Апокалипсис в раю

В какой момент я окончательно осознал, что мы проиграли? Когда переоценили свои силы, вломились в самый центр этого «дворца» и не смогли справиться даже со Стражей Короля? Или это произошло намного раньше, когда люди ошибочно решили, что смогут предотвратить Апокалипсис и спасти свои никчемные души?

Черт, как жаль, что я не люблю философствовать. Я валялся за обугленным камнем и смотрел, как Чарли испускает дух в паре метров от меня. Его прожгло насквозь плевками одного из Стражей и теперь он смотрел на меня глазами фарфоровой куклы, чья нижняя челюсть то ли пыталась прожевать самый жесткий шмат мяса в мире, то ли двигалась в безмолвной мольбе о помощи.

Я бы с радостью помог тебе, старина Чарли, да только мне пробило колено метательным шипом длиной в полтора метра и я, вот уже пару минут, безуспешно пытался его вытянуть. Хотя, о какой помощи тут могла идти речь? Чарли еще не «откинулся» только потому, что вдоволь накидался Инфернумом, раскачал физуху и кое-как пытался отрегенить. Ничего ему не удастся, не тот у него тотем.

Чарли сдался, когда еще один комок угодил ему чуть ниже челюсти и сгусток зеленой жижи стек по горлу, плавя кожу, заставляя ее лопаться с отвратительным звуком. Мой напарник захрипел, дернулся пару раз, да и замер, отказываясь продолжать мучительную битву.

Я уже не смотрел в его сторону, пытаясь всеми силами вырвать злополучный шип. Ничего не поделаешь — моих обычных, человеческих, сил не хватало. Придется тратить Инфернум и взывать к тайному потенциалу. Как обычно, я услышал приглушенный рык Тигра где-то в отдалении и отчетливо представил себе свирепого хищника, скрывающегося посреди сумрака джунглей. Татуировки на руках загорелись, я ощутил их жар под плотным слоем спецовки. Мышцы налились сталью, шип затрещал в моих руках и я дернул его в сторону, не сумев сдержать крик боли.

Шип я вырвал, но из раны тут же брызнул фонтан зараженной крови. Хреновы твои дела, Владик, ой как хреновы. Борясь с накатывающими волнами боли я выхватил из-за пазухи плоский пакет тактикал эйда — специальной разработки хирургов. Этакий «умный» пластырь, который перетягивал рану, дезинфицировал, форсировал регенерацию тканей и обезболивал. Практически волшебная фигня, которая тоже работала благодаря Инфернуму. Я разорвал упаковку, вытащил «эйдер» и плотно перетянул рану на ноге, дотрагиваясь до магического символа. Он тут же загорелся оранжевым светом — значит рана действительно опасная, но не такая жесткая, как красный уровень. Пора возвращаться в бой.

Мой верный автомат валялся совсем рядом, хотя я даже не помнил, когда его выронил. Может в тот момент, когда нас с Чарли накрыло дождем из ядовитых комков? Я успел метнуться за камень, а вот моему другу не повезло найти убежища. Я подхватил начиненный Инфернумом «калаш»: автомат уже плохо напоминал свой оригинальный прототип. Хромированное железо с проблесками рубиново-красных желобов, по которому текла «демоническая кровь», усиливающая характеристики оружия. Я дотронулся до рожка и красные цифры тут же проявились, наглядно демонстрируя остаток боезапаса: 82 патрона. При себе у меня еще два полных черенка по 120, пистолет в портупее, правда не с таким убойным уроном, и прокаченный нож. На поясе еще оставалась парочка гранат, но я уже сомневался в их эффективности.

Я задрал рукав и провел пальцами по венам — кроваво-красные цифры проступили на руке, выводя информацию о моих жизненных ресурсах:

ЕЗ: 500/950

ИН: 700/1200

Почти половину здоровья унесло всего лишь одним попаданием, а часть Инфернума я потратил на то, чтобы выжить. Не самый лучший расклад для схватки с финальным боссом, если так можно было назвать гадину, ждавшую нас в самом центре райских земель. Ладно, прорвемся, Владик. Только не сдавайся и о смерти не думай. Думай, как выжить. Думай, как победить. Во что бы то ни стало — продолжай думать, скотина ленивая!

Пелена попыталась закрыть мне обзор, но я мотнул головой, прогоняя слабость. Вновь послышался рев Тигра и мое тело налилось первобытной, чудовищной силой. Показатель ИН на руке тут же отсчитал необходимый налог на использование усиления, сокращая запас с 700 до 500.

Я перехватил автомат, проверил боевую готовность и выскочил из-за своего укрытия. Не успел даже высадить первую очередь, когда увидел орущую Милку. Один из Стражей резким движением хвоста отсек ей ногу, затем проткнул жалом живот девушки и пригвоздил к потолку. Ее истошный вопль разнесся по широкой арене, на которой мы бросили вызов Королю и его свите.

Наш отряд, самый прокаченный и оснащенный на райском материке. Мы оценивали свои шансы на победу, как очень высокие — и просчитались. Я смотрел по сторонам и видел раненных, полумертвых или убитых товарищей. Не было ни одного бойца, способного продолжать сражение. Лишь четверо Стражей, деловито добивающих выживших.

Я и сам не понял, зачем закричал и вжал спусковой крючок автомата. Оранжевое пламя и тяжелый стук затвора, россыпь пуль и звон гильз, бьющихся об пол. Я видел линии трассировки и различал кроткие взрывы на телах Стражей, затянутых прочным хитином. Бронебойные пули со взрывными наконечниками — особенный сплав Инфернума. Это чудо магической инженерии встретилось с непробиваемой шкурой Стражей и не смогло взять верх. Каждое попадание распускалось скромным букетом алого взрыва, оставляя на поверхности крохотные засечки, незначительные вмятины и сколы. Четыре непобедимых монстра уставились на меня красными от ярости глазами. За их массивными спинами на троне из человеческих костей восседал новый владыка нашего мира. Король. И я был единственным, кто мог его остановить.

— Да сдохните вы все! — я перестал думать. Заорал и отдался панике. Затвор защелкал, распрощавшись с последней пулей. Я выхватил гранаты и метнул, не глядя, в защитников.

Трясущимися руками выщелкнул опустевший магазин и всадил в автомат следующий, прицелился и попытался расстрелять глаза ближайшего Стража. Я даже не заметил, когда один из них скользнул в сторону и ударил меня.

Лапа, напоминающая богомола, врезалась острейшим лезвием мне в плечо, пробила насквозь и резанула в бок. Руку оторвало тут же, дикая боль пронеслась по всему телу, я заорал и развернулся, высаживая обойму в противника. Тот даже не думал закрываться, наоборот, поднял вторую лапу, чтобы прикончить меня.

И тут вздулись и взорвались гранаты. Думаю, именно это меня и спасло. Разогнанная Инфернумом взрывчатка сдетонировала под ногами Стража-скорпиона, убившего Милку. Проклятого монстра разнесло в труху и арену тут же усыпало тысячами первосортных кристаллов Инфернума. Я не поверил своим глазам — один из Стражей, побежден?

Взрывная волна откинула меня в сторону, а Страж-богомол отпрыгнул, внезапно почувствовав опасность. Двое других тоже постарались спастись от взрыва. И только Король чуть поднялся на троне, впервые с интересом уставившись на меня. Ничтожного человека, посмевшего бросить ему вызов. Выходит, мы выбрали неправильную тактику. Мы могли победить. Еще есть шанс. Я обязан выжить и рассказать всем.

Мысли волной захлестнули разум. Боль отступила на второй план, ярость погасла, холодный расчет мгновенно остудил пораженческую лихорадку. Нет никаких других вариантов — позорное бегство мой единственный выход. Я перекинул автомат через плечо, зажал кровоточащую рану, использовал остатки Инфернума на регенерацию и ускорение и… пронесся прочь.

Жилище Короля больше всего напоминало комплексный улей-лабиринт: множество узких ходов и тоннелей, ведущих в тупики. Фальшивые перегородки, комнаты-ловушки и прочие прелести больного воображения этих монстров. Я бежал практически наугад, надеясь только на чутье Тигра. Дороги я не помнил, но пытался ориентироваться по усеянным трупами проходам. Да уж, наша команда тут славно потрудилась, пробиваясь к покоям Короля, не оставив шанса уродливым монстрам.

За спиной нарастали неприятные клацающие звуки — Стражи быстро опомнились и бросились за мной в погоню. У меня не так много Инфернума в запасе, они обязательно догонят меня, если я не успею вырваться на свободу. Там я смогу спрятаться, наверное, маловероятно. Впрочем, раньше Стражи никогда не покидали Улей. Может и в этот раз они просто отпустят меня. Это был мой единственный шанс на победу и самая большая вероятность спастись. Других вариантов нет, Влад, беги со всех ног.

Зов.

Никогда прежде я не ощущал ничего подобного. Неоформленный, но требовательный голос у меня в сознании путался с мыслями, вплетался в фантазии и наотрез отказывался затихать. Чей-то незнакомый, нечеловеческий голос настойчиво приказывал мне бежать в другую сторону. Не рваться к выходу, а наоборот — завернуть вглубь Улья. Но зачем, черт побери, я стал бы его слушать?

Мне нужно было выбраться, спастись, а не слушать какие-то непонятные голоса. Влад, что ты, мать твою, делаешь? Куда бежишь? Я задавал вопрос за вопросом, но никакой реакции не получал. Мое тело, будто забыв, кто тут главный, развернулось и понеслось на непонятный зов. Клацающие звуки практически «кричали» мне в спину. Я знал, что стоит мне обернуться, потерять драгоценную секунду и Стражи настигнут меня. Никакой пощады — меня разорвут на месте. Силы покидали израненное тело, возможно разум успел просчитать расстояние до выхода и рискнуть? Черт, я уже ничего не знал. Только увидел парочку испуганных уродцев, которые попытались преградить мне путь в темную комнату.

— С дороги, — зачем-то рявкнул я и выпустил две короткие очереди. Парочка превращенных в фарш прислужников Короля — против них патроны работали исправно.

Я выкинул автомат и подхватил с пола несколько кристаллов Инфернума, все еще не понимая логику своих действий. Словно включил автопилот, полностью отдавшись во власть своего разума. Я слишком долго тренировался, чтобы научиться эффективно думать во время боевых действий, принимать единственно верные решения и не тратить ни секунды на праздные мысли. Поэтому своему «внутреннему компьютеру» доверял беспрекословно.

Мое израненное тело с трудом, но все же смогло пробиться в охраняемую комнату. Я тут же налетел на еще одного выродка: мы сцепились в слабо освещенных покоях, я выронил кристаллы Инфернума, зато успел выхватить пистолет. Тварь, напоминающая симбиот обезьяны и черепахи умело закрывалась панцирем, но мне удалось все же извернуться так, чтобы дуло пистолета скользнуло под плотный панцирь. Я остервенело вжимал спусковой крючок с упоением чувствуя, как слабеет хватка твари. Монстр свалился к моим ногам, высыпая на пол еще горсть кристаллов. В пистолете больше не было патронов, я отбросил бесполезное оружие и вновь собрал с земли кристаллы. Чувствовал, что они мне пригодятся.

Клацающий звук за спиной — всего в паре метров. Зов в голове дошел до оглушительной симфонии. Объект, столь настойчиво манящий меня был очень близко. Я метнулся на призыв, понимая, что внутри почти не осталось Инфернума. Еще пара секунд — я стану обычным, слабым, полумертвым человеком. Кормом для Стражей. Или?

Каменный постамент и красная подушка, на которой лежала… рука? Не такая уж и огромная, вполне могла сойти за латную рукавицу или наруч, оставшиеся от фэнтезийного рыцаря. Увешанная шипами, исписанная незнакомыми посланиями. Она выглядела отдаленно знакомой, но я никак не мог вспомнить, где мог ее видеть. Зов вломился в сознание и впервые облачился в понятную форму. В единственное слово: «Надень».

Перчатка молила, чтобы я примерил ее? Но почему? Я замер рядом с подушкой, машинально закидывая в перчатку все поднятые по пути кристаллы. Письмена загорелись красным светом, а на кончиках шипов засверкали крохотные молнии. Знакомый эффект — так эволюционировало и «раскрывалось» оружие, стоило скормить ему Инфернум.

— Не смей трогать нашу реликвию, человек.

Потусторонний, отвратительный голос. Он звучал как издевка над человеческой речью и все же я смог различить каждое слово и звук. Я даже не смотрел в ту сторону, мне хватило одного ощущения дрожи в теле, чтобы понять, кто говорил со мной. Король собственной персоной оказался в этой комнатке. Непобедимая тварь, мечтающая уничтожить весь мир людей, почему-то медлила и не убивала меня. Вместо этого Король приказывал мне не трогать реликвию. Любому человеку тут же станет ясно, что именно необходимо делать.

Со всей доступной мне скоростью я постарался затолкать руку в проклятую перчатку. Внутри тоже оказались шипы — боль острой молнией пронеслась по телу, но я заглушил ее усилием воли. Протянул до самых пальцев, почувствовал прикосновение холодного металла и с усилием сжал кулак.

— Как ты посмел? — прогремел Король, а я не придумал ничего лучше, кроме как развернуться к нему и продемонстрировать оттопыренный средний палец, закованный теперь в древнее железо. — Умри!

Разрушительный удар кулака встретился с моим животом. Органы лопнули внутри как мыльные пузыри, которые мелкий пацан разбил веткой. Воздух навсегда покинул легкие, вырываясь протяжным стоном изо рта. Глаза затянула непроглядная тьма, которую не удастся рассеять даже самым ярким светом. Я уже много лет работал в самых опасных конфликтных точках по всему миру, успел пару раз оказаться у смертной двери, приоткрыть ее и все же умудрялся сохранить свою драгоценную жизнь.

Не в этот раз.

В этот раз мой позвоночник треснул, как пучок спагетти в руках горе-повара. Кожа разорвалась, выплескивая из спины перемешанную мозаику из органов, крови и костей. Хорошо, что я не видел ничего этого, да уже и не чувствовал. Обидно было, что я не сумел стать героем, не смог в этот раз спасти мир.

Но, самое главное — я не спас ее.

Потому и бросился сломя голову в самое пекло, надеясь кровью и болью искупить свою вину. Искупил ли? Теперь уже не имело значения. Ведь я умирал. А со мной и последняя надежда человечества.

— Люди — сплошное разочарование, — до меня донесся голос Короля. Как я мог слышать его слова? Как мог вообще еще думать?

У меня не было ответа, только внезапное безумие и боль утраты, охватившие мою душу. Или что там еще оставалось в изорванном подобии тела? Сам не понимая как, я сложил кулак, стиснул обвитые железом пальцы и попытался ударить изо всех сил, вмазать ублюдку, обрекшему весь человеческий род на смерть.

Воля героя активирована.

Предсмертное желание будет даровано достойному воину.

Вернется тот, кто ошибся в тот день, когда испугался.

Еще один шанс.

Еще одна попытка.

Таковая Воля Героя.

Я думал, что удар Короля — это самое болезненное чувство в моей жизни. Та самая предсмертная агония, от которой мозг умирает, отказываясь переваривать ощущения. Я ошибался. Когда иглы внутри перчатки впились в кожу и чистейший Инфернум мельчайшими кристаллами пронесся по сохранившимся венам и артериям — тогда я ощутил настоящие адские мучения.

Вот тогда я был уверен, что умер.

Но вместо этого — проснулся.