Брачные контракты

Это был второй визит к адвокату.

-- И что это значит лично для меня, Феликс Анатольевич?

-- Ничего хорошего, Мария Викторовна. Как вы понимаете, у меня есть свои каналы… За фирмой – многомиллионные долги и кредиты. Когда вы переписали квартиру на дочь?

-- Четыре года назад, перед ее свадьбой.

-- Это уже лучше, хоть тут никаких проблем не будет. Но долги фирмы при разводе придется оплачивать по долям. Если только вы не сможете доказать, что деньги выведены на левые счета. Я думаю, что не сможете. По моим сведениям, ваш муж делился с кем нужно… Так что ваша квартира, я думаю, уйдет в погашение долгов, как и дача, и все остальное, но этих денег все равно не хватит. Согласно вашему брачному контракту вам, Мария Викторовна, принадлежит три четверти фирмы. Значит и оплачивать вы будете три четверти долгов.

Помнится, когда понадобилось вливание и Мишка уговорил меня продать добрачную наследственную квартиру, тогда же он и предложил заключить этот контракт. Это было честное решение, я рисковала остаться без своего жилья. Сам-то он из "понаехавших". А ведь мне всегда казалось, что брачный контракт -- защита от любых афер! Да-а-а... Пробился мальчик, ничего не скажешь...

Новости меня убили и размазали… Я сидела и тупо щурилась на деловую обстановку кабинета. Феликс Анатольевич очень дорогой адвокат и на пустые красивости не разменивается. Очень стильно и ничего лишнего. И очень холодно…

Я прожила уже пятьдесят четыре года и тридцать три из них – в счастливом замужестве. Ну, это я так раньше думала, что тридцать три. Квартирку-трешку на Пушкинской для своей пассии мой муж купил почти четыре года назад… Получается… Получается – сразу, после свадьбы Танюшки.! И ведь все вокруг всё знали! Одна я, как слепая идиотка! Вспомнились уставшие глаза и хрипловатый голос Миши:

-- Солнце, не забивай голову! У тебя роскошно получается продавать, вот и продавай! А все остальное оставь мне, я разберусь.

И разбирался много лет. Начиная от рождения крошечной фирмочки в далеком девяносто втором, первого собственного цеха в девяносто шестом и кончая вот этим вот всем. Пару-тройку раз я отговаривала его от явно криминальных контактов, которые, хоть и сулили большие деньги, но были слишком опасны. В остальном -- он действительно справлялся.

Не могу сказать, что эти годы нас держала вместе безумная любовь. Нет… Пожалуй, я даже не догадывалась, а точно знала о паре его приключений лет еще этак десять назад. Страсти давно не было, зато была наша дочь, была фирма, общие друзья и дачи-квартиры-машины. Тогда мы просто поговорили и решили все проблемы. И много лет оба соблюдали эти простые правила. Не светится со своими новыми «половинками» и не рушить семью. Как писал Пушкин : « Свет… не карает заблуждений, но тайны требует для них…».

Да, страсть угасла. Пусть и незаметно, но – ушла. А вот отношения остались. Доверие осталось. За столько лет я давным-давно привыкла считать Мишку уже не мужем, но другом и партнером. Надежным и проверенным времени партнером. Ведь столько подняли вдвоем, столько пережили! Скурвился…

Другого слова я не смогла подобрать. Бабушка бы по губам меня шлепнула и не разговаривала бы со мной целый день за такие слова. И помирились бы только к вечеру. Она всегда говорила, что нельзя ложиться спать с плохими мыслями. Ох, и каша же у меня сейчас в голове… Ведь не просто так, получается, он отговорил меня от развода после Татьяниной свадьбы.

Мне казалось, что ребенка вырастили -- дальше можно и не прятаться. А какие слова правильные говорил! И что сильны, только пока вместе... И что партнер, проверенный тяжелыми временами -- лучше любых новых... И про "не чужие друг другу" не забыл! И про "фамильное гнездо" для будущих внуков!

Получается, что эту мутную схему он придумал уже тогда. И последние года медленно и планомерно губил и фирму, и меня, собирая подушку для себя и своей девки… А губить было что, прямо скажем. А делить он просто не захотел.

И ведь если бы не его идиотское поведение, я бы и не подумала подавать на развод! И не узнала бы всей глубины глубин до самого конца!

Но приходить на юбилей к общим друзьям со своей очередной мадам – явно не то, о чем мы договаривались.

Я не верующая, но сейчас совершенно искренне подумала: «Слава тебе, хоссподи, что Танюшка этого дерьма не увидит!». Дочь переехала жить в Финляндию сразу после свадьбы. Я раньше расстраивалась еще, не понимала, что она в этом Йохане нашла. Нет, хороший парень, не спорю. НО ведь уехала в другую страну, видимся не так и часто. Да что бы она не нашла – главное, моя девочка и внуки хорошо устроены, у них прекрасный стабильный брак, а моя квартира-подарок – это ее личная страховка.

Получив от холеного Феликса Анатольевича список документов, которые нужно постараться найти или, если возможно – взять копии, я вышла из кабинета, ни о чем не думая спустилась в стеклянном лифте, села в машину, вдохнула-выдохнула и первым делом позвонила Танюшке.

-- Привет, Мартышка! Как ты там?

Разговор был долгий и не слишком приятный.

-- Нет, Таня, нет… И свою двушку ни в коем случае не трогай! Ни при каких условиях! Ты цену ее знаешь? Если что, то это – твоя страховка. Она тебе и так от сдачи копеечку приносит хорошую. Но пусть будет на черный день. А шкатулку я уберу от греха. Номер ячейки продиктую тебе. Да, Таня, в том же банке… Мало ли что, это уже моя страховка…

-- Танюша, нет! И приезжать не нужно, я справлюсь…

Первым делом я заехала в однушку на окраине, открыла потайной сейф и вынула шкатулку. Проверила – все на месте. Квартирку эту я купила на чужое имя и получила назад по дарственной, это уже через пару лет после договора с Мишкой. И иногда встречалась здесь со старым приятелем. Поболтать и «для здоровья». Все в рамках семейных договоренностей.

И, помня наставления бабушки – «Это – фамильное, Мария и должно остаться в семье. Ты подаришь это своим внукам, как я – тебе», устроила здесь маленький схрон. Пару раз Мишка приценивался продать украшения, но тут я стояла насмерть.

Я и так для раскрутки продала свою наследственную квартиру и нахлебались мы полной ложкой первые несколько лет. Но спустить бабушкин подарок никогда не приходило мне в голову. Это потом уже пошли квартиры, машины и отпуска за границей. И любовь еще была, и счастье, и рождение Танюшки, и ее взросление. Тогда казалось, что надежнее человека нет. И ведь все это он предал… Не денег жалко. От мерзости и жадности – тошно…

Очень вовремя я спохватилась, когда все наладилось с деньгами и припрятала. Конечно, Мишка не забыл про ювелирку, но настоящей стоимости он просто не представляет. Думает, что это подарок бабушки на мое совершеннолетие.

Эти серьги, брошь и кольцо – стоят запредельно, но продавать наследство – дурное дело.

Еще 1915 году моя бабушка, Аристова Елизавета Федоровна, потомственная дворянка, выпускница Смольного, блистала в этих украшениях на своем первом балу. Влюбилась без памяти в красавца-гвардейца и, будучи восторженной, как многие смолянки, зарыла украшения саду, поклявшись достать их только на свою свадьбу.

Ну, гвардеец погиб на фронте Первой мировой через месяц, а бабушку ждала революция, ссылка, замужество в тридцать и единственный ребенок, моя мама, в тридцать шесть, эвакуация и смерть мужа…

Выкопала она украшения уже после Великой Отечественной, когда смогла вернуться и получила комнату, как вдова погибшего на войне капитана. Деда я не знала. Мама ушла, когда мне было девять лет, отца я не помню. У меня была только бабуля. Несгибаемая женщина! Она умерла в девяносто три года, вырастив меня, выучив и выдав замуж. Так что эта память о ней останется в семье. И моя внучка наденет украшения на свой выпускной! Точка!

Еще один звонок дочери.

-- Записала номер, Танюша? И запомнила? У тебя всегда была отличная память, как у бабушки. И помни, детка, это твое наследство... Да я живее всех живых, малышка! Не придумывай глупостей, у меня давление как у космонавта! Я закончу здесь все дела и обязательно приеду к вам на пару недель…

Осталось последнее, что я наметила себе на сегодня после беседы с адвокатом – поговорить с мужем.

Но, пожалуй, для начала стоит выпить кофе. Хотя, это все можно сделать и на работе. Плевать, что уже поздно и добираться аж за МКАД. Домой ехать тошно. А там, в кабинете, у меня тихо и уютно. Еще один звонок.

-- Привет, дорогой. Ты сегодня домой во сколько приедешь? Я бы поговорить хотела.

-- Мариночка, если ты про «Путник», то я проверял – у них все отлично с финансами. Оплату они случайно задержали, сама знаешь, как с банками бывает. Через четыре дня придут деньги. Так что можно отгружать товар…

Вот скотина! В том числе через этот «Путник»-однодневку выводились активы… Но я же не бухгалтер и не юротдел!

-- Нет. Миша, я не про «Путник»…

-- Ну, ладненько. Ты-то уже дома?

-- Подъезжаю…

-- У меня тут еще дела, я сейчас с клиентами поужинаю, но к десяти буду дома, обещаю. Целую, ласточка.

Я немного послушала гудки в трубке и покатила на работу…

Мишкину машину я увидела на пустой стоянке сразу. Рядом стояли еще два джипа с незнакомыми номерами. Ну, значит здесь и поговорим. Жаль только кофе не успела попить.

Голоса я услышала еще на походе к кабинету. Сложно сказать, чем они мне не понравились. Но что-то блеющее было в голосе Мишки, слабое и неуверенное. Это кто-же так по-хозяйски басит на него?! Стучать в дверь я не стала, распахнула и спросила:

-- О чем речь, господа?!

Господа обернулись от стола, за которым сидел Мишка и синхронно сунули руки в карманы. Тревожная сирена внутри взвыла дурным голосом, но было уже поздно!

-- Сдать нас решил, гнида?! – и эти идиоты открыли пальбу…

Уже падая увидела маленькую ранку между бровей бывшего мужа с тонкой ниточкой черной крови, я схватилась за горло и все пыталась вздохнуть, сильно жгло у сердца и огонь становился жарче…

«Во что же вляпался этот придурок… Хорошо, что Танюшке и внукам ничего не угрожает…» А потом все мысли кончились…