Без права переписки

Без права переписки

Киров, 25 мая 1949 г. Запись первая.

Пишу вам письмо, которое можете считать нашим первым свиданием. Я вас люблю, о чём раньше не говорила. Я напишу два варианта, первый – начерно, и вложу его в свой дневник, второе же придётся исправить так, чтобы его пропустил цензор. Я уже поднаторела в этом деле. И в чистовике обращаться к вам буду на «ты», такова уж сейчас мода. Вчера ходила в фотоателье и сделал для вас несколько снимков. Фотомастер мне намекнул, не желаю ли я сделать снимки… не закончив фразу, он игриво подмигнул. Он сразу понял для чего мне фотокарточка, немало к нему ходит несчастных женщин.

«Вы» сильно выдаёт моё происхождение. Недавно в булочной встретила Петра Ивановича, и я ему опрометчиво «Вы мой замечательный друг, заходите в гости, почаёвничаем», а люди вокруг заозирались на нас, мужчина один, пролетарий во всей своей красе, с грязными руками и тяжёлым лицом, процедил про себя что-то про баринов и врагов народа. Пришлось спешно ретироваться. В конторе я больше молчу, записываю в блокнот расхожие выражения. Есть у нас счетовод Вера Васильевна, все её Верунчиком зовут за бойкий характер. Услышала от неё словцо «околбаситься», которое означает – найти на рынке, получить по блату, как-то еще достать колбасу или сосиски. Так же она периодически опомидоривается, омасливается или омаргаринивается, на каждый продукт есть слово на «о». Но продуктами в капитальной таре – водкой или молоком в бутылках, вареньем или компотом в банках – Верунчик отаривается. Отарилась кефирам, отарилась водкой. И ведь удобно, не нужно объяснять где и как добыт тот иной продукт, понятно, что дело оказалось непростым, и где-то даже опасным.

Извините за долгую прелюдию. Могу лишь бесконечно повторять, что люблю вас, и буду ждать все десять лет, чего бы мне это не стоило. Нас разделяют тысячи парсеков (зачёркнуто) километров, и чем я дальше от вас, тем любовь моя сильнее.

Киров, 8 сентября 1949 г. Запись сто шестая.

Прочитала ваше последнее письмо и негодую. Сто шесть дней назад я написала вам, что буду вас ждать все эти десять лет, без права переписки. А ведь я заплатила резиденту за возможность отправлять вам письма. И как вы соловьём пели, что лучше бы вам, не мне, отправить на повышение квалификации, и дорога дальняя, другой конец галактики, не для женской особи. Теперь вы мне на голубом глазу говорите, чтобы я вас не ждала, нашли местечко послаще, цивилизация более высокого уровня развития, и климат помягче, полезный для ваших усталых жабр. И теперь я кукую на этой задрипанной планетёнке, в затёртой местничковой империи, в заштатном городишке, и как дура пишу вам письмо, чтобы заявить – между нами всё кончено. Мы взрослые люди и сможем остаться если не друзьями, то добрыми знакомыми. И вот еще что, вы мне обязаны, хотя бы тем, что я отказалась от той поездки, в вашу пользу. Настоятельно прошу вас похлопотать за меня, выбить квоту на обучение, я бы не отказалась проветриться, десять лет без права переписки.