Архитекторы мышления

— Уважаемые граждане, ваша акция не согласована, просьба разойтись, — повторял монотонный голос полицейского.

— Вот ведь заладили! — буркнул Игорь и огляделся в поисках интересного кадра.

— Дорогие зрители, кажется, намечается что-то веселенькое, — сказал он с мрачной улыбкой в микрофон и, ускоряя шаг, пошел в сторону взбудораженной толпы.

Уже издалека Игорь заметил, как два шкафоподобных омоновца хватают за руки миловидную старушку.

— Что вы делаете! За что вы ее задержали? — крикнул Игорь и направил камеру на то место, где должна была висеть бляха омоновца. Она была надежно спрятана под бронежилетом, и прочесть опознавательный номер не представлялось возможным.

—Представьтесь! Покажите свое удостоверение! — дрогнувшим голосом потребовал Игорь, глядя на бандитского вида мужчину в камуфляже.

— Закрой свой рот! — прорычал в ответ омоновец и потащил старушку в автозак.

— По беспределу бабушку забрали! По беспределу! — кричал им вслед бомжеватого вида пьяный мужичок.

— Дорогие зрители, вы только что стали свидетелями похищения человека среди бела дня некими бандитами, которые не представляются и вообще непонятно кто они, так как у них нет никаких опознавательных знаков, а свою спецформу они наверняка купили в ближайшем военторге, — сказал Игорь скороговоркой в микрофон.

Он мельком глянул на счетчик зрителей и удовлетворенно цокнул языком. Счетчик перевалил за двадцать тысяч человек.

— Похоже, я становлюсь звездой, — с усмешкой подумал Игорь и бросил взгляд на индикатор аккумулятора камеры. — На пару часов еще хватит, — решил он и резко повернулся на чей-то сдавленный крик.

— Уважаемые зрители, только что раздался чей-то крик, сейчас мы подойдем поближе и разберемся, что происходит, но у меня такое ощущение, что запахло горячим, и, видимо, сегодняшний митинг не ограничится простыми арестами, — прокричал Игорь в микрофон и побежал в сторону, откуда доносились крики.

Ещё не добежав до места происшествия, Игорь заметил нечто странное: вечно занятые скамейки сейчас были пусты, призывов полицейских — «разойтись по домам» больше не было слышно. Вместо них раздавался какой-то рокот и неразборчивые, неуверенные возгласы, скандируемые митингующими.

Перескакивая через лужи и огибая цветочные клумбы, журналист заметил на асфальте мелкие брызги крови. — “Что же там случилось?” — неотвязная мысль вертелась в голове Игоря, не давая сосредоточиться. С каждым шагом кровавых брызг становилось больше.

— Какие-то реки крови, да это не митинг, а настоящее побоище, — подумал он.

— Дайте пройти прессе! — громко сказал Игорь, приблизившись к толпе и пытаясь протиснуться между стоявших вплотную людей.

Работая локтями и держа камеру как можно выше, ему наконец удалось попасть в эпицентр события. Сначала он не понял, что именно видит: на покрытии из мостовой плитки на левом боку лежало тело в форме омоновца. Тело не двигалось и не подавало никаких признаков жизни.

— Дорогие зрители, я пока не разобрался, что именно здесь творится, но сейчас попробую выяснить, — сказал Игорь сдавленным голосом в микрофон и попытался обратиться к стоящим возле тела митингующим. — Скажите, пожалуйста, что произошло? Кто этот человек, и кто и за что его так приложил?

— Мы здесь сила! — рыкнули хором в ответ несколько человек.

— И незачем так кричать... — пробормотал журналист и обошел тело силовика с другой стороны.

То, что он увидел, вызвало у него лёгкий ступор и рвотные позывы. Он отвернулся, пытаясь прийти в себя. Из горла служителя закона торчал какой-то предмет, кровь до сих пор булькала и слабым фонтанчиком заливала плитку. Игорь подошёл поближе, присмотрелся и понял, что предмет был всего лишь пластмассовой вилкой.

— Что здесь происходит? — спросил Игорь тихо сам себя и тут же осёкся, вспомнив, что он до сих пор в прямом эфире, и поняв, что может остаться без своего ютюб-канала из-за этих сцен насилия.

Повернув камеру на митингующих, он стал осматриваться в поисках бегущих на помощь своему коллеге омоновцев. Как бы это ни было странным, но на помощь к нему никто не спешил. Зато всего в нескольких метрах от себя он заметил ноги ещё одного силовика, вокруг которого тоже топтались люди.

Он услышал повторяющиеся звуки ударов, протиснулся сквозь толпу и не поверил своим глазам. Тело ещё одного омоновца лежало, распластавшись на земле, а над ним стояла пожилая женщина и мерными ударами била его по лицу палкой от транспаранта. Даже не столько била, сколько вбивала в него эту палку, словно кол.

— Мы здесь сила! Мы здесь сила! — повторяла женщина, сопровождая лозунгами каждый свой удар.

— Мы здесь сила! — громогласно вторила ей толпа.

Лицо силовика тем временем медленно, но верно превращалось в кровавое месиво. Игорь почувствовал, как ноги становятся ватными, колени подгибаются, а в глазах темнеет. Он поднял голову и не своим голосом произнес:

— Мы здесь сила...

— Мы здесь сила! — повторил Игорь громче, но всё ещё не веря, что он произносит это вслух.

— Мы здесь сила! — ухнула толпа, окатив окрестности словно громовым раскатом.

Игорь, не в силах совладать с собой, повторял одну и ту же фразу в унисон с окружающими его людьми. Он, словно зритель в театре, наблюдал со стороны за собой и за тем, что он говорит и делает. Находясь на самой периферии своего сознания, Игорь пытался обдумать свое положение и что ему со всем этим делать. В какой-то момент он даже допустил мысль, что нечто потустороннее захватило его тело, и теперь Игорю придется до конца дней своих смотреть этот бесконечный фильм под названием — Что за хрень случилась и другие приключения Игоря.

— А ведь все митингующие, похоже, находятся в том же положении, что и я, — подумал он. Митингующие, мало чем отличающиеся от восставших зомби из голливудских фильмов, рвали на клочья очередного полицейского. Вокруг стоял несмолкаемый недовольный гул и душераздирающие вопли.

В следующий миг Игорь почувствовал, как его, словно утопающего, что-то потащило наверх, туда, к самому свету, где солнце и воздух, туда, где свобода от пут, от щупалец, которые сковали его мозг. Он чуть покачнулся и ощутил легкую головную боль. Тело снова стало послушным. Игорь пошевелил всё ещё ватными, но уже своими руками, сделал глубокий вдох и сфокусировал свой взгляд на человеке, стоящем перед ним.

Он точно его где-то видел, и было это буквально не более часа назад. Ну конечно! Этот бомжеватого вида старикан недавно громко возмущался арестом пожилой женщины. На голове у него было нечто наподобие самодельной каски из фольги. Точно такую же каску Игорь обнаружил и на своей голове.

— Что это такое? Это вы на меня надели? Для чего это? — обратился он к мужичку, пытаясь стянуть с себя странную поделку.

— Эээ, друган, не вздумай снимать, если не хочешь стать как они, — ответил ему мужчина, обводя взглядом беснующуюся толпу. — Это защита, понимаешь? Защита от излучения, — сказал мужчина и показал рукой на ближайшую сотовую вышку.

— Что за ерунда, — подумал журналист. — Дед, видимо, совсем плохой или с боярой перебрал.

— Вы хотите сказать, что нас кто-то облучает, и именно это свело всех этих людей с ума? Но кто? Кому это надо? Да и не придумали ещё таких технологий, — обратился он к мужичку.

— А ты посмотри вокруг, — с усмешкой ответил ему мужчина, схватив Игоря за руку и потащив его в направлении выхода из сквера. — Давай, кореш, двигаем отсюда, пока ноги-руки целы. Тебя, кстати, как зовут? Меня можешь Виктором звать.

— Игорь, — представился в ответ журналист. — Так что здесь такое творится? Что со всеми этими людьми? — обратился он к Виктору.

Виктор тащил Игоря сквозь людской поток, уверенно лавируя между растерянными прохожими и разъярёнными участниками сборища. Камера в руке журналиста всё ещё работала, хотя он совершенно забыл о прямом эфире.

— Что значит "облучение"? — прохрипел Игорь, едва поспевая за стариком. — Кто за этим стоит?

Виктор оглянулся через плечо, его выцветшие глаза казались неестественно ясными.

— Тише ты, — прошептал он, указывая на небольшой чёрный куб, закреплённый на столбе освещения. — Они слушают. Всегда слушают.

Игорь прищурился. Устройство напоминало обычную камеру наблюдения, но что-то в его конструкции настораживало — слишком гладкая поверхность, отсутствие опознавательных знаков.

— Куда мы идём? — спросил Игорь, заметив, что они движутся не к выходу из парка, а вглубь, к заброшенному павильону.

— В безопасное место, — отрезал Виктор. — Там смогу объяснить. Здесь... небезопасно.

Сзади донёсся оглушительный рёв толпы. Игорь обернулся и увидел, как группа людей, скандируя всё тот же лозунг, волочит окровавленное тело полицейского к фонтану.

— Они просто обезумели, — прошептал журналист.

— Не обезумели, — Виктор покачал головой. — Их сознание перепрограммировали. Направили в нужное русло. Ты разве не чувствовал это? Как будто твой мозг сжимает невидимая рука, а потом наполняет чужими мыслями?

Игорь вздрогнул. Ощущение и правда было именно таким.

Они почти добрались до павильона, когда внезапно воздух прорезал низкий вибрирующий гул. Виктор замер, схватился за голову.

— Началось, — простонал он. — Новая волна. Держись, парень!

Игорь почувствовал, как что-то давит на виски, словно невидимые тиски медленно сжимают его череп. Импульс нарастал, заставляя колени подгибаться.

— Фольга... держится? — прохрипел он, постукивая по самодельной каске.

— Едва-едва, — Виктор скрипнул зубами. — Они усилили мощность. После того, как твоя трансляция набрала популярность, они меняют частоты. Я... я должен...

Старик не договорил. Его глаза закатились, а тело обмякло. В следующий миг он выпрямился, но его взгляд стал совершенно пустым.

— Мы здесь сила, — монотонно произнёс Виктор. — Присоединяйся к нам, брат.

Игорь отшатнулся. Контроль над стариком был потерян — защита не выдержала. Где-то на задворках сознания журналист ощущал тот же зов, то же стремление подчиниться невидимому приказу, но фольговая конструкция каким-то чудом ещё держала барьер.

— Виктор, очнись! — Игорь схватил старика за плечи и встряхнул. — Борись с этим!

Но тот лишь повторял одну и ту же фразу, неотрывно глядя куда-то сквозь Игоря. А потом, с неожиданной силой, вырвался и побежал назад, к беснующейся толпе.

— Чёрт! — выругался Игорь, оставшись один.

Павильон был в нескольких метрах. Камера в руке мигнула красным и отключилась — батарея окончательно села. Эфир прервался. Игорь бросил устройство на землю и, пригибаясь, добежал до входа в заброшенное строение.

Внутри пахло сыростью и чем-то металлическим. Игорь захлопнул за собой дверь и прислонился к стене, пытаясь восстановить дыхание. Гул в голове становился всё сильнее. Фольга больше не спасала — что-то изменилось в частоте передачи сигнала.

"Неужели Виктор был прав, и нас действительно кто-то контролирует?" — мысль казалась безумной, но происходящее не оставляло места для скептицизма.

Когда глаза привыкли к темноте, Игорь заметил странные надписи на стенах. Схемы, расчёты, карты города с отмеченными красными точками в местах, где стояли вышки мобильной связи. А в центре помещения — стол с разложенными инструментами и несколькими мониторами.

— Кто здесь? — прозвучал из темноты женский голос.

Игорь вздрогнул и инстинктивно отступил к двери.

— Меня привёл Виктор, — ответил он дрожащим голосом. — Но его перехватили... Он говорил об облучении, о контроле над разумом. Я думал, он сумасшедший, но там, снаружи...

Из тени выступила хрупкая женщина лет тридцати. Её тёмные волосы были собраны в тугой узел, а вместо фольговой шапки на голове красовался сложный шлем с проводами и антеннами.

— Значит, ты пробуждённый, — сказала она без удивления. — Меня зовут Ева. Добро пожаловать в Узел Сопротивления.