Беда под маской

12 июня 2015 год. Город N.

Какой должна быть ночь? Спокойной, безмятежной... И ничего не слышно, кроме своего собственного мягкого дыхания. Для всех она должна такой быть?

Нет.

— Папа! — заплакала маленькая девочка лет пяти, подбегая к мужчине, лежащему на полу их дома.

Серая футболка в области его груди быстро пропитывалась кровью, а сам он кашлял и пытался дышать, сражаясь со смертью. Девочка рыдала, смотря на этот ужас, переводя взгляд то на отца, то на двух жутких людей, стоящих в дверном проёме с ухмылкой. Отец обессиленно сжал локоть своей маленькой дочери в ладони, смотря на нее угасающими глазами.

— Руи... Уходи, — прошептал он хрипло. — Уходи!

После слов последовал мягкий толчок. Напуганная малышка сразу побежала на второй этаж дома, хныкая. Один из мужчин медленно пошел за ней, бормоча что-то своему товарищу про деньги. У девочки сперло дыхание от угрожающих звуков шагов позади нее. Она не знала, что делать, куда бежать. Она просто пыталась сделать хоть что-нибудь.

Инстинкты самосохранения привели ее в свою комнату. Руи залезла под кровать, где часто пряталась от папы, когда он приходил с работы и искал ее, дабы шуточно напугать его. Она прикрыла ладошками свой рот и нос, чтобы заглушить различные звуки, которые могли выдать ее местоположение. Её зелёные глаза были расширены от ужаса, а крохотное тельце дрожало. Так не должен чувствовать себя ребенок. Никто не должен...

Девочка наблюдала из-под кровати за тем, как мужчина ходит из комнаты в комнату, словно наслаждаясь своим преследованием. Когда он зашёл в ее спальню, она напряглась, стараясь не издавать ни единого звука. Сначала он заглянул во все углы, потом посмотрел в шкафу, под столом... И только потом остановился перед кроватью. Малышка задрожала ещё сильнее, крепко закрыв глаза. До ее ушей дошел скрип половицы и хриплый голос.

— Нашёл...

Глаза Руи резко распахнулись и она истошно закричала, когда рука мужчины схватила ее за ногу и начала тянуть к нему. Она пыталась схватиться за всё: за ковёр, ножку кровати, игрушку. Но это было бесполезно. Девочка повисла над землёй головой вниз, дергаясь и плача, забавляя тем самым ее мучителя.

— Мелкая пиявка, — фыркнул он, подняв Руи выше и небрежно бросив ее на кровать. — Твой папочка провинился. Твоему папочке сейчас очень больно. И тебе тоже будет больно!

Удерживая ее одной рукой, человек достал из кармана раскладной ножик и приложил его к хрупкой шее девочки, смотря в ее полные страха и ужаса глаза. Он оскалился, и стоило ему только прижать лезвие ближе к ее коже, послышался звук разбитого окна. Оба вздрогнули, Руи крепко закрыла глаза, закричав. Но она не почувствовала ожидаемой боли. Только то, как что-то откинуло мужчину от нее, слышала звуки ударов и болезненных стонов. Она села и подвинулась назад, открыв один глаз.

Женщина в странной черной одежде, напоминающая худи и шорты, повсюду обвешенная всякими ремешками, снаряжением и непонятными для малышки технологиями, с наколенниками и массивными длинными сапогами на шнуровке, с короткими белыми волосами, судя по всему крашенными, нависла над мучителем девочки, как само наказание. Для Руи не было видно, что она сделала, но он издал болезненное кряхтение и упал перед ней на колени, а после и вовсе свалился всем телом на пол.

Девочка всё ещё тряслась от страха, уже не понимая, кто хочет причинить ей вред, а кто — нет. Но ещё больше она испугалась, когда женщина повернула к ней голову. Её лицо было скрыто за белой маской, на которой не было выражено ничего, кроме широкой черной улыбки и подобных улыбающихся глаз. Она медленно начала приближаться к Руи, успокаивающе вытянув руку в кожаной перчатке в ее сторону.

— Ш-ш-ш, всё хорошо, — тихо сказала она слегка искаженным из-за маски голосом. — Я не причиню тебе вреда. Мы пришли помочь.

Послышались шаги снаружи, и в комнату вошёл человек в такой же одежде, только на нем были уже брюки, а не шорты. У него была такая же маска, на голову был накинут капюшон, и, судя по голосу, это был мужчина.

— Танец Забвения, все мертвы, — сказал он. — Вообще все...

— А папа? — захныкала девочка, и от звука ее голоса незнакомец вздрогнул.

Оба молчали. Было очень трудно сказать ребенку, что его родитель мертв, кто бы это ни был. Но их молчание разбило Руи сильнее. Она закрыла глаза и громко заплакала, зовя отца. Женщина подошла ближе и взяла ее на руки, крепко прижимая к груди.

— Мне очень жаль. Правда, очень жаль, — прошептала она. — Но прошу тебя, не бойся. Ты должна быть сильной. Мы не оставим тебя одну, хорошо?

Однако ее слова совсем не утешали разбитое сердце девочки. Ей было тяжело, больно и страшно. Жизнь этой ночью оставила на ее душе глубокий шрам, связала с этими неизвестными людьми, которые искусно обращались с оружием и перемещались по крышам зданий, словно у них есть крылья.

Но... Кое-что Руи узнала. Борьба Со Злом никогда не оставит ее в стороне, если она не оставит их.