Ассасин-целитель: искушение тьмы

Зейн, бывший наёмный убийца, а теперь глава королевской Службы безопасности, стоял на коленях в центре нарисованного белым мелом круга на полу заброшенной квартиры лицом к разбитому окну, которое выходило прямо на зелёную мусорную реку, разливавшуюся внизу вместо улицы, и стылый ветер доносил до него зловонный запах тухлой воды.

В круге были начертаны странные символы, похожие на древние руны, которые Зейн не умел читать, но тщательно перерисовал из старинного манускрипта, найденного им с большим трудом в закрытом отделе королевской библиотеки, а по периметру были расставлены горящие чёрные свечи. В правой руке он держал свой старый клинок – символ своей жизни, своей силы и своих грехов, а в левой – дымящийся пучок горьких трав: полыни, душицы и чертополоха.

Его глаза были закрыты, а губы монотонно шептали слова заклинания на незнакомом языке, вычитанные в том же манускрипте: возможно, Зейн произносил их неправильно, но верил, что тот, к кому они обращены, ответит на его призыв – если, конечно, вообще существует. Сжимая в ладони оружие, помнившее кровь и смерть, он думал о своих жертвах и чувствовал, как их страдания наполняют его душу. Он вспоминал их лица, их крики, их страх: эти воспоминания были горькими, как трава в его руках, и он использовал их как топливо для ритуала.

Открыв глаза, Зейн увидел, что зловещие символы в круге начали тускло светиться фиолетовым мерцанием, но не ужаснулся: это лишь убедило его в том, что он на правильном пути. Он положил травы прямо перед собой, вдыхая горький дым, и опустил сверху клинок, позволяя тёмной энергии пронзить металл.

Стылый ветер, пробравший Зейна до костей, ворвался в окно, и пламя свечей затрепетало, но не затухло, а разгорелось ещё больше – но вместо жара от огня веяло льдом. Зейн почувствовал себя так, словно был заморожен в космической пустоте на границе миров – там, где обитал тот, кого он призывал, и, ощутив, что напряжение в воздухе достигло пика, он произнёс громким голосом свою просьбу:

– О Хермихор, тёмный бог, услышь мой зов, сбрось оковы сна, прими как жертву все страдания и боль, которые я приносил, и... верни мне Асю!

Зейн знал, что он на грани того, чтобы открыть врата в другой мир, и был готов заплатить любую цену за возвращение любимой, даже если это означало, что он сам станет частью тьмы, к которой обратился.

Его больше ничуть не смущало, что ему сорок два, а ей всего двадцать три, что она – простая девушка из другого мира, которая учится в ординатуре по терапии, не примечательная ничем, кроме того, что силой мысли может менять реальность, ведь она изменила его жизнь, спасла его от смерти и предотвратила гибель королевы Эстер от его руки, сделав его не убийцей, а её защитником и другом.

Но Ася, которая спасла его мир, была вынуждена его покинуть после того, как реальность начала зависать подобно компьютерной игре, и архимаг принц Лиам, брат королевы Эстер, сказал, что это из-за неё, из-за того, что она изменила прошлое – пусть и во благо. И вот теперь, после долгих месяцев разлуки, Зейн был готов на всё, чтобы её вернуть.

Словно в ответ на его призыв, из оконного проёма вырвалось фиолетовое сияние, которое обвило его, погружая в бездну. Зейн ощутил, как его душа начинает вибрировать, открывая проход между мирами, и в следующий миг очутился посреди чёрной космической пустоты, в которой лишь далёкие звёзды смотрели на него, как злые глаза. Несмотря на обычное хладнокровие, сейчас он впервые за много лет испытал трепет подлинного ужаса, но, стиснув зубы и сжав кулаки, мгновенно постарался взять себя в руки, приготовившись идти до конца, чего бы это ему ни стоило.

Перед ним заклубился мрак, из которого постепенно проступали очертания высокой человеческой фигуры в сплошной чёрной маске со светящимися фиолетовыми узорами, и Зейн узнал изображение из манускрипта: это был Хермихор.

– Зейн... – голос тёмного бога звучал как зловещий шелест, отдаваясь эхом в пустоте, – зачем ты призвал меня?

Судорожно вздохнув от холода и страха, силясь унять дрожь и говорить уверенно, тот произнёс:

– Хермихор, открой мне дверь в реальность Аси и позволь забрать её – но так, чтобы это не нарушило мировой баланс. Сделай так, чтобы она смогла жить со мной и мой мир не был разрушен. Я готов принести в жертву всё, что у меня есть, чтобы сохранить гармонию!

– Гармонию? – усмехнулся тёмный бог. – Я питаюсь хаосом и страданиями, и я не мог не отозваться на зов того, кто служил мне всю свою жизнь, хоть и неосознанно, но гармония – это явно не по моей части. Неужели ты не понимаешь, что вызвал?

Зейн заскрежетал зубами, чувствуя, как вместо страха в нём нарастает гнев.

– Я выполню твою просьбу, верный слуга, – продолжал Хермихор, и в прорезях его маски ярко вспыхнули зловещие огни фиолетовых глаз, – но я жду от тебя дальнейшего повиновения. Ты должен и впредь сеять хаос и смерть!

– Нет! – решительно воскликнул Зейн. – Я закончил с этим!

Тёмный бог склонил голову набок и произнёс с насмешкой:

– Очень жаль, потому что она жаждет твоей тьмы.

– Она? – не понял Зейн.

– Ася, – её имя прозвучало в устах Хермихора ядовитым шёпотом. – Впрочем, спроси её сам.

С этими словами тёмный бог растворился во мраке, и звёзды начали меркнуть, оставляя перед взором растерянного Зейна лишь чёрную пустоту.

Он обернулся – и его сердце забилось быстрее, когда прямо перед ним из темноты начал проступать знакомый силуэт. Ася, такая миловидная и невинная, стояла в своей тонкой ночной рубашке с выцветшими синими цветами – он хотел броситься к ней, обнять её, почувствовать её тепло, но что-то внутри подсказывало, что это всего лишь призрачный образ, созданный тьмой.

– Ася! – воскликнул Зейн, протягивая к ней руки. – Я нашёл способ вернуть тебя! Я...

Он осёкся, когда разглядел её лицо: бледное, с растёкшейся чёрной тушью под карими глазами, чей блуждающий взгляд вместе со зловещей ухмылкой создавал жуткое впечатление.

– Зейн... – её голос звучал как нежная мелодия, но в нём слышался яд насмешки, – я поняла, что могу делать! Я хочу убивать людей... и королеву Эстер!

Его сердце сжалось от ужаса, и он потрясённо прошептал:

– Что ты такое говоришь? Это... это не ты!

– О, конечно я! – рассмеялась она, и в её взгляде мелькнула тень чего-то древнего и ужасного.

– Нет, Ася! – закричал Зейн, чувствуя, как страх и гнев переплетаются в его душе. – Это не ты! Ты не такая! Ты не можешь этого хотеть!

Она хищно оскалилась, и её глаза загорелись безумием:

– Ты не знаешь меня, Зейн. Я всю жизнь ненавидела людей и мечтала стать ассасином – и теперь, в твоём мире, я могу делать всё, что пожелаю! Как в игре, только лучше! Я хочу ощущать кровь на своих руках, её тепло и запах, хочу почувствовать, как клинок в моей руке входит в чью-то плоть...

– Замолчи! – в ужасе завопил Зейн, схватившись за голову. – Ты не понимаешь, о чём говоришь!

В этот момент мир вокруг них начал колебаться, и пространство вокруг Аси затрепетало, как будто сама реальность не могла вынести её слов.

Она состроила жалостливую гримасу и, сложив руки в молитвенном жесте, молвила насмешливо-тоненьким голоском:

– Научи меня, Зейн. Научи меня убивать людей. Вместе мы утопим этот мир в крови!

Он сжал кулаки и яростно прорычал:

– Нет! Я не позволю тебе стать чудовищем! Я пришёл, чтобы спасти тебя, а не потерять!

Ася снова заливисто рассмеялась:

– Спасти? Я уже спасена – благодаря тебе! Мне осталось только открыть дверь в твой мир, и, когда я приду, я обращу его в хаос!

Зейн вздрогнул от леденящего ужаса, осознав, какую злую шутку сыграл с ним Хермихор: Ася вернулась к нему, но уже не была той, кого он знал и любил!

– Ася, вспомни, кто ты! – закричал он, стараясь пробудить в ней воспоминания о том времени, когда они были вместе и мечтали о будущем, полном надежды и радости. – Ты – моя любовь, ты – свет в этом мире! Не позволяй тьме поглотить тебя!

Но его слова не доходили до неё, как будто она была затянута в бездну безумия, откуда не было возврата, она продолжала смеяться и говорить об убийствах, и Зейн почувствовал, как его сердце сжимается от отчаяния.

Он схватился за голову и крепко зажмурился, не в силах смотреть на её искажённое злобной ухмылкой лицо, а когда открыл глаза, увидел, что сидит в центре белого круга на полу в пустой комнате. Ветер за окном утих, чёрные свечи погасли, лишь едкий запах горелых трав мешался с речным зловонием, напоминая о горечи утраты.

– Я люблю тебя, Ася, – прошептал Зейн, – я не сдамся.

И где-то в глубине его сознания раздался далёкий смех, звучащий как мелодия зла:

– Я убью Эстер...