Барон фон дер Зайцев - 4

Событие первое

Иоганн стоял на барбакане и помахивал хвостиком. Не, не, оборотнем, укушенный злым жемайтийцем, он не стал. Просто спиртусом обработал. Хвост был в руке… м… В руке было копьё с бунчуком. М… Давно, где-то ещё при СССР в каком-то музее… кажется, в Смоленске, куда их классом на зимние каникулы возили, экскурсовод, показывая всякие копья и рогатины, рассказала историю о том, как появилось копьё с бунчуком. Оказывается – это, когда воин побеждал всадника, то он обрезал его коню хвост и приделывал себе на копьё. Ну, как звание мастер спорта. Значок такой.

А чего, Иоганн за этот поход столько всадников перебил и столько лошадей, что на один бунчук и заработал, и набрал. А если и волчьи ямы считать, которые он организовал, то этот бунчук можно считать даже значком мастера спорта международного класса. Несколько сотен всадников и коней отправил… коней к их конскому богу Велесу, а татаровей и жемайтийцев с литвинами к Вельзевулу и Иблису. А у местных? Как там Угнисос ругается? Типа, того, отправляйся ты к Гильтине. Это тётка такая – богиня смерти у местных, не перешедших в христианство. Угнисос на вопрос, как выглядит? из-за того, что языком тогда Иоганн владел так себе, показал, взяв косу, которую оттягивал, и принялся ею парню шею рубить. Понятно, а что, у всех смерть – это тётка с косой. Герда, правда, сказала, что хрень всё это, Гильтине отнимает жизнь у людей, жаля языком.

Непонятно. Хотя, может эта смерть у местных многостаночница и косой орудует и языком. Сколько народу сейчас гибнет, только успевая косить и жалить. Нужно было устроить батл между рыжей и красным, жаль не додумался тогда.

Кстати, со всех лошадей, убитых в битве с татаровьями хвосты и гривы срезали. Конский волос вещь нужная, почему бы его и не прибрать.

Махал Иоганн бунчуком с белым конским хвостом, прощаясь с дедом. Не так чтобы навсегда прощался, наоборот. У них соревнование эдакое наметилось. Поспорил внучок с дедом, кто быстрее до Риги доберётся. Дед сначала шапкой кидал об землю и пять марок на кон ставил, а потом, чуть протрезвев утром, потребовал себе шесть часов форы. Ясно что часов никаких нет, минут с секундами тем более, время на коротких интервалах ударами сердца считают. Купчина Кожин выторговал себе форы в… пока солнце от восхода, когда они выедут, до полудня доберётся. И, настолько вредным стариканом оказался, что наблюдателя от себя оставил.

Вот сейчас солнце оторвалось от горизонта на востоке, и караван новгородского купца Ивана Кожина тронулся в путь. Стоя на барбакане, Ивашка деду бунчуком и махал, наблюдая, как настёгивают возчики коней. Караван был приличный. Своих возов было у деда девять и двадцать штук ему Иоганн презентовал. Осматривая трофеи, дед называл цены у них в Новгороде и здесь в разных городах Прибалтики. И оказалось, что доспехи трофейные лучше продавать на Руси. И оружие тоже. А там на вырученные деньги покупать меха, пеньку и мёд с воском и везти сюда по весне.

Деньги? Нет, деньги и сами по себе всем нужны, но главное, что на предложение сгонять в Америку за картошкой и кукурузой, дед руками развёл, дескать и рад бы, внучок, но это же каких денег стоит туда снарядить экспедицию (людишек), это не потяну.

Стали думать, а сколько надо и сколько есть? Иоганн про тридцать семь тысяч золотых, найденных в шатре у Джелал ад-Дина не говорил деду. А то тот та ещё рыбина, всю организацию похода возложит на барончика, а сам только покрикивать со стороны будет. Колумб, да будет счастлива его другая жизнь, отплыл на трёх кораблях из Палоса, потом Канарские острова, потом Куба, потом Азорские острова и в результате прибыл в Лиссабон.

У Кожина с Иоганном, если такое путешествие состоится, маршрут в три раза длиннее, наверное, получится. Это нужно сначала до Дании добраться, потом какая-нибудь Ла-Рошель, потом Азорские острова. И не Куба же нужна, а империя Майя. Что там потом стало? Гватемала, Никарагуа, Гондурас? Так ещё ведь назад нужно возвращаться, а там что-то с ветрами? Нужно через Канарские острова возвращаться? Или, наоборот, туда через Канарские, а назад через Азорские? В общем, огромные расстояния. И ещё не факт, что при таком огромном пути удастся получить картофель, он же с Анд, с Боливии, там другая империя – Инки. Это, блин, противоположный берег Южной Америки. Так ещё и это не все беды. Перец, кабачки и тыквы из Бразилии. С севера Бразилии. Тут чуть ли не путешествие Колумба нужно планировать, а путешествие Магеллана.

Бунчук, между прочим, стоит, наверное, просто сумасшедших денег. Не хвост конский сам по себе. А именно копье с наконечником, древком и хвостом этим. Наконечник изготовлен из золота, и весит пару кило. Плюс на древке есть золотая полоска, в которую вставлены семь кабошонов из бирюзы и два кабошона из кроваво-красного рубина.

Это трофей. Взяли артефакт в ханском шатре, при этом сразу не поняли, что досталось. Там полно было оружия на стенах и на подставках всяких. В основном сабли, но были и копья, тогда долго разбираться некогда было, покидали всё оружие в кучу, замотали в куски шёлка, а потом в ковры, что были в шатре Джелал ад-Дина и забросили в одну из повозок. И забыли до самого дома, то нападали на них татары, то комтур Кёнигсберга пытался отправить на войну, всё время драпать приходилось. И тут в первые два дня, пока с дедом Иоганн прожекты всеобщего обогащения строил, тоже было не до захваченных у татар трофеев. И тут вдруг прибегает Георг, которого поставили сортировать добычу, с круглыми глазами и онемев, только пальцем в окно тычет. Выглянул Иоганн, а там на дворе раскатанный как раз этот самый ковёр лежит с золотым и серебряным оружием чингисидов.

Кроме золотого копья есть сабли в ножнах серебряных с золотыми пластинами и тоже камнями всякими. Целую коллекцию драгоценных камней можно собрать, если из всех рукоятей саблей и мечей с ножнами эти камни выковырять. Десятки. И всех цветов. И зелёные, и красные, и синие. Полно бирюзы. Да, потом её ценность упадёт и не будет и близко приближаться к рубину или изумруду, но сейчас примерно равна им по цене.

Событие второе

Спор с дедом простой. Кто вперёд доберется с грузом до его дома и постоялого двора в Риге. Иван Кожин едет себе на подводах. Консерватор. Да и чего тут ехать? Сорок вёрст до Риги от замка. Можно успеть, и у торговых караванов, отправляемых регулярно из баронства в Ригу, время от времени получается, проделать этот путь за один день. Проблема в том, что мост, по которому можно попасть в Ригу с этого берега Западной Двины, перегораживают рогатками, едва солнце начинает клониться к горизонту. Даже не коснулось ещё толком, а уже стражники бегают и рогатки выставляют. Их понять можно, всегда есть желающие заехать в город вечером, да даже ночью могут найтись дебилы такие, но стражники тоже люди и им поужинать хочется, опять же, нефиг по городу в темноте шататься, так и не получится, улицы тоже перегораживают рогатками, да и стражники всех неприкаянных вылавливают. Так что, если, вот в августе, не проехал часа в четыре, край в половине пятого в город, то ночевать придётся у стен в одном из многочисленных постоялых дворов в Посаде. Его, наверное, уже восстановили после прошлогоднего набега жемайтийцев.

Так караваны, отправляемые Отто Хольте или самим барончиком, успевали въехать в город только в летние месяца и только, если не останавливались на обед в лесу. Зимой, осенью день короткий и не успеть при всём желании. Обычно тогда караваны ночевали в Пиньках у родичей фрайфрау Марии. Не, не у самих баронов фон Лаутенбергов, есть на въезде в Пиньки постоялый двор, который довольно приличные деньги приносит барону. Есть такой же и в Кеммерне. И это один из основных источников дохода был при старом бароне – отце Иоганна.

Иоганн же пока пировал с дедом, решившим на пару – тройку дней задержаться в замке, узнал, что его верфь вполне себе всё лето работала и изготовила три лодки парусно-вёсельных. И одну из них как раз для перевозки товара в Ригу. Скатались (сплавались) даже уже пару раз туда – сюда. Оба раза получилось, благо ветер был попутный, засветло добираться до Рижского порта возле Песчаной башни. Получалось, что оказываешься не в посаде, а в самом городе. Тоже ночью не получится товар носить, но сейчас лето, а расстояние от порта до нового дома Иоганна, купленного у содержателя постоялого двора Вальтера Штибе, невелико. Оба раза и перенести товар получалось. Минус есть, обратно получается, что нужно идти и против ветра и против течения. Отто сетовал, что пять дней назад добирались. Нужно бурлаков изобретать.

Когда весною отправились на войнушку, то верфь только начинала молотками да топорами стучать и пилами визжать. Первой посудиной, уже начатой к тому времени и обозванной «Дредноутом» стала приличных размеров парусно-вёсельная лодка на четыре весла, с одним косым или латинским парусом. Второй в плане была чуть поменьше лодка, которую обозвали «Галеоном». Если первая была семь метров в длину, чуть больше, точно ведь не измеришь, то вторая пять с половиной. «Дредноут» планировался для перевозки товаров в Ригу, а «Галеон» для рыбаков и перевозки детей на тот берег «Аа». Хватит рисковать жизнями на мелких плотиках, сорваться в воду с которого раз плюнуть. И срывались. Иоганну даже пришлось начать учить пацанву плавать и обязать перед переправой привязывать себя к плоту верёвкой, а то упадёшь в воду, и, пока бултыхаешься, плотик отплывёт, а ты плавать не умеешь. Сто процентов – пойдёшь ко дну. Плавать не умел ни один мальчишка. Даже понятия такого как «плавать» не было. Человек не может держаться на воде. Майклами Фелпсами ребята не стали, да и холодная река Аа, но десяток метров теперь каждый проплывал. Но если есть возможность переправиться утром на лодке всем вместе, а вечером на ней же назад, то зачем испытывать судьбу на плотике?

Но разговор сейчас не о искателях янтаря, разговор о перевозке товаров. Третьей запланированной лодкой, которая уже будет брать на борт десяток тонн товара, стал (стала) катамаран. Две восьмиметровые лодки соединены мостиком и на этом мосту и каютка небольшая и лари для товара и главное – две мачты. Оба паруса косые и расположены не по центру, а над лодками. Именно на нём уже два раза сплавали в Ригу и оба раза, правда, при попутном юго-западном ветре добрались задолго до темноты.

Дед парусного флота баронства не видел, ему просто сказали, что есть лодки парусные, а тот руками стал махать, что на лодках дольше, река кругали выписывает и впадает в Западную Двину практически у самого устья, чуть не в Рижский залив, то есть, придётся вверх по течению подниматься по Двине вёрст десять, чтобы добраться до порта и центра города. Всё это правда, но Бруно – рыбак, переманенный Иоганном в Русское село, пообещал успеть и заверил, что два раза уже успели и даже оставалось время. Но это с утра выходили в плавание. А тут обед.

- Зато ветер сильный, и он на нашу удачу западный. Прямо в корму будет дуть, успеем.

Осмотрели они с дедом новенький катамаран и дед смеяться начал, что такая кособочина из двух лодок просто развалится и вообще до Риги не доплывёт. Тогда Иоганн и предложил поспорить, кто быстрее.

А сам барончик задумался. Он рисовал проект этой посудины, вспомнив фильм «Водный мир». Там такая хреновина по океану ходила. А что, если плыть в Америку не на коггах, а на катамаранах. Кусто вроде тоже на катамаранах ходил. Два паруса поперёк точно должны сильнее лодку толкать вперёд, чем расположенные на одной оси.

Событие третье

Корабелов теперь аж пятеро. Во время вояжей Иоганна в Ригу перед войнушкой настоящих корабелов залучить в свои сети не удалось. Нашёлся только один подмастерье при обходе сожженного жемайтинцами порта и его окрестностей. Самого мастера убили, а этот успел с семьёй сбежать в Ригу. Остался Франц Кольт без дома и без работы. Управляющий Отто Хольте пообещал ему, как и всем мигрантам, построить его семье дом за счёт нанимателя и продуктовый набор до весны. Недоучка корабел с сыном пятнадцати лет и двумя приставленными Иоганном такого же возраста парнишками из Кеммерна и Карлис – Карлуша – Карлос, который временно не у дел остался, и построили две последние лодки.

Везти в Ригу, кроме железа, переданного деду на реализацию, было что. Производство мыла теперь поставлено на поток, Герда даже ему успела пожаловаться, что все водоросли вблизи замка на том берегу Аа уже собраны и сожжены, и теперь приходится пацанам всё дальше и дальше забираться, из-за чего стали меньше варить. Тогда она придумала, не тащить водоросли на этот берег и тут пережигать, а всё производство перенесла на тот берег, там и котлы, там и младшие пацаны целый день по лесу хворост собирают. Масло туда возят в вёдрах. За это время, что Иоганна не было, рыжая освоила производство пятого сорта мыла, жаль его сейчас нельзя делать, только пару кусков, как образец остались. Это Герда по аналогии с мылом на основе лепестков шиповника додумалась делать мыло с использованием для аромата цветов черёмухи.

- Не знаешь, как можно запах сохранить? Заготовили бы на весь год весной? – упёрлась вопрошающим взглядом в него дальняя родственница.

Девица вытянулась. Она теперь где-то метр сорок и даже что-то похожее на грудь наметилось под сюрко. Волосы за лето выгорели на солнце, и теперь не ярко рыжими были, а как бы цвета червонного золота. Странно, но и глаза чуть светлей стали, тоже золотыми. Необычный цвет радужки.

Фильм парфюмер Иван Фёдорович смотрел и сам роман тоже читал. Можно сохранять запах в спиртовом растворе, можно в масляном, насколько он помнил. И масляный, кажется, предпочтительный. Эфир? Нет, он не химик и понятия не имеет, как и из чего делают этот эфир.

- Ничего сложного, нужно взять цветки отдельно от веточек и набить ими до отказа ведро, которое крышкой плотно закрывается. Потом нагреть льняное масло до сорока граду… ай, чуть теплее руки и залить до краёв. И дать пару дней в тёмном месте отстояться. Потом процедить масло через тряпку и проделать это ещё раз. Опять набить ведро черёмухой и залить тёплым маслом. Если получится, и черёмуха ещё будет цвести, то можно и третий раз процедить и залить. Тогда особенно сильный аромат будет. И так же можно и с лепестками шиповника, и с листьями и цветами смородины сделать, да в принципе почти с любыми цветами, которые сильно пахнут, только надо посоветоваться с Матильдой, а то ведь есть ядовитые растения. Сваришь из них мыло, а у человека от его применения всякая сыпь пойдёт, а то и вовсе умрёт.

- Липа ещё цветёт, – поковыряла пальцем в носу рыжая, очевидно там у неё не как у всех козявки, а мысли умные. А нет, тоже козявки.

- Ландыши ещё весною цветут, приятный запах. Резеда чуть позже... Стоп. Ты сегодня сбегай к Матильде и переговори об этом. Возможно, она чего посоветует. И ещё, тут подумать надо, запах может оказаться не главным. Должны быть травы... травы, или листья кустов или деревьев, которые при настаивании на масле отдают ему лекарственные свойства, и они не потеряются при нагревании, тогда мыло можно будет делать лечебным, как то же дегтярное… Во! Из цветов одуванчика можно мёд делать… Хотя там сахар нужен. Но возможно, если их заливать маслом, то запах мёда тоже получится сохранить, уж чего-чего, а цветов одуванчика полно в начале лета.

- Сбегаю.

Кроме мыла, которого два сундука наварили за последние две недели, есть и очень дорогие поделки. Силами токаря – старшего сына преподобного отца Мартина Клауса и ребят, что разыскали шесть приличных кусков янтаря, удалось подготовить к продаже три комплекта чашек с блюдцами. Каждый комплект – это. если что, двадцать полновесных марок. То есть – шестьдесят. А три марки – это ласт пшеницы. Выходит, вот эти, в горсти умещающиеся три комплекта чашек, стоят как двадцать пять тонн пшеницы. Гора похожая на Эверест. Всё Русское село озимой пшеницы столько выращивает.

Картины поставлены на поток, за неделю одну готовую отец Сильвестр с учениками делают. Две недели в Ригу товары не возили и целых две мадонны ждут теперь, когда их отвезут на рынок и за тридцать марок продадут. Возможно, Рафаэль их продавал гораздо дороже. Но он и писал их месяцами и размеры не те. И что-то не слышал Иван Фёдорович об очень богатых художниках в средние века, все еле выживали. А тут полторы тысячи марок за год. Это огромный табун лошадей. Это доход от трёх его сел за несколько лет. Не, нечего бога гневить – картины – это очень выгодное производство. Это пусть Рафаэль с Ван Гогом завидуют.

Магда Штибе, дочь Вальтера, и преподаватель художественного училища по скульптуре по совместительству, этой скульптуры тоже прилично на продажу подготовила. Есть и конные рыцари и слоны с жирафами, и медведи, вставшие на задние лапы. Не самый дорогой товар, но вот за этот сундук фигурок удастся выручить в разы больше, чем крестьянин в самый урожайный год, упахиваясь с зари до зари, получает, а тут лопоухая пигалица со шрамом на носу, не напрягаясь, за пару недель в удовольствие вылепила и раскрасила, когда их обожгли. И это далеко не всё, что нужно везти в Ригу.

От автора

Глава каждый день.

Пока ждёте проду про барона Зайцева обратите внимание на книгу "Слесарь"

автор Иннокентий Белов

https://author.today/work/150905