Благие намерения, или Четыреста лет спустя

Скажите, пожалуйста, вам никогда не хотелось исправить плохой конец книги?

Возможно, хотелось, хотя вы и стыдились признаться в этом, опасаясь обвинений в инфантилизме. Или же не стыдились, и тогда на экраны кинотеатров выходили фильмы, собирающие все мыслимые и немыслимые аудитории, а, временами, и премии, и при этом ужасающие любителей чтения гораздо больше, чем самые жуткие финалы всех книг вместе взятых.

И все-таки неужели вам не было жалко Портоса, умирающего под гранитной глыбой? Или д'Артатьяна, на коленях молящего короля помиловать его друзей? Умершего от горя Атоса? Одинокого, постаревшего Арамиса? И даже упрямого глупца Рауля?

Жалко, очень жалко... Что, однако, не дает нам право покушаться на роман великого Дюма. Но, чисто гипотетически, давайте подумаем, кто мог бы постараться изменить окончание знаменитой трилогии к лучшему.

Вы таких знаете?

Лично я знаю. Это американцы.

Поймите меня правильно, политические пристрастия тут совершенно не причем. Просто лишь американцы обладают в достаточной степени тем «позитивным мышлением», что способно сподвигнуть на радикальное перекраивание чужой книги. Конечно, и на российской земле встречаются отдельные индивидуумы, жаждущие вывернуть чужую идею наизнанку, однако приставить «хэппи-энд» к «Виконту де Бражелону» не решился даже Евгений Евтушенко.

Как вы понимаете, роман о создании благополучного финала для «Виконта де Бражелона» должен быть фантастическим. Пусть он начинается в первый понедельник апреля 2035 года в спортивном зале частного института (как деликатно называют в США психиатрические лечебницы), расположенного где-нибудь поблизости от Нового Орлеана.

Девушка... Постараемся набросать ее портрет. Представьте себе очаровательную француженку в двадцать пять лет, темноволосую, с голубыми глазами, чуть-чуть вздернутым носиком, белоснежными зубками и нежной кожей, не знающей загара, что еще принято в старых семьях Луизианы. Ее белые руки обязаны своей праздностью тысячам незаменимых домашних механизмов. Изящные ножки, которыми до сих пор славятся потомки благородных креолов, обуты в кроссовки, купленные в детском отделе местного супермаркета.

Вы спросите, а где же стопроцентные американцы? Отвечаю: их нет в этом сюжете и не будут! Современные представления о политкорректности требуют ставить в центр повествования представителей национальных меньшинств. Да и в любом случае, кто кроме француженки по имени Констанция Дюма, а для друзей просто «Конни» («Никаких родственных связей с Дюма-отцом и Дюма-сыном», — имел привычку острить ее дед, мэр Батон-Ружа), может иметь привычку читать писателя позапрошлого века в современной и энергичной Америке?

Впрочем, даже наша героиня приучилась читать Александра Дюма исключительно благодаря громкой фамилии. Да и мушкетерскую трилогию она предпочитает всем другим творениям замечательного писателя. Ее убивает лишь одно — массовая смертность героев, организованная писателем. Если бы Конни могла, она бы с радостью переписала весь конец «Человека в железной маске» как называется ее издание «Виконта де Бражелона», однако у нее нет дара сочинительства.

Впрочем, если человек о чем-либо страстно мечтает, он имеет не такой уж малый шанс достигнуть желаемого. Раз за разом наблюдая за увлечением сотрудников Института занятиями фехтованием, верховой ездой, борьбой и стрельбой по мишеням чуть ли не из всех видом оружия, Конни в конце концов решает поделиться своими печалями с главным психоаналитиком института Роланом Декруа (для друзей просто Ролли).

К ее удивлению, выясняется, что, работая в частной клинике, она имеет все возможности изменить любимый роман так, как ей заблагорассудится.

В Институте уже почти сотню лет существует Клуб Миров, дающий возможность путешествовать по описываемым мирам. Когда-то в XX веке информация об этом просочилась в литературу, но была искажена до неузнаваемости, так что ей никто не поверил.

И слава Богу!

Врачи Института уже давно используют клуб не только для отдыха, но и для лечения пациентов. Конечно, последним внушают, что для их излечения прибегают к особому виду гипноза, но на самом деле несчастных отправляют в тот или иной роман, который, по мнению врачебного консилиума и компьютера, способен лучше всего избавить их от душевного заболевания.

Конечно, временами не обходится без накладок. Так сын одного мультимиллионера, отправленный в роман о Джеймсе Бонде, до того хорошо акклиматизировался в беспокойном мире агента 007, что не захотел возвращаться в родной дом, поступил на службу Ее Величеству и стал агентом 009. Пытаясь вернуть его в отцовские объятия и усадить в кресло члена правления банка, сотрудники Института были вынуждены отправить в роман группу захвата из своих лучших санитаров, однако потерпели сокрушительное поражение от объединенных сил агентов 006, 007, 008 и 009.

От судебного иска Институт тогда спасло лишь одно — разгневанный родитель, проведавший о «возмутительной» практике лечебницы, потребовал доставить его на место преступления и там пал жертвой крылатого бога Амура, скоропалительно влюбившись в сногшибательную подружку Джеймса Бонда. К счастью для лечебницы, красотка оказалась весьма практичной девицей и без сожаления променяла неотразимого мистера Бонда на довольно заурядного мистера Джонсон-Смита, даже не заметив, как из одного мира перекочевала в другой.

Впрочем, подобные осложнения встречались крайне редко и потому (Ролли мечтательно вздохнул) Совет Клуба будет просто счастлив разработать план по вмешательству в мир Александра Дюма.

И вообще, почему бы не приурочить подобное развлечение к отпуску?..

Вот так начнется новый вариант «Виконта де Бражелона» — с решения, принятого в психиатрической лечебнице США. Думаю, не стоит описывать, как именно разрабатывался план по исправлению романа Дюма. Достаточно сказать, что лучшие эксперты клуба проштудировали все пять томов мушкетерского сериала и просчитали на компьютере все возможные варианты развития сюжета.

В результате расчетов был сделан вывод, что всеобщее счастье и неминуемый хэппи-энд станут возможны при обеспечении успешной реализации заговора Армиса. Без труда был найден и поворотный момент сюжета — роковое решение епископа Ваннского посвятить в свой план Фуке. Выводы экспертов вызывают всеобщий энтузиазм членов клуба. Никогда раньше они не брались за столь масштабные проекты. Никогда раньше их не ждали столь увлекательные приключения.

Ролан Декруа, как лучший психоаналитик лечебницы, назначается Советом клуба на роль человека, который должен внушить Арамису необходимость полного молчания перед Фуке.

Конни, как инициатор проекта, получает право быть представленной ко двору Людовика XIV, дабы наблюдать за операцией лично. Другие сотрудники Института получают не столь важные роли, обеспечивая техническое исполнение проекта.

Операция началась.