Беженец с Соргемии

Фуджит с досадой осмотрел сухие листья погибшего растения. Страх и чувство безысходности захлестнули его. Сдерживая слёзы, он собрал всё, что ещё недавно дарило надежду его семье. Хрупкие стебли крошились в ладонях, покрывая их коричневой пылью. Теперь всему этому место в отходнике.

— Мам! — крикнул он в интерком. — Флосы погибли. Нужно срочно новые сажать.

Риба услышала сына и тотчас поспешила в малый сад, расположенный позади дома. Каждый раз она не верила, что это снова произошло, и каждый раз хотела сама убедиться.

В темноте сада, окна которого дозировано пропускали свет звезды S, было видно ее испуганное, озадаченное лицо.

— Где же мне взять еще? Та капсула была последней на «Зелёной полке».

Фуджит склонил голову.

— Не знаю, мам. Ты к Винни заходила сегодня?

— Да, заходила. Она слаба, но держится.

Сестра Фуджита, Винни, давно болела от распространенного на Соргемии недуга — кислородного голодания. Не в силах ей помочь, семья наблюдала, как Винни медленно угасает. Отец старался доставать баллоны с кислородом, а Фуджит с матерью засаживали домашний сад всеми растениями, которые только можно было найти на полках магазинов. Со временем и те исчезли. Эти скудные попытки поддерживали сестру, но не исцеляли.

Риба первое время не могла говорить о дочери спокойно. Упоминания о состоянии ребенка приводили женщину в тоску и депрессию. Из комнаты Винни мать выходила заплаканная. Шли дни и месяцы, Риба заставила себя принять реальность такой, какая она есть, ведь душевные муки только разъедали её изнутри и не шли на пользу семье. Как страшно бы это не звучало, Риба смирилась с возможной потерей.

— Твоя подруга сможет помочь нам с семенами?

Риба отрицательно покачала головой.

— Склады возле работы отца?

— Закрыты из-за телекинетиков. Они устроили демонстрации в квадратах.

— А гуманитарные транспортники?

— Они оккупированы теми же телекинетиками. Отец даже не смог вчера взять воды — демонстранты пускают только своих.

Фуджит швырнул последнюю горсть сухих цветов в отходник, отряхнул колени и подошёл к матери.

— Тогда я сам схожу к ним, мне они дадут всё, что нужно.

— Нет-нет, ни в коем случае, они заберут тебя! А ещё хуже попасть в руки к стражам порядка. Ты же знаешь, что они делают с такими как они, такими как… ты. Стоит стражам заметить тебя с ними, как ты тут же попадешь в список.

— Так что нам теперь? От жажды умереть? Поговорим об этом с отцом, когда он вернется, ладно?

Риба и Фуджит вернулись в дом. В гостиную с кухни тянулся приятный аромат обработанного лазером мяса. Тишину разбавлял звук работающего голопроектора.

«Наши требования предельно ясны! Мы хотим равных прав с обычными соргемианцами. Почему закон к нам предвзят? Почему наших братьев казнят, когда обычным жителям выписываются только предупреждения? Мы требуем справедливости! Разве это много?»

Проектор транслировал объёмное изображение молодой девушки в светлом комбинезоне. Она стояла на возвышенности, а подле неё толпились сотни телекинетиков, вторивших ей и выкрикивающих слова одобрения.

«Как вы видите, состоялся повторный митинг ополченцев. Заявления о правах телекинетиков происходят всё чаще. Консилиум обеспокоен подобными действиями демонстрантов» — сообщил голос диктора за кадром. — «Несколько открытых столкновений возникли в третьем и пятом квадрате первой Центрийской арии. Жители арии не пострадали, но огромный ущерб был нанесён памятникам культуры и искусственному парку».

— Им мало, что мы задыхаемся, они еще и парки громят, — Фуджит переключил канал.

«…на текущий момент обращения в подразделения оспитов увеличились на двадцать процентов. Палаты переполнены, пациентов кладут в коридорах, при этом запасы кислорода истощаются с каждым днем. Осложняют ситуацию демонстранты телекинетики, которые блокируют подлёты и подъезды гуманитарных транспортников. В то же время продолжается подготовка к очередному полёту агитационной бригады на планету Земля. В виду сложившейся ситуации, предполагается, что помимо высадки агитаторов, экипаж космического корабля произведёт скрытый сбор ресурсов необходимых для нашей планеты. Особенно речь идёт о восстановлении заповедников и зеленых парков…»

Фуджит снова переключил канал, в надежде найти хоть что-то успокаивающее, но и тут увидел, как задержанным и осуждённым телекинетикам производят процедуру подавления гена.

— Они уже это транслируют по центральным каналам. Отвратительное зрелище.

Самое страшное, что могло произойти с телекинетиком, — это подавление гена. Ученые лезут в голову и что-то там переключают, но так как «переключатель» взаимосвязан с другими функциями мозга, то, скорее всего, после этой процедуры телекинетик не сможет членораздельно изъясняться. Кормить его будут через трубку, ходить по нужде он будет непроизвольно и в специальной ванне, где его тут же и помоют. Фуджит всегда думал, а почему бы сразу просто не убивать таких, как он, зачем нужно ждать, когда телекинетик убьёт кого-то или покалечит. Почему убийца получал, своего рода, свободу, а простой неудачник, которому было суждено родиться с нежелательной, на сегодня, способностью, подвергался пытке, рискуя остаток дней провести в вегетативном состоянии. Но самым неоднозначным было вот что: именно те самые учёные в прошлом нашли ген, отвечающий за способность, и активировали его, проведя бесчисленные опыты. Ещё дед Фуджита рассказывал, как с помощью его силы строились здания в их арии. Именно от деда к Фуджиту перешла способность, о которой теперь отец и мать сожалели.

— Мама, — из интеркома донёсся слабый голос сестры. — Можно воды?

Риба побежала на кухню и вытащила полупустой баллон с водой. Аккуратно, чтобы не расплескать ни капли, она наполнила стакан лишь на одну треть. Вернувшись в гостиную, она протянула стакан Фуджиту.

— Отнесёшь сестре? А то мне нужно тут на кухне…

Одной из причин, по которой Риба уважала своего сына, было понимание. Он не задавал лишних вопросов, когда она не хотела заходить к Винни. Безусловно, она любила дочь, безусловно, она взяла себя в руки и настроилась на терпение, но, сколько бы она ни заходила в комнату, материнское сердце сжималось в крохотный комок и болело с такой силой, что после этого Риба не могла найти себе место, и мысли её уходили далеко от принципов морали, принятых в их обществе.

Винни лежала на кровати, грустно смотря на улицу через тонированное оконное стекло. Маленький синюшный комочек с деформированными ногтевыми пластинами совсем не напоминал прежнюю Винни. Фуджит постоянно задавался вопросом, почему эта участь настигла именно её. Он был готов поменяться с сестрой местами, лишь бы не видеть, как она мучается. Еще до болезни они с Винни внешне напоминали друг друга. Оба имели тёмные волосы отца и светлые глаза матери, оба являлись обладателями скуластых лиц и стройных фигур. Сейчас же некогда яркие глаза сестры померкли, на щеках больше не играл румянец, тело исхудало практически до костей, волосы потускнели.

Винни не двигалась. Ее тонкие руки, словно плети, прижимались к впавшей груди. Изо рта вырывалось еле слышное, частое дыхание, сопровождаемое хрипом. На шее висела маска, трубка от которой тянулась к небольшому баллону с кислородом.

— Попей, дорогая, — Фуджит наклонился к Винни и приподнял ей голову.

Та жадно отпила, после чего глубоко вздохнула и схватилась за маску.

— Вы так страдаете из-за меня, — прохрипела она. — Скорее бы я умерла.

— Ты не должна так говорить. Мама и папа стараются не для того, чтобы у тебя возникали подобные мысли. Как только непорядки на улицах прекратятся, отец сможет отвезти тебя в оспит. Сейчас главная твоя задача — не сдаваться.

Винни улыбнулась потрескавшимися губами.

— Ты как всегда прав, братик. Что вообще там происходит? Кажется, мой проектор сломался.

Фуджит подошёл к устройству на стойке перед кроватью.

— Почему не сказала сразу? Я бы починил.

Винни промолчала.

— Так что там в мире творится?

— Ничего хорошего, — Фуджит занялся проектором, используя для разбора деталей свою способность. — Телекинетики устраивают шествия, перекрывают улицы арий, Консилиум готовит новый полет агитаторов на Землю, как будто от этого будет толк, планета задыхается отчасти по собственной глупости, а я…я прячусь дома, чтобы не стать как один из тех цветков, что так плохо растут у нас в саду.

— Хотя меня порой и посещают мрачные мысли, я всё же надеюсь на лучший исход, — сказала Винни.

Фуджит приложил последнюю деталь, и проектор заработал.

— Ну вот, готово. Главное поменьше смотри информационные выпуски, от них можно потерять аппетит.

Со стороны прихожей через интерком послышалась возня, а затем взволнованный голос матери.

Парень выскочил из комнаты, за секунды преодолев коридор и гостиную. Незваного гостя Фуджит знал.

— Чего тебе нужно, Де́менс?

Растрепанный тип в запачканном сером комбинезоне кисло улыбнулся.

— А мама говорит, что тебя нет дома.

— Тебе здесь не рады, уходи.

Деменс убрал улыбку с лица, глаза его сверкнули недобрым огнём.

— Ты должен быть с нами. Ты один из нас. Не выступая против Консилиума и стражей, ты предаешь своих братьев.

Фуджит едва сдерживал гнев.

— Вы мне не братья, вы только кучка анархистов, подстёгнутых массовыми протестами телекинетиков. Вы никого не защищаете и не боретесь за права, вы только разрушаете второй квадрат.

— Как ты смеешь, мы же были друзьями!

— Да, ключевое слово здесь «были». Мы «были» ими до того, как ты ради забавы швырнул телекинезом мужчину. Из-за таких как ты нас и боятся. Сейчас тяжелые времена, Деменс, и только ради этого слово «были» я прошу тебя уйти.

— Как знаешь, друг, — на последнем слове Деменс сделал акцент. — Но когда стражи порядка придут к тебе, не жди моей помощи.

Дверь закрылась. Мама обмякла у двери, сердце её бешено колотилось. Фуджит разжал кулаки, в которых начала копиться энергия для телекинетического выпада.

Деменс уже приходил однажды с тем же предложением — перейти на сторону телекинетиков и присоединиться к демонстрациям. Сначала шествия по второй Центрийской арии были мирными. Появившиеся лидеры хотели справедливости для одного из своих. Этого телекинетика держали в офисе стражей порядка за разборки в одном из голо — парков первой Центрийской, завершившиеся тремя человеческими смертями. Молодые люди без способностей праздно прогуливались по парку. Увидев телекинетика, занимающегося установкой памятника, они решили пообщаться. Либо молодые люди задели чувства работяги, либо он не так их понял, словесная перепалка перешла в конфликт. Один из молодых людей попытался схватить телекинетика, рассчитывая на то, что тот не будет использовать силу против них, соблюдая закон Соргемии, но он ошибался. Телекинетик поочередно разобрался со всеми тремя и только после завершения драки понял, что натворил. Его приговорили к смертной казни, хотя обычных соргемианцев в подобных ситуациях отправляют лечиться, давая первое особое предупреждение. Событие возмутило общественность и породило страх перед одарёнными. Теперь телекинетики стояли по одну сторону, а обычные люди по другую.

С Деменсом Фуджит познакомился ещё до конфликтов. Они вместе учились в академии. Время, проведённое вместе, показало, почему, кроме Фуджита, у этого парня больше не было друзей. Деменс был крайне вспыльчив и раздражителен, а если учесть факт наличия у него способностей, эти два качества усугублялись до такой степени, что он начинал пугать окружающих. В последний день их дружбы, подталкиваемый возмущениями телекинетиков, Деменс напал на простого прохожего. Фуджит попытался его остановить, и тем самым заработал шрам на виске.

Отец поздно вернулся с работы. Семья уже готовилась ко сну. Поскольку день на Соргемии длился около восемнадцати земных суток, дома соргемианцев были оборудованы специальными плотными жалюзи, позволяющими погружать комнаты в непроглядную темноту.

— Как работа, дорогой? — спросила Риба.

Не отвечая, Дол поманил жену к себе. Когда Риба оказалась достаточно близко, он тихо произнес.

— Началось. Они придут за всеми без исключения.

Риба, в ужасе, зажала рот рукой.

— Не может быть. Они не могут просто так взять и устранить всех. Это аморально.

— Информацию я узнал от коллеги. Его жена работает стражем порядка. Она старается оповестить всех знакомых и друзей. Консилиум принял решение задушить восстание в зародыше, они хотят просто устранить корень проблемы, избавив общество от таких, как наш сын. У стражей есть имена телекинетиков, согласно последней переписи и…

— Это все Деменс и ему подобные. Если бы не они…

Дол вытащил из рабочей сумки портативное устройство с погасшим экраном.

— Здесь новые документы Фуджита, сейчас они не активны, но я работаю над этим. К тенебре-торну, который настанет через пару ора, я подготовлю это устройство, и мы отправим Фуджита на Землю с агитаторами.

— Ты украл его?

— Я попросил это сделать за меня. Устройство старое, из архива арии. Сейчас там данные на одного старика, но Пэллис, оператор, с которым я играл в лиортри, подсказал хорошего человека из архива. Он сможет заменить текущие данные, сделать некого Тэу Кири моложе и отменить его смерть, а также постарается внести его в список Агитаторов.

— Я поверить в это не могу.

Риба села на тумбу в прихожей.

— Я еле свыклась с потерей одного ребёнка…

— О чём ты вообще говоришь? — разозлился Дол. — Речь идет как раз о выживании твоего сына, останься он здесь, превратится в растение.

— А что если нет, что если процедура подавления не сделает его инвалидом?

— А что если сделает, Риба? А? Подготовишь вторую комнату в конце дома? Приди в себя наконец! Ты рассуждаешь как эгоистка.

Риба вытерла слёзы и обняла мужа.

— Ты прав, полностью прав. Прости меня за слабость. Я понимаю, что тебе не легче от такого решения.

Фуджит узнал о своей судьбе только после пробуждения. Он ещё не осознал целиком то, что должно было с ним произойти, поэтому не чувствовал страха. Он старался прокрутить в голове различные сценарии развития событий, но понимал, что он не машина и все сценарии его жизни ему не подвластны, поэтому не стоит тратить время на подобные глупости.

— Мы не можем улететь вместе? Если верить рассказам, на голубой планете моря из зелени. Винни могла бы выздороветь там.

— Извини, сынок, — сказал отец. — Я с трудом получил одно устройство. К тому же, даже если бы я получил его на Винни, на борт судна её бы не взяли. Послушай, тебе предстоит представиться агитатором и приложить все усилия, чтобы обман не раскрылся.

Отец встал из-за обеденного стола и насыпал в тарелку полусырой крупы — воду они так и не достали, а готовить как-то было нужно.

— Нам ещё нужно придумать, как доставить тебя в первую Центрийскую арию, ведь космопорт находится там. Все нижние линии монорельса перекрыты телекинетиками, верхние частично тоже, но есть старая линия, которая идет за арией. Она заброшена. На ней, в отстойниках, можно будет найти старые транспортники. Как привести их в действие я сегодня постараюсь узнать, в остальном тебе поможет способность.

Отец всегда был таким. Фуджит вспоминал те дни, когда они гуляли по паркам, а Дол здоровался практически с каждым прохожим. Все без исключения улыбались ему, потому что он был хорошим человеком, таким и остался. Благодаря своему дружелюбию и порядочности, он завоевал доверие не одного соргемианца. Работая на стелла-станции, Дол знал всех, начиная от простых операторов, до администраторов. За всю жизнь отец ни разу не воспользовался полезными знакомствами, и только сейчас у него появилась необходимость в этом — он как мог спасал свою семью.

Время пролетело неожиданно быстро. Пришёл тенебре-торн, и улицы арии загорелись искусственными огнями, питаемые энергией стелла-станций. План Дола нужно было приводить в действие.

Пока Фуджит скрывался дома, в их родной арии настроения телекинетиков и стражей порядка накалились до предела. Сражения на улицах были лишь вопросом времени, из-за чего Фуджит все меньше хотел улетать от своих.

— Кто защитит вас, когда я улечу? Вдруг разбой коснётся нашего квадрата?

На каждый такой вопрос отец отвечал спокойно.

— За это не переживай. Мы заблокируем все окна и двери, а сами спрячемся в подвале. Провизию я подготовил. Воды очень мало, но это ничего, я думаю, власть установит порядок в кротчайшие сроки.

Настал тот самый момент, когда Фуджиту пришлось прощаться с семьей. Сестра приняла новость спокойно и даже оптимистично, попросив привезти ей сувенир с далекой Земли. Фуджит не стал говорить, что не знает когда и как вернётся. Пусть сестра думает, что это лишь недолгая поездка в новый мир, которого он никогда не видел.

Отец передал сыну всё, что ему удалось отыскать: форму агитаторов, которую Фуджит сразу же надел, персональное устройство на новую личность и взломанную гражданскую карту. Карта могла потребоваться на входе в космопорт, поэтому над ней знакомый отца особенно долго работал.

— Форма агитаторов тебе к лицу, — заметил отец, печально улыбаясь.

Фуджит осмотрел себя сверху вниз. Белый комбинезон был немного маловат для него — для соргемианца Фуджит был слишком высоким. На форме не было ни одной опознавательной нашивки, отец объяснил это тем, что агитаторы высаживаются на Землю тайно, при этом корабли агитаторов перемещаются в режиме маскировки. Ростом соргемианцы ниже и плотнее землян, их мышцы сильнее, выносливость выше, но внешне они очень похожи, что позволяет внедриться в общество голубой планеты тайно.

— Чуть не забыл! — отец убежал в свой кабинет, а когда вернулся, держал в руке крохотное наручное устройство с не менее крохотным монитором.

— Тот парень, оператор, сказал, что это тебе может пригодиться. Это портативный переводчик. Агитаторов обычно выбирают из числа полиглотов, в твоем же случае без этой штуки не обойтись.

Фуджит обнял отца, затем мать, не сказавшую за это время ни единого слова. Вся её фигура выражала лишь скорбь. Дрожащими губами она поцеловала сына в щёку.

— Не переживай, мам, всё будет хорошо.

Фуджит вышел из дома, а затем за автоматические ворота родного двора. Фонари освещали улицу перед центральным монорельсом, в проулках же томился полумрак. Через них Фуджит и пошёл.

Издалека доносились обрывистые крики — как раз сегодня стражи проходили по домам их квадрата и соседнего. Отец все просчитал, и парень за это был ему благодарен. Телекинетиков выволакивали из домов и везли в оборудованные на скорую руку лагеря для подавления гена. Фуджит подумал, а что они потом будут делать с таким количеством умственно отсталых? Процедуру смогут пережить и остаться в своём уме от силы процента два. Вот до чего может доводить страх. Консилиум настолько боится вооружённого восстания, что сам провоцирует его.

Фуджит завернул за угол и поднялся по тротуару на верхний уровень монорельса. Он старался держаться тени, двигаясь быстро, но тихо. Остановка была абсолютно пуста, ведь транспортники не ездили из-за непорядков. Мир, который ещё недавно дарил Фуджиту радость, превратился в самый жуткий кошмар. Животных на Соргемии и так было мало, а когда с улиц исчезли люди, прячущиеся в своих домах, — кто от демонстрантов, кто от стражей, — ария стала напоминать заброшенный склад.

Снова спускаясь на первый уровень, Фуджит поймал себя на мысли о возвращении домой. Осторожно шагая вдоль одинаковых светлых домов, крыши которых устилали фотоэлементы, парень надеялся, что кто угодно окликнет его, сообщив, что всё закончилось и ему не нужно никуда улетать.

Рекламные панели по левой стороне тротуара чернели выключенными экранами. Голопроекторы, обычно создающие иллюзию растений и животных, тоже не работали. Серые цвета арии погружали в тоску, а тишина в этой части квадрата рождала тревогу. Громкий крик, совсем рядом, заставил Фуджита припасть к ближайшему забору и замереть. Через проход между домами он увидел, как несколько стражей мчались за мужчиной в капюшоне. Один из них резко дёрнулся, а затем приземлился на спину рядом с Фуджитом, угодив точно в проход, где тот прятался. Парень в ужасе отпрянул от него, но тут же понял, что страж без сознания. Следуя за беглецом с другой стороны улицы, Фуджит преодолел ещё несколько домов. Второго стража ждала участь первого, а вот третий, вовремя сориентировавшись, выстрелил в беглеца электрическим пучком. Сотрясаясь, телекинетик рухнул на землю, капюшон сполз с его головы и Фуджит узнал Деменса.

Осторожно проскочив проулок, Фуджит остановился у самого края дома. В это время страж рапортовал о находке. «Должен ли я помочь Деменсу?» — возникла предательская мысль в голове у Фуджита. «С какой стати? Он ненормальный, ему не место в обществе». Но скорые воспоминания, вспыхнувшие в его голове, заставили усомниться в собственных выводах. Каким бы чудовищем не казался Деменс, он неоднократно его выручал. В их дружбе были светлые моменты, за которые стоило держаться, но Фуджит не стал. Он не попытался изменить мировоззрение друга, помочь ему, он принял обвинительную сторону. Деменс был достоин наказания, но не такого.

Выскакивая из укрытия, Фуджит метнул в стража поток энергии, стараясь сделать его не слишком сильным — противника следовало обезвредить, а не убить. Мужчину отнесло в сторону. От удара он отключился. Деменс увидел бывшего друга лишь краем глаза. Тело всё ещё не слушалось его.

— Почему? — прохрипел он, когда Фуджит наклонился, чтобы оттащить парня в укрытие, подальше от стражей.

— Еще один шанс, друг, используй его с умом. И хватит калечить людей, идёт?

Деменс смотрел не мигая.

— Я думал, ты никогда меня не простишь.

— Я не простил, но зла тебе не желаю. А теперь мне пора.

Остальной путь Фуджит проделал словно на автомате. Добравшись к заброшенной ветке монорельса, он нашел один из работающих транспортников. Поскольку модель была старая, то предполагалось ручное управление. Выполнив команды, согласно инструкции на его портативном устройстве, а также использовав способность для возобновления подачи энергии с энергостолбов, Фуджит привел транспортник в действие. Зашумели вентиляция и двигатель, транспортник тронулся, постепенно набирая скорость. Фуджит включил лазерные локаторы, чтобы в случае чего быстро обнаружить помехи на дороге.

Временное бездействие дало волю страху и тревоге. Пути назад не было, а впереди ждала неизвестность. Фуджит вглядывался в темень, освещаемую лишь огнями транспортника, желая поскорее увидеть въезд на территорию космопорта. Пока же перед ним возникали только неровные силуэты гор.

Космопорт был одним из самых крупных сооружений первой Центрийской. На дверях в пропускной пункт стояла пара охранников, которые попросили Фуджита продемонстрировать свое портативное устройство. Внутри пункта оказалось совершенно пусто, и Фуджит решил, что опоздал. Администратор проверила его документы, а когда увидела направление, засуетилась.

— Вам следует поторопиться, все ваши давно на челноке. Опоздать в такой день… Садитесь на первый попавшийся парвис в ангаре и направляйтесь к пятому доку.

Фуджит так и сделал. Маленькая местная машинка, предназначенная для перемещений по космопорту, мчалась с большой скоростью.

Яркие огни доков пролетали мимо, образуя жёлтую рябую ленту, отражающуюся в стекле парвиса. Фуджит на секунду забыл, что ему грозит опасность, любуясь красками каменного гиганта. «Какой восторг, наверно, испытывают люди, работая здесь», — подумал он.

Длинный остроносый челнок готовился к запуску. Входной люк и отсек для багажа всё ещё были открыты, поэтому Фуджит поспешил заскочить внутрь. Встретив вопросительные взгляды пассажиров, уже закрепивших себя ремнями, Фуджит извинился за опоздание и сел на свободное место, которых, к слову, было много. На его взгляд один из соседей по сидению ответил:

— Многие отказались, боятся оставить семьи в такое время.

От этих слов Фуджиту стало стыдно — он-то семью бросил.

Когда люк закрылся, двигатель челнока пришел в действие. Один из агитаторов, попросил всех надеть наушники для связи, что крепились к сидениям.

— Я знаю, каждый из вас неоднократно проходил инструктаж, но всё же повторюсь. Земляне не знают о нашем существовании и узнать не должны. Как и корабль, наши челноки, используя маскировку, высадят нас в безлюдном месте, откуда затем доставят на базу агитаторов. Наша задача та же, что и прежде, сохранить зеленый мир Земли, не допустив повторения истории Соргемии. Поведение в случае аварии на космическом корабле читайте на ваших портативных устройствах.

Челнок тряхнуло от стыковки. На борту группу встретил первый помощник капитана, приглашая всех проследовать в жилой сектор. По пути помощник извинился за суматоху, объяснив это отставанием от графика. Сообщение о том, что повторной идентификации не будет, не могло не порадовать Фуджита.

В каюте Фуджит наконец остался наедине с собой. Он кинул сумку в шкафчик, разделся до нижнего белья и подошел к капсуле гибернации, как посоветовал им помощник капитана. Слегка прикоснувшись ладонью к панели, он разблокировал створку и шагнул внутрь.

Погружение в сон при гибернации ни с чем нельзя было сравнить. Он падал и падал в пустоту, пока не забылся вовсе.

«Внимание. Внимание. Возгорание в машинном отделении. Немедленно покиньте корабль.

Внимание. Внимание. Возгорание в машинном отделении. Немедленно покиньте корабль»

Фуджит вывалился из капсулы полностью дезориентированный. Каюта переливалась красными огнями. Рядом с дверью мелькала искорёженная фигура искусственного интеллекта в виде молодой девушки. Она повторяла и повторяла предупреждение. Образ девушки сменялся картой корабля, где обозначалось место расположения спасательных модулей.

Фуджит надел комбинезон агитатора, схватил свою сумку и выбежал в коридор. Вопреки ожиданиям никого из тех, с кем он прилетел, не было.

«Неужели меня оставили».

Следуя указателям, Фуджит побежал к лифту. Тот не работал, и тогда парню пришлось воспользоваться аварийной лестницей. Пока он спускался, корабль тряхнуло так, что Фуджит рухнул вниз, сильно ударившись головой. Крепкие руки обхватили его, помогая подняться. Это оказался тот самый помощник капитана.

— Я думал, что уже все покинули корабль, хорошо, что вернулся.

— Где мы? — спросил Фуджит. — Что произошло?

— Думаю, диверсия, но кто узнает теперь. Мы в Солнечной системе, рядом с Землей. Идти можешь?

Фуджит кивнул.

— Тогда за мной.

В спасательном блоке оставалось несколько трёхместных модулей. Мужчина сначала помог забраться Фуджиту, затем залез сам.

— Не переживай, прорвёмся, — постарался приободрить помощник, видя растерянный взгляд молодого человека. — Знаешь, что делать с модулем после падения?

— Не успел прочитать.

— Вот кнопка, — помощник указал на голубую точку, скрытую под плотной прозрачной крышкой. — Нажимаешь её, и модуль ликвидируется через пару земных минут.

Мужчина быстро пролистал предлагаемый список возможных траекторий полета модуля, выбрав, как ему показалось, самый удачный. Рядом с рычагом пуска загорелся сигнал, и мужчина резко потянул ручку, запуская модуль в открытый космос.

Фуджит замер. Растерянность сменилась цепенящим ужасом. Он не мог поверить, что всё это происходит с ним. Сначала он увидел густую черноту, пронзаемую тёмно-синей нитью терминатора. Затем, по мере изменения модулем траектории, тьму космоса озарил яркий голубой диск планеты, над поверхностью которого клочки белых облаков кружились в диком танце.

Модуль быстро приближался к земле. При входе в атмосферу его сильно затрясло, отчего Фуджит почувствовал подступающую к горлу тошноту.

— Держись парень. Главное, чтобы сработал импульсный тормоз. И надень маску — к воздуху на Земле нужно привыкнуть.

Тормоз не сработал, и модуль нёсся вниз по-прежнему с огромной скоростью. В нижних слоях атмосферы их затрясло сильнее и закрутило подобно волчку, защита загорелась, оставляя за собой длинный след. От шума в кабине начало закладывать уши. Фуджит понимал, что они падают. Страх начал окутывать его.

Фуджит не мог отвести взгляд от извивающейся перед ним разноцветной земной картины. Восхищение, ненадолго затмившее страх, заставило широко открыть глаза и наблюдать.

По мере приближения, цвета становились ярче, узоры складывались в дороги и леса. Лес. Фуджит ещё никогда не видел столько деревьев. Гипнотическое рыхлое зеленое полотно показалось ему удивительным даром природы. Он вспомнил сестру, мать и отца, которые остались на сухой Соргемии, и происходящее показалось ему несправедливым. Почему у землян есть столько жизни, а у них лишь смерть.

— Парень! Парень! Очнись! Тяни за рычаг — слева от тебя!

Фуджит вышел из оцепенения, схватился за красную рукоятку и потянул вниз. Челнок дернуло в сторону, затем ещё раз. Полет пошёл ровнее, скорость начала падать. До земли оставалось всего несколько десятков километров.

— Поздно! Мы слишком близко к земле, модуль не успеет сбросить скорость. Готовимся к жёсткой посадке.

Первый помощник включил посадочный предохранитель заранее, в надежде хоть немного смягчить удар. Затем с трудом дотянулся до спасательного набора и вытащил оттуда крохотный валик, который после активации быстро увеличился в размерах и стал значительно мягче.

— Чего ты сидишь! Делай то же самое! — возмутился первый помощник.

Фуджит бросил испуганный взгляд на мужчину, потом на приборную панель. Неужели они падают, неужели разобьются? Парень потянулся к своему набору.

Оба уложили подушки на колени, а затем пригнули к ним головы, накрыв те, в свою очередь, руками. Ремни безопасности сильно впивались в тело, желающее резко уйти в потолок капсулы. Фуджит почувствовал, что дрожит. Зубы его стучали друг от друга, к горлу подкатила тошнота.

Капсула падает. Быстро и неминуемо. Теперь он не мог думать о чём — либо ещё. Ни о голубой планете, ни о её водах и зелени. Все мысли были заняты выживанием. Мгновение перед ударом, казалось, длилось целую вечность. Они всё падали и падали, а Фуджит ждал. Готовился к толчку.

— Сильно не напрягай мышцы, а то…

Первый помощник не успел договорить. Резкий и сильный удар погрузил капсулу во тьму.

Скрежет металла, звук искрящей проводки, короткие, обрывистые сигналы системы, которая вот-вот прекратит свою работу. Но ни одного человеческого вздоха. Фуджит чувствовал, как бьётся его сердце. Гулким эхом этот звук отдавал в уши. Но вдохнуть, впустив воздух в лёгкие, он не мог. Боль очагами проявлялась на теле. Она, подобна капле воды, делала на поверхности широкие круги.

Фуджит с трудом отнял руку от головы, удивившись, что в принципе может ей управлять. Потом пришёл черёд второй, и вот он поднял лицо, искривлённое гримасой боли. Выпрямиться он не смог — материал капсулы погнуло, пространства внутри стало меньше в разы.

Парень кое-как отстегнулся, обнаружив, что одна из его ног слушаться не хочет. Он боялся закатить штанину и посмотреть что там. Опираясь на здоровую ногу, Фуджит, не разгибаясь, прополз между сиденьями.

Первый помощник.

Парень развернулся к нему и слегка прикоснулся к спине. Реакции не последовало. Тогда парень позвал его и толкнул чуть сильнее. Руки мужчины безвольно сползли с головы, а лицо сильнее утонуло в подушке. Только сейчас Фуджит заметил тонкий прут, отделившийся от потолка капсулы и вошедший первому помощнику в шею.

Вселенная, он остался один! Совсем один на чужой планете.

Фуджит потянулся к спасательному набору, теперь скомканному, словно грязная тряпка. Дыхательная маска сломана, небольшой фильтр погнулся. Подавив накатившее отчаяние и нервный смех, Фуджит подполз к набору первого помощника. В нём маска оказалась цела, но фильтру однозначно пришёл конец. Парень взял маску и соединил её с погнутым фильтром из своего набора, надеясь на то, что работать такое устройство всё-таки будет.

Увидев входной шлюз, Фуджит понял, что не выйдет через него. Отверстие сплющилось, лишив возможности хоть как-то поддеть дверь. Парень облокотился о сидение и закрыл глаза. Он копил энергию, надеясь, что её хватит на мощный телекинетический выброс, ведь искать резак или что-либо ещё в этом хаосе не представлялось возможным. Телекинез, как и любое другое действие владельца, зависело от степени истощённости. Как сложно было бы выполнять упражнения долго не евшему спортсмену, так и голодному телекинетику сложно накопить энергию.

Фуджит повернулся к шлюзу, вытянул руку, чтобы лучше прицелиться, собрался и отправил энергию в проём. Металл по краям шлюза немного отошёл, а центр двери резко выгнулся. Выброса не хватило.

На Фуджита накатила усталость, глаза сами собой начали смыкаться. Капсула поплыла и исчезла.

Вся семья в сборе. Он, мама и папа, сестра. Здоровая Вини со свежим лицом и большими глазами. Они на берегу океана, который Фуджит увидел из капсулы. Капсула. Парень открыл глаза, снова вытянул руку. Невидимый таран оттянул металл ещё сильнее.

«Не переживай, мам, всё будет хорошо».

Толчок энергией, и с одной стороны показалась крохотная щель. Белый свет ворвался в капсулу тонкой линией.

«Наши требования предельно ясны! Мы хотим равных прав с обычными соргемианцами».

Из последних сил Фуджит вытянул руку. Он уже не смотрел в ту сторону. Толчок. Дверь медленно покачнулась и со скрежетом рухнула наружу.

Фуджит щёлкнул фильтром и медленно задышал через него. Похоже, всё работало. Парень пополз к выходу, к манящему свету. Жадно хватаясь за поручни и выступы, он вытащил тело наружу. Обернулся, решив ещё раз увидеть бездыханное тело первого помощника.

«Нажимаешь её, и модуль ликвидируется через пару минут»

Кнопка, точно. Фуджит понимал, что на пределе, но также знал, что не залезет в капсулу обратно. Засунув голову в проём, он сконцентрировался на панели управления. Немного отклонившись, чтобы увидеть плотную крышку, под которой слабо светилась голубая кнопка, Фуджит заставил её подняться. Кнопка продолжала мигать до тех пор, пока парень не нажал её. Цвет сменился на приглушённый красный. Отсчёта не последовало, ведь капсула сильно повредилась, но Фуджит знал, что настало время отползти подальше.

Снова руки работали, как пневматические грабли, ведь встать Фуджит больше не мог. Он остановился, лишь оказавшись в сотне метров. Парень ждал взрыва или огненных всполохов, но ничего такого не произошло. Капсула сначала странно изогнулась, мелкие части обшивки изменили форму, потом она пожелтела, покраснела и постепенно начала опадать. Корпус растекался по земле тягучими массами, пока не остановился и потемнел. От капсулы осталась лишь плотная чёрная лужа.

Фуджит опустил голову на землю. Глаза привыкли к свету, и он увидел облака. Белые, пушистые, разных форм и размеров. Они тянулись по голубой глади неба, опережая друг друга, подталкивая или сливаясь. Они закрывали собой свет здешней звезды.

Фуджит положил ладонь на землю рядом с собой, и подушечки пальцев соприкоснулись с холодной, немного влажной травой. Трава. Живая. И растёт просто так из земли, где-то посреди равнины. Фуджит повернул голову и увидел лес. Он не помнил названий этих деревьев, но это было не важно. Деревья зелёные, сочные, с красивыми стволами, высоко уводящими размашистые ветки к небу, где зелень сливалась с голубизной. Картина жизни, написанная красками природы.

Фуджит снова посмотрел на небо и заплакал. Он жив и может быть когда-то сумеет рассказать семье о лучшем творении Вселенной.