Без веры

На крыльцо недавно отремонтированного храма в одном из районов города вышел молодой батюшка немногим за тридцать и устало смахнув пот ладонью со лба оглядел расходившихся с воскресной службы прихожан.

Внимание отца Михаила привлёк стоящий под клёном крепкий мужчина сорока пяти-пятидесяти лет встречавший супругу и детей.

- Анатолий, здравствуй! Что-то давно ты в храм не приходил. Галину вижу с детишками регулярно, а тебя нет. Случилось что?

- Случилось? – махнул короткостриженной побитой сединой головой мужчина.

- Расскажи.

- Незачем, отец Михаил.

- И всё же я должен…

- Галя, идите к машине. Я сейчас подойду.

Когда супруга спрятав в сумочку платок скрылась вместе с детьми в конце аллеи, Анатолий повернулся к молча ожидавшему его священнику.

- Веры во мне больше нет! – выпалил он негромко так чтобы никто посторонний не услышал. – Поэтому и не хожу.

-Так вроде нормально всё было…, - отец Михаил, спрятав руки в рукава рясы удивлённо поднял брови на широкий лоб.

- Было и прошло.

- Анатолий, так ты бы подошёл, рассказал, посоветовался…

- Зачем?

- Это моя основная задача помогать добрым словом, наставлять паству…

- Батюшка, не обижайтесь, конечно, но вы просто обслуживающий персонал. И всё! Святости в вас нет! Такие же люди ничем не лучше и не хуже нас. Хотя в последнее время мы к вам как в банк ходим! За всё заплати, поклонись, руку поцелуй!

- Анатолий, но ты же понимаешь, что…

- Что мир не идеален? – мужчина сделал шаг к священнику посмотрев на него сверху вниз. - Конечно понимаю! Как же без этого! Опыт имею: служил, воевал, стараюсь выжить и теперь! Вот только хреново выходит!

- Если вашей семье нужна помощь…

- Да не нужна мне ваша помощь, батюшка. Руки, ноги на месте, голова тоже на плечах! Просто разочаровался я! И всё!

- Кхм, в жизни?

- В БОГЕ!

Священник поперхнулся и закашлялся. Анатолию пришлось даже похлопать его по спине.

- Деяния Господа нашего…

- Да перестаньте, батюшка Михаил! Это всего лишь слова и больше ничего. Наболтались уже! Хватит! Посмотрите на окружающий мир! Разве если бы бог существовал, он позволил совершаться всем этим мерзостям?!

- Про что ты Анатолий?

- Про всё! Жена моя в школе работает за копейки, выкрутасы избалованных малолеток, оскорбления их родителей сжав зубы терпит, ночью всё какие-то отчёты, да программы заполняет, домой приходит позже меня…

- Анатолий, я тебя понимаю…

Мужчина тем временем слов священника даже не заметил и продолжил:

- Я с утра до вечера, без выходных, как белка в колесе только чтобы домашние мои не в чём не нуждались. Жду всё что полегче станет! Ну должно же! Хоть немного! Ан нет! Всё только хуже и хуже!

- Где она справедливость господа? Мрази эти жрут в три горла, палец о палец не ударили, а мы пашем как лошади и на кладбище укладываемся ровными рядами внуков не увидев.

- И сказал бог воздастся каждому за дела его…

- Да ничего не воздастся! Чушь всё это! Я как это понял перестал сюда ходить…

Отец Михаил осознал, что Никитин нуждается в помощи церкви как никто другой. Приготовил речь и выпятив грудь колесом и сдвинув для важности момента брови, произнёс:

- Анатолий, ты просто всё понимаешь слишком буквально. Возможно воздастся не им, а их…

- Детям, да? – ухмыльнулся мужчина. - Сказки — это всё! Живут и в ус не дуют! По заграницам катаются, ублюдков своих в элитных заокеанских вузах учат! Они потом своих рожают! Губернаторский внучок вон по пьяне беременную сбил и что? В тюрьме? Где оно воздаяние! Вырвать у нуждающегося последний кусок и сожрать не ГРЕХ?!

- Грех, конечно, - священник покраснел, занервничал из-за чего все слова из головы просто испарились. – Я знаю ты верил!

- ВЕРИЛ, батюшка. ВЕРИЛ! Да если бы не верил с войны бы не вернулся или пулю себе в девяностые пустил от безысходности! От этого ещё больнее. Горечь всю веру вытравила!

Никитина же тем временем понесло:

- Племяшке моей на операцию всей страной собирали! Когда это такое было? У нас что врачей своих нет?! Почему мы с протянутой рукой, а они на джипах, яхтах и самолётах? Деньгами как обоями стены обклеивают, а мы думаем что бы в этом месяце купить куртку старшему или ботинки младшей!

Сверкнув глазами Анатолий с досадой махнул рукой, развернулся и широкими шагами двинулся по аллее к воротам.

Священник было собирался остановить его да так и застыл с открытым ртом и вытянутой рукой. Нечего ему было сказать. Нечего.

У выхода, справа от ворот, на лавочке сидел, сгорбившись, дед Емельян. У ног его туда-сюда сновали голуби хотя крошек вроде бы никаких не было. Как не крути местная знаменитость. Сто два годика ему было, даже центральное телевидение старика снимать приезжало, правда он им дверь так и не открыл.

Хитро взглянув из-под кепки, надвинутой на глаза на проходящего мимо Анатолия, дед усмехнулся.

- Толя, ты чего на Мишутку то накинулся? Обидел его. Зря!

- Да потому что надоело всё! – Никитин достав из кармана сигареты присел на лавочку рядом распугав птиц.

- Это я понимаю, - покачал головой старик, опёршись скрещенными руками на трость. - Тут ты прав. Прав и не прав одновременно.

- Чего это вдруг? В чём не прав? Веры нет! Без веры мы! Большинство сюда ходит только когда приспичит! Или для показухи!

- И такое бывает, - пожевал губами старик снова искренне улыбнувшись так, что помолодел лет на двадцать-двадцать пять.

Глаза его когда-то стального серого цвета стали тусклыми ближе к голубым.

- Как это нет? Как это без веры? Не правильно ты говоришь Толя.

- Да правильно дед, правильно. Ты и сам хлебнул предостаточно. Будто не знаешь… Кстати ни разу тебя на службе не видел. Только здесь на лавочке встречаю.

Емельян Степанович рассмеялся и протянув морщинистую руку похлопал собеседника по плечу.

- Наблюдательный. Знаешь, что скажу тебе… Вот ты же в себя Толя веришь? Суетишься, не сдаёшься, руки не опускаешь? Знаю вон с мужиками своими руками детскую площадку отремонтировали. Лучше прежней стала. Старый сквер по выходным убираете…

- Так это мы сами!

- Сами?! Ну сами так сами.

- Кто если не мы? – облачко сигаретного дыма поднялось над головами мужчин.

- Воот! Это ты правильно заметил! – кивнул старик. - Только созданы то мы по подобию божьему не забыл?

Пепел упал с сигареты на колено Никитина, но тот даже не заметил этого заслушавшись старика.

- Люди глупые, всё ждут, что всевышний им кучу чудес и благ отсыпит от щедрот своих. Таких чтобы не усомнились они и ждали ещё порции. Бог он знаешь, не... как его? – старик будто пытался что-то вспомнить, наморщив лоб. - Не Санта Клаус прости господи.

- Так это получается....

- Думаю Господу на нашу веру... как это мой правнучек Славка говорит... а вспомнил! ФИОЛЕТОВО! У него, наверное, другие дела есть.

- Поважнее?

- Тьфу на тебя Толик! Я же о другом. Может так всё и задумано?

Птицы приземлившись на землю снова полезли под ноги старика, совсем не пугаясь замершего рядом Анатолия у которого потухла сигарета.

- В поступках наших БОГ. В поступках! В себя верь. Вона мы во время войны верили и такого гада одолели. Многоголового, зубастого, страшного, уже на шею нам наступившего. Из-за чего пена кровавая пошла, - задумчиво сказал старик, коснувшись шрама на запястье. - Веры не потеряли и победили.

- Веры в себя?

- Да, Толя. В себя. Я кумекаю, что Господь внутри каждого. Мы словно храм в себе носим. Не этот из кирпичей, покрытый позолотой с важными чванливыми священниками на больших машинах и сварливыми старухами-хабалками бросающимися на тебя при входе. Другой! Тот что настоящий. Не оскверним себя по пути грязью, скверной и подлостью так и идём по жизни дальше. С богом! Нагрешим, потеряем храм навсегда.

Над лавочкой повисла тишина только воркование голубей слышно было.

Старик улыбнулся и опираясь на трость поднялся с места.

- Ладно, пойду я Толя. Обещал внучке её младшего из садика забрать. Потому и дышу. Запомни в движении жизнь! А ты посиди, посиди… подумай. Отчаяние оно бывает приходит. Тут главное этой беде не податься, послать её на три буквы и вперёд с новыми силами.

Птицы бело-серым облаком взлетели за спиной столетнего старика когда он выходил из ворот, а Анатолию впервые за несколько лет вдруг стало так легко на душе, что он подобно деду искренне улыбнулся заторопившись к свои домашним ожидавшим его в автомобиле.

Не забудьте отблагодарить автора.