Болевой порог 2

ЧАСТЬ ВТОРАЯ


…ТАМ, ГДЕ МНЕ ХОЧЕТСЯ БЫТЬ



Глава первая

САМОЕ ВЕРНОЕ РЕШЕНИЕ



… Боль в правом боку заставила Арвида снова встрепенуться, открыть глаза. Он сидел спиной к выходу из палатки, что его немного беспокоило. Да, сейчас вход и вообще всё их небольшое убежище завалено снегом, войти внутрь бесшумно практически невозможно. Но теоретически такая возможность была и это напрягало. Молодой человек ещё сильнее расстегнул молнию комбинезона, потом осторожно просунул ладонь за пазуху, ощупывая тугую повязку. Снова иглы боли прошлись по боку, отдавая в подмышку. Повязку накладывал Петер, у парня это отлично получилось. Ладонь была чистой, а повязка сухой. Кровь перестала сочиться, да и боль донимала не так сильно, как в самом начале. Спуск на железных поддонах длился почти сорок минут. Теперь, Арвид был уверен, что никогда в жизни не забудет, как едва различимые в подсветке ночника стены ледяного жёлоба, скалились ему навстречу острыми зубьями блестящих осколков. Благодаря наушникам и немного завыванию ветра, скрежет железа о лёд заглушался почти полностью. Но удары о стены жёлоба и то, как поддон подбрасывало на выходах из поворотов, Арвид действительно запомнит на всю оставшуюся жизнь. По крайней мере сейчас, он в этом уверен. Боль временами такая, что толком не вздохнуть полной грудью пропахший резиной и тальком воздух из респиратора, ни тем более закричать от давящего все остальные чувства страха. Он летел из пустоты в пустоту, окружённый воем ветра, скрежетом железа и едва-едва рассеиваемой подсветкой прибора ночного видения кромешной тьмой. Резкий и страшный по своей силе удар о гору слежавшегося за долгое время снега и принёс с собой перелом рёбер. Всему виной стал острый осколок льда, пропоровший сначала композитную вставку бронежилета, потом ткань термозащитной робы, затем уже комбез и даже термобельё. Пяти миллиметров не хватило, чтобы не пробить Арвиду бок и лёгкое своим острым краем. Остальным его товарищам повезло больше: Петер воткнулся в хрупкую фракцию чёрного льда, поглотившую силу встречного удара. Чёрное крошево смешалось с наметённым свежим снегом, образуя плотную тёмную массу, из которой Петер выбрался только с помощью Локке Хольмстета, который вообще как-то сумел повернуть свой поддон и въехать боком в большой сугроб свежевыпавшего снега, не таившего под собой никаких сюрпризов. Вдвоём они вытащили Арвида из-под завала, который тот проделал врезавшись в массивную ледяную глыбу, едва-едва припорошенную снегом.

Потом, Арвид лежал рядом с перевёрнутым поддоном и молча наблюдал, как его товарищи споро оборудовали палатку на дне ещё одного сугроба. Далеко они не пошли, решив разбить лагерь прямо под стеной древнего жёлоба, по которому они только что съехали вниз. Ещё спустя какое-то время, Петер наложил повязку, потом сделал обезболивающий укол из армейской аптечки, которыми их так кстати снабдили егеря, по приказу полковника Скалдира. Пожалуй, это было одно из немногих действий столичного вельможи, за которое горцы могли его искренне поблагодарить. Вторым был несомненно укол антирада, без которого им всем троим скорее всего недолго было осталось бы жить. К счастью, уровень радиации на древней фабрике был не таким высоким, как думал Арвид. В прихваченном с трупа одного из егерей рюкзаке, нашёлся инженерный набор для разминирования. А там в свою очередь был и прибор, анализирующий агрессивные среды и излучения. Хольмстет, оттянувший два полных срока в княжеской армии, умел с таким обращаться. Когда палатку установили, Локке включил сканер и с явным облегчением сказал, что их робы фонят едва-едва сильнее, чем окружавший их кирпично-красный снег. Так что по крайней мере этой неприятности можно было не опасаться. Пока горцы обустраивали временное убежище, южный буран снова набрал силу и вскоре пришлось выдвигать специальные вентиляционные трубы-вытяжки, которые в конструкции военной палатки были предусмотрены на случай если убежище придётся маскировать, зарывая в землю или снег, как сейчас. Еды и брикетов для портативной печи было на десять суток. По общему молчаливому согласию, никто не думал даже о том, чтобы как-то дать знать пилоту «Чайки», о своём местоположении. Все понимали, что ситуация складывается для горцев пиковая: в лучшем случае, за измену и дезертирство полагалась пожизненная каторга. Понятное дело, на такой исход никто из выживших горцев не рассчитывал. Все они понимали, их ждёт петля, дезертиров не расстреливают, а вешают вверх ногами. Небыстрая, мучительная смерть, довеском к которой идёт конфискация всего имущества и поражение в правах всех близких преступника до второго колена. Арвид и более старший его по возрасту Локке, ни словом об этом не обмолвились. Предусмотрительно молчал и Петер, который хоть и не знал всех перспектив в подробностях но явная тревога в скупых разговорах его более старших товарищей, ничего хорошего не сулила. Парень поглядывал то на одного, то на другого, но так и не решился заговорить на больную для всех троих тему первым. А потом усталость взяла своё и сначала молодой, а потом и битый жизнью вечный должник Локке, улеглись спать. Арвид же сам вызвался стоять на часах первым. Обезболивающее давно закончило действовать, так что ноющие рёбра и невесёлые мысли не давали молодому человеку просто отключиться, оставив заботы на потом.

- … Весёлый, передай флягу… Пить охота, не могу уже!..

Едва-едва наметившуюся дрёму, спугнул громкий шёпот Локке. Арвид стряхнув с себя оцепенение потянулся к рюкзакам, стоявшим у входа в палатку и отыскав там термос принадлежавший товарищу, вложил его в протянутую ладонь. Тот с благодарностью принял стальной тубус и шумно отвинтив крышку, стал наполнять её пахучим травяным отваром. Жадно, в несколько длинных глотков, осушив стакан, Локке спросил:

- Сколько мы уже тут сидим?

- Сутки, уже даже больше – Арвид вызвал на циферблате хрона нужную информацию – Как думаешь, скоро ветер стихнет?

Локке усмехнулся, в густой чёрной с проседью бороде влажно мелькнули жёлтые кривые зубы. Он осторожно приподнялся, сбросив спальник с плеч на пояс и скрестив ноги уселся почти напротив Арвида. Лицо его, пожелтевшее и осунувшееся, имело то недовольное выражение, которое обычно бывает у очень склочных людей. Однако, за всё время похода, Арвид ни разу не слышал от Локке ни единой жалобы, тот всегда был на своём месте, не выказывая откровенной трусости или малодушия. Вот и сейчас, безнадёжный должник пожал плечами, потом снова наполнив крышку отваром, проговорил как бы нехотя:

- Прости, я забыл, что ты у нас вообще видишь всё это как в первый раз – Рука горца потянулась к поясу, но вовремя остановилась – Демоны забери эту зиму, даже покурить нельзя… Буран теперь не утихнет до самой середины февраля. Если мы пойдём вниз, к посёлку, то будет это очень непростое дело. У нас даже присказка есть: если зимний буран стихнет, значит и солнце взойдёт как положено по утру. Нет, пока что всё будет как сейчас, парень: кромешная тьма, ржавый снег и валящий с ног ветрище.

Арвид понимающе кивнул и протянул ладони поближе к источавшей ровное сухое тепло печи. Локке промолчал про то, как именно их встретят в посёлке, если они смогут туда добраться. Однако, этот немой вопрос висел в воздухе, будто гигантских размеров бетонная плита. Миг - она сорвётся, прихлопнув троих людей, едва-едва спасшихся от одной беды и сразу же угодивших в объятия другой. Однако, Арвид уже долгое время вынашивал идею, как можно попытаться прервать цепь неудач, преследовавших его и заодно Петера с Локке. Что греха таить: все трое, они оказались в безвыходном положении, да ещё посреди бушующей непогоды. Совершенно без средств к спасению, даже без надежды вызвать помощь. Если сюда придут егеря, первым делом снимут показания наплечных камер. Да, звук они не писали, но жёсткий допрос, плюс наглядные действия всех троих проводников, не оставят у следователей никаких сомнений в том, что горцы спаслись бегством, не попытавшись храбро умереть вместе с группой полковника Скалдира. Арвид ничего вслух не сказал, всё это ясно даже Петеру, который тем не менее продолжал похрапывать, громкий разговор его не разбудил. Чуть наклонившись вперёд и глядя Локке прямо в глаза, Арвид сказал:

- Если мы пойдём в посёлок на своих двоих, без верхних термозащитных роб, как долго это будет?

В глазах Локке промелькнули удивление, досада и слабая тень надежды. Он немного помедлил с ответом, но в конце концов ответил, не отводя глаз:

- Ветер сильный, магнитные бури сбивают даже простой компас, но ущелье и долина перед Бердаленом не имеют ответвлений. Если идти вдоль северной стены, с пути мы точно не собьёмся и придём в посёлок дней за пять-семь… может раньше. Кислород здесь в низине не так нужен, как на высокогорье. В крайнем случае, дойдём и так, дышать можно. Еды хватит ещё дней на пять, вода есть в пещерах, вкус у неё полное говно, но есть же фильтры. Робы эти хороши высоко в горах, а здесь они помогают, но шмотки у нас и так тёплые. Будет непросто, но можно ведь и греться по дороге. Короче, дойти-то можно, но… что будет потом? Мы все втроём считай покойники, княжеские сыскари с нас не слезут, всё как есть вытянут. Я на каторгу не хочу, пусть лучше мои пособие получат и прощение долгов. Я здесь помру, смерть от холода она быстрая.

Закончив говорить, Локке покачал головой и тяжко вздохнув снова полез в карман за куревом. Вспомнив о том, что покурить не выйдет, сплюнул и длинно выругался. Арвид покачал головой и сказал, не скрывая довольной улыбки:

- Если всё сделаем по уму, получим и деньги и самим загибаться от холода или на каторге не придётся. Нужно только всё хорошо обговорить и кое-что сделать.

- Да что тут сделаешь, парень?! – Локке вскину руку и ногтем большого пальца ткнул в линзу записывающего прибора у себя на левом плече – Я с такими приблудами в армии сталкивался. Их толком не разбить, кислотой внутренности не сжечь. Кореш мой в танке спёкся до золы, а эта хрень уцелела и всё как есть показала потом!

- Вот поэтому я тебя и спросил, дойдём ли мы до посёлка БЕЗ этих верхних роб или нет.

- Ну, можно и что? Они же спросят, где наше казённое добро, покажите место и всё такое.

Локке спорил, но в глазах его всё сильнее и сильнее разгорался огонёк надежды. Арвид видел это и ещё больше утвердившись в осуществимости своей задумки, продолжал:

- А мы и покажем, только дойти они туда уже не смогут. Вход на фабрику завален, а все егеря мертвы.

- Но как мы объясним, что камер с нами нет?!

Локке забывшись, даже приподнялся на месте, а последний свой вопрос почти выкрикнул, от чего проснулся Петер, глядя на товарищей мутными спросонья глазами. Парень покрутил головой, пожал плечами и снова бухнулся на бок, укрывшись курткой с головой и пробурчав что-то неразборчиво-недовольное. Арвид и Локке некоторое время смотрели на снова захрапевшего юношу и эта пауза немного разрядила обстановку. Сбавив тон, Локе снова зло глянул на Арвида и зашипел как рассерженный кот:

- Как, я тебя спрашиваю?! Они же пойдут по нашим следам если нужно. В «хронах» есть навигатор, это никак не скроешь.

Арвид покачал головой и усмехнулся, все эти моменты он сам с собой проговаривал ещё там, наверху у тела полковника, которого он пристрелил с нескрываемым удовольствием:

- Спутниковой навигации нет, опираться они будут только на данные наших ручных устройств, а мы их легко можем сбросить до заводских настроек, тогда данные не сохраняются.

- Ну, допустим, сотрём мы всё – Локке спорил уже не так яростно, в голосе его была слышна неуверенность – Но они же спросят, зачем мы всё стёрли. С этим как быть?

- А ты не перебивай и я всё расскажу. План вполне рабочий и при этом очень простой…