Авиатор: назад в СССР

Такая прекрасная вещь, как наш мир, должен быть наполнен щебетаньем птиц, дуновеньем тёплого ветра, снегом и дождем, сопением ребёнка, спящего в кроватке, улыбками девушек… А на деле?

Сейчас роль этого ребëнка исполняет Пëтр Васильевич - один из моих подчинëнных. Прапорщик, заставший ещё времена «лихих» девяностых со всеми конфликтами и войнами. Не знаю, что сейчас больше раздражает - его заливистый храп или мой насморк.

На фоне всего хаоса вокруг нас, баланс душевного равновесия, стоит ловить постоянно. Однако, грязные волосы под шлемом уже напоминают иголки, превращая голову в кактус.

- Почему я не лысый из Brazzers, - сказал Леха с позывным «Тунгус». - И волосы бы не чесались, и деньги бы зарабатывал без вреда здоровью.

Круглолицый «Тунгус» был уроженцем Забайкалья. Выделялся спокойным характером и полным отсутствием комплексов. Хотя, как может комплексовать человек, в одиночку ходивший в юности на медведей.

- Ага. Кем этот лысый только не был - военный, врач, космонавт. И везде ему дают. Иногда не раз и не одна, - усмехнулся Пашка «Моряк», прикомандированный к нам из бригады морской пехоты.

Я нехотя открыл глаза и поправил свой бронежилет. Как будто чувствовал, что вовремя проснулся.

По ушам ударил новый ансамбль песни и пляски со своим набором "традиционных инструментов". Зазвучали иные аккорды - треск автоматов, бас пулемëтных очередей, вой противотанковых ракет и бесконечный свист и рокот, которые издают вертолëты.

- Как в кино, да товарищ капитан? - спросил Паша, не переставая работать по лесопосадке из пулемёта.

- Ага, кино и немцы. Сейчас артиллерия работать начнëт. Вообще не вздремнуть, - жаловался Васильевич, протирая глаза после непродолжительного сна. Прожжëнный прапорщик, получивший за своë реноме наставника позывной «Черномор», рванул к своей огневой точке.

- На том свете отоспимся, батя, - сказал я и достал бинокль.

Просто так нам эту воздушную гавань не отдадут. Накрывать будут всеми имеющимися средствами.

- Пустой! - крикнул «Моряк», чей пулемёт сухо клацнул в отсутствии патронов в ленте.

«Тунгус» сменил Пашку, достав заряженный «аппарат для разматывания пехоты». Взявшийся продолжить дело, начатое несколько часов назад, боец, яростно вбивал очереди в огрызающихся «зверят» из небольшого лесного массива.

Один из боевых вертолëтов полностью разгрузил весь боезапас, прежде чем принять в правый борт зенитную ракету. А десант продолжал сыпаться на бетон в километре позади нас, выпрыгивая из грузовых кабин Ми-8. В воздухе, словно золотистые цветы, веером сыпались тепловые ловушки.

- Родя, тебя обходят! - слышал я подсказки своих соседей из второй группы, которая оберегала левый фланг.

- Справа! Справа! - раздался крик одного из моих бойцов.

И вновь вокруг всë закрутилось. Звон в ушах пробил нос, сняв с него заложенность. Гироскоп в моей голове закрутился со страшной силой, но вестибулярный аппарат помог восстановить ориентировку. Не зря хотел быть лëтчиком!

- Сергеич, вставай! Вставай! - толкал меня кто-то в спину, но я совершенно не желал отрываться от столь мягкой груды бетона и дерева, куда меня отбросило.

- Капитан! - в очередной раз окрикнули меня. Вот знает Василич, как разбудить человека. Силы вернулись, и получилось подняться.

- Мощно прилетело, - крикнул я, восстанавливаясь после временного оглушения. Вокруг клубы пыли и осыпающаяся побелка.

Очередная наступающая группа противника рассредоточилась в ближайшей лесопосадке. Одним нашим прицельным огнëм их было не достать.

Вход разворотило полностью. Танковый снаряд не оставил шансов на восстановление фасада этого здания.

Я продолжал оценивать обстановку и в голове рассчитывал порядок вывода на цель авиации. Вдалеке уже приближались танки и артиллерия противника, дабы смять нас.

- Зацепило, - проговорил я и попробовал встать, но вышло не очень. Колено тоже было перебито. Наколенники от пули естественно не спасли. Для самоуспокоения надевал и чтоб штаны не протереть!

Троим бойцам противника удалось подойти вплотную. Разобрав их по частям, я заметил обильное количество неиспользованных шприцов с прозрачной жидкостью, выпавших у одного из аптечки на поясе. Куда только проклятая ВАДА смотрит? Не там допинг ищут.

Василич на секунду оторвался от стрельбы и перекатился ко мне. Он заметил, что автоматная очередь прошла рядом со мной. Адреналин отступил быстро, позволяя мне почувствовать жгучую боль в боку.

- Дай, Сергеич гляну, - сказал он.

- Чё смотреть? Течëт, батя, течёт, - сказал я и скатился по стене, оставив красный след на ней.

- Родя, сейчас «грачи» отработают. Отходи назад! - давал указание по связи старший, сидевший в здании командно-диспетчерского пункта аэродрома.

- А управлять, кто ими будет? Мои отходят - я прикрываю, - ответил я и жестом показал подчинëнным направление выдвижения.

- Капитан, у нас приказ вас прикрывать. Авианаводчиками рисковать не принято, - сказал Леха «Тунгус» и вновь занял позицию для стрельбы.

И правда - в лучший мир не тороплюсь, но риски осознаю. Бежать не смогу, нога совсем нерабочая.

- Новых страна нарожает. Я не собираюсь умирать. Живо, сказал! - повысил я голос, но движение не началось.

Василич ещё раз посмотрел на меня и все понял.

- Чё застыли? А ну к стене и в пролом! - крикнул прапорщик на «Тунгуса» и «Моряка».

Батя решил не рассусоливать и прервал героические возгласы молодых ребят, отшвырнув каждого к задней стене. Через небольшой пролом была прямая дорога до второго эшелона обороны.

«Сейчас наведëмся и поковыляем домой», - подумал я, прижавшись к стене и усаживаясь поудобнее.

Бойцы отошли уже далеко, отслеживать их дальше смысла не было. Стрельба с противоположной стороны стала затихать. А потом стало понятно почему.

Земля начала вибрировать и ходить ходуном. Многочисленные взрывы тяжëлых снарядов и ракет слились воедино. Вокруг горело всё - воздух, земля, бронетехника. «Чугуний» безжалостно продолжал сыпаться с небес.

- «Родник», я 363й. С напарником к вам для работы. Дайте целеуказание, - сквозь шипение своей радиостанции, я, наконец, услышал позывной командира штурмовиков.

- 363й, цель лесопосадка. Отправляю посылку, - прохрипел я и ввёл несколько цифр в планшете.

- «Родник», цифры получил. Работаю.

Сознание погружалось в темноту. Кровь не остановить, да и нечем. Промидоловые «витаминки» закончились и сейчас бесполезны. Слишком много пробоин получил корабль, под названием «моë тело». А сквозь серые облака неожиданно пробилось солнце. Никогда так не радовался его ослепляющему свету.

Когда сознание вынырнуло из темного омута в окружающую действительность, всё вокруг уже горело.

А перед глазами странный узор из различных треугольников, овалов и лепестков. Неужели в ином мире всë в цветах советских настенных ковров?

- Сергей, опоздаешь на занятия. Вставай, - где-то вдалеке услышал я женский голос.