Блуд

- Мама, я нашла ещё один! – радостно заголосила шестилетняя девочка, неуклюже срезая крупный белый гриб.

- Моя ты умница, - улыбнулась Женя и протянула дочери корзинку.

- Ну-ка покажи, - изобразив любопытство, попросил Вадим.

- Тебе, папа, не покажу, мы в разных командах, - девочка быстро бросила гриб в корзину.

- Толяша, давай поднажмём, а то Маша с мамой нас сделают, - улыбнулся Вадим и подмигнул жене.

- Еще чего! – возмущенно забухтел пятилетний Толик, обходя старый пожухлый пень.

Середина ноября была на удивление тёплой: после короткого похолодания и небольшого снегопада в начале месяца, выдалось несколько погожих деньков, солнце прогрело воздух и, если не смотреть на календарь, можно было подумать, что на дворе сентябрь. Обычно семья Голиковых прекращала тихую охоту в октябре, но в этом году было решено продлить сезон ещё на месяц. Правда, затеяв традиционное соревнование, они несколько прогадали – уже начинало темнеть, а дети все никак не хотели уходить, рвались к победе. Традиционное предложение назначить победителем дружбу в этот раз не работало – Толя, который только-только пошёл в детский сад, уж очень не хотел уступать сестрёнке, потому что стыдно проигрывать девочке.

Глянув на часы, Вадим переглянулся с женой.

- С юга затягивает, тучи чернючие, нужно уходить, - сказала Женя. Вадим кивнул в знак согласия.

- Всё детишки, - сказал он, - пора уходить, поэтому объявляется финальный тур до последнего гриба. Кто первый найдёт тот и выиграет.

- Так нечестно, - недовольно топнула ножкой Маша, - мы с мамой больше собрали!

Более практичный Толик белкой метнулся к ближайшей осине, принялся выискивать свой победный гриб. Поняв, что апеллировать к справедливости бессмысленно, Маша решила не отставать от младшего брата.

- Последи за ними, я сбегаю по-маленькому, - шепнул жене Вадим. Женя кивнула, слабо улыбнувшись. Она не могла налюбоваться за тем, как забавно её карапузы состязаются, насколько серьёзно относятся к ерундовому соревнованию. Неужели в детстве она была такой же?

Вот Толяша, разворошив душистую листву у осины и так и не найдя заветного гриба, побежал к другому дереву, обрадовался было, сорвав куценькую поганку, но быстро понял, что ошибся – в грибах он уже кое-что смыслил – отбросил её в сторону и продолжил поиски. Вот Маша закружилась вокруг пенька, чем-то напоминая маленького котёнка, гоняющегося за своим хвостом.

- Нашла! Мама, мы выиграли! Я нашла! Они хотели сжульничать, но мы всё равно выиграли!

- Не может быть! Я там смотрел, грибов нет, ты достала из корзинки! – заголосил Толяша.

- А вот и нет!

- Да!

-Тихо! – с напускной строгостью произнесла Женя. – Покажи свой гриб, доченька. Сыроежка.

- Она достала его из корзинки, - настаивал подбежавший к матери Толяша.

- Ничего подобного – я следила и за тобой, и за Машей, всё было по-честному.

- Понял! – торжествующе заявила Маша и показала брату язык.

- А ты не дразнись: нужно уметь и проигрывать, и выигрывать.

- Так нечестно, ты за Машу! – обиженно заявил Толяша. – Где папа? Пусть он скажет, кто выиграл!

Вопрос сына заставил Женю оглянуться – Вадим ушёл минут пять назад и уже давным-давно должен был вернуться. Мужа нигде не было видно.

- Вадим! – крикнула Женя. – Ва-а-адим! – никто не отозвался.

Брат с сестрой испугано переглянулись.

- Куда делся папочка? – настороженно спросила Маша.

- Пошёл туда, - кивнула Женя. – Давайте-ка, детишки, поищем его.

Они забрели метров на сто в сторону от тропинки, но не обнаружили ни следа Вадима. Тем временем погода стремительно портилась, небо затянуло, поднялся сильный холодный ветер.

- Мамочка, мне страшно, - Маша прижалась к ноге матери. Обеспокоенная Женя погладила дочь по голове.

- Не пугайся, сейчас мы его найдем. Ва-а-адим! Куда ты делся?! Это не смешно!

И тут хлынул дождь.

- Да куда же ты делся! – крикнула Женя, на этот раз не сумев скрыть охвативший её страх.

Муж не отозвался.

- Мамочка, папа заблудился? – промямлил напуганный Толяша. Женя не ответила на его вопрос. Женщина не знала, что делать – она с детьми в чаще леса, дождь льёт как из ведра, а муж куда-то пропал.

- Смотрите-смотрите! – Маша ткнула пальцем в сторону закружившейся смерчем мокрой листвы. Началась настоящая буря, а откуда-то со стороны стали доноситься шумные нечеловечески весёлые голоса. А может это были завывания ветра? Толяша заплакал.

Прижав к себе сына, Женя поняла, что мальчик насквозь промок. Пощупав его крошечную ладонь, обнаружила, что он страшно замёрз.

- Вадим, ну где же ты? – чуть не плача позвала она мужа. Но даже если он был неподалеку, из-за поднявшегося ветра не услышал бы её. Зато она слышала безумный смех, стук бокалов, какофонию звуков, которая чем-то напоминала свадебный марш. Трясясь от холода и страха, Женя подхватила детей и бросилась искать тропинку.

Мотаясь из стороны в сторону, она поняла, что не может найти дорожку, по которой они сюда пришли, охваченная ужасом, побежала наугад, споткнулась о ветку, уронила ребят и сама стукнулась, но не обратила внимания на боль, схватила детей за руки и, заливаясь слезами, продолжила идти вперёд. Спустя полчаса она окончательно выбилась из сил и решила, что не выйдет к поселку и умрёт в этом проклятом лесу вместе со своими детьми. Припав боком к дереву, Женя прижала к себе детей и замерла, готовая принять любую участь, которую её приготовила судьба.

…

Не знаю, почему я согласился ехать с Яковлевыми в лес. По правде сказать, мне порядком надоело грубое отношение Саши, профессор же изначально меня скорее пугал, и я неоднократно планировал порвать с ним всякие связи. Но когда Станислав Николаевич позвонил и пригласил провести выходные с ним и с его племянницей, я согласился без раздумья. Видимо, знал себя хуже, чем мне казалось. Нет, конечно, я пытался найти оправдание в том, что не хотел подтягивать свои знания и готовиться к вступительным экзаменам, до которых оставалось больше полугода, да вот только это самообман. Целый месяц профессор не вспоминал обо мне, а я постоянно думал о приключениях, в которые попал после знакомства с ним. Тень, растворившаяся посреди коридора женского общежития, ночёвка в деревенской бане и беспятые следы, поездка в дом мертвеца, да даже история со старым цыганом, к которой Яковлевы имели лишь опосредованное отношение, ассоциировалась с ними. Похоже, я всерьез привязался к этой семье.

Что касается мамы, то она была несказанно рада, что я бросил работу на стройке и снова начал общаться с профессором.

- Чем получать копейки поговори с умным человеком. Может с его племянницей что получится, - сказала она, когда узнала о моих планах на выходные.

- Мама…

- А что такого? Старше тебя, зато образованная, опять же при машине. Уж мужу племянницы он точно поможет поступить.

Я только отмахнулся. Она приятно улыбнулась.

- А почему ты думаешь он тебе постоянно названивает? Не иначе ты этой Саше понравился, просто она стесняется в этом признаться и попросила дядю помочь.

- Ну да, ну да. Вариант, что профессор разглядел в твоем сыне талант, ты даже не рассматриваешь? – полушутливо спросил я.

- Да какой там талант, двоечник, - захохотала мама. Меня это немного задело. – Ты знакомство поддерживай обязательно – поступить в том году будет легче.

Я кивнул, а про себя подумал, что если бы она знала, чем я занимаюсь с профессором и Сашей, то, наверное, дверь на ключ заперла и из дому не выпустила бы. Так или иначе, но днём в пятницу профессор с Сашей заехали за мной. Станислав Николаевич хитро улыбался, а Саша была веселее чем обычно и со мной общалась приветливо. Я даже насторожился и стал перебирать вариант, чего эти двое удумали.

- Ты когда-нибудь ходил с ночевкой в поход, Славик? – спросил профессор.

- Нет.

- Оно и видно, тёплых вещей с собой не взял. Конец ноября как-никак. Погода может испортиться в любой момент. Ну да ладно, не переживай, если что мою куртку или Сашкину накинешь.

Я кивнул в знак согласия и сел сзади. Жигуленок тронулся, и мы отправились в путь. По дороге дядя с племянницей много шутили, я тоже разговорился, и стало по-настоящему весело. Заодно профессор рассказал, почему они затеяли эту поездку:

- У нас традиция такая, каждый ноябрь вне зависимости от погоды провести пару ночей в палатке, на природе. Даже если на улице снег и слякоть. На худой конец ночуем у кого-нибудь в близлежащем поселке. Люди там приветливые, всегда помогают.

- А с чем связана эта традиция?

- С моим днем рождения. Пятьдесят девять лет исполняется.

- А что же вы не сказали, - я несколько растерялся. – Я бы приготовил вам хоть какой-то подарок.

Яковлев только отмахнулся.

- Брось, Слава. Ты мне нравишься, и хоть ты и считаешь меня сумасшедшим, я всё равно отношусь к тебе, как к младшему товарищу и мне просто приятно провести время в твоей компании и компании племянницы.

Я зарделся и растерялся. И подумать не мог, что он так ценит меня.

- Я не считаю вас сумасшедшим, откуда вы это вообще взяли? – попытался оправдаться я.

Профессор снова хитро улыбнулся:

- Брось, меня даже моя племянница считает сумасшедшим. Уверен, она разговаривала с тобой на эту тему и наверняка просила прекратить общаться со мной.

На этот раз зарделась Саша, прикусив губу. Яковлев расхохотался и настолько ловко перевёл тему, что этот разговор очень быстро забылся. Когда мы приехали на место, оказалось, что там недавно прошёл дождь, и листья были влажными. Заехав по грунтовке в лес, Саша остановилась у прогалины.

- Что будем делать? – спросила она дядю.

- Раскладывайтесь, не так и сыро, да и погода хорошая, а я схожу в посёлок, погуторю с местными, узнаю, что тут за год поменялось.

Когда профессор ушёл я решился заговорить с Сашей.

- А ты почему сменила гнев на милость и не измеряешь меня своим презрительным взглядом?

- Не хочу портить праздник, - пожала плечами Саша. – К тому же ты слышал дядю – ты ему нравишься, уж не знаю чем. Да и настроение у меня хорошее, - и, поглядывая на меня краем глаза, добавила, - влюбилась я кое в кого, а он ответил взаимностью.

Я старался никак не выразить своего недовольства этой новостью, но, похоже, у меня ничего не получилось, потому что Саша ухмыльнулась и пошла открывать багажник.

- Давай вылазь, или мне одной прикажешь доставать котелки, дрова и продукты?

Я послушался, и некоторое время мы занимались тем, что обустраивали импровизированные лавочки и разжигали костёр. Впервые за всё время нашего знакомства мне было так легко наедине с Сашей, и моё настроение тоже поднялось, несмотря на ее внезапное признание. Может специально сказала, чтобы я приревновал? Тут вернулся профессор.

- Вы уже хозяйничаете? Молодцы! Славик, можно тебя на секунду.

- Конечно, - я подошёл к Яковлеву, который отвёл меня к краю прогалины.

- Поговорил с местными. Тут совсем недавно приключилось трагичное происшествие. Одна семья грибы собирала, да пропала. Жену с детьми поутру нашёл местный лесник – еле живые, жуть до чего замерзли. Говорят, муж ушёл куда-то в сторону, да пропал. Далеко уйти не мог, но они всё равно не докричались, а потом стемнело и заблудились. Мужа сколько не искали так и не нашли.

- Печально, конечно, но почему вы мне это рассказываете?

- Да потому, Слава, что подозреваю – дело по нашей части. Не первый ведь такой случай. Я этот лес не случайно выбрал. Знаешь, что в пяти-семи километрах отсюда находится болото? Туда частенько местные забредают да тонут. А как могут забрести, если каждую тропинку, каждый кустик знают?

Я пожал плечами.

- То-то и оно. Подозреваю, что завелся в этих лесах водила или блуд.

Я вопросительно посмотрел на Яковлева.

- Разновидности лесных духов, что-то вроде лешего. Путают людей, напускают на них морок да заводят в глушь на погибель. Думаю, у нас есть шанс с ним столкнуться. Может быть и мужа той несчастной получится отыскать. Я предложу поискать грибы, ты в сторонку отойди и пройдись по лесу, вдруг увидишь что необычное. Саше только не рассказывай, ты же знаешь, как она относится к моему увлечению.

- Постойте, но если вы окажетесь правы, то ведь и я могу заблудиться.

- За это не переживай. Если увидишь или услышишь что-то необычное, надень правую кроссовку на левую ногу, а левую кроссовку на правую, да матерись самыми распоследними ругательствами – лесные духи крепкое словцо плохо переносят.

Я хотел было отказать, понимая, что Яковлев несёт какую-то околесицу, но вспомнил, что у него день рождения. В конце концов, что со мной станется, если я чуть поброжу по лесу? Тем более что глубоко заходить я не собирался.

- Хорошо, давайте попробуем, - согласился я и пошёл в указанном Яковлевым направлении.

В это время года лес представлял собой унылое зрелище – голые пыльные ветви деревьев чем-то напоминали щупальца гигантских окаменевших кальмаров, пышная шуба из листвы порядком попрела, иной раз сложно было понять, под ногой окажется твердая почва или угодишь в лужу. Поначалу старался держаться заданного направления, но потом шёл наугад. Кинуть взгляд было некуда – всюду однообразие и унылость. А ведь весной-летом здесь наверняка красиво – кустарники зеленеют, земля покрыта травой и какими-нибудь лесными цветками, которые разнообразят пейзаж, на деревьях вьют гнезда птицы. Но сейчас вокруг одна мертвая природа и ни единой живой души.

Побродив ещё минут десять, я решил, что пора возвращаться, оглянулся, посмотрел направо, налево и застыл на месте. Подумал немного и вдруг понял, что не знаю, куда идти. Тропинки не видно, а деревья похожи друг на друга. Нет, кажется мимо того я проходил только что!

Быстрым шагом направился обратно, пытаясь частью вспомнить, частью угадать свой путь. В какой-то момент я перешёл на бег и носился от одного дерева к другому. Ну, вот же опушка! Счастливый побежал туда, но оказался на крупной прогалине. Всплеснул руками, остановился перевести дыхание, посмотрел на небо – дождевые тучи тягуче медленно поедали голубизну неба. Попасть под дождь в чаще малоприятная перспектива.

- Есть кто?! – закричал я. – Ау! Я заблудился! Помогите!

Опять стал двигаться наугад, не переставая кричать. Похоже не зря. Вскоре откуда не возьмись появился какой-то невысокий старик.

- Ты звал, парень? Что случилось? – спросил он.

Я несказанно обрадовался, увидев человека.

- Здравствуйте. Заблудился я. Приехал сюда с друзьями, решил по лесу пройтись, а как выйти не знаю.

- Ясно. Пошли, выведу, - сказал старичок.

По дороге пытался разговорить его, да толку не было – молчаливый, хмурый, идёт быстро, я едва поспеваю, да ещё бормочет под нос что-то по-стариковски тихо. Мы довольно долго шли, а лес становился всё гуще, отчего у меня появились обоснованные сомнения.

- Мы точно правильно идём? – спросил я старика.

- Я ж откуда знаю! – хохотнул он в ответ.

- Вы смотрите, дождь ведь вот-вот начнётся.

- Ну начнётся так начнётся, - сердито отозвался он.

От грубых ответов я опешил, вспомнились слова Станислава Николаевича о лесных духах, которые заводят людей в глушь и бросают. Теперь эти слова не казались околесицей. Я с сомнением посмотрел на старичка. Какой-то он не такой, было в нём что-то нечеловеческое. Постоянно чертыхается и уже добрых полчаса ведёт меня куда-то вглубь леса. Не мог же я так далеко уйти.

- Дедушка, а нам долго ещё идти? – спросил я осторожно.

- А чёрт его знает, долго или нет.

- Вы хоть знаете, куда ведете?

- Куда хочу, туда веду! – отрезал он. – Или бросить тебя и сам выбираться будешь?

Хамство старичка меня стало раздражать, но я послушно шёл за ним ещё минут десять, потом надоело.

- Так, вы либо говорите, долго нам идти, либо я сам буду выбираться! – сказал я.

Старик фыркнул:

- Ну выбирайся.

Я остановился и повернул в другую сторону. Увидев, что я за ним не иду, старик тут же шмыгнул в мою сторону.

- Куда ты собрался парень, там болото, в конец забредешься. Не серчай на меня, грубый я человек по натуре, таким уж уродился.

- Слушайте, я наверно сам пойду, - решил настоять на своем.

- Куда ты пойдешь, ты леса не знаешь, а заблудиться тут в два счёта.

- Уж это мои проблемы.

- Ну нет, я тебя одного не оставлю. Там болото, говорю тебе, - и он пошёл следом за мной.

Я испугался. А что если эти духи, блуд и водила, на самом деле существуют? Что если профессор по делу предупреждал и заблудился я не из-за собственной безалаберности, а из-за того, что мне мешал выбраться этот старичок?

- Мы почти пришли, - продолжал говорить он. – А ты сейчас собьешься, да ещё в болото угодишь.

Я вспомнил советы Станислава Николаевича, остановился, сел на землю и стал разуваться.

- Ты чего делаешь? – спросил старичок.

- А пошел ты… - и переобуваясь стал материться на старика. Он в лице поменялся.

- Да ты чего, совсем того? – покрутил у виска, а сам пятится.

Я продолжаю своё дело: кое-как продел правую ногу в левую кроссовку, черед левой настал, а сам не прекращаю сыпать трехэтажными конструкциями. Как закончил переобуваться старика и след простыл. Неужели получилось?

На всякий случай оставив обувь как есть, я пошёл в выбранном направлении. Деревья мельчали, становились реже. Похоже, действительно помогло! Но погода испортилась – поднялся ветер и различать дорогу становилась всё труднее. Порывы то и дело подхватывали листья с земли и разбрасывали во все стороны. Откуда-то со стороны донесся радостный гам. Чем-то напоминало свадьбу. Правда, было в нём что-то неправильное, кощунственное. Да, именно кощунственное. Уж не знаю, почему это слово на ум пришло. Тем не менее, я решил ориентироваться на звук гама. С каждым новым шагом ветер становился только сильнее, в какафонии звуков смешивалась какая-то отвратительная музыка, чьи-то крики, пение, грубые и злые голоса. Я не мог понять, что происходит. Споткнулся, упал, кое-как поднялся, иду, а сам не вижу куда. Тут кто-то меня схватил за куртку, толкнул, я полетел кувырком под горку, ушибся затылком. Понял, что пропал, принялся кричать, да только ничего не помогало. Меня кто-то хватал, куда-то бросал, я всякий раз поднимался шёл то в одну, то в другую сторону, окончательно потерял ориентацию в пространстве, и всё это сопровождалось радостным гомоном, визгом свиней, журчанием жидкости, звоном стаканов, пьяными песнями и моими воплями.

Тут я брякнулся во что-то мокрое, в то же мгновение кто-то огрел меня чем-то твердым по спине, от боли я перекатился и погрузился по пояс в липкую, вязкую жидкость. Показалось, будто чья-то пятерня опустилась мне на голову, и я понял, что сейчас утону! Я стал отбиваться, как мог, но погружался всё глубже в жижу, а вокруг хохотали. Какой же мерзкий и жуткий это был смех!

- Помогите! Кто-нибудь! На помощь! – заорал я.

Ничего этого не могло быть, просто не могло быть. Я сошёл с ума?! В следующее мгновение у меня перед глазами пролетел ножик, откуда-то брызнула кровь, обдав лезвие, и наваждение прекратилось.

- Держись, Славик, - Станислав Николаевич стоял на пригорке и ломал ветку рябины, я обнаружил себя посреди заболоченной местности, весь изгваздался в грязи, сам завяз. Ножик упал неподалеку и на миг застыл на поверхности, ещё раз продемонстрировав окровавленное лезвие, а потом тягуче-медленно стал погружаться под воду.

- Не дергайся только, сейчас я тебя вытащу! – успокаивал меня Станислав Николаевич. – Я ошибся, это не блуд и не водила. Ты сам видел! Буря, свадебный гомон, прямо как в сказках. Это вихревик!

- Какой ещё вихревик? – спросил я, на секунду позабыв, что нахожусь посреди болота.

- Не отвечай, а то утонешь. На счастье, мне попался лесничий, который рассказал, как повстречал какого-то сумасшедшего, который сначала его обматерил, потом начал переобуваться, а в конце концов и вовсе пошёл в сторону болота. Ну я сразу понял, что речь о тебе, бросился следом, а тут ветрюган, листья кружатся и вот-вот дождь пойдёт. Слышу, ты кричишь, а отовсюду какие-то голоса. Ну, я догадался в чём дело, ножик достал и швырнул – самое надёжное средство от вихревика. И ведь сработало! – профессор совладал с рябиной и протянул мне выломанную крепкую ветку. Я ухватился и стал потихоньку выбираться из жижи, но тут за что-то зацепился ногой.

- В чем дело? – спросил Станислав Николаевич.

Я только мотнул головой и сунул руку в болотную жижу, нащупал продолговатый предмет. Чья-то обувь? Нет. Я понял, что это было, вздрогнул, но пересилил отвращение, сжал крепче и стал выбираться на берег. Почувствовал под ногами илистую почву, передвигаться стало легче.

- Помогите, - попросил я Станислава Николаевича.

Вдвоём мы вытащили на берег за ноги тело недавно утонувшего в этом болоте мужчины, видимо мужа той женщины, о которой мне рассказывал профессор.