Большой мир

В этот вечер пятницы Максим Красовский остался дома. Он позже обычного пришёл с работы, поэтому силы и энергии хватило только на бокал виски. Летний день подходил к концу, и малиновый закат уже обнимал отдыхающий от рабочей недели город.

Максим вышел на балкон, чтобы полюбоваться видом с двенадцатого этажа совсем нового дома на оживлённое шоссе, которое начинало светиться всё ярче и ярче по мере наступающей темноты.

«Выпивка, свежий воздух, и никаких тебе людей. Ну, классно же», - так Максим погрузился в релаксацию.

- Ой! Привет, Макс! – прозвучал с соседнего балкона тонкий голосок Алёны.

Это была единственная жительница дома, которую Максим знал, и которую всегда был рад случайно встретить в лифте или на лестничной площадке. И действительно, добродушный характер и ангельская внешность двадцатилетней студентки не могли оставить равнодушным тридцатилетнего холостяка.

Максим убрал за спину из вида Алёны уже пустой бокал, чтобы в её мыслях не возникло подозрения на алкоголизм выпивающего в одиночестве соседа.

- Привет, Алёна! Как поживаешь? Вынесла своего питомца подышать свежим воздухом?

На руках девушка держала толстого, серого вислоухого кота. Круглая голова животного была по форме и размеру прямо как крупный грейпфрут. Эта самая голова с недовольной мордой смотрела то на Макса, то на свою хозяйку.

- Мы сегодня с Тишей были у врача - точнее у ветеринара, - начала рассказывать Алёна с печальным лицом, поглаживая животное, - Ему сделали целых два укола прививки. Приходится теперь весь день носить его на руках, чтобы он не больше обижался на меня.

А ведь кот и впрямь был обижен, но спокоен. Его голова хоть и была больше, чем у обычных котов, но всё же она была гораздо меньше бюста Алёны, к которому прижималась.

- Это маленький засранец расцарапал мне руку, пока я его держала на столе у доктора, - продолжала девушка. Иногда мне кажется, что он даже не понимает, как я для него стараюсь, как делаю для него всё, чтобы он был счастлив. Ведь я так хочу, чтобы он не болел, -захлопала пышными ресницами Алёна и начала целовать в макушку равнодушного кастрированного кота.

- Коты – это самые неприхотливые и удобные животные, - цинично заметил Максим.

- Ну, да! Как же?! Я с тобой совсем не согласна.

- Так ведь - правда. Подумай же сама. С собакой нужно гулять на улице, постоянно прятать вещи, которая она может погрызть. Коту нужен лишь лоток. А те коты, которых хозяйки выпускают в подъезд, вообще не нуждаются ни в каком уходе. Им даже ветеринар может не понадобиться за всю жизнь.

- А у тебя, Макс, есть какие-нибудь животные?

- У меня только, мммм…,рыбки, - задумчиво сказал Максим и посмотрел в окно своей комнаты, вспомнив, что уже два дня не сыпал корм в аквариум своим рыбам.

- Чего-чего, а этого я уже понять не могу. Они же вообще не понятно о чём думают. Мой, хотя и туповатый среди остальных своих собратьев, но я всегда вижу его настроение. А ещё с ним можно спать. А вот чем могут привлечь рыбки – я не знаю.

- Нууууу, они, наверное, больше для красоты, для декора, - как бы оправдываясь, пояснил Максим.

- Ладно. Мы с Тишей пошли ужинать. Пока-пока, - взяла Алёна лапу кота, и помахала ею Максу. Максим тоже решил покормить своих молчаливых питомцев, которые стаей бились о стекло, особенно в тех случаях, когда для них подолгу не было кормёжки.

Слегка сам перекусив перед сном, Максим отправился в постель. Следующий день он планировал начать с походов по магазинам и закончить визитом в какой-нибудь паб или клуб.

Город стихал. На том самом шоссе, что проходило под их домом тоже становилось тише. Лишь вдалеке были слышны редкие сигналы машин. Максим лёг в кровать и погрузился в сон.

Сон в эту ночь был не спокойным. Несколько раз Макс просыпался в холодном поту и ловил себя на мысли, что не может ни встать, ни даже оторвать голову от подушки. Его тело болело и сжималось так, будто огромный питон набросил свои кольца и давил, давил, не отпуская. Казалось, что кости трещат и ломаются. В темноте ночи Максим даже не мог понять – получается ли открыть глаза, или он парализован полностью. Такое он испытывал впервые в своей жизни.

Утро наступило для Максима тогда, когда он понял, что может шевелить руками и ногами. Он попытался встать, но одеяло давило сверху так, что встать всё равно не получалось. А было ли это одеяло вообще? Максим понял, что был укрыт с головой чем-то большим, но мягким. Он пытался скинуть с себя то, что накрывает его, но почему-то не удавалось. То, чем был накрыт Максим, оказалось очень больших размеров. Он встал на четвереньки и пополз в ту сторону, куда изначально была направлена его голова.

«Что же это может быть? Может парашют? Точно! Материал таких размеров может быть только парашютом. Но откуда? Что это вообще такое – шутка или эксперимент надо мной?» Внутри было темно. И чем дальше Максим полз, тем страшнее и непонятнее становилось для него состояние и местонахождения. Казалось, что эта материя начинает давить всё сильнее.

Где-то не так далеко горизонтальная полоска света дала надежду на спасение. Максим стал карабкаться прямо быстрее. Ещё не выбравшись из неведомой темницы, он без сомнения понял, что действительно находился под тканью гигантских размеров.

Выбравшись наружу, первое, что увидел перед собой Максим – это огромный белый купол или что-то напоминающее пирамиду. Купол тоже был из ткани, и казался мягким. На самом же деле это была подушка Максима, которая по непонятным причинам стала размером с трёхэтажное здание. Да и не только подушка, но и всё, что окружала его в это самое странное в жизни субботнее утро, было великанским.

Одеяло, из-под которого так отчаянно спасался Макс, теперь расстилалось волнистым полем и напоминало песчаные барханы. Потолок теперь находился так высоко, что выглядел, уж точно, не рукотворным сооружением. Сама кровать представляла собою мягкое плато,заканчивающееся резким обрывом, дно которого было застелено бежевым ковром. Всё это казалось немыслимым и нелепым.

Максим на какое-то время захотел залезть вновь под одеяло, но гигантская громадина пугала той темнотой, откуда приходилось так поспешно выбираться. Нужно было что-то делать, или же не делать, лучше, ничего.

Звать на помощь, кричать, звонить в службу спасения или знакомым Максим пока не решался. Что можно объяснить в этот момент человеку на другом конце провода? Как отреагирует кто-то, когда увидит перед собой крошечного, сказочного лилипута? Тем более одинокого человечка в бескрайних просторах собственной квартиры смущало то, что он остался совсем голый. Ночные спальные трусы остались в чёрной темноте синтепонового одеяла.

Немало времени прошло до тех пор, пока было принято решение действовать. А значит, в первую очередь нужно было слезть с кровати, не разбившись с её высоты.

Спуститься по свисающей до пола простыне оказалось совсем уж и не трудно. Наверное, учитывалось то, что вес тела уменьшился в сони раз.

Оказавшись на идеально ровном поле, Максим побрёл вновь исследовать свою квартиру. Первым, что бросилось в глаза – это стоявший на полу тот самый бокал, из которого вечером выпивались виски. Теперь же это была большая стеклянная бочка со сладким, крепким запахом, бьющим в ноздри. Сопоставив себя и размер бокала, Максим пришёл к выводу, что теперь весь его рост был примерно дринадцать сантиметров.

«Так. Хорошо. Будем думать о плюсах», - пытался подбодрить он самого себя. «Вряд ли мне теперь придётся хоть когда-нибудь ходить на работу. Если я единственный в мире уменьшившийся человек, то я стану популярнейшим и войду в историю. Главное не провести теперь остаток жизни в лаборатории учёных вместе с белыми крысами, которые теперь стали больше меня. Для этого неплохо было бы самому заявить о себе. Вот только как? Позвонить на радио?».

Как не пытался Макс разблокировать свой телефон, чтобы набрать хоть чей-нибудь номер, ему всё равно не удавалось.

«Значит я должен придумать что-то другое для выхода на людей. Если не получается позвонить, то нужно хотя бы суметь выйти из собственной квартиры, чтобы она не стала для меня тюрьмой, в которой я умру от голода. А потом, когда полиция всё-таки взломает дверь, я уже буду мёртв и превращусь в маленькую мумию, и меня спутают с сушёной грушей или с куском вяленого мяса. Я буду числиться среди пропавших без вести», - именно в момент этих рассуждений Максим поймал себя на мысли, что из окна весь день не доносится шума от шоссе, что снизу. Какая-то непривычная для города тишина.

Максим также легко залез по занавеске на подоконник, как легко он слазил по простыне с кровати. Окно, на радость, было открыто – значит, квартира не была заблокирована.

Внизу дорога без движения и ни одного человека. Несколько машин стояли на обочинах и тротуарах, почти все они дымились, как будто все побывали в одной большой аварии. Не городская глушь, в сопровождении отдалённых лаев собак и щебета птиц были непривычны. Становилось страшно от тишины.

«Я не один… Я не один уменьшился. Весь мир, все люди стали такими же крошечными, как и я. Ужас! Кошмар! Что будет теперь?! Это катастрофа». Теперь Максим понимал, что выходить из собственной квартиры уже совсем не безопасно.

Он старался придумать вещи, которые теперь помогли бы ему выжить, и старался найти и достать эти самые давно знакомые вещи. Так он был доволен найденному спичечному коробку, который лежал на журнальном столике; совсем новому упакованному лезвию, которое каким-то чудом упало на пол в ванной; шёлковому носовому платку и носку, из которых, с помощью того же лезвия получилось сделать «первобытную» одежду. Очень могли пригодиться зубочистки и катушка ниток – применения им Максим ещё не придумал.

Он много времени потратил на поиски чего-нибудь длинного, твёрдого и лёгкого, чтобы открыть холодильник, но эта дурацкая модная конструкция двери не давала возможности открыться. Огромные залежи продовольствия оказались в недосягаемом бункере. Голод с каждым днём всё больше давал о себе знать.

Лишь всплески воды от таких же голодных обитателей аквариума подали идею для рыбалки. Больше вариантов спастись от голода в квартире не было.

Подойдя к аквариуму, Максим придумал, как можно приманить рыбок для ловли. Об этом ему подсказал резкий запах корма. Это были разноцветные чипсы в картонной коробочке, они пахли чем-то рыбным.

Он с помощью шнура, что свисал от водяного фильтра, забрался на бортик аквариума и раскрошил на поверхности рыбий корм. Изголодавшиеся рыбки жадно начали его поглощать.

Максим дёрнул за нижнюю губу самого зазевавшегося и близко подплывшего меченосца. Оранжевая рыбка с чёрным хвостом полетела вниз, потом начала скакать по паласу. Оставалось лишь только съесть её – пусть и не приготовленной.

Выращенная в домашнем аквариуме рыба была по вкусу совсем обычной сырой рыбой, даже с небольшим привкусом тины, как это бывает у многих речных рыб. Максим отпилил её голову лезвием. Дальше просто ел руками.

И тут ему в голову пришла идея сделать из этого самого лезвия топор – при помощи трёх зубочисток и нитки. Двумя зубочистками он обхватил лезвие, а третью зафиксировал между них – это была рукоятка. Лёгкое и острейшее оружие прибавило воинского духа. Захотелось теперь побольше узнать этот новый Мир.

На шестой день пребывания маленьким гостем в своей собственной квартире, Максим решился выйти. Первым человеком, которого он хотел увидеть, была, конечно же, Алёна. Нужно всего-то выйти на свой балкон, пройти сквозь решётку, чтобы оказаться на её балконе, а потом пролезть в окно, если оно будет открытым.

Когда Максим через окно вышел на свой балкон, он ещё раз посмотрел вниз с надеждой на то, что всё вокруг будет как прежде: гудящее от машин шоссе; запах выхлопных газов и городской смок; спешащие по своим делам люди. Нет, всего этого не было. Теперь город был тих и пуст.

В квартире Алёны тоже была напрягающая тишина. Максим оказался впервые там, где давно мечтал побывать. Окно балкона тоже было открыто. Ему даже стало немного обидно за то, что он не нашел ни разу предлога зайти в гости к девушке, которая нравилась. Ведь можно было что-нибудь придумать тогда, когда всё было хорошо, когда рост был человеческий.

Он несколько раз крикнул с подоконника: «Алёна! Алёна! Ты здесь?». Ответа не было. Максим слез по занавеске на пол. Нужно было обследовать квартиру. Лезвийный топор был в руке. Рука сама сжимала его всё крепче.

В комнате было всё аккуратно прибрано. На шкафах и диване лежало очень много мягких игрушек. Было понятно, что какие-то из них покупались ещё в самом детстве, а какие-то, что с любовной тематикой, подарены поклонниками Алёны уже в зрелом возрасте. Эти медведи, зайцы и другие животные были не по-детски огромные и напоминали монументы.

На тумбочке и на письменном столе было разложено много разноцветной косметики. Самой хозяйки не было. Всё было не тронутым уже много дней.

«Неужели Алёна погибла. Ведь она же могла погибнуть от голода за столько дней. Хотя, окно открыто. Она могла выйти из квартиры. Ну что-же тогда случилось? Может быть она сорвалась вниз?», - эти мысли о том, что Алёна могла погибнуть по-настоящему тревожили Максима.

В этот момент из другой комнаты послышались тяжёлые мягкие шаги. Шаги приближались. Это явно был не человек. Всё громче и громче кто-то шёл в сторону Максима. Рукоятка топора задрожала в руках сама собой.

Огромная круглая голова появилась в дверном проёме. Вышел тот самый серый вислоухий кот. Он был необычно огромен и ужасен. Тигр размером со слона. Животное жадными глазами смотрело на человека. Узкие вертикальные зрачки были устремлены на маленького, размером с мышь человека. Это был голодный взгляд хищника.

Кот торопливо, но такими же тяжёлыми шагами ускорился прямо к Максу, резко занёс лапу ему за спину, вонзился острыми когтями в лопатки и потянул к себе. Макс заорал.

Он успел два или три раза ударить лезвием топора кота по носу, потом упал на пол. Серый сам бросил его, после чего отступил немного назад. Они смотрели друг на друга. Максим лежал на спине и тяжело дышал. Он впервые ощутил себя возможной жертвой другого существа. Вся уязвимость крошечного размера была прочувствована в это самый миг.

Кот прищурил глаза и отвернулся, как будто наконец понимая, что перед ним человек. Он медленно поплёлся назад в другую комнату, откуда и пришёл, задирая вверх хвост и демонстрируя Максу свой огромный задний проход.

Максиму нужно было всё-таки выяснить, где находится хозяйка этого кота. Он пошёл следом за домашним зверем.

Кот вывел в коридор, подошёл к своей пустой миске и начал стучать по ней лапой, как будто требуя положить туда еды.

Возле той самой миски лежало обнажённое тело человека. Максим осторожно подошёл ближе, чтобы разглядеть. Это была нижняя часть тела человека – без головы, без рук и грудной клетки. Максим приблизился ещё. И увидел, что это было женское тело. Это была Алёна.

Всё, чего не хватало телу, было съедено котом.

- Что ты наделал, сволочь!!! – крикнул Макс коту, - она же любила тебя!

Кот тупым взглядом смотрел на Максима и продолжал теребить миску. Потом животное невозмутимо понюхало тело своей хозяйки, и принялось медленно покусывать его. Хрупкие косточки захрустели в его пасти.

Максима вырвало на месте. Он больше не мог ни секунды находиться в этой квартире. Он резко побежал обратно.

Оказавшись на балконе, Макс также подумал, что и в свою квартиру он больше не может возвращаться. Помимо горя, он испытывал и чувство вины за то, что не смог спасти Алёну.

Был один путь – путь вниз. Вспомнив, что дома должна быть катушка рыбацкой лески, Максим придумал способ, как можно спуститься. Несмотря на то, что это был двенадцатый этаж, а теперь он уже был как трёхсотый, оставаться наверху не было смысла. Нужно было рисковать.

Максим привязал, один конец лески к арматуре балкона, а катушку швырнул вниз. Та улетела будто в бездну. В качестве карабина он использовал обычную канцелярскую скрепку.На страх и риск Максим прыгнул.

Скрепка была в руке и постепенно нагревалась от бешеной скорости скольжения по леске. Приходилось притормаживать второй рукой и ногами. Топор был закреплён на поясе. Ветер гудел в ушах, а предметы на земле всё увеличивались и увеличивались…

И вот приземление. От удара босыми ногами о рыхлую почву в цветочной клумбе зазвенело в голове и потемнело в глазах. Максим лежал, кажется, какое-то время без сознания. Когда пришёл в себя понял, как сильно повезло с приземлением – ведь это могла быть не клумба, а угол бетонного бордюра.

Тишина была внизу. И эта самая тишина нагнетала страх. И всё же даже гибель здесь на улице была предпочтительнее постепенной смерти в собственной квартире.

- Эй! Парень! Давай сюда, к нам, - крикнул женский голос где-то рядом.

Из-за колеса стоявшей на обочине машины вышла молодая красивая женщина. Она была одета в белую материю, напоминавшую спальную простыню. Мочки её ушей были порваны. Женщина не была испугана. Наоборот, её взгляд и выражение лица выдавали уверенность. Вслед за ней вышли ещё трое мужчин разного возраста. Они также были в тряпичных накидках. Один из них позвал Максима жестом. Максим подошёл.

- Кто вы, люди? - спросил Максим.

- Мы такие же выжившие, ответила женщина. - Меня зовут Диана, а это Антон, Сергей и Константин. Мы ищем тех, кого ещё можно спасти.

- Что случилось? Кто-нибудь может мне вообще что-нибудь объяснить? – спросил Максим.

- Ты, наверное, тоже, только что, как и многие, выбрался из своей квартиры? – спросила Диана.

Максим кивнул головой.

Диана показала рукой на себя, своих спутников, и пояснила:

- Все люди уменьшились. Теперь мы маленькие, как видишь. Мы чуть больше мышей. Очень много людей погибло, - продолжала Диана. - Те, кто спал в «ночь уменьшения», остались живы и ничего не помнят. Те, у кого в теле стояли имплантаты тоже погибли. Их разорвало во время сна. Я сама отделалась малым – мне только собственные серьги чуть не оторвали уши, впрочем, как и другим, - с улыбкой произнесла Диана, потирая пальцами окровавленные мочки.

- У меня изо рта выпали все мосты, - прошепелявил пожилой Сергей, - а у моего напарника из охраны, с которым мы вместе дежурили, была вставная челюсть, поэтому его голова просто лопнула.

Диана продолжила:

- Кажется, что весь мир теперь такой, - Мы не видим признаков прежних людей. Нет вообще никакой связи. Сейчас наша цель – выжить и спасти тех, кого можно. Многие остались закрыты в своих квартирах. Мы пытаемся помочь им, разбиваем окна, если кто-то подаёт признаки жизни.

Мужчина, которого представили Константином, дополнил:

- Нас уже больше сотни. Мы собираемся в Старом парке. Там теперь новый лагерь всех людей. Оставаться в домах всё равно нет смысла. А в парке у нас получается раздобыть хоть какую-то еду. И да, теперь все животные стали нашими прямыми врагами. С каждым днём они всё сильнее голодают и пытаются напасть на нас. Поэтому мы строим укрепления на деревьях. Мы, как первые потомки обезьян, возвращаемся опять на них.

- Вчера я сама видела, как ворона несла в клюве человека. Мы очень доступная еда для них, - перебила Диана. – А на одну из наших групп напали крысы. Двух мужчин утащили в сливное отверстие. Теперь мы обходим стороной подвалы и мусорки – это самые опасные места. Там всегда есть животные.

- Вы покажете мне лагерь? – спросил Максим, - я тоже хочу участвовать в строительстве укреплений.

Диана взяла нежной рекой Максима за запястье.

- Конечно, идём. Ты нам очень пригодишься, Максим. Сегодня ты познакомишься с остальными. Нам нужны свежие идеи и мысли. А завтра мы возьмём тебя в рейд на супермаркет. Твой топор как раз будет кстати.

- Да, дружище, топор ты сделал мастерски, - за метил самый молодой из всех двадцатилетний Антон.

- И ты сделаешь себе такой же, - ответил Максим и вручил Антону топор, чтобы тот подержал и изучил конструкцию.

- Максим, у тебя есть кто-нибудь, кто мог остаться в живых? Ну, девушка, там, или жена? – тихо спросила Диана, пока остальные мужчины разглядывали оружие из лезвия и зубочисток.

- Девушку, которая мне очень нравилась, съел собственный кот, - разочаровано ответил Максим.

- Какой ужас. Понимаю. Я тоже теперь осталась совсем одна в этом большом мире.

Через час Максим, Диана и трое остальных мужчин входили в Старый парк. Трава и кустарники были огромной вышины, а кроны деревьев уходили в самое небо. На поляне возле озера было очень много людей, все трудились, даже дети. Кругом тлели и дымили костры, заваленные сухой соломой. Так люди обозначали свою территорию. Им предстояло научиться жить, им предстояло пережить смены сезонов, им предстояло плодиться и размножаться, им предстояло вновь писать историю.