Астра. Пси-переводчица по контракту

Я искренне верила, что устраиваюсь на самую скучную работу в галактике. Не в офис мечты, не в престижную корпорацию, не на борт исследовательского крейсера — а в крошечную лингвистическую контору на окраине третьего пояса спутников Терии. У них даже название было… ну, никакое. Просто "Вербаль". Без пафоса и даже без логотипа. Скромно, пыльно, надёжно.

Именно это мне и нужно было.

— Добро пожаловать, Астра Сорентайль, — сказала девушка за приёмным терминалом, когда я просканировала чип контракта. — Ваш отдел — на седьмом уровне, блок С, кабинет 712. Отдел специальных лингвистических ресурсов.

— Простите, чего? — опешила я. — Какой отдел?

— Отдел специальных… — она повторила, как будто всё было совершенно нормально. — Подразделение работает в главной структуре компании. Переговорные миссии, адаптивный перевод, кросс-культурный обмен.

Я моргнула.

— Погодите. Я подавалась на внутренние текстовые переводы. Ну… документы, инструкции, архивы, всё такое.

— Контракт подписан, — вежливо напомнила она. — Всё будет объяснено в офисе вашего отдела.

— Да вы издеваетесь? Вы что серьёзно? — спросила неверяще.

— Прошу вас подняться в 712 кабинет сектора С, ваш руководитель вас уже ожидает, – она вежливо мне улыбнулась, сбивая с толку. Видимо с ней этот вопрос не решить.

—Ну конечно. Всё будет объяснено потом, — бурчала я идя по коридорам. — Только это потом будет, когда уже будет поздно.

Я прошла через световой шлюз, поднялась на седьмой уровень, и где-то в груди начало холодеть. Что-то было не так. Здесь всё было слишком чисто, слишком вылизано. И слишком… дорого. Ни намёка на унылый офис-коворкинг. Гладкие панели, встроенные терминалы, мягкий приглушённый свет, подстраивающийся под твоё передвижение.

Кабинет 712 оказался стеклянным, с защитой от звука и внешнего шума. И с мужчиной в безупречном сером костюме, чьё лицо напоминало голограмму: гладкое, безэмоциональное.

— Астра Сорентайль? — спросил он.

— Она самая, — выдавила я. — Я… вы точно уверены, что это тот самый «Вербаль»? Просто... я думала, это небольшое локальное бюро, занимающееся переводами.

Он приподнял бровь. Видимо нечасто он слышит подобное, и только я оказалась настолько недальновидной, что не знала, куда иду.

— «Вербаль» — дочерняя структура Синтаксиса Альфы. А он, в свою очередь, входит в состав Альянса Прямого Диалога. Международный переговорный кластер. Главный офис на Илириуме, шестьдесят восемь филиалов. Мы занимаемся лингвистическим сопровождением миссий в нестабильных зонах, где необходим адаптивный нейро-перевод.

Охренеть, вот это я попала. Как я могла не поинтересоваться, в какую контору решила устроиться работать?

— А я думала, я буду переводить техдок на ржавых терминалах, — пробормотала я, понимая всю степень своего невезения.

Он не улыбнулся.

— Сожалею, что вы не были полностью ознакомлены с деталями. Однако вы идеально подходите для текущей миссии. Ваша специализация, языковой рейтинг, стрессоустойчивость — и… — он сделал паузу, — наличие скрытых параметров в вашем досье.

Я замерла.

— Что вы имеете в виду?

— Ваш допуск, — отрезал он. — Миссия стартует сегодня. У вас четыре часа на сборы. Транспорт — отсек 3. Набор экипировки и подробные инструкции вы получите на борту. Ваш руководитель в этой миссии Фрипер Коркинец.

— Простите. Что?

— Миссия одобрена Советом, уровень допуска – «Интерфаза-2». Отказ невозможен, так как в пункте 7.4 вашего контракта указано: в случае активации приоритетной миссии переводчик обязуется приступить к исполнению немедленно, с возможностью перемещения вне планеты базирования.

Я застыла.

Вот так вот, да? Пункт 7.4. Маленький шрифт, свернутый на третьем листе. А я, идиотка, радовалась, что быстро прошла скан и оформилась за один день.

— А если я… не поеду?

Он спокойно протянул мне голографическую панель с расчётом неустойки. Там было больше нулей, чем в моём банковском счёте за всю жизнь.

— А если я по дороге потеряюсь?

— Мы отправим вас с охраной.

— А если я скажу, что не перевожу устно?

Он наклонил голову.

— У вас два высших диплома, вы владеете восемью языками, включая две редкие формы интерфазной грамматики. И… — он снова сделал паузу, — ваша нейронная карта показывает аномально высокий коэффициент когнитивной эмпатии. Мы уверены, вы справитесь.

Конечно. Аномально высокий. Прекрасно.

Я вышла из офиса с ощущением, что на мою шею только что накинули невидимый ошейник.
Четыре часа на сборы. Четыре часа, чтобы попрощаться со своими планами. А они были простыми. До безобразия.

Я хотела затеряться. Раствориться в обыденности. Переводить старые технические документы, иногда рекламные слоганы. Копить деньги. Потом — один билет в дальнюю зону. На какой-нибудь малообитаемый спутник в Туманности Ларго, где законы мягкие, сканеров мало, и всем плевать, кто ты такая.

Потому что если ты — человек с пси-способностями, тебе лучше исчезнуть. Не высовываться. Не связываться с системой. Не проходить повторную верификацию.

Ты — опасность. Потенциальная. А значит — подлежишь наблюдению, учёту, анализу. А в худшем случае — изоляции. И я слишком хорошо знала, что бывает с теми, кого признают «психоактивным субъектом нестабильного уровня».

Надо мной уже стоял диагноз. Тогда меня отстояли мои родители.

А сейчас у меня было четыре часа, чтобы упаковать жизнь. Я не попрощалась ни с кем. Не оставила записок. Только короткое сообщение агенту, через которого я бронировала билет в другой сектор:

«Отмена. Контракт сорвался. Не ищи».

А потом — чемодан. Маленький, лёгкий. Блокнот. Запасной нейро-модуль. Зарядка. Пара нормальных ботинок, пара костюмов, вот, пожалуй, и хватит.

Странно, но у меня вообще не было представления, во что я только что вляпалась. Что это за миссия, куда мы летим, и что именно я должна буду переводить? Море вопросов и ни одного ответа, только одна мысль, что я идиотка, пропустившая пункт 7.4. в договоре.

У выхода на удивление меня уже ждал шаттл, с той самой обещанной охраной, видимо и правда решили, что я могу сбежать.

Борт был небольшой, служебный, с серой обшивкой и логотипом Альянса «Прямого Диалога». Внутри пять свободных кресел. Я села в крайнее и посмотрела на свои ладони. Всё дрожало — так мелко, почти незаметно, будто дрожит сама кожа, а не мышцы. Так бывает, когда ты не боишься… а уже знаешь, что поздно бояться.

Я не знала, куда лечу. Не знала, с кем, и зачем, кроме того, что я, видите ли, «подхожу идеально».

Но главное я знала, это то, что мне нельзя засветиться.