абсолютная, леденящая душу угроза. Оно знало, что я здесь. Личина на моей руке обожгла нестерпимой болью, цифры 41-6-89 вспыхнули кроваво-красным цветом, синхронно с цифрами на корневой руке.

«Мост... Маяк...» Мысль пронзила сознание с ужасающей ясностью. Личина привлекла его. Шестерня в моей руке – не ключ от двери, а пробка от бутылки, в которой заточен джинн. И я только что вытащил ее.

Рука Аватара стремительно рванулась вперед, корни-пальцы с треском выпрямились, готовые схватить меня. Инстинкт кричал: «Беги!». Но куда? Обратно в туннель – это был единственный путь к спасению.

Сорвавшись с места, я едва успел увернуться от хлестнувшей, словно кнут, корневой плети. Она ударила в камень там, где я только что стоял, разбросав вокруг осколки. Я мчался по туннелю обратно, к колодцу, сердце бешено колотилось в груди. Позади нарастал грохот – Аватар выбирался из дупла, разрушая пещеру. Камни сыпались с потолка все чаще.

—Уровень угрозы: КРИТИЧЕСКИЙ. Совет: ЭВАКУАЦИЯ.

Эвакуация? Но как? Через игровое меню? Я попытался мысленно нащупать воображаемую кнопку выхода.

— Ошибка соединения. Невозможно прекратить сеанс в аномальной зоне. Риск повреждения мозга: 87%.

87% шанс получить повреждение мозга?! Паника захлестнула меня с головой. Я бежал, спотыкаясь о корни, задыхаясь от едкой пыли, летящей с потолка. Зеленый свет грибов мерцал вокруг, словно стробоскоп безумия. Позади нарастал рев, земля дрожала под ногами. Корневая рука Аватара снова пронеслась в воздухе, едва не сбив меня с ног.

Наконец я выбежал к месту своего падения – к колодцу. Вверх уходила бесконечная стена из переплетенных корней. Без веревки, без навыков скалолазания... Но оставаться здесь означало быть раздавленным или схваченным.

И вдруг мой взгляд зацепился за стену колодца. Там, где раньше была лишь хаотичная паутина корней, теперь проступал... узор. Сложный, геометрический, напоминающий схему из блокнота. И в самом его центре – углубление. Форма... Форма идеально подходила для Шестерни Пробуждения, которую я держал в руке!

«Запор!» – вспомнились слова из блокнота. «Это запор!»

Перестав думать, повинуясь слепой надежде и отчаянию, я приложил Шестерню к углублению. Она вошла идеально, с тихим щелчком, словно ключ в замке. Зубцы плотно вошли в древесину.

На мгновение все замерло. Даже рев Аватара стих. Затем Шестерня резко провернулась сама по себе, со скрежетом металла по камню. Корни вокруг нее начали двигаться, переплетаться, образуя спиральную лестницу, уходящую вверх, в кромешную тьму!

— Активирован древний механизм: «Подъемник Корней».

— Доступ восстановлен: Выход в режиме экстренной эвакуации.

Надежда, острая и болезненная, пронзила меня. Я изо всех сил вцепился в первый выступ корневой лестницы и начал карабкаться вверх. Внизу, в туннеле, показалась увенчанная светящимися цифрами 41-6-89 корневая «голова» Аватара. Его безглазое «лицо» было обращено ко мне. Оно издало звук – не рев, а низкий стон, от которого задрожали кости и заныли зубы. Корни колодца содрогнулись.

Я лез вверх, не чувствуя усталости, движимый лишь животным страхом. Лестница поднималась, но Аватар был быстрее. Его корневая рука метнулась вверх, цепляясь за стенки колодца, сокращая расстояние между нами. Я видел, как сучья-пальцы тянутся к моим ногам.

—Экстренная эвакуация началась. Отключение через: 3...

Пальцы коснулись подошвы ботинка! Холодная, мертвая хватка!

2...

Рванувшись изо всех сил, я отчаянно выдернул ногу...

1...

...и мир взорвался белым светом и оглушительной тишиной.

Я сидел в капсуле. Нейрошлем тяжело давил на голову. Биение сердца отдавалось во всем теле. Я дрожал, судорожно пытаясь отдышаться – воздух пах озоном и пластиком. На внутреннем экране капсулы мигало сообщение:

—Сеанс прерван: Критическая нестабильность синхронизации.

—Обнаружены незначительные отклонения в работе мозга. Рекомендуется отдых.

—Получено (скрытое) достижение: «Коснувшийся Бездны».

Я скинул нейрошлем. Рука, к которой в игре прилипла Личина Корнехода, горела. Я посмотрел на ладонь. Кожа была чистой... но ощущение жжения и странной тяжести, словно в нее вплавили кусок свинца, не проходило. И где-то глубоко в памяти, словно звон в ушах, пульсировали цифры: 41-6-89.

На столе рядом с капсулой лежал мой телефон. На экране отображалось время: 23:17. И три пропущенных звонка от мамы. А также... одно новое сообщение. Не от мамы. И не от Вани.

Отправитель: «НейроСфера (Служба поддержки)».

Текст: «Благодарим вас за использование капсулы «Глубокое Погружение»! Наша система зафиксировала необычно высокую активность вашего мозга во время сеанса в Альмере. Это потрясающе! Чтобы и дальше улучшать ваш игровой опыт, ответьте, пожалуйста, на несколько коротких вопросов: замечали ли вы во время погружения какие-либо необычные визуальные или слуховые эффекты (посторонние цифры, неигровые символы, голоса и т.п.)? Да/Нет. Ваши ответы помогут нам сделать Альмеру еще лучше!»

Я уставился в экран. Посторонние цифры? Голоса? Неполадки? Это была не просто неполадка. Это был крик из самой бездны. Предупреждение. Или приглашение?

В руке снова ощутилась призрачная боль. Я посмотрел на капсулу. Белый пластик, голубая подсветка. Теперь она казалась не порталом в мир грез, а... люком. Люком, который ведет туда, куда лучше не заглядывать. Но я уже заглянул. И меня заметили.

В кармане джинсов что-то звякнуло. Я вытащил... медную монету. Ту самую, с изображением женщины и ворона. Она была теплой. Как в Альмере. Словно ее только что дал мне в руки человек у костра, которого здесь не могло быть.

Я поднес монету к свету. На ободке, почти стертые, виднелись крошечные символы. Спираль. И шестерня.

За окном, в темной ночи реального мира, пронзительно каркнул ворон. Звук был на удивление громким и... насмешливым.

Ваня был прав. Состояние: Зависимость: 99%.

Дрожащими пальцами, смазывающими буквы на экране, я набрал сообщение матери: Все в порядке, мам, просто немного задерживаюсь с одним проектом. Спокойной ночи. Ложь слетела с языка легко и непринужденно, словно моими пальцами управлял кто-то другой. Словно полученный в Альмере статус Помеченный Глубиной уже диктовал свои правила выживания: молчи, скрывай, не привлекай внимания. Как ни странно, эта ложь далась мне на удивление легко. Затем я открыл чат с Ваней.

Мигающий курсор на экране словно требовал немедленного ответа. Что же ему написать? Привет. Купил капсулу. Спустился в ад, чуть не коснулся его дна, меня чуть не сожрал какой-то корневой демон, говорящий моим голосом, а сейчас компания интересуется, не видел ли я каких-нибудь странных визуальных артефактов? Как там твой эльф? Слишком безумно. Он решит, что я сошел с ума или просто перепил энергетиков перед сеансом.

После долгих раздумий и нескольких попыток я набрал сообщение, постоянно стирая и переписывая: Вань, привет. Ты сейчас в сети? Нужно срочно поговорить. Об Альмере. И еще... об этих цифрах... 41-6-89. Тебе не попадалось что-то подобное? Нужно было зацепить его внимание, разжечь любопытство. Все-таки, цифры – его конек.

Ответ пришел практически мгновенно, словно Ваня дежурил у монитора:

—Какие еще цифры?

—Дим, что с тобой?

—Ты что-то бледный на аватарке. Как тебе капсула?

—Уже успел побывать в Альмере?

— Раз говоришь срочно – что произошло?

Его аватарка – забавный мем с интегралом – казалась сейчас совершенно неуместной.

Я взглянул на свое отражение в темном экране монитора. Лицо было мертвенно-бледным, под глазами залегли синяки усталости, но сами глаза – неестественно широко раскрыты, с безумным блеском в глубине зрачков. Как у человека, который только что выбрался из могилы, заглянув туда по собственной воле.

Или даже спустился туда сам, прихватив с собой частичку тьмы. Тяжесть в правой ладони все еще ощущалась, словно я по-прежнему сжимал ту проклятую шестерню. Первоначальное жжение от Личины сменилось тупой, ноющей болью, похожей на боль после ожога.

Не просто побывал, Вань, – напечатал я, не сводя глаз с монеты в ладони и с капсулы, мигающей у стены голубым индикатором готовности.

Она стояла, как белый саркофаг, хранящий в себе свои мрачные секреты.

--- Я... кое-что обнаружил. Артефакты. И, похоже, оно обнаружило меня. Это... Ваня, это совсем не игра. Или, по крайней мере, не просто игра. Там что-то... настоящее. Опасное. И компания, НейроСфера... они что-то скрывают. Только что прислали какую-то анкету, задают вопросы про цифры и голоса.

Мне нужна твоя помощь. Срочно. Нужно разобраться в этих... переплетениях реальности. И в этих чертовых цифрах. 41-6-89. Что они обозначают? Дату? Географические координаты? Какой-то код доступа? Отправил сообщение. Словно бросил спасательный круг в бушующее море собственного безумия. Оставалось лишь надеяться, что Ваня его поймает и не оттолкнет.

В чате Вани появилась надпись печатает..., но затем она исчезла, сменившись тишиной. Ожидание длилось целую вечность. Я впился взглядом в экран, прислушиваясь к громкому стуку своего сердца в тишине комнаты и к карканью ворона, доносящемуся откуда-то издалека, из-за окна. На этот раз звук был ближе.

Глава 4

Тишина, повисшая в переписке с Ваней, казалась невыносимо долгой. Мигающий курсор словно намекал на всю абсурдность ситуации, а карканье вороны за окном становилось всё более настойчивым, будто птица пыталась пробить стекло клювом.

Успокойся, – мысленно приказывал я своему сердцу, но оно колотилось, как зверь в клетке, отчаянно стремясь вырваться на свободу. Пульсирующая боль в правой ладони напоминала о Личине, о таинственных цифрах и о ледяном прикосновении корней Аватара.

Наконец, экран телефона ожил. Пришло сообщение от Вани:

–Цифры 41-6-89? Дим, ты это серьёзно? Да это же какая-то чушь! Июня 41-го не существует, а 89-й – это вообще прошлый век. Географические координаты? 41 градус – это где-то в Средиземноморье, может, Турция, но 6 минут и 89 секунд – это слишком незначительные величины, чтобы определить точное место. Код? Может быть. Но без дополнительной информации это просто бессмысленный набор символов. Ты уверен, что просто переиграл в эту свою виртуальную реальность? Может, это просто побочный эффект после сеанса? Опиши толком, что именно произошло. Что за артефакты? Альмера – это всего лишь игра, пусть и продвинутая. Что значит реальная угроза? Новый уровень хоррора? Зная их ИИ, вполне могли здорово тебя напугать.

Его скептицизм был вполне ожидаем. Как объяснить то, что кажется невозможным? Как передать ощущение страха, который ощущался не как пиксели на экране, а проникал в самую суть твоего сознания? Как описать чувство присутствия чего-то большего, чем просто программный код?

Я начал набирать ответ, но дрожащие пальцы то и дело промахивались по клавишам:

Я ответил:

–Вань, послушай. Это не сбой. И не шутка. Я был там. Внизу. Под лесом. Колодец, образованный корнями. Пещера. Мёртвое дерево, словно портал. И там… существо. Аватар. Сотканный из корней. Огромный. Он пробудился. Из-за меня. Вернее, из-за тех вещей, которые я нашёл. Маска из бересты – Личина Корнехода. Она словно приклеилась к моей руке, понимаешь? Прямо в игре! И цифры 41-6-89 – они горели на ней и на его… запястье? Шестерня – Шестерня Пробуждения. Чтобы выбраться, я вставил её в стену колодца. Она провернулась, и корни образовали лестницу… А он… он чуть не схватил меня. Капсула выбросила меня в последний момент. А теперь… – Я сделал паузу, глотнув воздуха. – Теперь моя рука болит. По-настоящему болит. Как будто ожог. И эти цифры… они у меня в голове. И ещё компания… – Я сделал скриншот письма от НейроСферы и отправил его Ване. – Видишь? Они спрашивают про цифры и какие-то голоса! Они что-то знают! Или, по крайней мере, подозревают. Но если это просто игра, зачем им опросник?

На экране снова появилось печатает…. На этот раз гораздо дольше. Карканье за окном вдруг прекратилось. Тишина стала ещё более гнетущей.

Наконец, Ваня написал:

–…Этот скриншот настоящий? Не подделка?

Я ответил:

–Клянусь. Только что получил.

Ваня ответил:

–Ладно… Допустим. Допустим, ты действительно не сошёл с ума и не разыгрываешь меня. Личина… Шестерня… Артефакты Легендарный и Загадочный? Да, в игре такое есть, но обычно это просто прикольные предметы для прокачки персонажа. Аватар… Корнеходы… Это часть Альмеры, древние хранители леса или что-то в этом роде. Но чтобы маска приклеилась к руке и чтобы болело после выхода из игры? И компания тут же начинает расспрашивать? Это как минимум странно. Очень странно. А эти цифры… 41-6-89… – Он снова замолчал. – Дай-ка подумать. Может, это не дата и не координаты. Может, это что-то вроде… идентификатора? Код объекта? Или код ошибки в самой системе НейроСферы? Или… – Его сообщение внезапно прервалось.

Я замер в ожидании, не отрывая взгляда от экрана. В голове шумело от напряжения. Боль в ладони снова превратилась в жжение – слабое, но ощутимое. Я машинально потёр запястье. Мост… Маяк…

Вскоре Ваня прислал сообщение:

–Дим, у меня появилась одна идея. Глупая, конечно, но… У тебя же есть эта шестерня? В игре. И монета эта. Сфотографируй их. Крупным планом. Особое внимание удели символам – спирали и шестерне. И ещё этот блокнот, если он у тебя есть. Пришли мне. Я попробую поискать по картинкам. Может, эти символы используются не только в игре? Может, они откуда-то… позаимствованы? Или, наоборот, являются оригинальными?

В этом была логика. Я мысленно вызвал инвентарь персонажа в Альмере. Шестерня и Личина находились в слоте артефактов. Монета – в разделе валюты. А вот был ли блокнот в инвентаре после эвакуации, я не знал. Я сосредоточился на Шестерне Пробуждения и мысленно отдал команду осмотреть. На внутреннем экране сознания (или это был проектор капсулы?) появилось её изображение в высоком разрешении. Я сделал скриншот. То же самое проделал с монетой, сфотографировав её крупным планом, чтобы было видно спираль и шестерёнку. Но блокнота в инвентаре не оказалось. Потерял его во время побега. Я отправил Ване два изображения.

–Блокнота нет, – с сожалением написал я. – Потерял его там. Но помню, что в нём были разные формулы, схемы, напоминающие корни деревьев или нейронные сети… и какие-то записи. Про синхронизацию, про брешь в реальности, про Корнеходов. Ещё было написано, что Шестерня – это запор, а Личина – маяк. И про какую-то ошибку. А ещё… схема этой капсулы. С пометкой Резонансный усилитель?

Сообщение отправилось. Ответа не было. Прошла минута. Две. Карканье за окном возобновилось, теперь, кажется, с соседнего дерева. И оно стало каким-то навязчивым. Я встал, подошёл к окну и резко отдёрнул штору. На ветке старой берёзы, напротив моего окна, в темноте сидел крупный ворон. Его глаза, казалось, светились в лучах уличного фонаря. Он смотрел прямо на меня. И снова каркнул, медленно растягивая звук: Кррра…. По спине побежали мурашки. Это было слишком… театрально.

Телефон завибрировал. Новое сообщение от Вани. Но не текст, а ссылка. И короткая приписка:

–Дим, сядь. И держись. Это… не игровые арты.

Я кликнул на ссылку. Открылась страница какого-то специализированного архива, посвящённого истории вычислительной техники и кибернетики в СССР. Чёрно-белая фотография. Группа учёных в очках и белых халатах стоит рядом с огромным компьютером, напоминающим шкаф из 60-х или 70-х годов.

На переднем плане – женщина. Худощавая, с тонкими чертами лица, в строгом костюме, не похожая на типичного учёного. В руках она держит… медную пластину. И на этой пластине выгравирован символ. Спираль, переплетённая с шестерней. Точь-в-точь как на монете и на Шестерне.

Под фотографией подпись: Профессор Ирина Вольская (крайняя справа) и сотрудники Лаборатории №7 Квант во время демонстрации элемента нейросетевого интерфейса прототипа Зеркало. 1971 год.

Я замер. Лаборатория №7? Зеркало? Нейросетевой интерфейс – и это в 1971 году? Звучит как фантастика. Но символ… Он идентичен.

Я прокрутил страницу вниз. Там была ещё одна фотография, более размытая. Схематичное изображение какого-то устройства, похожего на… капсулу. Но не такую обтекаемую, как у НейроСферы, а угловатую, собранную из ламп и проводов. И на схеме, рядом с основным блоком, была выделена область с подписью: Резонансный контур усиления (модуль Ось).

Резонансный усилитель… – эхом отозвалось в моей голове слово из блокнота.

А в самом низу страницы, мелким шрифтом, примечание: Проект Зеркало был закрыт в 1975 году после серии необъяснимых инцидентов, связанных с нарушениями восприятия у операторов и появлением фантомных цифровых артефактов в протоколах связи. Архивы лаборатории частично утеряны.

Меня начало трясти. Это не может быть совпадением. Слишком много схожих моментов. Символ. Резонансный усилитель. И эти фантомные цифровые артефакты… как мои цифры? И эти инциденты… Закрытый советский проект. А теперь НейроСфера… с их капсулами и Альмерой. Что, если это не новая технология? Что, если они раскопали что-то старое? Усовершенствовали? Или… кто-то продолжил?

Ваня с опаской ответил:

–Ты видел? Лаборатория 7. Зеркало. Закрыли в 75-м. Инциденты. Артефакты. Символ. Дим, это жуть какая-то. Откуда у НейроСферы этот символ? Откуда у них эти технологии? И главное… что они на самом деле запустили в Альмере? И что ты там натворил?

Я не знал, что ответить. Боль в ладони усилилась и стала почти невыносимой. Я посмотрел на свою руку. Кожа была чистой, но мне показалось… нет, я действительно увидел – слабый, едва заметный красноватый отблеск под кожей, повторяющий контуры цифр: 41-6-89. Словно шрам, светящийся изнутри. Или маяк.

Не зная чего ожидать, я написал Ване:

–Вань… – я начал набирать сообщение, но вдруг капсула у стены издала тихий, но отчётливый щелчок. Голубая подсветка, обычно ровная, начала пульсировать. Раз. Два. Три. Потом погасла на секунду и снова зажглась, но уже не голубым, а… тусклым, каким-то болезненным зелёным светом, как у тех грибов в подземелье.

На маленьком экране управления, где обычно отображался статус Готово или Ожидание, стали мигать символы. Сначала хаотично, а потом сложились в строку:

--- СИСТЕМА: ФОНОВЫЙ РЕЗОНАНС ОБНАРУЖЕН

--- ИСТОЧНИК: ЛОКАЛЬНЫЙ

--- КОД ОШИБКИ: 41-6-89

--- РЕКОМЕНД: ДИАГНОСТИКА И СКАНИРОВАНИЕ

И тут же, поверх системного сообщения, всплыло новое окно. Оно было стилизовано под старинный свиток, и в углу красовался знакомый символ спирали и шестерни. Текст был набран неровным, будто дрожащим шрифтом:

--- Приветствую, Помеченный.

--- Ты нашёл Ключ. Ты коснулся Запора.

--- Они слушают. Они ищут Разрыв.

--- Глубина зовёт. Мосту нужна Опора.

--- Следуй за Знаком.

--- Координаты: 55.754572, 37.621182

--- Время: Рассвет.

--- Не приходи один.

Свиток исчез так же внезапно, как и появился. Экран капсулы вернулся к мигающему коду ошибки 41-6-89. Зелёный свет неровно пульсировал.

Координаты… Я тупо уставился на цифры. 55.754572, 37.621182. Что-то знакомое… Я судорожно залез в интернет и вбил эти цифры в поисковик карт.

Москва. Самый центр. Площадь. Красная площадь. Точка указывала… не на Кремль и не на Мавзолей. Она указывала на ГУМ. На главный вход.

Рассвет. Не приходи один.

В комнате стало душно. Воздух звенел от тишины, которую нарушали только неровный гул капсулы и бешеное биение моего сердца. Ворон за окном снова каркнул, один раз, резко, и, взмахнув крыльями, улетел в ночь. Его силуэт на мгновение заслонил луну.

Они слушают. НейроСфера? Или те, кто стоит за ними? Те, кто глубже? Глубина зовёт. Аватар? Он нашёл Мост? Или Мост – это я? Помеченный?

Я посмотрел на часы. До рассвета оставалось несколько часов.

Телефон завибрировал. Сообщение от Вани.

–ДИМ! Ты где? Что случилось? Почему молчишь?!!

Я медленно поднял телефон. Мои пальцы, словно не мои, стали набирать сообщение.

Дрожащим голосом, я ответил :

–Вань, завтра. Рассвет. Красная площадь. Главный вход в ГУМ. Там… что-то будет. Приходи. Пожалуйста. Приходи. И захвати свой ноут, и вообще всё, что знаешь про Лабораторию 7 и Зеркало. Это… больше, чем игра. Это реально. И оно здесь.

Я отправил сообщение и координаты.

Потом подошёл к капсуле. Зелёный свет отражался на моём лице. Я протянул руку – ту самую, с невидимым, но жгучим шрамом – и коснулся холодного пластика. Он вибрировал. Но не так, как обычно – не гулом работающих двигателей, а низким, едва уловимым гудением, словно где-то глубоко под землёй работает гигантский трансформатор.

--- СИСТЕМА: ФОНОВЫЙ РЕЗОНАНС УСИЛИВАЕТСЯ

--- КОД ОШИБКИ: 41-6-89

--- СТАТУС: СВЯЗЬ УСТАНОВЛЕНА

Связь? С кем?!

Я резко отдёрнул руку. Боль в ладони пронзила её до самого локтя, заставив меня вскрикнуть. В глазах на мгновение потемнело, и я увидел… не свою комнату. Я увидел бесконечную сеть чёрных, пульсирующих корней, уходящую вглубь. И в самом центре этой сети – пару огней. Холодных, безразличных. Как те звёзды в колодце. Они смотрели на меня. И знали, что я здесь.

Зрение вернулось. Я стоял в своей комнате. Капсула мигала зелёным. На экране телефона горело последнее сообщение Вани:

Вань с грустью ответил:

–…Ладно. Буду. На рассвете. У ГУМа. Но, Дим… если это розыгрыш, я тебе мозги вышибу своими конспектами по матану. Держись. И… не делай ничего глупого до моего прихода.

Глупого? Я посмотрел на свою дрожащую руку, на мерцающую капсулу, на тёмное окно, за которым спал город, не подозревающий, что под его поверхностью, в цифровых глубинах, а может, и ещё глубже, что-то пробудилось. И это что-то знало моё имя. И знало, где меня найти.

Рассвет казался одновременно спасением и предзнаменованием неминуемой гибели. Я был Мостом. И Мост должен выстоять. До рассвета.

Глава 5

Рассвет в Москве наступает постепенно. Едва различимые, бледные полосы света начинали пробиваться на востоке, ночная тьма ещё властвовала, когда я вышел из дома. Прохладный, влажный воздух ощущался особенно сильно, чувствовался запах мокрого асфальта и умиротворённого города. Каждый мой шаг отдавался гулким эхом в тихих переулках. Ладонь пылала сквозь перчатку, её пульсация была в унисон с моим сердцебиением — постоянное напоминание об этих цифрах, о Корнеходе и о моей новой роли «Помеченного».

Я шёл быстро, почти бежал, постоянно оглядываясь. Любая тень вдали, любой звук из кустов вызывал тревогу. В голове крутились слова из свитка: «Они наблюдают. Ищут Разрыв». Кто такие эти «Они»? НейроСфера? Агенты старой Лаборатории №7? Или что-то из Глубины, просочившееся через Мост, которым я, вероятно, и являюсь?

Красная площадь на рассвете казалась нереальной. Вокруг царила величественная тишина и пустота. Тёмные силуэты башен Кремля резко выделялись на фоне светлеющего неба, а Собор Василия Блаженного выглядел словно игрушка. Ещё горели фонари, отбрасывая длинные тени. Мой взгляд сразу же устремился к главному входу в ГУМ. Массивные двери были закрыты. Это было место нашей встречи.

Ваня ждал меня там. Он стоял, прислонившись к колонне, плотно запаковавшись в куртку, с большим рюкзаком за спиной. В свете фонаря его лицо казалось бледным, глаза были красными от бессонницы, но в них горела искра азарта, смешанного с глубокой тревогой.

— Дим! — окликнул он меня, оглядываясь. — Как твоя рука?

Я снял перчатку, непроизвольно поежившись от потока холодного воздуха. На моей ладони, прямо под кожей, слабо светились те самые цифры: 41-6-89. Тусклый, но заметный багровый след. Ваня удивлённо ахнул, схватил мою руку и стал внимательно её разглядывать.

— Да ладно… Это не грим? Не проекция? — Он осторожно провёл пальцем по моей коже. Я отдёрнул руку от боли. — Горячая… Дим, это же…

— Я знаю, — перебил я его хриплым голосом. — Что ты узнал? Про Зеркало? Про Лабораторию 7?

Ваня кивнул, скинул рюкзак на землю и начал торопливо в нём рыться. Достал ноутбук, включил его и присел прямо на холодные плиты площади.

— Слушай. Лаборатория №7 «Квант». Такая действительно существовала. Это был секретный проект, который финансировали военные и Академия Наук. Они занимались… передовыми исследованиями в области нейрокомпьютерных интерфейсов, искусственного интеллекта и, — он понизил голос – передачи информации с помощью неэлектромагнитных волн. Что-то вроде квантовой телепатии или прямого нейронного контакта через физический резонанс. Их прототип под названием «Зеркало» должен был стать чем-то вроде глобального интерфейса сознания. Эдакий цифровой шаманский бубен, чтобы «слышать» информационное поле Земли или что-то подобное.

Он стал показывать на экране сканы старых документов под грифом «Совершенно секретно». Там были схемы устройств, напоминающих угловатые капсулы, и формулы, отдалённо похожие на структуру корней из моего блокнота.

— Вот, — Ваня ткнул пальцем в экран. — Модуль «Ось». Резонансный усилитель. Судя по описанию, он не просто усиливал сигнал, а должен был «настраивать» оператора на определённую частоту реальности или создавать в ней «разрыв». Ещё в отчётах упоминается о «фантомном резонансе» и «цифровых артефактах», которые появлялись в сознании операторов после сеансов. Артефакты в виде чисел и знаков. Тебе это ничего не напоминает?

Я кивнул, с трудом сглотнув. Боль в руке усилилась, пульсируя в такт с тревогой. Фантомный резонанс. Цифровые артефакты.

— А что насчёт несчастных случаев? — спросил я. — Почему проект закрыли?

Ваня нахмурился.

— Здесь всё неясно. В официальной версии говорится о «непредвиденных психофизиологических проблемах у персонала, из-за которых стало невозможно продолжать исследования». Но в одном из отчётов, который я нашёл в архиве НИИ психиатрии… упоминается случай с оператором Лавровым. После сеанса с «Зеркалом» он начал кричать о «корнях в стенах» и «глазах в проводах». Он утверждал, что к нему «прицепилась тень». А ещё у него на руке, — Ваня посмотрел на мою ладонь, — нашли странный ожог в виде спирали. Через неделю он сошёл с ума. Умер в больничной палате, царапая что-то на стене. Цифры. 41… и ещё что-то, последние две стёрлись. И ещё… — Ваня переключил вкладку. — Вот фотография профессора Вольской. Ирины Леонидовны Вольской, той самой женщины с пластинкой. После закрытия «Зеркала» она исчезла. В 76-м году. По официальной версии — несчастный случай. Но ходили слухи, что она пыталась тайно продолжить работу над проектом. Или её забрали те, кто считал проект слишком опасным или слишком ценным.

Я смотрел на строгое лицо женщины на экране. Казалось, её глаза смотрели прямо на меня сквозь время. В них читалась усталость, решимость… и страх. Она знала, с чем имеет дело.

— НейроСфера… — прошептал я. — Они взяли их разработки и пошли дальше. Усовершенствовали их. Создали красивые капсулы, обернули всё в игру… Альмера — это не просто виртуальный мир. Это интерфейс. Новое «Зеркало», но мощнее. И они потеряли над ним контроль. Или кто-то в компании специально его… активировал. Корнехода. Аватар. И артефакты… Личина, Шестерня… это не просто игровые предметы. Это ключи. Части механизма «Зеркала». А я… я вставил этот ключ в замок.

Небо на востоке становилось всё светлее, окрашиваясь в сизые и розовые оттенки. По площади появились первые уборщики, а редкие прохожие спешили на работу. Город просыпался, не подозревая о трещине, которая появилась рядом.

— Слушайся знака, — вспомнил я слова из свитка. — Какого знака? И куда он ведёт? ГУМ закрыт…

В этот момент боль в ладони стала невыносимой. Я вскрикнул и сжал руку в кулак. Цифры под кожей засветились красным светом. Я почувствовал вибрацию. Не в руке, а в ногах. Глухой гул шёл снизу, из-под Красной площади. Как будто глубоко под нами, в метро, запустили огромный, дребезжащий механизм.

— Ты слышишь это? — Ваня схватил меня за руку. Его глаза были полны ужаса.

Гул становился всё сильнее. Плиты под ногами слегка дрожали. В витринах ГУМа звенели стёкла. Где-то вдалеке засигналила машина.

И тут я увидел его. Знак.

Не на экране, а в реальности.

Над главным входом в ГУМ, на фронтоне здания, где обычно располагаются лишь лепные украшения, появился светящийся символ. Та самая спираль, переплетённая с шестерней. Тот же самый символ, что был на монете, на советской пластинке и в сообщении. Он светился этим мерзким зелёным светом, как и капсула в моей комнате. Выглядел как призрак, но был вполне реальным. Видели ли его остальные? Кажется, прохожие не обращали на него внимания, занятые своими делами.

Символ пульсировал в такт гулу, идущему из-под земли, и жжению в моей ладони. Он был как маяк. Как дверь.

— Туда, — с трудом выговорил я, указав на огромные двери под светящимся символом. — Знак указывает туда.

— Но там же всё закрыто! — прошептал Ваня.

Словно в ответ на это, раздался громкий металлический щелчок, эхом прокатившийся по площади. Массивные двери у главного входа в ГУМ дрогнули. Не открылись, но в щели между створками, там, где должен быть замок, погас красный сигнал «Закрыто». Вместо него начал мигать зловещий зелёный свет.

Гул под ногами достиг своего пика, превратившись в ощутимый рёв. Стёкла в витринах стали дрожать ещё сильнее. Где-то рядом включилась автомобильная сигнализация.

— Дим, это же ловушка! — закричал Ваня, пытаясь перекричать шум. — Нельзя туда идти!

Но было уже поздно. Боль в руке стала невыносимой, по телу прошла волна огня. Светящиеся цифры 41-6-89 горели сквозь ткань перчатки. Я чувствовал непреодолимую тягу. Силу, исходящую от этих дверей и от этого пульсирующего символа. Как тогда, в игре, когда Личина приклеилась к моей руке. Это был зов Глубины. Зов Корнехода. Он нашёл свой Мост и пытался притянуть его к себе.

— Я… не могу… — выдавил я, сделав шаг, потом ещё один, двигаясь к дверям словно во сне. Мои ноги не слушались. Мостом управляли извне.

— Дим! Стой! — Ваня бросился ко мне, пытаясь схватить за плечо.

Я обернулся. Он был в ужасе. Но за его спиной я увидел кое-что ещё. На другом конце площади, из-за угла Исторического музея, выехали два чёрных внедорожника без номеров. Они двигались быстро и целенаправленно прямо к нам. В окнах я заметил лица в тёмных очках.

«Они наблюдают. Ищут Разрыв».

НейроСфера или наследники Лаборатории №7 приехали, чтобы забрать свой потерянный эксперимент или уничтожить свидетеля.

У меня не осталось выбора, ловушка захлопнулась.

— Ваня, беги! — закричал я изо всех сил, рванувшись вперёд к полуоткрытым дверям ГУМа. — Они едут! Беги!

Я врезался плечом в холодное дерево и металл дверей. Они не поддались, но зелёный свет в щели вспыхнул ещё ярче, и я услышал, не ушами, а всем своим существом, звук поворачивающегося механизма. Шестерня Пробуждения.

Двери ГУМа немного отъехали в сторону, пропуская одного человека. Внутри была кромешная тьма, пахло пылью, холодом и сыростью подземелья. Оттуда тянуло ледяным сквозняком.

Я оглянулся в последний раз. Ваня, бледный как смерть, побежал к зданию Исторического музея, пытаясь спрятаться за колоннами. Чёрные внедорожники резко затормозили в десятке метров от меня, и из них выскочили люди.

Внутри здания что-то дёрнуло меня. Словно крюк за ребро.

Я шагнул в чёрную дыру главного входа ГУМа.

Двери с шумом захлопнулись за моей спиной, отрезая меня от света и звуков подъезжающих машин. Зелёный символ над входом исчез. Гул под землёй прекратился так же внезапно, как и начался.

Тишина. Давящая тишина. И полная темнота.

Я стоял в пустоте, оглушённый, с бешено колотящимся сердцем. Моя ладонь горела как железо в кузнице, цифры 41-6-89 светились, словно кровавые угольки, являясь единственным источником света в этом мраке. Они были маяком не только для меня.

Где-то впереди, в глубине этого мрака, послышался звук. Тихий, но отчётливый.

Шорох.

Как будто что-то огромное, покрытое шершавой корой или сплетённое из сухих корней, медленно двигается в мою сторону, шурша, словно листья на мёртвом дереве в подземной пещере Альмеры.

Он был здесь, в моём мире, и Мост был открыт.