Болит

Когда ты влюблён, ты меряешь мир именно этим чувством. Мир сужается на короткое время до состояния чёрной дыры, втягивающей в себя и вас, и всё пространство, но выпускающей наружу свечение любовных переливов света, заметное всем окружающим. Сколько продлится волшебное время никто не знает, оно вам отпущено свыше - наслаждайтесь взаимностью: опьяняющей и дурманящей, сладкой и незабываемой. Что будет через время, не знает никто, потому что природа любовных взаимоотношений неподвластна пророчествам и загадыванию наперёд.
Как люди разлучаются? По-разному. Но как бы кто-то не гонорился и не хорохорился - это всегда боль; это воспоминания, которые всплывают время от времени в памяти, сжимая сердце до скрипа. Плохое забывается либо сглаживается, а нежные и волшебные моменты ещё долго будут покалывать вас в сердце маленькими иголочками. Скорее всего на всю оставшуюся жизнь.
Трезвая правда жизни такова, что в начале отношений вы категорически не хотите замечать минусов, бегая по радуге и не видя туч. По истечении какого-то времени ситуация меняется до наоборот, и вы уже категорически отказываетесь узреть плюсы, сидя на разных тучах, не видя и признаков радуги, потому что датчик температуры взаимных претензий перегрелся, и в лучшем случае у вас останутся семейные или человеческие отношения с притиранием, а в худшем абсолютная неприязнь до стирания в памяти. Приходит время, когда нужно выбирать между пастельными, то есть нежными тонами чувств, и расставанием. Влюблённость и любовь - однокоренные, но не однозначные слова и понятия.
Мир меняется. Обстоятельства меняются. Вкусы и ценности растворяются во времени так же, как хвост кометы, улетая прочь, с возможностью вернуться через десятки или сотни лет пред очи наши. Единственное но! У кометы есть все шансы вернуться, у нас этот шанс может быть, а может и нет - любимые часто уходят решительно и бесповоротно. Остаётся надежда.

Я пробил его и кузов машины мутным взглядом.

Немного потоптавшись на месте, как тот самый слон, я неохотно сел в машину. Мы развернулись и направились в "Ибицу".

Я молчал.

Мы подъехали к "Ибице". Игорь поставил свой "Форд" на застолблённое место, подписанное по асфальту "Игорь", и мы вошли в кафе.

К нам навстречу подошёл улыбаясь официант. Они обнялись, я пожал руку. Он провёл нас к столику в углу у стойки бара, по соседству с тем, за которым не так давно сидели мы с Солнышком.

Официант молча взглянул на нас и откланялся.

Тем временем Серж крутнулся комариком и на столе появилась бутылка Джека и бутербродики, именуемые здесь тапас, хотя имели к ним лишь смысловое отношение, как быстрая закуска.

Стрижанов, как фактический хозяин и заведения, и положения, взял бутылку и разлил по бокалам:

Мы выпили. Было горько. Обычно я вкушал этот напиток, но сегодня было горько:

Игорь обвёл горлышком по кругу бокалов, смочив всю внутреннюю часть:

Паша метнул джиггер прямо в ладонь Игорю. Стрижанов вылил содержимое своего бокала в большую часть:

Он перелил и мой виски в бокал, и так же лихо бросил предмет назад за стойку:

Игорь едва не поперхнулся бутербродом:

Нам подали салаты.

Игорь среагировал:

Между тем Серж принёс азу и жаркое.

Я улыбнулся. Это действительно выглядело смешно.

На этом наша бутылка закончилась. Игорь поднял руку, давая знак.

На столе выросла ещё одна бутылка. Время было позднее, гости заведения по большей части поменялись дважды, а у нас поменялась лишь бутылка с пустой на полную. А ещё закуску подвезут. Не могу сказать, что мне это питие помогало, но на некоторое время печальные мысли покидали меня, несмотря на то, что мы тормошили воспоминания весь вечер.

В зале уже поменялась музыка и стало довольно шумно. Пришли те, кому не спится. Не могу сказать, что нам это мешало, даже в некоторой степени помогало, приглушая эмоциональные всплески Игоря. Но давление на уши увеличивалось, намереваясь нас вытолкнуть на улицу.

Пить или не пить, вот в чём вопрос! Ещё Шекспир задавался этим вопросом четыреста лет назад. Тост хороший, друг замечательный, настроение под стать. Но что-то здесь не так. Я всегда с восхищением и нежностью относился к противоположному полу, без кавказского "э, молчи, женщина!". Для меня они - прекраснейшая часть, а мы созданы для поступков ради них. Другое дело, что значение поступков, их смысл и последствия они и мы рассматриваем с разных сторон. Даже забор с фронта и торца выглядит по-разному, что говорить о поступках, искажение которых в женских головах происходит, как метаморфоза. Ты делаешь нечто в ожидании хотя бы доброй улыбки, а получаешь отдачу, сопоставимую с разрушениями восьмибалльного землетрясения. Зачем я это делал???

Игорь снова поднял руку и прошагал пальцами по воздуху:

Мы вышли на свежий ночной воздух. Дышалось легко. Всё же лекарство возымело какое-то положительное действие - тоска не ушла, но я расправил плечи.

Обнявшись за плечи мы двинулись через площадь в сторону моего дома.

Игорь поднял руку, как офицер вермахта:

Я попытался улыбнуться, но тоска снова сжала горло и губы.

Я шёл и учился вдыхать в одиночестве чистый и свежий воздух нашего города, в надежде почувствовать её любимый аромат пачули…