Анде 2

В одной маленькой, но весьма не дешевой кафешке на втором уровне подземки, возле окна с видом на тоннель метро, сидели за столиком две девушки. Периодически мимо проносились поезда, заполняя пространство лязгом колесных пар, грохотом и отсветами вагонных окон. Одна из них, высокая и худощавая, от обычных девушек на первый взгляд не отличалась, а вот другая... Другая куталась в каменные крылья, нервно вздрагивала каменным хвостом и порой вытирала настоящие жидкие слезы из уголков нормальных человеческих глаз на каменном горгульем лице.

- Анькааа, ну тыыы простаааяяя. Сколько можно повторять - ходить полностью человеком не файф. Это полный хрум. Людей нет, люди вы-мер-ли. И незачем ими прикидываться уже. Остались только мы, не-лю-ди. Ты обернись, вокруг посмотри, - Лариска, она же Лар Искан, та, что имела человеческий вид, выразительно помахала перед подругой своей рукой с хитиновыми вставками на фалангах пальцев.

- Но у нас, на нижних уровнях, все ходят как люди, и на тебя смотрят косо, если ты показываешь суть, - Анде Граунд, она же Анька, горгулья в истинном обличии, мрачно пошевелила крылом, еле вмещающимся в тесный для нее зазор между столом и сиденьем, - это здесь какой-то парад.

Прочие посетители этого кафе выглядели в основном как люди, но у всех напоказ была выставлена нечеловеческая часть. У кого перья, у кого чешуя, у кого полностью рука или нога поражали несовместимостью вида со всем остальным организмом. Анде же, полностью перешедшая в истинный облик, автоматически ожидала осуждения на лицах присутствующих, но тем не было дела до сгорбившейся в углу каменюки с крыльями.

- У вас в бездне, на минус восьмом, мода отстает на десять лет - Лар Искан деловито впилась зубами в горячий бутерброд с аквакультурой, - говорю тебе, надо чаще выбираться в свет, хотя бы на мой уровень, пусть даже не на этот. Ты сейчас очень мило выглядишь, между прочим, и вполне вписываешься в местный бомонд.

- Я чувствую себя голой, - поежилась Анде.

- Формально ты голая, - хищно улыбнулась ее собеседница, - но, повторяю, это же ультрамодно. Пару дней я однажды тоже походила полностью в истинной форме, была конечно вау, стрекоза-инсектоид это очень эффектно, все оборачивались. Но у меня суть неудобная, крылья торчат в стороны, никуда не проходят, ничего в руки не возьмешь, а уж поход, прости, в туалет... это неописуемо. А твоя суть очень функциональная. Пользуйся не хочу. А ты, дурочка, стесняешься чего-то. Халатики выпрашиваешь.

Анде скосила взгляд на сидящую за соседним столиком эффектную брюнетку, прилично за средний возраст. Та с трудом управлялась со столовыми приборами, неуклюже зажатыми в чешуйчатых и когтистых руках. Но говорить ничего не стала, только вздохнула и уставилась в окно. Домой-то ей идти не по этому уровню, а по своему. А там даже неизвестно как хуже - голышом, но человеком, или горгульей. Позорище.

- Какие люди!

Над столиком навис бледный юноша в мешковатом костюме и с кляксами жабьей кожи на щеках. Он поймал в отражении в стекле взгляд Анде и подмигнул ей.

- Лари, это твоя подруга? Познакомь. - проурчал он и попытался зачесать пятерней порядком засаленную челку, но та тут же свалилась обратно, закрыв ему один глаз.

Стрекоза мученически посмотрела на потолок. Потолок ответил ей полнейшим равнодушием, ничего не сделав для того, чтобы парень исчез.

- Анде, это Валик, Валик это Анде, - она сложила на груди руки и надулась, всем видом показывая этому самому Валику, что ему не рады.

- Уааликк, - поправил он ее и предпринял новую попытку зачесать челку назад.

- Коллега по работе, - ледяным тоном прокомментировала Лар Искан, отметая всякую возможность подумать, что данный тип может быть кем-то из ближнего круга.

- Лари, не будь так сурова, я уже понравился твоей подруге, я чувствую, - Уааликк вцепился в край их столика, он бы непременно присел за него, но третьего стула возле даже не предусматривалось.

- Валик, вали... - разозлилась стрекоза и области хитина на ее пальцах стали потихоньку расширяться.

Анде постаралась вжаться в уголок. Этот юноша почему-то пугал ее больше, чем бывшая начальница-вампир, с которой она пару часов назад подралась табуреткой. В процессе Анде обернулась из приличной девушки в горгулью, не дала себя укусить, в итоге оказалась уволена, заревана и сейчас лучшая подруга отпаивала ее кофе в модном заведении, утешала и сбивала с пути истинного, убеждая что вот так, горгульей, Анде и должна всюду ходить. Брр...

- Мне наверное пора, - Анде принялась неуклюже выбираться из-за столика, - дай мне все же халатик, не могу я так.

- Пошли уж, горе мое, - вздохнула Лариска и звонко щелкнула пальцами, подзывая официанта.

Валик тащился за ними до эскалатора, но как только понял, что девушки едут вниз, раскланялся и исчез в толпе.

- Земноводное... - прошипела стрекоза, - уууу.... вражина.

- Мне тоже от него не по себе, - поежилась Анде.

- Да ладно, ты камень, а вот у меня память генетическая, как подумаю об этом липком языке...

Девушки хором сказали "Бррр..." и расхохотались.

Лариска жила на четвертом уровне. Место обитания крепкого среднего класса. Приличной высоты потолки в галереях, воздух не такой свежий как наверху, но без пыли и примесей как внизу, яркое освещение условным днем, цветная подсветка условной ночью, спокойная обстановка, вежливые люди, точнее нелюди. Квартирка на третьем этаже, доставшаяся Лар Искан по наследству казалась Анде хоромами, самой же стрекозе слишком скромной и тесной. Жилью сложно было казаться просторным, его заполняли шкафчики, полочки, камодики, заваленные пестрыми безделушками, скрашивающими Лариске серость будней на уровне ниже желаемого.

- Что ж тебе дать-то? Ты у нас вон какая фигуристая, не как я - из шкафа на середину комнаты летела одежда.

Анде, замотанная в простыню притулилась на диване и наблюдала как перед ней растет гора тряпок.

- О! Оверсайз! - стрекоза вынырнула из шкафа с чем-то кислотно зеленым и блестючим в руках.

То, что Лариске было оверсайз обтянуло Анде словно чулок и засияло на всех выдающихся местах. Девушка посмотрела на себя в зеркало и икнула.

- Мдя, - согласилась с ней Лариска и тут же развела руками, - больше на тебя ничего нет.

- Спасибо тебе, - улыбнулась Анде, хотя ей и хотелось плакать и засобиралась домой.

- Да не за что, обращайся, - стрекоза помахала ей пальцами, сверкающими хитином и Анде поплелась в сторону лифта.

Условный день подходил к концу, толпы редели, свет в переходах постепенно тускнел, напоминая о приближении условной ночи, когда везде станет почти темно, а там, где жила Анде и ниже.. да-да, были уровни и еще ниже, будет темно совсем. И сегодня этот факт Анде радовал. Конечно жили на ее уровне существа с отличным ночным зрением, но цвета они без света не различали.

Глядящего на нее мужчину Анде заметила, когда до ее остановки оставалось пара станций. Поезд был почти пуст, кто-то из пассажиров спал, не транжиря понапрасну время пути, кто-то играл в простейшие игрушки, кто-то читал, а этот смотрел на нее тяжело и пристально. Она же только вздохнула. Ни переживать, ни бояться сил уже не было. Спрятала под мышку сумочку, поджала босые ноги и насупилась.

Воздух родного подземелья, душный, тяжелый, с отчетливой примесью каких-то химикатов, окутал ее теплотой и уже за углом принял в полную, беспросветную тьму. За спиной звучали осторожные, но слышимые чуткими ушами, шаги. Ускоряющиеся шаги. Анде свернула в первый попавшийся переулок и ускорилась. Шаги все также звучали следом и явно нагоняли. Значит преследователь или видит, или чует. Сделать каменными ступни, чтобы не чуял? Тогда будет слышать. Анде уже бежала. Мимо мелькали чужие двери, трубы коммуникаций, причудливые конструкции уличных светильников, которые местные обитатели лепили кто во что горазд, но зажигали только условным днем. И то только те, кто побогаче. Прочие же только по праздникам.

И так Анде неслась, слыша за собой уже не приглушенные шаги, а целый топот и злое пыхтение. Неслась пока не поскользнулась на разлитом кем-то пиве. Двойная трагедия, подумала она, кто-то остался без пива... а я... А что я? Она больно шлепнулась на пятую точку, угодив ею в ту же лужу, и этот моментально переключило ее девичий мозг из режима страдание в режим злость. А какого я от него бегу? Я ж сегодня целого вампира победила, вспомнила она дневное побоище на работе. Платье испачкала. Ей не нравилось само платье, и как оно выглядело на ней, но цвет был веселенький и цвета этого было жаль. А все он. Маньяк недоделанный.

Меньше всего маньяк ожидал, что жертва, уже павшая к его ногам, вдруг начнет стягивать с себя платье, бормоча, что уж это она не порвет. Он даже остановился в замешательстве, когда девушка принялась еще и аккуратно складывать эту тряпку на чье-то крыльцо, где почище, по ее мнению. Потом она повернулась к нему, вытерла нос тыльной стороной ладони, посмотрела на нож в его руки и хмыкнула. Он сделал к ней шаг, другой. Она смотрела и улыбалась так, словно к ней не мучитель и убийца шел, а самый настоящий деньрожденьишный торт. Еще и пальчиком поманила. В этом всем что-то было не так и он решил, что такой милой даме, которая сама разделась надо сделать подарок. Убить ее сразу. А то что-то страшновато вдруг стало. Он сделал выпад, но нож звякнул и в нежную плоть не пошел. Ни на второй удар не пошел, ни на третий. А потом самого маньяка сцапала каменная ручища, а на месте нежной девушки оказалась разъяренная горгулья.

- Вот сейчас ты мне ответишь за все, за весь этот поганый день - она радостно колошматила маньяком о мостовую и крылья ее победно взмахивали, - за работу, за это платье!

На грохот выскочили жильцы окрестных домов, а через какое-то время показались заспанные правоохранители и не сразу поняли кого из хватать, но опознали по ауре серийного убийцу, давно и тщетно разыскиваемого по верхним уровням подземки. Там он привык, что сильной сутью хвалятся, выставляя когти и чешую. Увидев Анде без грозных атрибутов счел ее слабой и пошел следом, надеясь на легкую добычу.

Грозная горгулья неохотно отпустила такую удобную штуку для битья, даже пыталась возмущаться, но полицейские врубили мощный фонарь, свет ударил ее по глазам и руки она разжала. Проморгавшись и отдышавшись она обнаружила себя в кольце местных обитателей, среди которых, конечно, было полно знакомых лиц.

- Анька, ты что ли? - тетка матери опиралась на клюку и прищуренно рассматривала Анде.

- Я, - у Анде поникли крылья.

- А одёжа твоя где?

- Так вон - каменная лапа махнула в сторону крыльца, на котором сиротливо лежало аккуратно сложенное ядовито-зеленое платье и сияло в свете фонаря, зажженного по случаю драки.

Местные обратили взгляды на дорогую шмотку.

- Ого какое, - смутно знакомая на лицо женщина аккуратно подняла платье, - ох ты ж как испачкалось.

- Все он, - Анде ткнула пальцем в сторону утаскиваемого полицейскими маньяка.

- Идишь... такую красоту.. - женщина гневно посмотрела туда же, потом понимающе на Анде, - хорошо хоть сняла, а то ж порвалось бы...

- Это наша девка, не вертихвостка какая, не будет платья из-за всякой падали рвать, - тетка матери торжественно стукнула клюкой о дорогу.

Анде аккуратно взяла платье, снова его свернула и сунула под мышку.

- А одеваться не будешь? Можешь зайти к нам, - гостеприимно махнула одна из женщин в сторону своей двери.

- А чего к тебе, у меня дверь не хуже, - загоготал дед, лет ста не меньше.

- Так на платье пятно, - Анде недоуменно посмотрела на всех и решительно пошла в сторону дома.

Тетка матери выразительно подняла клюку и победно посмотрела на соседей. Те уважительно закивали. Правильная девка выросла. С пониманием. Потому что с пятном на пятой точке девушка ходить никак не может.

А потом фонарь, освещавший переулок погас, ибо нечего зря электричество жечь. И все разошлись по домам.