Без права на существование Том 1

Привет… ну и кому я это пишу?

Зачёркнуто.

Ладно, давайте так: «Привет, будущий читатель!»

Тоже ерунда. Слишком пафосно.

Хорошо, попробуем ещё раз. Оставлю просто: «Привет, дневник!»

Хотя нет… Это звучит так, будто я сейчас расскажу, какой мальчик мне понравился в школе.

Да ладно, чего я запариваюсь. Всё равно это никто не прочитает. Я же сама знаю: у меня и почерк кривой, и мысли скакать будут как козёл по лужайке. Значит, будем честными: пишу я это не ради кого-то, а ради себя. Чтобы не забыть. Чтобы хоть как-то сложить в слова весь этот бардак, в который меня занесло.

Да, пусть будет так: это мой дневник. Мои мемуары. И если вдруг кто-то когда-то их прочитает… ну что ж, заранее извиняюсь.
Конечно, да, я всё-таки попала в мир с магией. Но… ой, что-то я опять бегу вперёд. Какая магия? В какой мир? Я же ещё не рассказала, как прожила свою прошлую жизнь, чтобы вы, мой воображаемый читатель (или я сама лет через двадцать), могли оценить всю прелесть нынешней.

Всё как у всех. Родилась в обычной семье в… Хотела написать «девяносто третьем», но это было бы слишком уж скучно. Так что оставим честно: в семьдесят четвёртом. Ну ладно, можно округлить — в семьдесят пятом году. Да-да, у Василия родилась Ариэль. В эпоху, когда имена в стиле «Ирина» и «Светлана» были куда привычнее. Наверное, поэтому меня и запоминали. Училась, росла, как все. Школа — обычная. А потом — университет. И вот это были, честное слово, лучшие годы моей «первой» жизни. Не магические, конечно. Но лучшие. Весёлые, яркие, с ощущением, что всё впереди.

Я училась в Москве, в… [тут я задумалась, какой именно вуз вписать, потому что для дневника можно было бы и соврать, и приукрасить, но пусть будет по-честному]. В Московском государственном университете. Да, в самом главном, в МГУ. Экономический факультет. Да, именно туда меня занесло. И, как потом оказалось, это было отличное решение — разные схемы, модели, прогнозы… всё это оказалось полезным куда больше, чем я могла предположить. Особенно теперь, когда приходится сравнивать экономики двух миров. Но об этом позже.

Тогда я просто училась. Старалась, честно. Я ведь никогда не хотела быть «как все». Имя моё — Ариэль — постоянно выделяло меня из толпы. И я сама чувствовала себя немного другой, уникальной. Будто судьба всё время подталкивала меня к чему-то большему.мИ вот, на фоне лекций, семинаров и студенческих вечеринок, которые всегда начинались скучно, а заканчивались песнями под гитару или чьими-то слезами… появился он.

Он всегда появлялся эффектно.

Дорогая машина, блестящая, как зеркало. Не просто машина — скорее, зверь на колёсах, с гулким рёвом двигателя, от которого студенческий двор замирал. Костюм сидел на нём так, будто его шили под каждую мышцу. Часы — дорогие, блеск аккуратный, но бросающийся в глаза. Улыбка — слишком белая, чтобы быть честной. Весь он был как из рекламного буклета: прекрасно, красиво, богато, роскошно.

Но… (вот здесь я почти готова написать слово, которое приличные девушки не используют). У него был один большой недостаток. Он очень любил женщин. И очень часто их менял.

Да, вот так просто. Красиво вошёл, галантно улыбнулся, и через неделю рядом уже кто-то новый. А ещё у него была одна… плохая привычка. Про неё, наверное, тоже стоило бы рассказать. Или не стоит? Стоит ли вообще писать про других людей в своих мемуарах? Всё же я собиралась писать про себя. Хотя… без них моя история будет слишком пустой.

Ладно, хуже всего была его привычка. Если женщина ему отказывала — всё, считай, подписала себе приговор. Он превращался в охотника. Мог неделями, месяцами бегать за ней, добиваться, заманивать, давить подарками, вниманием, словами.

А если не получалось?

Он умел ломать. Уничтожать жизнь аккуратно, почти незаметно, но верно. Друзей у него было — тьма. Ну… не друзей, конечно, а подхалимов. Тех, что крутились возле него за счёт его денег. И девчонок тоже хватало. Простите за прямоту, но лучшее слово, которое их описывает, — «тёлки». Те самые, что пришли в МГУ вовсе не за знаниями. Они искали себе «прекрасного, красивого, богатого, роскошного» — такого, как он. Но я-то была не из таких. Я поступила, чтобы учиться. Чтобы стать кем-то. Чтобы доказать себе и миру, что моё странное имя не зря выделяло меня из толпы.

И да… в принципе, университет я почти закончила девственницей. Ну… почти. Ну блин! Опять я убегаю вперёд. Почему я так постоянно делаю? Надо, конечно, научиться правильно держать хронологию. А то если вдруг и правда кто-то это прочитает — будет жутко стыдно, что я всё время куда-то убегаю. Не надо. Надо себя сдерживать.

Соберись, Ариэль!

Так вот. Следующей его «жертвой» стала я.

Нет, не пугайтесь. Жизни он мне ломать не собирался — всё-таки я была на хорошем счету в университете. Почти отличница, между прочим, и училась вовсе не на платной основе. Плюс — постоянно участвовала во всех мероприятиях: концерты, студенческие советы, даже какие-то экономические конкурсы.

В общем, да, меня вполне можно было назвать заучкой. Хотя… зачем «можно было»? Я и была заучкой. Самой натуральной. Правда, без очков. И, смею надеяться, симпатичной заучкой. Ну… наверное, симпатичной. Себя-то я объективно оценить не могу. Хотя в глубине души я всегда считала себя красивой. А может, и некрасивой. В общем, пусть другие судят.
Я же, на удивление, была натуральной блондинкой. Размер груди у меня был небольшой — двоечка, но очень даже стоящая. Мама ещё с детства приучила: как только что-то начало расти, сразу — лифчик. И, знаете, это правда помогло: всё держалось как надо. Спортивная я тоже была: бег, зарядка — и попа у меня, простите за прямоту, была вполне подкачанная. Лицо? Ну… лицо как лицо. Миловидное. Ничего ниоткуда не выпирало, где не надо, но и особых изъянов не было. Вроде всё было на месте и в норме. Не сказать, что королева красоты, конечно.

Хотя… на балу новичков я заняла второе место в конкурсе «Мисс факультет». Так-то, между прочим!

Правда, я подозреваю, что за меня голосовали не из-за внешности, а потому что у меня конспекты все брали. И ещё я была старостой группы. Может, и это сыграло роль.

В общем… может, я и правда была некрасивой? Так вот. Опять я куда-то ушла. Что за привычка такая — всё время сбегать с темы?

Ариэль, прекращай!

Никто это читать не будет. А если и будут, то бросят уже на первой страничке. Так нельзя. Веди себя прилично.

Ладно. Вернёмся к парню. А чё «к парню»? Его зовут Максим. Максим есть Максим. Чего я всё «он да он», «парень да парень»? В общем, Максим начал ухаживать. Аккуратно. Галантно. Прям как в книжках пишут. Я уже почти была готова проститься со своей девственностью… Но, спойлер: этого не произойдёт. А знаете, почему? А потому что всё закончилось как всегда. Хотя, признаю, он действительно долго за мной бегал. Даже до того дошло, что пригласил познакомиться с его папой.

Мы общались близко, очень близко: он встречал меня, провожал, пытался подвозить на своей машине. Но папа мне ещё в детстве рассказывал: мальчики в дорогих машинах очень любят делать с девочками… ну… дела. Вы же прекрасно понимаете, какие именно «дела» мальчики любят делать с девочками в дорогих машинах.
И вот когда я уже, в принципе, была готова сказать: «Ладно, Максим, будь моей судьбой», появился он.

Бедный.

Лохматый.

Вечно невыспавшийся, с синяками под глазами, словно у панды после бессонной недели.

Курящий, вечно с гитарой и бутылкой пива в руках.

С первого взгляда — классический раздолбай. Но при всём при этом… какое же у него было тело. Под майкой проступали мышцы, будто он жил не в общаге, а в спортзале. Плечи широкие, руки сильные, живот плоский — каждое движение отдавало какой-то природной, необузданной силой. И да, это та самая классическая ситуация: когда у тебя вроде бы всё прекрасно и беззаботно — рядом богатый, ухоженный, «глянцевый» красавец, а сердце вдруг делает выбор в сторону… ну вот такого.

Кстати, про папу Максима я расскажу, я не забыла. Хоть и снова ушла от мысли, но расскажу, кем он был. Это важная часть.
А этот парень… он и правда запал в душу. Хотя как правильно сказать? Он был раздолбай? Или он будет? Но ведь сейчас я пишу это из будущего, а значит, он вроде как уже был. Но в тот момент, о котором я рассказываю, он ещё только будет. Или уже есть?

Господи, что за кошмар с этими временами.

Я хочу рассказать про прошлое, но пишу его из будущего, и всё время норовлю перескочить в то будущее, которое тогда для меня было ещё будущим, а теперь стало прошлым.

Запутались? Ну вот и я так же. Пожалуй, пусть останется просто: он — раздолбай. Точнее, он не всегда был раздолбай. А именно в тот момент, когда мы познакомились. Кстати, как именно мы познакомились, я тоже расскажу. Чуть позже.

Так вот… про папу Максима. Папа у него занимал пост депутата в Москве. Какой именно — я не знала, да и не интересовалась. Но все вокруг знали, что он — депутат. И этого было достаточно. Максим этим гордился. Утаивал подробности, конечно, но все и так догадывались. И все его за это уважали… или боялись. Скорее боялись. Потому что никто не хотел переходить дорогу сыну депутата.

И вот Максим узнал, что я начала смотреть на другого парня. Да-да, я и правда начала. И даже стала попадать на те самые «подозрительные» тусовки, о которых рассказывала. Посиделки с гитарами, сигаретами и пивом. Нет, я не пила. Ну… как «не пила»? Чуть-чуть. На донышке.

Познакомились мы очень просто. У меня была подруга — Ленка. Думаю, у каждой девушки есть такая подруга. Та, что одновременно и рядом, и везде. Сегодня она весь день с тобой, а завтра рассказывает, как за ночь успела побывать на трёх тусовках, познакомиться с четырьмя парнями и трижды сходить на свидание. Как она это делала — для меня загадка. Мы разъехались в шесть вечера, и вроде бы до утра всего-то двенадцать часов, но Ленка умудрялась прожить их так, будто там было целых трое суток. Особенно учитывая, что иногда мы приезжали к университету к шести утра — из Подмосковья дорога длинная, вставать приходилось рано, и казалось бы, времени совсем нет.

Но Ленка… Ленка всегда находила время. Она была симпатичная, активная, яркая, с той самой энергией, которая сразу притягивала к ней людей. Её знали, с ней хотели дружить, общаться, знакомиться. И в этом была её сила. Хотя… иногда и слабость. Она ещё та шала… Ой. Оговорилась. Конечно же шла. Шла по улице — и все головы поворачивались ей вслед. И неважно: шла она в нарядном платье или в старых джинсах, эффект был один и тот же.

И вот однажды вечером, когда мы расходились после универа, Ленка сказала, что сегодня идёт на тусовку.

— Там будет этот гитарист, — сказала она. — Патлатый, вечно с инструментом. Обещал сыграть. Говорят, играет он превосходно. Так что я обязательно пойду послушаю.

И в тот вечер я решила не ехать домой. А пойти с ней. Очень уж хотелось познакомиться. Хотя, если честно, впервые я обратила внимание на него совсем не на тусовке. Я же вам, кажется, ещё не рассказала? А, да, точно. Не рассказала про его тело. Хотя, подождите… я уже вроде упоминала. Ну вот опять! Сказала про его тело, а ведь ещё не объяснила, откуда вообще знаю, какое оно.

Значит, надо рассказать.

Я тогда увидела его случайно. В раздевалке, на той самой спартакиаде. Да, да. Всё банально. Перепутала дверь и зашла в мужскую раздевалку. Бывает такое, правда? Я ведь была организатором. Главным. Ну, или почти главным. Потом я уже поняла, что меня попросту использовали в организационных делах, но неважно. Суть в другом: я открыла дверь, а там он.

Он стоял в спортивных штанах, с майкой наполовину снятой. И, честное слово, я застыла.

Широкие плечи, мышцы на руках — не такие, как у культуристов из журналов, а живые, настоящие. Живот плоский, сухой, с рельефом, который появляется только от тренировок, а не от фотошопа. Спина — будто вырезанная из дерева, сильная и правильная. Кожа блестела потом, то ли после пробежки, то ли после душа. Хотя… глядя на его растрёпанные грязные волосы, я точно понимала — не после душа.

Я смотрела и думала: ну вот откуда в таком лохматом, вечно усталом раздолбае может быть такое тело? И да, я смотрела. Долго. Может, чуть дольше, чем прилично. Наверное, надо было отвести взгляд, сделать вид, что я вообще не туда зашла и сейчас же выбегу. Но я стояла, и всё внутри меня тянулось вперёд: глаза, мысли, даже дыхание.

И вот тут моё воображение включилось на полную. Я мысленно уже снимала с него футболку. Видела, как ткань мягко сползает с плеч, как под кожей напрягаются мышцы. Я тянусь ладонью, почти ощущаю тепло и силу, упругий пресс под пальцами. Сердце бьётся так громко, что, кажется, он может его услышать.

Он склоняется ко мне ближе, дыхание щекочет щёку, губы касаются моих губ — сначала осторожно, потом смелее. Его руки обнимают меня, прижимают, и я уже не сопротивляюсь, я тону в этом поцелуе, в тепле, в сладкой дрожи, которая разливается по всему телу.

Стоп.

Стоп-стоп-стоп!

Это же мемуары, а не дешёвый романчик!

Хотя признаюсь: именно так я и представляла всё в тот момент.

Я ведь тогда оставалась девственницей, и воображение у меня работало отлично. А ещё я всегда любила романтику. Хотела, чтобы было красиво: прикосновения, сладкие поцелуи, слова, от которых кружится голова. Да, в жизни всё было куда прозаичнее. Но в мечтах… в мечтах это выглядело именно так.
Фух… вспомнила это, и аж мурашки побежали по коже. Фу-фу-фу, нельзя быть такой! Надо же по-другому смотреть на вещи. Мы ведь пишем совсем другое произведение. Боевое фэнтези про попаданца! Или… не боевое Может, вообще не фэнтези? Может, это повседневность? Наверное, мемуар. А может, дневник. А может, я это вообще никому не покажу. А если покажу… то зачем? Всё, я опять сбилась.

Постоянно меня выбивает. Эти воспоминания, эта романтика, и мысли уносят куда-то не туда. Но факт остаётся фактом: тогда в голове у меня всё это было. Ох, как это было! Ох, как же это было…

Но нет, нельзя. Это же мемуар.

Поэтому в реальности я застенчиво выбежала, даже не извинившись. Честно — выглядело это, наверное, как сцена из дешёвой американской комедии тех лет. Хотя, может, и не тех. У нас всё равно все смотрели эти фильмы, и где-то внутри мы начинали вести себя так же, как их герои: нелепо, неловко, но почему-то по-настоящему.
Так вот. Вроде бы разобрались, возвращаемся обратно к дню тусовки.

Пошла я на эту самую тусовку. Пить я, как обычно, не пью, но ведь нужно как-то с ним заговорить. А я уже заметила: он часто держит в руках пиво. Значит что? Правильно. Надо идти туда, где пиво наливают.

К водопою.

Потому что самцы, как известно, ищут самок именно возле водопоя. Поэтому я, как настоящая самка, пошла туда и стала ждать своего самца. Да, звучит диковато. Немножко из мира животных. Но это сработало.

Он пришёл.

К водопою.

И заодно погрыз фисташек с сухариками. Ну и меня, заодно, угостил пивом. Пришлось выпить. Фу. Какое оно противное. Мне никогда не нравилось пиво. Вот вино — это другое дело. Вино — это вкусно, благородно. Особенно если в ресторане. Особенно если рядом граф. Или барон.

Ой, опять меня куда-то понесло.

Возвращаемся обратно.

Мы разговорились. Сдружились. Договорились встретиться на следующий день. И я вдруг подумала: выходит, я не такая уж и «некрасивая баба», как иногда казалось самой. Раз уж за мной одновременно бегает красавчик на машине с папой-депутатом и ухаживает этот потлатый раздолбай, значит, всё-таки я красивая.

Если вернуться к теме…

Да, красивая. Или нет? Хотя… наверное, пару килограмм всё-таки надо было сбросить. Да, по-моему, ляхи у меня слишком здоровые. Или нормальные? Вот вечно так. Сама себя не пойму. С одной стороны — вроде всё при мне, симпатичная, умная, даже ухажёры есть. А с другой — обязательно найду, к чему придраться.

Так вот, возвращаемся обратно.

Мы начали с ним гулять, встречаться, общаться. Было прикольно, приятно. И тут наступил момент, когда Максим… А, стоп. Я же не представила вам моего будущего мужа и отца моих детей.

Его звали Денис.

Так вот, когда Максим (если кто забыл — это богатенький ухажёр с папой-депутатом) решил провести меня домой, Денис тоже решил это сделать. Ну… а я ни с одним из них тогда вроде как и не встречалась. Наверное. Может, они-то думали, что встречались. Потому что я с ними гуляла, принимала ухаживания, подарки… Подарки, кстати, были разные. Один дарил здоровенные букеты из пятидесяти одной розы. Второй — простенькие цветочки с клумбы у университета. Кстати, потом за те цветочки он два дня территорию убирал, потому что его застукал замректора.

Ну, не об этом.

Так вот, в один день они решили одновременно меня проводить домой.

Максим, как водится, приезжал в университет, когда ему было удобно. Папа ведь очень неплохо спонсировал вуз, и если честно, у меня есть ощущение, что Максим и с красным дипломом закончил бы, даже не появляясь на парах. Он подрулил на своей машине, сияющий, готовый опять пригласить меня куда-нибудь в ресторан. Нет-нет, я не тарелочница. Я просто люблю вкусно покушать. Хотя да, наверное, пару килограммов тогда сбросить не помешало бы. А Денис ждал меня у выхода из аудитории. Хотел угостить шаурмой в парке.

И вот скажите, как тут выбрать? С одной стороны — ресторан, официанты, белые скатерти. С другой — шаурма в парке.

Я, конечно, выбрала шаурму. Хотя была она не особо вкусная. Домашняя всё равно лучше. Кстати, я потом научилась готовить вкусную шаурму. Когда-нибудь обязательно расскажу секрет.

Ой, может, к чёрту мемуар? Может, лучше написать кулинарную книгу?

И вот, вышли мы из аудитории. Я такая счастливая, на крыльях любви, с бабочками в жо… В животе. Да-да, в животе. А вы где подумали? Уже представляю: мы крестим наших детей, играем свадьбу, потом едем в Анапу кушать раков. Картина прямо нарисовалась. Но тут… ситуация. Максим. Стоит. Смотрит. На всё это.

И я в тот момент поняла, что устала.

И, наверное, продолжу писать завтра.