Аукцион

- Уважаемые покупатели! Наш магазин закрывается через пятнадцать минут. Убедительная просьба определиться с выбором и проследовать на кассу. Повторяю…

Мужчина мысленно обматерил запись – повторяет она. Подождут, никуда не денутся. Он двинулся дальше вдоль стеллажей с товарами, держа в руках тетрадный листок, убористо исписанный с одной стороны. Жена составила такой список, что по магазину, видимо, вообще придется бродить до второго пришествия. Ладно еще, если бы нужно было купить что-то крупное и тяжелое: картошка, например, или куча овощей и фруктов. А то всякая дребедень же: зубочистки, ершик для унитаза, два вида перца молотого. Или вот еще – прокладки. Он замер возле большого стеллажа, полностью забитого предметами женской гигиены. Глаза просто разбегались от пестрящих упаковок и непонятных названий. И что тут брать? Вот почему не написать четко, что нужно – название, фирма, сколько капель или чего там у них? Стой теперь, ломай голову. А возьмешь что-то не то, так потом такой скандал дома будет, что мама не горюй. Да и черт бы с ними, если не нравится – пусть сама потом пойдет и купит те, которые нужны. Рука уже потянулась к полке, но тут в магазине погас свет. Ах ты черт! Он бросился к выходу, забыв о том, что список до конца так и не завершен. В темноте налетел на одну из колонн в проходе, больно приложившись практически всем телом, но при этом умудрившись не рассыпать содержимое корзинки.

Несколько минут пришлось постоять, пока глаза привыкали к темноте. Затем он снова двинулся вперед. Ближе к кассам идти оказалось полегче – с улицы сквозь мутные окна пробивался свет фонарей.

- Эй, какого черта тут происходит?! – эхо прокатилось по торговому залу и затихло.

- Вашу мать, где вы все?! Вы тут человека забыли, уроды!

Ответом ему послужила тишина. Такого не бывает, чтобы все в одну секунду куда-то пропали. Даже если магазин закрывается, то кассиры должны посчитать выручку, собрать ее. Да и охранники тоже ведь должны быть еще на своих местах, проконтролировать, чтобы такие, как он, зеваки не остались в помещении! Но их никого не было! Он пробрался мимо касс, подскочил к дверям, дернул за ручку. Закрыто! Минут пять он пытался выбраться, но проклятая дверь не поддавалась. В отчаянье он начал пинать ее ногами, но стекло не поддавалось. Тогда он схватил урну, которые обычно ставят возле входа, со всего размаху саданул ею по дверному стеклу. Оно заходило ходуном, завибрировало, по нему пробежала мелкая рябь, словно по воде, но не поддалось. Он лупил и лупил урной до тех пор, пока не устали руки. Бросив бесполезный предмет в сторону, он обернулся на торговый зал и удивился: в центре зала лился мягкий оранжевый свет. Слава богу, все же кто-то из этих кретинов работников все же есть здесь. Да даже если и какая-нибудь уборщица тетя Клава, то она может его выпустить отсюда. Значит, надо быстрее идти. Вот только когда он подошел к центру зала, никакой уборщицы там не было. Равно как и не было стеллажей с товаром.

Большое пространство в центре оказалось совершенно пустым. Мужчина не верил своим глазам: кто-то вынес все оборудование, пока он пытался выбраться из магазина? Но кто и зачем? Кому понадобилось воровать торговое оборудование сразу после закрытия магазина? Это же не какой-то там шоколадный батончик, который можно легко в карман запихать. С утра придут работники, увидят пропажу и быстро все найдут по камерам видеонаблюдения.

- Здесь есть кто-нибудь?! Оглохли вы здесь все что ли?!

Воздух мелко задрожал, стал плотным и густым, в нем замерцали черно-красные искорки. Откуда-то с потолка полилась мрачная угнетающая музыка. Запало чем-то резким, тошнотворным. Мужчина завертел головой по сторонам, пытаясь понять, что происходит. Одно неуловимое мгновение – и там, где была пустота, материализовались несколько рядов стульев, обитых черным бархатом. На спинке каждого такого стула красовался белый паук. Между рядами протянулась красная ковровая дорожка. Перед ними же появилось что-то напоминающее трибуну. Музыка стала громче, насыщеннее и мрачнее; на стульях начали появляться некие сущности. За трибуной тоже появился субъект, вернее, существо. Больше всего оно походило на инопланетянина-рептилоида, какими их изображают в фильмах: чешуйчатая темно-зеленая с отливом кожа, вертикальные зрачки, вытянутая морда, голова без ушей. Но особенно странным было то, что на рептилоиде красовался безупречный фрак с галстуком-бабочкой и черный цилиндр на голове.

- Приветствую вас, дамы и господа, на нашем аукционе Черного измерения! – жизнерадостным тоном возвестил рептилоид. – Только сегодня у вас есть уникальная возможность приобрести редчайшие товары по доступным ценам! Ингредиенты из различных миров и вселенных! Валюта по-прежнему неизменна – души. Не важно, какими они будут: невинными или запятнанными. Помните, главное количество душ, которые вы готовы заплатить за наш товар! И как всегда с вами ваш покорный слуга Лур Норгхт, - ящер снял цилиндр, отпустил вежливый поклон.

Собравшаяся разношерстная публика бурно зааплодировала руками, клешнями, щупальцами и прочими конечностями.

- Итак, наш первый лот, - ведущий выставил на трибуну средних размеров пузырек. – Кровь румынского дракона. Сея дивная эссенция впитала в себя всю мудрость представителей этого вида. Кроме того, испивший этой крови, значительно увеличит годы своей жизни. И, хотя я наверняка знаю, что многие из вас и так живут столетия, но несколько тысяч лет будут приятным дополнением к этим сотням. Начальная цена… Ну, скажем три сотни душ. Кто предложит четыре?

Вверх взметнулась мохнатая лапа.

- О, господин оборотень готов предложить четыре сотни. Четыре сотни – раз! Четыре сотни – два!

Из второго ряда вытянулась клешня, булькающий голос выкрикнул:

- Восемь сотен!

- Восемь сотен готов предложить наш уважаемый болотник! Восемь сотен – раз!

Злобное рычание разнеслось по залу, затем оборотень зло пролаял:

- Полторы тысячи душ!

- Отличная ставка! Итак, полторы тысячи – раз! Полторы тысячи – два! Полторы тысячи… Три! Продано нашему многоуважаемому оборотню. Следующий наш лот - сердце отцеубийцы! Билось еще недавно, наполнено невероятной злостью, ненавистью и хладнокровием. Начальная цена тысяча душ!

В воздух взвились несколько длинных волосатых щупалец. Их обладатель заговорил на французском языке:

- Je donne sans marchander cinq mille âmes[1].

- О, да у нас сам мсье Лу Каркольх, - рептилоид расплылся в хищной улыбке. – Да, сердце отцеубийцы определенно стоит того, чтобы покинуть свои пещеры на юго-западе Франции. Я так понимаю, что никто не собирается оспаривать ставку нашего дорого гостя? Что ж, тогда продано!

Жуткая помесь змеи и моллюска радостно захлопала щупальцами. Мужчину чуть не вырвало от его вида. Он вообще стоял ни жив, ни мертв, стараясь даже не дышать. Все происходящее казалось шизофреническим бредом.

- Следующий наш лот – слюна василиска! Идеально подходит для сотни смертоносных и изощренных рецептов. Придется по душе настоящим ценителям! Я уверен, среди вас есть такие. Стартовая цена – семь сотен душ!

- Девять сотен! – громко хлопнули черные крылья, блеснули кровью глаза. Ставку предложил вампир.

- Тысяча двести! – это дряхлый старец с длинной седой бородой, волочащейся по полу. Он сидел, сложив руки на посохе, с набалдашником в виде черепа.

- Тышша семьсот! – скрипучий старушечий голос. Принадлежал он типичной ведьме: крючковатый нос, усыпанный крупными бородавками, выдающиеся вперед клыки, коническая шляпа на голове, на шее ожерелье из человеческих пальцев.

- Две сто! – крылья вампира возмущенно захлопали.

- Ишь ты, супостат какой! – запричитала ведьма. – Чаво удумал, старушку слабую грабить! Вот молодежь пошла, никакого уважения к возрасту. Только про себя и думают. Три тышши даю и точка!

- Пожилая мадам дает три тысячи! Кто-то даст больше? Три тысячи – раз! Три тысячи – два! Три тысячи… Три! Продано почтенной мадам за три тысячи душ. А мы продолжаем на аукцион. Следующий лот – требуха самоубийцы. Согласен, выглядит непривлекательно, но обладает особыми свойствами…

Дьявольский аукцион продолжался. Здесь продавали абсолютно все: мертворожденных; части тел существ, которых всегда считали мифическими; редчайшие травы и растения; порошок из рогов единорогов; настои мандрагоры; измельченные крылья фей. Наконец, рептилоид заглянул в какую-то бумажку, оглядел зал поверх голов. Его взгляд остановился на непрошенном госте, раздвоенный язык жадно облизнул губы.

- Друзья, сегодня особенная ночь, а это значит, что есть вишенка на нашем торте торгов! У нас присутствует некто Александр Пищенко. Мы не звали его на наш аукцион, но отчего-то решил, что может поприсутствовать. Что ж, мы не против. Особенно беря во внимание тот факт, что данный Александр сам является лотом. Той самой вишенкой, жемчужиной нашего аукциона. Но поскольку живой человек редкость на наших мероприятиях, я думаю, будет правильным устроить поздний ужин в честь нашего удачного мероприятия. В качестве основного блюда выступит сам Александр. Прошу, дамы и господа! Все к столу!

Мужчина понял, что пора бежать. Он сделал шаг, второй, третий. Ноги слушались плохо. Но когда вся толпа посетителей дьявольского аукциона повернулась к нему, он все же сорвался с места. Добежать ему удалось только до касс. Там дорогу ему преградили ведьма и вампир.

- Шо ж ты, милок, бегаешь, заставляешь старушку напрягаться? У меня возраст ужо не тот, за вами молодыми гоняться. Правда ведь, Владюша?

Вампир подтвердил слова ведьмы кивком. Сзади волосатое щупальце обвило грудь мужчины, прижало к кассе. Со всех сторон к нему потянулись конечности, принялись срывать с него одежду, рвать плоть, присасываться к ранам. Боль пронзила все его тело, но она оказалась короткой. Несколько секунд – и жизнь покинула его. Нежить пировала.

Взошедшее солнце пробилось через стекла магазина, осветив лежащий около кассы дочиста обглоданный скелет. Рядом с ним на полу валялся маленький прямоугольник визитки. Текст на ней гласил: “Аукцион Черное измерение. У нас вы найдете товары на любой вкус”.

[1] Даю без торга пять тысяч душ (фр.)