Ангел для госпожи. Эпизод 4. Боль и нежность

Отремонтированная комната Эштара выглядела одновременно знакомо и совсем иначе. Он стоял там, осматриваясь и радуясь, что комендант оставил его в покое, дав ему наконец спокойно осмотреться.

Крыша была починена на славу, не просто горизонтальные балки, уложенные на камень, её укрепили несколькими слоями обшивки, что обеспечивало хорошую защиту от мёрзлых ветров Внешней Бездны. Эштар понял, что больше не слышит их завываний, и от этого в комнате стало как будто ещё просторнее. Поэтому он подошёл к одному из витражных окон, выходивших во внутренний двор, и открыл их, предчувствуя, как они заскрипят или вовсе не откроются. Раньше ему никогда не удавалось их открыть. Он не особо-то и пытался. В конце концов, он не был лучником, ему не нужна была бойница, чтобы высунуть арбалет, и, очевидно, тот, кто обитал здесь до него, считал точно также.

Но они починили не только крышу. За одну ночь они поставили ему новую лестницу – он не видел её, когда работал в своём кабинете накануне – более прочную, с широкими ступенями, а не просто приставную стремянку, которой он пользовался раньше. Дверь, которую они поставили, имела укреплённая пружины и была тяжёлой, но легко открывалась, и это было хорошо, как раз подходило под его немалый вес. Она так же была обшита несколькими слоями древесины и запиралась изнутри, впервые в жизни предоставляя ему личное пространство, в которое никто не смог бы проникнуть.

Он уставился на засов, потом отодвинул его. Эшран не чувствовал себя в ловушке, но это было странно. В детстве ему не требовались замки на дверях. Когда он стал новобранцем, ему их не разрешали. Когда стал легионером Света, то должен был оставаться доступным в любое время. Даже став офицером он не мог уединиться, потому что кругом всегда было слишком много людей, которым он мог понадобиться.

- Что ж, - тихо сказал Эштар.

Полы были вымыты. Поверх камня постелили новые ковры в до боли знакомом деревенском стиле, сотканные из охры, коричневого и золотого цветов, вместо старых, потрёпанных красных ковриков, которые он нашёл в заброшенном замке и постелил просто в надежде, что с ними станет немного теплее.

Рядом с его вещевым сундуком, который он оставил пустым, когда съезжал, стоял ещё один, а рядом – пустая книжная полка. Удивительно, но возле неё оказалась вторая стойка для доспехов с его старой бронёй Небесного Воинства, которую он не надевал с тех пор, как оказался в Бездне.

Там даже был небольшой камин с дымоходом, решёткой и полочкой для дров. Каменная кладка была почти новой и… Камин?

Вспоминая последние пятнадцать минут, Эштар подозревал, что Тайрон ушёл так быстро, чтобы ему не пришлось объяснять ВСЕ изменения.

- Небеса. Всемогущие, - пробормотал Эштар. – Только не новая кровать.

Но это была она. Простая, крепкая, сделанная в срединном мире, больше, чем его старая. Прочные изножье и изголовье, матрас, который на ощупь оказался на удивление твёрдым. Неужели это то, что они дали бы ему в самом начале? Когда он спрятал заказ на работы под стопкой бумаг, а потом тихо сжёг его однажды вечером? Или это было результатом махинаций Мейры после того, как он отреагировал на то безвкусное уродство, которое они пытались заставить его использовать в главной башне?

Эштар снова опустился на матрас. Но его взгляд был прикован к пустому пространству между сундуками и кроватью. Там было пусто – поросли мха вычистили, - и Эштар мог думать только о том, что Анника, казалось, всегда намекала, что в комнате с кроватью они могли бы сделать гораздо больше. Это удовлетворило бы Аннику, верно? Эштар почувствовал, как напряглись и расслабились его плечи при мысли о том, что его снова будут бить той плетью – тяжёлой, звонкой.

Это даже не выглядело бы подозрительно. Большинство людей давно уже использовали его кабинет как проходную, и любой любопытствующий мог бы просто предположить, что они снова играют в шахматы в кладовой – особенно если бы он снял патрули с ближайшей части стены. Он потёр щетину на подбородке. Он перегибал палку. Эшран знал, что перегибает её.

Он сидел на краю кровати, чувствуя себя так, словно вторгся в чужое пространство. Между отчётами, которые он получал из доменов и мыслями о том, что противостояние с домом Нашайр приближалось с каждой минутой, он понимал, что ищет, чем бы себя занять. Молитвы и тренировки помогали не так сильно, как встречи с Анникой. Даже их игры в шахматы помогали.

Эштар также знал, что он в долгу перед Анникой за что-то, и был почти уверен, что знает, за что именно. Эштар хотел порки больше, чем секса. Он был уверен, что Анника хотела секса больше, чем порки. Эштар прекрасно знал, что такое компромисс, хотя и беспокоился о том, что Анника может подумать о его неопытности.

Болезнь притупила его вкусовые рецепторы, и вкусы теперь не ощущались такими насыщенными. Она разъедала его обоняние, и запахи всегда имели неуловимый привкус. Потеря связи затронула даже его нервные окончания, из-за чего его руки стали холоднее, чем у большинство окружающих, иногда слишком холодными, чтобы работать. Просто подрочить стало сложнее, но после Свода ему вообще с трудом удавалось удерживать возбуждение в течение того времени, которое требовалось, чтобы кончить. Он пытался и только разочаровывался в своём теле и его реакциях, теряя доступ к одной из тех немногих вещей, которой пользовались в любом войске, чтобы снять раздражение и напряжение. Если у него не получалось добиться результата, то он больше не видел смысла пытаться. Слишком быстро, лучшим, на что он мог рассчитывать, была пара минут снятия стресса. Через какое-то время он просто перестал думать о себе как о мужчине, способном испытывать сексуальное удовольствие.

И хотя это было неправдой, это также означало, что он долгое время оставался нетронутым. Ещё дольше он оставался нетронутым кем-то другим.

Но были и другие вещи, которые он мог сделать, предложить, которые не зависели от его собственного возбуждения. То, о чём он знал, что видел в тёмных коридорах, что слышал из грязных уст своих товарищей. И это казалось тем, что могло понравиться Аннике.

Делать было нечего, он должен был пригласить Госпожу в свою комнату. Он просто надеялся, что Анника не посмотрит на него и не подумает, что он какой-то избалованный ангельский принц. Но ведь он именно им и был, с такой-то комнатой. Эштар вздохнул и откинулся на матрас, уставившись на свой новый потолок и скучая по возможности видеть небо. Хотя бы и небо Бездны.

Он не осознавал этого, пока оно не исчезло, но ему нравилось, что он мог смотреть на него из башни. Тем не менее, через маленькое окошко дул лёгкий ветерок, и этого было достаточно, чтобы напомнить ему, что это совсем не Небесный Свод. Это, и ещё матрас под его спиной.

В одиннадцать часов вечера в шестой день недели Анника стояла в новой комнате Эштара и насвистывала себе под нос, довольная собой. Эштар стоял там же, чувствуя себя неловко, и держался за рукоять меча, пытаясь выглядеть непринуждённо. Сундук с оборудованием, который Анника часто брала с собой, теперь лежал здесь же, и Эштару хотелось сменить планы и просто попросить, чтобы она его выпорола. Потому что только Небеса знали, насколько он был напряжён, просто стоя здесь и размышляя о том, чтобы заняться чем-то другим.

- Они немного перестарались, - сказал Эштар, когда Анника окинула взглядом камин, затем подошла к двери и провела рукой по полотну. Она закрыла дверь и задвинула засов, и Эштар сглотнул. В его пересохшем горле что-то щёлкнуло.

-Я, э-э… - сказал Эштар, думая о том, что на самом деле должен был как-то предотвратить это. Разговором. Чем-то. Потому что Анника ожидала одного, а Эштар собирался предложить кое-что другое. Но – он надеялся – что-то, что заставило бы Эштара почувствовать, что он не настолько в долгу перед ней. – Я подумал, может мы… Я бы хотел… Я не хочу, чтобы сегодня вечером мы занимались поркой.

«Я не хочу, чтобы сегодняшний вечер был посвящён мне».

Анника уже выпрямилась, и когда она повернулась к Эштару, на её лице снова появилось расчётливое выражение.

- Значит, ты думал об этом, - сказала Анника. – О том, чтобы выпустить пар другими способами.

- Да, - сказал Эштар, радуясь, что его голос – по крайней мере, в этот момент – звучал ровно. Выражение лица Анники изменилось с внимательного, на… не совсем довольное, но озорное. Щёки Эштара запылали, и он проклял свою бледную кожу, потому что он ненавидел, когда кто-то это замечал. – Я бы хотел, чтобы мы сделали… Что бы это ни было, что…

Выражение лица Анники расплылось в очевидной ухмылке.

- Лично я за, - сказала она, уперев руки в бёдра и расправив плечи, как будто потягиваясь, но так что её пышная грудь в глубоком декольте блузки заметно поднялась Эшрану на встречу. – И мне поможет, если ты скажешь через рот, что ты хотел бы сделать. Например, ты хочешь, чтобы я тебе отсосала?

- Я… - Эштар уставился на неё, думая, что было бы здорово, если бы земля разверзлась и поглотила его целиком, но тогда он просто упал бы на пол в кабинете. Впрочем, даже это было бы лучше.

- Ты знаешь, что это такое? – спросила Анника, приподнимая бровь. – Это когда ты разводишь ноги, и я обхватываю тебя ртом…

- Я всю жизнь среди солдат! – прокричал Эштар, стараясь не представлять этого и ненавидя себя за то, что его голос сорвался как минимум на пол октавы. – Я всё знаю!

- Да, - похотливо улыбаясь отозвалась Анника. – Готова поспорить на отсос. Как насчёт того, чтобы ты полизал меня, а потом я бы кончила тебе на лицо? Но тебе придётся попросить, я думаю, что сначала хотела бы увидеть, как твой язык работает, чтобы сложить слова – ты должен знать, как обращаться с буквами, если хочешь попробовать сделать это со мной.

- О, ради. Всего. Святого, - пробормотал Эштар.

Он поднёс руку к лицу, прежде чем успел себя остановить, и отвернулся, испытывая ужасное сочетание стыда и унижения. Он хотел, он пытался… Но просто не мог. Люди просто не ГОВОРЯТ таких вещей.

- О-о-о! – протянула Анника, ещё больше воодушевляясь от того, как он отреагировал. – Как насчёт того, чтобы мы…

Эштар издал тихий, приглушённый звук смущения, и Анника расхохоталась. Громко, от души. Но когда Эштар осмелился взглянуть на неё, выражение лица Госпожи было мягким, хотя в глазах и плясали огоньки. Она выглядела невыносимо довольной собой. Она делала всё это СПЕЦИАЛЬНО. Негодница. Эштар не мог сдержать улыбку, даже когда его неопытность повисла между ними как флаг.