Безликий зверь

Каменный свод сомкнулся над головой Корвэна, словно пасть огромного горного великана из древних легенд. Дверь за спиной ведьмака торопливо захлопнули, зазвенела связка ключей, брякнул замок – и убийца чудовищ оказался в абсолютной черноте, такой густой, что простой человек не увидел бы и своей вытянутой руки. Корвэну темнота не сильно помешала. Задержавшись на несколько секунд, чтобы дать глазам адаптироваться, а выпитой Кошке – начать работать, ведьмак двинулся вперёд, вглубь рудника. Он тихо, почти крадучись шёл по главной штольне, что под небольшим углом уходила в самое сердце горного массива. Аккуратно ступая, так, чтобы каблуки сапог с набойками не стучали о каменный пол, Корвэн направился вдоль узкоколейной железной дороги, по которой в обычные дни тягловые лошади в вагонетках поднимали на поверхность добытую руду. Бедных животных, которым уже никогда не суждено увидеть солнечный свет, под покровом одной безлунной ночи вывели на поверхность и увели в другие шахты. Не было тут и ни одного горняка: из-за неизвестного чудища, растерзавшего с месяц назад сразу шестерых рудокопов, крепких мужчин недюжинной силы, добычу остановили, а месторождение запечатали.

Штольня уходила всё глубже и глубже в недра западной оконечности Драконьих гор. Неровный туннель, чьи своды поддерживали деревянные крепи, казалось, никак не хотел кончаться. Корвэн невольно восхитился упорству людей, что тяжёлым трудом, используя лишь только кайло и кувалду, да силу своих мышц, прокладывали себе путь вглубь сплошного горного массива. Двигаться ведьмаку приходилось максимально аккуратно и тихо, потому как любое неосторожное движение, будь то слишком громкий шаг или стук вылетевшего из-под ноги камня, тут же разнесётся по каменной утробе рудника, эхом отозвавшись в самых дальних его уголках. Лишний шум заранее выдаст притаившемуся в шахте монстру присутствие постороннего и позволит тому подготовиться к нападению или, напротив, спрятаться. Предельная сосредоточенность на каждом своём шаге, а также сильно ограниченная дальность видимости, не превышающая и пары-тройки метров, привели к тому, что Корвэн вскоре перестал чётко ориентироваться в пространстве и времени. Поэтому убийца чудовищ и сам не понял, как скоро он добрался до развилки. По ощущениям, прошло никак не менее получаса, когда штольня упёрлась в каменную стену. Справа от главного туннеля, соединявшего внешний мир и месторождение, была небольшая комнатка, используемая шахтёрами для кратковременного отдыха, но на деле же предназначенная для хранения рабочего инструмента: в специальных деревянных нишах крепились кувалды, ломы, топоры, кайла и лопаты. На рельсах неподвижно стояла застопоренная двумя противооткатными башмаками вагонетка для руды, заполненная от силы на четверть. Влево же уходил непроглядно-чёрный туннель штрека. Аккуратно переступив деревянный рукав для откачки воды, ведьмак повернул и двинулся дальше вглубь шахты.

В штреке рельсов проложено не было: добытую руду таскали по старинке, в носилках, и поэтому ориентироваться ведьмаку приходилось по рукаву водоотвода. Этот туннель был куда уже штольни, но именно от него время от времени уходили узкие проходы, ведущие непосредственно к забоям. Согласно схеме рудника, которую Корвэн держал в голове, таких ответвлений было всего семь: четыре рукава уходили влево и три - вправо. Сам же штрек оканчивался огромной пещерой, в полости которой и велась основная добыча руды. Ведьмаку несказанно повезло, что месторождение было относительно молодым, и потому в нём пока ещё было довольно легко ориентироваться. Уже через десяток лет активной разведки рудник превратится в настоящую сеть из десятков штолен, штреков, стволов и шурфов. Если, конечно, Корвэн разберётся с тварью, напавшей на горняков.

Протяжный звук, похожий на глухой утробный стон исполинского чудовища, пронёсся по всему руднику, и лёгкая, но ощутимая вибрация волной прошла по туннелю. Корвэн замер, готовый в любой момент развернуться и броситься бежать к выходу. Обвалы в таких шахтах, к сожалению, не были редкостью, а деревянные арки и крепи, поддерживающие свод штрека, совсем не казались ведьмаку надёжными. Сверху, из-под брёвен, которыми выложили потолок, посыпались мелкие камни, что с грохотом отскакивали от непокрытого пола и скатывались вниз, во тьму. Ведьмаку эти звуки, многократно усиленные эхом, показались нестерпимо громкими.

Спустя несколько секунд всё затихло, и убедившись, что шахта пока ещё не рушится, Корвэн повернул в первое ответвление от штрека и скрылся в рукаве. Здесь было довольно узко: ширины прохода едва хватало, чтобы пронести носилки. Чем дальше уходил ведьмак, тем более спёртым становился воздух: к штольне и штреку были проведены вентиляционные стволы, но здесь их не было. Рукава служили скорее для разведки месторождения, нежели непосредственно для добычи полезных ископаемых, и тратить силы на их расширение, укрепление или подвод свежего воздуха руководство шахты не посчитало целесообразным. И потому проходчики работали в невероятно тяжёлых условиях: в духоте и постоянной опасности обвала породы.

В грубо вырубленных стенах тут и там виднелись ниши, в которых стояли подсвечники с оплавленными огарками. В неровном свете горящих свечей горняки удар за ударом, шаг за шагом, пробивались вглубь горного массива в поисках драгоценной руды. Ковир и Повисс заслуженно считались самыми богатыми на полезные ископаемые королевствами. Здесь, в этом неприветливом и суровом краю, были самые большие запасы железа, серебра и золота во всём Севере. В многочисленных шахтах и рудниках тысячи рабочих добывали свинец и олово, цинк и медь, самоцветы и мрамор. Но была ещё одна руда, которой славилась западная оконечность Драконьих гор: двимеритовая. В последние годы спрос на этот удивительный металл, блокирующий любые магические способности, возрос до небес. Среди богатеев Севера стали невероятно модными предметы интерьера, сделанные из двимерита: посуда и подносы, канделябры, чернильницы и прочая мелочь. В окружении таких предметов хозяин дома был в абсолютной безопасности от направленных в его сторону злонамеренных чар – по крайней мере, так он себя чувствовал. Большим спросом пользовались и разные украшения и обереги из двимерита, в некоторых кругах даже вытеснившие обычные для таких целей золото, серебро и платину.

Именно эта руда залегала и здесь. Старая шахта, в которой изначально собирались добывать каменную соль, за неимением оной давным-давно была признана пустышкой, брошена и запечатана. Антуан де Монтьеж, не самый видный маклер и ростовщик из Вордена, выкупил её практически за бесценок восемь лет назад. Кто знает, чем именно руководствовался этот уже немолодой мужчина, заключая во всех смыслах сомнительную сделку, да только кот в мешке, которого купил Антуан, оказался исключительно породистым. Целые пласты двимеритовой руды были открыты спустя примерно год после возобновления проходческих работ, и Антуан де Монтьеж, что десятилетиями едва сводил концы с концами на сомнительных операциях с недвижимостью, ссудах и займах, чуть ли не в одночасье стал одним из богатейших людей в городе. Деньги потекли к нему рекой. Следом за деньгами пришёл титул. Так что, можно было лишь догадываться, какие убытки понёс владелец рудника за время простоя, но, сдавалось Корвэну, что немалые, ибо Антуан де Монтьеж, человек в Ковире и Повиссе уже небезызвестный, самолично проводил убийцу чудовищ почти до самого месторождения.

Корвэн, двигаясь совершенно бесшумно, словно кошка, добрался до конца рукава и оказался в относительно просторном забое. Внутри не было никого и ничего, лишь брошенные в спешке ручные инструменты. Ведьмак зажмурил один глаз, достал из поясной сумки огниво и зажёг свечу в выдолбленной нише. В её свете Корвэн открыл зажмуренный глаз и осмотрелся внимательнее. Влажные стены, выщербленные кайлами, ломами и молотами, сплошной сеткой покрывали голубоватые прожилки двимеритовой руды. Поэтому ведьмаку приходилось пользоваться огнивом, вместо того, чтобы воспламенить фитиль знаком. И именно поэтому убийца чудовищ чувствовал себя неуютно. В двимеритовой шахте его, как человека, пользующегося хоть и простейшей, но всё-таки магией, мутило и подташнивало. Следов пребывания в забое чудовищ не было: ни отметин от когтей на полу или стенах, ни чешуи, перьев или клоков шерсти – ничего. Задув пламя, Корвэн развернулся и двинулся к штреку. Конечно, можно было горящими свечами отмечать уже проверенные рукава и забои, но ведьмак от этой идеи отказался: он знал, что порой в шахты, особенно – в достаточно глубокие, из земных и горных недр проникает взрывоопасный газ без цвета и запаха, который никак нельзя учуять человеческим обонянием. Рудокопы обычно брали с собой в забой певчих птиц в клетках, чаще всего – канареек. По поведению пернатых спутников горняки понимали, безопасно ли в шахте. У Корвэна канарейки с собой не было.

За следующие несколько часов ведьмак внимательно проверил один за другим все семь рукавов и выработки, которыми оканчивались проходы. Нигде не было ни единого признака облюбовавшего шахту чудовища. Оставалось исследовать главный забой, которым и заканчивался штрек. Пройдя под деревянной аркой, подпирающей свод туннеля, Корвэн оказался в огромной пещере, явно естественного происхождения, и тут же ему в нос ударила трупная вонь давно гниющих тел. Чуткое обоняние ведьмака уловило слабый запах разложения ещё от поворота из штольни в штрек. Гнилостный смрад усиливался при каждом сделанном в сторону главного забоя шаге, и здесь, на входе в пещеру, становился особенно зловонным. Ритмичный стук капель, стекающих с десятков сталактитов, в абсолютной тишине заброшенного рудника казался громче колокольного перезвона. За этой непрерывной дробью Корвэн ожидал услышать шорох скребущихся по каменному полу когтей кикимор, щёлканье жвал сколопендроморфов или суетливую возню накеров – но вновь не услышал ничего. Опыт подсказывал, что пещеру, подобную этой, вполне мог бы облюбовать тролль или кокатрикс. И хотя Корвэн слабо верил в то, что такое крупное чудовище могло незаметно пробраться в штольню, в которой работы не прекращались ни днём, ни ночью, миновать тянущих на поверхность тяжёлые вагонетки лошадей и снующих туда-сюда рабочих, добраться до главного забоя в конце штрека и учинить там расправу над шахтёрами – тем не менее, такая вероятность была. Но ни тролля, ни скофина ведьмак также не обнаружил. Пещера была пуста.

Несколько обескураженный своим открытием, убийца чудовищ поднял с пола брошенный в спешке факел и, спрятавшись за массивным валуном, запалил его и бросил в самый центр выработки. Выждав некоторое время и убедившись, что опасности взрыва нет, ведьмак выбрался из укрытия, поднял с пола факел и неспешно двинулся вперёд. Пещера расширялась во все стороны от входа в штрек. Чтобы попасть внутрь, Корвэну пришлось немного пригнуть голову, но с другой стороны высота пещеры превышала шесть метров. К противоположной от входа стене в два яруса были приставлены строительные леса. Здесь велась основная добыча двимерита, и именно в этом месте ведьмак себя почувствовал особенно некомфортно. Комом к горлу подступила тошнота, лёгкое головокружение заставило на несколько секунд зажмуриться. Убийца чудовищ посветил факелом перед собой, и каменная стена засверкала в ответ сотнями голубоватых бликов. Корвэн присел на корточки, провёл рукой по полу пещеры и набрал в ладонь увесистую горсть крупных осколков двимеритовой руды. Глядя на драгоценную породу, ради которой десятки человек ежедневно рисковали жизнью и здоровьем, ведьмак задумался о том, что произошло в забое месяц назад.

Корвэн всё ещё не слышал ничего, кроме стука падающих капель. Его кожа не ощущала сквозняка, а это значило, что других входов в пещеру не было. Грифон неспешно огляделся. Заметив в дальнем углу забоя, чуть в стороне от лестницы, ведущей на второй уровень лесов, явные следы обвала, ведьмак поднялся на ноги, и, спрятав поднятые с пола двемеритовые осколки в поясную сумку, двинулся туда. Пол здесь круто уходил примерно на метр вниз, и потому именно сюда стекалась вода со всей выработки. В это углубление был опущен конец рукава для откачки, но сейчас механизмы бездействовали, так что воды было до середины голени. Ровная стена пещеры в этом месте делала резкий изгиб, открывая вход в небольшую полость в горном массиве. Именно здесь и лежала груда валунов, что привлекла внимание ведьмака. Здесь же лежали и тела несчастных. По всей видимости, рудокопы во время разработки наткнулись на каверну. Вот только почему осколки стены лежали так странно? Не у самого входа, рухнув после очередного удара кайлом или кувалдой под собственным весом. Камни были раскиданы в разные стороны, некоторые из них лежали в паре-тройке метров от входа в образовавшуюся полость. «Как будто что-то внутри взорвалось. – Заключил про себя ведьмак. – Отсюда кто-то вырвался?»

Трое горняков лежали в воде, с головой накрытые каменным одеялом, почти у самого входа в каверну. Закрепив факел в железном кольце, вбитом в ближайший сталактит, ведьмак принялся разгребать завал. Откидываемые в стороны валуны, падая на каменный пол пещеры, громыхали так, словно прямо над головой ведьмака разразилась нешуточная гроза, и Корвэну стало любопытно, какие чудовищные звон и грохот стояли в забое в разгар добычи руды. Несколько долгих минут убийца чудовищ расчищал груду камней, пока не добрался до трупов шахтёров. Даже беглого осмотра было достаточно, чтобы понять, что мужчины погибли не от лап чудовища. Их головы и грудные клетки были смяты массивными глыбами породы, а на телах не было рваных ран от когтей или зубов. Корвэн не исключал, что мужчины умерли сразу, лишь только чудище вырвалось наружу, забитые насмерть разлетевшимися в разные стороны камнями. Ну, или же – почти сразу. Возможно, несчастные ещё оставались какое-то время живы, попавшие в ловушку и лишённые любой возможности выбраться из-под накрывших их обломков каменной стены. В таком случае, смерть их была страшной и мучительной, в полной темноте, от холода, обезвоживания и удушения под десятками килограммов горной породы. Главное, что отметил про себя Корвэн, так это то, что чудище, кем бы оно ни было, даже не попыталось добраться до лежащих под завалами тел, и это значило одно из двух: либо оно не могло этого сделать, либо заваленные валунами мужчины были монстру не интересны.

Троим оставшимся жертвам, если так можно выразиться, повезло чуть меньше. Что бы за тварь ни напала на рудокопов, она настигла двух мужчин почти мгновенно, не дав им даже опомниться: в момент смерти оба смотрели на открывшуюся в стене полость и даже не успели никак среагировать на возникшую опасность. На сильно разложившихся под водой телах было достаточно трудно увидеть следы нападения монстра, но, вытащив смердящие трупы из затопленной низины и хорошенько приглядевшись, ведьмак заметил глубокие борозды на почерневшем животе у одного горняка, и почти вырванное горло – у второго. Шестой же мужчина, что стоял дальше всех от стены, опомнился от шока, развернулся и бросился к выходу. Он лежал на животе, головой к выходу, почти в центре пещеры. Тварь настигла и его, во время погони ненароком обрушив один из сталагмитов, чей обломанный конец сейчас торчал из-под воды. У несчастного была крест-накрест разодрана спина, один из ударов перебил позвоночник. Из шеи последней жертвы в районе яремной вены был выдран приличный кусок мяса. Сказать что-то более подробное не давала глубокая стадия разложения трупов, но ведьмак хотя бы установил, что тварь была пятипалой. Ни клыков, ни обломков когтей, ни характерного запаха – словом, никаких других примет, указывающих непосредственно на чудовище, устроившее месяц назад бойню в руднике, ведьмак не обнаружил.

Оставив последнее тело, Корвэн заглянул в каверну, откуда вырвалось напавшее на горняков чудище: небольшую естественную камеру не больше метра в ширину и длину и пары метров в высоту. Грифон сразу заметил глубокие следы от когтей, что плотным узором покрывали все стены. Что бы за существо здесь ни было заперто, оно яростно пыталось вырваться наружу. О том, сколько именно неизвестная тварь провела в заточении, можно было лишь гадать, но ведьмаку было очевидно, что достаточно долго: борозды от когтей наслаивались друг на друга и пересекались так часто, что издали каменные стены походили на плетение сатинового холста. При этом, как ни странно, на полу естественной темницы монстра также не было ни одного обломка когтя, что особенно насторожило ведьмака. Насколько же прочными были эти чудовищные лезвия? Как тварь попала в ловушку, Корвэн определил достаточно быстро. Каверна не была цельной: сверху, на самом пологе, когда-то был проход, небольшой круглый лаз, ныне запечатанный огромным валуном – ведьмаку был отчётливо виден стык. Выходило, что какое-то чудовище провалилось или намеренно спряталось в естественной полости в горе, но в результате очередного обвала оказалось в ловушке, и скорее всего – на долгие-долгие годы. «А рудокопы разбудили тебя, сделали стену тоньше, и ты, наконец, смогло выбраться. – Подытожил ведьмак. – Вот только где же ты сейчас? И кто ты?»

Перебрав в голове возможные варианты, Корвэн вновь, ещё тщательнее, чем прежде, изучил каждый закуток рудника в поисках следов. Он ещё раз проверил пещеру, штрек, все семь отходящих от него разведочных рукавов и комнату отдыха, и везде, где побывал, ведьмак зажёг каждую найденную свечу и каждый факел. Но всё было тщетно. Чудовища, кем бы оно ни было, и след простыл. Не было видно ни сложенных в укромном месте запасов пищи, ни помёта, ни обустраиваемого гнезда – тварь не оставила после себя ровным счётом ничего, кроме шести трупов и отметин на стенах каверны в главном забое. Сопоставив все факты, Корвэн лишь пожал плечами и, ступая по шпалам, поднялся к запертому на замок выходу из штольни. В руднике, по крайней мере – сейчас, было безопасно.

Подойдя к окованной листовым железом двери, ведьмак постучал кулаком дважды, затем, выждав паузу, трижды, и ещё раз дважды – условный знак, означавший, что работа выполнена. Спустя минуту замок отперли, и через открывшуюся створку в штольню проник солнечный свет, нестерпимо яркий после непроглядного мрака запечатанного рудника. Как оказалось, Корвэн провёл в шахте всю ночь. Он невольно зажмурился, ослеплённый яркими утренними лучами, и вышел на поверхность. Ведьмака тут же окружили несколько горняков во главе с двумя начальниками смен и главным инженером забоя, замещавшим владельца месторождения в его отсутствие – солидным сухопарым мужчиной лет сорока по имени Ричард.

- Ну? – Главный инженер, видя, что убийца чудовищ ослеплён солнцем, подал ему руку, но ведьмак отказался от помощи. – Всё хорошо? Что там было?

- Внизу безопасно. – Ответил Корвэн уклончиво. – В главном забое тела шестерых мужчин, вы можете наконец поднять их на поверхность и захоронить со всеми почестями. Работы по добыче руды также можно возобновлять.

- А монстр? – Удивился один из начальников смены. – Где башка-то его?

- Я… – Ведьмак помедлил. – Я никого не нашёл.

- Не понял?.. В каком смысле?..

- В руднике никого не было. Я тщательно исследовал его дважды, заглянул в каждый угол. Шахта пуста, там в глубине никого нет.

- Но как же так? – Ричард, казалось, готов был вот-вот свалиться без чувств.

- Я нашёл пристанище чудовища. – Пояснил Корвэн. – В главном забое, что в пещере, в каменном массиве была довольно большая каверна, с небольшим лазом в самом верху. Какое-то существо забралось в эту полость и оказалось в ловушке. Надо полагать, чудище впало в анабиоз, но в тот момент, когда добыча двимерита началась в пещере, оно проснулось, разбуженное грохотом, и принялось ждать. Рудокопы постепенно, удар за ударом, делали одну из стен камеры существа тоньше. Ну, и в какой-то момент монстр вырвался на свободу, убив заодно тех несчастных, что его ненароком вызволили.

- А сейчас-то страховидла где?! – Не унимался главный инженер.

- Где угодно, но не внизу. Там нет никаких следов. Вообще никаких, кроме, разве что, тех, что остались на трупах. Думаю, чудище выбралось на поверхность сразу, лишь только получив свободу.

- Что же, выходит, рудник простаивал целый месяц просто так? – Задал самый закономерный вопрос один из горняков, на что Корвэн утвердительно кивнул в ответ.

- Господин де Монтьеж с меня голову снимет… – Простонал Ричард.

- Не волнуйся, добрый человек, я всё представлю в лучшем виде. Думаю, барон очень обрадуется тому, что работы в руднике уже можно возобновить, а всё остальное я постараюсь устроить как надо.

- Вот спасибо. – За Ричарда ответил один из начальников смены. – А… Вы точно уверены, что там безопасно?

- Я за это ручаюсь. Тем не менее, то, что монстр так внезапно и бесследно пропал, и меня самого поставило в тупик. И потому, я ещё пару дней пробуду в Вордене, в гостевом доме «Бобровый хвост». Если вдруг в забое произойдёт нечто… необычное… вы можете обратиться ко мне, и я вновь спущусь в шахту.

- Мастер, спасибо, конечно, что проверили забой… Но Вы, получается, никого не убили, так ведь? Я понимаю, потрачено время, силы, однако…

- Ты лезешь не в своё дело, Ричард. – Прервал мужчину Корвэн. – Вопрос оплаты моей работы тебя не касается, не так ли?

Тон ведьмака не оставлял главному инженеру никакой возможности для пререканий, и он умолк. Горняки поблагодарили Корвэна, и убийца чудовищ вместе с главным инженером отошли к тракту, к привязанным к коновязи лошадям. Мужчины негромко о чём-то переговорили с глазу на глаз, после чего Корвэн отвязал от жерди гнедую кобылу, лихо запрыгнул в седло и с криком «Но, Искра!» сорвал лошадь с места в галоп, поднимая столбом клубы дорожной пыли.