Арахнин

В одной фантазийной стране, на вымышленном острове, в выдуманном замке жил Его Величество Случай. (Трудно не стать королём, когда бытуешь один и всем владеешь). И был он богом. Рандомных дел мастер и случайностей командир. И был он слеп, как и подразумевает ремесло.

Больше всего в жизни он любил магию вероятностей, то есть свою собственную. Потому проводил дни, поддавшись её игривому характеру.

Занятия, дороги и пищу определял кубик с сотней граней. И значили они именно вероятности, а не проценты. Дайс был размером с кокос, да и сам кокос, с вырезанными кокосовыми цифрами. (Страна-то фантазийная, всё возможно).

И был наш Случай сам себе игрок и мастер. Крутанул бара..., простите, кубик — и больше не мучаешься выбором. Живешь себе интуитивно, радуешься. Впрочем, порой Случай менял жребий: как говорится, «жизнь без капризов — это не жизнь».

Вот и сегодня наш бог проснулся не в настроении и уже предчувствовал плохой день. Вытаскивать свою тушку из постели решительно не хотелось. «С этим днём всё понятно, давайте следующий», — проворчал он и перевернулся на другой бок.

Тот угол кровати, еще не нагретый телом бога, приятно холодил. Пальцы нырнули под плюшевый плед и завернули его в ком для обнимашек. Тактильное удовольствие расслабляло и сладко манило в сон. Но кончик гусиного пера, коварно проткнувший подушку, больно кольнул в щеку. Спать вмиг перехотелось.

Случай от неожиданности (ха!) резко сел. Взъерошенные движением волосы наэлектролизовались. Кудрявая прядь щелкнула током по носу.

— Доброе утро! — его магия сегодня была как-то слишком кокетлива.

Бог медленно, ме-е-едленно выдохнул из лёгких весь воздух. И вызвал из небытия кокосовый дайс. За сотни лет его поверхность стала гладкой и слегка глянцевой. Но Случай этого не видел. Зато чувствовал он гораздо больше. Трещинка на тридцати разошлась трезубцем, семьдесят четыре имели маленький скол в виде клыка, пять слегка виляла "хвостом".

Его длинные каштановые волосы, и без того наполненные магией, засияли. Случай почувствовал тепло. Оно бежало по спине, лилось на кровать и стекало на пол к босым ногам.

Грани дайса наполнялись магией, числа от ласковых прикосновений дрожали, готовые замурчать.

Это в работе ему нравилось выводить узоры из событий, связывать проводами города, соединять дуги букв в слова, плести паутины вероятностей (как потомку Арахны) и развешивать колокольчики на пересечении будто случайных дорог. Вдруг кто-то сможет оценить это кружево и всё-всё понять. Не про него, конечно, но про себя.

Это за работой Случай потерял зрение, выводя фриволите из особенно запутанных судеб.

Возможно, по этой причине на себе он использовал магию бездумно, интуитивно. Словно разрешая ей ложиться любыми узорами на карте его жизни. Здесь бог предпочитал хаотичную, неупорядоченную, если хотите, голую случайность.

В спальне бога стало слишком много магии. Она искрилась, змеилась и бурлила. Предчувствие какого-то слишком неожиданного и абсурдного события кольнуло в сердце и отдалось онемением в пальцы.

Куб выскользнул и целиком нырнул в змеиную магическую пасть. Казалось, победитель состязания очевиден. Волшебство бога проглотит кокосовый предмет и будет долго его переваривать, периодически икая. Только это была магия Случая. Куб выпил искристую змейку, как коктейль "Маргарита" в подвальном баре. (Кстати, вы знали, что кокос обладает удивительной влагоëмкостью?)

Дайс отскочил от пола, как баскетбольный мяч, и завис, дрожа и звеня от магии. Случай подумал, что эти звуковые колебания напоминают сирену, а еще... колокол?

Когда бог нашел верную ассоциацию, куб упал на пол. Звон прекратился. Случай перестал ощущать какую-либо магию от предмета. Значит, новый виток его жизни закрутился. Жребий выпал. С ним была плутовка... (Ой, это не отсюда!..) Впрочем, магия — тоже плутовка.

Случай постарался дотянуться до куба, но не смог. Растративший магию предмет переставал излучать тепло, которое позволяло его найти. Тогда бог опустился на колени и осторожно ощупал пол рядом с собой. Вскоре кокосовый дайс был найден.

Только что-то в нём переменилось. Грани будто стали меньше, а трещины тоньше, клык больше походил на щербинку. Пальцы легли на верхнюю грань, и... бог замер. Даже перестал дышать. Проверил несколько раз свои ощущения, медленно касаясь кончиками пальцев числа на кокосовой грани.

101.

Он пару раз удивлённо моргнул, больше, конечно, для выражения эмоций, и вытащил из небытия книгу мастера. Та слегка запылилась. (Даже в нигде нужно порой делать уборку). Случай помнил все пункты наизусть, потому много веков не открывал фолиант. Но сегодняшний день капризничал куда чаще, чем наш бог.

Пальцы бежали по выпуклым буквам, которые звенели на разный манер и создавали мелодию. Возможно, именно так рождается музыка, пряча за нотами мысль и текст.

«101, 101, 101... — мелькало в голове бога, сменяясь по временам на пластинку — "Плохой день, плохой день, плохой день..."»

Наконец нужная строка была найдена. «101 — Встретить гостей».

— Гостей? ГОСТЕЙ!? — уже не скрывая эмоций произнёс вслух Случай.

Кажется, наш бог теперь не один на вымышленном острове...