Белые лилии красной планеты

И вот я на красных равнинах Олдуина. Вдалеке на севере вулканы под снежными шапками, на востоке темнеет гряда холмов, западнее окруженное каменистыми берегами блестит серебро и перламутр чудесного тихого озера. И трава тут тоже бледных красноватых оттенков, и еще терпко пахнет если растереть между пальцами колкую травинку. Такова традиция — юноши Визегарда проводят на этой маленькой планете шестьдесят дней, рисуя, сочиняя стихи, складывая песни, размышляя, всегда в полном одиночестве, всегда в маленьких кельях похожих на опоясанные верандой деревянные кубики, что конечно должны находиться далеко друг от друга и всегда у ручья или реки. В домике специально заготовлены еда на шестьдесят дней и теплое одеяло, а главное полное одиночество. Таков тысячелетний обычай моего народа, а мы, визегардцы, надо сказать как никто ретиво чтим наши обычаи. И еще одна интересная деталь — женихи перед тем как их заберет шаттл чтобы отвести в космопорт ищут у берегов рек белую лилию для невесты, что так долго ждала его. Я не жених, и еще не встретил свою избранную, так что мне это пока не грозит, меня ждет только одиночество и творчество под небесами иного мира. Таков наш обычай перехода во взрослую жизнь, и надо признать мне он очень даже по душе - наверное, я все-таки визенгардец до мозга костей.

Дни шли один за одним, листики с рисунками и стихами послушно складывались в специальную кожаную сумку, коллекция становилась все больше и больше. По вечерам конечно гитара на веранде, как же без этого. Уже привык и к холодным до озноба водам озера, и к дрожи зеленых рассветов и закатов, и к постоянному сильному ветру что нес мелкую бордовую пыль со склонов вулканов. В то ветреное солнечное утро я наконец увидел своего соседа — молодой парнишка сидел на валуне чуть дальше по берегу и писал что-то, положив тетрадь на колено. Кельи наши оказались слишком близко друг к другу у озера, вообще-то традиция такое запрещает. Так я незаметно наблюдал за соседом пару дней, а затем решил подойти поздороваться.

- Извините..

И вдруг.. он резким движением повернулся и бросился бежать. Я остолбенел — черты лица, глаза.. Это была девушка! Так я узнал историю Миры.

- Пойми, я мечтала об этом с детства, - мы пили чай на веранде ее кельи, и терпко пахло бледно-красноватой травой. - Шестьдесят дней на Олдуине, сочинять стихи, полное одиночество... Я так завидовала брату. Ну почему Визегард так патриархален, так закостенел? И мы... поменялись местами! Мы близнецы, одного роста и схожего телосложения, я обстригла волосы, так что в совете что отправляет сюда юношей и в космопорту все прошло как по маслу.

А она была очень красивая — ежик серебристых волос (у меня волосы скорее цвета такого поблекшего старого серебра) и огромные яркие сиреневые, почти фиолетовые глаза, хрупкая девушка доставала мне до плеча. Снаружи швыряло подгоняемый ветром песок, громады вулканов на севере опасно потемнели, предвещая бурю. Как же тепло и уютно в келье когда снаружи бушует олдуинская буря! И как же чудесно что я так неожиданно нашел друга, хоть это и против древних законов посвящения!

- Ты не жалеешь, что пошла на такую опасную авантюру?

- Нет, абсолютно. Я наслаждаюсь каждым днем. Но прошу, когда шаттл прилетит за нами, давай сделаем вид что мы не общались. Я снова притворюсь парнем.

- Да, Мира, конечно.

И вот каждый вечер горячий ароматный чай на веранде и только что придуманные песни под гитару. Иногда мы и обедали вместе — вяленое мясо и соленый сыр хорошо сочеталось с красным вином со специями, запасы которого мы с восторгом обнаружили в наших кельях. Мы читали друг другу свои стихи, показывали рисунки, и просто разговаривали до глубокой ночи. И вот последний шестидесятый день.

Я... Я рвал белые лилии на дне ручья, когда обернулся. Она замерла на холмике, момент неловкости, и Мира тут же скрылась. Проклиная себя я не знал, что делать. Вернее знал, но боялся. Как-то все вышло... неловко. Не так как надо. Не так оно должно было произойти, не так неловко и скомкано. И вот строгая стальная капелька визегартского шаттла приземлилась, и мы оба одновременно вышли из наших кельей и двинулись к кораблю. Серебристое сияние ее коротко подстриженных волос звало меня за собой, будто серебристый факел... Я отважно нес букет белых лилий, уже не скрываясь перед любимой. Вот он я, смотри, с лилиями! Вот я! И вдруг.. Она чуть повернулась. Мира тоже несла лилии, целую охапку! Да, она ведь притворяется парнем, так что имеет полное право на эти лилии по древнему обычаю Визегарда. А обычаи она явно понимает по-своему. Я лишь радостно улыбнулся - ох, моя дерзкая малышка.