Беги, ведьма, беги!

Глава 1. Курсовая по инквизиции

«Главным инструментом испанской инквизиции был не костер, а страх. Систематический, удушающий, проникающий в самые щели повседневной жизни...»

Алиса щелкнула пальцем по тачпаду, закрывая вкладку с сухой научной статьей. От этих слов веяло ледяным холодком, несмотря на душный воздух московской общаги. Она потянулась за кружкой с остывшим чаем, глядя на заоконную мглу, подернутую рыжим светом фонарей. Еще пару абзацев — и можно будет валиться спать, а завтра с утра допилить эту чертову курсовую.

«Томас де Торквемада... — бормотала она, вбивая имя в поисковую строку. — Ну и фамилия, прямо говорящая. Жги, Томас, жги».

Внезапно лампочка над столом меркнула, мигнула и загорелась снова, но уже каким-то неприятным, желтоватым светом. Воздух задрожал, словно от зноя. Алиса моргнула. На секунду ей показалось, что стены ее комнаты поплыли, превратились в грубые каменные кладки, а вместо запаха пыли и старого линолеума в нос ударил едкий коктейль из дыма, пота и чего-то цветочного, тяжелого и приторного.

— Что за... — она провела рукой по лицу. «Не выспалась. Однозначно. Надо закругляться».

Она снова посмотрела на экран. Портрет сурового человека в сутане расплывался, будто наливаясь свинцом. Буквы на мониторе поползли, сливаясь в причудливые, незнакомые узоры, похожие на арабскую вязь. Глаза слипались.

— Так, все, я спать, — Алиса отодвинула ноутбук и положила голову на сложенные на столе руки. Всего на минуточку. Просто закрыть глаза...

Боль.

Она ворвалась вихрем, вышибая дверь сознания. Горячая, рвущая, пульсирующая в висках. Алиса попыталась пошевелиться, но не смогла. Руки были грубо отведены за спину и стянуты веревкой, впивавшейся в запястья. Она сидела на чем-то твердом и холодном.

Она застонала и попыталась открыть глаза. Правый глаз заклинило опухолью, он видел лишь узкую щель, залитую багровым светом. Левый застилали слезы от боли и едкого дыма, плывшего откуда-то снизу.

«Где?.. Что?..»

Мысли путались, не желая складываться в картину. Вместо знакомой комнаты — грязная каменная стена. Вместо тишины ночи — нарастающий, зловещий гул. Гул сотен, тысяч голосов.

Она заставила себя сфокусироваться. Она сидела на небольшом возвышении площади, вымощенной булыжником. Вокруг, теснясь и толкаясь, стояла толпа. Лица. Сотни лиц. Мужики в потертых камзолах, женщины, закутанные в темные платки, дети, сидящие на плечах у отцов. Все они кричали. Что-то одно и то же. Одно слово, слетавшее с сотен губ, сливавшееся в единый, ненавидящий рев.

Она не понимала слов, но смысл был ясен без перевода. В их глазах горело отвращение, страх и жажда зрелища.

Алиса опустила взгляд. На ней было грубое, серое, грязное платье из холстины. Не ее тело. Не ее одежда. Не ее... ничего.

Паника, острая и тошнотворная, подкатила к горлу. Она затрясла головой, пытаясь стряхнуть кошмар.

«Это сон. Проснуться! ПРОСНУТЬСЯ СЕЙЧАС ЖЕ!»

Но сон не заканчивался. Он становился только реальнее. Она почувствовала запах горящего дерева. Услышала сухой треск хвороста где-то у своих ног.

Медленно, преодолевая ужас, сковавший шею, она повернула голову.

Рядом с ней, тоже связанные, стояли на коленях еще двое: иссохшая, как мумия, старуха и молодой парень с безумным, отсутствующим взглядом. А перед ними, спиной к толпе, возвышались несколько фигур в длинных черных сутанах. Их лица скрывали глубокие капюшоны.

Один из них шагнул вперед. В руке он держал толстый фолиант. Его голос, низкий и безжалостный, как скрежет камня по камню, прорвал шум толпы, и наступила мгновенная, зловещая тишина.

И в этой тишине Алиса наконец разобрала то слово, что выкрикивала толпа. Слово, от которого кровь застыла в жилах.

«Бруха! Бруха!»

Она не знала этого языка, но ее разум, отчаянно цепляясь за обрывки памяти, выдал спасительную, ужасную подсказку. Статья. Курсовая. Испанская инквизиция.

«Bruja».

Ведьма.

В следующее мгновение человек в черном воздел руку, и его голос, громоподобный, огласил приговор:

— ¡Por herejía y pacto con el demonio, la sentencia es muerte en la hoguera! (За ересь и сделку с дьяволом приговор - смерть на костре! (исп.))

И тут же другой человек в капюшоне, державший в руках длинный шест с тлеющим фитилем на конце, шагнул к ее ногам. К подножию того, на чем она сидела. К подножию костра.

Последнее, что увидела Алиса, — это искра, упруго соскочившая с фитиля и упавшая в кучу сухого хвороста у ее босых, исцарапанных ног.

С шипением и треском вспыхнуло крошечное, яркое пламя.