Атлант и Демиург. Богиня жизни и любви

Одиссей:

Брат мой, я вижу глаза твои тусклые,
Вместо доспехов меха леопарда
С негой обвили могучие мускулы,
Чувствую запах не крови, а нарда.

Сладкими винами кубок твой полнится,
Тщетно вождя ожидают в отряде,
И завивает, как деве, невольница
Черных кудрей твоих длинные пряди.

Ты отдыхаешь под светлыми кущами,
Сердце безгневно и взор твой лилеен,
В час, когда дебри покрыты бегущими,
Поле — телами убитых ахеян.

Каждое утро страдания новые…
Вот, я раскрыл пред тобою одежды,
Видишь, как кровь убегает багровая,
Это не кровь, это наши надежды.

Ахилл:

Брось, Одиссей, эти стоны притворные,
Красная кровь вас с землей не разлучит,
А у меня она страшная, черная,
В сердце скопилась и давит и мучит.

Н. С. Гумилев, «Ахилл и Одиссей»

Пролог. Мореход

Туманный Берег есть во всех мирах, говорил мне отец, а ему дед, а ему прадед. Если ты хоть раз вставал на защиту своего дома с оружием в руках, ты защищал его крепости. Если хоть раз ты поднимал оружие с целью завоевания, ты карабкался по его отвесным утесам, его смола лилась на твою голову, его стрелы звенели, забирая твою жизнь.

Пока существует Туманный Берег, вселенная хранит статус кво. Чаши весов застыли в шатком равновесии. Всегда будут атакующие и обороняющиеся, но граница не рухнет, ни одной из сторон не достичь победы. Число жертв бесконечно. И лишь благодаря ему жизнь не угасает, мир, обреченный и хрупкий, застыл за шаг до гибели, но никогда не сделает этот шаг. Лишь благодаря ему бесконечные войны, кипящие в ирреальности – в пустоте Эа, в Эмпиреях, в Разломе Тысячи Звезд, в Бездне, Тартаре, Йотунхейме и Нараке – не выплескиваются в обитель людей... Но и это не все. Я слышал от отца, а тот от деда, а тот от прадеда – если ты хот раз стоял на соленых, окровавленных камнях, защищая Туманный Берег, то судьба может вновь призвать тебя на его защиту. Из любой дали, из любых времен, живым или мертвым.

Меня звали Адским Кормчим, меня звали Повелителем Ветров, меня звали Избранником Моря. В одном из миров я даже был звездой. В одном я остался звездой, охраняя границу вечного мрака. Факт один – я всегда был вестником, беды или спасения.

Сейчас я тоже несу весть.

В лицо мне бьют соленые брызги, хотя это могут быть и метеоритные потоки. Суденышко мое треплют волны и границы гравитационных аномалий, его паруса наполнены северным ветром и солнечным ветром. Его кормило из дерева, из железа, из ультралегкого сплава, я правлю им с помощью мысли или силовых полей. Я называю его «Вингелот». «Цветок Моря» на одном из наречий Туманного Берега.

Я не был рожден там. Никто не рождается на Туманном Берегу, хотя многие умирают на стенах его крепостей и в волнах Моря Безмолвия на подступах к нему, на скалах, залитых кровью и испятнанных птичьим пометом.

Я несу весть о том, что граница с Мирами Смерти прорвана.

Вы знаете, почему Миры Смерти называются Мирами Смерти?

Потому что Туманного Берега там нет.