Блат

Олег понимал, что эта встреча навряд ли изменит приговор по решению о сносе дома писателя, но если есть хоть маленькая надежда на спасение местной достопримечательности, то попытаться стоило. Этим он и его небольшое добровольное сообщество неравнодушных сторожил приморского городка и пытались усиленно заниматься последние несколько месяцев. Олег узнал, что один из влиятельнейших бизнесменов города Петр Сергеевич будет обедать в известном дорогом ресторане у моря, и милостиво согласился в этот свой перерыв уделить Олегу несколько минут. Надежды все уладить было мало, но попытаться все же стоило.

Однако, поднявшись по мраморным ступеням на открытую веранду ресторана, откуда открывался восхитительный вид на бухту, и, рассмотрев за центральным столиком Петра Сергеевича, Олег понял, что пришел зря.

Петр Сергеевич ел крабов. Ел шумно, некрасиво, посасывая с причмокиванием клешни и разбрызгивая по белоснежной накрахмаленной скатерти ало-красный сок, но, кажется, ничего этого не замечал. На его поплывшем раньше времени лице выступила испарина, с пухлых губ на подбородок стекала жидкость и капала на стол. Смотреть на все это Олегу был неприятно, но приходилось терпеть – он пришел ради важного дела. Оставалась надежда, что Петр Сергеевич передумает и один его росчерк пера изменит судьбу старого дома, в котором полвека назад проживал известный писатель, и который местные активисты и почитатели литературного таланта хотели сделать объектом наследия еще в восьмидесятых годах, после смерти автора, но из-за неразберихи девяностых все эта идея потихоньку загнулась и свернулась, а соответствующие указы затерялись во времени. А спустя двадцать лет оказалось, что предприимчивый Петр Сергеевич решил купить старый полузаброшенный дом и снести его под строительство роскошной гостиницы у моря. Местные власти отмалчивалась: Петр Сергеевич везде имел знакомых.

Олег примерил свою самую обаятельную, как ему казалось, улыбку, и направился к центральному столику. Поздоровались без рукопожатий, присели, обменялись парой общих пустых фраз и Олег попытался объяснить как важно сохранить это место, что это городская достопримечательность и со временем обязательно здесь будет дом-музей... Но на полуслове вдруг понял, что распинается напрасно. Глаза Петра Сергеевича презрительно смотрели вдаль, где по неспокойному морю бежали белыми барашками набирающие силу волны. Он медленно попивал холодное вино из запотевшего бокала, цепко держа его жирной мокрой рукой с пухлыми пальцами. Затем, отставив бокал, брал следующего краба, грубо отрывал ему лапки и клешни и шумно посасывал причмокивая. Олег молча смотрел, сдерживаясь, что бы не скривиться. Все было понятно – он зря пришел на эту встречу. Наконец Петр Сергеевич вытер рот, громко икнул, и сказал:

– Ну зачем тебе и вашей этой местной группке активистов старая хижина, Олег? Место какое золотое! У самого моря, а виды... получше чем отсюда, – он кивнул на бескрайнее волнующееся бирюзовое море с барашками, открывающееся с веранды ресторана, продолжил, – я там чудесную гостиницу построю. Что вы мне тут про музей будущего рассказываете, тоже мне памятник истории нашли! Какой-то там местный писака жил, да кто его помнит? Моя гостиница городу больше пользы принесет, чем ваш примитивный музей. Место там какое! Золотое место!

Олег попытался возразить, снова начал что-то горячо объяснять, но холодные глазки на заплывшем лице прищурились, бизнесмен резко перебил:

– Ну, хватит! Заладил о своем доме-музее! Если так хочется в другом месте организуете, вон в библиотеке стенд сделаете, туда все равно никто не ходит. А это место мое будет. Мое! У меня везде блат, связи. Я решил там построить гостиницу и построю, а ты со своими защитниками памятников можешь идти знаешь куда?

Слюняво рассмеявшись, так что на красном лице заходили волнами вислые щеки, Петр Сергеевич с противным свистом высосал еще одну клешню и запил вином. Посмотрел на вскочившего возмущенного Олега презрительно, и добавил:

– Запомни, тебе со мной тягаться силенок не хватит. Слышал ты там митинг организуешь в защиту дома? Ну так вот знай, не выйдет ничего у тебя! А у меня блат, сядешь за беспорядки если не успокоишься, уяснил? Все, свободен! – и он по-барски размашисто дернул рукой в сторону выхода.

Очень Олегу хотелось двинуть по этой самодовольной наглой роже, но он отлично понимал, что это только усугубит ситуацию. Оставалась еще маленькая надежда на огласку в прессе: на районную надеяться не стоило, но вот если получится в областную продвинуть материал, может быть тогда... Хотя сам он все меньше в это верил, слишком неравны были силы. Олегу в голову пришла мысль, что он и многие другие люди на пути Петра Сергеевича как вот эти крабы, которым он одним равнодушным движением отрывает лапки.

Вечером Олег сидел в своей комнате и готовил статью. Под яркой лампой на столе громоздились стопки вырезок из газет: литературные отзывы, исторические справки, старые фотографии, а также заметки известных современников и друзей о местном писателе. Тут же на столе лежал и план старого дома, который был приговорен Петром Сергеевичем и доживал свои последние дни. В углу на старенькой тумбе работал маленький телевизор – шли новости по местному каналу. Олег иногда поглядывал на экран, но особо не прислушивался. Однако сменившаяся картинка заставила его оторваться от заметок и добавить звук.

Любительская запись дергалась, видно снимали издалека, но было понятно, что в черный пластиковый мешок спасатели пытались упаковывать тело грузного мужчины, неподвижной тушей лежащего в полосе прибоя. В маленьком окошке поверх спасателей диктор с печальным лицом сообщила, что один из уважаемых бизнесменов города трагически погиб несколько часов назад, решив после обеда поплавать в море, проигнорировав предупреждения спасателей об ухудшении погодных условий.

Олег во все глаза смотрел на экран, на омываемое волнами тело человека у которого везде был блат и подумал, что у моря блата нет.

***

Благодарю, что выбрали мой рассказ и нашли время прочитать его. Буду признательна "сердечкам" и комментариям:поддержка первых читателей очень вдохновляет!

С искренней благодарностью,автор Катерина Меретина