Мрачное ноябрьское солнце медленно вставало из-за горизонта, оставляя за собой бледно-розовый след на небе. В аудитории было тихо. Лишь преподаватель где-то вдалеке бубнил что-то о первобытном обществе.
В дальнем уголке аудитории сидел Антон. Он был типичным первокурсником — чуть смущённым, несколько неуверенным, но полным надежд на то, что впереди его ждут только светлые перспективы. Он всегда любил историю, и мечты о карьере ученого двигали его вперёд. Но в этой аудитории его мысли были не об учебе, а о всякой ерунде, заполняющей мозг во время особо скучных моментов лекции.
Но, собственно, а почему я вообще говорю о себе в третьем лице? Может быть таким образом я пытаюсь сепарироваться от тех чувств, что сейчас испытываю? Будто бы все это происходит не со мной, а с кем-то другим, в чьем теле, я сейчас нахожусь. Я пытаюсь думать о чем угодно, лишь бы не о ней. Ведь тогда будет не так больно. Я еще раз посмотрел на вьющиеся локоны самой замечательной девушки на свете, сидевшей на первой парте.
Её звали Лера, и каждый раз, когда я видел её, мое сердце замирало. Она была такой яркой, полной жизни, с весёлой искоркой в глазах, и я не мог не восхищаться её непринуждённой улыбкой и умением общаться с окружающими. Лера, казалось, была в центре внимания, вокруг неё всегда собирались разные ребята, и смех её звучал громче всех. Я же всегда был в тени — тихий наблюдатель, заворожённый её обаянием.
Я мечтал подойти к ней, завести разговор, но каждый раз, когда у меня появлялась хоть капля смелости, страх сжимал сердце, и я оставался на своём месте, только мечтая о том, чтобы как-нибудь судьба смогла дать нам шанс пообщаться друг с другом.
Самое обидное и неприятное в этой ситуации то, что в самом начале учебы она подходила ко мне и пыталась пообщаться, но я заволновался и на простой и банальный вопрос «как дела?», буркнул что-то невнятное про «как сажа бела».
Она, видимо что-то для себя решив, посидела еще пару минут на стуле рядом и пошла знакомиться с другими. Но прошло всего несколько недель с начала учебы, и я понял, что мои чувства к Лере становятся лишь сильнее. Но время шло, а она, похоже, не замечала меня. Я видел, как она болтает с другими ребятами, как её смех наполняет аудиторию. Я и сам, после того фиаско, несколько раз к ней обращался по учебе. И она вроде бы также приветливо общалась, как и со всеми. Но я понимал, что первое впечатление безнадежно испортил.
Потом она опять как-то раз перед парой спросила: "как дела?". Я же опять не придумал лучшего ответа чем ответить "пока не родила". Она засмеялась, на пару мгновений показав свою жемчужную улыбку, и спросила:" а когда родит, скажешь?". Но смешного ответа на такой вопрос у меня заготовлено не было, так что я потерялся и промолчал. Хотя я бы отдал многое, лишь за возможность веселить ее, и видеть ее улыбку от моих слов.
***
Однажды на занятии по психологии, когда преподаватель обсуждал тему любви с психологической точки зрения, Я, не сдержавшись, записал несколько строчек в тетрадь: "Любовь как тень, она всегда рядом, но всё равно невидима. Она может ранить, а может вдохновить. И видно ее лишь если есть источник света. Таким источником становится любимый человек". Я смотрел на Леру, смеющуюся и разговаривающую с другими одногруппниками, и осознавал, что это чувство внутри, эта безответная любовь, стала частью моей жизни.
Однако я старался избавиться от этой любви, ведь любовь — это слабость. Любовь – это ворота в твое сердце. И через них может войти как телега с радостями, так и неприятельские войска. Да и любой историк знает – что ворота это самое слабое место любой крепости.
Тем более что мне было невероятно страшно подойти и признаться в своих чувствах.
Что если она откажет? Нам же потом 5 лет учиться вместе – да я не смогу никому смотреть после этого в глаза. А пересекаться с ней будет сущее мучение. Я буду переживать свой позор раз за разом каждый день.
Но еще страшнее, если она согласится начать встречаться. Ведь за девушками нужно ухаживать. Дарить цветы, подарки, водить в кино и рестораны.
Но чем же тогда это будет отличаться от покупки любви за деньги? Чем девушка, чье сердце растопили дорогие подарки, будет отличаться от шлюхи? Только тем, что шлюха честнее и сразу устанавливает цену.
Да и как вообще нужно ухаживать за девушками? Это мои первые отношения, которые могут быть, а я сразу буду пробовать на живом человеке?
Я же могу все провалить!!! Я обязательно где-то облажаюсь и сделаю что-то не так. И что тогда? До конца жизни знать, что человек испытывал к тебе симпатию, но ты своими неумелыми действиями все испортил? В этой неизвестности благо – ты можешь как быть счастлив во взаимной любви, так и несчастлив в любви безответной.
Но так у меня хотя бы останется надежда на то, что сбудется что-то хорошее.
Тем более, я понимал, что сейчас Парисы не в тренде. Сейчас в тренде Мидасы. Да я и на Париса с трудом смахиваю. Скорее один из тех греков, про кого даже не упомянули в многочисленных мифах.
Какие прогулки в парке и букеты полевых цветов? Нужны миллионы на алые розы и на походы в рестораны. Таким нищебродам как я, любовь не по карману. Я преставился для нее как кавалер, не успев еще даже представиться.
Но чем сильнее я об этом думал, тем больше понимал, что бедность – лишь щит, за которым я пытаюсь спрятаться.
Цинизм и прагматизм – лишь доспехи романтика, которыми он пытается защитить себя от разбитого сердца.
Я боюсь, потому что представляю возможные последствия раскрытой нараспашку души.
Да и как начать? Подойти и сказать: Лера, ты мне нравишься, давай встречаться?
Это бред – она даже меня не знает. Нужно плавно начать с дружбы и дождаться ее первого шага. Тогда точно можно начать отношения.
Но быстрее случится ее свадьба, чем это произойдет.
Вот, точно – а вдруг она не одна? Вдруг у нее уже кто-то есть? Тогда мне тем более ничего не светит. Только опозорюсь.
Но хватит искать себе оправдания и отмазки. Нужно просто подойти, когда она будет одна, чтобы никто не увидел, и все-таки наконец признаться ей в симпатии!
Однако это тоже будет неправильным поступком – просто взять, вывалить на нее свои чувства и свалить на нее решение проблемы?
Так что остается лишь повздыхать, не найдя решения, и записать в тетрадь очередную строчку:
«Любовь как книга: Она полна страниц, каждая из которых содержит удивительные истории, героев и повороты сюжета, но недоступна для понимания, пока её страницы остаются закрытыми.