Байкальские пленницы

Чтобы найти путь, иногда надо сойти с дороги

Часть первая

ЗАПАДНЯ

Глава 1

Наташа не понимала, спит она или нет. Сознание плавно скользило по извилистому наклонному туннелю. В голове что-то быстро вращалось и ритмично отдавалось глухими пульсирующими ударами. Её мутило.

«Так… Мы ждали в аэропорту, там плохо, тесно, самолёт не летел… Потом КПЗ. Зачем мы там оказались?», – к горлу подкатила тошнота, но Наташа сдержалась. Икнула, дёрнув головой. Левое ухо больно заныло.

Нет, всё-таки не сон.

«Голову открутили и бросили на кружащую натянутыми цепями карусель», – Наташа чувствовала желание обнять фаянсового друга и заглянуть в самые недра его души. «Маленькая, беленькая душа. Одинокая. Готовая принять тебя в любом виде. Особенно когда выворачиваешься перед ней наизнанку, в сокровенные мгновения жизни, а вернее, пьянки», – Наташа, по правде говоря, напивалась – вот прямо по-настоящему – всего два или три раза. Давно, ещё в институте. Воспоминания об ужасных последствиях всегда оживали, когда она видела на столе бутылки с красивыми этикетками.

«Вроде алкоголя не было. Шампанское – не в счёт, полбокала «Дон Периньон». Правда вкусное. Потом коктейль. Какой-то фирменный. Какой фирмы? Какая разница, всего-то один коктейль».

В горле пересохло, Наташа сглотнула: «Что же мы такое пили?» В гулком пространстве под её красивыми волосами заплясали строчки песни: «Если с другом вышел в путь, если с другом вышел в путь, веселей дорога… Черт, какая дорога, какой путь?.. А, Иркутск! Точно! Мы в дороге с другом, точнее, с подругой. Жанка. Жанна Владимировна».

По лбу пробежала, оставляя холодный след, капля пота. Наташа открыла глаза и увидела за бокалами стройные ноги в синих джинсах, качающиеся в ритме музыки. Она протяжно застонала: похоже, её лучшая подруга танцевала на столе.

«Нет, всё же не карусель. В барабан стиральной машины. Нажали на отжим и отправили в космос». Опять подкатил комок. Во рту разливалась неприятная горечь. Она прикрыла глаза: «И как можно танцевать, там же посуда красивая и места нет совсем…»

«Черт!», – Наташа шумно выдохнула. Всё поплыло смазанным туманом. Глаза зацепились за крошечный, очень красивый, блестящий человеческий череп. С пустыми глазницами. Мозги в нем явно отсутствовали. «Как и у меня сейчас», – больно кольнуло в левом виске.

Головёшка смотрела на девушку, словно упрекая: «Зачем же ты, Наташенька, так напилась?» Страшный рот, осклабившись, голосом Жанны кричал, больно впиваясь в извилины: «Что для мужика самое важное? Правильно, работа!»

Череп оказался брелоком, пристёгнутым к чёрному пульту с логотипом «Тойота».

Последнее, что она помнила, прежде чем окончательно провалиться в ватный кисель – гладкая, лакированная голова пела с кривой ухмылкой: «Если мозга рядом нет – веселей дорога, без мозгов тебя чуть-чуть…»

Наташа не сразу осознала, где прошла граница между сном и явью. Почувствовала мягкое щекотание в носу при выдохе. Тёплую струю воздуха, обдувающего затылок. Голова почти не болела, немного кружилась. Но, похоже, она уже не спала.

Первые ощущения – лёгкая, укачивающая вибрация. Как в детстве, когда она дремала в машине отца. Только самая стойкая память человека, на запахи, говорила Наташе, что это не папина машина. Этот запах ей незнаком. Вдохнув глубже, отметила: кожа. Пахнет вкусно. Голова удобно лежала на чём-то гладком, источающем тонкий, дорогой аромат.

Тело слегка качнулось, она услышала возню, раздался щелчок, кто-то, как будто, открыл дверь и выбрался наружу. Через мгновение она хлопнула, закрываясь. Звук приятный – машина явно дорогая. Лицо обдало свежим, влажным воздухом. Но открывать глаза совсем не хотелось.

В сознании всплыли ресторан, шум громкой музыки и Жанка, танцующая на столе.

Чувство расслабленности и счастья испарились. С трудом Наташа подняла веки.

И тут же увидела, едва фокусируя взгляд, знакомый череп. Он, как и вчера, крепился к небольшому гладкому пульту. Пустые глазницы всё так же корили Наташу за пьянку. Закрытый рот молчал.

– И на том спасибо.

Брелок покоился на полочке для телефона, за красивой ручкой переключения передач.

Девушка попыталась сесть в большом мягком кресле, но голова почему-то не обрадовалась, что её беспокоили. Голова хотела лежать. Взгляд охватил переднюю панель, руль – Наташа совершенно точно находилась на переднем пассажирском сиденье «Лэнд Круизера».

После её «Киа Рио» окружающее пространство напоминало президентский люкс. Роскошный, большой, с россыпью непонятных кнопок и красивой отделкой. Двигатель работал, мягко урча. Уют от тепла дующих дефлекторов наполнял пространство, но Наташу уже бросило в холод от страшной панической волны: «Жанна, череп, машина... Почему? Где я, где Жанна? И что, в конце концов, всё это значит?»

Сделав ещё усилие – голова гудела и кружилась – она, наконец, села. И сразу зажмурилась – в лицо светило утреннее неяркое солнце. Оно выглядывало из-за прямой, как стрела, дороги, теряющейся вдали. Наташа подумала: «Неужели они бывают такие прямые? Где же я, в конце концов?»

С обеих сторон шоссе обрамлял лес. Высокий, густой лес из сосен и елей. Машина стояла на своей полосе, даже не съехав на обочину. Пейзаж выглядел так неожиданно красиво, что Наташа на какой-то миг, опять забыв о страхе неизвестности, залюбовалась картинкой.

Пока не появилась Жанна.

Вначале, за левой обочиной, вынырнула её рыжая голова. Потом подруга использовала руки, чтобы взобраться по крутому откосу – появилась знакомая куртка и джинсы. Слегка согнувшись, она дошла до асфальта. Неуверенно разогнулась. Плечи с головой резко дёрнулись в направлении земли, и Жанна скривилась в ожидании. Постояла. Приложила правую ладонь ко лбу, затем медленно провела по лицу, прикрывая рот. Подняла глаза и поймала взгляд подруги.

Наташа узнала знакомое по многим их общим гулянкам выражение: «Я ещё не я, меня здесь нет, оставьте своё сообщение, когда абонент появится в сети, я ему передам». Вокруг глаз Жанны отчётливо темнели круги, её прекрасные волосы, всклокоченными прядями, торчали в разные стороны.

Вся левая сторона – джинсы, куртка и кроссовки – темнели странными пятнами с прилипшей травой; похоже, Жанна свалилась на мокром косогоре дороги. Глубоко вздохнув, она застыла на месте. Покачнувшись, вздрогнула, и вновь посмотрела на Наташу.

Наташа тряхнула головой, на несколько секунд закрыв глаза, но картина за стеклом не изменилась, только Жанна осторожно обходила машину, с удивлением её разглядывая.

Сзади послышался шорох. Наташа повернулась. На широком кресле, полулежала Маша, её голова упиралась в колени Даши, та, в свою очередь, положила голову Маше на спину. Обе спали. Хотя нет, Даша не спала – она пыталась повторить Наташины упражнения с открыванием глаз.

Левое пассажирское место оставалось пустым.

Жанна, описав полный круг, остановилась и потянула ручку водительской двери. С тихим щелчком та открылась. Жанна, стоя на асфальте и глядя на Наташу выдохнула:

– Где это мы? – Качнула головой, – и что это за машина?

Наташины глаза сузились:

– Это был мой вопрос к тебе, дорогая. Куда ты нас завезла?! – От усилий по складыванию слов в Наташиной голове волнами пошли гулкие, бухающие удары, стало нестерпимо больно, и она закрыла глаза: – Вот черт!

Жанна попыталась забраться на водительское место, но машина оказалась такой высокой, что у неё получилось не сразу. Она всё время причитала:

– Ничего не понимаю, Наташ, мы где? Что это за место? – Её нога соскочила с подножки, и Жанна чуть не вывалилась на асфальт, – Наташ, ну почему ты молчишь?

Послышалась возня просыпающихся девушек.

Наташа в оцепенении смотрела, как Жанна карабкалась на сиденье:

– Жан, – голос Наташи был глух, – Жан, это я хочу у тебя узнать, где мы?! – С каждым словом её голос становился тише и тише. Наконец она испуганно прошептала:

– Как мы здесь оказались?

– Ой, а мы где? – послышался взволнованный голос, – девочки, где мы? Я домой хочу, – в интонации Маши звучали истерические нотки. Она быстро и громко повторила: – Наташа, мы где?

Наташа повернулась, в голове мелькнула мысль: «Самый популярный вопрос последней минуты: где мы?», качнула головой:

– Не знаю, – увидела в глазах Маши слезы. Перевела взгляд на Дашу: – Даш, ты не знаешь, почему мы здесь?

Дарья сидела выпрямившись. Напряжённая и сосредоточенная. Она посмотрела на дорогу, перевела взгляд на Жанну и вновь на Наташу, тряхнула головой:

– Не знаю, – она нахмурилась. – Я ничего не помню со вчерашнего вечера.

Маша заплакала, шумно дыша, её плечи вздрагивали, и пальцы, вытирающие слезы, мелко дрожали. Дарья залезла в рюкзачок и достала упаковку бумажных салфеток. Взяла одну и протянула Маше. Та, не глядя схватила, шмыгнув носом:

– Спасибо, – и прижала к глазам.

Наташа глубоко вздохнула. Решила, если она не посетит известное место, проблем в её жизни точно не уменьшится. Ощупала дверь в поисках ручки. Нашла. Потянув, толкнула, и дверь с удивительной лёгкостью отворилась.

– Не лезь в траву – там роса и скользко, – Жанна провела рукой по левому плечу, убирая прилипшие травинки, – и мокро.

Наташа, не ответив, выпрыгнула на асфальт: «Блин, правда – ноги сломать можно». Не закрывая дверь, пошла за джип. Холодный воздух обдал лицо свежестью, заставив поёжиться.

«Странно, до сих пор мимо не проехало ни одной машины, тишина, даже птиц нет». Только рокот выхлопной трубы, ломающий идиллию, возвращал её в неизвестную реальность.

Она услышала, как открылись двери – девушки тоже решили приобщиться к природе. Обернулась посмотреть, откуда, судя по всему, приехала «их» машина. Дорога такой же прямой линией терялась в далёкой дымке. Только слева, метрах в ста, виднелся столб с каким-то указателем на обратной стороне. Вид назад ничем не отличался, от вида перед машиной, только без солнца. Наташа усмехнулась: «Было бы смешно, если бы и с той стороны оказалось второе светило».

Она вернулась. Успела замёрзнуть, и тепло машины, при всём тревожном беспокойстве, приятно согревало.

Забираясь на место, Наташа упёрлась взглядом в большую черную сумку между передними сиденьями, на которой, по-видимому, и лежала её голова. Она подняла глаза на подругу.

Жанна сидела, уперев руки в руль и положив на них голову. Она тихо вдыхала и шумно выдыхала, словно пытаясь выгнать из себя невидимое чудовище. Услышав Наташу, посмотрела на неё, хотела что-то сказать, но, открыв рот и вдохнув, резко выдохнула, закрыла на несколько секунд и снова открыла глаза. Затем, подняв брови, взглядом указала на брелок с черепом. Наташа потрясла головой и пожала плечами, сгоняя оцепенение, – в голове более-менее начало проясняться. Только не понимание, где и как они оказались, а осознание, что они оказались в страшной, пугающей неизвестностью, ситуации.

Сзади послышался шум – девчонки вернулись. Все молчали. Слышались только всхлипы Маши.

Жанна вопросительным кивком показала на сумку с крупной молнией, блестевшей на черной коже. Дорожка серебристых зубчиков, как будто, просила: «Открой меня, там сюрприз!» Наташа молча покачала головой: «Нет, не делай этого».

Но, Жанна, не была бы той Жанкой, которую Наташа знала всю жизнь, если бы прислушалась. Протянув руку, со свежим порезом и пятнами запёкшейся крови, она взялась за длинный бегунок и, практически без усилий потянув, сдвинула его. Сумка оказалась плотно набита и словно вспоротое брюхо животного под ножом охотника, сама раздвинула бока, показав яркое содержимое – внутри находились деньги.

Пачки денег.

Плотные пачки денег.

Банковские упаковки пятитысячных и двухтысячных купюр. Наташа, не в силах сказать ни слова, молча смотрела на них широко открытыми глазами.

Жанна с ужасом подняла глаза на Наташу. Маша вскрикнула и закрыла рот рукой. Даша присвистнула: – Ого, тут целый клад!

Наташа мелко и быстро дышала – похоже, мозгу требовалось больше кислорода, чтобы осмыслить увиденное. Надо сказать, такую сумму денег в одном месте Наташа видела впервые в жизни. Некстати она вспомнила алгебру в последних классах школы. Систему линейных уравнений. На её глазах, к задаче добавилось ещё несколько неизвестных. «Черт! Это никак не помогало спокойствию». Если бы Наташа знала, какие ещё «подарки» готовит ей жизнь, какие уравнения ещё добавятся в матрицу, она бы выскочила из машины и, не оглядываясь, побежала бы в мокрый, скользкий лес.

Но она не знала…

Жанна запустила руку вглубь распоротого живота и вытянула большой черный пистолет ТТ.

Если, увидев деньги, Жанна только округлила глаза, то, увидев пистолет, она широко открыла рот от удивления и страха:

– Это что?

– Ты забыла? Это же, был мой вопрос к тебе! – Наташа шептала, помертвев от ужаса. – И откуда у тебя на руке кровь?

Жанна вздрогнула, обнаружив на наружной части левого запястья длинный разрез, огибающий всю тыльную сторону ладони. Сухая кровь осталась и на запястье, и на манжете её джинсовой куртки. Она смотрела на бурые пятна, прикрыв рот правой рукой.

Внезапно под её сиденьем раздалась вибрация и частые вспышки света. Жанна дёрнулась, быстро бросила пистолет в сумку и выпрямилась, замерев. Подумав минуту, сунула руку вниз. Долго шарила и наконец выудила большой черный смартфон. Он уже не звонил, экран потух.

Жанна аккуратно, словно живого тарантула, опустила чёрный, зловещий предмет на пачки денег. Медленно отвела от него руку. Потом прижала обе ладони ко рту, как будто пытаясь остановить крик, и закрыла глаза.

Все в оцепенении молчали.

Наташа, полными ужаса глазами, смотрела на Жанну:

– Может, это…

Она не успела закончить фразу, экран вновь вспыхнул. Аудиосообщение. На аватарке светилась крупная лысая голова, подпись гласила: «Малец». В голове Наташи что-то щёлкнуло, всплыл вчерашний вечер, словно она парит над комнатой, видя всё со стороны:

«Её голова на столе, правая рука рядом. Взгляд мутный, но проблески сознания ещё есть. Даша спит слева, уткнувшись лицом в стол и положив руки под лоб. Маша лежит на диване, отвернувшись к стене. Музыка ритмично гремит, сотрясая рябью аквариумную гладь. Жанна, качаясь, танцует между тарелок и бокалов пьяно хохоча. Нетрезвый Сергей, держит её за руку. Дверь приоткрывается, и в комнату заглядывает Малец. Сергей кивает, и уже весь гость протискивается в комнату. В его руках большая кожаная черная сумка.

Сквозь шум Наташа слышит обрывки фраз, перекрикивающие музыку:

– Ольхон, десятка, Шеф, ты же бухой, давай я…

И заплетающийся голос Сергея, перебивая:

– Да ты че, всё нормально, я сам. Давай, вали отсюда, шефа учить, – и Сергей выталкивает Мальца из комнаты, забрав сумку…»

…Наташу встряхнуло, и сознание вернуло её в машину. В затылке долго заныло.

Жанна дрожащим пальцем ткнула в экран. Наташа успела заметить красную батарейку в углу и уровень заряда телефона – 1%.

Из динамика раздался хриплый голос:

– Шеф, после вчерашней бури связи по трассе нет, не могу тебе дозвониться. Только местами сообщения проходят. Короче, я пробил рыжую, – говоривший вздохнул. – Она похожа на одну помощницу Монгола. Не факт. Но подозрительно, как к тебе подмазывалась вчера, будто случайно. Похоже, он остановить нас хочет, – человек, записавший сообщение, опять шумно вздохнул.

Наступила пауза, словно телефон перекладывают из руки в руку. Наташа слышала в динамике звуки шин и шум ветра, затем голос Мальца вернулся:

– Я Стрелка и Душмана поднял. Тоже на остров едут. Ты сегодня туда один лучше не суйся, дождись меня и пацанов. Сам минут через тридцать буду в Еланцах. А о рыжей и этих… – он опять замолчал на несколько секунд. – Я думаю, их лучше Рыбаку увезти, пусть он о них позаботится.

Девушки слушали, потрясённые. Говоривший сделал несколько глотков непонятной жидкости и продолжил:

– И ещё, там это… Ночью бармен мне сказал, что девке, которая алкоголь не пьёт, насыпал в «Лесные ягоды», но подумал, вдруг у неё аллергия на добавки, и он в бутылку «Байкала» насыпал тоже, и крышку туда от «Ягод» закрутил. Он хотел тебе сказать, но ты не…

Экран мигнул, вспыхнуло 0%, и он погас.

Наступила полная тяжёлая тишина. Лишь по-прежнему мерно урчал двигатель.

– Рыжая, Рыбак, Малец? – Наташа в ужасе медленно повернулась и посмотрела на Жанну. Она произнесла клички шёпотом, и слова получились зловещими. – Нет уж, хватит! С меня довольно!

Буквально выпрыгнув на асфальт, Наташа, ускоряясь пошла в обратную сторону. Через несколько секунд она услышала шум – Маша и Даша тоже выбрались наружу.

Жанна с широко открытыми глазами замерла на месте водителя. В зеркало заднего вида она смотрела на удаляющихся девушек, не соображая, что происходит, затем словно очнувшись, нажала на тормоз, пытаясь переключить коробку передач. С первого раза не вышло, сиденье стояло слишком далеко: «Рулил кто-то, явно повыше меня», – машинально отметила она. С трудом подвинула кресло, не сразу сообразив, как им управлять. Развернулась и поехала к стремительно удаляющимся фигурам.

Машина обогнала девушек возле знака, который видела Наташа, и резко остановилась. Из-под сиденья выкатилась почти пустая бутылка воды «Байкал» с красной крышкой. Не заметив помехи под ногами, Жанна выпрыгнула из Тойоты и подбежала к Наташе. Попыталась подстроиться под её шаг, но дыхание сразу сбилось.

Жанна затараторила:

– Я ничего не понимаю, Наташ, ты же меня кучу лет знаешь, какая я Рыжая? Черт, да, я, конечно, рыжая, но я же не та Рыжая. В общем, Наташа, здесь какая-то ошибка.

– Блин, Жанна, это ты – какая-то чудовищная ошибка. Вечно тебя из всяких задниц вытаскиваю, а теперь? Что значит – «о них надо позаботиться?!» – Наташа задыхалась от возмущения и быстрой ходьбы. – Позаботиться, потому что ты – Рыжая? Нет, конечно, ты не Рыжая, но они-то думают, что ты – Рыжая, а после того, как ЭТИ о нас позаботятся они, конечно же, поймут, что ты не та Рыжая, а мы уже будем «позабоченными», и нам совсем будет без разницы, Рыжая ты или нет! Да?! И откуда в сумке деньги и пистолет? И почему у тебя на руке кровь? – Наташа раскраснелась и смотрела на подругу с осуждением. Взгляд скользнул выше головы Жанны, и она прочитала белую надпись на синем фоне: «Еланцы 30 км».

Затылок опять заныл короткой пульсирующей болью, она не сразу поняла, что это значит, но в мозгу словно вспыхивали красные слова. Она вздрогнула и тут же крикнула:

– «Минут тридцать до Еланцев!» Быстро в машину!

Черный джип, разогнавшись, летел над дорогой. Жанне доводилось водить таких монстров, и она всегда получала от этого удовольствие, особенно в дальней дороге: машина глотала неровности и перемещала её в комфорте и безопасности.

Только не сейчас.

Жанну охватил цепенящий, сдавливающий страх и она действовала машинально, не замечая ни дороги, ни леса. События наваливались с такой скоростью, что она потеряла возможность трезво думать и анализировать. Да, и с трезвостью, конечно же, совершенно мимо – её ещё мутило после вчерашнего.

Жанну вдруг осенило, она крикнула, не оборачиваясь:

– Наташа, телефон!

–Точно! – Наташа встряхнулась и полезла в рюкзак. Она судорожно рылась в недрах небольших отделений. Услышала свой голос:

– В рюкзаке нет.

– У меня нет, – голос Маши дрожал.

– И у меня, – Дашин голос оставался спокойным, ни одной панической нотки. Наташа против воли подумала о Дарье: «Какая-то она амёбная, вообще никаких реакций…»

– Посмотри мою, – Жанна, не отрываясь от дороги, шарила между креслами, в поисках своей сумочки.

Даша нагнулась и, вытащив из-под сиденья водителя бежевый "Guess" Жанны, протянула Наташе. Та, порывшись, сразу достала смартфон. В руке лежал её, Наташин, Самсунг. Модный кожаный чехол, который стоил кучу денег, оказался насквозь мокрым. Аппарат не включался. Наташа вспомнила ещё один момент из вчерашнего вечера: все девушки поставили свои телефоны на зарядку, рядом со злополучным аквариумом.

– Черт! – В голове мелькнуло: «Так часто я это слово никогда не употребляла!»

Запустив руку вглубь, она почувствовала влагу во всех отделениях. Пошарила ещё, нашла. Теперь у неё на ладони лежало два смартфона. Наташа видела смешной чехол Маши и противоударный Даши. Протянула назад.

Вновь залезла и наконец-то достала айфон Жанны. Экран покрывала сеточка мелких осколков, корпус неестественно изогнулся сломанной дугой. Наташа посмотрела на Жанну с вызовом:

– «Я не Рыжая, нет, я рыжая, но не та Рыжая!» – она передразнила голос подруги и кинула разбитый телефон себе под ноги, закрыв лицо ладонями.

С задних сидений синхронно донеслось:

– У нас тоже мокрые, не включаются.

Наташа убрала ладони от лица, её голос срывался на фальцет:

– То есть, как я понимаю, вчерашний вечер прошёл весело: мы поели с Серёжей, – она сделала акцент на имени, словно он маленький ребёнок, – в его милом парижском ресторанчике, затем выехали на берег речушки, где поплавали и поныряли все вместе. Затем привязали Сереженьке за ноги камушек и, как говорится, концы в воду, а деньги нам. Телефоны, правда, промокли, а так всё хорошо. Кстати, почему они оказались в твоей сумочке, Жанн? А, совсем забыла – за нами мчится милашка по имени Малец, которому интересно знать, сколько Монгол заплатил нашей Рыжуле, чтобы она остановила Сереженьку, а о нас они позаботятся потом! И, конечно, его интересует, где же чёрный баул с таким количеством нужных, а главное, очень ценных вещей!

Произнося это, Наташа отчаянно жестикулировала руками и на её лице отражалось удивление, ярость и злость. Такой Наташу Жанна не видела никогда.

– Наташа, прекрати, у тебя истерика, – Жанна сама повысила голос, раскрасневшись.

– Истерика?! – Наташа даже подпрыгнула, поворачиваясь к подруге, – что ты, Жанночка, какая истерика!!! Мы же поехали в красивый Иркутск поужинать и посмотреть на город. «И никаких приключений!!!», так ведь, Жанн? – Наташа произнесла «никаких приключений» – громко, чётко и раздельно. Словно это – заклинание и, если произнести его таким образом, всё закончится, и они перенесутся во вчерашний аэропорт. «Господи, – опять мозг взялся за нравоучения, – Такой милый, приятный зал ожидания, зачем же вы, дурочки, поехали в город, поспали бы в КПЗ…»

Наташа тряхнула головой: «Поздно пить боржом, когда ты с Жанной...»

Дарья прервала её размышления:

– Наташ, дай пистолет.

Наташа с удивлением обернулась, уставившись на неё.

– Дай пистолет, надо проверить кое-что.

Наташа замерла и, отвернувшись, не мигая смотрела на дорогу. Она не могла пошевелиться. Её кисти мелко тряслись.

Сумка по-прежнему лежала между передними сиденьями и по-прежнему оставалась открытой. Дарья подалась вперёд. Опустила руку в обрамлённую молнией пасть и, взяв пистолет за нижнюю часть рукоятки, медленно потянула к себе. Затем аккуратно вынула из него магазин, сняла оружие с предохранителя. Сквозь зубы выругалась – в патроннике оказался патрон. Девушка передёрнула затвор, и маленький жёлтый цилиндр выскочил из ствола. Даша пересчитала патроны и, понюхав ствол, собрала всё обратно, вставив магазин на место.

Наташа в изумлении, буквально открыв рот, смотрела на Дарью.

– Из него стреляли. Недавно. Минимум один раз. По крайней мере, одного патрона не хватает, – Дарья подняла глаза на Наташу.

Наташа в оцепенении, словно продолжая неоконченный разговор, юродствуя, быстро заговорила:

– А, блин, ещё не всё, – она хлопнула себя по лбу, – прежде чем мы привязали Сереженьку к камню, мы о нём…того, позаботились один раз, – и она перевела вопросительный взгляд на Жанну.

– Что ты на меня так смотришь?! Я даже не знаю, как ЭТО держать в руках! В отличии от Дарьи, кстати! Может она патрон и использовала? И вообще, кто предложил зайти в тот чёртов ресторан?! – Жанна нервно кричала и, бросив взгляд на Наташу, вновь повернулась к дороге.

– Ага, наводчица этого, как там его – Монгола, – Даша нервно рассмеялась. – Знаете, – она продолжила, шумно выдохнув, – когда ты дочь военного, у которого нет сына, то всё твоё детство – сплошные армейские развлечения. И не такое приходилось держать в руках, – она вздохнула. – Девчонки, я же пила воду из бутылки, мы с мужем... – она споткнулась, сглотнув слюну, – мы с мужем ребёнка хотим завести, взяли несколько месяцев на очистку организма. Совсем от алкоголя и вредностей отказались, думали, приедем на Сахалин и там в какой-нибудь романтической бухточке заделаем себе девочку. Или мальчика. А тут такая ерунда… Бутылку «Лесные ягоды» я всю выпила, нет у меня аллергии. Вторую с крышкой – помню. Стояла рядом, – Даша отвернулась и посмотрела в окно на проносящиеся мимо деревья. – Что-то в этой истории не так. То, что Жанна «та самая Рыжая» – конечно, бред, и про камень тоже, а вот деньги, пистолет и Малец вроде как настоящие…

Наташа потрясённая смотрела на Дарью. Она впервые, с момента их первой встречи, произнесла так много слов. До неё не сразу дошёл смысл сказанного.

Маша, всхлипнув, подалась вперёд и волнуясь, голосом домашней девочки, быстро выпалила, вытирая слезы:

– А может, мы в Игре? Я в какой-то передаче смотрела – там устраивают приключения, как по-настоящему, все в шоке, боятся, а потом… раз – и камеры из-за угла, все смеются и хлопают по плечу: «Здорово мы вас разыграли?» – и Маша нервно засмеялась, словно сама не понимала, верит она в эту версию или нет.

Автомобиль продолжал мчаться по шоссе. Лес с обеих сторон слился в сплошную зелёную стену. До сих пор на дороге не появилось ни одной машины, что подчёркивало нереальность происходящего.

Жанна на мгновенье закрыла глаза, словно тоже пытаясь поверить в эту теорию, схватиться за соломинку варианта происходящего с ними – ведь не по-настоящему же всё вокруг! Ведь правда же это розыгрыш?! Она чуть улыбнулась – в принципе такое возможно.

В этот момент раздался оглушительный выстрел.

Машина вильнула, останавливаясь в крутом торможении, её занесло и она замерла, развернувшись поперёк дороги. Под ноги Жанны вновь выкатилась злополучная бутылка.

Даша, держа в руке пистолет, смотрела на маленькое аккуратное отверстие в стекле её пассажирской двери. Салон наполнился специфическим запахом сгоревшего пороха. Наташа потрясённо уставилась на Дашу, затем перевела взгляд на Жанну, вновь на Дашу. Дарья медленно покачала головой, разрядила пистолет и положила рядом с собой на сиденье. Она оставалась совершенно спокойной.

– Даша! Ты что? Сдурела?! Ты же зачем… – Жанна поперхнулась, – предупреждать надо! Я, кажется, оглохла, – она похлопала ладонью по правому уху.

Дарья задумчиво разглядывала отверстие в стекле, словно сама не веря, что она сделала:

– Нет, девочки, это не игра. В таких передачах четырём, – она обвела всех оценивающим взглядом, – нет, трём мокрым курицам не дадут боевое оружие. Я подумала, может, боек спилен, а нет – оно реально настоящее. Хотелось бы поверить тебе Машенька, но, – Дарья тяжело вздохнула, – увы. А версия интересная была…

Маша насуплено отвернулась к окну. Всхлипы и рыдания усилились.

Наташа впервые услышала в голосе Даши нотки неуверенности. И её это совсем не обрадовало. Она, наклонилась к ногам Жанны, выудила бутылку с красной крышкой. В ней оставалось около трети воды. Подняла, чтобы Дарья увидела и спросила:

– Эта?

– Да, похожа.

Наташа, откинулась на сиденье, обхватив лоб ладонями:

– Даша, не делай так больше, пожалуйста, у меня и так башка не варит, а ещё стрельба. Лучше подумай, какие ещё могут быть варианты. Ты же только воду пила. И вообще, ты, похоже, сейчас самая трезвая, – Наташа перевела взгляд на Жанну, – и спокойная.

Наталья потёрла лоб, затем приложила ладони к вискам. Устало обернулась и посмотрела на Дашу с вымученной улыбкой:

– А с ребёнком вы того...– здорово придумали – в бухточке…

Жанна осторожно развернула джип и медленно разгоняясь, поехала дальше. Через несколько километров за деревьями показались дома. Машина приближалась к белому знаку с надписью «Еланцы». Наташа, не глядя на Жанну, молча протянула руку, указывая на него. Та так же молча кивнула. Они въехали в посёлок.

Наташа, повернулась к Жанне, сама удивившись, как получилось сказать спокойным голосом:

– Сейчас к магазину, надо воды – умираю, потом ищем полицию. Я не хочу, чтобы обо мне заботились, – она посмотрела на Жанну. Та молчала, плотно сжав губы.

Машина въехала на небольшую площадь с магазинами и кафе. С другой стороны дороги, стоял большой белый автобус с надписью «Турист». Рядом курили пассажиры, ожидающие окончания остановки. На площадке оказалось припарковано много машин. Наташа удивлённо задумалась: «Где же находились все эти люди, когда Даша упражнялась в стрельбе? Может, они здесь специально ждали, чтобы нам было веселее без них?»

Жанна, повертев головой, заметила свободное место и, свернув, остановилась перед магазинами. На всех витринах мигали вывески крупными буквами: «Open 24». Бегущая строка извещала о наличии, по-видимому, очень популярных блюд в этих краях. За каждой торговой точкой на разных нотах тарахтели генераторы, выпуская наружу сизый дым. Он стелился по асфальту, заполняя пространство едкой вонью. Магазины, как, впрочем, и посёлок в целом, имели очень непрезентабельный вид, что не добавляло Наташе спокойствия. Чуть в стороне, ближе к выезду с пятачка, Наташа заметила машину с надписью «ДПС»:

– Вот они. Отлично!

Жанна заглушила двигатель. Затем, обхватив голову руками, шумно выдохнула и, встряхнувшись, повернулась к подруге. Наташа сидела, не сбросив оцепенение. Она тоже развернулась к Жанне:

– Если пойдёшь, – кивнула в сторону магазина, – сумку в багажник убери. Ну его, на всякий случай.

Жанна кивнула.

Наташа обернулась назад:

– Что? Готовы? Вещи забирайте, потом сразу к ним пойдём, – она кивнула на машину в полицейской раскраске.

Глава 2

Когда девушки вышли, оставив Жанну одну, в посёлок въехала такая же большая чёрная Тойота. За рулём сидел Малец и сосредоточенно смотрел вперёд.

На самом деле это никакой не Малец, а Владимир Шихов, сорок один год. Образования как такового нет, поскольку пора его юности и взросления пришлась на конец девяностых. И они не обошли его стороной. Кличка Малец родилась, когда он, тринадцатилетний пацан, помогал матери на барахолке. Про отца Владимир ничего не знал. Когда мать куда-то пропала, Вовку приютил директор рынка, давно заприметивший смышлёного и расторопного парня. Он, по сути, заменил пацану отца и спас от вероятной лихой смерти беспризорником. А поскольку с пропажей матери и квартира ушла, спасибо, хоть паспорт успел получить, жил Малец-Вовка на рынке, в небольшой кладовке инвентаря и быстро стал своим для огромного мира Торговли.

Поручений для него всегда находилось много – убирать, таскать, красить… И, хоть Малец не имел прямых обязанностей, любые просьбы он выполнял быстро, хорошо и ответственно. Дошло до того, что и торговцы стали доверять молодому, шустрому парню: то вещи помочь довезти и разложить к продаже, то оставляли ему деньги, правда, не очень большие суммы, когда машина с товаром приходила ночью и требовалось внести аванс.

На рынке крутились и непростые люди. Но – обошлось. То ли мал был Малец, то ли уже начались нулевые, когда хоть какой-то порядок устанавливался в стране, а откровенный беспредел – уходил. В общем, не попал он к ним, и лихая стезя миновала Владимира.

На рынке он и познакомился с Серёгой, или Шефом, который будучи на четыре года старше, уже успел и денег поднять, и квартиру купить. Тёрся Сергей, в своё время, при очень авторитетном человеке, но того убили, начался передел. Потом убили тех, кто убил, и понеслось… Сергею повезло – легко соскочил. Мудро решил больше в криминал не лезть, а всё, что нажито «посильным» трудом, вложил в недвижимость и торговлю. Связи кое-какие остались, бизнес быстро рос, и уже через десять лет Сергей стал очень небеден или, лучше сказать, достаточно богат. Радовался, что многие, выбравшие такой путь чуть раньше него, уже полностью съедены червями, а он – нет, живее всех живых.

Более того, Сергей удачно помог деньгами одному молодому и перспективному попасть во власть, да так, что тот начав с заместителя, быстро стал главой Ленинского района, а затем ушёл в законодательное собрание области. Сейчас этот товарищ с шефом обделывает крупные делишки, даже помощнику, не совсем известные. Малец же, большей частью, занимался хозяйством: рестораны и прочая коммерция, то, до чего руки у Сергея не всегда доходили.

Благодаря связям шефа, полиция области понимала кто перед ними, видя непростые номера на машине. Но важно было этим не злоупотреблять и не жадничать, чтобы люди в форме чувствовали к себе уважение.

Пересеклись пути Мальца и Сергея, когда последний лёг на дно после начала передела, а на рынке ему требовался грамотный и, главное – честный человек, который будет торговать, пока Сергею лучше на людях не показываться. И так всё хорошо у Мальца пошло, что в этом деле он оказался даже лучше, чем у самого Сергея в своё время.

Можно сказать, что повезло обоим – и Сергею, обрётшего надёжного и честного помощника, и Мальцу. Он, получив возможность и защиту, из простого мальчика на побегушках превратился в уважаемого человека. Главное – всё законно. Никакого криминала. Сергей сам часто повторял:

– Прошли сложные времена, Малец, мы теперь уважаемые члены общества, честно смотри людям в глаза!

Малец и смотрел. Ему-то вообще нечего бояться, даже перед Богом был чист. Про Сергея точно не знал, но вроде, у того тоже ничего беспредельного до их знакомства не случалось. Хотя Малец был не уверен.

А странности у Сергея остались. Как, например, такая: напоить снотворным и увезти на берег Байкала. То ли какого кино пересмотрел, то ли сам Сергей мечтал в детстве, как в сказке, раз – и перенёсся в другое место. Чёрт его знает, но такая ерунда уже третий, третий, мать его за ногу, раз! А ведь это чистейшей воды похищение человека. Статья 126 УК РФ. От пяти лет. Малец хорошо знал Уголовный кодекс. Как учил его товарищ Бендер.

И ладно же, оба раза всё выходило гладко и, наверное, и в третий раз всё могло бы пройти хорошо. Но маленькая приставочка «бы». Вот она-то и даёт разные варианты, вплоть до правоприменения «статьи 126 прим.» А там: в составе группы, с оружием, с тяжкими телесными… Десятка – легко. Малец вздохнул. Но Сергей для Мальца – и Бог, и отец родной, и прокурор, поэтому улыбаемся и машем. Малец снова вздохнул.

Надо же такому случиться, что именно сегодня они должны подписаться с задатком на Ольхоне. Три года охотились за отличным участком и совсем недавно появилась возможность. Законная возможность. Ну, почти законная, ведь «почти» – как будто и не считается. Сегодня надо отдать десятку – аванс, а двадцать – в течении года. Отличные условия, потому что место – шикарное, число туристов каждый год удваивается, а в ресторанном деле Сергей стал настоящим гуру. Набил руку за последние десять лет.

Но не одни они такие умные, нашлись ещё хотельцы на эти земли. И кто? Непростые люди из Читы. Здесь-то люди ого! А там – вообще ого-го! Конечно, вряд ли будет совсем криминал – времена, к счастью, поспокойнее, уже нас наша полиция бережёт. Мы-то всё по закону – и доходы чистые, и расходы, но надо быть осторожнее. Ещё и ураган, будь он неладен. Связи нет. Где Сергей, где деньги? Вроде сообщение принял, но может это и не Сергей слушал. Малец опять вздохнул.

С такими мыслями он въехал в посёлок Еланцы и, не превышая скорость больше, чем на 20 километров, направился в центр, где всегда стояли знакомые менты. Они-то точно знали, проехал Шеф по дороге или нет.

Метров за триста до площади увидел знакомую чёрную машину.

– Ух, – он шумно выдохнул, улыбнулся и чуть прибавил газу.

Жанна долго сидела за рулём, не в силах заставить себя выйти. Затем, встряхнувшись, открыла дверь и выпрыгнула на асфальт. Тут же её окутал удушливый дым. Она сморщила нос и откашлялась. Подошла к задней пассажирской двери, где в стекле темнел черный зрачок, хорошо заметный на гладкой зеркальной тонировке. «Блин, ну Даша даёт, боёк спилен!» – Жанна покачала головой, невольно представив, как такая же пуля попадает в человеческое тело. «Интересно, она тоже оставит маленькую дырочку или нет… брр…» – затрясла головой.

Открыла простреленную дверь и с трудом вытянула из недр машины пузатую сумку: «Хорошо, что сразу молнию закрыли, как в посёлок въехали, вот посыпалось бы всё на дорогу…» Нервно усмехнулась. Оставив дверь открытой, Жанна подошла к багажнику и не обратила внимания на остановившийся неподалёку такой же чёрный джип.

Потянула ручку, открыв верхнюю створку. Боковым зрением заметила девчонок, которые, держа в руках бутылки с водой, подошли к машине ДПС и о чем-то говорили с полицейскими, указывая в её сторону. Жанна взялась за ручку нижней створки, не ожидая, какое ещё потрясение готовит ей сегодняшний день.

Надо сказать, что в багажнике «Ленд Круизера» есть горизонтальная тканевая штора, прикрывающая внутренности необъятных просторов джипа от всякого хлама. Жанна опустила нижнюю створку и убедилась, что в машине ничего лишнего, что можно назвать барахлом, не возили. Тем не менее там лежало нечто более интересное. Скорее, даже не лежало, а лежал. Жанне открылись ноги в модных кроссовках и левая рука, с не менее модными часами на запястье. Человек, – а это, без сомнения, был человек, хотя кроме ног и руки всё остальное закрывала шторка, – оказался одет в ту же одежду, которую – Жанна прекрасно помнила – носил вчера вечером Сергей. Единственное отличие от наряда хозяина модного ресторана – брючина и рукав темнели пятнами засохшей крови.

Её на одежде вчерашнего Сергея она вспомнить не могла...

Жанна непроизвольно зажмурилась, ошарашенная увиденным, потрясла головой, вновь открыла глаза, но ничего не изменилось. Мощнейший всплеск адреналина заставил её в ужасе отпрыгнуть от багажника. Она боком, не сводя глаз с бурых разводов, попятилась к открытой пассажирской двери. Именно в этот момент Малец, уже обойдя машину, приблизился к той же двери, но с другой стороны. Он с удивлением, ещё не понимая, что произошло, смотрел на отверстие в стекле, затем увидел сквозь тонировку Жанну и, резко захлопнув дверь, оказался лицом к лицу с девушкой.

Жанна быстро подняла руки с сумкой, словно защищаясь, и произнесла:

– Это, кажется, ваше?

Малец машинально взял протянутый баул и, глядя на Жанну в упор, ответил:

– Наше, – и продолжил практически без паузы, – а где шеф, чёрт, где Сергей?!

К ним, широко улыбаясь, подошёл полицейский. Он удивлённо посмотрел на пробитое стекло и ухмыляясь начал говорить:

– А где Серёга? Я смотрю, машина знакомая, а за рулём девица рыжая, думаю: – Вот хорош, каждый день новая, красивая…

Малец, перебивая поток слов, повернулся к Жанне и с расстановкой металлическим голосом произнёс: – Где? Сергей?

Жанна, в ужасе, от увиденного и встречи с Мальцом, подняла трясущуюся руку и, указав на заднюю часть джипа, кивнула.

Блюститель порядка, в недоумении подняв левую бровь, переводил взгляд то на девушку, то на Мальца, бросившегося за машину. Оттуда послышался сдавленный мат – Малец тоже убедился, что хлама в багажнике Сергей не возил.

Жанна, быстро пятясь, отступила к девушкам, которые в компании второго носителя формы подходили к машине. Наташа слышала часть разговора и с ужасом поняла, что полицейские и Малец знакомы. Жанна, уже повернувшись и задыхаясь, толкала подругу прочь от машины. Она быстро, возбуждённо шептала:

– Они заодно, бежим!

Воспользовавшись суматохой, девушки перебежали дорогу к «Туристу». Последние пассажиры заходили внутрь, двигатель автобуса тяжело рокотал, готовый тронуться в дорогу. Несколько машин, двигающихся по шоссе, резко затормозили, один из водителей даже громко закричал вслед и посигналил. Наташе опять некстати пришло в голову: «Где же вы, родненькие, были полчаса назад?»

Наташа обернулась перед тем, как скрыться за большим автобусом и в ужасе увидела Мальца и полицейского, которые вывалили на асфальт – какое дурацкое слово «вывалили», но мозг не смог найти адекватный синоним этому глаголу – Сергея. Малец поддерживал его за подмышки, но Шеф выскользнул из багажника и упал на землю плашмя, как, наверное, должен падать … Девушка начала спорить с разумом, но ведь такое невозможно, ведь… но мозг упрямо продолжил – как должен падать труп.

К такому жизнь Наташу не готовила. Это выходило за рамки её представлений о людях, траве, воздухе… В её мире все любили друг друга. Ну ладно, может, не любили, но по крайней мере они не гонялись друг за другом с черными пистолетами. Там нет сумок, полных денег, полицейские не любезничают с нехорошими людьми и, главное – в её мире не убивают людей. Вообще. Особенно не убивают тех, с кем ты вчера беседовал за одним столом. Все шаблоны поведения, привитые Наташе с самого детства, почерпнутые из книг и фильмов, оказались разрушенными, когда она увидела тело Сергея, лежащее на земле.

– Мама! – только и успела она громко вскрикнуть, пробежав вдоль автобуса, который перед их носом закрыл дверь и медленно покатился, громко урча мотором. А они очутились рядом с облезлым синим кунгом на базе старенькой машины ЗИЛ, стоящим так, что автобус закрывал его и от Мальца, и от полицейских и, самое удивительное, дверь в кунг оказалась открыта.

Последнее, что чувствовала Наташа, прежде чем мозг заботливо отключил от реальности – Дашины руки, заталкивающие её, Жанну и Машу, в синие недра, заваленные мягкими тюками с утеплителем «Технониколь».

Даша заскочила последней и быстро закрыла за собой дверь.

Глава 3

Днём ранее.

Наташа сидела, опираясь о жёсткую спинку неудобного кресла. Вздохнула и закрыла глаза.

Они – Андрей с Наташей, Пётр с Машей, Игорь с Дашей и Жанна – возвращались из недельной командировки на остров Сахалин. Ночью, из-за сильной грозы, самолёт с трудом приземлился в Иркутске, откуда планировался стыковочный перелёт на Москву. Но буря, широким фронтом охватив весь юг Прибайкалья, задержала последующие прибывающие рейсы. Вылетать могли только те, которым посчастливилось оказаться в аэропорту до прихода урагана. Прошло уже двенадцать часов, как группа оказались в ловушке, и сколько ещё придётся ждать, Наташа не представляла.

Она открыла глаза и в сотый раз оглядела небольшой, тесный зал ожидания, заполненный однотипным набором киосков со всякой мелочёвкой, едой и какими-то непонятными вещами. Пахло сушёной рыбой. Не противно, но тонкое амбре подавляло все остальные запахи. Первый вопрос, который заинтересовал Жанну после заточения: «Что же так странно благоухает?»

– Омуль, – сделав многозначительное лицо, произнесла она через три минуты исследований, плюхнувшись на жёсткое кресло рядом с Наташей, – говорят, вкусный. Кстати, не перекусить ли нам?

Наташа сморщила лоб. После долгого перелёта в животе бурлило и есть совершенно не хотелось. Тем более, под такой аромат.

– Понятно, – Жанна покрутила головой, – пойду посмотрю, какие есть варианты. – И она снова испарилась.

Минут через двадцать Наташа знала, что никакой другой, как Жанна выразилась, «приличной» еды, кроме бурятских поз, в аэропорту не предлагали. Говоря это, Жанна поцеловала кончики пальцев, закатив глаза.

Наташа прыснула:

– Какие ещё позы?

Жанна, сделав дурашливо-серьёзное лицо повторила по слогам:

– Бу-рят-ски-е! – И многозначительно облизнулась. Обе рассмеялись. Жанна кивнула: – Ладно, без шуток, правда, вкусные, зря ты отказалась!

Она подсела к подруге, отодвинув чемодан с раскрытой книгой, который Наташа использовала как подставку, и заговорщицки начала:

– Натах, давай бросим мужиков и рванём на Ольхон. У меня там дядя живёт, бывший подводник. Он так давно нас с мамой зовёт, а мы всё не едем и не едем. Я, конечно, не только к нему хочу, мы и в Москве часто видимся. Но вот бы посмотреть на эту махину, ведь самое же глубокое озеро чистейшей воды! Говорят, если всех людей собрать вместе и сжать большим прессом, а потом бросить в Байкал – знаешь, насколько поднимется уровень воды?

Наташа молчала. Она слушала Жанну вполуха, но, когда до неё донеслось слово «мужиков», машинально повернула голову и посмотрела на них. Мужики, а точнее – мужья Наташи, Дарьи и Маши, сидели на полу с ноутбуками на коленях, опираясь спинами о высокую колонну.

Её супруг – «благородный красавец и надежда науки!», как представил его в первый день встречи их общий знакомый – выделялся харизмой и статью. Наташа сразу, как Андрей, повернувшись посмотрел ей в глаза, неожиданно отчётливо поняла: да, он и есть её суженый-ряженый, который хоть и без лука, но нашёл свою прекрасную лягушку. Она чувствовала, что сама ему очень понравилась и всё у них быстро закрутилось.

Произошло это четыре года назад, и Наташа с удовлетворением сказала себе, что не ошиблась. Действительно, Андрей оказался серьёзным, любящим и очень внимательным мужем. Родители, поражённые «благородным красавцем», гордились и радовались за дочь. Мама часто повторяла, обращаясь в большей степени к себе: «Всё не зря, всё не зря, Наташенька». Наташа с мамой не спорила, она редко спорила с родителями, и благодарила их за прекрасное детство и, вообще, за всё. Портило картину только одно маленькое пятно, на фоне яркого солнца супружеских отношений – муж слишком много работал.

Они оба много работали, Наташа даже считала, что устаёт больше: когда у тебя сто двадцать молодых оболтусов обеих полов, пытающихся спрягать несовершенные глаголы французского языка, домой приходишь, как выжатый лимон. Хорошо студенты, а не школьники, ответственности побольше, хотя… Наташа вздохнула, даже за её шестилетний срок преподавания она успела заметить деградацию поступающих балбесов. Но Андрей, который трудился сидя за компьютером, продолжал работать и после прихода домой вечером, и в выходные, и даже во время их последнего отпуска! Когда ты ключевой конструктор ведущего в отрасли Объединения, а в заказчиках у тебя сам Газпром – надо соответствовать. Андрей старался.

Только страдала их с Наташей личная жизнь. Они мало куда ездили вдвоём, совсем перестали, как в первый год отношений, с палатками выбираться на Истру и вообще – жизнь превратилась в монотонный календарь однотипных дней. Андрей это видел, понимал, и сам первый, всегда извиняясь, говорил Наташе: «Вот запустим продукт, он пойдёт в серию – и я освобожусь. Надо только чуть-чуть подождать». «Чуть-чуть» тянулось второй год и именно в эту поездку на буровую планировались генеральные испытания творения, создаваемого конструкторским отделом Андрея. Он, как руководитель, выбил у начальника разрешение для семей ведущих сотрудников проекта, слетать на вертолёте вокруг Курильских островов. Посмотреть на удивительную природу и гренландских китов. Всё за счёт заказчика. Небольшая компенсация за столько времени их личной жизни, потраченной на сверхурочную работу. Так и собралась разношёрстная группа. До поездки Наташа не знала толком ни Дашу, ни Машу. Несколько раз пересекались на конторских праздниках с мужьями, не более.

Но изделие не пошло. Точнее, оно пошло, вроде даже и хорошо пошло, но на закритических режимах работы что-то там ломалась, и это что-то требовалось срочно усилить. Наташа верила – по возвращении в Москву Андрей всё исправит. Главное, сама конструкция и принцип работы показали расчётные данные. Она ещё раз посмотрела на мужа – «красавец и надежда науки». Улыбнулась с любовью. Надежда науки, сгорбившись, завис над ноутбуком. Доступные розетки оказались только в одном, совсем неудобном месте. Захотелось подойти, обнять, прижаться к нему и замереть на широкой груди. Да, но не сейчас. Она вздохнула и услышала голос Жанны:

– Всего-то на три, нет, ты представь, только на три сантиметра! Всех людей в Байкал и три сантиметра! А ведь нас уже сколько, семь миллиардов? – она вопросительно взглянула на Наташу.

Наташа, продолжая смотреть на Андрея, ответила:

– Восемь, – затем повернулась к Жанне с удивлённой улыбкой: – Жанка, откуда ты всё берёшь? Какие три сантиметра, кого надо сжимать?

Жанна уже переключилась, не ответив Наташе. Она набирала номер дяди Жени и ругалась:

– Ёлки-палки, третий раз пытаюсь с Ольхоном поговорить – всё говорят: «неполадки в сети», что такое?

За спинкой смежной скамейки повернулся мужчина неопределённого возраста:

– Да там же с ночи проблема. Буря аккурат над островом шла. По всему Байкалу со связью беда. Сам сижу – он показал смартфон – жду. – Длинно, как в замедленном кино, он моргнул и, подавляя зевок, отвернулся.

– Ладно, – Жанна подсела ближе, – черт с ним, с телефоном. Давай рванём без звонка. Мы ведь уже здесь. Ехать-то всего три, ну ладно, четыре часа. Вот смотри, – она сунула Наташе в руки красочную брошюру о Байкале.

Наташа развернула глянцевые страницы. Пейзажи озера в обрамлении гор, поросших лесом и скальные утёсы, круто уходящие в тёмную воду – поражали. Бескрайние водные просторы манили и искушали. Наташе вдруг привиделось, как в ровную синюю гладь с живописными берегами, погружаются люди. Они кричат, размахивают руками, но огромная рука Жанны давит и давит…брр. Она закрыла буклет. Последнюю страницу украшала большая карта-схема Байкала с прилегающими районами.

– Да, действительно красиво, – Наташа посмотрела в глаза подруге: – Жанн, я без мужа не могу. Не могу и не хочу. Я, в отличие от тебя, вообще одна отдыхать не умею. И на чем туда ехать?

– Блиииин, – Жанна закатила глаза, – да, когда бы тебе и отдыхать с этим? – Она кивнула в сторону Андрея: – ему же некогда! Сроки горят! – она скорчила рожицу. – Я бы сама смоталась, как Амелия Эрхарт (первая женщина, перелетевшая на самолёте Атлантику в одиночку), но, правда, скучно же, давай вдвоём, как в старые добрые времена, а?

Наташа потрясла головой:

– Жанка, я тебя знаю и отпустить одну не могу. Ты же помнишь, что я обещала твоей маме? Представь, я приеду и скажу ей: «Жанна поехала смотреть, как в Байкал пихают сжатых людей».

Подруга смешно вытаращила глаза:

– Натаха, за последние тридцать лет у тебя произошли только два изменения: размер одежды и размер ноги, а шапку ты ещё детскую носишь, – она беззлобно засмеялась. – Ладно, пойду исследовать местный мир.

Жанна встала и направилась в сторону выхода. За стеклянным фасадом аэропорта висела дождливая пелена. «Сколько же можно лить?» – Наташа зевнула. Гроза с ветром прошла, но непогода не отпускала.

Она посмотрела вслед удаляющейся подруге. Красивая, чертяка, просто модель. И мозгов иногда – как у модели, но многим мужикам нравятся как раз такие, с которыми не надо обсуждать творчество Тарковского. Хотя что я на неё наговариваю? Жанна умна. Тоже преподавала французский, только в МГИМО. Наташа догадывалась, как ей удалось попасть в закрытый, кастовый мир, но честно признавалась, Жанка – прирождённый билингв, и её французский, а также английский идеальны. Так что, каким бы способом она там ни оказалась, это произошло заслуженно. Ученики носили её на руках. Как, впрочем, и некоторые преподаватели. Только они носили так, чтобы их жёны не узнали. Наташа вздохнула, – какие же мы с ней разные.

Перевела взгляд на жён Пети и Игоря. Даша – сама серьёзность. Она мало разговаривала в их группе. Как и Наташа, очень любила мужа, предпочитая просто сидеть рядом с ним – общаться Игорь тоже не мог – вечный ноутбук перед глазами. Даша для Наташи оставалась закрытой книгой. Симпатичная, спортивная, в прошлом даже чемпионка чего-то легкоатлетного или биатлонного, Наташа не помнила. Но держалась ровно, не выпячивалась и вела себя так незаметно, что вообще не вызывала никаких эмоций.

Маша выглядела полной противоположностью. Она, ещё совсем молодая – пару лет, как окончила архитектурный – чертила проекты квартир в каком-то бюро и, с одной стороны, выглядела аккуратной и ответственной девушкой. С другой – совершенно не приспособленной к путешествиям и всем трудностям, их сопровождающим. Отсутствие привычного распорядка и комфортной московской среды, вызывало у неё тревогу. Похоже, это была её первая поездка за пределы МКАД. Любые непонятные ситуации заставляли Машу нервничать, переживать и впадать в панику, как большого ребёнка, выросшего, но так и не узнавшего, что булки не растут на деревьях, а молоко не течёт из скважины.

Маша до того очаровалась лёгким и весёлым обхождением Жанны с мужчинами, что её молодой парень, Павел, уже косо посматривал на последнюю: «Научит его девушку разным вольностям». «Не ты первый и, наверное, не ты последний», – с сочувствием к нему думала Наташа. Но Павел был хорош собой, умён и Маша его явно любила.

Наташа посмотрела на троицу у колонны. Вновь залюбовалась своим. Оглядела терминал. Узнала Жанну по яркой рыжей копне в самом дальнем углу. Та, подсев к каким-то мужчинам, похожим на командировочных, что-то рассказывала, размахивая руками. Наверное, про три сантиметра? Наташа улыбнулась, в голову вдруг полезло: «Адом Жанны станет котёл, угли под который будут подбрасывать женщины мужей, чьи сердца рыжая бестия умудрилась разбить. – Наташа вздохнула: – Нет, не получится, она опять выкрутится – их соберётся так много, что они не смогут размахнуться лопатой».

А бестия уже переместилась к молоденькому полицейскому, стоящему перед самым выходом. Она и его заставила рассмеяться, покраснеть, и он пошёл на улицу, махнув рукой в служебные недра терминала, куда и испарилась рыжая голова.

Через пятнадцать минут Жанна вынырнула оттуда и, улыбаясь во весь рот красивых зубов, подошла к подруге. Одну руку она держала за спиной. «Походка тигрицы, – машинально отметила Наташа. – Вот наплачется муженёк. Если найдётся такой смелый. Или дурной».

Жанна хитро посмотрела на Наташу и присела рядом. Правую руку она по-прежнему скрывала от подруги.

– А если мы твоему изобретателю сделаем нечто эдакое, что он обрадуется – то давай поедем на Байкал? – Она смотрела на Наташу с улыбкой и вызовом.

– Жанн, давай не будем, мы же не в детском саду.

– А, обиделась на шапку. Нисколько не сомневалась в твоём ответе, – она засмеялась, и из-за спины вынырнула рука со старым удлинителем на три розетки.

– Вот, – протянула его Наташе, – пойди спаси своих «немогущихбезноутбука мужиков», – проговорила она скороговоркой, смеясь, – пусть хоть сядут нормально.

Действительно, два доступных разъёма на колонне напоминали родник в пустыне: всё пространство увивали провода, вокруг сидели люди, периодически ругаясь и меряясь, чей заряд гаджета меньше. Парни с боем защищали один из источников бесплатных электронов, оккупировав его, и стоически доказывая, что, если у них пропадёт доступ к электричеству, буря вообще никогда не закончится.

Наташа улыбнулась: подруга при всей своей стрекозности порой просто незаменима, а главное – она подумала об Андрее, а вот сама Наташа – нет.

Жанна указала на дальний угол, Наташа повернулась:

– Вон там киоск. Он не работает, но за стенкой есть розетка. Полицейский говорит, что можно дотянуться. Туда же скамейку пододвинуть и использовать прилавок как стол.

– Жанка, ты супер! Пойду скажу Андрею, что ты – герой!

– Наташ, он же посчитает, что я опять пытаюсь замолить мои предыдущие, как он думает, грехи перед ним. И, возможно, даже самую главную провинность, что я – твоя подруга, – она весело засмеялась. – Знаю же, ему не нравится, что ты со мной водишься, боится, что собью тебя с пути истинного.

Наташа улыбнулась. Это их с мужем давний – ещё с момента знакомства – предмет дискуссий. Андрею действительно не нравился слишком независимый характер Жанны, но он прекрасно понимал, что у него шансов практически нет – подруги! Тем более с самых яслей. А если вы и на горшке рядом сидели…

Хотя Наташа сама удивлялась, чаще всего дружбы между девчонками не бывает. Или она только до момента появления у одной парня, а там уж сидели вы на одном горшке или нет – неважно, быстро превратитесь в соперниц, вырывающих друг у друга волосы. Но с Жанной было легко и просто.

Они вместе, с самого детства. Их мамы сами дружили со студенчества, и общаться маленькие девочки начали, когда ещё и не понимали ничего. Мама Жанны жила без мужа и часто повторяла: «Тяжело тянуть долгожданную девочку одной». Поэтому Наташина мама старалась брать с собой Жанну с самых юных лет везде, где возможно – от картинной галереи, до поездки на море… С одной стороны – Наташа сейчас понимала – легче управляться, если не одна девочка, требующая внимания, а две, и они сами замыкаются друг на друга во всех играх. Хотя такая ответственность – всё же чужой ребёнок!

С другой – у них с Жанной совершенно разные характеры, которые удивительным образом дополняли друг друга. Наташа вела себя очень ответственно и организованно, поэтому с раннего возраста их часто оставляли надолго одних.

Жанна в дуэте отвечала за игры, веселье и, конечно же, за приключения. Хоть они и росли практически как сестры, но, к счастью, избежали частой проблемы детей в одной семье – они не ссорились. Иногда возникали ситуации, когда находила коса на камень – Жанна пыталась уйти за границы дозволенных вольностей и совершить действия, выходящие за пределы Наташиного представления о правильности. И Наташа, естественно, это пресекала. К счастью, очень лёгкий характер Жанны позволял ей не зависать в рефлексии, и она быстро восстанавливала отношения. Тем более, что и в саду, и в школе у Жанны так и не появилось нормальных подруг, поэтому Наташа осталась для неё самым близким, после мамы, человеком. А в некоторые моменты жизни и ближе – зачем маме знать и нервничать из-за кобелей, доставляющих её дочери проблемы своим поведением.

Надо сказать, что и для Наташи Жанна тоже осталась самой близкой подругой. Даже после появления Андрея, которого она поначалу ревновала: «Мальчик, хочет поиграть и бросить». Но Жанна увидела, как развиваются отношения Наташи и Андрея, что ребята действительно полюбили друг друга серьёзно, и подруга чуть отступила в сторону, а дружба девушек осталась. Наташа, целиком погруженная в Андрея и работу, стала видеться с Жанной значительно реже, но, как ни странно, привязанность даже укрепилась – теперь они делились переживаниями, о которых не только маме лучше не знать, но и мужу. Нет, Наташа Андрея очень любила и даже не смотрела в другую сторону, а чтобы изменить по-настоящему – это просто невозможный нонсенс, но тем для обсуждения всё равно хватало.

И в эту поездку, инициатива взять с собой Жанну, исходила именно от Наташи. Она, с одной стороны, хотела пообщаться с подругой, зная, что парни отправляются работать и, если, дай бог, повезёт, то получится лишь на пару дней вырваться на острова Курильской гряды, посмотреть на гренландских китов. Но не дал, не повезло. Ни островов, ни китов, только мужья, сутками зависающие на своём объекте, и вечный дождь за окном. В итоге и с Андреем не удалось отдохнуть, и поездка превратилась в какой-то зал ожидания.

С другой стороны, в Наташе проявлялось что-то материнское и она думала: «Сколько же Жанке можно скакать стрекозой, пора семью создать». Надеялась, что интересные, одинокие мужчины в такой серьёзной корпорации, как «Газпром», ещё остались, и встретить их буквально на рабочем месте – хороший способ найти пару.

Андрей немного посопротивлялся для приличия, но, похоже, он тоже понимал: пусть жена поедет не одна, всё ей веселее, чем постоянно канючить у него куда-нибудь отправиться на Сахалине. К счастью для Жанны, некоторые приборы автоматики изготавливались во Франции, поэтому Андрей легко согласовал Жанну, как переводчика техдокументации. Он оформил ей командировку и включил в группу.

Наташа унесла удлинитель Андрею. Он обрадовался, а когда она поведала о секретном источнике – просиял, быстро организовал там мини офис, и все три парня засели за свои графики и расчёты. Он поцеловал Наташу, прижав её к себе:

– Ты у меня прелесть!

Наташа, улыбнувшись, указала пальцем на Жанну. Та, поняв, о чем речь, послала Андрею воздушный поцелуй. Муж обнял жену, зарывшись носом в волосы:

– Бывает же такое: женился на прекрасной девушке, а бонусом получил ещё одну! Люблю тебя, милая, – уже серьёзно сказал он, – извини, что всё так получилось.

Наташа прошептала ему на ухо:

– Не волнуйся, дорогой, и я тебя люблю, – и она оставила его дымящуюся голову.

Когда Наташа вернулась на место, где они сидели с Жанной, подруга, изображая падре, сложила руки ладонями перед собой и, зажав указательными пальцами нос, бубнила гнусавым голосом:

– Обещаю любить тебя, пока смерть не разлучит нас, во веки веков, аминь…

Обе засмеялись.

Жанна с серьёзным лицом наклонилась к Наташе:

– Короче, я договорилась, сейчас идём в КПЗ.

– Куда?

– В КПЗ, как там… – Жанна наморщила лоб, – в камеру предварительного заключения. Она в отделе полиции, здесь, рядом с терминалом, я уже с капитаном всё решила.

– С каким капитаном, какая камера?

– Наташ, мы здесь сидим, скрючившись на этих колченогих сиденьях, а там – нормальные лежаки, две штуки. Одна камера свободна, капитан подушки обещал настоящие. Чистые! Они там сами иногда спят.

Глаза Жанны сверкали, и Наташа не понимала, она серьёзно или шутит.

– Жан, я устала, но КПЗ, пожалуй, это перебор.

Жанна махнула рукой, встала и вновь размашисто заходила по аэропорту. Сделав несколько кругов, наклонилась перед окном с надписью: «Администрация», и Наташа услышала обрывки фраз:

– Ну хоть примерно… Вы что, думаете, мы сутки сидеть здесь… Может, гостиница…

Жанна, сверкая глазами пошла к Наташе. Громкоговоритель сопровождал её металлическим голосом: «Рейс S7 3021 на Москву задерживается до 23 часов. Или до дополнительного объявления».

Девушка рухнула на кресло, придавив книгу подруги:

– Блин, ничего точно неизвестно, во сколько, когда…

Наташа машинально посмотрела на часы: 15-30 – и вздохнула.

Жанна, увидев Наташины движения повернулась к ней:

– Ладно, не хочешь на Ольхон, тогда поехали в Иркутск, тут только полчаса на такси, и мы в центре. Представляешь, декабристов сюда сослали. Трубецкой и ещё куча разного народа. Так вот, их жёны сами ехали через всю страну! Одни! В девятнадцатом веке! Натерпелись, небось, после дворянской жизни, ужас какой! В музей сходим, интересно же. Хоть что-то увлекательное в нашей поездке на Сахалин, – она бросила взгляд на мужчин. – В музей, поедим, посмотрим на город и никаких приключений!

– Никаких приключений? – Наташа расхохоталась, вытирая слёзы, – Жанка, я тебя с яслей знаю! У тебя не бывает никаких, даже когда ты спишь! Тем более на улице дождь! Да и поздно, наверное, для музеев?

– Наташ, если ты не хочешь – я сама отправлюсь в город без тебя!

– Жан, не заставляй меня апеллировать к твоей маме! Ты у неё одна. И она у тебя одна. Старенькая уже. Вот украдут тебя местные джигиты, увезут в горы, и будешь там детей рожать и в поле работать. Или маньяк какой…

– Наташа, ну ведь на дворе уже двадцать первый век! Чего бояться? Ты, наверное, сериалов пересмотрела. Что может произойти, если добраться до города, поесть и обратно вернуться? Я здесь уже не могу. Тут какая-то камера пыток. В КПЗ и то лучше, там хоть кровати есть, – Жанна хитро улыбнулась Наташе.

– Жан, ты неисправима. Мужика тебе надо нормального и сильного, чтобы порол тебя каждый день, кроме выходных, а в выходные порол в два раза больше.

– Наташ, да где ты здесь увидишь нормального? Они на работе в Москве сидят или как те, – она кивнула в сторону Андрея, – а толку? Для них на первом месте что? Правильно – работа! А мы, женщины, всегда на втором. Это разве хорошо? Мы – существа, созданные для любви и заботы, – Жанна картинно подняла голову и руку, – нас надо любить и лелеять. А с поркой – интересная идея! Я ещё не пробовала, вы что, с Андрюхой уже практикуете? Как тебе? – Жанна, сделав круглые глаза, захохотала. Наташа тоже не смогла удержаться.

– Жанн, язык у тебя и тот горбатый! Ладно, сейчас я со своим поговорю. Кажется, они в таком состоянии, что есть мы или нет – они и не заметят. Только – никаких приключений! – Наташа выразительно посмотрела на подругу. – Никаких!

Жанна снова сложила руки перед собой и, скромно потупив глаза, в нос произнесла:

– Никаких!

– Жанка! Не юродствуй!

Наталья, еле сдерживая смех, подошла к Андрею, который держа трубку у правого уха, что-то быстро говорил. Она мягко запустила пальцы в его густые волосы. Муж обернулся и Наташа тихо, разделяя каждое слово, одними губами проговорила, дождавшись паузы в диалоге:

– Андрей, девчонки совсем отупели от ожидания. Мы съездим в город, здесь до центра – двадцать минут. Пройдёмся чуток и поедим нормально. Мы же вам всё равно не нужны, а?

Андрей, не отрываясь от разговора, грозно сверкнул глазами, поднял руку с часами, немного подумал и, указав на 21-часовую отметку, нахмурил брови. Наташа улыбнулась и, взяв свой телефон, жестами показала, что перезвонит в 20 часов. Андрей кивнул в ответ, продолжая говорить:

– Да, хорошо, мы заменим профиль основания лопатки и... – Наташа вздохнула, вытянувшись, поцеловала его в щеку и, опять взъерошив ему волосы, пошла к девчонкам.

Жанна уже всё видела и с улыбкой подмигнула, выставив указательный палец:

– Что я тебе говорила? Работа!

Наташа повернулась к Маше и Даше:

– Девчонки, есть предложение сгонять в город. Здесь рядом, пройдёмся по набережной, поедим и в девять возвращаемся назад. Вы как?

Маша просияла:

– Ура!

Дарья полулежала с закрытыми глазами откинув голову на спинку кресла, но точно не спала. Она кивнула.

«Надо же, вот выдержка у человека. Само спокойствие, – Наташа посмотрела на Игоря, – как он с такой неэмоциональной уживается? Но, с другой стороны, может, она готовит хорошо или… Ладно, что это я, чужая душа – потёмки».

Глава 4

Девушки вышли на площадь перед аэропортом. Наташа уже дважды выбиралась сюда ранее, но стихия не унималась и дальше навеса над входными дверьми она не проходила, а курильщики, сгрудившиеся под единственным козырьком, воздух, как говорил классик – не озонировали. Сейчас же дождь перешёл в затяжную морось, и оказалось приятно, после душного терминала, подставить лицо прохладе. В аэропорту не хватало дополнительной вентиляции и кресел, а площадь Наташе даже понравилась – небольшая, уютная, не то, что подмосковные аэропортовские монстры-муравейники.

Они подошли к стоянке такси.

Несколько унылых, местами облезлых машин с правым рулём стояли в таком беспорядке, что в нём проглядывалась какая-то прелесть. И ни одного автомобиля с маркой «Яндекс». Наташа ещё крутила головой, высматривая знакомую раскраску, а Жанна уже обратилась к водителю большого универсала «Тойота» – самой, на её взгляд, исправной машине в зоне видимости:

– Скажите, пожалуйста, сможете нас подвезти до… – она запнулась, – до самой красивой части города, наверное, в центр?

Водитель, парень неопределённого возраста, но явно не старше 35-ти, стоял, опершись о крыло, с сигаретой в руке. В отличие от своей колесницы, он не выглядел облезлым, но весь его вид демонстрировал, что хоть в детстве он вряд ли читал Жюля Верна, зато сейчас отлично погружён в творчество Аркадия Северного и Игоря Круга. Он отправил горящий окурок щелчком по баллистической траектории, сплюнул и повернувшись к Жанне, ответил с лёгкой агрессией:

– У нас все части города красивые, мы же Иркутск!

– Хорошо, давайте туда, где больше всего кафе, – попросила Жанна.

– А-а, им на 130-й квартал надо, – выдохнул пожилой таксист, выпуская дым с кашлем. Он, старчески изогнувшись, подпирал исцарапанную дверь своего, знававшего лучшие годы, четырёхколёсного друга.

– На сто тридцатый… – первый почесал лоб, его кепка перепрыгнула на затылок и так там и осталась, – пять штук!

– Тут же ехать двадцать минут! – Жанна даже поперхнулась, – вы тут что, совсем, что ли?

– Ладно, ладно, только сегодня и только для вас – четыре, – Кепка зевнул.

– Жан, постой, давай я в «Яндексе» закажу, – Наташа уже достала телефон и открыла программу.

– Яндекс-хуяндекс, ага, – с вызовом продолжил молодой, – пусть приедет, мы ему быстренько машину поправим. Черт с вами, давай за три и с ветерком! – Всем своим видом Кепка показывал, что никуда девушки не денутся с подводной лодки и всё равно уедут с ним.

– Так, – Наташа подняла удивлённые глаза от мобильного приложения, – до 130-го квартала 20 минут и 350 рублей, время ожидания 10 минут! Я вызываю, Жан?

Пожилой таксист, выбросив сигарету, открыл дверь своей машины:

– Ладно, москвички, поехали со мной за пятьсот. Всё равно пора мне домой. Самолёты не летают и когда будут – неизвестно. Устал я ждать, – он тоже зевнул.

– Ей, Семёныч, ты что, бляха-муха, совсем страх потерял? Это же мои клиенты! Вы же со мной хотели ехать? – Кепка с вызовом посмотрел на Жанну, потом перевёл взгляд на второго таксиста, – Ещё и ломишь, Семёныч! Пятьсот! – Качая головой, он снова сплюнул.

– Мы хотим с вами, – Наташа быстро пошла к машине пожилого водителя. Жанна махнула Маше и Даше: – быстро садимся!

Наташа, устроилась на переднем сиденье и огляделась – непривычно на этом месте без руля:

– Давненько не приходилось так торговаться. Здесь что, с «Яндексом» плохо?

– С «Яндексом» плохо, без «Яндекса» – хорошо, – водитель усмехнулся и завёл машину. Пока выезжали с площади, он бросил взгляд на Наташу:

– Вы тут какими судьбами одни, такие красивые? – Он сделал ударение на слово «одни».

– А, самолёт где-то потерялся, – неопределённо махнула рукой Наташа, – мы здесь и застряли. Нам бы город посмотреть и поесть. Вы бы куда рекомендовали попасть? – Она с удивлением смотрела на проносящиеся мимо неказистые жилые дома и промышленные здания за разномастными заборами.

Водитель заметил удивление:

– Да, отличается от Москвы, – он засмеялся, – у нас тут не там. Я вас на Нижней набережной оставлю, на Бульваре Гагарина. Вы по ней немного пройдётесь, потом спросите, как попасть на сто тридцатый. Там этих ресторанов – как махорки за баней.

Маша осторожно подалась вперёд:

– А что, плохо, что мы одни? – В её голосе слышалось явное волнение.

– Сейчас, конечно, поспокойнее стало, чем лет двадцать назад, но здесь край такой… непростой, – пожилой человек откашлялся: – Слышали, наверное, такое слово как «Зэка», знаете, как оно расшифровывается? – Он посмотрел на Наташу, та покачала головой. – «Забайкальский комсомолец», – водитель усмехнулся, – здесь таких «комсомольцев» – каждый второй, так что поаккуратнее там, – он неопределённо махнул рукой. Девушки притихли.

– Но ведь они за Байкалом… – Маша запнулась, сделав акцент на «за». – Мы же перед Байкалом, а «за ним» – это же с другой стороны?

Вопрос поставил водителя в тупик, он не сразу понял, о чем речь. Вновь усмехнулся:

– Это с какой стороны находиться, девочка, – водитель засмеялся. – Вы привыкли из Москвы мерить, а если из Владика смотреть, то тогда до самого Урала всё будет «за Байкалом». – Да ладно вам, москвички, нормальные здесь люди, но, – он поднял указательный палец левой руки, – на всякий случай, будьте начеку.

Машина выехала на бульвар Гагарина. Водитель затормозил. Вытянув руку вперёд, показал уже вышедшим девушкам:

– Вот так шагайте прямо по набережной, через километр спросите про «Сто тридцатый», все покажут, он чуть в стороне, но рядом, – водитель ладонью сделал гребок влево, показывая куда повернуть.

– «Комсомольцы»! Начеку! – Он ещё раз поднял палец, взял у Наташи деньги и уехал.

Маша поёжилась:

– Может мы, того, зря сюда… мокро, не видно ничего, и вообще… – она оглянулась по сторонам.

Падал очень мелкий дождь, практически туман, и набережная оказалась совершенно пустой, только вдали, в том месте, где следовало сделать поворот налево, виднелась фигурка человека, выгуливающего собаку.

Жанна, увидев собачника, вскочила на любимого конька:

– В плохую погоду человек животину не выгонит, а вот собака человека – запросто! И здесь мы видим гендерное, скорее, межвидовое неравенство на планете Земля. А если сука выгуливает мужчину, то это дважды межгендерное неравенство! Кошмар! – Она засмеялась: – ладно, девчонки, мы только прогуляться и поесть, – и подмигнула Наташе.

Смотреть, действительно, оказалось нечего. Точнее – некуда. Дождь укрыл город туманным смогом. Хорошо просматривались только дома вдоль набережной. То, что находилось за рекой – тонуло в непроглядной стене влаги. Девушки быстро шагали по мощёной дорожке, повторяющей контур реки. Бульвар Гагарина, по которому в фонтане брызг проносились машины, остался выше по склону.

– Ох, хорошо, хоть кровь разгоним и воздухом подышим, – Жанна стремительно шла, бодро размахивая руками.

– Жанн, давай помедленнее, тяжело за тобой, – Маша уже успела запыхаться и поспешно семенила за девушками.

– Давай, Маш, жми, мы должны отходиться и за вчера, и за сегодня, и, может, за завтра. Движение – это жизнь, – Жанна, разбежавшись, подпрыгнула, расставив руки, словно хотела обнять небо.

Наташа посмотрела на подругу. Ей было знакомо такое Жаннино настроение. Она уже неделю в небольшом коллективе, без привычных ей крупных городов, с их суетой и ритмом. И без свободных мужчин. Немногочисленные газпромовские работники, которые попадались им на Сахалине, не соответствовали высоким критериям Жанны. Она радовалась неизвестности и возможному приключению. Наташа нахмурила брови и вздохнула про себя: «Без приключений!» Она ускорила шаг.

Девушки подошли к крутому изгибу реки. Над водой нависала просторная площадка с балконом. По ней ходил стильно одетый человек и разговаривал по телефону, активно жестикулируя свободной рукой.

– Нам надо туда, – и Жанна, не дожидаясь ответа Наташи, быстро свернула в сторону.

Ей оставалось преодолеть несколько крутых ступеней вниз, чтобы выйти на балкон, и Жанна оказалась перед лестницей, когда импозантный мужчина, закончив разговор, направился наверх, ей навстречу. Он шёл к большому чёрному внедорожнику, стоявшему на бульваре, метрах в пятидесяти от реки. Возле джипа маячил ещё один персонаж – такой же стильный, как и первый, но с полным отсутствием растительности на угловатом черепе.

Подойдя к верхней ступеньке, создающий небольшой трамплин над простором реки, Жанна развернулась к девушкам и, расправив руки крыльями, начала громко декламировать:

– «Отчего люди не летают так, как птицы? Знаешь, мне иногда кажется, что я птица!..»

Не завершив известную цитату, она высоко подпрыгнула, вновь обнимая небо. Наташа, холодея от ужаса, поняла – Жанна оттолкнулась не столько вверх, сколько вверх и назад и, скорее всего, сейчас произойдёт катастрофа.

Действительно, левая нога девушки, во время приземления, не попала на ту же ступеньку, от которой отталкивалась. Не найдя твёрдой опоры, тело прыгуньи немного искривившись, начало заваливаться на незнакомца, который любил поговорить по телефону в одиночестве.

Наташа не могла полностью этого утверждать, но, складывалось впечатление, что спаситель Жанны ждал именно такого развития событий. Он замер, сгруппировался и, подставив руки словно цирковой акробат, мягко поймал не сумевшую взлететь «птицу», без видимых усилий остановив падение.

«Как в кино. Черт, ну Жанка, ну обезьянка, – подумала Наташа и вздохнула: – Кажется, начинается».

Наташе показалось, что сверху послышался шум шагов, она обернулась – большой лысый человек быстро спускался по лестнице.

Жанна, успев прийти в себя и, скорее всего, даже не осознав масштаб возможных разрушений, если бы не ловкие действия незнакомца, уже улыбалась, по-прежнему оставаясь в руках своего спасителя. Он тоже улыбнулся и, ставя Жанну на ноги, представился:

– Сергей.

Он заметил приближающегося водителя, поднял руку, покачал головой и жестом отправил его обратно.

Теперь Наташа смогла внимательно рассмотреть его стройную фигуру. Мужчина, чуть за сорок, ростом выше среднего, с пышной шевелюрой темных волос и правильными чертами лица. И совсем без лишнего жира. «Во даёт!» – Наташа покачала головой. Он выглядел властным и сильным. Такой вывод напрашивался не потому, что этот человек имел водителя или, скорее, охранника, а именно из-за его манеры держаться и говорить.

Посмотрев на Жанну, Наташа увидела хорошо знакомый ей взгляд охотницы. «Чёрт! Чёрт! Началось…»

Несколько минут назад, когда Сергей говорил по телефону, Наташа наблюдала его уверенные, резкие движения рукой. Жесты показывали, что он не привык уступать. Ещё этот странный лысый охранник. Сейчас же перед Наташей стоял очень красивый, учтивый кавалер, который, держа Жанну под локоть, свёл её на балкон. Он наклонился, поцеловал девушке руку, неотразимо улыбнулся и вновь представился мягким голосом:

– Удивительно неожиданная встреча! Девушки, здравствуйте, меня зовут Сергей. – Он повернулся к Жанне: – А вас?

– Жанна…

– Какое чудесное французское имя, знавал я одну Жанну, правда, недолго – инквизиция в те годы лютовала слишком сильно, – он вновь улыбнулся.

Жаннины глаза сверкнули, она подняла голову, сделала шаг назад, поднялась на две ступеньки и, приложив одну руку к сердцу, а другую простирая в сторону реки, начала на французском декламировать речь Жанны Д’Арк перед казнью…

– Ого! Вот это да! – вскрикнула Маша.

Наташа шумно выдохнула и, чуть повернувшись к Маше, чтобы новый знакомый не услышал, произнесла:

– У неё включился режим максимального обольщения. Всё, пропал Сергей! Она, если хочет кого охмурить, самое действенное средство использует. Не зря, говорит, училась у Мориса.

– У кого? – Дарья подняла бровь.

– В ИнЯзе, – кивнула Наташа, – Мориса Тореза. Мы на одном факультете с ней грызли французский багет.

И Наташа, перебивая Жанну, громко сказала ей тоже на французском:

– Chère salope des rues, quand vas-tu te calmer et arrêter de chercher des mâles différents, et te retrouver un homme normal et lui donner une horde d'enfants? (Дорогая уличная потаскуха, когда же ты успокоишься и перестанешь искать разных кобелей, а найдёшь себе нормального мужика и родишь ему ораву ребятишек?)

– Какой красивый язык! – Маша захлопала в ладоши.

– Если не знать, о чём речь, – Наташа быстро подошла к Жанне и взяла её под руку. Она обратилась к мужчине, сделав максимально суровое лицо:

– Нам надо идти, спасибо, Сергей, что ваша крепкая рука уберегла куриные крылышки нашей пигалицы от гранитного надгробия.

Наташа притянула тёзку сожжённой Орлеанской девы к себе и потащила на лестницу.

Сергей, вскрикнул:

– Постойте, мы же ещё не… – у него зазвонил телефон. Наташа не верила в Бога по-настоящему, но, не удержавшись, посмотрела на туманное небо.

Сергей быстро достал трезвонивший смартфон, посмотрел на экран и, не отвечая на звонок, обратился к Жанне:

– Неужели такая обольстительная, спасённая мной француженка, так просто уйдёт, даже не поцеловав на прощание?

Телефон надрывно звонил. Наташа поняла, что Сергей не может не ответить и, усилив напор, толкала подругу в спину, вверх по лестнице.

Жанна успела крикнуть, поднимаясь:

– Спасённая француженка с удовольствием поцелует своего героя, когда они встретятся в Париже, – и послала воздушный поцелуй.

– Жан, ты же обещала – никаких приключений! А ты что? – Глаза Наташи сверкали. – Что таксист говорил? Ты о чём думаешь?

– Я думаю о том, что есть дискриминация женщин мужчинами, мужчин женщинами, а я вижу дискриминацию женщины женщиной. А это несправедливо, если ты меня не рожала. Вот! – Жанна засмеялась, легко освобождаясь от рук Наташи и театрально продекламировала:

– Отчего люди не летают, как птицы? Оттого, что им подрезают крылья! – Весело рассмеялась и указала вперёд, – срочно есть, я голодная как стая бройлерных несушек.

Маша засмеялась:

– Ну артистка!

Наташа покачала головой и посмотрела на часы:

– Так, артисты погорелого театра, уже пять двадцать. Быстро ищем, куда пойдём, а то только на шаурмичную время останется.

Наташа обернулась: Сергей говорил по телефону, шагая и жестикулируя, как и в прошлый раз. «Такой точно ни перед чем не остановится, если решит что-то заполучить. Лучше ему в лапы не попадаться», – подумала Наташа и, тряхнув головой, быстро зашагала за девушками.

– Давайте сюда? – Дарья остановилась перед большими просторными окнами красивого здания. Несколько столиков в зале оставались свободными. – Стильный интерьер и вид оттуда классный.

Ресторан выделялся в ряду сплошных питейных и едовых заведений, о которых говорил таксист. Он не обманул: 130-й квартал оказался раем гурманов и туристов.

Наташа подошла и полистала меню на стойке перед входом:

– Цены нормальные, место красивое. Вид оттуда, конечно, вряд ли разгонит к вечеру, – она подняла голову: низкие облака по-прежнему сыпали на землю дождём. Девушки слегка промокли, – если ни у кого возражений нет, давайте попробуем сюда.

– Мы хотим вон к тому окну, – Наташа показала хостес, и та повела их к столику с прекрасным видом на набережную и, судя по перспективе, на другую сторону реки, которая терялась в пелене туманной взвеси.

Девушки расселись.

Официант разложил перед ними четыре кожаные папки красивого бордового цвета. На каждой красовалась надпись – «Paris».

– Париж. Вроде ехали в Иркутск, а ужинаем в Париже, – Наташа с улыбкой посмотрела на девушек, но те сосредоточенно читали меню.

Быстро определились и заказали свои блюда. В ожидании Наташа откинулась на спинку, рассматривая красивую скатерть. «Надо же, какие интересные пересечения», – думала она, изучая название ресторана в углах салфеток...

Звякнул дверной колокольчик впуская посетителя. Наташа сидела спиной ко входу и не могла увидеть вошедшего, но она услышала знакомый голос:

– Ну, как у нас сегодня?

Сердце Наташи не просто ёкнуло, а глухими ударами набата известило хозяйку, что, лучше бы сделать отсюда ноги. Но вмешалась её чёртовая интеллигентность! Зачастую, именно она оказывалась причиной проблем. В голове словно лентой транспаранта пронеслось: «Надо срочно отсюда бежать!» Но тут же роем промелькнули мысли: «Мы уже сделали заказ! Как можно уйти? Это же невозможно! Что подумают люди – у нас денег нет, и мы случайно сюда зашли?»

Если бы Наташа знала о последствиях, которые произойдут в ближайшие десять часов – она бы улепётывала оттуда, сделав даже два заказа! Но Наташа родилась в старой московской преподавательской семье, то есть не просто интеллигенткой, а таковой в квадрате. И она не знала, что произойдёт в ближайшие десять часов. Кроме того, она видела глаза подруги и понимала: Жанна не уйдёт из ресторана своими ногами, даже под дулом пистолета.

Надвигалась локальная катастрофа, и Наташу охватил страх неизбежного бедствия.

Она услышала голос хостес:

– Сергей Владимирович, с утра не очень – такая буря ночью, но уже подходят, много бронирований, звонят, уверена, к вечеру будет хорошая посадка.

Любому стороннему наблюдателю голос Сергея не показался бы зловещим или опасным, но Наташа помнила, как он держался во время их встречи на набережной и какой вывод она сделала.

Её парализовал страх.

Лет до тринадцати она часто посещала уютный московский зоопарк на станции метро «Баррикадная». Наташа любила жителей зверинца, за исключением холоднокровных обитателей серпентария. Будучи совсем маленькой девочкой, она посмотрела передачу с Дроздовым про удавов в дикой природе. И ей не повезло наблюдать, как длинная, похожая на недожаренный французский батон, животина, ползла к кролику и, молниеносно бросалась в последний момент, буквально проглатывая его. «Почему кролик не убежал?» – с плачем допытывалась она у мамы. Та что-то объясняла про эволюцию и прочую ерунду, но Наташа так и не смогла понять, почему кролик не сходит с места, хотя явно видит опасность. Поэтому позже, когда они с мамой, классом или Жанной оказывались в зверинце, Наташа всегда обходила эту секцию стороной.

Она выросла, закончила вуз, начала преподавать в институте, вышла замуж, но, только оказавшись в Иркутске, в красивом ресторане со странным для этой местности названием, и услышав за спиной знакомый голос Сергея, поняла и маму, и эволюцию, и, главное – почему кролик всё-таки сидел и никуда не убегал…

– Вот так встреча! – Сергей стоял за её спиной.

Он подошёл к сияющей Жанне, наблюдавшей за ним от самой двери, протянул руку и, взяв её ладонь, галантно поцеловал. Из всех мужчин подруги, – а Жанна обычно успевала познакомить Наташу с каждым текущим кавалером, явно демонстрируя успехи добытчицы – данный экземпляр в её коллекции, пожалуй, был самым необычным. Сергей очень понравился Жанне.

Не отпуская руку девушки, он оглядел всех за столом, ещё раз широко улыбнулся, и очень мягким голосом (Наташа вновь подумала: «Сколько же у него вариантов модуляций…») произнёс:

– Девушки, я рад вас видеть в нашем прекрасном… – на этом слове он чуть изменил интонацию понизив голос, – …ресторане «Париж», – с улыбкой посмотрел на Жанну и продолжил: – для столь обворожительных гостей у нас есть ещё более лучшее место, чем этот столик. Прошу! – и он потянул Жанну за руку.

Наташа понимала, что идти нельзя ни при каких обстоятельствах, но Жанна, как в той поговорке про птичку и коготок – превратилась из охотницы в добычу и, похоже, сама готова с удовольствием броситься в манящий омут.

Жанна встала, её лицо сияло:

– Конечно, Сергей!

Он, сделав небольшой поклон, широким жестом пригласил девушек за собой. Маша с Дашей, не успев узнать Жанну в разных видах культурного и не очень отдыха, ни секунды не сомневаясь, приняли приглашение. Наташа, помня, к чему приводили подобные ситуации раньше, понимала, что подруга в нынешнем состоянии думает не головой, а другим местом. Она не могла оставить её одну. Разум Жанны полностью отключился.

Наташа поднялась и, обречённо вздохнув, пошла за остальными.

«Ещё более лучшая» комната, действительно такой и оказалась – не очень большой, но угловой. Две широкие стеклянные стены, сходясь, размывали ощущение замкнутого пространства. Ресторан находился на склоне, комната располагалась на втором этаже, поэтому складывалось полное ощущение, что стоишь на носу корабля и всматриваешься в исчезающую даль. Дали по-прежнему не видно – та же туманная взвесь и уже начавшее сереть небо. Вечерело.

Центр комнаты занимал овальный стол, покрытый белоснежной скатертью. Рядом с одной из глухих стен – диван; большой аквариум с непонятными рыбами и бурлящими пузырьками. Его зелёная, переливающаяся вода усиливала ощущение, что они в море.

– Как мило, – Жанна подошла к мерцающей стене воды и начала высматривать его обитателей. Приложив палец к стеклу и елозя им, она пыталась привлечь внимание жителей подводного мира.

– Располагайтесь, сейчас я распоряжусь по кухне. И без пререканий! Вы мои гости, поэтому всё за счёт заведения, – Сергей улыбнулся и вышел.

– Во дела! – Маша с удивлённо-радостным лицом обошла стол и тоже подошла к аквариуму.

Даша села на ближайший стул.

Наташа подскочила к подруге:

– Жанна, ты что, не понимаешь, чем всё закончится?! Ты не видишь, кто он?! А это: «За счёт заведения»! Чёрт, ты что, ребёнок?! Я тебя прошу, пошли отсюда!

– Наташка, да ладно тебе, нормальный мужик! Цепей же нет, культурно говорит. Ну богатый, зато поедим бесплатно. Наташ, вечно ты паришься, привыкла к своей скучной жизни. Пока не поем – я отсюда ни ногой, – она плюхнулась на диван.

Дверь открылась, вошёл Сергей. За ним официант, катящий большую тележку, заставленную небольшими тарелочками. В центре красовалось ведёрко с шампанским, полностью засыпанное льдом.

– Так, девчата, небольшие закусочки, а потом наше фирменное горячее: «Байкальский деликатес». Все рыбу едят? – Сергей поднял глаза.

Девушки молчали, никто не сказал «нет».

– Вот и отличненько, – он повернулся официанту: – Понял? Теперь давай, по-быстрому, но смотрите там у меня! Сам понимаешь!

Красивый молодой парень в стильном белом пиджаке, даже обиделся:

– Сергей Владимирович, ну что вы! Не волнуйтесь, всё будет в лучшем виде.

Пока происходил диалог, официант всё переставил с тележки на стол, потянулся рукой к бутылке, но Сергей остановил:

– Всё, дальше я сам. В лучшем виде, – он погрозил пальцем.

Официант ушёл.

Сергей достал из ведёрка шампанское, обтёр красивым белым полотенцем с вышивкой «Paris» и начал разливать напиток по бокалам.

– Извините, Сергей, но мне алкоголь совсем нельзя – доктора запретили категорически. С желудком проблемы, – Даша, привстав, покачала ладонью.

– Что, даже «Дон Периньон»? Даже один глоток за встречу? Это же лекарство! – лицо Сергея приняло удивлённо-вопросительное выражение, но разливать шампанское он не прекратил. – Извините…

– Даша.

– Извините, Дарья, один малюсенький глоток божественного нектара ещё никому не навредил. В малых дозах, как говаривал классик, алкоголь полезен в любых количествах.

Он улыбнулся, рукой показал на стол, приглашая всех:

– Рассаживайтесь, красавицы, давайте – за удивительную встречу с птицами, которые не летают, – Сергей посмотрел на Жанну, – и к лучшему, были бы птицами – упорхнули бы в далёкие, недоступные нам, простым смертным, края.

Он поднял бокал:

– За встречу на берегах самого удивительного и таинственного озера на Земле!

Все выпили. Даже Даша, сначала чуть пригубив, через минуту всё-таки допила шампанское.

– Да звала я этих, – Жанна, словно оправдывалась перед Сергеем за своих подруг, – предложила сгонять на Ольхон, всё равно почти сутки сидим в аэропорту. Ну, улетели бы потом, зато хоть одним бы глазком на Байкал взглянули.

– Вот это совпадение! – Сергей даже привстал: – Мне надо утром на остров! Конечно! Поехали со мной! Машина большая, ехать всего-то несколько часов. У моих друзей гостиница на берегу. Яхта. Вид из домика… Эх, какой там Лазурный берег! И, естественно, все расходы на мне, – Сергей прищурился.

«Почему же у меня сегодня день подтверждения детских знаний? – подумала Наташа. – С кроликом разобрались, теперь мифы древней Греции: наверное, так должны петь сладкоголосые сирены с этим, как его… Македонским, или нет – Одиссеем?» – Наташа не помнила. У неё закружилась голова. События развивались слишком быстро в направлении, которого она боялась больше всего. Жанна становилась совершенно неконтролируема. Наташа прекрасно видела: у подруги выключились механизмы самосохранения и логического мышления. «Черт, логическое мышление у неё отключилось, когда Сергей держал её на руках на набережной! Остался совсем небольшой шаг, и дальше что-либо исправить не получится». – Наташа посмотрела на часы, двадцать минут седьмого.

– Сергей Владимирович, вы так любезны, но мы совершенно не можем принять ваше приглашение…

Сергей замахал руками:

– Нет, нет, просто Сергей, зачем фамильярности.

– Сергей Владимирович, – сделав ударение на отчестве, Наташа продолжила, успев удивиться сама себе – парализующий страх прошёл, осталась только тревожная пустота, словно Наташа стояла на краю бесконечной пропасти. Её руки дрожали:

– Спасибо вам за такое щедрое приглашение, но мы никак не можем. Никак. У нас самолёт в Москву, и наши мужья ждут в аэропорту. Мы просто хотели посмотреть город и поесть.

– Мужья! – Сергей всплеснул руками. – Ну и ничего страшного, мужья ведь на то и существуют, чтобы зарабатывать деньги и ждать. Правильно я говорю, Жанна?

– Это их мужья ждут, а у меня и мужа нет. У меня его вообще нет, никто мне деньги не зарабатывает и не ждёт, всё сама! – Жанна с вызовом посмотрела на Наташу.

«Это – конец, – подумала Наташа. – После таких слов Сергей Жанну не выпустит. Чёрт!»

Неожиданно зазвонил телефон. Андрей. Его голос звучал быстро и сбивчиво:

– Наташа, есть срочная оказия – газпромовский технический борт, оказывается, сейчас вылетает в Тюмень из Иркутска. Летел из Нерюнгри и тоже застрял. Шеф настоял, чтобы нас взяли. Это, конечно, нарушение, но ты же его знаешь! Вот удача! А там до Москвы рукой подать. Надо выходить на посадку. Он, правда, транспортный, в нём места для пассажиров не очень, зато завтра утром будем на работе, шеф шлёт гром и молнии – ждёт отчёт. Только самолёт уже готов к вылету, Наташ, надо быстро, вы как там, далеко?

Хоть телефон и был прижат к уху, в наступившей тишине ясно звучали слова Андрея. Наташа мысленно подняла кулак и погрозила дождливому небу. Но плюнуть туда она всё же не решилась. А следовало. Холодея, она понимала, что ситуация развивается как… как в плохом кино – происходящие события с каждым шагом ухудшали положение главного героя. Она хмыкнула: «Вот черт!» То, что они точно не успеют на оказию – совершенно понятно. То, что, хочет она или нет, но мужики сто процентов улетят – даже если их жёны останутся в Иркутске – это факт.

«Черт! – она выдохнула. – Ладно, соберись, тряпка!»

– Андрюш, – внутри у Наташи всё клокотало, даже руки перестали трястись, но она нашла в себе силы говорить спокойно: – У нас никак не получится, мы точно не успеем через пятнадцать минут. Милый, отправляйтесь на своём техническом самолёте, заберите вещи, а мы улетим нормальным рейсом. Погода вроде налаживается, – она машинально бросила взгляд за окно: – В общем, Андрей, не волнуйтесь, мы же не в дикой тайге и никаких приключений не будет. Я надеюсь, – она вздохнула, глядя в упор на Жанну: – Мы вернёмся в Москву завтра.

– Милая, как же так, без вас лететь. Вы точно сами сможете добраться?

Наташа криво усмехнулась: в голосе Андрея явно слышались нотки облегчения. В голове кружились Жаннины слова: «Работа у них на первом месте!»

– Может, мне остаться, отправить только Игоря и… – продолжал Андрей.

Наташа перебила:

– Андрей, я знаю, как важен проект для тебя. Директор точно не поймёт, если ты не появишься перед ним. Улетайте сейчас. Целую!

– И я. Спасибо, дорогая.

Андрей отключил телефон.

Все молчали, глядя на Наташу.

Первым нарушил молчание Сергей:

– Как я понимаю, карьера, для мужчин наших восхитительных девушек, оказалась важнее. Им милей лицо начальника, чем ваши. Я всё правильно уловил? – Он с улыбкой удивления, торжества и радости оглядывал их.

– Вот! А я тебе что говорила! – Жанна тоже восторженно вскрикнула. – Все они такие!

– Ну зачем же вы, Жанночка, обобщаете? – Сергей сделал наигранно-обиженное лицо. – В наших краях мужчины так себя с девушками, которых любят, не ведут.

– Сергей Владимирович, нам надо в аэропорт в 20-00. Рейс отложили до 23-х. Давайте, мы поедим и уедем? – Наташа смотрела в глаза Сергея, в них мелькнуло что-то странное и вдруг... он легко согласился.

– Да, не смею настаивать, жаль, что не увижу вас на красивой яхте, разрезающей байкальские воды под попутным ветром.

У Наташи проскочила небольшая вспышка удивления такому резкому повороту. Сергей же вроде не такой. Он легко не отступает. Но радость от достигнутой победы утопила сомнения:

– Спасибо, Сергей, – она покачала головой: – Мы всё-таки поедем в аэропорт.

– Наташ, ты чего, когда ещё такая возможность повторится? – Жанна раздражённо смотрела на подругу.

– Действительно, отпустите Жанну одну, у неё останутся незабываемые впечатления. А вы отправитесь к своим скучным мужьям в столицу, – Сергей переводил взгляд с Наташи на Жанну.

– Знаете, Сергей, я Жанне в какой-то мере как старшая сестра и мать в одном флаконе, и просто не могу оставить её одну. Тем более мама будет сильно волноваться, а ей нельзя. Мне, кстати, уже тоже! – Наташа покачала головой. – Мы поедем в аэропорт через, – она посмотрела на часы, – через час.

Во время разговора Даша с Машей не произнесли ни слова, только Маша, широко открыв глаза, переводила их с Наташи на Жанну и Сергея, а Даша просто сидела, откинувшись на спинку стула и смотрела в окно.

– Хорошо. Пойду проверю шеф-повара – как дела с нашим особым блюдом. И да, совсем забыл, что предпочитают наши принцессы: белое, красное, крепкое, сухое, мокрое? – он хитро улыбнулся. – Или угостить вас нашим фирменным коктейлем? Он вкусный.

Сергей посмотрел на девушек. Даша скрестила руки перед собой, словно отталкивала рюмку, он кивнул. Жанна подняла один палец, Сергей, улыбаясь кивнул:

– Хорошо.

Маша, посмотрев на Жанну, тоже подняла палец.

– Отлично, – Сергей потёр руки. – Ну, а старшая сестра в одном флаконе? – он смотрел на Наташу с укоризной.

Наташа обречённо махнула рукой, соглашаясь.

– Отлично. Значит, три фирменных, а Даше просто воду или с каким-нибудь вкусом?

– На ваш выбор.

– Принято. Я быстро.

Он вышел из комнаты и направился в бар. Бармен старательно протирал бокалы, когда Сергей подошёл к стойке и выложил на неё блистер с мелкими таблетками.

– Слава, привет, делаешь три фирменных, туда чуть больше алкоголя и по две штучки, – он постучал указательным пальцем по упаковке.

Официант поднял глаза на Сергея в испуге:

– Сергей Владимирович, что, опять?

– Я уже сорок пять лет Сергей Владимирович, не надо тут канючить. Иначе будешь протирать стаканы в пивной на вокзале! По две таблетки! Понял? – в голосе Сергея звучал металл.

– Да, – Слава, хмуро кивнул.

– И ещё. Одна алкоголь не пьёт, хоть от «Дона Периньона» не отказалась, – он усмехнулся. – Возьми бутылку воды со вкусом… какие есть?

– «Лимон», «Лесные ягоды», «Манго»…

– Отлично, «Лесные ягоды». И туда три штуки. Всё понял?

Слава опять хмуро кивнул и, когда Сергей отошёл, взял бутылку с ярко-красной этикеткой лесных ягод, отвинтил такую же красную крышку и аккуратно опустил в неё три белые таблетки. Одну за одной. Они с шипением растворились. Вдруг какая-то мысль пришла ему в голову. Славик оглянулся, ища Сергея, но тот успел скрыться в ВИП-зале. Лицо бармена приняло озабоченный вид.

Вячеслав или Славик, как все его называли, уже шесть лет работал в этом ресторане. В первый год он ещё пытался совмещать скучную учёбу в университете с работой барменом, но в один из дождливых осенних дней, как-то неожиданно для самого себя, перестал ходить на занятия. Он не видел смысла в получении непонятной корочки, о которой мечтала мама. Здесь же, во-первых, интереснее, а во-вторых – деньги решали все его проблемы. Он перебрался в съёмную квартиру и жил недалеко от ресторана. Даже иногда удавалось финансово помочь пожилым родителям.

При том, что Славику не нравилось грызть гранит науки, он был очень ответственным человеком. Особенно всего, что касалось работы. Он не обманывал клиентов. Разве что, совсем чуть-чуть. Посетители ничего не замечали, любили Славика за вкусные коктейли и оставляли щедрые чаевые. Учёт, контроль и довольные гости – за это его любил Сергей. Дурачить хозяина, даже на самую малость, бармен и не помышлял.

Услышав приказ Сергея, Славик, как ответственный работник, задумался. Раньше он просто сыпал таблетки в бокал или бокалы с коктейлем и всё. Теперь же появилась вода. А если девушка не будет пить воду с искусственными вкусами? Или вдруг у неё аллергия на ягоды? Вопрос был сложный, Сергей успел уйти и Славик решил проявить инициативу. Достал из холодильника со стеклянной дверкой красивую пластиковую бутылку с необычным зеркальным покрытием и витиеватой надписью на английском: «Байкал». Открыл. Так же, как и в предыдущий раз, аккуратно опустил внутрь три маленькие белые горошины. Задумчиво посмотрел, как они растворяются и, поменяв крышки, поставил обе бутылки на поднос. Он вздохнул и потянулся за бокалами для «Мартини»...

Глава 5

Пока девушки скакали по дороге с риском попадания под машину, Малец с ужасом смотрел на единственного человека, который значил для него – без всякого сомнения – всё!

Он видел закрытые веки на знакомом лице. Можно патетически сказать, что масса воспоминаний промелькнула перед глазами Мальца: как они познакомились, как много он делал, помогая строить империю шефа, но на самом деле никаких мыслей такого содержания у него в голове не мелькало. Не потому, что он выглядел глупым или ограниченным, совсем нет – Сергей и взял его к себе, потому что тот всегда оставался очень сообразительным.

Малец точно видел, что Сергей не мёртв. Он просто очень и очень глубоко спит.

Помощник выдохнул. Мысли пронеслись в голове буквально за несколько секунд. Он быстро положил руку на шею лежащего в багажнике человека. Почувствовал мягкое тепло. Выругался, вспомнив Славика недобрым словом.

Первый полицейский, которого в юности вряд ли называли смышлёным, увидев Сергея в таком необычном виде, вскрикнул, начал материться, округлив глаза и зачем-то потянул того из багажника. Малец не понимал, зачем он это делает, но не успел ничего предпринять, как босс грузным кулём соскользнул на землю. Помощник попытался подхватить его за подмышки, что чуть смягчило, но не остановило падение, и Сергей оказался распластанным на асфальте.

Малец выругался, бешено вращая глазами:

– Ты какого… делаешь? – он еле сдержался, чтобы не ударить человека в форме.

Надо же такому случиться, что именно в эту секунду наша образцовая, стойкая и во всех смыслах ответственная Наташа обернулась, и её потрясённый мозг запечатлел буквально – момент падения авторитетного человека.

– Он живой, мать твою… спит только! – крикнул Малец взбешённо. – Давай за ними, быстро! – и он мотнул головой в направлении убежавших девушек.

Полицейский, который оказался столь нерасторопен, хотел что-то сказать и уже широко открыл рот, но подбежавший второй человек в форме спас ситуацию.

Малец, не мигая, смотрел на первого, испепеляя его взглядом, но, увидев, что тот завис, переключился на второго:

– Бегом за ними, быстро! – рявкнул Малец, указывая в направлении отъезжающего автобуса.

Скорее всего, у второго полицейского жизнь в детстве прошла продуктивней, как минимум он лучше учился, потому что понял Мальца сразу и, без вопросов развернувшись, побежал через дорогу. Он видел, как автобус выезжал с площадки. Там кроме ЗИЛа, ни машин, ни людей не осталось – много вариантов куда делись беглянки в голове у полицейского не появилось. Любой среднестатистический человек, конечно же, решит, окажись он в такой ситуации, что девушки уезжали в белом «Туристе». Блюститель порядка совершенно точно входил в их число, поэтому, изменив направление, бросился к своей машине и, добравшись до неё через несколько минут, включив мигалку и сирену, выехал с площадки, когда большая корма исчезла за дальним поворотом – автобус уезжал в Иркутск.

Девушки не могли видеть всей живописной картины, они, находясь в шоке, лежали на тюках с жёлтым утеплителем в состоянии, близком к прострации. Пожалуй, только Даша проявила настолько твёрдое самообладание, что, не покривив душой, можно сказать: если бы не её заботливые руки, запихнувшие всех в синий кунг, девушки бы уже общались с лысым черепом.

Наташа, отключившись, лежала на спине. Она опять провалилась в какой-то странный мир мутных видений, когда вроде и не спишь, но и не бодрствуешь. У неё всплыл ещё один момент из вчерашнего вечера:

Когда Сергей выталкивал Мальца из комнаты, Жанна, лишившись поддержки, свалилась со стола. Падая, она ухватилась за аквариум и опрокинула его. Грохот, шум льющейся воды, на какой-то миг картинка исчезла. Через мгновение Наташа видела, как Сергей завязывает полотенце вокруг окровавленной Жанниной руки…

Видение проскочило вспышкой в огромной череде мыслей, блуждавших в недрах сознания. Наташа так и не поняла, это действительно произошло или нет. Она вздрогнула и на самом деле потеряла сознание.

Дарья стояла, прижимаясь спиной к задней стенке кунга. Она огляделась.

Жанна, уткнувшись головой в тюк, лежала на животе. Маша, свернувшись калачиком, забилась в угол. Наташа лежала, судя по виду, без чувств. Даша отметила: «Наташа, похоже, что-то увидела, когда обернулась возле автобуса».

За дверью послышалась возня, ругань и чертыханье: «Я же тебя открытой оставил, мать твою!»

Дверь распахнулась, но за ней оказался не человек, а такая же упаковка с утеплителем, как и лежащие, во множестве, на полу. Даша могла различить две руки, обхватывающие жёлтые бока. Он перекрывал дверной проем и невидимый носитель, толкал его с обратной стороны, приговаривая: «Лезь давай б.., да что ты будешь делать...», – и прочие не очень приличные выражения.

Когда большая часть упаковки оказалась внутри, руки попытались закрыть дверь, но это тоже удалось не сразу. С третьей попытки. Даша услышала ещё одно ругательство, затем шаги невидимого человека к кабине, и вся машина закачалась. Сразу же раздался звук заработавшего двигателя. Он несколько раз газанул, двигатель натужно взревел, и машина завибрировала. Неожиданно к звукам работающего мотора добавился настоящий забористый тяжёлый рок. Даша подняла брови: «Если здесь так хорошо слышно, что же творится в кабине? Отлично, под музыку поедем». Судя по голосу, играла бурятская или монгольская рок-группа. Похоже, на источник звука, в отличие от машины, водитель денег не жалел.

Машина дёрнулась и выехала на шоссе в противоположную от автобуса сторону.

– Помоги мне, – Малец наклонился, подхватив Сергея за подмышки, и кивнул полицейскому, указав на ноги лежавшего. Они попробовали, но нет, поднять и положить на задний диван не получилось.

– Ладно, давай его опять в багажник, в салон не сможем.

Они посадили Сергея на откидную створку, и Малец с трудом протолкнул Шефа вглубь. Посмотрел на спящего босса. Много чего пришлось пережить вместе, но, чтобы с полицейским упражняться в укладывании Сергея в багажник – такое Малец пробовал впервые.

– Так! Всё, что ты увидел здесь, – забудь! – Малец использовал самый грозный вариант тембра голоса для донесения серьёзности своих мыслей. Полез в карман, достал перетянутую резинкой, уже слегка похудевшую пачку пятитысячных купюр, вынул четыре штуки: – Тебе и, – он повысил голос, – напарнику. Понял? Всё, что видел – забыл!

Малец закрыл багажник, мельком посмотрев на спящего Сергея, поднял сумку с асфальта – бросил её, как всё закрутилось – и положил между передними креслами.

Усевшись за руль, опустил стекло:

– И ещё. Присмотри за моим крокодилом, а то знаю я местную шпану… – он выругался и завёл двигатель.

Чуть помолчав, вдруг добавил:

– Сержант, принеси воды, а? Сушняк горло дерёт, спасу нет.

– Минуточку! – полицейский бросился к своей машине, потом, словно споткнувшись, остановился и спеша повернул в магазин. Малец покачал головой.

Он расстегнул сумку и вывалил содержимое на соседнее сиденье. Быстро пересчитал деньги. Вся сумма на месте. Задумчиво сложил назад аккуратные пачки и севший телефон Сергея. Застегнул молнию. Подбежал полицейский с двумя бутылками, хотел что-то сказать, но Малец махнул рукой перебивая:

– Мне нужны эти, – он кивнул в сторону ушедшего автобуса: – Все четыре. Связи по трассе нет, если не дозвонишься, – он задумчиво потёр лоб, – вези их сразу к Лешему на базу, ночевать останусь у него.

Малец вывернул с площадки и поехал в ту же сторону, куда укатил любитель бурятского рока. Но проехав автозаправку и зачёркнутый указатель «Еланцы», он резко свернул на обочину и остановил машину. Вышел, открыл багажник и обыскал спящего шефа. Распахнул заднюю пассажирскую дверь с пробитым стеклом, пошарил под сиденьем водителя, пассажира, заглянул под коврик.

Пистолета не было.

Нашлась только маленькая гильза от патрона 7,62х25мм. Она лежала между сиденьями и тускло блестела жёлтым боком. Малец выругался.

Увлечённый поисками он не обратил внимания на старый ЗИЛ с синим кунгом, проехавший мимо, оглашая окрестности звуками плохой выхлопной системы и гулкими ударами бас-гитары. Но, даже если бы он и отвлёкся от поисков, то вряд ли бы связал машину с той, которая стояла на площадке у магазинов.

ЗИЛ, проехав ещё двести метров, свернул с трассы на грунтовку, уходящую в сторону невысоких гор, обрамляющих котловину Байкала.

Малец посидел, отрешённо глядя на дорогу, достал телефон, убедился, что связи по-прежнему нет, выругался и, вырулив на трассу, помчался в сторону Ольхона.

После того, как невидимый водитель смог закрыть дверь и выехал на дорогу под аккомпанемент рока, сирены и мигания красно-синих всполохов, картина внутри машины выглядела так: Маша, закрыв глаза, сидела и то ли делала вид, то ли действительно спала; Жанна лежала на одном из тюков лицом вниз и её тело сотрясали рыдания; Наташа, лёжа на спине, смотрела в потолок с окаменевшим лицом и плотно сжатыми губами. Даша сидела в противоположном углу от Маши и сосредоточенно пыталась понять, что же с ними происходит и как действовать дальше.

Первый, самый идеальный вариант – попасть в аэропорт Иркутска и улететь в Москву. Но тут начинались сложности: неизвестно, сколько у Мальца и Сергея своих людей вокруг. Удастся ли проехать мимо поста в Еланцах… Такой вариант был скользким.

Второй – тоже рабочий: ехать на Ольхон или в любое место, где есть приезжие. Туристы точно отношения к местным иметь не будут и могут помочь. А должны ли? С какой радости им рисковать, а девушкам их подставлять? Лучше, конечно, добраться до дяди Жанны – он вряд ли даст в обиду родную душу, хотя…

Машина притормозила, свернула с дороги и остановилась. Даша похолодела – в ушах ещё раздавались звуки полицейской сирены. Но прислушавшись, поняла – они на заправке. Тут же потянуло острым запахом бензина. Вспомнила старые плакаты, висевшие при въезде на АЗС: «Водитель, высади пассажиров». Даша усмехнулась: «Если загорится машина – будут сразу четыре Жанны ДʼАрк».

Они не загорелись. Через десять минут любитель рока вырулил на трассу, и машина, надрываясь, вновь разогналась. Но ненадолго. Буквально через несколько минут Дарью качнуло, она почувствовала крутой поворот вправо. Её тряхнуло, и ЗИЛ покатил по плохой грунтовке.

Даша с трудом встала и, упираясь в стенки обеими руками, выглянула в окно. Вдалеке мелькали Еланцы, Даша видела удаляющуюся насыпь трассы на Ольхон. За машиной поднимались небольшие жёлтые вихри. «Странно, вчера вроде прошёл дождь, а уже такая пыль». С этими мыслями девушка не заметила стоящую на выезде из села, уже ставшую маленькой, черную машину с Мальцом за рулём.

Она села на тюк и закрыла глаза…