Аркан-VI. Огненные стрелы

Окна в зале заседаний герцогской резиденции были открыты, тёплый ветер гулял по помещению, трепал углы прижатой клинками и бокалами карты на столе, шевелил бархатные портьеры. Здесь собрались те, кто принимает решения в Аскеронской Деспотии — самые влиятельные люди, облечённые властью, силой и богатством. Да — приказывать мог только Деспот, но к мнению этих своих подданных он не мог не прислушаться. Все собравшиеся члены Верховного Совета предпочитали неформальную рабочую атмосферу пышным церемониям и долгим придворным расшаркиваниям и потому собрались за закрытыми дверьми, не известив его о внеочередной встрече Верховного Совета.

Сервий Тиберий Аркан Старый, поморщившись от мучивших его болей в пояснице, опёрся на резные подлокотники кожаного кресла, закинул ногу на ногу, приняв позу поудобнее, а потом кивнул, предлагая говорящему продолжать.

— Поставки полотна, скобяных изделий, некоторых запчастей для наших мануфактур почти прекратились, — констатировал Леонард Агенобарб, представитель и негласный глава ортодоксального купечества Аскеронской Деспотии. — Из Монтаньи доходят вести — вдоль границ стоят люди узурпатора Карла Вильгельма фон Краузе. Его высочество Людовик не даст соврать: редкие беженцы из разорённого популярского анклава рассказывают ужасные вещи, большая часть из этих людей искалечены или безумны, поэтому доверять их словам целиком и полностью мы не можем. Те, кто столкнулся с горестями военного времени, часто склонны думать, что наступил конец света.

Купец огладил окладистую бороду и тяжко вздохнул. Казалось очевидным, что он скорбит от отсутствия популярских скобяных изделий на складах Аскерона гораздо сильнее, чем от жестокой гибели самих популяров от рук оптиматской солдатни. Владетель Монтаньи и деспотский зять, Людовик Монтрей, молча развёл ладони: похоже, ему было наплевать на беды Тимьяна ровно в той степени, в которой резня популяров могла создать проблемы его вотчине.

Внезапно купца поддержал маркиз Флой. Вельможа взмахнул унизанной перстнями и тщательно наманикюренной ладонью и проговорил вальяжным тоном:

— Это такое скотство — лишить нас припасов для флота! Краузе — натуральный нахал и дикарь! Мне решительно не из чего шить паруса: южные шёлковые и хлопчатобумажные ткани не поступают уже давно, а теперь нам не достанется и тимьянского полотна! С севера поступает пеньковая ткань — но саами не особенно охотно продают её, мы для них — прямые конкуренты в кораблестроительном деле. Нет, решительно — это невыносимо! Нужно что-то делать, иначе наш флот останется без парусов...

Децим Аркан Змий, который всё это время крутил в руках две свинцовые пращные пули, заинтересованно глянул на Флоя.

— У вас есть предложения, маркиз? — прищурился он.

— Хватит гипнотизировать меня взглядом, господин герцог Лабуанский! — отмахнулся владетель Острова Любви и адмирал всего деспотского флота. — Это вовсе не то, что у вас на уме, проказник! Знаю я ваши штучки — только бы потыкать в кого-нибудь длинными железяками или поджечь чьё-то жилье, фу! Это очень невоспитанно, вы знаете? Есть и другие, культурные методы!

Флой достал из кармана бонбоньерку, раскрыл её, принюхался, потом достал оттуда конфетку — и подбросил её в воздух, а потом — ловко поймал ртом и блаженно зажмурился.

— Да вы и сами, маркиз, порой не прочь в кого-нибудь чем-нибудь потыкать! — ехидно заулыбался Децим. — Хватит строить из себя неженку, мы-то вас знаем!

Все присутствующие заухмылялись. Даже Буревестник отвлёкся от книжки, которую листал, сидя у окна. Он отбросил с лица прядь волос и коротко весело оскалился, обнажая зубы — кому, как не ему, были знакомы боевые ухватки франтоватого Флоя и выучка его расфуфыренных «мальчиков»! Настоящие хищные звери, свирепые воины — вот кем они являлись, а кружева, позолота и прочая мишура служили отличными отвлекающими факторами! Как и мятные конфетки из бонбоньерки. На днях у залива Устриц эскадра маркиза сожгла и абордировала большой оптиматский конвой — и никакой гуманностью и культурой их действия даже не пахли.

— Не чужд, не чужд! — картинно развёл руками Флой и достал вторую конфетку. Было видно, что такое внимание ему по душе. — У меня четыре дочки, это свидетельство мастерства, а? Так что если кого-то нужно поучить, как и куда правильно тыкать, — то я, в принципе...

— Маэстру! — хлопнул по столу деспот. — Это Верховный Совет, а не балаган! Мне прискорбно слышать о том, что наша промышленность неспособна обеспечить флот Деспотии парусиной! Слыханное ли дело? Мы — приморская и речная держава! У нас — Аскерон, Смарагда, Монтанья — торговые и промышленные центры, и вдруг — парусина?

— Положим, с промышленностью у нас проблем нет, — подал голос Арханий, лидер ушедших из Кесарии ортодоксов. — По прямому повелению вашего превосходительства я провёл аудит мануфактур и мастерских: мощностей хватает. Сырьё — вот в чём вопрос. Хлопок, лён, пенька — то есть конопля. Шёлк. На землях Деспотии эти культуры возделывают в небольших объёмах — таковы природные условия... Местные жители для использования в быту предпочитают шерстяные ткани и кожу.

— Лён — это Запад. Дю Массакр чёрта лысого согласится нарушить эмбарго, иначе его свои же не поймут... — Старый Аркан с сомнением поглядел на карту. — Децим, что у нас там на границе с Массакром?

— Развлекаемся! — почти радостно откликнулся Змий. — Мы нападаем на их патрули, а они на наши. Иногда делаем рейды к приграничным крепостям — чтобы не расслаблялись. Армия имеет практику, все в тонусе. Раненых — прилично, убитых почти нет, делаем вид, что воюем куртуазно! Даже пленными обмениваемся по церковным праздникам, благо они у нас почти одинаковые...

Децим Аркан до этого вопроса явно скучал: никто и не думал выносить на обсуждение наступательные военные действия в этом году.

— То есть — льна не будет? — нахмурился Деспот.

— Это вряд ли. Какой дурак поведёт караван через Царандаль или Лабуа? — резонно спросил Децим.

— Есть эльфийский шёлк, — задумчиво проговорил Леонард Агенобарб. — Покупаем через Эрку, в Доль Наяда наращивают производство. Но это — капля в море, у них не хватает рабочих рук, а нанимать сезонных рабочих-людей эльфы не спешат — принимают только полукровок. Да и дорого... Нельзя делать ставку на шёлковые эльфийские паруса! Если мы хотим связать каботажным сообщением земли от фьорда Бивень до Первой Гавани — нужны серьёзные поставки дешёвой парусины.

— Юг! — Бриан дю Грифон, сидевший рядом с Децимом, встрепенулся. — Шёлк и хлопок — это Юг. А Юг — это Аквила. А Аквила — наш союзник! Нужно снарядить посольство, договориться...

Члены Верховного Совета — самые влиятельные люди Деспотии — не сговариваясь, повернули головы в сторону герцога Аскеронского. Рем Тиберий Аркан Буревестник всё так же, практически безучастно, листал потрёпанную книжечку в кожаном переплёте, но, почувствовав скрестившиеся на себе взгляды, отложил чтение.

— Что? — поднял бровь бывший квартирмейстер. — Аквила — серьёзный человек. И говорить с ним нужно серьёзно, предметно. Маэстру Арханий провёл аудит? Отлично! Подготовьте цифры с конкретными объёмами хлопка, которые нам необходимы, и, главное — сколько мы реально можем переработать, с чем справится наша промышленность, какими партиями и в какие сроки мы можем принимать товар... Но, насколько я знаю, Юг — это не только и не столько Аквила. Юг — это два или три миллиона черноволосых, голубоглазых, драчливых и строптивых орра и ещё столько же орков-рабов. Я уже отправил туда Патрика, Шимуса и Коннора, а Гавор Коробейник пытается навести мосты с каким-нибудь портовым городом для аренды складов под хлопок. Для перевозки можно использовать корабли Уве Корхонена — без урона обороноспособности Деспотии. Там происходит какая-то чертовщина, понятная одним южанам...

— Я вижу, мой младший сын снова решил разобраться самостоятельно... — хитровато прищурил один глаз Деспот. — Деловой подход, я могу его только приветствовать... Однако, может быть, герцог Аскеронский решит сообщить нам ещё что-нибудь? А то ведь может случиться, что наши планы снова пересекутся...

Намёк Сервия Аркана на Ночь святого Фарадея был очень толстым, и все прекрасно его поняли. Буревестник с видимым сожалением сунул книжечку в карман кафтана, встал, пригладил волосы и проговорил буднично:

— Я женюсь на днях, маэстру. Свадебная церемония и последующие за ней увеселительные мероприятия состоятся в Тарвале. Бракосочетание пройдёт по ортодоксальному баннеретскому обычаю, без всех этих герцогских балов и приёмов — меня, если честно, от них тошнит, наелся в Кесарии. — Младший Аркан выразительно посмотрел на отца. — Вы все приглашены, и ты, папа, тоже. Приезжайте семьями, будет здорово! Вдосталь еды и вина, много музыки и забав, устроим разные состязания и турниры — без крови и смертоубийства, как и положено друзьям и родственникам. Мы ведь не лабуанские или кесарийские варвары, да? Надеюсь, Флавиан успеет вернуться, чтобы провести венчание. Если нет — попрошу брата Мартелла. — Рем достал из-за пазухи стопку конвертов и стал вручать приглашения всем присутствующим. — Потом мы с супругой отправимся в свадебное путешествие, на месяцок-другой... А там, глядишь, и с парусиной разберёмся, и пепел Тимьяна оптиматам припомним...

Сервий Аркан нетерпеливыми пальцами вскрыл конверт и вслух прочитал:

— «Ваше превосходительство Сервий Тиберий Аркан! Такого-то числа сего месяца состоится наша свадьба в славном городе Тарваль! Мы будем рады, если вы почтите наше торжество своим вниманием и разделите наше счастье». Та-а-ак! А где подпись? Кто невеста-то? — Чего в голосе старого Аркана больше: удивления, досады или веселья — понять было сложно. — Как ты себе это представляешь? Свадьба герцога — дело политиче...

Буревестник тряхнул головой, нахмурился и глянул отцу прямо в глаза. Тот прервался на полуслове, подобрался в кресле, не опуская тяжёлого взгляда. Атмосфера в помещении резко наэлектризовалась, несмотря на открытые окна стало душно, по углам сгустилась колючая тьма. Поёжился Леонард Агенобарб, нервно подкрутил усы Бриан дю Грифон. Децим Аркан беспечно почесал нос и спросил:

— А для детей что-то будет? Племянников на твою свадьбу привозить?

— Да-а-а! — расплылся в улыбке Рем. — И ты, Луи, приезжай с Селеной и ребятами! Там будут дрессированные зверушки, даже единорог! И вы, маркиз — обязательно с девочками! Где они ещё посмотрят на единорога?

Все оживились и повеселели: гроза миновала. На лице Деспота появилось озадаченное выражение, и он повысил голос:

— Да и вообще — я твой отец, и если свадьба по ортодоксальному обычаю, то без благословения родителей ты не обойдёшься! — Но прозвучало это уже не так уверенно, как первая часть его якобы суровой отповеди.

— Ну... — Рем почесал затылок. — Она как бы ещё не знает. Ну, то есть она знает и согласна, но не знает, что прямо сейчас. Можно я после того, как мы закончим, поеду и скажу ей, что мы уже женимся? А что касается благословения, то есть у меня подозрение, что ты, мой отец и сюзерен, будешь только за. Хочешь — заключим пари на сто тысяч сребреников?

Децим покрутил пальцем у виска, остальные переглядывались, явно не одобряя такого легкомысленного отношения к весьма сложному и важному в жизни каждого аристократа делу — супружеству.

— Ты, сынок, конечно, оригинал, — протянул его превосходительство Деспот странным голосом, очевидно игнорируя вопрос о денежном пари. — Большой оригинал! Ну, пойди скажи ей... Свадьба без невесты — это как-то не по-ортодоксальному!

И только Флой озорно подмигивал, строил похабные рожи и показывал двусмысленные жесты. Ему, похоже, всё очень нравилось.

***

Направляя коня прочь от герцогского дворца, Рем с высоты седла рассматривал Аскерон. Родной город сейчас представлял собой одну большую строительную площадку. Фасады домов сплошь были облеплены многоярусными лесами, на которых трудились рабочие — гномы и люди, в разных пропорциях. Они штукатурили, красили, ремонтировали стены, вставляли рамы в окна и крепили водостоки, что-то пилили, строгали, шлифовали и забивали — тут и там, повсюду! По улицам ехали подводы с камнем, кирпичом, известью, глиной, древесиной, скакали всадники в накидках гонцов и герольдов, жались к домам пешеходы. Под руководством инженеров и зодчих бригады строителей перекладывали брусчатку, увеличивали этажность городских зданий, возводили новые жилые дома, конторы, производственные помещения. Всё вокруг гремело, грохотало, визжало пилами и звенело молотами! Бывший провинциальный имперский город — теперь Аскерон спешно обзаводился столичным лоском. Столица Деспотии, одного из мощнейших человеческих государств Раваарды — вот что предстало взору Аркана.

Это было и хорошо, и плохо одновременно. Видеть буйный расцвет малой родины, рост её экономического могущества и авторитета Буревестнику было отрадно. Но вместе с тем тоскливым оказалось осознавать, что большая Родина — Империя — теперь находится под властью поддавшихся скверне еретиков и в Кесарии, на престоле Святых Императоров, восседает узурпатор Карл Первый Краузе. И Аскерону больше не на кого опираться, кроме как на самого себя.

— По крайней мере, Краузе восседает среди пепелища, — пробормотал себе под нос Рем и потянул за повод, заставляя Негодяя повернуть в проулок меж домами, на улицу Белошвеек.

Жеребец косился налитым кровью глазом, фыркал и явно не одобрял такое с собой обращение.

— Тихо, тихо, обалдуй, — похлопал по шее скакуна Аркан. — Будешь хорошо себя вести — Габи найдёт тебе что-нибудь вкусненькое, если не выставит меня за порог...

Негодяй мотнул головой, кажется, соглашаясь. Но, стуча подкованными копытами мимо окон с верёвками для белья, жеребец задрал свою дурную башку, стащил чей-то чепец и принялся его активно жевать. Высунувшаяся из окна горожанка — судя по одежде, достопочтенная молодая ортодоксальная жена и мать, — от удивления и негодования открыла рот, но вымолвить ничего не успела.

— Каков мерзавец! — Рем двинул коня кулаком меж ушей, нашарил в кошеле мелкую серебряную монетку и швырнул её в окно: — Мои извинения, мистрисс, этот конь — сущий дьявол!

— Храни вас Творец, ваше высочество! — откликнулась молодая хозяйка, только-только собиравшаяся возмутиться таким конским произволом. — И денег не надо, кормилец! Бог с ним, с чепчиком!

Рем покачал головой: злоупотреблять любовью и доверием соотечественников и единоверцев он не хотел. Тем более хозяйка и не думала возвращать монету, спрятав её в кармашек фартука.

— Ещё раз — мои извинения! Не подскажете, где тут остановились ортодоксы из Смарагды, их фамилия — Атерна? — поинтересовался Аркан.

— Так в конце Алхимической улицы, где ж ещё! Там такая молоденькая красивая девочка живёт, а дела странные делает — плесень развела и чистить её никому не даёт! И крысятник у себя развела, представляете, ваше высочество? Что у них там, в Смарагдах этих, творится, что они крыс как кроликов или, скажем, овечек выращивают? — Похоже, аскеронка была впечатлена возможностью пообщаться с живым и настоящим герцогом!

— Благодарю! — отсалютовал ей Рем, уже начавший уставать, и ударил пятками Негодяя в бока.

Гривастый проходимец в это время дожевал чепчик и принялся за кружевной передничек, так что возмущённо фыркнул, но подчинился и шагом двинулся по улице Белошвеек вперёд, туда, откуда доносились терпкие запахи снадобий и декоктов, а из-за плотных занавесей и штор сквозь щели нет-нет да и сияли потусторонним светом горелки и атаноры лабораторий.

— Виват, Аркан! — грянуло многоголосье, и Рем отсалютовал кулаком: навстречу по тротуару шла компания отцовских дружинников на отдыхе — без шапелей, в расстёгнутых кожанках.

— Когда пойдём бить сквернопоклонников, ваше высочество? — спросил какой-то молодой воин. — Мы мечи и алебарды наточили, дайте только приказ — пройдём всю Империю насквозь, до самого Туринн-Таура!

— Пора, пора длинные уши пообрезать! — согласно загомонили дружинники.

— На наш век войны хватит, маэстру! — откликнулся Аркан, заставив Негодяя плясать на месте. — Сейчас отдыхайте, набирайтесь сил — а то и приезжайте ко мне на свадьбу в Тарваль!

— О-о-о-о! — поддержали такую идею вояки. — Арканскому роду нет переводу! Многая лета, молодой герцог!

Хлопнули ставни ближайшего дома, окно второго этажа открылось, выпуская наружу клубы разноцветного дыма, среди которого виднелся стройный девичий силуэт.

— Апчхи! — сказала девушка. — Ой-ёй, это ты, Ре-е-ем? Лови меня!

И, мигом взобравшись на подоконник, подобрала подол — и прыгнула вниз!